Текст книги "Кодекс чести"

– Игорь Николаевич не заходил сюда? – спросил Федор, сам, удивляясь той уверенности, с какой звучал его голос. Похоже, он успел освоиться с ролью искателя неведомого Игоря Николаевича. Причем, в тех кабинетах, куда заходил майор Туманов, этого Игоря Николаевича воспринимали как некую фигуру, обрамленную властью, и никто не поинтересовался, кто же это такой. Но ответ был до банального стандартный.

– Нет. Не заходил, – отвечали в кабинетах. И Федор уже готов был поверить в то, что этот Игорь Николаевич существует тут на самом деле, как вдруг в последнем кабинете, металлическую дверь которого Туманов открыл и нагло вошел, к нему подошел мужчина, и когда майор в очередной раз спросил про Игоря Николаевича, он вежливо поинтересовался, кто это? Федору хотелось рассмеяться, сколько можно дурачить людей, сказать, что он сам не знаком с этим персонажем, а выдумал его на ходу.

Сидевшие в наушниках красотки, одарили Федора улыбками. Причем на лысеющего мужлана со строгим лицом Федор посмотрел с завистью. Наверное, ему тут не приходится скучать с двумя такими крошками. И Федор на какое-то время даже был готов поменяться с ним местами, размечтавшись, с чего бы у него началось знакомство. Но несколько грубоватый голос лысеватого мужлана, тут же оборвал все мечты майора.

– Вы кто, молодой человек? – спросил мужлан, видя с каким интересом вошедший уставился на его красоток. Видно в нем взыграла ревность, хотя если бы лысюга пригляделся повнимательней, то заметил бы, что Федор глянул на его цыпочек для отвода глаз, гораздо внимательней он уставился на аппаратуру, с которой они уверенно управлялись.

Видя, что вошедший настолько увлекся и не собирается отвечать, мужлан тронул его за локоток.

– Вы кто? – повторил он свой вопрос.

Федор достал из кармана жетон, показал.

– Молодой человек, вам вероятно нужен сыскной отдел?

Федор решил не отвлекаться, чтобы получше рассмотреть, что же здесь находится, поэтому, даже не взглянув на мужлана, кивнул. С его стороны это было знаком невежества, что тут же не упустил заметить мужлан, потребовав, чтобы Туманов немедленно вышел.

– Посторонним здесь не место, – произнес ему вослед мужлан, и когда Федор вышел, запер дверь на ключ.

Просто так бы он этого делать не стал, если бы… не секретность выполняемой здесь работы. Об этом подумал майор, топая дальше по коридору и рассуждая о том, что вряд ли вообще здесь постороннему, то есть ему, есть место. Знали бы все они, с кем удалось повидаться, кто он на самом деле.

* * *

После того, как Федор проскочил в открытую дверь здания, парень неторопливой походкой направился к воротам. Охранник скучал в своей будке, поглядывая на часть улицы, которая была видна из окна. Внутренняя территория его не интересовала. Да и кто сюда сунется. Во-первых, территория огорожена высоким забором. А, во-вторых, еще не было случая проникновения сюда постороннего.

Парень тихо подошел и остановился позади мощной спины охранника. Охранник никак не отреагировал на его подход.

– А если бы на моем месте оказался лазутчик? Перо под ребра и все, – сказал парень, намереваясь нагнать на охранника страху. Но разве такую глыбу прошибешь словами? Охранник вяло махнул рукой.

– Да будет тебе дуру гнать. У меня для таких случаев есть во, – постучал он себя по кобуре, в которой лежал пистолет, а потом сжал кулачище, который был едва ли не с половину лица парня. – Если я лазутчику промеж глаз задвину, думаю, мало не покажется.

Парень намного уступал телосложением охраннику, поэтому постарался сделать вид, что все сказанное, его не убедило. Он уже хотел выйти, но вдруг вспомнил про того человека, которому придержал дверь и спросил:

– Передо мной у тебя кто вошел сюда?

– Да новенький. Овечкин его фамилия, – отозвался охранник, поглядывая на тротуар, по которому как раз проходили две юные красотки в обтягивающих брючках. Сердце спрятанное под толщей грудных мышц застучало взволнованно, разгоняя кровь по венам, и он как человек не лишенный нежных чувств, представил себя лежащим на огромной постели в объятиях этих двух прелестных существ.

– Овечкин, говоришь? А ты ничего не путаешь? – пристал к нему парень. Охранник, глядя вослед удаляющимся девушкам, с неохотой отозвался:

– Он так мне назвался. Он и в списке есть.

– Ладно. Если есть, то это хорошо, – сказал парень, и резко развернувшись, пошел обратно. Охранник проводил его недовольным взглядом. Делать нечего, вот и шляется каждый куда хочет. А он сидит тут, как привязанный. И охранник грустно вздохнул.

* * *

Знакомство с директором детективного агентства сейчас не входило в планы майора Туманова, поэтому Федор прошел мимо кабинета. Возможно, он бы и не узнал, что директор детективного агентства разместился именно в этих апартаментах, если бы массивная дубовая дверь не оказалась приоткрытой и хорошенькая секретарша с большим бюстом отвечая на телефонный звонок, не произнесла фразу, что директор сейчас очень занят так как у него совещание. Это вполне устраивало Федора, поэтому заходить к руководителю детективов и беспокоить его вопросом, не заходил ли сюда Игорь Николаевич, майор не стал. Хотя, глядя на симпатичную мордашку секретарши, не удержался от мысли, что не прочь бы с ней познакомиться. Видно директор детективного агентства ко всему прочему был еще и хорошим эстетом и знал в женщинах толк. Во всяком случаи такой секретарше мог бы позавидовать любой руководитель. Уж она сумеет поднять настроение даже самому пропащему меланхолику за несколько коротких минут общения.

Лично у Федора оно поднялось, как только он увидел, как девушка встала из-за стола, и слегка одернув короткую юбку, взяла поднос, на котором стояли четыре чашки кофе и тарелочка с печением, и все это занесла в кабинет к своему шефу. Туманов с завистью вздохнул. Что, если бы ему по утрам такая краля заносила кофе в кабинет. Любое подношение из ее рук, все равно, что подарок от божественной нимфы. Дожидаться, пока она выйдет из директорского кабинета, Федор не стал. Не хватало, чтобы его кто-нибудь тут застукал. Местное мужичье, наверняка, уже давно привыкло к длинноногой красотке и возможно перестало обращать на нее внимание, а потому, любопытство Туманова к женщине, не будет понято, и тогда не избежать неприятного инцидента. А обнаруживать себя было пока еще рано. И майор направился дальше по коридору, как ему показалось в тупик, потому что в этой его части царил неприятный полумрак. Кроме всего прочего, Федора не покидало ощущение, что из каждого уголка за ним кто-то наблюдает. Наверное, это было оттого, что здесь он никогда не бывал, а незнакомое помещение да еще в которое он пришел без приглашения, могло и в самом деле таить массу неожиданностей. Например, с одной из них майор познакомился прямо здесь. Он уже хотел повернуть назад, чертыхнувшись по поводу того, что заперся сюда, как вдруг увидел дверь, покрашенную точно такой же зеленой краской, как и стены коридора. Причем, дверь эта оказалась не запертой, и стоило Федору открыть ее, как он очутился в довольно просторном гараже, где стояло с десятка полтора машин, самых разных моделей. В гараже никого не было, и это дало Туманову возможность получше осмотреться. И обходя гараж, он заметил черный «Фольксваген» пикап, стоящий возле самых ворот. Федор подошел, осмотрел машину снаружи. Сомнений быть не могло, это тот самый «Фольксваген», на котором Рязанцев приезжал на Трубную улицу, где оперативники устроили засаду в квартире умершей родственницы Ваняшина. Федор приметил эту машину по небольшой вмятине на переднем левом крыле. Вот только с номерами получалась неувязка. Хотя почему неувязка? Ведь номера не сложно и поменять. И майор решил это проверить. Поковырявшись немного с замком, открыл крышку багажника и увидел завернутые в тряпки номерные знаки. Те самые, о которых ему говорил агент дядя Витя, когда машина приезжала на Казанский вокзал за местной проституткой похожей на Софи. Об этих же номерах им говорил и охранник ресторана «Северное сияние». Здесь же был портфель с инструментами, открыв который Федор увидел моток проволоки. Точно такой проволокой были скручены руки трупа вора, обнаруженного на поляне в Измайловском парке. Туманов повертел моток в руках и увидел, что один конец медной проволоки имеет свежий след перекуса. Тут же лежали и никелированные кусачки, осмотрев которые, майор заметил на зубчиках мелкие частички меди. Держа в руках моток медной проволоки и кусачки, Федор призадумался. Сомнений быть не могло, убийцей Китайца является Рязанцев. По-видимому, Рязанцева интересовала какая-то информация, для этого он вместе с напарником вывез вора в парк, где Китаец подвергался жесточайшим пыткам, а потом был убит и труп его брошен в костер. Майор старался представить, как это могло происходить. Картина вырисовывалась ужасающей. Впрочем, таким людям, как Рязанцев, свойственна жестокость и в достижении поставленной цели такие не останавливаются не перед чем, и жестокая пытка, это для них всего лишь развлечение.

Голос, раздавшийся у него за спиной, оказался настолько неожиданным, что Туманов слегка вздрогнул.

– Интересуешься машиной? – спросил голос. Федор был готов поклясться, что когда вошел сюда, здесь никого не было. Ворота в гараже не открывались. Остается, дверь. Задумавшись, он выпустил ее из поля зрения, и как оказалось, этим допустил непростительную халатность.

За спиной послышалось, что-то отдаленно напоминавшее смешок. Но самому майору сейчас было не до смеха, хотя его верный друг с полной обоймой мирно покоился у него под мышкой в кобуре. Но ведь еще надо как-то его достать. Несомненно, тот, кто стоял позади него, заявился сюда тоже не с голыми руками. И у него есть преимущество, он держит Туманова под прицелом. В этом Федор нисколько не сомневался.

– Можешь медленно повернуться, – великодушно разрешил голос и тут же добавил: – Но не вздумай шевелить руками, если не хочешь, чтобы в твоей башке появилась дырка.

Федор не хотел, и потому сделал все так, как велел голос. И повернувшись, увидел того самого парня, который придержал для него дверь, когда Туманов входил в это здание.

На лице майора появилась разочарованная улыбка. Глядя в глаза парню, он кивнул и сказал:

– Зря ты не ушел. – Сказанное, выглядело как шутка, но видно было, что парень настроен слишком серьезно и не расположен сейчас к шуткам. А может и вообще. Федор вспомнил бугая охранника, дежурившего на воротах. Того тоже не удалось пронять шуткой. Может, все, кто работает здесь, запрограммированы на серьезный тон.

– Заткнись и слушай сюда, – резко выкрикнул парень, медленно подходя к застывшему майору. В правой руке он держал пистолет, с которым, безусловно, чувствовал себя намного уверенней. Все-таки, что не говори, а Туманов был выше его ростом и в плечах намного шире. Но пусть он дернется против пистолета.

Майор дергаться не собирался, и в ожидании дальнейших событий, настороженно смотрел подошедшему парню в глаза.

– Знаешь, какая твоя главная ошибка? – оскалившись, спросил парень.

Федор решил не отвечать. Скажешь, что-нибудь не так, этот идиот может обидеться. А, обидевшись, вдруг еще пальнет.

– Ты оказался слишком самоуверенным наглецом, – продолжил парень обличать Туманова, словно надеялся, что сейчас майор кинется каяться за свои грехи. Но вместо этого, Федор слегка усмехнулся, и это, кажется, особенно не понравилось парню.

– Чего ты щуришься? Хочешь сказать, что я не прав?

На это Туманов тоже решил не отвечать. Сейчас надо было найти у идиота с пистолетом слабое место. Он молод и не смахивает на опытного профессионала, который бы не стал возиться и тратиться на словоблудие. Профессионал бы сразу вызвал охрану. А этот заявился сюда один. Не понятно, на что надеялся глупец.

Слабым местом у парня оказалось неумение держать себя в руках. Такое бывает со слишком самоуверенными в себе, по молодости. А еще от злости. Но все вместе, это отрицательно сказывается на поведении. Вот и парень, теряя контроль над собой, сделал лишних пару шагов, остановившись на расстояние вытянутой ноги майора.

– Ты назвался Овечкиным?

Федор не ответил, и его игра в молчанку взбесила парня. Он шагнул еще ближе, чем доставил удовольствие Туманову, и Федор не сдержал улыбки.

– Чего ты лыбишься, урод? – заорал на него парень, – А знаешь ли ты, что я лично знаком с Овечкиным.

Такое откровение слегка удивило Федора. Вот, оказывается, почему этот франт вернулся.

– А еще я знаю, что его похоронили. И вдруг, объявляешься ты и называешься его фамилией.

На этот раз Федор решил ответить. Сказал:

– Извини, что твоей не назвался.

Парень чуть не задохнулся от нахлынувшей на него злости.

– Знаешь, мне твой юмор до балды. Кем бы ты ни был, но ты отсюда живым не уйдешь. Это я тебе обещаю, – проговорил парень и с левой руки врезал Туманову в правое подреберье. Несомненно, он целил в печень, но в самый последний момент Федор успел чуть двинуть корпус назад, и удар оказался неточным. Хотя и достаточно ощутимым.

Федор охнул, изобразив на лице мученические страдания, и наклонился, подставляя голову под удар рукоятью пистолета. Уж слишком велик соблазн устоять и не врезать беспомощному по затылку, тем самым на некоторое время отключив его сознание. Не устоял от этого соблазна и парень.

Глянув исподлобья на его руку с пистолетом, Федор увидел, как эта рука высоко взметнулась вверх, чтобы в следующее мгновение опуститься ему на голову. Но майор этого мгновения дожидаться не стал. Своей правой рукой ударил парня в пах. Причем, малость перестарался и не подрассчитал, удар получился таким сильным, что парень сперва, как футбольный мяч, подскочил вверх, а потом плашмя рухнул на цементный пол.

– Так-то лучше, – посмотрев на него, сказал Федор и ногой ударил по выпавшему из его руки пистолету, отчего тот оказался в дальнем углу гаража под колесами джипа. Присев на корточки, заглянул парню в лицо, даже слегка похлопал по щеке. Парень, безусловно, был жив, только состояние его оказалось таким, что, по меньшей мере, минут пять, десять говорить он не сможет. Но этого времени будет вполне достаточно, чтобы убраться отсюда. Теперь у Туманова есть веские улики, убедить прокурора, чтобы тот дал санкцию на обыск, и если хорошенько поторопиться, то не позднее, чем через три часа можно заявиться сюда с Греком и Ваняшиным и с группой спецназа.

Выйти из здания, Федор решил через ворота гаража, вернее через дверь, находящуюся в одной из створки ворот. Открыв мощный засов, он открыл дверь, но прежде чем выйти огляделся.

Задняя часть двора перед гаражом была несколько захламлена. Тут валялись запчасти автомобилей и их двигателей, с десяток старых покрышек и несколько кузовов от «Жигулей». Все это барахло было достойно места на свалке, но видно у лица, отвечающего за хозяйственную деятельность агентства, до всего просто не доходили руки.

Выбравшись из гаража, Федор направился к углу здания, повернув за который, он лоб в лоб столкнулся с человеком в пятнистом камуфляже. Кажется, он путем обхода осуществлял охрану задней части территории, находящаяся за зданием. А, увидев незнакомого человека, посчитал его нарушителем. И потому окликнул в спину:

– Эй, а ну стой!

Федор остановился, обернулся.

– Ты чего там лазил? – спросил охранник, придирчиво осматривая Туманова с головы до ног. Что-то видно ему в облике майора Туманова не понравилось.

– Слышь, да я поссать ходил. Ну, чего ты разошелся? – Федор попытался факт его появления здесь обратить в шутку, но охранник скроил такую физиономию, что Туманов тут же пожалел о сказанном.

– Чего ты там делал? – нахмурился охранник, ухватив Туманова под руку. – А ну пойдем-ка со мной.

Предложение было в первую очередь неприятно тем, что повел его охранник не к воротам, через которые Туманов намеревался выйти на улицу, а в противоположную сторону, то бишь обратно к двухэтажному зданию. Федору не понравилось такое обращение. Особенно, когда охранник, хватая его за руку, умудрился довольно больно ущипнуть. И Туманов сказал ему:

– Слушай, убери руки, а то я не пойду.

Охранник нахмурился еще больше.

– Чего? Пойдешь, как миленький, – произнес он угрожающе. Бедняга не знал, с кем имеет дело, и после удара локтем в область солнечного сплетения, принял горизонтальное положение на зеленой травке газона.

Федор не сомневался, что все это не осталось незамеченным бдительным оком видеокамеры наружного наблюдения, висевшей над входом в здание. И если дело обстоит так, то ему незамедлительно понадобится помощь Грека с Ваняшиным.

Туманов быстро достал свой сотовый, набрал номер сотового Грека и, услышав его голос, велел, чтобы они оба немедленно ехали к нему.

– У меня проблемы, – успел произнести он, прежде чем набежавшие люди в камуфлированной форме, вырвали трубку сотового из руки. Кто-то стоящий сзади, попытался завести ему руки за спину, причем, делал это настолько неумело, что Федор легко отбросил его. Освободившуюся правую руку сунул под мышку, достал свой пистолет.

Толпа нападавших, увидев у него в руке пистолет, остановилась в оцепенении. Для большей острастки Туманов крикнул:

– Всем стоять! Я майор милиции!

– А я Рамзес второй, – крикнул в ответ кто-то из толпы. Федор повел головой, отыскивая взглядом крикуна. Не похоже было, чтобы все эти гаврики оказались сильно напуганы видом его оружия. Чуть повернув голову, он увидел, что по тропинке к нему подходили четверо крепких на вид парней. У каждого в руках было по короткоствольному автомату.

– Ну что, сам отдашь нам ствол, или хочешь поиграть в войну? – с насмешкой в голосе, и в тоже время, с холодным спокойствием спросил один из подошедших.

Федор вздохнул.

– Сам отдам, – сказал он, протягивая свой пистолет.

– Ну вот и правильно, – похвалил его крепыш, принимая оружие. – Значит, еще поживешь.

Туманов увидел, как один из подошедших зашел ему за спину. Тут же почувствовал удар по голове, от которого сознание от майора улетучилось.

* * *

– Николаич, – заорал Грек в трубку, но сотовый майора Туманова предательски молчал. – Так, – сказал Грек, понимая, что они с Ваняшиным должны действовать. И причем, немедленно. – Леха, заводи и вперед, – приказал капитан Ваняшину, сам толком не определив, какие их будут действия. По нормальному, следовало бы о чп доложить в дежурную часть управления, как ему зудел на ухо Ваняшин. Но Грек решил действовать самостоятельно.

– Не бзди, Леха. Сейчас мы накроем эту богадельню. Самое главное, будь рядом. От меня ни на шаг. Нам теперь вместе держаться надо. А за Николаича мы с них спросим, – погрозил Грек кулаком, выставив руку вперед.

Когда «Волга» затормозила перед въездными воротами, Грек выскочил из машины и побежал к будке охранника с криком:

– Открывай, милиция!

Охранник казалось только, и ждал этого момента. Дверь открыл сразу.

– Уголовный розыск! Всем мордой в пол! – прокричал Грек, забегая в открытую дверь в воротах. Стоило ему оказаться на территории, как он уперся лбом в пупок громиле охраннику. Подняв голову и заглянув охраннику в лицо, капитан подумал о Ваняшине. Что-то задерживается лейтенант.

– Лейтенант Ваняшин! Ко мне, – тоном командира, возвышенно произнес Грек и услышал голос лейтенанта:

– Не кричи, я тут.

Грек обернулся и увидел Ваняшина, а рядом четверых крепышей с автоматами в руках, стволы которых были направлены на него и на Ваняшина.

– Ну мать твою! – выругался Грек, растерявшись. Громила охранник вынул из кобуры Грека пистолет. Потом тоже самое проделал с пистолетом Ваняшина. После чего четверо парней с автоматами повели их к зданию.

Леха Ваняшин шел молча, мысленно проклиная Грека. Ведь предлагал ему позвонить в дежурку, сообщить, где они. Но этот Грек решил действовать нахрапистым методом, а сам сейчас идет и язык засунул в жопу. Это он только на словах герой.

Словно угадав все, что про него думал Ваняшин, Грек вдруг резко остановился и сказал сопровождавшим их парням:

– Ребята, вы даже не имеете представления, с кем связались. Я – капитан Грек, то есть Греков, из управления уголовного розыска. А он, – кивнул Грек на Ваняшина, – лейтенант Ваняшин. Вы что, думаете, вам все это с рук сойдет, – показал он свои руки, застегнутые в наручники.

Один из сопровождавших их парней, по-видимому, старший, посмотрел на Грека с полным равнодушием, как на что-то ненужное, подвернувшееся под ноги.

– Ты знаешь, мне плевать, кто ты. Хоть капитан из Интерпола. Да и он тоже, – холодно взглянул он на молчавшего Ваняшина. Ваняшин был намного выше их всех, чувствовалось и силушкой он не обижен, но на его руках красовались точно такие же наручники, как у капитана Грека, и потому лейтенант не представлял опасности для задержавших их парней.

– Если нам скажут, положить вас вместе с вашим майором, мы вас уложим, не моргнув при этом глазом, – пообещал все тот же парень и велел топать операм вперед.

Грек плюнул с досады.

– Во, бля, подфартило иметь дело с идиотами, – сказал он, тут же получив от парней дельный совет, попридержать язык и не оскорблять их. Обострять ситуацию Грек не стал.

Лишь только когда их привели в подвал, в просторный зал, предназначенный под тир, и оставили одних, расхарахорившийся Грек, набросился на Ваняшина:

– Ты чего молчал, когда мы шли? Надо было заговорить их. Может, удалось бы убежать. Их четверо. Нас двое. Может, мы бы их как-то уделали?

Ваняшин показал свои руки, на которых были наручники.

– Как уделали?

Грек посмотрел на свои руки. У него тоже были такие же браслеты.

– Да. Ну и ситуация, – вздохнул Грек, сожалея, что все так получилось и неизвестно, где теперь майор Туманов.

Маленькая лампочка, горевшая над входом в помещение тира, освещала небольшой пятачок возле двери. Грек с Ваняшиным стояли на этом пятачке. Дальше в помещение было темно. Но когда глаза привыкли к темноте, Ваняшин увидел возле бревенчатой стены, на которой были фанерные мишени, сидящего на полу человека. Он сидел, прислонившись спиной к одной из мишеней.

– Смотри, – сказал Ваняшин, тронув Грека за плечо, и шагнул в темноту.

– Леша, куда ты? Не ходи, – Грек поежился. С детства сохранилось у него неприятное чувство леденящего страха, когда оказывался в закрытом помещении, да еще овеянным темнотой. Всякие неприятные мысли начинали одолевать Сан Саныча. Увидев, что Ваняшин склонился над сидящим, Грек спросил:

– Леш, это кто там?

– Иди сюда. Это Николаич, – ответил Ваняшин. Греку показалось, что лейтенант пытается привести ихнего майора в чувство. Когда Грек подошел, Федор уже открыл глаза. Поглядев сначала на Грека, потом на Ваняшина, майор помотал головой и спросил:

– Ребята, где мы?

– В домотдыхе, – сказал Грек.

Видя, что Туманов еще окончательно не отошел, Ваняшин принялся его расталкивать.

– Николаич, ты что? Очнись ты.

– Водкой они его напоили что ли? – проговорил Грек.

– Да какое, водкой. Смотри, какая у него рана на голове, – сказал Ваняшин, пытаясь в темноте рассмотреть разбитую голову майора.

– Неужели мозги вышибли? – спросил Грек, присаживаясь рядом, заглядывая в лицо Туманову, воскликнул: – Мать честная! Николаич, да у тебя все лицо кровью залито. А память? Как у тебя с памятью? Помнишь хоть, как попал сюда?

Федор встряхнул головой, поморщился от боли. В другой бы раз, наверное, этого делать не стал, но сейчас боль даже помогала вернуться мысленно к тому, что с ним произошло. И он сказал:

– Помню, – помолчал, потом спросил: – Надеюсь, вы позаботились о подмоге?

Грек стыдливо отвернулся. А Ваняшин не стал обманывать майора.

– Подмоги, Николаич, нам не будет.

– Что? – Федор резко дернулся и тут же схватился за голову. Пронзительную боль вызвали в его голове слова лейтенанта. А вернее, обреченность, вкусить которую довелось уже Туманову да и обоим его помощникам.

– Я говорил об этом Греку, – сказал Ваняшин. – Но Сан Саныч посчитал, что управится сам. – Сказанное, прозвучало как обвинение, унижающее достоинство Грека. И Грек огрызнулся:

– Ну знаешь, лейтенант, ты тоже хорош…

Но поругаться приятелям не довелось по самой обыкновенной причине. В зале вдруг вспыхнул свет, потом лязгнул замок, и дверь открылась. В помещение вошли четверо крепких парней с автоматами и с ними человек, который, как показалось операм, был за главного. В нем чувствовалось величие, причем оно подчеркивалась во всем, и в его осанке, в манере держаться. И сопровождавшие его парни, посматривали на него с угодничеством, как молодые волчата на вожака стаи.

Остановившись в нескольких шагах от сидевших на полу оперов, он достал из кармана три удостоверения: Туманова и Грека с Ваняшиным. Бросил их к ногам оперов и сказал с улыбкой:

– Господа, это было в высшей степени не разумно, чтобы вы втроем вот так заявились к нам, – при этом его уголки губ чуть растянулись, обозначив подобие улыбки. Но пришедшие с ним, расценили это, как некий знак проявления эмоций, и того, что они обязаны поддержать своего вожака. На их лицах засияли улыбки.

Туманов посмотрел на приунывших своих помощников и сказал:

– Ничего. В управлении известно, куда мы поехали. Нас будут искать…

Но на лице главного, услышанное от майора никак не отразилось. И это особенно было неприятно, потому что нельзя понять его настроя, о чем он думает. Разговаривать с таким человеком тяжело, еще тяжелее убедить его в чем-то. А убедить надо, чтобы остаться в живых. Судя по довольно невежливому и бесцеремонному обращению, эти ребята готовы гораздо на большее, чем просто покалечить и переломать кости любому, кто посягнет на их святая святых. Попросту говоря, на их теневую деятельность, о которой стало известно майору Туманову. И как не прискорбно было сознавать, но положение оперов сейчас оказалось безнадежным.

– Майор, вы хотите меня запугать, или призвать к состраданию? Если это так, то уверяю, ваши труды напрасны. Бояться мне некого. Машину вашу мои ребята загнали в территорию. Полчаса не пройдет, как ее разберут до винтика. А вас… – он сделал паузу, как бы подчеркивая этим, что у оперов еще есть время для размышления. – Вас я велю просто закопать. И если кто-то из таких же псов, как вы, заявится ко мне и спросит, я скажу, что никакой Туманов, Греков и Ваняшин, к нам не приезжали. Впрочем, если вы захотите мне кое-что рассказать, я обещаю, всем троим более легкую смерть, чем быть закопанным живьем. Решение остается за вами.

Федор посмотрел на сидевшего рядом Грека, потом на лейтенанта Ваняшина и подумал о том, что как несправедлива к ним судьба. На все сейчас бы согласился, лишь бы этот гад отпустил Грека с Ваняшиным. По сути, это он их втянул в дерьмо. Ему и хлебать его, но не им.

– Слушайте вы, как вас там?.. – сказал Федор, но человек, разговаривавший с ним, на такое обращение не обиделся, махнул рукой, предлагая майору не фамильярничать и продолжать. Сейчас он упивался своим величием. Величием властелина. И бесполезно было спрашивать его, отдает ли он себе отчет за то, что намерен сотворить с ними.

– И так, майор, я готов выслушать вас внимательнейшем образом, с чем связано ваше появление здесь у нас. Начните по порядку с того момента, как вы вышли на наше агентство. Мне интересно узнать, где мы прокололись, – сказал главный, снисходительно поглядывая на Федора Туманова. Федору его взгляд не понравился. Что-то в нем было отвратительное, и смотрел он так, как будто заранее знал все то, что майор ему расскажет. Воспринимая молчание майора, как желание поиграть на его терпении, не упустил напомнить, что оно не бесконечное. Потом укоризненно покачал головой.

– Вижу, что у нас так с вами дело не пойдет. Тогда мы сделаем вот что, – он замолчал, водя глазами то на Грека, то на Ваняшина. – Сейчас мои парни прострелят одному из твоих, майор, людей ноги, – сказав это, он уставился в смуглое побледневшее лицо Грека.

Грек поежился, плотнее придвигаясь к Туманову. Но для себя главный уже все решил, сказал:

– Вот этому цыгану, – указал он пальцем на Грека.

Стоявший чуть позади главного парень с короткоствольным автоматом, вышел вперед и, передернув затвор, прицелился в Грека.

Краем глаза Федор заметил, что у Грека кровь отхлынула от лица. Смирившись с тем, что сейчас должно произойти, он разочарованно глянул сначала на Туманова, потом на приятеля Леху Ваняшина, кивком попрощавшись с обоими, и отодвинулся от майора, чтобы пули не зацепили его. Потом со злостью уставился на парня, как бы давая понять, что он готов умереть героем.

И в этот самый момент, когда, казалось, ничего уже не может спасти черноусого капитана от гибели, все находящие в тире, услышали громкий топот сбегавшего по лестнице человека. Все, в том числе и парень, прицелившийся в Грека, повернули головы на дверь, которая с грохотом открылась, и в помещение тира ввалился запыхавшийся охранник в пятнистом камуфляже.

Федор узнал в нем того бдительного мужика, который остановил его, когда майор пытался выйти с задней части территории. Именно ему он был обязан тем, что сейчас вместе с Греком и Ваняшиным сидит в этом погребе.

Покосившись на оперов, охранник наклонился к уху главного и что-то зашептал. При этом все заметили, как сразу изменилось у главного лицо. Вместе с разочарованием на нем отразилась и неподдельная тревога.

– Все за мной. Этих запереть, – приказал главный и первым вышел в дверь.

Парень, который еще пару секунд назад держал Грека на мушке ствола, с нескрываемым сожалением опустил автомат. Но видно так просто уйти не мог, чтобы не сделать хоть какую-нибудь пакость. Поэтому, прежде чем последовать за свитой главного, плюнул в Грека и сказал:

– Я еще вернусь.

Когда он вышел, Грек вздохнул и сказал:

– И чего я ему так не понравился?

Этот вопрос усатого капитана остался без ответа. Потому что опера опять услышали топот, доносившийся с лестницы, лязганье замка в двери, и когда дверь открылась, в помещение тира вошел командир роты спецназа майор Рябцев с пятью спецназовцами. Глянув на сидящих возле бревенчатой стенки оперов, майор улыбнулся.

– Ладно, сыскари. Хватит скучать. Давай, вылазь отсюда. Или, может, вы хотите остаться? – пошутил Рябцев.

Грек первым вскочил с пола.

– Ни-ни. Мы лучше выйдем.

Ваняшин помог Туманову встать на ноги. Осмотрев его рану на голове, Рябцев, протянул:

– Ух, как тебя. Кто же это?

– Да есть тут люди. От радости готовы были замочить нас, – ответил Федор, подойдя к Рябцеву, пожал руку. – Спасибо тебе, майор. И твоим орлам тоже. Если бы не вы, нам бы хана. Живыми отсюда не выбраться.

Принимая благодарность, командир спецназа кивнул, потом сказал:

– Что мы? Это наша обычная работа. Благодарите того, кто позвонил дежурному.

Федор посмотрел на Грека с Ваняшиным, но те только пожали плечами.