Текст книги "Охота на ботаника"

Глава 20

Воскресенье пролетело, будто во сне. Мы с Корсак молчали и друг другу не писали, лишь Кристинка крутилась возле меня, выпытывая подробности свидания.

Младшая сестра заметила, что я вернулся домой без галстука, и воодушевленно строила догадки, что с ним могло случиться и где я его потерял. Пришлось сказать, что галстук и очки сдуло ветром, когда ехал на мотоцикле с девушкой. Но хихиканье в кулачок здорово выводило из себя и отвлекало от проекта, за который я безуспешно пытался взяться.

А еще из мыслей никак не шла Агния, и к вечеру стало казаться, что все произошедшее за городом мне приснилось. Что я спутал сон с явью, и стоит наступить утру, как все отступит еще дальше, словно нас в том вечере и не было – двух человек на дороге, одновременно растерянных и жадных.

Однако с приходом утра ничего не исчезло, а напротив, появилась тоска. Новое чувство, похожее на беспокойство и голод. С ним жилось сложнее, но дышалось глубже и ощущалось расстояние.

В понедельник я не увидел Корсак в университете. Не появилась она на занятиях и во вторник. Слушать лекции и работать над проектом удавалось с трудом. В мыслях крутилось одно – вдруг с девушкой что-то случилось?

Поздний разговор с родителями? Ссора? Без меня они наверняка были более откровенны с дочерью.

Но даже если бы Корсак и решила все закончить, она бы пришла на учебу и не замечала меня, как было раньше. Разве не так?

Днем написал и стер сообщение.

Снова написал:

А.М. «Привет. Тебя нет на занятиях. Все хорошо?»

Ответ пришел поздно вечером.

А.К. «Соскучился?»

Коротко и в характере Корсак. Я тут же ответил:

А.М. «Волнуюсь».

А.К. «Не волнуйся, Кудряшка. Считай, что я дала тебе время побыть одному».

А.М. «Ты заболела?»

А.К. «Нет. Разве что тобой?) Я сейчас не в стране. Так вышло».

Расстояние сразу же отозвалось в душе холодом.

А.М. «Ну, ок. Я рад, что с тобой все в порядке».

Мне пришлось подождать минут пять, прежде чем получил ответ.

А.К. «Морозов, не искушай меня своим вниманием. Я далеко, но по-прежнему готова распустить руки и все повторить. Пока!»

А.М. «Пока».

Неожиданно, но почему-то новость, что Агния далеко, не обрадовала. Скорее наоборот, заставила долго стоять у окна и смотреть в ночь, отыскивая в своем отражении себя прежнего – ботаника Антона Морозова, мечтающего о том, чтобы темноглазая красотка Корсак оставила его в покое. Мечтающего о Канаде, об интересных научных проектах и будущей славе физика.

Когда же все успело измениться? В какую минуту? И почему больше не приходит отрезвление? Ведь я по-прежнему способен рационально думать, понимать и не потерял память. Так почему Агния не идет из головы?

Ответ был прост, как дважды два, и лежал на поверхности.

Да потому что я устал сопротивляться, а еще отчаянно хочется верить. Тем глазам и тому голосу, который однажды прошептал на мосту: «Антон, попробуй увидеть мир иначе. Представь, что падаешь в свою Черную дыру. Ты ведь хочешь узнать ответ, каково это – прыгнуть в неизвестное?»

Да, хочу. Я хочу узнать!

Не сразу, но удалось отвлечься на книгу. К двум часам ночи закончил писать рецензию и выставил ее в свой литературный блог на Фейсбук. Вспомнил о Нюше.

Девушка уже несколько дней не заходила в социальную сеть, и я решил написать ей сам. Не так уж и много у меня друзей, чтобы обходить их вниманием.

Антон Морозов: «Привет, Нюша! Продолжаю читать. Как твои литературные успехи?»

Зеленая точка «онлайн» зажглась сразу, и девушка ответила:

Нюша Тихуша: «Привет, Антон! Неважно! У меня были контрольные и зачеты, так что последнее время все силы уходили на учебу. А ты, я вижу, себе не изменяешь) Сегодня Франц Кафка «Превращение»? Неужели наконец-то лирика о любви?»

Антон Морозов: «Не совсем. Скорее, о нелюбви и нетерпимости. Это лучшее у Кафки, но не читай, если не готова не спать всю ночь и думать о пропасти человеческого несовершенства. Я обещаю в следующий раз обсудить с тобой что-нибудь сказочное)»

Нюша Тихуша: «Я запомню! Но, честно говоря, спать хочется ужасно, так что Кафку, пожалуй, обойду стороной. И потом, у меня только что поднялось настроение, не хочется омрачать его грустными мыслями. Угадай, с кем я провела весь день?»

Антон Морозов: «Хм. Неужели с объектом своей симпатии? Если так, то рад за тебя».

Нюша Тихуша: «Не угадал) Хотя я с удовольствием провела бы с ним день. Вообще-то, с бабушкой) Я ее обожаю! Она приболела, но только представь, заигрывает с молодым врачом и делится с ним подробностями моей личной жизни! Я устала на это смотреть, но сделать ничего не могу. В такие минуты остается жалеть, что она все обо мне знает)»

Антон Морозов: «Это, наверное, возмутительно?:)»

Нюша Тихуша: «Еще как! Особенно, когда врач третий день подряд приглашает стеснительную толстушку на чашку кофе, зная, что она влюблена. Слушай, а может быть, мне Кафку бабушке почитать? Как думаешь, он ее излечит от излишней болтливости?»

Антон Морозов: «Излечит) но лучше не стóит)»

Нюша Тихуша: «Ах-ах) Послушай, Антон, тебе не кажется, что в нашей переписке есть что-то провокационное, заставляющее говорить откровенно и быть собой? Почему мне хочется именно тебе рассказать, что полненькой девушке повезло и, кажется, у нее появилась надежда на взаимность? Что я ужасно хочу спать, но все равно буду лежать и думать об объекте своей симпатии. Почему? Ведь ты меня совсем не знаешь».

Ответить не составило сложности.

Антон Морозов: «Все просто. Я тебя слушаю, Нюша, я парень, и ты мне доверяешь. Вот поэтому».

Девушка задумалась. Точки набора сообщения заплясали…

Нюша Тихуша: «Скорее всего. А ты, мистер серьезный критик, доверяешь мне?»

Я задумался. Отвечать следовало честно или не отвечать вовсе.

Антон Морозов: «Думаю, да».

Нюша Тихуша: «И все? А где же подробности личной жизни и поцелуя с Дементором? Тебя нелегко разговорить, Антон)»

Мне на секунду показалось… Но только на секунду. Это вполне могло быть простой шуткой.

Антон Морозов: «На самом деле, проще простого. Стоит только завести разговор о книгах) Но тебе, Нюша, пора спать. Спокойной ночи? Держись подальше от молодых врачей и береги бабушку!»

Нюша Тихуша: «Спокойной ночи, Антон! Непременно!»

В среду в университете я наткнулся на Родиона Трущобина. Парень поймал меня за локоть в коридоре, во время перемены, и оттеснил к стене. Оглядевшись по сторонам, провел рукой по своей щеке, привлекая внимание.

– Привет, Морозов! Есть свежая инфа по Корсак! – важно сообщил. – Надо?

При упоминании фамилии Агнии в груди шевельнулась тоска. Я знал, что девушки нет в городе и тем более в университете, но взгляд все равно выискивал ее в толпе студентов.

Я ожидал, что речь пойдет о подработке, и удивился. Мне казалось, что моя просьба что-либо разузнать об Агнии заглохла вместе с авантюрой, в которой Родион непосредственно принимал участие. Но оказалось, что это не так.

– Привет, Трущобин. Нет, – ответил. – Извини, но уже не актуально. Если у тебя все, я пошел.

Я собрался было уйти, но парень меня остановил. Окинул недоверчивым взглядом:

– Так значит, это правда? То, о чем говорят?

Я понятия не имел, что он имеет в виду, поэтому напрягся.

– А о чем говорят? – спросил. – И где?

– Да так, – Родион пожал плечами. – Я тут с друзьями был в клубе «Паутина», и там слух прошел, что вроде вы с Агнешкой расстались. Там же полно наших, вот и болтают. Никто не знает подробностей, но всем интересно.

Разговор мне все меньше нравился, и хоть он был вполне в духе Родиона, я все же удивленно спросил:

– Откуда слухи?

Парень парировал встречным вопросом:

– Так получается, ты в курсе, где Агния?

Я не ответил, и Трущобин догадался, не забыв усмехнуться:

– Я так и подумал. Вчера в клубе Агнию парень один искал из «Скалы» – крепкий такой тип. Я оказался рядом и слышал, как одна девчонка ему ответила, что Корсак улетела в Берлин. И, мол, странно, что и Эрик исчез – ее бывший. Кстати, девчонка перебрала лишнего и ее знатно колбасило по этому поводу. Этот Покровский зря времени не терял, успел с ней закрутить, но все знают, что у него на Агнешке мозги свихнулись. Если она поманит – сорвется с места.

Перед глазами поплыл туман. Я моргнул, прогоняя его, но он не исчез.

– Так вот, – продолжил Родион, не заметив, как я побледнел, – тут кто-то из наших сказал типу из «Скалы» про вас, но девчонка ответила, что знает Корсак и та не могла принимать тебя всерьез. Мол, она вхожа в ее семью и точно в курсе. Морозов, ты же спрашивал о споре? Вот я и подумал: а вдруг это оно? Смотри, вы расстались, а они снова вместе…

Горло сдавило, и кровь отхлынула от лица. Ничего не ответив, я отодвинул парня и пошел вперед, но Трущобин догнал.

– Да ладно тебе, Тоха! Ты же сам говорил, что все понимаешь! Что слишком нереально ботану иметь такую девочку! – Он хлопнул меня по плечу. – И дураку же было ясно, что не ты первый, не ты последний…

Ноги несли, будто проваливаясь в вату. Хотелось просто исчезнуть и все забыть. Я ведь ночами спать не мог, думал о ней…

– Заткнись! – глухо бросил. – И свали!

– Эй, Антон, – Родион чертыхнулся, налетев на кого-то из студентов, и забежал вперед, – а как же деньги за инфу? Я же предупредить хотел!

Я остановился всего на секунду, чтобы как следует двинуть его плечом:

– Да пошел ты!

POV Агния

– Привет, Морозов. Это я.

Трех длинных гудков хватило, чтобы в какой-то момент показалось, что абонент не ответит. Но Антон принял звонок. Сказал после секунды молчания:

– Привет, Корсак.

Я только что прилетела, мы не виделись почти неделю, и мне ужасно хотелось услышать его ровный и спокойный голос. Без хрипотцы, чистый, с просыпающимися твердыми нотками.

Именно они остановили меня в нашу последнюю встречу, когда мы остались одни и я ощутила, что он едва мной не задохнулся. Тогда мне стоило больших усилий сдержать себя и услышать просьбу Антона. Уехать, понимая, что осталось всего ничего, чтобы Морозко наконец-то стал моим.

– Признайся, ты думал обо мне? – спросила намеренно, помня, как легко он краснеет. А еще сама эта мысль не давала покоя. Мы расстались так, словно не договорили и разговор повис в воздухе. Мне ужасно хотелось его продолжить. – Потому что я о тебе – постоянно! Надеюсь, ты выбросил из головы все свои надуманные глупости и помнишь мои слова?

Ну вот, снова пауза и молчаливое дыхание. Хорошо, что пауза небольшая, иначе бы начала волноваться.

– Думал, – ответил Антон глухо и как-то сжато. – Нет, слова не забыл.

Я улыбнулась: ну до чего же упрямый мне попался парень! Не удивлюсь, если он за время моего отсутствия вновь нагородил между нами ворох препятствий.

– Ух, какой ты серьезный, Морозко! – засмеялась. – Так и вижу – стоишь и наверняка ощетинился, как ежик. Не поможет! Помнишь, ты сам сказал, что я уже в тебе? Так вот – это правда! Всё, к чему я прикасаюсь, становится моим!

Вышло как-то интимно. Вот вроде бы и не собиралась заигрывать с Морозовым на таком градусе, но кто же виноват, что с ним любой разговор выходит с примесью чувств?

– Помню, Корсак, – ответил Антон и добавил: – С возвращением. Я тебя ждал.

Ничего себе! От такого признания сердце забилось быстрее.

– Морозов, может, мы переключимся на видеосвязь? – предложила, внезапно жалея о том, что все еще от него далеко.

– Зачем?

– Во-первых, хочу тебя увидеть, а во-вторых – смутить. Вдруг ты увидишь что-нибудь интересное? Такое, что не даст тебе спать?

Судя по тяжелому выдоху Антона, он точно задумался, но ответил сдержанно:

– Лучше не стоит, Корсак. Боюсь, что скорее у меня выйдет смутить тебя.

Вот уж это вряд ли! Но я воодушевилась, понимая, что он не сдастся. Пока не сдастся. Ничего, когда-нибудь мы обязательно станем смелее и честнее друг с другом.

– Кудряшка, ты что же, принимаешь ванну? – догадалась. – Только не говори, что да! Подобное признание будит во мне неприличные фантазии!

Ну вот, замолчал. Все-таки смутила. И почему улыбка ползет на щеки все шире и шире?

– Э-м, почти. Принимал душ, – он помедлил с ответом. – Ты не обратила внимания на время. Я вскоре собирался спать.

Картина в воображении нарисовалась более чем красочная. От такой точно не уснешь!

– Ну, извини, – улыбнулась, – я не могла больше ждать. Морозов?

– Что?

Я распустила волосы, освободив их от резинки, и перекинула на плечо, массируя шею.

– Лучше скажи, что ты согласен. Не думай, просто скажи!

– Я согласен.

– А теперь, когда согласился, спроси «на что»?

– И на что же я согласился?

Я легла на диван и выпрямила ноги. День для меня начался очень рано и к концу уже успел утомить.

– На то, чтобы провести вместе выходные! Как ты на это смотришь? И как на это смотрят твои планы?

Антон не ответил. Видимо, задумался, и я решила продолжить:

– Завтра вечером на территории ривер-отеля «Butterfly», что в Камушках, состоится рок-фестиваль. Наверняка ты о нем слышал. Добираться к отелю около часа, группы выступают по большей части местные, но событие интересное, и мы с друзьями его не пропускаем вот уже второй год. Номера заказали еще пару месяцев назад, но я, честно, об этом забыла. Веришь, всю неделю было не до того, а тут приехала, и друзья напомнили. Вот и подумала: почему бы нам не съездить в отель вместе? Ты ведь наверняка сто лет не выбирался за город?

Я ждала ответа, но Антон молчал, и улыбка от этой паузы медленно померкла.

– Морозов, не пугайся, я не собираюсь на тебя давить нашим договором. Ты можешь отказаться, я пойму.

– Нет, я поеду, – наконец-то отозвался парень, вплетая в ответ знакомые твердые нотки. – Ты права, я совершенно свободен в эти выходные и помню, что кое-что тебе обещал. Будет нечестно, если сейчас откажусь.

Такой ответ мне не совсем понравился, но главное, что Морозко согласился. А с его настроением я могла разобраться и завтра.

– Корсак? – позвал Антон с каким-то ожиданием и надеждой.

– Что?

А вот выдохнул, мне показалось, что тяжело:

– М-м, нет, ничего.

– Отлично! Тогда заеду за тобой завтра в десять? Еду не бери, там есть свой ресторан. Можешь взять пару футболок и что-нибудь потеплее на вечер. И да, захвати плавки, вдруг пригодятся! Завтра обещают солнечный день.

– Хорошо.

– Спокойной ночи, Кудряшка. Как же я по тебе соскучилась…

Звонок завершила сама, но отложив айфон в сторону, еще час глупо улыбалась, предвкушая завтрашнюю встречу.

Глава 21

Ночь я спала крепко, а вот утром проснулась пораньше с намерением собраться в поездку как следует.

Мама уехала на съемки несколько дней назад, но дома был отец, он и составил мне компанию за завтраком. Готовя для нас в кофемашине латте, пока я возилась с тостером, вдруг впервые спросил об Антоне:

– Ну и как там поживает твой парень, Огонёк? Что-то ты о нем молчишь. Я ждал, что вы вечером вместе приедете. Разве он не встретил тебя в аэропорту?

Я бросила в высокий стакан с кофе соломинку, взяла в руку тост с сыром и широко улыбнулась отцу.

– Парень не исчез, пап, если ты об этом. Не надейся! Нет, он не встретил. Я решила не тревожить Антона на ночь глядя поездкой, тем более что у него нет машины. Мы встречаемся сегодня, и я уже жду не дождусь, когда его увижу!

Вацлав Корсак, поджарый и подтянутый мужчина, в майке-боксерке и спортивных брюках, пребывал в хорошем настроении и поцеловал меня в лоб. Погладил по плечу, опускаясь рядом на стул.

– Да я и не надеюсь, Агнешка, – улыбнулся с фамильным прищуром. – После всего того, что ты наговорила нам с Виолой за ужином, – я только удивляюсь! А еще тешу себя надеждой попробовать тебя в съемках своего нового телешоу. Речь пока идет о проекте, но об очень перспективном проекте! Мы с моими ребятами сейчас как раз рассматриваем интересный зарубежный формат.

Это был не первый и уж точно не последний раз, когда отец загорался идеей привлечь меня в свое дело. Я знала, что подобные мысли следует гасить в зародыше, иначе они пустят корни, которые без боли не вырвешь, и честно ответила:

– Забудь, па!

– Не могу. Думаю об этом всю неделю. О том, что же меня так зацепило, когда я увидел вас с Антоном вместе.

– Ну и как, придумал? – Тосты остывали, и я подвинула их ближе к отцу.

– Да. Вы как огонь и вода, как жар и холод. При твоей чертовщинке, у Антона типичная внешность Херувима – женской аудитории понравится! – Вацлав кивнул своим мыслям. – Вы двое отлично подойдете на роль ведущих!

Мои брови скептически приподнялись, и отец подмигнул:

– А что, характер у парня в наличии – думаешь, я не понял? Таким не повертишь, правда, Огонёк? Зритель это оценит!

Я вздохнула. Ну, пусть помечтает, пока может. Морозова я ему не отдам!

– А как быть с учебой, ты не подумал? С зачетами, курсовыми и факультативами в следующем году? Знаю я твои съемки! Ты из ничего сделаешь конфетку и прилепишь нас к ней, как мух!

– Ну, не преувеличивай, – польщенно улыбнулся родитель. – Всего лишь попробую пилотный выпуск. И потом, все это случится еще не скоро.

– Нет! И так, на всякий случай, пап, сообщаю, – я важно покрутила ладонью в воздухе, – Антон готовит научную работу по физике и мечтает о серьезной карьере ученого. У него имеются свои планы на жизнь, и я не собираюсь их менять. Точка! А еще в нем живет литературный талант, но главное – у него есть я! Так что в ближайшие лет сорок ему точно не будет дела до женской аудитории. Даже не вздумай при нем ничего подобного предлагать, слышишь!

– Ох, Агнешка, не говори «гоп». Все может измениться за короткий месяц. Не при маме будет сказано, но я лучше всех тебя знаю. Мы, Корсаки, натуры увлекающиеся, не спеши так далеко заглядывать в свои двадцать лет.

Насчет месяца – здесь отец был абсолютно прав. Вот только иногда все решает срок куда более короткий – одно мгновение или встреча. Жаль, что мы с отцом смотрели в один колодец, а в отражении видели разное.

– Я не знаю, как вы – Корсаки, – сказала я, и мой взгляд невозмутимо скользнул на часы, – но уверена, что мы – Морозовы – очень даже постоянны.

– Ого! – папа удивился и, отставив кофе, расхохотался. – Ну ты хватила, Огонёк! Антон хоть в курсе?

Я тоже улыбалась. День начинался замечательно!

– Пока нет. Но мечтать ведь – не преступление! Думаю, года два мы с браком еще подождем. Но не дольше!

Я быстро допила кофе и вернула отцу поцелуй в щеку, собираясь бежать. Но он задержал меня возле себя, чтобы серьезно сказать:

– Надеюсь, моя красавица, ты не обманываешься в ожидании. Прости, но я все равно не могу воспринимать твои слова всерьез. А насчет съемок – подумай над тем, чтобы попробовать. Вы двое мне определенно нравитесь.

Пришлось поцеловать отца еще раз.

– Ты неисправим, Вацлав Брониславович! Я тебя люблю, но философствуй и мечтай без меня, ладно? А мне пора собираться. Меня Антон ждет!

Вернувшись к себе в комнату, приняла душ, а после – выгладила волосы. Я и сама любила, когда они – густые и тяжелые – были мне послушны, поэтому постаралась довести их до идеала. Подкрасила глаза и губы.

Отсутствием загара я никогда не страдала, и в это утро надела молочно-белое платье-футляр – короткое, с открытыми плечами и летние мокасины. Серьги надевать не стала. Выбрала лишь тонкие серебряные кольца-браслеты на руку и добавила легкие духи. Уставилась на себя в зеркало, улыбаясь.

Я ничего не могла с собой поделать, мне ужасно хотелось сразить Кудряшку наповал! Быть для него самой лучшей! Заобнимать и зацеловать парня до обморока, но я чувствовала, что легко не будет.

Кажется, так тщательно я не собиралась ни на одно свидание.

Когда без двух минут десять я подъехала к дому Антона, он уже ждал меня на улице. Стоял неподалеку от подъезда, у выхода со двора, в темной футболке, джинсах, с накинутым на плечо знакомым рюкзаком, и я еще раз убедилась, что мы с ним похожи в своей любви к пунктуальности.

Остановив «Ауди» прямо перед парнем, я наклонилась и распахнула для него дверь.

– Привет, Морозко! – сказала, широко улыбаясь. – Садись! Здесь нельзя долго стоять!

Морозов шагнул к машине и уставился на меня. Моргнул медленно.

Сегодня он был без очков, но я знала, что видит он вполне хорошо и без них, чтобы заметить мои старания.

Коротко взглянув в зеркало заднего вида, я не стала его торопить. Улыбалась тонко, и сама в ответ рассматривая самого красивого для меня на свете блондина. Радуясь про себя, что ничего не изменилось. Не остыло ни в душе, ни в сердце. Напротив, воспоминание о наших поцелуях вблизи от парня только обожгло грудь жарче.

Ну вот, похоже, что не только меня обожгло – гладковыбритые скулы Антона порозовели. Он с трудом разорвал взгляд и наконец-то сел в машину. Захлопнув дверь, опустил рюкзак у ног.

– Привет, Корсак, – сказал, вдохнув воздух так, словно это стоило ему усилий. – Ты… очень хорошо выглядишь.

Он посмотрел прямо перед собой, затем в боковое окно… и вновь взглянул на меня. Сгреб пальцами джинсы на коленях.

– Морозов, все хорошо? – спросила я, ощутив в нем напряжение.

Антон пожал плечами. Задал вопрос в ответ:

– Не знаю. Это ты мне скажи – все хорошо?

Я не видела причин для огорчения и проблем между нами. Удивившись, ответила, как чувствовала.

– Да, все отлично! Ты со мной, и я рада. Если поцелуешь, обрадуюсь еще больше. И пристегнись, пожалуйста, иногда эта малышка летает!

Если честно – поцелуя не ожидала, несмотря на слова. Мне просто нравилось Антона провоцировать, пробираться под его броню. Но он внезапно наклонился и притянул меня к себе рукой за затылок. Коснулся губ коротко и невесомо. Почти сразу же отстранившись, отпустил, не дав мне ответить. Щелкнул у бедра защелкой ремня безопасности.

– Привет еще раз, Корсак. Поехали! – сказал на выдохе. – Ты права, здесь и правда нельзя стоять.

Это и близко не было похоже на наш последний поцелуй, когда горели губы и подкашивались ноги, но точно лучше, чем ничего. Я удивленно хмыкнула, развернула машину и выехала со двора, решив позже разобраться, что же гложет Кудряшку.

Один раз взглянув на мои ноги, он теперь усиленно держал взгляд перед собой, привычно сжав губы в твердую линию.

– Как… как съездила? – вдруг спросил.

– Ничего. Вышло неожиданно, но все обошлось, – максимально сократила ответ. – Я не хочу говорить о поездке, Морозко. В детстве я считала, что если забыть о неприятных вещах, то они исчезнут сами по себе. Сейчас понимаю, что все не так, а жаль. Если коротко – было хлопотно, и мне никак не удавалось выспаться.

– Ты одна ездила?

– Нет, не одна. – Я снова взглянула на парня и усмехнулась. – А ты что же, ревнуешь?

Антон озадаченно нахмурился и на секунду опустил голову. Сказал неопределенно – то ли всерьез, а то ли пошутив:

– Может быть.

– Морозов, я хочу предупредить…

Мы выехали на проспект и помчались к выезду из города.

– О чем?

– В отеле вместе с нами будут мои знакомые. Не обращай внимания, если они станут вести себя как идиоты, ладно? Если бы два месяца назад я знала, что у меня будешь ты, – неожиданно призналась, – я бы выбрала тебя. Помни, что ты им ничего не должен.

Теперь усмехнулся Морозов. Невесело.

– Хочешь предупредить, что меня вряд ли примет твоя компания? – своеобразно догадался. – Стесняешься? Так я это и сам знаю.

– Дурак. Это я так хочу, чтобы тебе понравилось, – мягко возразила. – Вот и всё. До мнения остальных мне дела нет.

Но сегодня в голове Морозова витали странные мысли и складывались странные следственные цепочки, потому что он вновь спросил:

– А если бы сейчас ты была не со мной, поехала бы к друзьям… с другим?

Я в изумлении взглянула на парня.

– Что на тебя нашло, Морозов? Еще чуть-чуть и зарычишь, как Отелло. Я ведь с тобой.

– Да. Просто понять хочу и не могу.

Он не задал вопрос «Почему?», но о чем думал – догадаться было не трудно. Однако мне об этом думать совершенно не хотелось. Я никогда в жизни ни перед кем не оправдывалась, не играла и не старалась казаться иной. Я лучше других знала о своих ошибках.

Впившись пальцами в руль «Ауди», нажала на газ.

– Нет, не поехала бы. Такой ответ устроит? Если не с тобой, значит, ни с кем. Или за неделю ты решил, что я недостаточно для тебя хороша, Кудряшка?

Мне все-таки удалось смутить Антона, зато теперь он вновь смотрел на меня.

– Я такого не говорил, – твердо ответил. – Ты знаешь, что это не так.

Я кивнула и вернула на лицо улыбку.

– Тогда в будущем лучше обойдемся без подобных вопросов, ладно? Я уже сказала, что ты можешь мне доверять. Давай попробуем двигаться дальше.

Мы проехали молча несколько километров, прежде чем я договорила:

– Речь не о понимании, Морозов. Ты не хочешь верить – в этом причина сомнений. И если я тебе сейчас прямо отвечу, почему ты, – это ничего не изменит. Пока не захочешь, ты меня не услышишь, как не слышал до нашей последней встречи. Но я умею ждать. И сегодня я уже на целую неделю к тебе ближе!

* * *

Дорогой ривер-отель «Butterfly» располагался на широком берегу реки и занимал довольно большую огражденную территорию, окруженную лесом, на которой расположились теннисные корты, бассейн, мини-поле для гольфа, ресторан, лодочный причал, парковка и само трехэтажное здание отеля – узкое и длинное, в форме ломаной буквы «С».

Номеров в отеле было немало, но даже их не хватило бы, чтобы вместись всех желающих приехать на рок-фестиваль (да и не всем эти номера были по карману), поэтому сразу за территорией отеля съехавшийся на мероприятие народ разбил большой палаточный городок – кто-то расположился на берегу, а кто-то углубился в лес.

Когда мы с Антоном подъехали к «Butterfly», здесь уже было довольно оживленно.

Миновав в веренице машин пропускные ворота, я въехала на стоянку и припарковала «Ауди» неподалеку от зоны летнего кафе. До заезда в номер еще оставалось время и не имело смысла торопиться на ресепшн. Я предложила Морозову взять по стаканчику кофе и прогуляться по территории – он согласился.

Дорожка от кафе вела узкая, выложенная из декоративного камня, она петляла между полянками зеленого газона и аккуратно подстриженного можжевельника, и я с удовольствием направилась по ней, ощущая на себе пристальный взгляд парня. В кафе Антон расплатился за напитки сам и пусть пытался казаться спокойным, но этот взгляд просто обжигал лопатки, заставляя кровь в моих венах плавиться и бежать быстрее.

Обернувшись, я пошла спиной вперед, широко улыбаясь Морозко. Стройный, кареглазый, с волнистыми прядями светлых волос, свернувшихся на концах в кудряшки, парень выглядел ужасно милым и симпатичным. И смотрел только на меня.

– Ну, скажи уже, Морозов! – не выдержала. – Я ведь знаю! Что же ты у меня такой молчун!

Он мог сколько угодно скрывать, что скучал, но все говорили его глаза. И если при встрече ему удалось спрятать чувства за напряжением, то сейчас, когда он никого вокруг не видел, стало ясно: не только мне эта неделя показалась бесконечной.

Мы никуда не спешили, светило солнце, и я дала себе слово окончательно добраться до сердца Антона. Потому что мое сердце, вблизи от него, просто пело!

Мне показалось, или на губах парня мелькнул намек на улыбку? Он больше не смотрел на меня растерянно и смущенно. Он шел за мной и сам этого хотел.

– Ладно, так и быть, Корсак, – сказал, смягчая взгляд теплых глаз. – Слушай!

– Да-а? – Я поправила у виска волосы и облизнула губы, заставив его сглотнуть. Определенно мне нравилось, как начались выходные.

– Ты упрямая, избалованная и совершенно не считающаяся с личным пространством других людей девчонка.

Я повела плечами.

– Не совсем то, что я ожидала услышать, но… Согласна. Когда дело касается тебя, у меня напрочь отключаются тормоза и пропадает терпение.

– Настырная и докучливая.

– Ну, это скорее достоинство, чем недостаток.

– Невозможная.

– Где-то я это уже слышала…

– Ничего. Будет полезным напомнить, – невозмутимо ответил Морозов.

– Еще? – я улыбалась.

– Красивая, – подумав, добавил он.

– Ты правда так считаешь?

– Правда.

– И?

– Непредсказуемая. Я никогда не знаю, чего от тебя ожидать.

Я остановилась, Морозко догнал меня, и мы пошли вместе.

– Это хорошо или плохо?

– Не знаю. Как только ты появилась, я уже ничего не знаю. Но ты права, я тоже…

Но что «он тоже», Морозов договорить не успел. Мы вышли ко входу в отель, и нас окликнула компания молодых людей.

– Агнешка! Эй, мы здесь! Идите к нам!

Я сразу узнала Миленку с Марджановым и Жанку с Владом. А вот третью пару здесь точно увидеть не ожидала, поэтому сбавила шаг.

Точнее, то, что приедет Ирка, я знала, а вот с кем – этого не предвидела.

Заметив нас, Эрик притянул Ирку к себе, закинув на плечо девушки руку.

– Привет, солнце! – поздоровался с ухмылочкой. – Какие люди! Давно не виделись!

– Агнеш, я не знала, что Ирка его притащит. Клянусь! – затараторила Миленка, кинувшись мне на шею, словно мы не виделись год. – Я сама только пять минут назад их увидела. Я вообще не понимаю – что происходит? И почему ты со своим блондином?

– В смысле? – Я оторвала от себя руки Миленки и хмыкнула: – А с кем я, по-твоему, должна быть?

Подруга покосилась на Покровского, но выяснять причину ее удивления я не собиралась, как не собиралась вообще ничего и ни с кем из них выяснять. Однако поздороваться стоило. У нас был заказан общий обед и ужин в ресторане, так что хочешь не хочешь, а мимо не пройдешь.

– Привет всем, – повернувшись к компании, обвела всех взглядом, намереваясь познакомить Антона с ребятами и найти повод уйти, и чуть не выдала своего изумления, когда Морозов вдруг взял… и сам обнял меня за плечи.

– Осторожнее, – сказал, отбирая из моих пальцев стаканчик с остатками кофе (со своим он сразу справился), и выбросил его в урну. – А вот теперь, – улыбнулся, – можешь обниматься с подругами. Не хочу, чтобы ты испачкалась. Привет, – обратился к незнакомцам. – Я – Антон. Рад познакомиться. А вы, так понимаю, друзья моей девушки?

Из парней руку протянул только Влад, с ним Кудряшка и поздоровался, а дальше спрятал руку в карман джинсов. Судя по лицу Морозова, его ни капли не напрягла такая реакция, и я выдохнула, не увидев румянца на его щеках. Девчонки же рассматривали парня с любопытством.

– Правильно понимаешь, – отозвался Марджанов, окидывая Морозова насмешливым взглядом. – Друзья, но не факт, что твои, блондинчик.

– Я Антон, – спокойно поправил брюнета Морозко. – Но запомню. До сих пор у меня в друзьях не было любителя использовать уменьшительно-ласкательные прозвища, значит, и не будет.

– Эй, ты чего, Русик! – пихнула своего парня Миленка, заметив выражение моего лица. – Тебе-то что?

Вот никогда не любила Руслана за его пакостный язык. До сих пор он опасался отпускать в мою сторону любые шуточки, но, видимо, забылся. Или это присутствие Эрика вдохновило его рискнуть? В любом случае мне это не понравилось.

Морозов отвлекся на Миленку, которая прощебетала какую-то шутку и сама же ей засмеялась, а я незаметно показала Марджанову, в какое место воткну ему вилку, если он не захлопнется. Парень примирительно поднял руки.