Текст книги "Вурд. Богиня вампиров"

Глава 26

Хермия не верила своему счастью. Ей наконец-то повезло, и благодарить она должна за это войну и богиню Эос, появившуюся в Вурде. Только по этой причине, она в данную секунду сидит в числе избранных в главной зале замка Ивроп. И наблюдает, как Сыны Адама приносят присягу верности вампирам!

Исторический момент. Сам старый Анвар, которого, кажется, ненавидит каждый вампир в Вурде. Тот самый Анвар, что против закона убил тысячи вампиров и уже многие годы держит людское сопротивление недосягаемым и неприступным. Сначала его просто ненавидели и презирали, пытались изловить и уничтожить. Среди многих вампиров даже появилось негласное соревнование за его голову. На светских вечеринках, в том числе и проходивших в Ивроп, вампиры любили обсуждать какую смерть ему лучше даровать. Или, может быть, вечные мучения? Были даже такие, кто хотел его обратить. Поговаривали, что для ярого противника вурдалаков худшей участи не сыскать. Он будет мучиться вечно – а это гораздо тяжелее обычной, скучной смерти.

Узнав о том, что Сыны Адама направляются в Ивроп и тем более о том, что ей будет позволено сидеть рядом со своим братом, великим Маркеллом, правителем их страны, Хермия в первую очередь занялась своим нарядом. Она хотела выглядеть достойно, чтобы не посрамить правителя. Уже подготовила платье, придворные служанки помогли уложить ее прекрасные, рыжие волосы и вплести в них несколько нитей баснословно дорогого жемчуга, как вдруг явился мальчик из свиты ее брата, а за ним два сопровождающих, они внесли в ее спальню старый сундук, в котором лежал этот безвкусный, тяжелый, черный наряд.

– Правитель Маркелл желает, – сказал мальчуган, учтиво поклонившись, – чтобы на приеме его сестра была в этом.

Раскрыв ящик, Хермия поморщилась. Это королевский наряд. Да. Его надевают по особым случаям. Например, на похороны. Но, с другой стороны, чем Великая битва, не огромные похороны? Будет много трупов и много крови… Настоящий пир для вампиров. Пир, на котором, она очень надеется, ее брату удастся победить.

Пересилив себя, Хермия послушалась брата и примерила это жуткое платье, словно заковавшее в тяжелые доспехи ее аккуратную, тонкую фигурку. Направляясь в зал, где скоро должны были собраться вампиры и… люди, сестра правителя еще сомневалась в решении своего брата, относительно своего вида. Но, как только опустилась на второй царский трон, предназначенный для будущей королевы, сразу забыла о любом недовольстве.

Сыны Адама явились в залу в числе тридцати человек, еще несколько тысяч остались за тяжелыми дверьми замка. Все вооружены до зубов, в том числе и магией. Не передать состояние вампира, когда под самым носом столько свежей крови. И эта кровь гораздо слаще, чем кровь людей, прибывших из другого мира. Тех, что поставляла в Вурд Росния.

Хермия держала тонкие руки на подлокотниках золотого трона. Она украдкой посмотрела на своего брата, когда тот заговорил с преклонившим перед ним колено Анваром. Рыжие волосы Маркелла были расчесаны и струились по его плечам и неширокой, но крепкой груди. Брат, как и она сама, тоже был в черном костюме. Так, оба в черном и с рыжими волосами, с бледной, как снег кожей, сидя в золотых креслах, они производили неизгладимое впечатление на вошедших. Хермия была горда собой и тем, что ее брат, наконец, признал ее и позволил быть рядом с ним. Она искренне радовалась тому, что ее кумир, ее возлюбленный, ее брат, заметил ее и посадил рядом с собой. Не просто разрешил присутствовать в зале, где-то в числе свиты и придворных, а позволил сидеть рядом с собой.

Но ее счастье и гордость собой продлились недолго. Ровно до того момента, когда достойный Маркелл спросил у склонившего голову Анвара:

– И что же ты хочешь взамен? В подтверждение моего согласия и моей верности нашему соглашению?

Хитрый, старый человечишка поднялся с пола и с удовольствием посмотрел на нее, на Хермию!

– Веками принято, – медленно заговорил тот, – правитель Маркелл, в случае присяги одного вида другому, просить что-то очень ценное для того правителя, которому клянешься в верности. Принято, – повторил он, оскалившись совсем не по-человечески и продемонстрировав свои отвратительные желтые зубы, – требовать посвящения жены или невесты правителя. Но, поскольку, ты, Маркелл, пока не успел обзавестись таковой, я не ошибусь, если потребую отправить с нами твою прекрасную сестру!

Хермия сжала пальцами подлокотники трона. Он хочет получить ее?!!

Все. Абсолютно все вампиры в Вурде знали о еще одном пристрастии Анвара, предводителя Сынов Адама. Отвратительный человек любил иметь вампирш. И иметь не просто, а с такими извращениями, на которые не каждый вурдалак был способен. Само по себе то, что жалкий человек, старикан, силой берет вампира, представителя высшей расы – это уже не поддается никакой, даже самой извращенной фантазии. Вампиры сильнее человека и это полнейший абсурд подчинятся низшему существу. Поэтому чертов сын Адама, не гнушается использовать те приспособления, что когда-то были предназначены для пыток людьми людей. Когда в Вурде вампиры пришли к власти, все это забылось, вурдалакам оно ни к чему, они сами по себе хуже и страшнее любого орудия для пыток.

Глаза девушки расширились, и она очень, очень надеялась, что ее брат не…

– Я согласен, – услышала она его холодный голос, – вы приносите большую жертву со своей стороны, присягая на верность нам, вампирам. Мы готовы ответить тем же. Моя сестра, Хермия, дочь Элима, поедет с вами. Этой платы, со стороны Ивроп, будет достаточно?

– Да, мой повелитель, – еще раз хищно оскалившись, поклонился старикан.

Хермия не верила своим ушам! Он только что… Он, ее родной брат, ее кумир, ее бог… Отдал ее в замаранные кровью тысячи вампиров лапы сына Адама!!!

Конечно, она присутствовала накануне при разговоре Маркелла с маршалом Ивроп. Брат как будто заранее знал, что захочет взамен за свою преданность предводитель людей, как будто хотел, чтобы и она заранее знала, насколько высокая миссия ей предстоит. Теперь, в эту секунду Хермия начала это осознавать.

– Люди? – спросил маршала правитель Ивроп. – Зачем они нам? Как добыча может защитить охотника? Помочь ему?

– В том-то и дело, мой повелитель, – учтиво поклонился полководец, – что добыча. На войне она нам очень пригодится. Вы же понимаете, насколько стратегические запасы важны для нас. Новый Вурд во главе с Владыкой и самой Богиней многократно превышают нас по силе. Но, без еды… им придется трудно. А мы имеем шанс сделать так, чтобы еда сама встала на нашу сторону. В нужный момент мы их используем, – сказав это, маршал, недавно вернувшийся после очередных сражений на Безымянных территориях, еще раз поклонился. Разговор состоялся в том самом красном кабинете. Они были втроем. Уже тогда Хермия несказанно удивилась особенному отношению брата к своей скромной персоне. Уже тогда ей стоило не радоваться, а волноваться.

В тот день ей даже понравился этот вампир, такой же высокий и стройный, как ее брат. Только его черные волосы были коротки, но внешность была вполне приятной.

– Больше ста тысяч душ, мой повелитель, – серьезно продолжил маршал, – человеческих душ. Однако, Анвар утверждает, что в случае войны он сможет собрать до полумиллиона. Вы понимаете, мой повелитель, что это уже серьезно.

– Понимаю, – задумчиво ответил Маркелл.

Ей тогда подумалось, что он как будто советуется со своей сестрой. Но, все оказалось совсем не так.

– Моя госпожа, – Хермия обреченно подняла глаза на поднявшегося к ее трону Сына Адама. Она мечтала стать значимой для Ивроп. И, похоже, ее час пришел.

Не совсем так, как она того хотела.

Глава 27

Волки устроили настоящий пир в честь нашего прибытия. Аминте и вправду приходилось нелегко. Большое празднество было устроено на самой вместительной поляне, в центре которой был разожжён внушительных размеров костер. Поленья, каждое величиной в треть молодого дерева, горели необыкновенно жарко. А под большой елью устроились музыканты – оттуда звучали барабаны, флейта и волынка. Настоящая волынка. Там же, возле музыкантов, танцевали девушки в белых льняных платьях. Это было необыкновенно красиво. Я понимала воительницу и нашу безмолвную охрану. Для них столько живых существ, собравшихся в одном месте – это слишком большое испытание. Пусть даже и правда, от них не очень хорошо пахнет, хотя я не чувствую ничего.

Нас, как почетных гостей, усадили за деревянный стол, сделанный полумесяцем и установленный вогнутой стороной к костру. Музыканты были прямо напротив. Таким образом, мы могли есть, и наслаждаться развлечениями. Только вот… с едой было немного сложно. Вервольфы в человеческом обличье питались почти как настоящие люди, разве только, не особо налегали на фрукты и овощи. Нам же с Аминтой принесли несколько стеклянных кувшинов, доверху наполненных на этот раз человеческой кровью. Что очень порадовало мою сопровождающую. Не откладывая на потом, она залпом осушила первых два стакана и только после, мне так показалось, немного расслабилась. Даже охранникам вампирам, стоявшим неподалеку за нашими спинами, принесли по хорошей бутылке с красной жидкостью. Не удивительно, не в интересах вервольфов держать в своей деревне голодных вампиров.

Все было вроде бы хорошо. Но меня смущало одно обстоятельство. Мы сидели вместе с вервольфами. По одну сторону от меня, слева, была миледи, а по вторую сторону – сам Ратибор. Так полагается у них. Гости занимают самые почетные места. И неважно, будет ли удобно этим самым гостям.

Я, конечно, не волк. Не могу чуять, или что там они делают. Но я чувствую. И вижу. Прекрасно вижу его отношение ко мне. Меня это на самом деле беспокоит. А вместе со мной и Крика, который только и делает, что наматывает круг за кругом над нами.

– Эос, – низкий голос Белого волка заставил меня очнуться от размышлений, он повернулся ко мне и немного поклонился, – может быть, ты хочешь отведать человеческой еды? Что-то вспомнить?

– Она вампир, волк, – мгновенно зашипела на вервольфа Аминта, – не забывайся!

Ратибор уже привычно не отреагировал на мою защитницу, и вопреки сказанному ею, взял из блюда перед собой спелое, сочное яблоко и протянул его мне.

Сложно описать, что я почувствовала в ту секунду. Аминта права – я вампир. Уже привыкаю к этому. Но… сейчас, на свежем воздухе, в лесу, возле костра, где все веселятся, и воздух буквально пропитан всевозможными ароматами еды, которая когда-то действительно была вкусной для меня.

Взяла яблоко из его рук и, помедлив, откусила. Взрыв вкусов наполнил мой рот! Взрыв воспоминаний пронзил мое сердце…

Я все еще человек!

Белый волк улыбнулся мне одними глазами и сделал кому-то знак рукой – в следующую секунду передо мной поставили стакан с белой жидкостью.

– Попробуй наше вино, богиня, – сказал Ратибор, понизив голос, – сегодня большой праздник для всех нас! Богиня Эос в гостях у вервольфов! Можно ли мечтать о большем?

– Не делай этого, – тут же отреагировала моя защитница с другой стороны. Но я не послушалась ее, хотя, наверное, надо было бы. Не послушалась и, взяв стакан в руку, сделала большой глоток. Сразу зажмурилась от наслаждения. Сладкий, тягучий нектар, при всем при этом, в нем была нота кислинки, как будто глоток свежего воздуха в изнывающем от жары каменном городе.

– Спасибо, – кивнула ожидавшему моей реакции Ратибору, – это очень вкусно.

Вожак просиял и еще раз кому-то подал знак – один за другим к нашему столу поспешили люди, несшие в своих руках различные человеческие угощения. Я не послушала Аминту, наверное, потому что она никогда не была человеком, а если когда-то и была, то уже наверняка не помнит этого. Я же, совсем недавно, была им. Ела обычную еду, спала ночью и иногда даже днем. Воодушевившись, не зная от чего именно, выпила все содержимое стакана и буквально в ту же секунду чья-то рука наполнила его заново.

Музыка стала играть громче… Люди вокруг все больше и больше вставали со своих мест и выходили в центр поляны, чтобы потанцевать…

– Эос! Эос!!! Просыпайся же!!! Эоооссссс…

Меня разбудил… Меня разбудил?!!

Меня разбудил резкий голос воительницы. Она зачем-то нещадно трясла меня, поэтому, через не хочу и зверскую силу воли, мне все же пришлось открыть глаза. И тут же констатировать, что я не на празднике. Я в том самом доме, куда нас вчера привезли. Лежу на кровати и смотрю в потолок. И голова… Моя голова почему-то кружится…

– Проснулась? – откуда-то прозвучал перепуганный голос миледи. – Уфф… А я уже хотела сказать мышу, чтобы Кира вызывал!

– Что?! Нет, не надо! – теперь уже я испугалась не на шутку, и задавив в себе постыдные порывы тошноты, села на постели. – Что случилось? Как я оказалась здесь?

Схватилась за голову. Жуть, как болит. Все еще кружится…

– Ты все-таки еще человек, – обиженно констатировала воительница. – Что, совсем ничего не помнишь?

– Н-нет… А что я должна помнить? – пробормотала, не поднимая головы, потому что каждое движение становилось настоящей пыткой для меня.

– Что помнить? Например, как напилась с вервольфами! – чересчур громко рявкнула Аминта, заставив при этом меня поморщиться. – Как танцевала на поляне с белым псом! О, если бы только Владыка знал об этом – ни одного из щенков уже бы не было в живых. Даже Крику стало стыдно за тебя!

Самое ужасное, что я ничего не помнила. В голове сплошной туман, а Аминта рассказывает такие жуткие, неправильные вещи. Я напилась? Танцевала? С Ратибором?

– На, держи, – с трудом подняла голову и увидела перед своим носом стакан с кровью, – тебе пора возвращаться к вампирам, у нас не бывает такой мерзости, как похмелье. Пей, Эос, и не вздумай больше поддаваться на подначивание собак!

Мертвой хваткой вцепилась в протянутое мне угощение и залпом осушила весь стакан. Лишь теперь расслабилась и позволила своему отвратительному телу упасть на подушки. Прикрыла веки, под которыми уже танцевала настоящая россыпь из разноцветных огоньков. Силы с невероятной скоростью возвращались ко мне. Аминта права… вампиры не чувствуют похмелья. Они вообще не чувствуют ни боли, ни усталости… Физической боли, но никто и никогда не говорит о душе, которая сейчас буквально разрывается от настоящей тоски. От тоски по прошлой, человеческой, очень понятной жизни. От тоски по беззаботному, пусть и не слишком радостному детству. От тоски, по моему родному миру, отголоски которого, мне так показалось, я уловила вчера, на празднике. Когда вервольфы, отчего-то почудившиеся мне простыми людьми, окунули меня в атмосферу доброго, обычного человеческого бытия.

Господи, и это мои мысли?

Вместе с вампирскими силами, ко мне вернулась и память. Отчетливо вспомнила каждый момент танца с Ратибором. Я действительно выпила лишнего. Больше трех стаканов вина. Подошла милая девушка и позвала гостей танцевать. Аминта отказалась, а я решила, что должна ответить вежливостью, в конце концов, это всего лишь танец. Поднялась со своего места и отправилась за девушкой-вервольфом, которая отвела меня к остальным. Они взяли меня за руки и вместе мы образовали круг. Движения были простыми и ритмичными, возле костра было очень жарко, может быть, именно поэтому, эффект от вина сказался раньше, чем должен был бы. Я повторяла за ними все движения, а они вели меня. Только женщины, все в платьях, длиной до самых пяток. Со стороны это должно было выглядеть красиво. Мы кружились, несколько раз…

Вдруг, они отпустили мои руки… Я не ожидала этого и резко повернулась, чтобы понять, что происходит. Каким-то неведомым образом столкнулась лицом к лицу с Ратибором.

Этот огромный волк с изуродованным лицом поклонился мне и подал руку, как бы предлагая продолжить танец, но уже в его компании. Головой я хотела отказаться. Не знала, что принято делать в таких случаях, а что нет. Что будет считаться вежливостью, а что нарушит границы дозволенного. Невзирая на эту чудовищную неосведомленность, все же вложила руку в его ладонь, и он повел меня в танце!

Барабаны за нашими спинами ритмично отбивали какой-то неизвестный мотив, однако, каждый удар совпадал с ударами сердца, и все нарастал, нарастал, ускорялся, заставляя нас возбудиться и танцевать быстрее, энергичнее, искреннее…

– Вижу, ты вспомнила, – голос воительницы напомнил мне, где я нахожусь в данный момент. – А значит, не надо объяснять, почему мы прямо сейчас отправляемся обратно в Эмпайр.

– В Эмпайр?!

– Да, Эос. Если ты думаешь, что твое вчерашнее поведение удастся долго скрывать от Владыки, ты сильно ошибаешься. Мышь не подчиняется ни мне, ни тебе. Он доложит все своему хозяину, хочешь ты этого или нет. Ты, конечно, можешь попробовать поговорить с ним, но… я не думаю…

Она еще не договорила, а в дом уже ворвался настоящий ураган – он с невероятной силой вышиб окно, и с боевым криком подлетев к моей кровати, уселся на ее край и внимательно заглянул мне в глаза.

В них, в этих двух огромных дьявольских пуговицах все еще читалось все, что он думал о неумехе мне. Но его личное мнение никак не могло повлиять на то, что ему было приказано присматривать за мной. И слушаться.

Глава 28

Глаза… Большие изумрудно-медовые глаза, словно луч теплого солнца в холодной ночной мгле. Это были ее глаза. Теперь он знает ее настоящее имя. Она сама произнесла его. В тот момент, когда она сама почувствовала внутри себя Белого волка.

Ульяна.

Та девушка, которую он кружил в ритуальном танце волков, вчера ночью у костра…

Даже сейчас сердце Ратибора все еще билось в такт барабанам.

Там. Тудум-та-там. Там. Тудум-та-там. Вниз, вверх. Вниз, вверх.

Вниз, вверх.

Ее маленькие, нежные ручки утопали в его огромных ладонях. Вчера она не была вампиром. Вчера, после вина, после горячей близости ее плеча к его плечу, в горячке танца он увидел…

Он увидел отблеск волчьих огоньков в ее волшебных зеленых глазах.

Там. Тудум-та-там. Там. Тудум-та-там. Там. Тудум-та-там.

Вампирский мышь кружил над ними. Вампиры-сопровождающие скалились, но никто ничего не мог сделать. Потому что их прикосновение друг к другу стало магическим. Его, Ратибора, последнего из рода Белых волков и ее, Ульяны, Богини Эос, в очень скором времени, богини волков!

Пророчество не выдумка! Не ложь! Он сам видел это. И чувствовал. Он, Ратибор, этой ночью, наконец, все понял. Он рожден для этой любви. Ульяна – его богиня. Та, за которую он положит собственную жизнь. И, если понадобится, положит жизнь любого, кто попадется на его пути и попытается остановить.

Там. Тудум-та-там. Там. Тудум-та-там. Там. Тудум-та-там.

Метаморф. Молодой Тишило оказался прав. Ульяна не вампир. Она – магическое существо, богиня-метаморф. Поэтому у каждого из видов своя легенда о том, что именно они могут стать главными в Вурде, если получат богиню в свои руки. Но они не правы. Она – волк. Настоящий Белый Волк!!!

Обычно волки, так или иначе, чувствуют близость своего родства с другими членами стаи. Но ни с кем еще, ни с кем еще после смерти родных, Ратибор не чувствовал такой сильной связи, как вчера с Ульяной. Она не просто волк – она Белый волк!

И она станет его женой!

Там. Тудум-та-там. Там. Тудум-та-там. Там. Тудум-та-там.

Ко всему прочему, ему, Ратибору, ночью повезло вдвойне. Прямо в танце девушка без чувств упала ему на руки. Он с легкостью подхватил ее. Прямо на глазах у всех волков и у… вампиров. Только кровососы решили, что их богиня перебрала волчьего вина. Но Белый волк знал, что Ульяна потеряла сознание, потому что… в ту самую секунду в ней столкнулись две сущности – вампир и… белый волк!

Он не мог ее забрать в свой дом и всю ночь быть с ней – вурдалаки неотступно следовали за ним. Но он старался нести ее как можно медленнее, как можно дольше задерживая ее в своих руках, своим прикосновением он постарался передать богине максимум своей волчьей силы. И он видел, как вампир в ней отступает, чувствовал, как ее тело становится все теплее и теплее, прогоняя из себя последние капли вурдалака.

Конечно, он не сомневался в том, что на утро вампир в ней восстановится. Но это была настоящая битва. Первая.

Первый раз, когда в ней проснулся волк. И это только начало.

Там. Тудум-та-там. Там. Тудум-та-там. Там. Тудум-та-там.

Он помнил каждый свой шаг, который совершил, пока ее тело было в его волчьих руках. Пока ее голова покоилась на его груди, а длинные волосы струились вниз, огибая его руку.

Ульяна… Богиня Эос… Богиня Белых волков.

Эту ночь он провел, сидя на пороге ее дома. Он никуда не мог уйти, зная, что сам оставил ее на белоснежных простынях в доме с вампирами. Ратибор даже предположить не мог, что теперь произойдет. Как скоро она полностью выгонит из себя вампира, как скоро станет Белым волком и когда, в какой момент ей понадобится его помощь.

Там. Тудум-та-там. Там. Тудум-та-там. Там. Тудум-та-там.

Он положил ее на простыни, а вампирша-сопровождающая мгновенно оказалась рядом, и словно ядовитая змея зашипела на него, требуя от пса покинуть помещение. Она думала, что как-то оскорбляет его. Но Ратибор знал, что уже победил и она, похоже, догадывалась об этом, потому и бросалась, как бросается бешеная кошка, при виде собаки. Вне зависимости от того, что творилось внутри нее, Ульяна дышала ровно.

Он оставил ее. Потом вышел на крыльцо, опустился на ступеньки, прислонившись спиной к дому, который построили в кратчайшие сроки для приема Богини.

Она только что проснулась. Ратибор разобрал ее тихий голос и вместе с ним, шипение уже знакомой вампирши. Сопровождающая отчитывала Эос, все еще не понимая, что причиной того, что произошло, было вовсе не вино. Но это очень хорошо. Вампиры начеку и просто так не отдадут Ульяну. Ратибору придется действовать очень осторожно, пока Эос полностью не победит в себе кровососа и не станет Белой волчицей.

Для нее это тяжелейшая борьба и Ратибор в это мгновение отдал бы все, чтобы только быть рядом с ней, чтобы отдать ей всю свою силу, чтобы хоть как-то облегчить ее страдания. Но не мог. Если он поддастся своему порыву – сделает еще хуже. Волкам не победить, сейчас не победить Владыку вампиров. Силы не равны. Это будет бой в одну сторону.

Они должны ждать. И лучшее, что он сейчас может сделать – просто быть рядом. Как можно ближе…

Там. Тудум-та-там. Там. Тудум-та-там. Там. Тудум-та-там.