Текст книги "Таинственное"

Ярослав Толстов
Таинственное

© Ярослав Толстов, 2017

© ООО «СУПЕР Издательство», 2017

* * *

Посвящается певице, Адйль Лури Блу Эдкинс!

Спасибо тебе, за твое творчество, которое вдохновило меня, которое не раз помогало понять себя. И поддерживало тогда, когда вокруг казалась только одна пустота, пускай Бог хранить тебя, Адйль Лури Блу Эдкинс…

Я знала, что это все, я знала, что это конец, игра окончена и выхода нет. Испуганно затаив дыхание, я смотрела прямо в глаза своей смерти, которая была ко мне так безжалостна. «Я тебе его просто так не отдам, – сказала вполголоса я. – Скорей с жизнью расстанусь, чем проживу остаток жизни без него». Так думала я, когда в последние миллисекунды душа бросала меня.

Любовь… Раньше я мало над этим задумывалась, вернее, никогда. Но со временем мы вырастаем из детства – свободной страны, где всегда смех и веселье, где никто никогда не умирает и не плачет. Это вечная страна юности, спокойствия и детских забав. Но про эти забавы мы забываем, переходя во взрослую жизнь, где нам совсем нелегко.

Я Адель Маркус – семнадцатилетняя девочка, темноволосая, небольшого роста, с зелеными глазами и родинкой над верхней губой. Моя история совсем не про сказочного принца, но и не про обычного человека, – я влюбилась в нечто сверхъестественное, однако об этом немного позже.

Я со своими родителями переезжала из большого шумного города под названием Нью-Йорк в местечко Амотивилль, что в паре миль от моего родного города, в старый дом моего отца. Он там жил в юном возрасте. Но после какой-то трагедии, что случилась там с ним много лет назад, он переехал в Нью-Йорк – так настаивали его родители, по крайне мере так мне мама говорила. Отец об этом всегда молчит и не хочет рассказывать, что там с ним в юности случилось. Я совсем не жалею, что попрощалась с домом, он для меня всегда был холодным и неуютным. Конечно, я буду скучать по Нью-Йорку: его вечному шуму, гулким осенним паркам, холодному ветру, который не раз бился мне в лицо.

Я ехала в машине, оставляя свой дом позади, в пригород, в Амотивилль. На дворе стояла осень, весь день дождь лил как из ведра, по дороге повсюду были разбросаны желтые листья. Я смотрела в запотевшее окно, в машине была тишина, все молчали, так как были расстроены переездом. Вздохнув, я посмотрела на телефон: вдруг пропущены звонки от друзей, – но ничего не было. Друзья остались в прошлом, и мы с ними уже не будем гулять, как раньше, – вот что тяготило меня.

Когда мы подъехали к отцовскому дому, который должен был стать мне родным, я увидела старый трехэтажный особняк с желтым фасадом. Позади него был старый, неухоженный сад, зеленые кущи по сторонам которого вели прямо к двери дома.

– Все, приехали, наконец-то, – сказал мой отец, Адам.

– Девочки, собирайтесь и прикройтесь чем-то от дождя, а то промокнете, – обратилась к нам мама, Рейчел.

Все еще лил дождь, я вышла из машины и наступила прямо в лужу, намочив ноги.

– Ой, какая же я растяпа, все ноги мокрые! – закричала я.

Осмотревшись вокруг, я увидела красивые соседские дома с идеальными газонами, но мое внимания привлек совсем другой дом – тоже старый, хмурый, спрятавшийся за зарослями. Он выглядел, будто старый замок из фильмов, в котором живут призраки. От него так и веяло страхом, он стоял одинокий, возле него только заросли, соседские дома далеко. Он сразу выделялся среди других домов в округе. Доставая сумку с вещами, я увидела отца – он очень внимательно смотрел на этот дом, а в его глазах отражалась печаль. Я его редко видела таким.

– Отец, что с тобой? – спросила с удивлением я.

Он испуганно вздрогнул и, посмотрев на меня, отвел глаза от старого дома.

– Да так, ничего, доченька, ностальгия по прошлому, – ответил с наигранной улыбкой папа и пошел к нашему дому.

Джейн, моя сестра, которая была младше меня на два года, несмотря на свой возраст, имела очень много поклонников. Она, в отличие от меня, была популярна в школе.

Мы вошли в наш новый дом, там было довольно просторно и прохладно, терпко пахло старой мебелью и деревянной лестницей, ведущей наверх, прямо к моей будущей комнате. Вся мебель была накрыта белыми простынями, чтобы пыль не садилась на нее.

– Адель, ты знаешь, кто какую комнату захватит, та того и будет! – вскрикнула с улыбкой Джейн и побежала вверх по лестнице.

– Нет! Моя слева! – заорала я, ворвавшись в комнату, что была с левой стороны. Там было достаточно просторно, только все мебель старая и вонючая. Осмотревшись, я подошла к старому, трухлявому окну. Стекла уже давненько были немыты. За ними я снова увидела тот самый жуткий соседский дом, что был прямо напротив моего окна, через дорогу. Мурашки так и побежали по коже. Вокруг дома был забор, железный и очень ржавый. К дому вела заросшая аллея, везде лежали листья с вековых деревьев.

Дождь уже перестал, только всю дорогу водой залило. Наши новые соседи уже вышли и заговорили с мамой. Интересно же знать, кто и откуда приехал на их улицу.

– Адель! Ты здесь? – крикнула сестра.

– Да, я с левой стороны.

– А-а-а, так ты эту комнату выбрала себе? Ну что ж, тоже хорошая, но этот вид из окна на соседский дом – просто жуть! – сказала Джейн.

– Да уж, сама вижу… Мне не нравится, если честно, но увы! Что поделаешь! Надо помочь маме по дому, а то здесь все воняет старым и тухлым, – сказала я.

– Ну ладно, еще поболтаем, я вниз.

– Хорошо, Джейн, я сейчас спущусь.

В комнате было немного сыро и неуютно, да в первый день всегда так. Прикусив верхнюю губу, я начала раскладывать по полкам свои вещи. День подходил к концу, были уже сумерки, и снова начал падать дождь. Везде стояла мертвая тишина. Разложив вещи, я спустилась вниз к маме на кухню: вдруг ей чем-то надо помочь. Внизу пахло свежим ужином. Мама умела очень хорошо готовить, хотя по профессии она педагог и по совместительству мой наставник. Тяжело, когда твоя мама знает про каждый твой шаг в школе.

Спустившись, я услышала громкие крики – это ссорились мама и папа. Очень странно, они никогда раньше не ссорились, ни при каких обстоятельствах. Я незаметно пробралась к дверям кухни и услышала их крики.

– Ты всегда делаешь меня виноватым, даже тогда, когда я прав! – грубо орал отец.

Затаив дыхание, я наблюдала за ними.

– Я же говорила, не надо было переезжать из Нью-Йорка в Амотивилль, мы бы и там могли найти себе нормальную работу! – прокричала мама. По ее голосу было ясно, что она плакала, даже немного заикалась, чему я очень удивилась.

– Рейчел! У меня не было выбора, это дом моих родителей, когда-то я здесь жил, и вполне счастливо, – ответил отец уже не так грубо из уважения к маме.

– Счастливо? Не говоришь, почему же ты так спешно переехал отсюда в Нью-Йорк? Ты ведь об этом молчишь! – закричала мама.

Я внимательно слушала за дверями. И вправду, отец всегда молчал о том, что с ним здесь случилось. Адам холодным взглядом посмотрел на Рейчел.

– Я же просил тебя никогда не напоминать мне об этом, – ледяным тоном проговорил он.

– Как ты можешь с этим жить? Да у тебя вообще нет совести! – заорала мама, посмотрев злым взглядом на отца.

– Остерегайся этого жуткого дома и любой ценой отводи девочек от него, – сказал отец уже потише.

Приблизившись к маме, он взглянул в ее синие глаза.

– Мне до сих про снятся кошмары про этот дом, из-за которого я должен был переехать отсюда, – сказал отец, смотря в пол.

Рейчел посмотрела на мужа печальным взглядом, взяла его за руку.

– Я всегда молчала об этом и буду молчать, – сказала она, прислонившись носом к его щеке.

В эту секунду я поняла, что у нас есть ужасная семейная тайна, про которую мне родители никогда не говорили и игнорировали, если я спрашивала. Этот секрет был связан с соседским домом, что стоял напротив нас. После громкого скандала я вошла на кухню, притворившись, что ничего не слышала.

– Мам, чем-то помочь? – спросила я, глядя голодными глазами на накрытый стол.

– Нет, доченька, а ты уже разложила свои вещи?

– Ну да, конечно. Джейн еще не спускалась?

– Нет, ты что! Она как засядет в телефоне – и до позднего часу разговаривает с подружками, – сказала с улыбкой мама, готовившая нам ужин.

– Мам! Помнишь, ты говорила мне в детстве, что здесь, в Амотивилле, с папой случилась какая-то трагедия?

Мама тяжело выдохнула:

– Да, вроде того. Он мне как-то не говорил об этом, или не хотел говорить. Но что бы там ни было, не приставай к нему на этот счет, уж больно для него это личный разговор, – ответила Рейчел.

– Хорошо, я и не думала к нему приставать.

Поужинав, я приняла теплый душ, смыла с себя всю усталость от нелегкого переезда. Открыв свой ноутбук, подаренный папой недавно – на мой семнадцатый день рождения, – я вошла в электронную почту, но она оказалась пуста. Не было ни одного сообщения от друзей, и я немного расстроилась. На часах было около одиннадцати ночи, я еще немного почитала книгу любимого автора, Ярослава Толстова, и потихоньку уснула.

Снится мне, что я стою босыми ногами на земле, сильный ветер поднимает листья высоко в небо, на дворе темная ночь. В соседских домах начинают лаять собаки. Иду босая по улице, ветер развевает волосы. Неожиданно останавливаюсь возле таинственного соседского дома и вижу силуэт человека у окна. Дверь на заборе бьется об арку от сильного ветра. Тут из ниоткуда появляется странный силуэт человека: он стоит на веранде и внимательно смотрит на меня, но его лица я не могу рассмотреть сквозь мрак.

Вдруг по телу прошла неожиданная дрожь, коленки начали подкашиваться от страха. Ветер задул еще сильней, этот человек спустился на ступеньку ко мне, а я и слова не могла сказать, будто парализованная. Ступенька за ступенькой он продолжал медленно спускаться и дошел до меня. Глядя на него внимательно, я никак не могла рассмотреть его лицо: там был сплошной мрак, от него шел жуткий холод. И тут неожиданно все утихло: ветер перестал дуть, и все листья, что были высоко в небе и кружились над моей головой, потихоньку опустились на землю. Сразу наступила мертвая тишина – было так тихо, что за всю свою жизнь я такой тишины не помню.

– Здравствуй, Адель! – негромко сказал мне незнакомец.

И тут я увидела то, что потом назову необъяснимым.

…Это случилось поздней ночью, совсем недавно, в Амотивилле. Тишина была нарушена ужасным криком, раздавшимся ниоткуда, земля провалилась в большую дыру – оттуда и был слышен ужасный, нестерпимый крик. На секунду все утихло, и из дыры появилось что-то большое и ужасное, ростом выше двух метров. Оно тяжело дышало, как будто вылезло из тесного мешка.

На улице было темно, сильный ветер колыхал деревья. Вокруг стояла мертвая тишина, были слышны только тяжелые шаги огромного существа, что вылезло из дыры. Оно было в черном балахоне, лицо его прикрывал капюшон. Свернув в сторону отдаленного дома, где жила семья Эверсонов, неизвестный шаг за шагом приблизился к дому и начал рассматривать окна. Широко открыв ногой дверь, незнакомец вошел в дом и увидел парня лет двадцати, только что вышедшего из душа. Незнакомец медленно и уверенно поднял голову и холодным, пустым взглядом посмотрел на испуганного парня, что стоял напротив него. Тот совершенно не понимал, что творится и кто этот высокий, ужасный человек.

– Ты Джек Эверсон? – спросил грубым и мощным голосом незнакомец. От него пахло серой.

– Да, это я, – ответил испуганным голосом парень. – А как вы сюда вошли?

– Тебе двадцать лет? – вопрос прозвучал грубо и тяжело.

– Да, двадцать… Вы не ответили на мой вопрос! Как вы вошли и зачем? – нервно спросил парень.

Незнакомец посмотрел пристальным взглядом на испуганного до смерти Джека, подошел к нему и схватил за шею. Повалив парня на землю, он сильно стискивал его горло, Джек царапался, отбивался от его безжалостных рук как мог. Но он оказался слабее великана. Медленно и тихо жизнь Джека Эверсона подошла концу, и он выдохнул в последний раз.

На следующее утро Джека Эверсона нашли убитым и сильно изуродованным. Таинственный убийца до сих пор не был найден.

Неожиданно раздался сильный стук в дверь: это была Джейн, вошедшая с утра за ноутбуком.

– Адель, вставай! Уже седьмой час, нельзя же в первый день опоздать в школу! – сказала Джейн, рассматривая себя в моем зеркале.

Я тяжело открыла глаза после крепкого сна:

– Уже встала… Как здесь не встать, если ты нахально врываешься в мою комнату и берешь мой ноутбук?

– Да ладно тебе, ты бы лучше думала, что надеть, чтобы эффектно выглядеть, – с улыбкой предложила Джейн.

– Мне все равно, как я буду смотреться, этих людей я не знаю.

– Как хочешь, сестричка, я только предложила.

Быстро собравшись и даже не позавтракав, отец привез нас с сестрой к нашей новой школе номер шесть. Вокруг было много студентов, везде крики, смех и веселье, на школьной парковке стояло несколько машин. Студенты среднего класса были, как мне показалось, как раз в моем вкусе: не люблю мажоров – больно деловые ходят.

– Все, девочки, приехали, удачного вам дня, заводите себе новых друзей, – сказал папа, с улыбкой посмотрев на нас.

– Все, пап! Тебе того же самого, – ответила Джейн.

Пока мы с сестрой шли к своей новой школе, на нас все внимательно смотрели. Кто-то за спиной смеялся, может, потому, что я была странно одета. Но все было как обычно: джинсы и розовая куртка, правда, старая, ей уже года три. Парни посвистывали Джейн: она красиво оделась, да и шла прямо, совсем как модель.

– Ну вот, мы привлекли к себе внимание, – сказала я.

– Все будет хорошо. Будь уверена в себе, хотя с твоей розовой курткой это невозможно! – ответила с наигранной улыбкой сестра.

– Вы сестры Маркус? – крикнул кто-то нам вслед. Это был светло-русый мальчик с большими веснушками, увидев которые я захотела рассмеяться.

– Да, это мы, а что? – ответила Джейн.

– Я Пит Миллер, школьный редактор, пишу газету, и мне надо что-то про вас написать: кто вы такие, чем занимаетесь по жизни, ну, вроде этого.

– А-а-а, Пит, а можно с тобой сделать фото? Для школьной газеты, – подыграла ему Джейн.

Парень был восторге от того, что он вместе с моей сестрой будет на обложке школьного журнала.

– А ты у нас Адель, как я понимаю? – рассматривая меня, спросил Питер.

– Да, она самая. Как твои дела? – попыталась я начать разговор.

– Да вроде нормально… Ты сейчас на историю идешь? Мы же с тобой в одном классе будем учиться.

– Это хорошо. Покажи мне наш класс, – настойчиво предложила я.

– Хорошо. Давай, Джейн, до встречи, – сказал парень моей сестре, и мы разошлись в коридоре по разным классам.

Первым уроком была история, которую я так не любила. Учитель Игорь Растер оказался довольно занудным и верил во всякую мистику. Стекла его очков всегда почему-то потели без причины, а пиджак, наверное, всегда был в перхоти, что сыпалась с его головы.

– Доброе утро, класс! – сказал учитель.

– Доброе утро, – откликнулись мы хором.

Игорь посмотрел на меня холодным взглядом и понял, что я в классе новенькая.

– Я смотрю, у нас новые ученики, – сказал учитель с дежурной улыбкой.

Я встала из-за парты, немного занервничала, собралась с духом и представилась:

– Здравствуйте, я Адель Маркус, переехала сюда из Нью-Йорка и вот пришла учиться к вам.

– Это хорошо, мы всегда рады новым ученикам, добро пожаловать, Адель, – сказал любезно Игорь. Класс же взглянул на меня как-то странно, будто я сказала что-то не то.

– А сейчас открыли книги на странице двести пять, будем читать историю одинокого призрака, – сказал учитель.

– Одинокий призрак? А это что? – спросил со смехом парень, что сидел позади меня.

– Вы все, наверное, знаете разные истории о призраках? Ну а эту еще не слыхали.

– Как я понимаю, призрак – это дух умершего человека? – спросила девочка, что сидела передо мной.

– Да, все верно, но смотря как он умер! Если в спокойствии и в старости, значит, обрел покой. Но если человек умер насильственной или жестокой смертью, то дух никогда не успокоится и не отойдет в мир мертвых до тех пор, пока не отомстит за свою смерть. Иногда бывает, что у человека перед смертью остались какие-то недоделанные дела, и он из мира иного будет возвращаться сюда, чтобы закончить свое незаконченное дело в нашем мире.

От его слов меня кинуло в дрожь – неужели такое может быть! Но в моей голове были вовсе не призраки, а соседский дом, что приснился мне ночью. Я никак не могла выбросить из головы этот старый соседский дом и странный сон о том, что там кто-то был. Отец… с ним всегда что-то не то, когда он вспоминает этот дом. Может, много лет назад в этом доме с ним случилась трагедия, и поэтому он умалчивает о прошлом? Что бы там ни было, я решила любой ценой узнать секрет папы.

Урок за уроком прошли, и я познакомилась с классом, – довольно интересно общаться с новыми людьми. По окончании уроков, так и не дождавшись Джейн, я приехала на свою улицу с Питом, который решил подвезти меня на машине. Он пытался как-то заинтересовать меня собой, рассказывал смешные истории и о том, какие у него были девчонки. Меня это совсем не интересовало, но я изо всех сил пыталась быть любезной.

– Спасибо тебе, Пит, что подвез. Я где-то потеряла Джейн, мы хотели идти домой вместе.

– Да я с радостью возил бы тебя каждый день! – ответил он мне с улыбкой.

– Ну, все, давай, до завтра, – проигнорировала я его слова.

Идя домой по своей новой улице, я подумала зайти в этот старый соседский дом: интересно было, как там внутри и кто там живет, проверить, живет ли вообще там кто-то, – эти мысли никак меня не оставляли.

На дворе наступали сумерки и вокруг никого не было. Я дошла до этого таинственного дома, остановилась перед старыми каменными воротами, что вели к дому. Затем я шаг за шагом приблизилась к старой арочной двери. Во дворе везде лежали опавшие листья. Постучала в дверь, возникшее эхо прокатилось по всему дому, но никто не ответил. Постучала еще раз – в ответ тишина. Потихоньку нажала на ржавую ручку, и дверь со скрипом открылась.

Передо мной был огромный зал для гостей, ветхая лестница вела на четвертый этаж, везде на стенах висели картины, мебель прикрыта белыми простынями. В доме пахло серой, как будто что-то горело. Было сыро и холодно.

«В этом доме никто не жил лет двадцать», – подумала я. Поднявшись наверх, я так никого и не встретила, кроме крыс, что бегали за стенкой.

– Да ладно, обычный нежилой дом, а я столько себе напридумывала! – весело сказала я вслух.

Обернувшись, хотела уже идти домой из этого старого трухлявого дома, и тут неожиданно меня окликнули:

– Здравствуйте, Адель!

Я оцепенела от страха: там, казалось, никого не было. Я медленно обернулась – в углу стоял парень, среднего роста, лицо скрыто в тени. Разглядеть его было невозможно.

– Здравствуйте, извините меня, я зашла сюда случайно, по ошибке, – соврала я ему.

– Да ничего страшного, ко мне даже так никто не ходит, – ответил парень.

– Мы знакомы? Вы назвали меня по имени, – недоуменно проговорила я.

– Нет… Я вас не знаю и впервые вижу, – со смехом ответил парень.

Я пыталась разглядеть его, но в темноте ничего не было видно, только его силуэт.

– А-а-а… Понятно. Это тебе соседи сказали, что мы переехали к вам в Амотивилль?

– Нет, не соседи, я с ними не общаюсь, – с сарказмом сказал парень.

– Так может, ты выйдешь из темноты? А то я не могу говорить с людьми, когда не вижу их лица, – предложила я ему, чтобы лучше его разглядеть.

Медленно, словно с трудом делая шаги, он вышел. Это был темноволосый, достаточно симпатичный парень лет двадцати, с красивой улыбкой на лице. Я рассмотрела его с головы до ног. «Довольно неплох!» – подумала я.

Парень так странно смотрел на меня, проникая в самую глубину моих зеленых глаз, будто что-то хотел увидеть там.

– Я Джек… Джек Томас, – сказал парень, запнувшись.

– Адель Маркус, недавно переехала с родителями из Нью-Йорка, – вежливо представилась я.

– Ну и как там, большой Нью-Йорк? – попытался завязать разговор парень.

– Да, хорошо, растет и процветает, – ответила я с улыбкой, заметив в его карих глазах какую-то печаль и усталость, будто разочарование от жизни и опустошенность.

– Ты здесь давно живешь? – спросила я.

– Нет, тоже недавно переехал сюда. Это более спокойный район.

– Это я поняла по мебели, накрытой старыми простынями. Да и по дому видно, что здесь никто давно не жил.

Приглядевшись к парню получше, я увидела, что Джек был как-то странно одет: на нем были брюки с подтяжками и какая-то старая серая рубашка, которая, наверное, была когда-то модной. «Так люди одевались около двадцати лет тому назад», – подумала я.

– Где твои родители? Ты что, здесь один живешь? – участливо спросила я его. Парень, видно, нервничал в моем присутствии, но никак не выдавал себя.

– Да, я родителей оставил, хочу жить самостоятельно. Они у меня непростые люди, – самоуверенно ответил Джек.

– Ха… так бы каждому сделать, только откуда деньги взять!

– Этот старый дом я унаследовал от моей любимой бабушки. Вот и решил переехать сюда, – Джек смотрел на меня не так, как все, как-то по-другому, нежно, что ли. Или мне всего лишь показалось…

– Идем, я что-то тебе покажу, – сказал с милой улыбкой Джек, взяв меня за руку.

Я почувствовала холод: его пальцы были холодными, как лед. При этом его глаза радостно сверкали. Он отвел меня на четвертый этаж. Неожиданно включился свет, и я увидела огромную комнату, увешанную старыми дорогими картинами, которые можно было продать за большие деньги.

– О господи, Джек, откуда их столько?

– Я автор этих картин, рисовать для меня – отдых. Я знаю, они немного мрачные, – сказал с улыбкой парень, – но мне нравятся.

Всмотревшись в картины, я увидела пугающие, где-то даже отвратительные сюжеты.

– У тебя талант, Джек, сколько ты уже рисуешь?

– Не помню, давно уже… Вот, видишь эту женщину на картине? Это моя мама, хотя она и была против моих рисунков. Говорила мне – пустая трата времени. Мне от этого как-то не по себе было, – Джек опустил голову.

– У тебя талант, Джек, не слушай ты никого. Но, конечно, тяжело, когда родители не поддерживают своих детей.

Когда я это сказала, я сразу вспомнила слова отца: он говорил мне не ходить сюда. В итоге оказывается, здесь живет одинокий художник, причем симпатичный.

– Да уж… Пожалуй, я тут засиделась, мои начнутся волноваться за меня, – сказала я, улыбнувшись парню.

Джек посмотрел на меня, по-моему, хотел что-то сказать, но никак не мог, словно что-то мешало.

– Может, ты как-нибудь еще в гости зайдешь? У меня есть еще пара хороших картин, которые тебе понравятся, – тепло предложил Джек.

В его улыбке все-таки было что-то необычное, и меня это еще как зацепило! Я немного помолчала, потому что не знала, что ответить парню, но все-таки сказала:

– Посмотрим, все возможно… Как-нибудь зайду.

Он не отводил глаз от меня, проводил к дверям, которое были уже открыты. На улице была уже темная ночь, прохладный ветер колыхал высокие деревья, повсюду разносился лай соседских собак.

– Ну, все, пока! Рада была познакомиться, – тихо сказала я, чтобы соседи не услышали: мне здесь еще разговоров обо мне не хватает.

– Взаимно, удачи тебе! – ответил Джек.

По нему было видно, что сюда очень редко кто заходил в гости, и он не хотел, чтобы я уходила так быстро.

Дома ждут родители; они и так, наверно, заждались меня. Когда я вернулась домой, все уже были в кроватях – время позднее. Быстро поужинав, я приняла душ и залезла в постель. Только я закрыла глаза, как вдруг послышались шаги вверх по лестнице к моей комнате. Это был папа.

– Где тебя носило? – спросил отец.

– Мм… была у своей новой подруги, – соврала я ему.

– А телефон где? Чего не поднимала? Мы с мамой звонили-звонили…

– Да батарейка села, поэтому и не смогла ответить вам.

– Адель! Ты знаешь, я боюсь за тебя! Это новый для нас район, мало ли что может случиться, – сказал отец.

Он был немного зол на меня, но, увы, что поделаешь!

– Не беспокойся, я же у тебя умная девочка, – ласково прильнула я к отцу – уж подлизываться к нему я умела.

– Смотри мне, это должен быть первый и последний раз! Я думаю, ты согласна?

– Да, отец… не надо так волноваться – не из-за чего.

Папа был очень недоволен мои поведением: от меня такого не ожидали. Но благодаря своей вечерней вылазке я узнала то, что хотела, что в последнее время постоянно сидело в моей голове. Напрасно так тщательно отец скрывал это от нас. В этом доме никто больше не живет, кроме бедного одинокого художника.

На часах было уже около двенадцати, но мне не спалось, – как я ни крутилась на кровати, сна все не было и не было. Встав поздно ночью, я подошла к окну посмотреть, почему так настырно лают собаки. В темноте ничего не было видно, лишь горела лампа в окне дома напротив, в комнате Джека. «Он, наверное, снова рисует свои картины», – подумала я.

И тут неожиданно возле окна появился силуэт человека. Это, очевидно, был Джек. Он смотрел на меня с другой стороны улицы.

На следующие утро я пришла в школу не выспавшись. Пит сразу подскочил ко мне со своими историями, но мне совершенно не хотелось его слушать.

Первым уроком была биология, которою я не любила, потому что в детстве сильно поранилась в соседском дворе на заборе, разбила голову и с тех пор ужасно боюсь крови. Учитель довольно неплохо рассказывал про анатомию человека, я узнала много нового. Просидев в школе полдня, я неожиданно устала – то ли от уроков, то ли от вечного школьного шума.

– Адель! Идем на обед, я как-то проголодалась уже, – предложила Джейн.

– Да, я как раз в столовую иду, чаю попить. Как уроки?

– Нормально… Задали много домашней работы, терпеть ее не могу! – возмущенно воскликнула сестра.

Сколько помню Джейн, она никогда не делала «домашку» – потом мне приходилось за нее отдуваться.

– Ты вообще где вчера была? Тебя нигде не было видно, – поинтересовалась с удивлением Джейн.

– Потом расскажу, – взяв поднос с едой, вполголоса ответила я.

Повсюду так и пахло школьным чаем и свежими булками. Я искала свободный стол, где можно спокойно пообедать, и вдруг услышала крик из толпы школьников:

– Адель! Адель, иди к нам!

Это снова был Пит Миллер. Мой новый друг сидел со своей компанией из трех девочек и одного парня, которых я вообще не знала. Как-то неловко было подходить к ним, но деваться было некуда.

– Ан!

Так меня сокращенно называл Питер.

– Знакомься, мои друзья. Это Дженнифер.

Дженнифер была бледной, как снег, с длинными волосами, которым было можно только позавидовать.

– Это Энджи, – продолжил Пит. Девочка была похожа на гота или эмо, с красными короткими волосами. «Их не разобрать и не понять», – подумала я.

– А это Сьюзен.

Довольно милая девочка, отличница, таких сразу видно издалека, немного толстовата. Но толстые люди – хорошие и очень ранимые.

– И сам великолепный Майк Майер, – пошутил, представляя его, Питер.

Этот парень был мексиканцем. Больно уж по нему было видно, что он не американец.

– Рада встрече с вами. Я Адель Маркус, а это моя младшая сестра Джейн, – кивая на нее, сказала я.

– Мы уже поняли, что она твоя сестра, хотя вы совсем не похожи, – с сарказмом сказала Дженнифер.

Это правда: Джейн была блондинкой, причем натуральной. Я всегда была и есть темная, хотя родители у нас оба светловолосые.

– Что-то не так? Тебе не нравится? – нагловато спросила Джейн.

– Что за тон? Как ты со мной разговариваешь? – возмутилась Дженнифер.

– Девочки, успокойтесь! Что вы как дети? Вы бы лучше подумали, как хорошо провести сегодняшний вечер? – предложил Питер.

– А что сегодня? Какая-то вечеринка? – уточнила Джейн.

Это была ее тема, только этого она и ждала.

– Да, сегодня у Сьюзен день рождения, семнадцать лет исполнилось, – ответил Майк, улыбнувшись.

Его улыбка мне напомнила улыбку Джека, с которым я виделась ночью.

– Сегодня в семь вечера, у Сьюзен дома. Будет весело! Девочки, вы с нами? – посмотрев на нас, спросил Пит.

– Да-да, конечно, – радостно воскликнула Джейн.

Она всегда любила такие бурные вечеринки.

– Адель, а ты идешь? Отметим твой переезд к нам в пригород, – предложил Майк.

– Нет, я, наверное, не пойду, по дому много дел: мы недавно переехали, убирать везде надо. И домашней работы сегодня столько задали, что надо хорошенько посидеть над учебниками.

Если честно, я не хотела заводить себе новых друзей – мне и старые нравились.

– Ты не знаешь, какой шанс упускаешь: пиво, музыка, драйв, танцы. Развлекаться надо, – настаивала Энджи, набив полный рот жареной картошкой.

Она ела без остановки, еще и забрала у Сьюзен последний кусок хлеба.

– Спасибо, но я немного по-другому развлекаюсь. То, что вы предложили, это не мое, – ответила я немного грубо.

Девочки посмотрели друг на друга, но промолчали.

– Если что, дай знать, я за тобой заеду, – предложил Пит.

Дженнифер сразу посмотрела на девочек хитрым взглядом. Как будто Питер сказал что-то не то.

– Да ты и так мне вчера одолжение сделал, когда подвез домой, – улыбнувшись, сказала я назло Дженнифер, которая была чем-то недовольна.

Пообедав, мы разошлись кто куда. Мы с сестрой пришли домой, родители еще не вернулись с работы, и дом был в нашем распоряжении. Я села за учебники писать про всемирную историю. Но она не лезла мне в голову, как бы я ни старалась: все мысли были только про улыбку Джека, его карие глаза, как он держал меня за руку и вел к себе в комнату, чтобы я увидела его картины.

Я подумала: «Все, хватит, сколько можно? Один раз увидела человека – и теперь летаю в мечтах, как маленькая девочка. Он просто странный симпатичный парень, который живет напротив меня, а я тут размечталась, как ребенок. И вообще, он не в моем вкусе».

Так я успокаивала себя. Чтобы не думать о нем, я все-таки решила пойти на эту вечеринку с Джейн – может, там встречу себе неплохого парня. Одевшись, я перезвонила Питеру, чтобы заехал за нами с сестрой.

– Почему ты согласилась идти на эту вечеринку? – спросила удивленно Джейн. Она лучше других знала, что такие развлечения не для меня.

– Да так, интересно стало, да и надо заводить здесь друзей, – соврала я.

– Это из-за Пита? Он тебе понравился? – спросила с улыбкой сестра.

– Нет-нет, ты что! Он не в моем вкусе, – отрицала я.

– Я же вижу, как он смотрел на тебя. И мне нравится, что на тебя обращают внимание.

– Пускай смотрит, мне-то что!

– Как знаешь, просто у тебя ведь парня еще не было, я помочь хочу. В этом я опытнее тебя.

– Кто бы сомневался! Вот и он приехал, – сказала я, радуясь, что появился повод уйти от ответа.

На вечеринке все было как обычно, я большего и не ожидала: громкая музыка, алкоголь, крики. Мы втроем присели за стол, где уже сидели Майк с пивом, Дженнифер и Сьюзен, именинница.

– Поздравляю тебя! Вечеринка удалась, смотри, какой ажиотаж, – сказала с улыбкой я.

– Да, я постаралась, пиво будешь? – предложила Сьюзен.