Текст книги "Черный пес замка Кронк"

– Когда-то я считал, что это бред взбалмошной девицы из состоятельной семьи, – признался мистер Стрикленд. – Но потом… Ведь у нее все получилось, и она действительно всего достигла сама. Я выглядел бы дураком, отрицая очевидные факты. Миссис Вульф – один из лучших частных детективов, которых я видел. При этом женщина она или мужчина, какая разница?

Что-то в его голосе подсказало мисс Мюррей, что разница для него лично все-таки была. И, пожалуй, он вовсе не шутил насчет своей рекомендации.

– Спасибо, – поблагодарила его Сильвия.

– За что? – искренне удивился мистер Стрикленд.

– Возможно, я действительно воспользуюсь вашим советом. Если не сейчас, так позже. Вам ведь известно условие, при котором я получу наследство?

– Известно, – кивнул сыщик. – И не только это условие, но также и иное, при котором вы бы даже не узнали про наследство.

– Было и такое?

– Да. Завещание на ваше имя было бы аннулировано, если бы вы на тот момент были замужем или помолвлены.

– А почему мне об этом не сказали?

– Потому что поверенный должен хранить тайны своего клиента. А эта предназначалась только мистеру Харрису.

– Но вам он эти тайны доверил?

– Разумеется, нет. Мистер Харрис – очень хороший юрист, но его помощник слегка небрежен… – Мистер Стрикленд теперь внимательно осматривал замок Кронк, к которому они приближались с каждым шагом. – Но давайте перейдем к делу. Я прибыл сюда, дабы проследить за вашей безопасностью и понять, куда делись остальные девушки. Поэтому очень рассчитываю на то, что вы будете держать меня в курсе всех подозрительных или даже просто странных ситуаций, с которыми сталкиваетесь. А еще, хоть это и несколько вольно с моей стороны, я хотел бы осмотреть ваш дом. Возможно, мне удастся найти какие-нибудь зацепки.

– Боюсь, вы будете разочарованы, – чуть более поспешно, чем следовало, сказала Сильвия. – Дело в том, что я уже успела убраться в комнатах.

– А личные вещи предыдущих наследниц?

Мисс Мюррей задумалась, припоминая все, что было обнаружено в процессе изучения дома.

– Похоже, их не было, – сказала она.

– Вы уверены?

– Нет, но, видите ли, в доме всего пять спален. Одна из них заперта на ключ – и местные суеверия запрещают ее открывать. Да и не нужно мне столько комнат… Одна спальня явно мужская. Другая – женская, но вещи в ней, судя по их качеству, не могли принадлежать девушкам моего достатка. Кроме того, они давно вышли из моды. Такие наряды уже не носят. Может быть, гувернантки и не следуют последним веяниям, однако не настолько. Еще две спальни – гостевая и та, что принадлежала сыну несчастных Хейвудов.

– Почему вы так решили? – с интересом спросил мистер Стрикленд.

– В одной находится пустой шифоньер и нет никаких личных вещей. Даже картины на стенах – сплошь пейзажи. В другой – пустая гардеробная и на стене портрет двух детей. Для девочки эта спальня явно не подходит. Для мальчика – вполне. Мистер Келли сказал мне, что юношу увезли опекуны. Скорее всего, они же забрали его одежду…

– Браво, мисс Мюррей. – Сыщик несколько раз хлопнул в ладоши. – Просто великолепно. Могу я спросить, как вы развили подобную наблюдательность?

– Ну… это просто. Я ведь работала гувернанткой, а с детьми приходится быть наблюдательной и внимательной, иначе будешь вечно плясать под их дудку. Например, младший мистер Коул очень натурально притворялся, будто у него болит голова. Его родители каждый раз с готовностью разрешали мальчику пропускать уроки, однако раз за разом он их дурачил.

– И как вы это поняли?

– Очень странно, когда у мальчика с больной головой боковой карман жилета топорщится из-за наличия в нем духовой трубки. И не менее странно, если он за полчаса до визита к родителям велит оседлать своего пони.

– Похоже, в работе гувернантки есть много общего с частным сыском или полицией, – заметил мистер Стрикленд.

– Вы правы.

– Да… прав. Но вы так и не ответили на мой вопрос. Могу ли я осмотреть ваш дом? – Увы, несмотря на старания мисс Мюррей, сыщик не позволил сбить себя с толку.

– Боюсь, это невозможно, – со всей решимостью, на какую она была способна, произнесла Сильвия. – Вы правы, визит мужчины в дом, где живет одинокая девушка… Мне следует следить за своей репутацией.

– Если дело лишь в этом, уверен, мистер Келли нам поможет. Наверняка у него есть на примете какая-нибудь дама или семейная пара, готовая составить мне компанию и нанести вам визит.

– Мне нужно подумать. – Мисс Мюррей понимала, что ее упрямство теперь выглядит уже подозрительно, но у нее не было особенного выбора, хотя… Взвесив все, девушка произнесла: – Еще перед отъездом из Ландерина я написала письмо другу моего покойного отца. И просила помочь с компаньонкой. Очень надеюсь, что вскоре он найдет какую-нибудь достойную женщину, с которой я смогу приглашать гостей.

– Что ж… Я понимаю, – кивнул мистер Стрикленд. – В таком случае ответьте мне вот на какой вопрос. Завещание мистера Бигли было составлено немногим менее трех лет назад. Вы в то время уже были гувернанткой?

– Думаю, что да. Я нанялась к мистеру и миссис Коул сразу после смерти моего отца. Три года назад… даже чуть дольше.

– Вам тогда исполнилось восемнадцать лет. Это не смутило ваших нанимателей?

– Для них было важно, что я – дочь джентльмена и дальняя родственница графов Дарби и герцогов Ателлов. Прочее их не слишком сильно интересовало. Включая даже мое образование.

– И в первый год вашей работы не случалось ли каких-нибудь странных знакомств? Слишком навязчивого внимания к вам со стороны незнакомых лиц? Чего-то, что могло бы объяснить выбор мистера Бигли? Если он назвал вас в своем завещании, следует предположить его знакомство с вами.

– Видите ли, мистер Стрикленд, в тот год было слишком много странных знакомств. Мне, право, довольно сложно назвать кого-то, кто не был бы странным. Мистер и миссис Коул завели обычай устраивать небольшие званые вечера. На каждый из них они мне велели приводить воспитанника… Джеффри. Их дочь Кэссиди в то время была еще слишком мала. Мы с мальчиком сидели в углу, и я старалась, чтобы он не шумел. А миссис Коул рассказывала о моем… родстве и… Это было довольно унизительно, мистер Стрикленд. Ее гости смотрели на меня. Некоторые снисходили до беседы. Их всех интересовало одно и то же – мое родство, мое незавидное положение. Как так могло случиться, что графы и герцоги даже не вспомнили о своей родственнице.

– И что вы отвечали?

– Мне велели отвечать, что «не все союзы одинаково поощряются родственниками, не все родственные связи остаются одинаково крепкими многие годы». Кто может поспорить с таким утверждением? А люди потом сами придумывали мне биографию. Фантазии их были порой очень причудливыми.

– И ничего не происходило такого, что могло бы пояснить, почему мистер Бигли выбрал именно вас?

– Увы. Фамилия Бигли мне ничего не говорит. А у вас нет изображения этого джентльмена?

– Нет.

– Тогда вряд ли я смогу даже предположить, чем он руководствовался в своем выборе. Одно точно – среди знакомых нашей семьи не было никакого Бигли. Во всяком случае, отец никогда не упоминал о нем.

– Понимаю. Теперь вернемся к вопросу о том, не случилось ли чего за то время, что вы уже прожили здесь…

Глава 11
Эмили

Общение с мистером Стриклендом затянулось надолго. Этот джентльмен, судя по всему, хорошо знал свое дело. Бесчисленные вопросы сыпались на мисс Мюррей как из рога изобилия. В конце концов ей даже начало казаться, что сыщик знает о ней едва ли не больше, чем она сама. И только благодаря неослабному вниманию девушка ни словом не проговорилась про беглецов, которых укрывает. Промолчала она и про призрака, хотя, пожалуй, как раз об этом следовало рассказать, но тогда сыщик непременно настоял бы на своем визите в «Дом на скале».

Помощь пришла неожиданно в лице мистера Фишера. Хозяин «Птичьих лапок» как раз направлялся куда-то в сторону замка. Увидев, что Сильвия смотрит на него, он учтиво поклонился, позволяя ей решить, хочет она возобновить общение или же слишком занята своим спутником. Разумеется, девушка ухватилась за удобный случай. Одна улыбка – и мужчина подошел к ним.

– Мистер Фишер, очень рада вас видеть! – воскликнула Сильвия. – Позвольте представить вам мистера Стрикленда. Он…

– Я друг покойного отца мисс Мюррей, – довольно неучтиво перебил ее сыщик. – Планировал провести время на побережье и вдруг узнал, что юная леди теперь живет здесь. Увы, до сего дня мы не были представлены. Так случилось. Решил исправить это досадное упущение.

– Ах вот как, – приветливо улыбнулся мистер Фишер. – Это очень великодушно с вашей стороны – оказывать мисс Мюррей свое покровительство. Признаться, мы с супругой очень переживаем за нее. Жить одной, в доме с дурной славой, вдалеке от города… Увы, в Пилхолде не найти женщины столь бесстрашной, чтобы она согласилась жить в «Доме на скале».

– Благодарю вас за намерение помочь, – вмешалась Сильвия. – Но я уже говорила мистеру Стрикленду, что еще до отъезда из Ландерина написала старому другу моего отца. Мистеру Макгрегору, – придумала она на ходу. – Вы наверняка слышали о нем, мистер Стрикленд. Уверена, вскоре его стараниями у меня появится компаньонка.

– Что ж, это меняет дело, – поклонился мистер Фишер. – Буду безмерно рад, если неловкая ситуация благополучно разрешится. Мисс Мюррей, Кэролайн приглашает вас на прогулку. Мы планировали съездить на пикник за город. Я как раз направлялся за вами. Это недалеко и никак не нарушит условия завещания мистера Бигли.

– А откуда вам известны условия его завещания? – вмешался мистер Стрикленд.

– Полноте, их знает весь наш город, – пожал плечами Марк Фишер. – У мисс Мюррей были предшественницы, менее сдержанные в речах, чем она. Общество Пилхолда совсем невелико, к сожалению, и, конечно, любое новое лицо тут же привлекает внимание.

– А вы сами были знакомы с предыдущими владелицами «Дома на скале»?

– Разумеется.

– Насколько хорошо?

– К чему вы клоните? – удивился мистер Фишер.

– Мне сказали, будто предыдущие девушки пропали. Разумеется, я волнуюсь за мисс Мюррей, – пояснил сыщик.

– Думаю, о предыдущих владелицах «Дома на скале» вам может рассказать практически любой житель Пилхолда. А меня увольте от того, чтобы распространять сплетни, – поморщился Марк Фишер. – К чему вообще эти странные расспросы?

– Как я уже говорил, чувствую ответственность за дочь своего незабвенного друга. Что в этом такого? – пожал плечами сыщик.

– Вы очень странно проявляете эту ответственность, – заметил мистер Фишер. – Мисс Мюррей, что передать Кэролайн? Вы составите нам компанию?

Предложение было очень заманчивым, но в «Доме на скале» Радж ждал ее возвращения с кисеей, травами, лекарствами. Кроме того, Сильвии нужно было время, чтобы сшить одежду для «служанки из Фарси». Следовало торопиться, учитывая обстоятельства. Одного раненого спрятать еще можно, но куда спрячешь собаку, которая горазда и побегать, и повыть?

– Простите, мистер Фишер, – покачала головой девушка. – Передайте Кэролайн мою благодарность и наилучшие пожелания. Увы, сегодня я не смогу составить вам компанию. Слишком много дел. Мистер Стрикленд, – она повернулась к сыщику, – я благодарю вас за заботу. Увы, домашние дела вынуждают меня оставить вас. Надеюсь, в ближайшее время мистер Макгрегор найдет подходящую компаньонку, и я смогу принять вас в «Доме на скале».

Оставив мужчин, Сильвия поспешила к лавке с тканями. Ей было очень досадно, что пришлось отказаться от предложения мистера Фишера. И похоже, он тоже расстроился из-за ее ответа. Во всяком случае, мисс Мюррей так показалось, но что поделать?

Исполнившись решимости довести начатое дело до победного конца, Сильвия купила десять футов кисеи и нитки разных цветов, потом зашла в аптеку, а после – в «Майсурские пряности». Оставив в магазинах почти целый кинг, девушка вернулась домой в сопровождении мальчишки-посыльного, который помог донести ее покупки.

Внизу Раджа не оказалось, как и остальных обитателей дома. Оставив у порога свои покупки, Сильвия немедленно отправилась наверх, мучимая дурными предчувствиями, которые всецело оправдались, стоило лишь заглянуть в комнату к раненому.

С момента ее ухода Горди, похоже, даже не подумал переменить позу – он так и лежал рядом с хозяином, рука которого теперь покоилась на холке верного пса. Майсурец с потерянным видом сидел неподалеку. Взглянув в лицо раненого, мисс Мюррей испугалась, что он уже умер: до того бледной была его кожа, а немигающий взгляд смотрел, казалось, в недостижимые обычному зрению выси.

– Он… – Страшное слово едва не сорвалось с ее губ, но тут веки больного закрылись. – Как он? – спросила Сильвия.

Слуга сокрушенно покачал головой.

– Ты смог его покормить?

– Нет, госпожа, – тихо произнес Радж, и было в его лице что-то до такой степени безнадежное, что мисс Мюррей поняла – их усилия ни к чему не привели.

– Может, нам нужны еще одеяла? Или разжечь камин? Или… Я принесла из аптеки разные микстуры… и все, что ты велел… Он ведь… он ведь не может вот так… – зашептала Сильвия, не в силах поверить в происходящее.

А перед глазами стояло точно такое же бледное лицо отца. И его хриплое дыхание. Все тише, все тяжелее. Приглашенный на последние деньги врач только развел руками. Пневмония. Ни одно лекарство не в силах было помочь. Всего несколько дней, и… Сильвия осталась одна. Она до последней секунды сидела у постели отца. Она видела его последний вздох… а сейчас… сейчас все повторялось. Так страшно. Так неотвратимо.

– Но ведь должен же быть какой-нибудь выход? – Девушка с надеждой посмотрела на слугу, но тот только сжал губы. – Неужели ничего нельзя сделать? Ты уже поменял повязку? Что с раной? Радж! Мы не можем дать ему умереть! Я сейчас же иду за доктором! Это… это глупо, в конце концов!

– Нет! – Майсурец тут же вскочил с табурета и бросился к двери. – Господин запретил. Он хочет умереть на свободе. Любой врач, увидев его рану, сообщит о нас в полицию и… Мисс, моему господину нельзя в полицию…

Сильвия уже хотела возмутиться, как со стороны кровати прозвучал тихий срывающийся шепот:

– Кто… здесь? Это ты… Эмили?

Радж тихонько толкнул девушку в плечо и жестом попросил ответить.

– Я… – растерялась мисс Мюррей. – Меня зовут… – Но она не успела произнести свое имя, потому что Радж зажал ей рот.

– Это Эмили, господин. – Майсурец подтолкнул девушку к кровати и шепнул ей на ухо: – Говорите с ним, ну!

Сильвия села на табурет. Осторожно коснулась руки раненого.

– Как вы себя чувствуете? – спросила она, ощущая крайнюю неловкость и не зная, о чем говорить.

– Брат… сказал… ты умерла… – Горячие пальцы коснулись ладони Сильвии.

Радж так старательно замотал головой, что у мисс Мюррей появились опасения, не свернет ли он себе шею.

– Нет. Конечно нет, – ответила Сильвия, встретив настороженный взгляд блестящих от жара темно-серых глаз.

Судя по всему, в бреду раненый видел перед собой вовсе не лицо мисс Мюррей, а какое-то другое. Его губы дрогнули в попытке улыбнуться.

– Эмили… – почти неслышно произнес он.

Радж вложил в свободную руку Сильвии стакан с травяным настоем и жестами указал на своего хозяина.

– Пейте, – велела девушка таким тоном, каким раньше уговаривала своих воспитанников съесть что-нибудь полезное, но невкусное. – Вам нужно поправляться.

Слуга осторожно приподнял голову раненого, и Сильвия поднесла стакан к его потрескавшимся губам. Мужчина с трудом сделал глоток. Потом еще. И еще. А после закрыл глаза и опять потерял сознание или, может, просто заснул. Некоторое время его пальцы все еще держали руку мисс Мюррей, но потом бессильно разжались, и девушка смогла встать.

Радж вывел ее из спальни.

– Говорите ему, что вы Эмили! – сказал он требовательно. – Что вы живы! Так он слушается вас.

– Кто такая Эмили?

– Это неважно. Главное, что он выпил настой из ваших рук. Я столько пытался его напоить – только постель намочил. Он зубы сжимает и пытается оттолкнуть… А вас сразу послушался. Пусть теперь немного отдохнет. Потом мы ему поесть дадим. – Радж явно воспрянул духом. – Я такой бульон сварил… Вдруг еще и… – Он сделал какой-то жест, должно быть, охранительный.

– Хорошо. Позовешь, когда понадоблюсь. Сейчас мне нужно пообедать, а потом пойду шить. Надо как можно быстрее представить вас с Горди в городе. К этому дому в последнее время приковано слишком много внимания. К вечеру я доделаю твой костюм. Этой ночью отправляешься в Далиш. Выйдешь затемно, за три-четыре часа дойдешь. Обратно буду ждать тебя… вас с Горди днем. Первый пароход приходит утром в одиннадцать тридцать. Вот только не знаю, как спрятать Горди до этого времени. Ты в обычной одежде особого внимания не привлечешь, а вот он…

– Я смогу спрятать его, мисс, но мне не нравится, что вы останетесь одна. Господин очень болен. А ночью…

– Я посижу с ним. Не буду спать. Прослежу, чтобы масло и куркума в твоей волшебной лампе не заканчивались. Мне тоже страшно, Радж, но гостей можно ждать в любую минуту. И будет сложно объяснить, откуда взялись вы с Горди. Ты еще мог бы посидеть тихо, но кто знает, что взбредет в голову псу… Кстати, ты не видел моего кота?

– Нет, мисс.

Сильвия бросила взгляд в приоткрытую дверь комнаты.

– Как ты думаешь… Твой хозяин… Он будет жить? – спросила она у майсурца.

– Не знаю, мисс. Сейчас боги играют с ним. Перетягивают с одной стороны на другую, и кто знает, на какой он останется. Господин сильный. Мог бы выжить. Но сейчас у него нет причин, чтобы остаться на этой стороне. Так вечно случается с вами, белыми людьми. Вы кажетесь несокрушимыми, но не умеете принимать судьбу, не знаете, что такое карма, не способны мириться с ее последствиями. В этом ваша слабость и ваша сила. Иногда ваш неукротимый дух помогает тогда, когда любой из майсурцев смирился бы и признал свое поражение. Но иногда, когда судьба отбирает у вас все, что дорого, вы не находите сил встать и жить дальше, даже если тело ваше еще способно дышать и двигаться. Пусть господин думает, что вы Эмили. Может, это придаст ему сил.

– А сама Эмили… Она умерла?

– Да, мисс. Но эта женщина не стоила моего господина. Она принесла ему много горя. Увы, любовь часто бывает слепой. Так пусть хоть память о ней окажется полезной.

– И ты по-прежнему не хочешь назвать мне имя своего хозяина, которым непременно пользовалась бы эта Эмили?

– Вы и без того прекрасно со всем справляетесь. Сейчас я займусь вашим обедом… – ответил Радж, по привычке переводя разговор на другую тему.

– Останься здесь. Я сама найду, что поесть. Ему ты нужней. Вот только забери покупки от порога. Там все, что нужно для перевязки, и лекарства… Я много чего купила.

В сопровождении Раджа Сильвия спустилась на первый этаж. Слуга отправился за покупками, а девушка зашла на кухню и огляделась. В кухне витали вкусные, хотя и непривычно пряные запахи. Есть хотелось и не хотелось одновременно – она слишком переволновалась из-за человека, за которого чувствовала свою ответственность. Но как же это сложно – не знать даже его имени! Теперь, после того как она смогла разглядеть его при свете, ей то и дело мерещилось, будто они знакомы. Может, виделись мельком. Вспомнить бы, где именно. У Коулов? В бесконечной череде гостей? Но разве она могла бы забыть такое лицо? Загорелое, по-своему яркое, хоть и далекое от стандартов красоты. Жесткая линия губ. Широкие скулы. Утонченные черты, но не аристократично изнеженные, а скорее хищные. Все в его лице кричало о решительности, дерзости и упрямстве. Разве такие люди дезертируют из армии? Если только… может, виной та самая Эмили? Только бы он выжил. В конце концов, Сильвия считала, что заслужила узнать правду.

Требовательное, хотя и слегка приглушенное «Мяу!» прервало ее размышления. Скрежет когтей по крышке подпола яснее ясного дал понять, где пропадал неугомонный Сэр Николас. Вскоре бесхвостый кот тигриной окраски явился на кухню, радостно потрясая зажатой в клыках крысой.

Оглушительно взвизгнув, мисс Мюррей взлетела на стол, перевернула какую-то миску и напугала благородного рыцаря. Точнее, озадачила. Метнувшись в сторону, Сэр Николас с укором посмотрел на хозяйку и, мяукнув сквозь зубы что-то недовольно-невнятное, потащил добычу прочь. Не прошло и нескольких секунд, как в кухню ворвался испуганный Радж. Увидев Сильвию, он озадаченно спросил:

– Мисс? Что случилось?

– Там… кот… Он притащил такую большую… крысу!

В этот момент мисс Мюррей даже не вспомнила, о чем ее предупреждал мистер Келли. До глупых ли ей было суеверий?

Кивнув, юноша исчез в дверях, но вскоре вернулся.

– Спускайтесь, мисс, – сказал он, протягивая руку, чтобы помочь девушке сойти. – Кот ушел гулять. Вместе с добычей.

Сильвия слезла со стола. Дрожащими руками подняла упавшую миску.

– Может, мне все-таки накрыть вам на стол? – предложил Радж.

– Нет. Я уже не хочу есть. Лучше займусь делом.

Не дожидаясь ответа, девушка поднялась наверх, закрылась в комнате, где лежали принадлежности для шитья, а потом долго сидела, спрятав лицо в ладонях и пытаясь успокоиться. Ночью ей опять придется остаться в доме одной – или почти одной. Человек, имени которого она по-прежнему не знала, сам нуждался в защите. Что, если он умрет этой ночью? Ему не стало лучше, несмотря на старания Раджа, несмотря на тепло и мягкую чистую постель… Сильвия вспомнила серое лицо, потрескавшиеся губы и горячие сухие пальцы, сжимающие ее руку. Может, подождать пару дней? Но что, если мистер Стрикленд решит нанести визит уже завтра? Как тогда быть?

Мисс Мюррей понимала, что сыщик непременно заявится в «Дом на скале». И скорее всего, в самое ближайшее время. Если она хоть немного разбирается в людях, то Энтони Стрикленд точно не из тех, кто отступает перед препятствиями. Сильвия поняла это по пристальному взгляду его умных глаз, по вопросам, которые он задавал. Нет, он точно найдет способ явиться в проклятый дом, и тянуть с визитом он не станет. Так пусть хотя бы сделает это на ее условиях.

И как же все не вовремя! Ведь Стрикленд, пожалуй, тот самый человек, который действительно может ей помочь, но она вынуждена лгать ему и мешать в расследовании. А еще она сегодня отказалась от пикника с мистером Фишером и его женой. И, пожалуй, была не слишком любезна. Что они теперь подумают?

Нет, определенно нужно этой же ночью отправить Раджа и Горди в Далиш. Хотя бы одной проблемой станет меньше.

Она опять была близка к тому, чтобы пожалеть о своем решении дать приют беглецам, но ей стало стыдно. Разве можно было принять иное решение? Разве могла она своим бездействием убить человека? Кем бы он ни был. Что бы он ни сделал. Нет, не к добру такие мысли. Сходить бы в церковь, облегчить душу на исповеди, но…

Несколько раз глубоко вздохнув, Сильвия взяла выкройку, вытащила швейную машинку и принялась шить наряд фарсийской служанки. Когда в дверь осторожно постучали, пришлось отложить рукоделие и открыть.

– Мисс, вам нужно поесть. – На пороге стоял Радж с подносом в руках.

От вкусного запаха у мисс Мюррей даже голова закружилась. Майсурец опять при готовке намудрил со специями. Аромат, пусть и совсем непривычный, был такой, что Сильвия не нашла в себе сил отказаться. Поблагодарив слугу, она села у окна и съела все, что обнаружилось на подносе. Спохватившись, мисс Мюррей поспешила в соседнюю комнату.

– Радж, это было очень вкусно! – сказала она шепотом. – Не нужно ли нам покормить твоего хозяина? И Горди. Он ел сегодня?

– Горди ел. А господин… Сейчас я принесу бульон. Попробуем дать ему.

Вскоре они уже сидели у постели раненого. Сильвия держала в руках глубокую чашку с бульоном, Радж положил руку на плечо своего господина, желая его разбудить, но тут откуда-то с крыши послышалось жуткое басовитое мяуканье, жестяной скрежет, а после похожий на гигантского шмеля Сэр Николас пролетел мимо окна, заставив девушку вздрогнуть и пролить себе на юбку бульон.

К счастью, пушистый рыцарь не пожелал бесславно упасть на землю и, вместо того чтобы продолжить полет, вцепился когтями в плющ под окном и запрыгнул в комнату. Оглядевшись по сторонам, кот метнулся к камину. С полки с грохотом упал чугунный подсвечник – счастье, что в нем не было горящей свечи. Еще один прыжок, и Сэр Николас повис на картине с пейзажем, а потом сполз вниз, оставляя свисающие лохмотья холста. Убедившись в том, что полотно уничтожено, полосатый разбойник спрыгнул на пол, стрелой вылетел в коридор, уронил какую-то деревяшку и, сея хаос и разрушение, умчался куда-то.

– Николас! Негодник! – в сердцах воскликнула Сильвия.

– Кто вы? – услышала она голос, который был ей незнаком. – Откуда… знаете… мое имя? Радж! Где я?

Пациент открыл мутные глаза и теперь пытался разглядеть сидящую возле него девушку.

– Господин, это мисс Мюррей. Она хозяйка этого дома.

– Дом? Радж! – Бескровные губы сжались в тонкую линию, а глаза, даром что тусклые от болезни, сверкнули гневом.

Можно было не сомневаться в том, кто навязал майсурцу требование ни с кем не договариваться, кто решил пойти на смерть, только бы не доверять свою жизнь другому человеку, кто принял уйму глупых решений, которые теперь, как ни крути, здорово осложняли жизнь мисс Мюррей.

– Знаете что, мистер Николас, раз уж мы выяснили, как вас зовут! – Вместо того чтобы смутиться, девушка только разозлилась, как бывало, когда кто-нибудь из воспитанников, простудившись, отказывался пить горькие микстуры и настои трав. – Это была моя идея – перетащить вас сюда. Радж честно хотел позволить вам умереть в темном и сыром подземелье. И теперь я понимаю – именно таков был ваш приказ. Простите, что не дала ему совершить эту глупость! Церковь считает самоубийство грехом. А ваши поступки и решения иначе назвать не получается. И да – ваше нахождение здесь бросает тень на мою репутацию. Как джентльмен вы просто обязаны делать все, чтобы скорее поправиться! Поэтому прямо сейчас вы будете есть этот бульон. И вспомните, наконец, что от вас зависит не только ваша жизнь, но еще и жизни Горди и Раджа. Проявите ответственность, наконец!

Бросая на Сильвию взгляды, полные немого восхищения, слуга принялся подкладывать подушки под спину хозяина, а тот, слишком слабый для того, чтобы противостоять воинственной мисс Мюррей, бессильно прикрыл глаза, но, к счастью, не заснул. Общими усилиями удалось заставить его поесть; правда, потом, выйдя за дверь, девушка прислонилась к стене и некоторое время так и стояла, испытывая ощущение, будто ее переехала груженная кирпичами подвода. Этот человек, Николас, оказался сущим кошмаром. Даже сейчас, слабый, как котенок, он ухитрялся держать в напряжении всех, кто находился в комнате, включая Горди. Пока Николас ел, верный пес, покинув нагретое местечко, сидел на полу рядом с кроватью хозяина и готовился подавать лапу по первому слову. Радж, вытянувшись во фрунт, стоял в углу, время от времени виновато посматривая на своего господина. И только Сильвии приходилось изображать уверенность и кормить из ложки раненого гостя так, словно пристальный взгляд его темных, запавших от болезни глаз ничего для нее не значит. Вместе с тем девушке казалось, будто она кормит из ложки настоящего тигра. Тут бы больше вилы подошли или китобойный гарпун…

Вернувшись к шитью, мисс Мюррей долго еще размышляла над тем, почему Радж и Горди не бросили Николаса, едва у них появилась такая возможность. Почему они так верны ему? Он ведь совершенно невыносим даже теперь. А каким он станет, когда выздоровеет? Сильвии страшно было об этом даже думать. С другой стороны, она теперь почти не боялась за его жизнь. Этот человек выглядел скорее обозленным, чем сломленным и умирающим.