Текст книги "Ужин с Медичи. О власти, страсти и бисквите"

Конец великой эпохи

Честь – главный приз для высокого и нежного сердца.

Лоренцо де Медичи

После ярких карнавалов простой народ снова расходился в свои бедные домишки, и, несмотря на всеобщее ощущение праздника, внутри зрело что-то, пока еще не замеченное.

К этому моменту 13-летний сын Лоренцо Джованни был возведен папой в ранг кардинала, и один из лучших друзей Лоренцо, Пико делла Мирандола, рекомендовал ему вернуть во Флоренцию известного проповедника того времени, который и научил бы мальчика всему, чему полагается.

Так в монастыре Сан-Марко появился Савонарола.

Золотой век подходил к концу.

Имя в истории: Джироламо Савонарола

И почему я не удивляюсь, что все дело в женщине? Ответь она взаимностью, и вся жизнь Савонаролы пошла бы по-другому.

Знаменитый проповедник родился в Ферраре 21 сентября 1452 года, однако род Савонарола происходил из Падуи. Среди предков Джироламо были воины и ученые.

Его дед Микеле Савонарола был известным врачом, папа Николай V даже пожаловал ему почетный титул Иерусалимского Кавалера. Микеле был не только ученым, но и гуманистом. Бедняков он лечил бесплатно, и это оказало большое влияние на формирование характера внука. А вот отец будущего монаха, Николо, интересовался лишь праздниками и увеселениями, не став ни врачом, ни воином, ни философом.

Зато его супруга Елена из старой мантованской семьи Бонакосси обладала интеллектом и сильным характером. О духовной близости с матерью говорят письма к ней Савонаролы. С ранних лет Джироламо был тихим и серьезным ребенком, и в семье решили, что ему надо заниматься наукой и медициной. Но дед, который мог научить внука всему, что знал сам, умер очень рано, и учиться пришлось по учебникам под руководством отца.

О монастыре будущий злой гений Флоренции даже не думал, совсем наоборот.

По соседству жила семья изгнанных из Флоренции Строцци, и молодой человек влюбился по уши в незаконнорожденную дочь главы семьи, которую к тому же звали, как и его мать, Еленой. Но в учебниках, которые он читал с раннего детства, ничего не говорилось об искусстве ухаживания, а друзей, которые могли бы рассказать, что к чему, тоже не было, так что все, что придумал бедный влюбленный, это неожиданно явиться к девушке и попросить ее руки безо всяких ухаживаний.

Видимо, у этой сцены были свидетели, потому что отказ Елены описывался в архивных документах во всей красе. Она заявила, что ее род слишком знатный, чтобы выходить замуж за кого попало, и несостоявшийся жених может выметаться.

Что оставалось несчастному влюбленному? Он отправился в монастырь, оставив дом.

У истории нет сослагательного наклонения, трудно представить, что история Флоренции пошла бы по-другому, обрети тогда будущий монах семейное счастье.

Серьезные историки закидают меня помидорами, но мне кажется, что кроме духовных убеждений корни ненависти к семье Медичи именно здесь! Несчастная любовь отправила юношу в монастырь, но изгнания семьи единственной женщины, которую он любил, из Флоренции Савонарола не простил.

Юный монах ужасался разврату и несправедливости вокруг, особенно его возмущала жизнь папской курии и священнослужителей в целом. Однажды по его стопам пойдет Лютер, и родится протестантизм.

Джироламо много молился, начал видеть сны, которые считал пророческими, и обрел веру в собственное высокое предназначение – он решил, что ему предстоит спасти мир.

* * *

Семь лет пробыл Савонарола в доминиканском монастыре в посте, молитвах и размышлениях. В 1482 году монастырское начальство, ценившее образованность и ум молодого монаха, решило отправить его во Флоренцию.

Так фра Джироламо оказался в монастыре Сан-Марко, практически «придворном» монастыре семьи Медичи.

В то время проповеди Савонаролы, который сам себя уже считал пророком, вызывали у флорентийцев лишь насмешки. Посреди цветущего прекрасного города появился странный монах, который призывал к скромности и отказу от праздников, вместо привычных античных философов он кричал о Страшном суде. Правда, в то время Савонарола произвел большое впечатление на поэта Пико делла Мирандолу, друга Лоренцо, который и настоял на возвращении Савонаролы, несколько лет проповедовавшего в городах Северной Италии, во Флоренцию.

1 августа 1490 года Савонарола вновь появился во флорентийском монастыре Сан-Марко. И теперь его проповеди воспринимали по-другому. Он говорил о тиранах, об угнетении бедных, непосильных налогах и нищете, о разврате священников и пугал концом света за грехи.

Особое впечатление на слушателей произвело его видение руки с гигантским мечом на небе. На мече было написано: «Скоро и быстро на землю опустится меч Божий». Затем меч опустился, в воздухе потемнело, посыпались мечи и стрелы, все запылало огнем, раздались страшные раскаты грома, и на землю пришли война, голод и чума.

Флорентийцы были напуганы. Все больше людей приходило слушать проповедника. В 1491 году он был избран настоятелем монастыря Сан-Марко, Лоренцо к этому моменту уже забеспокоился, но было поздно.

* * *

И если даже по всем этим причинам я не отвечу на упреки и клевету тех, кто хочет меня проклясть, я все равно буду, как сказал наш флорентийский поэт, вместе с теми, кто испытал, что такое любовь: я надеюсь найти милость, а не прощение.

Лоренцо де Медичи

Чтобы привлечь монаха на свою сторону, Лоренцо жертвовал монастырю большие суммы, пытался как-то наладить отношения, но тщетно: Савонарола пророчил Лоренцо страшные кары за грехи и утверждал, что «тиран может делать все, что он хочет. Но он должен знать: я здесь чужой, а он гражданин и первый в городе, и все же я останусь здесь, а он должен уйти, я останусь здесь, а не он».

К этому времени наследственная болезнь, подагра, превратила Лоренцо почти в инвалида, иногда он не мог пошевелиться от боли в суставах. Тосканские термы облегчали состояние на некоторое время, но потом болезнь возвращалась.

Весной 1492 года Il Magnifico перевезли на семейную виллу в Кареджи.

Савонарола мечтал об изгнании Лоренцо из Флоренции, так же как тот отправил в изгнание семью Строцци. Не получилось, но стало ясно, что долго правитель Флоренции не протянет.

Лоренцо спешил дать наставления на будущее старшему сыну, Пьеро. В отличие от деда Козимо у него не было надежд на потомков, он прекрасно понимал, что Пьеро не справится. Для управления семьей и городом подошел бы Джованни, но ему, как младшему сыну, была уготована церковная карьера.

Il Magnifico становилось все хуже. Самое обидное, что такого конца можно было избежать, обрати врачи вовремя внимание на язву на ноге, но, когда его перевезли на виллу Кареджи, уже началась гангрена.

Через две недели после прибытия Лоренцо на виллу Кареджи из Флоренции пришла весть, что два самых знаменитых городских льва загрызли друг друга до смерти у себя в клетке. Лев – Мардзокко, или маленький Марс, был главным символом Флоренции, и сегодня мы повсюду видим в городе изображения и скульптуры этого прекрасного зверя. Мардзокко был и символом семьи Медичи. Происшествие было воспринято флорентийцами как очень дурное предзнаменование.

А потом случилась гроза, и упал камень с собора. Ничего мистического в этом, конечно, не было: в новый светильник, установленный на соборном куполе, ударила молния, отчего один из мраморных шаров, на которых он держался, вылетел из своего гнезда и, упав с грохотом на мостовую, разлетелся на куски. Лоренцо сразу же спросил, с какой стороны собора откололся шар, и ему сказали: с северо-западной.

– Она выходит на сторону моего дома, – вздохнул Il Magnifico, – это значит, что скоро я умру.

Флорентийцы давно шептались, что необыкновенные таланты Лоренцо заключались в магическом перстне, который достался ему среди прочих артефактов, привезенных деду, Козимо Старшему, его эмиссарами.

Говорили также, что алхимические опыты в кружке философов увенчались успехом, и если не философский, то особенный камень, наделенный сверхъестественной силой, все же был создан, не зря три пересекающихся между собой кольца с бриллиантовыми коронами, формирующими в итоге треугольник, символ священной геометрии, стали личным гербом Лоренцо.

Кольца встречаются и на картинах Боттичелли, например «Паллада и кентавр», датированной 1482 годом и хранящейся в галерее Уффици во Флоренции. Легкое платье нимфы в соответствии с неоплатоническими мотивами придерживают перекрещенные оливковые ветви, а расшито оно перекрещенными бриллиантовыми кольцами, повторяющими личный герб Лоренцо.

Флорентийцы шептались, что дух магического кольца был выпущен на свободу за три дня до смерти Лоренцо, отсюда и невероятные бури, и штормы, и странные тени, и три сферических шара, три молнии, ударившие в холмы над Фьезоле. В тот момент неземные духи, всю жизнь оберегавшие Лоренцо и придававшие ему сверхъестественные способности, покинули своего хозяина, который предал себя Богу.

Как бы то ни было, последние дни Лоренцо стали легендой и заставили ломать голову многих историков: зачем умирающий Медичи позвал своего злейшего врага Савонаролу для последнего причастия?

Томас Манн посвятил этим событиям драму «Фиоренца», и с его легкой руки легенда об отказе Савонаролы в отпущении грехов Лоренцо превратилась в догму.

Считается, что, выслушав исповедь, Савонарола заявил, что не даст отпущения грехов, пока умирающий не выполнит трех условий: уверует в милосердие Бога, вернет все, что было отнято у других, и возвратит Флоренции свободу. Лоренцо принял два первых условия, но отказался выполнить третье. Без колебаний Савонарола, несколько минут назад повторявший: «Бог добр. Бог милосерден», – оставил умирающего без причастия, то есть, по христианским понятиям, фактически отказал ему в прощении.

На самом деле это просто легенда.

При встрече присутствовали близкие друзья Лоренцо, оставившие после себя заметки и письма. Кроме того, известно, что последнее причастие Лоренцо состоялось, а по христианским канонам без отпущения грехов это невозможно.

Все отмечали, что в последние дни Лоренцо словно был окружен ореолом святости. Его все чаще замечали сжимающим в руках и целующим серебряный крест. Один из присутствующих при его кончине друзей напишет скульптору Микелоццо:

«Если бы ты был свидетелем слов и поступков Лоренцо в последние часы его жизни, его разговоров с сыном Пьеро и со служителями церкви, его слов, касающихся души, и того, как хорошо он приготовился к уходу в другой мир, твое сердце просто разрывалось бы».

Написал Микелоццо и другой свидетель его смерти:

«Не надо так сильно грустить, если при жизни Лоренцо так помогал своему городу, он не оставит его своей заботой и в Раю. Флоренция может гордиться тем, что имеет такого защитника перед Господом, именно Лоренцо, как никого другого. Он принял причастие с такой преданностью, что присутствовавшие почувствовали что-то из мистицизма Умбрии и Сиены XIII и XIV веков, он молился об освобождении от этого жалкого, темного и суетного мира, чтобы он смог воссоединиться с Христом через любовь, через кровь на кресте и жить вечно».

Вместе с Лоренцо де Медичи умерло Возрождение, – напишут пятьсот лет спустя.

Чисто флорентийское убийство

Дальнейшие события оказались настоящим детективом.

Последние дни рядом с Лоренцо неотлучно находился его врач и друг, Пьерлеоне Леони, родившийся в Сполето и изучавший медицину в университете Пизы.

Пьерлеоне смог немного облегчить страдания Лоренцо во время приступов подагры, отправляя его в термы, но он не прописывал никаких снадобий и не имел ничего общего с лекарствами из толченого жемчуга, которыми кормил Великолепного миланский врач, были даже опасения, не ухудшили ли эти странные микстуры состояние больного.

Франческо Мурьони из Треви писал в своих вспоминаниях: «Лоренцо, если он заболел, посылал за ним, и тот отправлялся во Фьоренцу. Именно этот мастер Пьерлеоне, основываясь на науке и астрологии, предсказал, что его смерть будет в середине апреля 1492 года».

На следующий день после смерти Лоренцо тело врача было найдено в колодце виллы Муджелло. Считалось, что он совершил самоубийство, не пережив смерти друга, но шептались и о другом. И даже писали:

«Лоренцо был на вилле в одной из своих деревушек, и там был наш хозяин Пьерлеоне. Лоренцо умер, и там до вечера хозяин Пьерлеоне был убит. И о таком большом предательстве и несправедливой смерти все опечалились, потому что осталась добрая память о Лоренцо, который любил этого человека. Он был мудрым, полным истины, добра и честности».

«Ходили слухи, что он бросился в колодец, но обнаружилось, что его бросили другие, двое из семьи Лоренцо».

Дальше было еще интереснее. Не прошло и года, как произошли еще две смерти. Граф Пико делла Мирандола скончался в сентябре того же года, в декабре – поэт Полициано. Смерть самых близких друзей Лоренцо приписывали простуде и лихорадке, венерическим болезням.

Спустя 500 лет искусствовед Сильвано Висенти, президент национального комитета по сохранению исторического, культурного и экологического наследия, известный своими исследованиями загадок истории искусства, опубликовал неизвестные ранее дневники Марино Сануто, из которых следует, что оба убийства были совершены секретарем графа Кристофоро да Казальмаджоре и его братом Мартино. Заказчик тоже назван.

В 2008 году были проведены эксгумация и экспертиза останков обоих интеллектуалов эпохи Возрождения, результат исследований: костные останки Полициано и Пико делла Мирандолы содержат «очень большое количество мышьяка, не связанное с обычным медицинским использованием того времени».

Кто же заказчик всех трех смертей?

После смерти Лоренцо Великолепного главой семьи стал его старший сын, Пьеро, прозванный Il Fatuo – Невезучий, который сумел потерять все, что строили его отец, дед и прадед.

Козимо Старший ошибся в своем предсказании, не понадобилось и 50 лет, чтобы Медичи покинули Флоренцию.

Имя в истории: Пьеро Невезучий

Пьеро был не способен ни к внешней, ни к внутренней политике, но обладал исключительным самомнением. По легенде, которая документально не подтверждается, он даже сдал город французскому королю, поцеловав его туфлю. Во всяком случае, правление Пьеро привело к тому, что семья была вынуждена бежать, оставив город в руках Савонаролы.

Пьеро настолько уронил достоинство семьи, что младшая ветвь, идущая от Лоренцо Старшего, приняла фамилию Пополано, чтобы откреститься от позора.

Попытки Пьеро реабилитироваться и вернуться в город ни к чему не привели, да и с кончиной ему не повезло. В 1503 году лодка, на которой он пересекал реку Гарильяно, перевернулась, и Пьеро утонул.

Лоренцо прекрасно знал, что представляет собой его сын. У постели умирающего при таинственной встрече с Савонаролой присутствовало трое – граф Пико дела Мирандола, поэт Полициано и врач Пьерлеоне Леони.

Что же такого было сказано и что решено в тот день, если ненавидящий Медичи монах прибыл в Кареджи к умирающему Лоренцо, а свидетели той беседы были убиты по заказу Пьеро, не прошло и года?

Этого мы уже никогда не узнаем. Узнаем лишь о том, что предпринял Лоренцо для спасения семьи.

* * *

Савонарола попытался воплотить во Флоренции свое представление об идеальном государстве, был создан Большой совет, выполнявший законодательные функции, и Совет восьмидесяти – орган управления городом-государством, введен прогрессивный налог, ликвидированы долги бедняков, изгнаны ростовщики.

Монах считал, что судьба любого человека заранее предусмотрена Богом: одним суждено быть богатыми, другим – бедными, и главную цель государства видел в том, чтобы вести его граждан к добродетели и нравственности, а экономика ни при чем.

Цветение Флоренции окончилось, на смену карнавалам и шумным празднествам пришли религиозные службы. Люди в ночь шли в церковь на проповедь. Ремесленникам было запрещено производить предметы роскоши, перед каждой трапезой глава семьи должен был произносить молитвы. Женщинам Савонарола предложил в подражание мусульманкам закрывать лица.

По словам некоторых очевидцев, детей приучали доносить на родителей. Использовали их и в других целях: вместо карнавалов по улицам города двигались шествия детей, которые пели гимны и собирали милостыню для бедных, юная гвардия Савонаролы буквально терроризировала город.

В январе 1497 года, в тот день, когда во Флоренции обычно начинался карнавал, было устроено «сожжение суеты», уничтожившее настоящие шедевры: на огромном костре погибли не только зеркала, карты, косметика, дорогие предметы обихода, но и книги Боккаччо, Петрарки и других авторов, которые Савонарола считал безнравственными, картины флорентийских художников, изображавших обнаженную натуру. А вершину костра венчала символическая фигура карнавала, в котором Савонарола видел не веселое празднество, а одну из причин развращенности флорентийцев.

Искусства и ремесла больше не существовали, у торговцев никто не покупал их товары, в город пришли упадок, голод и безработица. Флорентийцы начали понимать, что натворил их кумир, лишив город средств к существованию. Савонаролу стали сравнивать с чумой.

13 мая 1497 года папа Александр VI Борджиа опубликовал указ об отлучении Савонаролы от церкви. Его беспокоила не Флоренция, а борьба Савонаролы против его понтификата. В это время как раз было перехвачено письмо монаха королю Карлу VIII с мыслями о низвержении папы. Чего еще оставалось ждать, как не отлучения!

Фра Джироламо было предложено подвергнуться «огненной пробе» («суду Божьему»), добровольно взойти на костер, чтобы, чудом оставшись в живых, доказать свою правоту. Монах впервые дрогнул и отказался.

Это было последней каплей в сомнениях в святости монаха, он был брошен в тюрьму, подвергнут пыткам и 23 мая 1498 года повешен вместе с двумя последователями – монахами Домеником и Сильвестром.

Тела казненных были сожжены. Очевидцы писали, что во время сожжения труп Савонаролы зашевелился, а правая рука поднялась в благословении, хотя это был просто мышечный рефлекс.

Но Медичи во Флоренции уже не было. Их собственность была передана городу, как «нажитая за счет граждан», по решению Синьории в город вернулись некогда изгнанные семьи Содерини и Пацци.

Главой пребывающей в изгнании семьи Медичи стал двадцативосьмилетний кардинал Джованни, младший сын Лоренцо.

Il Magnifico перед смертью сделал правильную ставку: Джованни вернул семье власть.

Глава 4. Тайный повар его святейшества

Возвращение во Флоренцию

Молодой кардинал Джованни де Медичи был прекрасно образован, слегка ленив, умен, толст и неплохо подготовлен к своей будущей роли.

Лоренцо прекрасно понимал, что старший сын Пьеро не удержит власть, и если Козимо строил церкви и здания, то Лоренцо задумался о будущем семьи, когда она потеряет статус папских банкиров и власть во Флоренции.

Для этого необходимо было получить доступ к власти и богатствам церкви. Но не только. Было принято негласное решение семьи Медичи «выйти в мир» – за пределы Италии. В своих письмах друзья не раз говорили о последних беседах Лоренцо с младшим сыном, роль шла о стратегическом плане на будущее.

Когда Лоренцо удалось получить для младшего сына кардинальскую шапку, 16-летний Джованни оправился в Рим. Отец написал ему вслед:

«Это назначение – самый большой успех нашего дома, и теперь, обладая столь значительными возможностями, ты без труда сможешь содействовать процветанию нашего города и нашего дома. Есть одно правило, которому ты должен следовать неукоснительно: вставай как можно раньше».

Лоренцо советовал сыну быть поближе к папе, но не докучать ему чрезмерно и вообще вести себя достойно.

Младший сын получил блестящее образование в кругу интеллектуалов и научился по-настоящему ценить искусство, книги, изысканную еду.

Последние дни Савонаролы кардинал Джованни переждал в Риме. Но когда сменился папа и позиции Медичи в курии пошатнулись, отправился странствовать по Европе, прихватив с собой двоюродного брата Джулио – незаконнорожденного сына Джулиано де Медичи. Тот как раз закончил обучение в пизанском университете, стараниями Лоренцо ставшем солидным учебным заведением.

Вернувшись в Рим, Джованни сблизился с кардиналом делла Ровере, в скором времени ставшим папой Юлием II, и все решили, что это преемник папы. Так и произошло. Не слишком легко, путем длительных и сложных действий, как раз в момент ухудшения своего здоровья, 11 марта 1513 года кардинал Джованни де Медичи был избран папой римским.

Он выбрал имя Льва X, что должно было символизировать храбрость и величие. Кроме того, в этом имени заключался намек, понятный флорентийцам: он отсылает к хранителям города, флорентийским львам, к символу Флоренции и семьи, льву Мардзокко.

Когда Джулиано де Медичи принес во Флоренцию весть об избрании, по городу прокатилась волна торжеств на целую неделю.

Люди радовались искренне: Лев X стал первым папой-флорентийцем, и это огромная честь для его родного города. Под возгласы «Palle! Palle!» – отсылка к яйцам-пилюлям на гербе Медичи – на площадях зажигались костры, взлетали фейерверки, завезенные из Китая в XV веке в военных целях, но теперь использовавшиеся исключительно на праздниках.

Медичи вернулись во Флоренцию.

Лев Х добился признания для кузена Джулио статуса законнорожденного: специальная комиссия установила, что до трагической кончины его отец Джулиано заключил тайный брак. Это дало возможность Джулио получить кардинальскую шапку и впоследствии сменить Льва Х на папском престоле, став папой Климентом VII.

Лев Х установил союз с Францией, помирившись с королем Франциском I и получив для брата Джулиано титул герцога Немюрского. Медичи стали аристократами и вышли на международную арену.

Тайный план Лоренцо Великолепного начал осуществляться.

Оба папы покровительствовали искусству, Джованни – Лев Х получил образование в лучших традициях семьи, Джулио – Климент VII вырос, общаясь с дядей и проведя детство рядом с Микеланджело, он опекал Рафаэля и Челлини и был хорошо знаком с Леонардо да Винчи. Центр искусства переместился из Флоренции в Рим.