Текст книги "Охота на ботаника"

Глава 14

Домой доехал быстро и уже без приключений.

Войдя во двор, неподалеку от детской площадки заметил сестру с подругами. Увидев меня, Крис подбежала ближе, а за ней и вся стайка девчонок подтянулась. Остановившись в стороне, они принялись хихикать без причины, бросая на нас с сестрой косые взгляды.

– Что случилось, Крис? У меня вырос рог, а я не заметил? – спросил, удивившись. Голова была занята собственными мыслями.

– Не обращай внимания! – отмахнулась мелкая, как от несущественного пустяка. – Ты просто им нравишься! Ты же у меня взрослый, симпатичный и это… брутальный, вот!

– Чего?! – я сморщил лоб. Это было что-то новое. – Ты что им там насочиняла про меня? Тебе кто разрешил языком болтать?!

– Ничего! – открестилась вредина и, кашлянув, громко и звонко спросила, стараясь явно для публики: – Антошка, а ты где это был с утра пораньше? На свидании, да?! А у вас все серьезно?!

Я нахмурился. Узнать про Агнию сестра точно не могла, но запомнила мои сборы на встречу к Инессе, а значит, и остальное домыслила на ходу – недаром вчера с расспросами приставала.

– В библиотеке! – ответил так же громко, решив раз и навсегда обрубить интерес к своей персоне. – Городской! Тебе, кстати, с подружками туда тоже не помешает заглянуть! Почитать умные советы про то, как не совать нос в чужие дела!

Рявкнул, обошел сестру и направился к подъезду. Услышав за спиной:

– Не верьте ему, он сочиняет! Он ей даже цветы покупал, я точно знаю!

Я только дверью от досады хлопнул.

Вот так и имей младших сестер! Никакой личной жизни с ними!

Дома отчима не оказалось: он, как всегда, уехал с ночевкой на рыбалку, зато у матери выпал редкий выходной, и она суетилась с обедом на кухне.

Уловив вкусные запахи, в организме тут же проснулся голод, и жутко захотелось есть.

Не удивительно, после такого-то выброса адреналина!

– Привет, сынок! – отозвалась мама, выглянув в прихожую. – А ты куда это пропал с утра пораньше? – спросила с любопытством. – Мы с Крис проснулись, а тебя нет. Ты же вчера сказал, что сегодня выходной. Хотела тебе позвонить, но Кристина не дала. Ох и упрямая растет девчонка! Не понимаю, что с ней происходит? Взрослеет, наверное.

– Да так… Договорился кое с кем встретиться.

– А-а…

Когда уже сидел за столом с чашкой чая, слушая мамино щебетание, прежде умолотив тарелку спагетти с тефтелями и пару больших бутербродов, вернулся мыслями к утренней прогулке.

Вспомнил солнечный парк, велосипеды и тарзанку. Свое падение в кусты и прыжок. И Агнию на перилах моста.

Да уж, с такой девушкой не соскучишься. А ведь ее бабушка не соврала – попробуй огонь удержать в руках. Прозвище у Корсак очень точное. Только ладони опалишь.

И как меня угораздило с ней сблизиться? И не хочу думать о девчонке, а думаю.

– Антош, а ты чего это сидишь и улыбаешься? Я ему тут о ремонте рассказываю, а он не слышит, – насторожилась мама, присев за стол. – С девушкой, что ли, познакомился?

Я смутился. Мама хорошо меня знала и запросто могла домыслить многое, так что решил сказать часть правды.

– Вроде того.

– Симпатичная хоть? – Голубые глаза родительницы зажглись интересом. Совсем как у Кристины.

– Как сказать. Понимаешь, симпатичная – не совсем подходящее слово, – выкрутился, сунув нос в чашку с чаем. – Извини, мне бы не хотелось о ней говорить. Вряд ли у нас выйдет что-то серьезное.

Мама огорчилась. Не сводя с меня глаз, тяжело вздохнула, подперев подбородок кулаком.

– Ясно.

– Ты чего?

– Говорю, все с тобой ясно, Тошка! Раз не хочешь говорить, значит, умную себе нашел, да? Ох, Антон-Антон, – покачала головой, – цены ты себе не знаешь, сын! Слушай, а может быть, тебе действительно Татьянину Аню в кино пригласить? А почему нет? Девчонка она у нее симпатичная и по возрасту тебе подходит! Ну сколько можно быть таким неуверенным в себе?!

* * *

Ночью написала Нюша. Вскоре после того, как я выложил в Фейсбук книжный обзор на роман Чака Паланика «Невидимки» – книгу неоднозначную, не особо меня впечатлившую, но безусловно достойную обсуждения.

Нюша Тихуша: «Доброй ночи, неспящий чел! Хороший отзыв! Думаю, что ознакомлюсь с романом, но если в нем все так, как ты говоришь… Боюсь, он мне не понравится. Не люблю читать о душевном уродстве и надломе личности. Пазлы из слов меня не привлекают, я привыкла доверять автору. Слушать, а не домысливать, так легче проникнуть в суть романа».

Антон Морозов: «Доброй ночи, Нюша! А если сути как таковой нет? Что, если посыл автора не рассчитан на лень читательской мысли?»

Нюша Тихуша: «А что же есть?»

Антон Морозов: «Ребус из вопросов. Смена лиц. Шок, как ключ к пониманию поступков героев. Если их поступки вообще можно понять».

Нюша Тихуша: «Вот именно – если! Ты никогда не думал, что крах личности описать легче, чем становление? Что объяснить разрушение проще, чем борьбу с непреодолимыми обстоятельствами? Что это не всегда честный прием в писательстве?»

Антон Морозов: «А ты никогда не думала, что от беды легче убежать, чем оглянуться? Продлить момент, прежде чем тебя настигнет неизбежное?.. Мне кажется, показать реалистично и талантливо, чтобы читатель безоговорочно поверил, и то и другое – равнозначно сложно. В любом случае мне будет интересно узнать твое мнение».

Нюша Тихуша: «Договорились!

P.S. Эх, ну почему с тобой мне разговаривать намного легче, чем с объектом моей симпатии? Вы, парни – такие разные! Мне кажется, объект меня боится».

Антон Морозов: «Чего именно?»

Нюша Тихуша: «Всего. Того, что я толстушка. А главное, что я могу ему понравиться. Вот такая, какая есть. Думаешь, это тот самый стереотип, от которого не избавиться?»

Антон Морозов: «Думаю, что если чувства настоящие, то они все равно победят любые убеждения и стереотипы. Во всяком случае, так говорят книги)»

Нюша Тихуша: «Спасибо, друг, ты меня обнадежил! Ха-ха!) Значит, буду верить в лучшее и в то, что стрела у Купидона всегда пронзает сердца двоих. Иначе какой смысл в чувствах?

P.S. Как прошла встреча с Дементором?»

Антон Морозов: «Я выжил)»

Нюша Тихуша: «Оу! Все оказалось настолько плохо?»

Антон Морозов: «Скорее, насыщенно и неожиданно. Но мне неудобно об этом говорить, извини».

Нюша Тихуша: «Ты прав. Выключаю любопытство и прощаюсь – пора спать!

Пока, Антон?»

Антон Морозов: «Пока, Нюша!»

Вот такой разговор.

Спал спокойно – к вечеру пережитые в парке эмоции вытеснили мысли о проекте – мне предстояло найти немало материала по квантово-полевым системам и его изучить, чем я и занялся. А ночью Корсак отвоевала свое, вогнав сознание в краску.

Когда проснулся и позавтракал, на мессенджер упало сообщение от Эллы Клюквиной:

«Антошенька, выручай! Завтра срочно нужно сдать лабораторную, а я целый день сижу с больной тетей! Ты поможешь? Задание прикрепляю к сообщению файлом!»

Ответил девушке:

«Конечно! Сделаю!»

«Спасибо, ты замечательный! Как бы я хотела тебя отблагодарить!»

Я задумался, засмотревшись на смайлики. На этот раз очнулся быстрее, вспомнив, что на столе лежит еще пара лабораторных для Жилина, и решил не терять время.

* * *

Черные берцы, расклешенный желтый сарафан выше стройных колен и черная кожаная куртка с задернутыми к локтю рукавами. Тонкие металлические браслеты на гладких голых запястьях. Длинные волосы цвета темного шоколада у девушки немного вились, рассыпаясь при каждом шаге. Подведенные тенями глаза смотрели прямо, а на растянутых в усмешке губах блестел розовый блеск.

Когда я пришел к трем часам на Книжный бульвар, как обещал, потрясающая Агния Корсак шла ко мне через всю площадь, несла с собой запах весенних пионов… И я снова уставился на нее, как идиот.

POV Агния

– Да отстань, Терри! И не смей тянуть пододеяльник – порвешь! – я высунула из-под одеяла пятку, и ее тут же куснули длинные зубы добермана. Подбежав к изголовью кровати, пес лизнул меня в нос и громко гавкнул. И еще раз. И еще.

И, конечно, рядом с другом послушно затявкала мелкая подпевала Гретта.

Один Чарльз молчаливо взирал с порога, сунув в спальню лобастую голову.

Нет, ну что за досада! Эти собаки – совершенно невыносимые животные! Иногда их хочется затискать, а иногда – прихлопнуть подушкой! Особенно в утро выходного дня!

– Да слышу я, слышу… Уже встаю, – ворчливо пообещала, переворачиваясь на бок. – Сегодня, между прочим, воскресенье. Могли бы и дать поспать человеку, – упрекнула питомцев. – Тем более что человек – царь природы. Хочет – встает, а хочет – нет, ясно? Брысь, банда!

Царь-то царь, вот только когда это псов волновало?!

Шершавый язык добермана коснулся щеки, через секунду Терри умудрился вновь куснуть мою пятку, а еще через одну уже требовательно гавкнул у лица.

«Да, хозяйка же! Не спи! Слышишь, в дом звонят!»

Нет, с такими надсмотрщиками точно поспать не получится.

Я села в кровати и широко зевнула, прикрыв рот ладонью. На ум сразу же пришел Морозов – не удивительно, последнее время он упорно не покидал мои мысли. Но в отличие от мыслей ночных, сейчас я подумала: как же Кудряшка умудряется все успевать и высыпаться? Да еще и работать по ночам?

Понятно, конечно, что он способный и многое ему дается легче, чем другим. Никогда не видела, чтобы он на занятиях над чем-нибудь особо корпел – просто брал и делал. Но все равно учиться и работать – это вам не плюшку съесть. Лично я после того, как вчерашний день и вечер просидела над заданиями по дискретной математике и программированию, да еще и залпом прочла роман Паланика, – уснула около четырех утра без задних ног. А телефон и вовсе ещё раньше отключила, чтобы не мешал.

В гостиной вновь раздалась мелодичная трель звонка – кто-то стоял у ворот дома и звонил в домофон. Кто-то знакомый, кого охрана частного поселка пропустила, но при этом недостаточно близкий к семье, чтобы по номеру кода входного замка войти в коттедж.

Родителей дома не было. Мать с труппой еще позавчера улетела играть спектакль в другой город, отец обещал вернуться из Куала-Лумпур в середине недели, а Ольга Павловна на два дня взяла выходной. Я была одна и вышла в прихожую в пижамных шортах и топе, включила видеодомофон и увидела гостя.

Как была, непричесанная, сунула ноги в шлепанцы и направилась с Терри через широкий двор к кованой калитке, расположенной рядом с автоматическими воротами, чтобы узнать, какого лешего этот гость явился!

Сейчас бы мама наверняка не одобрила мой внешний вид, но мне было плевать.

– Привет, Агния!

Эрик Покровский собственной персоной стоял впереди своего навороченного мотоцикла – весь холеный и модный, держал одну руку в кармане кожаных брюк, вторую в своих короткостриженых волосах и уверенно улыбался. Так, словно мы по-прежнему встречались и он приехал за мной.

Я вышла и встала перед ним. Оглядевшись, посмотрела поверх его головы и вдруг нахмурилась: солнце стояло почти в зените, что означало одно – утро уже давно минуло.

– Привет, Покровский. Который сейчас час? – спросила, возвращая взгляд на парня.

При виде вовсю щебечущего дня, внезапно проснулось беспокойство. Только этого не хватало – опоздать на собственное свидание! Такое я подарить Антону не могла!

Гость взглянул на часы.

– Скоро двенадцать. – Ухмыльнувшись своей догадке, он хмыкнул: – Что, Спящая красавица, принц разбудил тебя поцелуем? В моем воображении последний был вполне материален!

Моя бровь озадаченно поднялась. В моей жизни и без Эрика хватало театра.

– Мне сейчас в каком месте удивиться, Покровский? В том, где речь о принце или о поцелуе? Если ты ищешь Иру, то ее здесь нет. Она не ночует в нашем доме.

– Я знаю, – легко признался парень. Он опустил руку и поправил куртку. – Нет, не ее. Я приехал к тебе.

Ну, раз уж честно, я тоже решила не играть в удивление.

– Зачем?

– Соскучился. Тебя давно не было в «Паутине». Захотел увидеть. На мои звонки ты не отвечаешь, а мы ведь друзья, разве не так? Почему бы и не поговорить? Это твои слова, Агнешка.

– Мои, – нехотя признала. Так уж сложилось, что компания у нас была общая. – Но я не думаю, что твоей девушке понравится то, что ты каждый день мне звонишь. Я часто отключаю телефон, когда занимаюсь или нахожусь в «Скале». Если совсем понятным языком: ты перепутал абонента, Покровский, и я тебе вежливо на это намекаю. Другой бы понял.

– Да ладно, Агния! – Эрик подступил ближе, став серьезнее. – Какая Ирка мне девушка? Мы оба это знаем. Так, пересекаемся иногда, проводим время, не больше – я и не утверждал, что святой. Но ее бы никогда не случилось, если бы мы были вместе. Я никому и ничего не обещаю, мне нужна ты.

Он дернул широкими плечами и опустил подбородок, приблизившись еще на шаг. Покровский всегда любил демонстрировать, какой он большой и надежный. Не стесняясь, окинул меня с головы до ног голодным взглядом и закусил в ухмылке губы, пристроив руку на калитку выше моего плеча.

Он знал, что я не отступлю с места, и злился, что не действует на меня так, как хотел бы.

Вот уж чего никогда не было. Я тоже ему ничего не обещала навечно, и тем более себя. Самовлюбленные ревнивые придурки меня больше не привлекали.

У ноги, навострив уши, замер доберман.

Я завела руки за голову и перебросила спутавшиеся от сна волосы на грудь, скрыв торчащие под топом вершинки. Осаживать наглеца не стала – Покровский по-другому смотреть не умел, а мне следовало подумать, прежде чем выйти к нему в топе и шортах.

Захотелось просто распрощаться, уйти в дом и забыть о нем.

Я смотрела на парня без эмоций. В моем прошлом были ошибки, и он – одна из них. Если бы я могла вырвать страницу с ним из своей жизни, я бы так и сделала.

– Эрик, перестань. Что было, то прошло. Это все? Или ты еще что-то хотел? – спросила прямо.

– Хотел и хочу – тебя, Агнешка! Может, скажешь уже, что со мной не так и чего ты хочешь? Клянусь, больше не будет никаких претензий! Можешь и дальше ходить к своим долбаным скалолазам! Я готов смириться с тем, что они на тебя пялятся.

Я удивилась такому спичу – это же сколько он над ним думал! – а потом рассмеялась.

– Что? Ты готов смириться? Серьезно? – спросила с насмешкой, ощущая, как вместо веселья в душе поднимается гнев. – Покровский, ты еще не понял? – сказала уже холодно, с вызовом в глазах. – Я всегда сама решаю, что мне делать и с кем, без вариантов! С остальным помочь не могу. Я не свободна, у меня есть парень.

На этот раз рассмеялся Эрик, и надо сказать, что я этого не ожидала.

– Да брось, Агния! – Он сплюнул себе под ноги, покачиваясь передо мной на носках ботинок. – Я его вчера видел. Что это за бред про одну-единственную? Идиот. Он бы еще стихи написал: «Я вас любил, чего же боле…» и сопли пузырями пустил. Не помню за тобой, Агнешка, чтобы тебе нравилось, когда тебя демонстрируют, как трофей. Ты же из-за этого со мной порвала? Девушка-мечта!

Я насторожилась.

– В смысле? Что значит – как трофей?

– Я видел ваш общий Инстаграм – Ирка показала. Почему ты не сказала, что любишь романтиков? Я бы, может, тоже со стихами подсуетился?

Душу уколола догадка – Кристина! Но чего бы там ни отожгла в социальном приложении сестра Морозова, а ее брата я в обиду никому давать не собиралась.

– Отсмеялся? – зыркнула зло на незваного визитера.

– Да вроде бы.

Эрик расстегнул куртку и достал из-за пазухи цветы – небольшой, но явно дорогой букет. Протянув со словами: «Это тебе!», застыл, судя по виду, ожидая справедливого вознаграждения.

– Извини, солнце, помялись слегка. Но я никогда о них не забывал, ты же помнишь? Внутри букета для тебя подарочек. – Он двинулся вперед и едва не притиснул меня грудью к забору. Если бы не Терри, Эрик бы точно решился на большее, а так рычание пса его остановило.

– Черт, Агнешка, – парень выдохнул в ухо, – до чего же ты секси! Тебя никому нельзя показывать. Забыть не могу, какая ты гладкая…

Нет, ну до чего же противная у него улыбка! Неужели он когда-то мне нравился?

Я отпихнула Эрика ладонями в грудь, не на шутку рассердившись.

– Значит, так, Покровский! В этом месте нажал на тормоз и сдал назад! Запомни раз и навсегда – все, что касается меня и моего парня, тебя НЕ касается! Хочешь, чтобы мы остались друзьями – я не против, насчет остального – все в прошлом! Придется забыть!

– Даже это?

Эрик поймал мою руку и демонстративно, глядя в глаза, провел языком по внутренней части запястья, от ладони к локтю, оставляя влажный след. Вопреки его ожиданиям, неприятный.

– Ну же, Агнешка, – сощурил блестящий взгляд. – Тебе ведь это нравилось.

Похоже, в своих мечтах он продвинулся уже значительно дальше реальности. Еще бы вещички с паспортом захватил.

– Ты в доме одна? Давай повторим прямо сейчас?

Я заставила себя улыбнуться – цветы я так и не взяла. Сказала спокойно:

– Одна. И мне до сих пор это нравится, Покровский, но есть одно важное «но».

– Какое же?

– Не хотела говорить, но раз уж у нас с тобой разговор начистоту…

– Да?

Я выдержала паузу, прежде чем сказать:

– Ты меня не впечатлил в этом плане. Совсем!

– Что? – Я вырвала руку, а Покровский застыл с открытым ртом.

– Что слышал! И давай, наконец, закроем тему «нас»! А подарок для Ирины прибереги!

Лицо Эрика налилось краской и гневом.

– А с ним, значит, нравится? С этим сопляком нравится? Он, значит, тебя впечатлил?!

Пришлось дожать, чтобы уже не возвращаться.

– Очень! Обожает меня до беспамятства! Но главное даже не это…

– А что же?

– Главное то, что я сама готова его съесть! И не дай бог, Покровский, с ним что-то случится… Ты меня знаешь, лучше не рискуй! А теперь уезжай, и давай сделаем вид, что этого разговора не было.

Вернувшись в дом, прежде всего умылась, накормила собак и включила айфон. Открыв страницу Антона Холода в Инстаграме – выдохнула невидимое пламя через ноздри. Ну что ты с этой сумасшедшей девчонкой будешь делать!

Она и не думала ничего прекращать! Теперь надпись в лжепрофиле Морозова гласила: «Идеальный парень и моя идеальная девушка! Агния, ты мое счастье – люблю тебя!» И вопрос к гостям странички: «Не правда ли, она совершенство?»

Ничего себе! Да кто здесь вообще помнит о скромности?!

И три полосы моих фото. Несколько из которых – умелый фотошоп с Антоном. Нет, ну не паршивка ли?!

Классно, конечно, получилось – мы стоим и смотрим друг на друга, но… а что же будет дальше?!

Я несколько раз шумно выдохнула, чтобы не зарычать в трубку, и только тогда набрала номер абонента:

– Кристина, немедленно это убери! Каким местом вы с подругами думали, когда писали все и размещали? Я не шучу, если Антон увидит фотографии, он тебя убьет! Одно дело, когда ты скидываешь их мне, и совсем другое – в Инстаграм. Ты ведь обещала!

– Но он не узнает!

– Послушай, Жабка, не вредничай…

Даже через сотовый я смогла почувствовать, как девочка съежилась и выпустила колючки. Своим детищем она гордилась и не собиралась от него отказываться.

– Нет! Нет! И нет! – безапелляционно заявила. – У нас уже восемьдесят тысяч подписчиков! Агния, я так вами горжусь! У моего брата самая красивая девушка! Антон не расстроится, да он будет счастлив! Ты обещала, что он тебя полюбит!

– Не совсем так. Я сказала, что не вижу будущего без него. Жабка, я серьезно, заканчивай с братом играть, это может плохо закончиться.

Кристина повесила трубку.

Вот же… лягушечка. Так бы и вздернула за лапки!

Ладно, попробую еще раз поговорить с ней вечером. Морозова в это вовлекать точно не стоит.

Позавтракав, пошла в душ и времени на себя не пожалела. Сегодня, после встречи с Эриком, хотелось отмыться от прошлого и его прикосновений. Хотелось достучаться до Морозова. Хотелось действительно быть для него идеальной. Да, он по-прежнему меня терпеть не мог, но за одно вчерашнее утро стал ближе, чем за весь прошлый месяц.

Пусть мы едва не поссорились, но в наших свиданиях был толк и определенно присутствовали чувства – у каждого свои, но точно настоящие. Я вчера словно под Ниагарой искупалась, когда Антон пришел за мной на мост и взял за руку. Переживал не наигранно, искренне, я видела. Морозко совсем не умеет играть.

Ему было плевать, что парни на мосту смеялись. Жаль, что он не понял, почему я не отступила от слова. Что это вовсе не каприз.

Господи, и зачем я только дала ему это идиотское обещание не целовать его первой? Зацеловала бы дурака! Дала вздохнуть, а после снова бы зацеловала!

А все потому, что хотела оставить ему хоть немного свободы, чтобы не считал, что его Дементор настолько коварен и ужасен.

После душа высушила волосы феном, сделала макияж, надела желтый сарафан, любимые дизайнерские ботинки и куртку – так захотелось. Приехав в город на «Ауди», оставила автомобиль на стоянке подальше от бульвара и отправилась в центр пешком. День оказался удивительно солнечным, и хотелось пройтись.

Морозов сидел под фонарем на фигурной скамейке и о чем-то думал – я увидела его сразу, и не имело значения, сколько людей находилось вокруг. Сегодня он был одет как обычно – темная футболка с принтом, джинсы и кроссовки. Сброшенная ветровка лежала на коленях, светлая прядь вьющихся волос касалась подбородка.

Этот парень был умным, милым, честным и настоящим и всеми силами защищался от меня – от своего проклятия, как он считал. Как бы я хотела сейчас превратиться в толстушку Нюшу Тихушу, лишь бы он только мне улыбнулся. Ведь он наверняка бы ей улыбнулся, я это знаю – другом он тоже был самым лучшим, не зря Уфимцева им так дорожит.

Он заправил прядь волос за ухо, поднял голову и поправил очки. Замер, заметив меня.

Я шла к нему через широкую площадь, смотрела, не отрывая взгляд, и мысленно просила: «Не отвернись. Я обязательно найду причину, чтобы ты смотрел на меня так всю жизнь. Никакого спортивного интереса, Морозов, обещаю! Только чувства!»

Не отвернулся. Но когда я подошла, опустил глаза и снял очки.

– Привет, Морозко.

– Привет, Корсак – На мгновение его ноздри резко обозначились.

– Ты пришел раньше?

– Ты тоже. Так получилось.

Я остановилась перед ним, и он встал. Глупо было смотреть по сторонам, раз уж мы встретились, так что Антону пришлось поднять взгляд.

Он вздохнул, неловко переступил с ноги на ногу и застыл, увидев мою улыбку. Насторожился вдруг.

Правильно, сейчас я и сама не знала, чего от себя ожидать. Точнее, чего мне хотелось – я знала, а вот что с этим делать – не очень.

– Корсак, ты словно кошка, которая объелась сметаны. Мне ожидать сюрприза? – спросил, хмурясь. – Говорю на всякий случай – если ты вздумаешь пойти в бассейн, то плавки я не захватил. Так что и нырять не стану.

Я и не сомневалась, что у Морозова отличное чувство юмора. Протянув руку, забрала из пальцев шутника очки.

Ну да, мне было радостно его видеть и просто хорошо от того, что он рядом, а я не привыкла скрывать эмоции. Надев очки на нос, спросила:

– Ну как, Морозко? Мне идет? – Я помнила его слова о том, что он не хочет меня касаться, но мне ужасно хотелось обратного. – Уф, все двоится! И как ты в них ходишь?

Морозов вскинул руку, собираясь снять с моего лица очки, но помедлил. Костяшки пальцев осторожно коснулись виска.

– Нормально хожу. Перестань, тебе не идет.

– Совсем? А вот так? – я подняла очки на лоб.

– И так тоже. Лучше носи солнцезащитные и не порти зрение.

Он снял с меня очки, запутавшись дужкой в прядях волос. Принялся их выпутывать под мой смех, но надевать не стал. Так и пошли вдоль края площади, поглядывая друг на друга.

Я не привыкла, чтобы парни в моем обществе молчали, обычно они трещали без умолку, рассказывая о собственной крутости и протягивая руки, но не соврала, когда сказала Антону, что он может не разговаривать. Странное внутреннее чувство, которому я не могла дать названия, ликовало от одного его присутствия. Мне хватило бы его рук на спине и тихого шепота у губ.

И все же слишком красивым был голос у Морозова и глубоким внутреннее содержание, чтобы лишить себя удовольствия его услышать. Тем более что вчера я уже дала парню возможность побыть со мной на расстоянии – хватит!

– Морозко, не молчи, давай поговорим, – предложила, не выдержав.

В этот воскресный день на главной площади города было довольно оживленно, так что время от времени нам приходилось кого-то обходить или обходили нас.

– О чем?

– Расскажи о себе. О своей семье, мне интересно. Например, кем работают твои родители? Есть ли у тебя дедушка с бабушкой? О том, что у тебя есть сестра, я помню. Ну же, Морозов, достань кролика из шляпы!

Я уже достаточно изучила Антона, чтобы угадать момент, когда он закрывается. Вот и сейчас взглянул коротко и отвернулся, на миг плотнее сжав губы.

– Боюсь, Корсак, что мой кролик окажется беспородным зайцем. Мне нечем тебя удивить. Давай следующий фант.

Интересно…

– Расскажи о своем проекте. Мне Жилин сказал, что он для тебя важен. Так о чем идет речь?

Морозов несколько шагов прошел молча. Ответил ровно, словно и не надеялся, что я пойму.

– Меня интересует связь вычислительной сложности с гравитационными аномалиями. Действительно ли эффект Риги-Ледюка имеет квантовую природу без классических аналогов. Собираюсь кое-что предположить.

Ну, я, конечно, вундеркиндом не была, но кое-что из сказанного поняла. По точным наукам у меня всегда было отлично, а в университете в Лондоне у нас читал лекции известный профессор физики – человек достаточно молодой и светлый умом, чтобы заинтересовать студентов гипотезами.

– Ты говоришь о термомагнитном эффекте? Когда в отсутствие магнитного поля траектория частиц отклоняется? Думаешь, кванты и тут постарались?

Морозов обернулся, и между бровями парня на лбу пролегла озадаченная складочка.

– Да, о квазичастицах. Меня интересует квантовая система и ее взаимодействие с внешней средой. Теория квантовых измерений и все, что с этим связано.

– Хм, – я пожала плечами, – ты собираешься прыгнуть в полный тайн океан, в котором можно утонуть. Не думал прихватить с собой Уфимцеву для балласта?

Антон смутился, вдруг надев очки.

– У Кати много и своих забот. Ты даже не представляешь, насколько она умная. Если существует исключение из правил, то это бесспорно она. – Вот сейчас Морозко был настоящим. – Я был бы счастлив с ней работать, но этой девушке надо идти своим путем.

Антон повесил ветровку на плечо и задумался, явно вспоминая свою подругу – юную и пытливую особу, считающуюся лучшей студенткой факультета.

Впрочем, я его понимала. Эта невысокая и худенькая ботанша с большими умными глазами и косой мне нравилась. Всегда любила целеустремленных людей. Вот уж кто сразу догадался, в отличие от Клюквы, что лучше не стоять между мной и Морозовым.

– Ну, хорошо, сделаешь ты свой проект, – задала я следующий вопрос. – А что собираешься делать дальше?

– В смысле? – Парень поправил очки. – Что ты имеешь в виду?

– Ну вот закончится сессия и наш с тобой договор, ты уедешь в Канаду. А что потом, Морозко? У тебя ведь наверняка есть планы на будущее?

Морозов скупо кивнул:

– Есть.

– Будешь учиться дальше?

– Да, буду. – Он нехотя подтвердил: – Если смогу.

– А после снова учиться? Вдруг появится необходимость?

Он пожал плечами.

– Значит, снова.

– А жить когда собираешься?

Мы обошли мамаш с колясками, остановившихся возле уличного художника, рисующего баллончиками с красками космические пейзажи, и снова встретились.

Я не договорила, поэтому продолжила:

– Мой следующий фант, Морозов, – вопрос! Как ты отнесешься к женитьбе?

Морозов чуть не врезался в не пойми откуда взявшуюся на пути девицу, очень похожую на Нюшу Тихушу в квадрате.

– Ч-что? – моргнул по-совиному, извиняясь перед препятствием. – К какой еще женитьбе?

– К нашей, конечно, – я не стала лукавить и ходить вокруг да около. Ну и потроллить Кудряшку хотелось, чего уж. – Я долго ждать не хочу – не можем же мы вечно ходить на свидания? А так учись сколько надо, я не против.

Антон остановился как вкопанный. Были бы рога – вспорол бы землю, а так только выдохнул с чувством.

– Корсак, ну почему ты не можешь быть обыкновенной девушкой? Говорить нормально? Почему тебе обязательно нужно превратить встречу в фарс? Если эта прогулка ради насмешки, то зачем было спрашивать меня о личном? О том, что мне дорого и интересно? Задала бы цель и маршрут, а я запросто могу и помолчать. Это лучше, чем слушать твои издевки и думать, когда же тебе надоест! – Он гневно поправил очки. – Сколько у нас будет детей, еще не придумала? Только учти, больше я с тобой никакой договор не подпишу!

Ты смотри, обиделся. Фома! Явный признак того, что скоро начнет краснеть – ведь не сдержусь.

Я подступила ближе, и пусть была без каблуков, но легко дотянулась до уха парня.

– Мне интересно все, что касается тебя, – это раз, – серьезно сказала. – Нет, не надоест, не надейся – это два. Не моя проблема в том, что ты считаешь мои действия игрой. Я даже признаюсь тебе, что сама считаю их оправданными. И три – я никогда не буду для тебя обыкновенной, Ромашка, только особенной!

Мои пальцы вплелись в светло-русые волосы на затылке и нежно погладили кожу, пока я впитывала теплый запах Антона. Он мне нравился, очень, и ни я, ни мое тело не хотело искать другой. Хотелось прижаться к парню лбом и губами, и наплевать на людей.

– Слушай, Морозов, не порти настроение, а? – попросила. – А то ведь, и правда, придумаю. Не ищи собаку там, где ее нет, это просто свидание. Ну, не девушка я твоей мечты, но я стараюсь тебе понравиться. А насчет сюрприза… Плавки такая ерунда. Если мы вдруг пойдем в бассейн, то я не буду против оказаться в нем с тобой и без купальника.

Я отпустила Морозова и отступила, чтобы не наделать глупостей. Кажется, меня слегка занесло. Да так, что я и сама покраснела. От предвкушения.

Антон поднял руку и провел ладонью по лицу, на длинный миг прикрыв глаза.

– Господи, Корсак… – выдохнул, не спеша на меня смотреть. – Я с тобой свихнусь! Честное слово, легче прыгнуть с моста, чем понять тебя.

– Пойдем в кино! На романтическую комедию! – Я обошла его. – Хочу настроить тебя на нужный лад.

– Идем, – он зашагал прямо, – мне уже все равно. Лишь бы этот вечер поскорее закончился!

Но тут же обернулся и пропустил вперед, когда незнакомые парни обратили на меня внимание, свернув шеи и что-то сказав в спину.

– И почему мне кажется, Морозов, что если бы у тебя появилась клетка, ты бы не меня туда посадил, а сам в нее залез? Я не ужасная, Кудряшка. Ты мне нравишься, поэтому я делаю все, чтобы тебя завоевать. Хочешь, станцую? – мы шагали возле уличных музыкантов, и я решила пошутить.

– Не хочу. – Лицо у Антона было очень серьезное. На такое смотришь, и так и тянет на провокацию! – Вчера я уже поймался, с меня хватит. Ты совершенно непредсказуемая, тебе об этом говорили?

Я не смогла не согласиться. Как бы Морозко ни защищался, он узнавал меня все лучше и лучше.

– Говорили, – ответила, улыбнувшись. – И не раз. Значит, станцую для тебя просто так! Держи! – я остановила Морозова, сняла с себя куртку и вручила ему. Он растерянно поднял глаза.