Текст книги "Луна Хадриана"

Хэнксон стал отдавать соответствующие распоряжения, а Крофт обратил свой взор на экран. Он узнал подъемник, потом, спустя полминуты, может быть, минуту, отошла в сторону бронированная плита ворот.

– Переключаем на инфракрасное восприятие, – объяснял по ходу дела Хэнксон. – Теперь я продвигаю зонд в штольню.

На экране было видно, как стены штольни медленно ползли по обеим сторонам экрана. Первых восставших они увидели в служебном помещении, где прежде дежурил Шмиддер. При виде их даже у Крофта не повернулся язык назвать их бунтовщиками. Это были жалкие создания, давно потерявшие рассудок и не обратившие никакого внимания на зонд.

А зонд тем временем странствовал дальше.

– Они вон там, впереди! – комментировал Хэнксон. – Их примерно десять человек, вон, видите, там дальше, на перекрестке двух ходов? То есть они именно там, где мы и предполагали, – самодовольно констатировал он.

– Уменьшить скорость перемещения! – приказал Крофт, и зонд незамедлительно исполнил эту команду. Вдруг один из восставших вышел из зоны и демонстративно, во весь рост, широко расставив ноги, встал посреди штольни.

– Стоп! – тут же велел Крофт.

Объектив тут же автоматически навел фокус на заключенного, одетого в измазанный комбинезон. У Крофта возникло впечатление, что этот человек уставился прямо на него и глядит ему прямо и глаза. Это, разумеется, не соответствовало действительности, хотя впечатление было именно такое. В руке его хорошо был виден лучемет, судя по всему, этот человек стоял во главе мятежа.

– Кто это?

– Заключенный Седрик Сайпер, номер С-3811, – считывал информацию Хэнксон с экрана одного из компьютеров. – Бывший терминатор. Классность но специальности – высшая.

«Да, терминатор высшего класса! Что же, недурно, – мелькнуло в голове у Крофта. – Крепкий орешек, ничего не скажешь!» И его надежда, что заключенным ничего не известно о том, каким образом они могут заставить Крофта сильно понервничать, испарилась в ту же секунду, когда этот человек в штольне навел лучемет на ее стенку и выстрелил прямо по одной из жил бирания. Вспышки разрядов были видны хорошо, вскоре они погасли.

Значит, знали!

Тут же к предводителю подошел еще один заключенный, в его костлявых руках Крофт разобрал стальную руку робота-надсмотрщика с вмонтированным в нее лазером. Последовала еще одна вспышка, ослепительно яркий луч еще раз заставил вспыхнуть тысячей разрядов жилу бирания.

– Заключенный Бедам Набтаал, номер Ф-4711, – пояснил Хэнксон. – Арестован в секторе «Мажордом», ему предъявлено обвинение в шпионаже и ведении враждебной пропаганды.

«Шпионаж!» – эхом отдалось в ушах Крофта. И тут же враждебная пропаганда! Вместе это как-то не вязалось! Какой шпион отважится вести пропаганду? Ведь он неизбежно привлечет к себе внимание!

– Давайте поближе подберитесь! – приказал он.

Изображение заключенного стало крупнее, по всего лишь на мгновение, Крофт уже понял, что совершил ошибку, когда заключенный № 3811 поднял лучемет, наведя его, как казалось, прямо на всех, кто находился в командном пункте, и экран тут же погас. Наблюдательный зонд был уничтожен!

Но уже через секунду на экране появилась другая картинка – на этот раз в широкоугольной перспективе.

– Задействован вспомогательный зонд, – пояснил Хэнксон. – Сейчас производится корректировка изображения.

Строки исчезли с экрана, и теперь снова перед Крофтом были оба заключенных: один с лучеметом, другой – с лазером уничтоженного робота. Тот, кто держал лучемет, повернулся.

– Надеюсь, – донесся до Крофта искаженный помехами голос Седрика, но тем не менее вполне различимый, – они поймут, что это за предупреждение. Ну а если нет, тогда их командир, скорее всего, – полнейший кретин.

У Крофта возникло такое чувство, что все присутствующие повернули головы к нему (хотя на самом деле этого, разумеется, не произошло и не могло произойти), кроме Хэнксона, который и не отворачивался от него.

– Седрик! – позвал предводителя голос второго заключенного.

– Да, что ты?

– Здесь!

Рука Набтаала была направлена прямо на сидевших в командном пункте. Седрик Сайпер, повернувшись, пошел прямо на них. Вдруг перспектива изменилась, резко повернувшись вокруг своей оси, и уже в следующую секунду его лицо заняло весь экран, а потом еще приблизилось, и в конце концов, кроме его рта, на экране ничего не было видно.

– БАНЗАЙ! – раздался оглушительный крик, настолько громкий, что хрипнули динамики и все невольно вздрогнули.

Секунду спустя изображение исчезло с экрана, на этот раз окончательно.

– Они уничтожили и вспомогательный зонд, – объявил Хэнксон, после чего с лицом невинного младенца повернулся к Крофту. – А что теперь, командир?

Крофт, сунув мизинец в ухо, пытался отделаться от звона, вызванного этой неожиданной акустической атакой.

– А теперь нам необходимо срочно придумать что-то другое, – высказался он.

Хэнксон снисходительно улыбнулся.

– У нас уже есть какая-нибудь идея? Может, нам их просто отпустить на все четыре стороны? Но они знают, что мы не сможем на это пойти, даже если бы захотели. И я не верю, что нам остается что-нибудь другое, чтобы приманить их. Большинство из них находится и так уже о пограничном состоянии. Самое позднее через месяц, ну, может, через два, нам так или иначе пришлось бы их изымать оттуда. Это самые отпетые берсеркеры. Если бы вы видели, что они сделали с этим роботом, как они его разнесли в куски! У меня есть видеозапись. Хотите взглянуть?

– Нет необходимости, – сухо отказался Крофт. – Я и так могу себе это очень хорошо представить.

Он обратился к сидевшей за одним из компьютеров брюнетке:

– Сэлен, что там говорит ваш компьютер о наихудшем варианте?

– Вероятность того, что заключенные в рамках тех тридцати семи секунд, что отведены для операции роботов-штурмовиков, смогут вызвать наступление цепной реакции, при самом неблагоприятном для нас раскладе составляет восемьдесят семь процентов, – ответила молодая женщина.

На приборы она не смотрела. Было ясно, что она ожидала этого вопроса. Норов у нее был не менее строптив, чем у Хэнксона, но Крофт высоко ценил ее как специалиста в том, что касалось общения с компьютерами и получения необходимых данных.

«При самом неблагоприятном для нас раскладе…» Если принимать во внимание, что у него начиналась сейчас полоса невезения, то все вышесказанное могло свестись лишь к тому, что уже очень скоро им придется распрощаться с этой штольней.

– А вероятность того, что цепная реакция, могущая возникнуть, в течение нескольких последующих секунд распространится и на соседние участки, – продолжала Сэлен, хоть Крофт и не требовал этого от нес, – лежит в границах шестидесяти процентов.

– Предполагается, что операция будет проходить с результатом 50 на 50, – дополнил Хэнксон, и на лице его по-прежнему наличествовала эта ненавистная Крофту самодовольная ухмылочка. – Может быть, вас интересуют цифры для самого неблагоприятного ее хода, если, например первая попытка штурма не увенчалась успехом?

Крофт покачал головой.

– Благодарю. Я уже получил свою порцию дрянных новостей. Может, у вас есть для разнообразия что-нибудь хорошее?

– Есть. Но я не уверен, понравится ли это вам, – Хэнксон ухмыльнулся, обнажив при этом безупречно ровный ряд ослепительно белых зубов, а у Крофта возникло непреодолимое желание заехать по ним кулаком. – Через пять минут мое дежурство заканчивается. Но поскольку вы здесь и возьмете руководство операцией на себя, то полагаю, что вы и один сумеете, справиться со всем.

– Знаете, Хэнксон, я вас определенно когда-нибудь убью, – произнес Крофт, на губах у него блуждала мечтательно-загадочная улыбка. – И в ваших же собственных интересах я настоятельно советую вам в порядке исключения закончить ваше дежурство здесь на пару минут раньше и как можно скорее убраться отсюда, с глаз моих, Чтоб духу вашего здесь не было! Ясно вам?

– Большое спасибо!

Все так же вызывающе улыбаясь, Хэнксон поднялся и покинул командный пункт. Крофт бросил ему вслед испепеляющий взгляд. Он с самого начала возненавидел этого Хэнксона. Каким-то шестым чувством он всегда улавливал, что он был из тех, кто в один прекрасный день может оказаться для него весьма опасным. Этот проклятый ублюдок был к тому же тщеславен донельзя, и, в отличие от Крофта, его здесь любили. Просто он был слишком хорош собой, слишком располагал к себе, слишком уверенно держался, чтобы долго задерживаться в роли второго человека. Крофт не сомневался, что Хэнксон втайне постоянно ждал, что Крофт совершит какой-нибудь фатальный промах. А что же касалось самого Крофта, то он был готов подарить Хэнксону эту чертову базу. Неужели этот идиот и действительно полагал, что Крофт способен держаться за это место?!

– Каковы будут ваши дальнейшие распоряжения, командор? – вырвал его из этих раздумий голос Сэлен.

Смущенно улыбнувшись, она произнесла:

– Наверное, все же что-то нужно делать?

– Премного благодарен за ваше ценное указание, – сердито буркнул Крофт, хотя не сомневался, что слова Сэлен шли от чистого сердца. Он опустился в кресло, на котором только что сидел Хэнксон, и, наверное, с секунду боролся с отвращением и желанием встать.

Чувство это имело своим источником осознание собственное беспомощности, происходившее от необходимости отдать тот приказ, который он был должен отдать. Эта ситуация до невероятности походила на ту, которая возникла тогда, когда он угодил в ловушку йойодинов. Любое решение, которое ему предстояло принять сейчас, могло оказаться как абсолютно верным, так и безнадежно не правильным. Пошли он этих роботов и сумей они подавить этот бунт, перед лицом руководства он проявит себя вдумчивым, осмотрительным командиром, а если бунтовщикам удастся-таки раздуть эту цепную реакцию и превратить рудник в кучу пепла, в этом случае на нем будет вечное клеймо несостоятельного. Не надо было быть чересчур умным и проницательным, чтобы понять, что именно выбрал бы Крофт. Может быть, рассуждал он, все же прикончить этого выскочку Хэнксона, прежде чем выяснится окончательно, что решение, которое ему предстояло принять, окажется неверным? Но все эти мысли никак не могли оказаться для него добрым советчиком при выборе решения. Здесь речь шла о чистом везении. Игра ва-банк; не более того.

Он почти уже пришел к выводу о необходимости послать туда роботов-штурмовиков, когда к нему обратился некто Скарт, офицер связи.

– Командир, я принимаю сигналы. Очень странно это все… но мне удалось установить местонахождение двух кораблей, которые явно на подлете сюда. Это, скорее всего, корабль-контейнеровоз и корабль сопровождения. Они уже выдали код спутнику-убийце и готовятся выйти на нашу орбиту.

Крофт застонал.

– Что вы говорите?

Впрочем, ему только и оставалось, что стонать.

– Что это значит? Следующий транспорт должен быть лишь через три месяца, а последняя проверка состоялась всего полгода назад. Какого черта им здесь надо?

Как и следовало ожидать, ответа на эти вполне естественные вопросы никто ему здесь дать не мог. Крофт возвел очи горе. Он нисколько бы не удивился, что в добавление ко всему какой-нибудь идиот, да к тому же бездельник, из тех, что в Центральном управлении просиживают себе планы, мог бы запросто послать сюда и дополнительную проверку.

– Немедленно установите связь с кораблем, – вздохнув, распорядился он. – И дайте его мне на экран.

Но экран по-прежнему оставался пустым.

– В чем дело? – недоумевал он. – Почему нет связи?

– Я делаю все, что могу, – пытался защититься Скарт. – Но здесь что-то не то. Мне кажется, прием… прием затруднен из-за помех.

– Атмосферных, что ли? – Крофт с сомнением взглянул вверх, на прозрачный купол. Для здешних климатических извращений сегодня выдался на удивление погожий день. Конечно, говорить о «хорошей погоде» на Луне Хадриана было чистейшим цинизмом, но все же в противоположность обычным ураганам сегодня была действительно тишь да гладь.

– Нет, с атмосферой все в порядке, – доложил Скарт. – По-видимому, что-то мешает приему в нашей аппаратуре. Или в их при передаче.

– Забавно, – Крофт наморщил лоб. – А вы действительно уверены, что речь идет о двух наших кораблях?

– Абсолютно, командир. Они ведь сообщили пароль сторожевым спутникам.

Крофт на всякий случал подумал, нет ли и этих словак какого-нибудь гаденького скрытого смысла. Потому что, строго говоря, его вопрос звучал глуповато. Ведь если бы это не были сардайкинские корабли, которые не сообщили бы пароль спутнику-убийце, зависшему на высоте восьмидесяти тысяч километров на орбите Луны Хадриана, приблизившись к нему, то теперь бы этих кораблей просто не было и не над чем было бы ему, Крофту, ломать голову, поскольку эти гигантские космические охранники были запрограммированы открывать безжалостный ураганный огонь по всему, что не отзовется на повторный запрос.

– У меня есть уже более точные результаты сканирования, – сообщил Скарг. – Я сейчас даю их на ваш терминал.

Крофт внимательно изучил информацию, которая только что появилась на небольшом мониторе перед ним, – это были не только данные о подлетавших кораблях, но и схематическое компьютерное их изображение. Да, действительно, один из кораблей был транспортом – огромная паутина платформ, приводимая и движение относительно несложным двигателем. Корабли этого типа были задуманы для того, чтобы собирать и перевозить контейнеры, которые доставлялись на борт особыми погрузчиками с поверхности той или иной планеты, подобной Луне Хадриана. А сопровождал этот транспорт крейсерский корабль, появившийся на терминале Крофта и виде всего-навсего крошечной точечки. Но его изображение, предоставленное компьютером, не внушало сомнений – речь здесь могла идти, безусловно, о сардайкинском флоте.

– Когда они выйдут на нашу орбиту? – осведомился Крофт.

– По расчетным данным, через тридцать минут.

– О’кей. В таком случае, у нас есть еще немного времени, чтобы разделаться с нашими бунтовщиками.

Мысли Крофта стали путаться. Если уж эти корабли приехали для того, чтобы осуществить внеплановую транспортировку бирания, то весьма вероятно, что на борту какого-нибудь из них находится инспектор, в обязанности которого вменена проверка, тоже внеплановая. И до его прибытия бунт должен быть подавлен.

– У кого-нибудь есть какие-нибудь предложения? – спросил Крофт скорее ради проформы.

– Не вижу иного пути, как послать роботов-штурмовиков, – ответила Сэлен.

«Спасибо, – мысленно ответил Крофт, – но к этому решению я пришел и без вашей помощи!»

– Но я предлагаю послать относительно небольшое их количество, – продолжала она, угадав его мысли. – Двоих или троих. При таком количестве атакующих роботов заключенные вряд ли сразу же бросятся палить по биранию лазерными лучами. Ведь речь все же как-никак будет идти и об их жизнях.

«Какая же непреоборимая логика, всесокрушающая, можно сказать», – с издевкой подумал Крофт. Он нисколько не верил в то, что эта же логика может руководить людьми, которым действительно нечего было терять.

– Если они поймут, что не до конца обречены, то попытаются защищаться, – стала объяснять Сэлен, – а если роботы окажутся достаточно проворными, то у них не займет слишком много времени воспрепятствовать тому, чтобы бунтовщики получили возможность для ядерной детонации бирания. То есть я хочу сказать, что какие-то участки могут оказаться под угрозой, но они будут в допустимых пределах.

Крофт раздумывал пару секунд. Эта идея не особенно была ему по душе, но из всех самых плохих она, вероятно, была наиболее приемлемой.

– Хорошо, – наконец согласился он. – Давайте попробуем сделать так. Посылайте роботов! Надеюсь, мы успеем покончить с ними до прибытия инспекции.

Он отдал соответствующие распоряжения.

– Очень странно, – донесся до него голос Скарта. – Я не могу понять, почему же мы не можем установить связь. Причем, все дело именно в этом крейсере.

Крофт непонимающе уставился на него.

– Этот крейсер посылает какие-то странные импульсы, – изумленно констатировал Скарт. – Это помехи.

– Помехи? – недоверчиво переспросил Крофт. – Да нет, не может быть, вы что-то напутали, Скарт. С какой стати ему ставить помехи для наших передатчиков?

– Я понятия не имею, для чего ему это нужно, но данные однозначно говорят за это.

Скарт еще раз взглянул на свои приборы, чтобы еще раз убедиться, что не ошибается. А потом высказал то, что уже несколько секунд ощущал Крофт:

– Что-то здесь не то, командир.

Глава 5
В царстве призраков

Вход в секцию Бета оказался заваленным всяким мусором и несколькими металлическими плитами, но убрать все это было бы под силу даже ребенку. Им не пришлось прибегать к помощи лучемета или лазера. Пара хороших ударов киркой – и путь был свободен.

Седрик Сайпер сразу же стал пробираться вслед за остальными, но чуть замешкался, поскольку ему вдруг пришло в голову, что он упустил одну очень важную вещь, но после недолгого размышления понял, что это и впрямь ерунда. Пока остальные занимались тем, что разбирали завал, он еще раз успел побывать в служебной каморке Шмиддера, чтобы забрать оттуда небольшой чемоданчик, который приметил еще во время их первого с Шерил визита туда. В чемоданчике были инструменты, но не они были нужны Седрику. Высыпав их прямо на пол каморки, он поспешил в ту штольню, где два года откалывал бираний, чтобы забрать кое-что спрятанное там. Теперь у него в чемоданчике лежало нечто гораздо более ценное, нежели набор инструментов, отчего он заметно потяжелел.

Чем дальше они углублялись о штольню сектора Бега, тем более убеждался Седрик в том, что на официальные заверения и объяснения никак нельзя было полагаться. В них говорилось о том, что этот участок перекрыт, поскольку добыча бирания здесь становилась нерентабельной. Но жилы, мерцавшие во тьме зеленоватым свечением, свидетельствовали как раз об обратном. И хотя запасы здесь были куда менее обширными, чем в штольне, где трудился Седрик, бирания хватало и здесь.

При виде этого у Седрика свалился камень с души: у них по-прежнему будет оставаться козырь в руках перед роботами-штурмовиками. Он по-прежнему надеялся, что имевшиеся здесь запасы бирания залегали именно в концентрациях, достаточных для того, чтобы при попадании луча лазера в них могла начаться цепная реакция, В противном случае тот факт, что они покинули свою прежнюю позицию, мог оказаться серьезным просчетом.

Минуту спустя он наткнулся на одного из двух кибертеков, который после того, как его собрат сбежал, оставаясь верным своей «Революционной армии», охранял перекресток двух штолен. От него Седрик узнал, что остальные находились уже в восьмистах метрах отсюда. И действительно, на стенах слабо мерцали какие-то отблески-кто-то там, вдали, уже вовсю шуровал оружием, принадлежавшим ранее роботу-надзирателю.

Добравшись до них, он увидел, что Набтаал обрабатывал часть стенки штольни лазером и успел уже вырезать скромный, в рост человека, подковообразный кусок камня, Присмотревшись, Седрик понял, что это не обычный камень, а текучий материал, использовавшийся для наложения пластырей на пробоины, который, после того как затвердевал, начинал обладать структурой, подобной граниту. Этим и была заделана пробоина. Срез материала доказывал и то, что один из слухов все же оказался правдой: в воздухе этой штольни содержался кислород. В противном случае давно бы произошел взрыв метана или какого-нибудь другого газа.

Седрику бросилось в глаза, что на этом участке практически отсутствовали жилы бирания. Будто эти искрящиеся нити сознательно избегали темных мест.

Едва завидев Седрика, к нему тут же подскочила Шерил.

– Нам удалось найти пролом, – проинформировала она его.

– Или же, если выразиться точнее, это Дункан нашел его, – уточнила она и кивнула в сторону полубезумного кибертека, отчужденно приткнувшегося на полу штольни, с таким видом, будто он уже не принадлежит этому миру. Дункан сидел, уставившись пустым взором в пространство. Изо рта его сочилась слюна, а руки судорожно подергивались. Справа у него на шее что-то пульсировало, будто ему под кожу забрался какой-то жук и копошился там.

– Дункан? – переспросил Седрик, удивленно наморщив лоб. – Говоришь, Дункан обнаружил этот пролом?

– Да, – подтвердила она. – Мы как раз хотели уже заняться другим куском, но он стал ныть и ныл до тех пор, пока мы все же не отыскали это место. А если бы не он, мы бы здесь замучились, пока нашли этот участок.

«Дункан», – размышлял Седрик, и ему стало не по себе. Снова этот Дункан! Ведь именно с этого, стоящего одной ногой в могиле кибертека и пошли все неприятности, потому что именно он изничтожил Шмиддера. Он сумел убедить их в том, что им необходимо бежать. И не кто иной, как он обнаружил этот пролом. А не многовато ли для заурядного психа?

– А для чего тебе этот чемодан? – поинтересовалась Шерил. И с издевкой добавила:

– Собрался в дальнюю дорогу?

Криво улыбнувшись, Седрик поставил чемоданчик на землю.

– Можно сказать, что да, – обреченно вздохнув, ответил он. – Если нам действительно когда-нибудь удастся отправиться куда-нибудь отсюда то мне совершенно необходимо иметь этот чемоданчик при себе и не расставаться с ним.

Он помолчал.

– Это здесь он всего лишь чемоданчик, а вот там, наверху, это превратится уже в нечто более существенное – в космический корабль с полной оснасткой и командой, например.

Глаза Шерил широко раскрылись. Она смотрела то на Седрика, то на стоявший подле его ног, ничем не примечательный серебристый чемодан, И до нее понемногу стало доходить, в чем дело. Да и сам Седрик понял, что она тогда все же заметила этот самородок бирания, который отскочил от стены под ударом его кирки. Увидела, и, конечно же, у нее хватило ума сделать из всего этого правильные выводы.

– Ты… – прошептала она, – ты действительно…

Вместо ответа он лишь приложил палец к губам. Это было как подтверждением того, что ее догадка оказалась верной, так и предостережением не орать об этом на каждом углу, В конце концов, в ее собственных интересах не болтать об этом.

– Сколько тебе еще потребуется времени? – обратился Седрик к Набтаалу, который возился с лазером и вынужден был все чаще делать перерывы – устройство не было предназначено для длительной работы.

На лице Набтаала появилось задумчивое выражение.

– Пять минут, – доложил он. – Ну, может быть, десять.

– Тогда поторопись! – предупредил Седрик. Где-то и области желудка у него вдруг возникли неприятные ощущения, Он чувствовал, как вот-вот что-то неминуемо должно произойти.

– Они идут! – раздался чей-то испуганный крик.

Прибежал кибертек, который нес вахту на перекрестке.

– Идут!.. Роботы-штурмовики! Они приближаются!..

– Сколько их? – кинулся к нему Седрик.

Кибертек, остановившись, чуть подумал, и плечи его виновато повисли.

– Я… я не знаю! – вполголоса признался он. Ему вдруг показалось, что он слишком рано покинул спои пост.

Седрик снопа обратился к Набтаалу.

– Дай мне лазер!

Набтаал в смятении посмотрел на него.

– Да… но как же нам тогда снова открыть пролом?

Седрик выхватил у него из рук ампутированную конечность робота, сунув вместо нее лучемет.

– А вот этим, – рявкнул он. – Или лопаточками, кирочками, а если потребуется, то и ногтями, ноготочками… Но во всяком случае, не лазером. Поскольку именно лазер хоть немного, но все же способен приостановить этих монстров, которые сейчас набросятся на нас. Потому что если мы не сумеем, пусть ненадолго, сдержать их, то, наверное, уже через минуту нас не будет на свете. Так что хватит вопросов, лучше смотри, чтобы работа двигалась.

Задержать их, пусть ненадолго! Но это же было чистейшее безумие – при помощи этого убогого лазера выйти против роботов-штурмовиков.

Тайфан, видимо, поняв, что дело плохо, схватил Седрика за руку и принялся упрашивать его:

– Разреши мне пойти с тобой! Ведь это задание требует мужества и чести.

Седрик знал, что соглашаться ни в коем случае не должен. Присутствие этого йойодина могло доставить ему лишь неприятности. Но, к его собственному удивлению, Седрик неожиданно кивнул в знак согласия:

– Хорошо. Пойдем!

Вместе с этим «Штурмующим небеса» они, отделившись от остальных, заняли позицию там, где прежде дежурил кибертек. С лазером в руке Седрик тихо подкрался туда, где начиналась штольня, из которой можно было ожидать нападения, и осторожно выглянул из-за огромного куска породы, образовавшей угол. Но так ничего и не увидел, зато были отчетливо слышны гулкие, тяжелые шаги по каменной россыпи.

– Это роботы или же бронированные танкетки на гусеницах, – полушепотом сообщил Седрик. Йойодин молча принял к сведению сказанное.

– Если они нападут, у нас нет шансов остаться в живых, – добавил Сайпер. – Так что с самого начала следует продумать, может быть, и не следует лезть на рожон, и сразу же дать им понять, что мы не выступим против них, поэтому нет нужды продвигаться дальше.

Но ответом было по-прежнему молчание. На круглом лице йойодина не дрогнул ни один мускул. Но Седрик не собирался сейчас копаться в мыслях этого Тайфана, потому что, как очень образно выразилась Шерил, все сейчас были в одной лодке, и посему либо они наперекор буре сумеют спастись, либо погибнут.

Мучительно медленно тянулись секунды, слагаясь в минуты, но ничего не происходило. Седрик продолжал вслушиваться в темноту. Вокруг было непроглядно темно, лишь жилы бирания, будто диковинные зеленоватые змеи, извивались вдоль стены штольни, украшая ее странным, переплетавшимся узором. Он едва мог видеть дальше, чем на два шага. Но лязг металла с каждой секундой становился все отчетливее. Может быть, он сам, размышлял Седрик, уже у них в прицеле, и не в одном, а в десятке этих лазерных оптических устройств.

Седрик продолжал напряженно вглядываться в темноту и скорее чувствовал, чем видел, что там, вдали, происходит какое-то движение и время от времени вспыхивает холодным беловатым светом луч прожектора, отразившийся от полированной металлической поверхности. Их, по-видимому, было три, но вполне могло быть и четыре, и даже пять. Это были тяжелые, закованные в броню роботы. Не те легонькие автоматы для надзирания за безоружными заключенными, которые обычно крутились в штольнях там и тут, а боевые машины, стальные колоссы, которые каким-то непостижимым образом походили на средневековых рыцарей.

Подняв лазер, Седрик поймал в прицел первого из них. Впрочем, прицела никакого здесь, на этой отодранной клешне робота, и в помине но было, приходилось пользоваться стволом, но прицелиться с грехом пополам ему все же удалось, И без дальномера Седрик видел, что, в принципе, он уже мог выстрелить в него – расстояние позволяло. Но он медлил. Для него оставалось загадкой, почему же машины до сих пор не открывают огонь. Ведь и их прицеле он сейчас как на ладони, освещенный десятком прожекторов. А попытаться стать незаметным, прижавшись к стене штольни, было столь же бесперспективным, как попытаться нарисовать себе на лбу красный крест. Может быть, у них был приказ не вести беспорядочной стрельбы, чтобы не повредить драгоценные запасы бирания? Кроме того, Седрик по-собственному опыту знал, что в них была заложена особая программа, модернизировавшая инстинкт самосохранения, и соответствии с которой роботы эти не бросались в атаку очертя голову, как какие-нибудь бронированные камикадзе, – ведь каждая из этих машин, управляемых особыми сложнейшими микросхемами, стоила целое состояние.

Седрик почти не сомневался в том, что его первый выстрел имеет все шансы стать и его последним.

Вначале он подумал просто дать пару хороших выстрелов по одной из жил бирания, но тут же отказался от этого замысла. Теперь эта угроза утратила свое значение: ведь роботы-то были здесь, а если бы там, наверху, всерьез восприняли их угрозу, никто не стал бы посылать сюда этих монстров. Ему стало ясно, что их до сих пор единственное оружие – угроза взорвать рудник – перестало быть оружием. Крофт даже и не стал пытаться установить с ними контакт. Это, видимо, было ниже его достоинства – вступать в переговоры с какими-то бунтовщиками.

Отбросив эти мысли, Седрик, чуть приподняв лазер, нажал на кнопку. Ослепительная вспышка озарила стены штольни, и луч срикошетировал от массивной головы бронированного чудища, не причинив ему никаких повреждений.

Седрик тут же попытался укрыться в своем ненадежном убежище, но, странным образом, роботы и теперь не спешили палить в ответ. Неужели у него оставался еще один шанс? Но на этот раз он прицелится поточнее!

Но прежде чем он успел это сделать, перед ним внезапно возник Тайфан и схватился за лазер.

– Дай мне! Дай мне его! Я должен выстрелить! – но терпящим возражения тоном стал требовать йойодин. – Если уж нам суждено умереть, то первым должен быть я!

Седрик был настолько ошарашен такой странной логикой, что без разговоров выпустил из рук лазер. Его смутило и другое. Когда он учился на терминатора, им не раз говорили, что члены касты «О-Бан» никогда не брали в руки ни одного лазера (то есть оружия, принцип действия которого основывался на луче, позволявшем вести дальний бой), а пользовались лишь своими мечами – металлическими или даже лазерными, но мечами. Впрочем, не одно это всегда казалось Седрику странным. Наверняка, в кодексе чести этой секты наличествовали кое-какие пункты, согласно которым данная ситуация вполне могла быть признана в качестве особой. Однако могло быть, что этот Тайфан вообще не воспринимал конечность робота со встроенным лазером как оружие.

Тайфан даже не пытался укрыться за каким-нибудь откосом стенки штольни – наоборот, он вышел чуть ли не на середину прохода. Либо его желание погибнуть было столь сильным, что он не мог противостоять ему, либо дистанция в неполные тридцать метров не позволяла штурмовым роботам применить против него всю мощь их вооружений.

Тайфан дважды выстрелил в приближающихся колоссов, так и не попав ни в одного из них, но зато вспышка, озарившая штольню, дала Седрику возможность разглядеть, что на них, оказывается, с интервалом метров в десять надвигалось еще четыре подобных монстра. Эту армаду им не одолеть ни за что!

И тут до Седрика внезапно дошло, что этим бронированным колоссам вовсе не было нужды применять оружие. Они могли обойтись и без него при подавлении их бунта, так сказать, голыми руками, если это сравнение было применимо к их жутким манипуляторам, лишь отдаленно напоминавшим человеческие руки. Какое бы препятствие ни возникло у них на пути, они просто переехали бы его, раздавив и смяв. Скорее всего, Крофт с самого начала рассчитывал на то, что одна или даже несколько этих машин могли бы оказаться в числе потерь. Все равно эти потери ни в какое сравнение не шли с возможной потерей рудника.