Текст книги "Целуй меня в Риме"

Глава 12

– Как ты могла! Какой позор, Франческа! Ты сведешь меня в могилу! – крики синьоры Веронезе из распахнутого окна слышны даже на улице.

Праздничный банкет закончился раньше времени. После неожиданного признания Франчески беззаботная атмосфера веселья испарилась, гости спешно засобирались по домам. Ошарашенная Джульетта с мужем и дочерями отправилась к себе. А мы с Роберто и Лоренцо остались, чтобы расплатиться за банкет. И вот теперь мы втроем подходим к дому и задираем головы, слушая взбешенные крики неудавшейся примадонны.

– Пожалуй, я пойду домой, – Лоренцо косится на кузена. Присутствовать на семейных разборках ему явно неохота.

– Иди, это семейное дело, – кивает Роберто.

Лоренцо облегченно выдыхает и делает шаг в сторону, но потом ловит мой взгляд и останавливается.

– Как насчет того, чтобы завтра погулять вместе по Риму? – предлагает он. – Я возьму с собой камеру и пофотографирую вас обоих.

– Завтра? – рассеянно отвечает Роберто. Все его мысли сейчас о сестре и ее внезапной беременности.

– Да, конечно, это прекрасная идея! – восклицаю я прежде, чем он откажется. Не хочу упускать возможность побыть рядом с Лоренцо. Пусть и втроем с Роберто. А может, если повезет, босс останется завтра с семьей решать возникшие проблемы, и мне удастся погулять с Лоренцо наедине!

Роберто поворачивает голову ко мне. Взгляд у него хмурый, идея Лоренцо явно не кажется ему хорошей, но спорить со мной он не решается.

– Почему бы нет? – Он кивает кузену на прощание, и тот уходит, исчезая в одном из переулков.

Я бы тоже хотела уйти с Лоренцо и гулять по римским улочкам вместо того, чтобы возвращаться в дом, где набирает обороты семейный скандал по-итальянски.

– Прости, что втянул тебя во все это, – говорит Роберто, прислушиваясь к крикам матери, которые не смолкают у нас над головой. – Кто бы мог подумать, что Франческа…

– Только не осуждай ее, – прошу я. – Ей и так тяжело.

Роберто задумчиво смотрит на меня.

– Что? – смущаюсь я.

– Просто удивляюсь тому, как за один день ты успела подружиться со всеми моими сестрами. Симону они терпеть не могли.

– Пошли уже, – я отвожу глаза. – Пока о беременности твоей сестры не узнал весь квартал!

– Боюсь, все уже в курсе, – вздыхает Роберто. – Но ты права, надо успокоить маму.

Крики синьоры Джульетты становятся громче с каждым лестничным пролетом. Пожилые соседки, распахнув двери на площадку, с любопытством слушают скандал и громко обсуждают Франческу.

– Кто бы мог подумать! Такая молоденькая! И ведь она даже не замужем! – Сплетницы осуждающе качают головами и ничуть не смущаются при виде нас.

– Поздравляю, Робби! Скоро ты станешь дядей, – восклицает одна из женщин.

– Похоже, быстрее, чем отцом, – добавляет другая, полная синьора, смерив меня взглядом-рентгеном и на глазок определяя, не беременна ли я. Обтягивающее платье и впалый живот не оставляют шансов для сплетен, и женщина вздыхает: – Где ж ты такую тощую невесту нашел? Плоская как доска! У женщины должно быть за что подержаться. Давай познакомлю тебя со своей племянницей!

Роберто проходит мимо, не реагируя на их подколки.

– Надо же, гордый какой! – кудахчут вслед соседки.

Но их голоса перекрывает разъяренный рев неудавшейся примадонны, который набирает силу по мере того, как мы поднимаемся к квартире.

– Вот это подарочек матери сделала на день рождения! Да еще при всех родных меня опозорила! Вот ведь чего придумала! – негодует Джульетта, когда мы заходим на кухню, где собралась вся семья.

– Это все ты! – Франческа поворачивает ко мне зареванное лицо. – Ты сказала, мама будет счастлива! Зачем ты только приехала?

Она с ненавистью отталкивает меня и выбегает из кухни. Я удрученно смотрю ей вслед. Мне хочется догнать ее и обнять, как час назад в туалете ресторана, когда Франческа доверчиво прижималась ко мне. Но я не трогаюсь с места, только вздрагиваю, когда девушка громко хлопает дверью своей комнаты. Ей нужно побыть одной и успокоиться.

– Значит, ты все знала? – восклицает Джульетта, обращая свой гнев на меня.

– Я узнала только сегодня, – оправдываюсь я. Да и когда бы я еще могла узнать, если я только сегодня прилетела в Рим и познакомилась с ними?

Я обвожу взглядом разгневанную Джульетту, ее хмурого мужа Карло, растерянную Клаудиу с малышом на руках, притихших девчонок – Бьянку и Лауру.

Этот бесконечно долгий субботний день вместил в себя столько знакомств и событий, что сейчас я чувствую, как усталость накатывает на меня, и с трудом удерживаюсь, чтобы не зевнуть. Ведь прошлой ночью я спала всего четыре часа.

В кухню заходит муж Клаудии, который, видимо, прятался от семейного скандала в туалете, и обращается к ней:

– Дорогая, может, мы уже поедем домой? Сандро пора укладывать.

– Да, конечно, – Клаудиа и сама рада сбежать из отчего дома. – Мама, умоляю, возьми себя в руки. Франческе и так сейчас несладко. Мы все должны ее поддержать! – Она сует сонного Сандро мужу. – Я сейчас загляну к ней на минутку и сразу поедем.

Клаудиа выходит из кухни, а Карло обнимает за плечи Джульетту:

– Ну, хватит, любовь моя. Дети – это счастье!

– Ты сама была ровесницей Франчески, когда родила меня, – подает голос Роберто.

– Я хотела для Фра лучшей жизни, – всхлипывает Джульетта в объятиях супруга и поворачивает голову к сыну. – Уж лучше бы это был твой ребенок, Робби!

– Я думаю, нам всем нужно успокоиться и пойти спать, – твердо говорит Роберто. – Обсудим все завтра на свежую голову.

– Утро вечера мудренее, – поддакиваю я, но вижу растерянные лица итальянцев и объясняю: – Русская пословица.

Опять мне не удалось донести ее смысл! Все-таки Симона права: я никогда не смогу влиться в итальянскую семью. Особенно – в большую. Может, с Лоренцо у меня будет больше шансов на успех. Хотя бы не придется конкурировать с его умершей матерью за место в его сердце.

Мы проходим по коридору к отведенной нам розовой комнате Бьянки, и по пути я вижу в приоткрытую дверь, как Клаудиа обнимает плачущую Франческу и что-то успокаивающе шепчет ей на ухо.

– С ней будет все в порядке? – тихо спрашиваю у Роберто, когда мы проходим мимо.

– С Фра? – Роберто открывает передо мной дверь в розовую комнату, и я вхожу через порог, а он следом, плотно прикрыв дверь. – Надеюсь, что да.

Оказавшись в розовой комнате, я чувствую себя в безопасности – как в детстве. Но тут Роберто оборачивается ко мне и упрекает:

– Зачем ты посоветовала Фра объявить о беременности на празднике?

– Ничего подобного! – Я мотаю головой. – Я просто хотела успокоить ее и сказала, что ее мама будет счастлива.

До нас доносится очередной яростный крик Джульетты, и мы оба вздрагиваем.

– Похоже, что я ошиблась, – бормочу я.

– Мама остынет. Она обожает Сандро и полюбит малыша Франчески. Ей только нужно время привыкнуть, уж очень все неожиданно.

Мы одновременно поворачиваемся к кровати, заправленной розовым покрывалом с единорогом.

– Ну и, – смущенно кашляю я, – как мы будем тут спать?

Роберто резко сдергивает покрывало, заставляя меня отступить к двери. Затем он берет большого плюшевого розового мишку, сидящего на полу у окна, и кладет его посередине на чистую светло-розовую постель, которую заправили для нас.

– Так тебе будет спокойнее? – Он с иронией приподнимает бровь и добавляет: – Клянусь, что не буду посягать на твои честь и достоинство. Могу дать расписку.

– Не надо, – хмыкаю я. – А то еще твоя мама зайдет поправить одеяло ночью, увидит и поймет, что мы ее обманываем.

– Мда, – Роберто чешет щеку, на которой уже начинает пробиваться щетина, – нехорошо получится. Тогда и мишку надо положить под одеяло, чтобы мама ничего не заподозрила.

Мы оба фыркаем от смеха. Затем Роберто неожиданно серьезно смотрит на меня:

– Скажи, Марина, ты бы предпочла, чтобы в этой постели с тобой оказался Лоренцо?

– Глупости! – Я вспыхиваю от этого откровенного вопроса. – Мне нравится Лоренцо, но это не значит, что я прыгну к нему в постель в первую же ночь. Вообще-то, я девушка приличная!

Похоже, мой ответ устраивает босса.

– Завтра у тебя будет возможность познакомиться с ним поближе, – говорит он.

– А что толку, если он считает меня твоей невестой? – понуро отвечаю я.

– Поверь мне, Лоренцо это не остановит, – Роберто криво усмехается. – Наоборот, это делает тебя еще привлекательней в его глазах. В детстве мы дрались с ним из-за игрушек, а позже он отбивал моих девушек.

– Вот только я не твоя девушка, – напоминаю я.

Роберто смеряет меня долгим взглядом, от которого мне становится не по себе.

– Да, не моя, – соглашается он. – Но он-то об этом не знает.

Мне не нравятся эти его намеки на соперничество между кузенами, в котором мне отведена роль приза. Зачем он наговаривает на Лоренцо?

Открыв чемодан, я начинаю искать в нем свою удобную трикотажную ночнушку свободного размера. Но вместо нее обнаруживаю в пакете белый шелковый комплект из маечки на тонких бретельках и коротких шортиков, отороченных кружевами. Такой могла бы надеть невеста в брачную ночь. Собственно, для этой цели я его и покупала – в подарок подруге. Но свадьба отменилась в последний момент, когда я уже купила подарок. А комплект так и остался лежать у меня в шкафу. Я про него уже забыла, а мама как-то отыскала и даже позаботилась о том, чтобы срезать бирки.

– Мама! – рычу я.

– Что? – реагирует Роберто.

– Ничего! – Я засовываю комплект обратно в пакет, пока он его не увидел. Глупо, конечно, ведь мне все равно придется надеть его и показаться в нем перед боссом. – Я первая в ванную, если ты не против.

Роберто кивает, и я выскакиваю за порог. В ванной кто-то есть, за дверью шумит вода. Потоптавшись у двери, я не решаюсь вернуться обратно к Роберто, подхожу к комнате девочек и заглядываю в приоткрытую дверь. Бьянка с Лаурой о чем-то тихо переговариваются, сидя на одной кровати. Готова поспорить, обсуждают Франческу – ее в комнате нет, и я осмеливаюсь войти.

– Тук-тук.

При виде меня сестры вздрагивают и настороженно смотрят на меня. Уже не с тем обожанием, с каким раньше, когда я заплетала косы Бьянке и делала макияж Лауре.

– Как Франческа? – спрашиваю я.

– А ты как думаешь? – хмурится Лаура. – Зачем ты только посоветовала ей признаться при всех?

– Я не… – пытаюсь оправдаться я, но Лаура вскакивает с кровати и сует мне палетку, которую я ей подарила. – Вот, забери, не нужны мне твои подарки.

– Девчонки, вы все не так поняли! Я ничего такого не хотела, – бормочу я и перевожу взгляд на Бьянку в надежде, что она меня поддержит. Но любительница Барби и розового цвета отворачивается от меня и начинает демонстративно срывать резиночки и расплетать косу, которой так гордилась и которая собрала за столом немало комплиментов от гостей.

– И платье свое тоже забери! – Лаура швыряет мне золотистое платье, которое достала из шкафа.

Я машинально ловлю его, и в этот миг в комнату входит заплаканная Франческа в пижаме.

– Пришла позлорадствовать? – Франческа толкает меня и проходит к сестрам.

Они встают плечом к плечу, готовые защищать друг друга от врага – от меня.

– Прости меня. Я не хотела. – Я выбегаю из комнаты, не в силах выносить их враждебные взгляды.

А вслед мне доносится громкий хлопок – кто-то из них захлопнул дверь.

Я запираюсь в ванной и умываюсь прохладной водой, с трудом сдерживая слезы. Мне обидно, что сестрички Роберто ополчились против меня. Хоть мы никогда не станем настоящей семьей, сегодня мне показалось, что они меня приняли, и лишиться их симпатии неожиданно горько.

– Утро вечера мудренее, – бормочу я по-русски, глядя на свое расстроенное лицо в зеркале и с трудом сдерживая слезы.

Завтра будет новый день, и меня ждет встреча с Лоренцо – самым обаятельным и привлекательным мужчиной на свете. А пока я принимаю душ, надеваю шелковый комплект из маечки и шортиков и, держа в руках два платья, красное нижнее белье и палетку, выскакиваю за дверь, торопясь скорее оказаться в своей комнате.

Конечно же, это не все унижения на сегодня, и в коридоре я сталкиваюсь с синьором Карло, который идет в ванную в домашнем полосатом халате.

– Мама миа! – От неожиданности я взвизгиваю и роняю вещи на пол, давая отцу Роберто возможность рассмотреть меня во всей красе – с голыми ногами и в маечке на голое тело. А я таращусь на его волосатую грудь, которую видно в вырезе халата, и невольно думаю о том, богат ли такой же растительностью мой брутальный босс.

– Это всего лишь я, Марина, папа Карло, – мужчина наклоняется, чтобы собрать мои вещи, а я прыскаю, вспоминая отца Буратино.

– Что случилось?

Из своих комнат одновременно выглядывают Роберто и его мать и видят Карло, ползающим у моих ног и собирающим мои вещи. Оба смеряют мой ночной наряд ошеломленными взглядами. Джульетта неодобрительно поджимает губы, а Роберто пожирает взглядом. Затем он бросается поднимать мои вещи, оттесняя отца, и протягивает мне красный лифчик и золотистое платье. Забрав свои вещи, я желаю родителям Роберто спокойной ночи и ныряю к нему в комнату.

– Ничего не говори, – предупреждаю я босса, который раскрывает рот, уже собираясь прокомментировать мой наряд.

– Молчу! – Он делает вид, что одной рукой закрывает рот на молнию, а вторую руку достает из-за спины – и я мучительно краснею, видя в ней красные стринги.

– О нет! – восклицаю я, вырывая их у него из рук.

Прежде чем отправиться в ванную, он оборачивается на пороге и все-таки нарушает молчание:

– Если бы я не был уверен, что ты меня ненавидишь, я бы подумал, что ты хочешь меня соблазнить.

Я швыряю в него подушку, но он успевает выскочить за дверь и захлопнуть ее за собой. Подушка ударяется о дверь, а из коридора доносится взрыв хохота Роберто. Весело ему! Если бы он не заставил меня притворяться его невестой, я бы не оказалась в таком дурацком положении и он бы никогда не увидел этот комплект, который подложила мне мама!

Я поднимаю подушку с пола, кладу на кровать и ныряю под одеяло. Ненавижу босса! Пусть только попробует приставать ко мне ночью – буду вопить сиреной на весь дом, я ему такое устро… Додумать мысль я не успеваю. Едва моя щека касается розовой наволочки, я мгновенно проваливаюсь в сон, в котором по пушистым облакам гуляют единороги.

Ночью я просыпаюсь от пристального взгляда. Подняв голову с подушки, вижу широкий силуэт в белых одеждах, который парит вокруг кровати.

– Ой, мамочки, призрак! – в ужасе пищу я и пытаюсь растолкать бессовестно дрыхнущего Роберто. – Босс, подъем!

– Тише ты, разбудишь моего мальчика, – шипит призрак, приближая ко мне лицо, и я с изумлением узнаю синьору Веронезе. Ее просторную светлую ночную сорочку я приняла за одежды привидения.

– Что вы здесь делаете? – растерянно бормочу я, натягивая одеяло.

– Пришла подоткнуть одеяло моему мальчику, – спокойно отвечает она, подходит к кровати со стороны, на которой спит Роберто, и заботливо накрывает его одеялом до плеч. – Вот так, теперь мой малыш не замерзнет.

От шока я теряю дар речи, а мать Роберто поворачивается ко мне и укоризненно качает головой:

– Вот что ты за невеста такая? Совсем не следишь за моим мальчиком! Разве я могу его тебе доверить?

– Ну знаете, – возмущаюсь я, – врываться в спальню к сыну – это уже слишком! Есть же личные границы!

– Какие такие границы? – поражается Джульетта. – Я у себя дома. И никто не запретит мне подоткнуть одеяло моему мальчику!

И она резко сдергивает с меня одеяло, чтобы целиком укрыть им сына. Но тут замечает лежащего на постели между нами розового мишку и хмурится:

– А это еще что такое? Так и знала, что вы меня обманываете. Никакая ты ему не невеста! А ну признавайся, обманщица!

Синьора Веронезе воинственно наступает на меня, а я вжимаюсь в спинку кровати, чувствуя, как по голым ногам бегут мурашки…

Проснувшись, я резко поднимаюсь на кровати и непонимающе хлопаю глазами. В спальне мы вдвоем с Роберто – он крепко спит, перетянув на себя одеяло. Его матери в комнате нет, и дверь плотно закрыта. На всякий случай, я на цыпочках подхожу к двери и тяну ее на себя, осторожно выглядывая в коридор. Фух, никого!

Я тихонько прикрываю дверь, на всякий случай, подпираю ее своим чемоданом и возвращаюсь в постель. Розовый мишка по-прежнему лежит между нами. Я осторожно тяну одеяло на себя, стараясь не разбудить Роберто, но все-таки тревожу его сон. Он резко поворачивается, не открывая глаз, и крепко прижимает к себе плюшевого мишку, уткнувшись носом ему в шею. Это так мило, что я с трудом сдерживаю смех. Еще рывок – и мне удается отвоевать себе одеяло. Я поворачиваюсь набок, спиной к Роберто, и слышу, как он что-то приглушенно бормочет по-итальянски. Слов не разобрать, но мне кажется, что среди них было мое имя. Впрочем, я в этом совсем не уверена. Под теплым одеялом сон мгновенно окутывает меня, и я снова проваливаюсь в пушистые облака к единорогам.

Глава 13

Утром я просыпаюсь от грохота чемодана. К нам в комнату заглядывает озадаченная Лаура:

– Мама готовит завтрак… – Она замечает чемодан на полу и осекается: – Извините, если помешала.

Я подскакиваю на постели, кутаясь в одеяло. Роберто тоже поднимает взлохмаченную голову с подушки.

– Ну, вы тут заканчивайте свои аморе-море, – хмыкает Лаура и ехидно добавляет: – Кровать только не сломайте.

– Какие еще аморе-море?! – возмущаюсь я, но сестра Роберто уже прикрывает за собой дверь.

– Это ты прикрыла дверь чемоданом? – Роберто давится от смеха.

– Ну, я. А что?

Мой босс покатывается еще громче.

– Зачем? – стонет от смеха он.

Не рассказывать же ему, что мне ночью приснился кошмар про его мать!

– Мне так спокойнее! – рявкаю я.

Бесит его идиотский хохот! Что смешного-то?

– Это родительская фишка, – объясняет он. – Когда они хотят уединиться, то прислоняют к двери стул. А сестры шутят, что у родителей опять аморе-море.

– Какой стыд! – Я хватаюсь за голову. – Но я же об этом ничего не знала!

– Зато теперь Лаура растрезвонит всем, что у нас с тобой был утренний секс, – ухмыляется босс.

– Смотрю, тебе очень смешно! – Я швыряю в него тяжелым плюшевым медведем, которого он так страстно обнимал ночью. – Кстати, что тебе снилось сегодня?

– Не помню, а что?

– Просто ты крепко прижимал к себе этого мишку и что-то ласково шептал ему на ушко.

– Что шептал? – напрягается босс.

– Наверное, как сильно ты его любишь, – фыркаю я. – Ты уткнулся в него лицом, было плохо слышно.

– Ааа, – Роберто с облегчением выдыхает, как будто боялся выболтать во сне секрет фирмы. – Я всегда признаюсь в любви розовым мишкам, если они не успевают от меня убежать.

Я фыркаю от смеха:

– Подумать только, у тебя есть чувство юмора!

– А что в этом странного? – Он обиженно косится на меня.

– Никогда не замечала. На работе ты всегда такой серьезный и неприступный…

Я умолкаю, поняв, что мы с боссом лежим под одним одеялом и болтаем, как двое влюбленных. Похоже, та же мысль посещает Роберто, потому что он напускает на себя привычный строгий вид и спрашивает:

– Кто первый в ванную? Ты или я?

– Иди ты.

Решаю не сверкать перед боссом шелковой пижамой невесты, а пока он будет умываться, переодеться сразу к завтраку и прогулке.

Когда он выходит, наклоняюсь над чемоданом и начинаю перебирать вещи. Мама подменила все мои наряды. Даже вместо футболки с джинсами, которые я выбрала для прогулки по городу, она положила маечку на тонких лямках и джинсовые шортики, в которых я в отпуске ходила на пляж.

Закрываю чемодан и подпираю им дверь – на случай, если босс вернется, пока я переодеваюсь. Раз – и готово! Прячу белый шелк в чемодан и смотрю на себя в зеркало. Шорты коротковаты для прогулки по городу, но других нет. Майка на тонких лямках превращает меня в девчонку на каникулах. Такой я была в восемнадцать лет – беззаботной и веселой. До того, как сменила легкомысленные одежки на деловой гардероб, и до того, как познакомилась с Роберто.

– Ванная свободна, – Роберто входит в комнату, переодевшись в футболку поло и в джинсы, и застывает на пороге, окидывая меня пристальным взглядом с ног до головы.

– Это слишком для прогулки? – начинаю нервничать я.

– Нет, в самый раз, – заверяет он. – Просто непривычно видеть тебя такой.

– Слушай, Роберто, – я чувствую необходимость внести ясность, – я должна тебе кое в чем признаться.

– Да? – Босс резко подается ко мне, и я машинально отступаю к кровати, увеличивая между нами дистанцию. – И в чем же? – Он нетерпеливо смотрит на меня.

– Дело в том, что это не мои вещи… Ну, вся эта одежда! – Я дергаю себя за край маечки.

В карих глазах итальянца мелькает странное выражение, как будто он ждал от меня другого признания.

– Хочешь сказать, это не твой чемодан? – уточняет он. – Тебе по ошибке выдали другой?

– Да, то есть нет… Уф! То есть чемодан мой и вещи тоже мои, но я хотела взять в командировку совсем другие – такие, какие ношу на работу. А мама взяла и подменила их на другие. Я заметила только тут.

– Хочешь сказать, что твоя мама подменила одежду в твоем чемодане? – недоверчиво уточняет Роберто. – Это так странно!

– Что тут странного? – огрызаюсь я. – Твоя мама заходит в твою спальню и подтыкает тебе одеяло по ночам, а моя всего лишь подменила мои вещи!

– Моя мама заходила к нам ночью? – удивляется Роберто.

– Да! – Я осекаюсь, поняв, что путаю реальность со сном. – То есть нет…

– Так да или нет?

– Я видела ее во сне.

– И что именно ты видела?

Я неохотно рассказываю ему свой сон, а Роберто весело хохочет.

– Хорошо, что это был лишь сон, – замечает он, когда я заканчиваю говорить. – И все-таки, может, объяснишь, зачем твоя мама подменила вещи у тебя в чемодане?

– Потому что она считает, что у нас с тобой роман, – приходится признаться мне. – Еще с корпоратива на Восьмое марта – когда она увидела нашу совместную фотку.

Роберто удивленно хмыкает, а я продолжаю:

– И она думает, что мы поехали в романтическое путешествие, а не в командировку. Поэтому, когда я сложила в чемодан деловую одежду, она подменила ее на более…

– Соблазнительную, – ехидно подсказывает Роберто, когда я осекаюсь.

– Ну да… – Я смущенно киваю.

– Ладно, я как-нибудь это переживу, – обещает босс, и я сбегаю в ванную от его насмешливого взгляда.

А когда выхожу оттуда, слышу пронзительный голос синьоры Веронезе. Боже, дай мне сил пережить еще один день с этим безумным итальянским семейством!

Я заглядываю в комнату, чтобы позвать Роберто с собой. А когда мы подходим к кухне, слышу голос Лоренцо и ускоряю шаг. На кухне, где витает аромат кофе и выпечки, собралась вся семья, но я смотрю только на Лоренцо, а он солнечно улыбается мне. И день сразу становится лучше.

– А вот и наши молодые! – радостно приветствует нас папа Карло.

Я в смятении отвожу глаза от Лоренцо, ведь для него мы с Роберто – пара. Как и для всех родных босса.

Сев за стол, я сразу же нахожу взглядом Франческу. Вид у нее уставший, веки припухли от слез, но она выглядит более спокойной, чем вчера. Похоже, пока мы спали, они с матерью поговорили по душам и успели примириться. Заметив мой взгляд, Франческа слегка кивает. Пусть без улыбки, но я понимаю, что прощена и она на меня больше не сердится. Лаура с Бьянкой тоже отошли после вчерашнего и наперебой предлагают мне угощаться домашними булочками с корицей, которые с утра напекла их мать. Сама Джульетта варит кофе в турке у плиты и приветствует меня довольно дружелюбно:

– Как насчет капучино, Марина?

Молоко она взбивает венчиком в отдельной чашке и подает мне кофе с пышной пенкой. На вкус он не уступает вчерашнему, который мы пили с Роберто в уличном кафе. А свежая булочка просто тает во рту.

Атмосфера за завтраком добрая и теплая, как будто и не было вчерашнего скандала. Из старого приемника на холодильнике звучит жизнерадостная итальянская музыка. Синьора Веронезе заботливо подкладывает еды в тарелку Франчески, говоря, что ей теперь нужно питаться за двоих и не морить голодом ее внука.

– Ну, мама! – Франческа закатывает глаза, но я вижу, что ей приятно.

Из разговора за столом я узнаю, что днем на семейный обед придет ее любимый Додо со своими родителями, и семьи обсудят предстоящую свадьбу.

– Вот ведь, – добродушно замечает Джульетта, обращаясь к Роберто, – надеялась погулять на твоей свадьбе, сынок, но сестра тебя опередила.

– Надеюсь, вы с Мариной приедете на мою свадьбу? – спрашивает Франческа у брата.

– Конечно! – Роберто легко дает обещание за нас обоих.

Я злюсь на него, ведь я не собираюсь притворяться его невестой так долго. И только еще одна булочка его матери может поднять мне настроение. Я беру еще одну сдобу и с наслаждением кусаю. Сколько я их уже слопала? Три, четыре? Удержаться невозможно!

– У тебя хороший аппетит, Марина, – добродушно замечает синьора Веронезе, наблюдая за мной. – Может, ты все-таки беременна и тоже подаришь мне внука?

Я закашливаюсь с полным ртом, кусок булки встает у меня поперек горла. Роберто заботливо стучит меня по спине, укоряя:

– Мама, ты смущаешь Марину!

– Не сильно-то вы смущались, когда подпирали дверь чемоданом, – фыркает Джульетта.

Я краснею, перехватив взгляд Лоренцо.

– Мама! – укоряет Роберто. – Это не то, что ты подумала.

– А хоть бы и то! Дело-то молодое! – Она весело подмигивает мне.

– Ну так какие у вас, молодежь, планы на сегодня? – интересуется ее супруг.

– Мы с Лоренцо собираемся показать Марине Рим, – отвечает Роберто и обращается к сестрам: – Хотите с нами, девочки?

Он как будто нарочно хочет, чтобы у меня было меньше возможности пообщаться с Лоренцо! К моей радости, все трое отказываются. У Бьянки с Лаурой какие-то свои планы с подружками, а Франческу тошнит, и она хочет отлежаться до обеда, когда придет ее парень с родителями.

– Ох уж этот токсикоз! – Джульетта сочувствующе качает головой. – Иди, отдыхай, дочка.

Лаура внезапно вскакивает из-за стола:

– Сейчас вернусь!

– Куда? – ругается ей вслед мать. – Не доела же!

Через минуту девушка возвращается, неся в руках небольшую картину в золотой раме.

– Хотела подарить тебе вчера в ресторане, мама, но так все закрутилось…

Джульетта с гордой улыбкой рассматривает свой портрет, нарисованный дочерью, а затем пускает его по кругу за столом.

– Только осторожно! Не заляпайте, – волнуется она.

Когда потрет доходит до нас и Роберто берет его, я восторженно замираю. Синьора Джульетта на нем как живая. Теплая улыбка, лукавый взгляд, добрые морщинки-лучики в уголках глаз. Она как будто вот-вот подмигнет мне с рисунка и попросит не затягивать с внуками, а затем предложит еще одну булочку.

– Лаура, да ты настоящий талант! – восклицаю я. – Тебе нужно обязательно учиться на художника!

Девушка польщенно улыбается и бросает робкий взгляд на мать, но синьора Веронезе строго поджимает губы.

– Глупости! – отрезает она. – Лаура будет учиться на юриста, это достойная профессия и всегда сможет ее прокормить. Не то что эти писульки.

Лаура понуро опускает голову, не решаясь спорить с матерью. Как и ее отец, который утешающе хлопает дочь по плечу.

– Лучше быть счастливым художником, чем несчастным юристом, – возражаю я. – Разве вы не видите, что ваша дочь талантлива?

Джульетта молчит, и тогда я поворачиваюсь к Роберто, который все еще держит картину сестры в руках:

– Ну а ты что молчишь?

Он единственный за этим столом, к чьему мнению его мать может прислушаться.

– Я думаю, что Лаура прекрасно рисует, – дипломатично говорит он. – Но мама плохого не посоветует.

– Спасибо, сынок! – синьора Веронезе довольно улыбается, а я пораженно смотрю на Роберто и не верю своим ушам.

Вот ведь маменькин сынок! Подкаблучник! Как хорошо, что он не мой настоящий жених! Я бы от такого бежала, сверкая пятками.

– Предлагаю выдвигаться на прогулку, – Лоренцо поднимается из-за стола.

И я вскакиваю следом за ним, потому что больше не могу находиться на кухне ни минуты и видеть несчастное лицо Лауры, которую лишили ее мечты.

– Тебе не стоило спорить с мамой, – выговаривает Роберто, ловя меня за руку.

Я первой выбежала из дома, а он нагнал меня у крыльца и теперь тянет к себе.

– Не указывай, что мне делать! – кипя от возмущения, восклицаю я и вырываю руку. – Ты мне даже не настоящий жених!

– Как это, ненастоящий? – от голоса Лоренцо мы оба вздрагиваем и оборачиваемся.

Лоренцо задержался в квартире, потому что забирал рюкзак с фотоаппаратом. И теперь он стоит с рюкзаком за спиной, удивленно глядя на нас.

– Ты не так понял, – мрачно отмахивается Роберто.

Но я так зла на него за то, что он не поддержал свою сестру, что больше не собираюсь ему подыгрывать. Во всяком случае, наедине с Лоренцо. Поэтому говорю:

– Я его секретарша, и он попросил меня притвориться его невестой перед семьей.

– Это правда, Роберто? – Лоренцо подходит к нам.

Мой босс бросает испуганный взгляд на фасад дома, как будто боится, что мать может нас подслушать.

– Правда, – нехотя признается он.

– Вот уж не ожидал от тебя! – Лоренцо весело качает головой. – Значит, между вами двумя ничего нет? – Он переводит взгляд с кузена на меня, и его зеленые глаза вспыхивают искорками.

– Ничего, – клятвенно заверяю я. – Нет, никогда не было и не может быть!

– А ведь даже я вам, ребята, поверил, – признается Лоренцо.

– Пойдемте уже! – нервничает Роберто, поглядывая на родительский дом. – А то еще кто-то услышит!

Следуя за ним, мы сворачиваем за угол дома. Лоренцо бросает на меня пламенный взгляд:

– Значит, ты свободна, Марина? Или у тебя есть кто-то в Москве?

– Нет, у меня никого нет, – быстро отвечаю я.

– Тогда, – Лоренцо поворачивается к кузену, – ты не против, если я поухаживаю за Мариной? Она понравилась мне с первого взгляда.

– С чего ему быть против? – перебиваю я Роберто, который уже раскрыл рот, чтобы что-то сказать. – Он мой босс, но не рабовладелец. Я девушка свободная.

– Вообще-то, поездку оплачиваю я, – хмуро напоминает Роберто.

– Вообще-то, ты заманил меня сюда хитростью. И скажи спасибо, что я тебе подыгрываю!

На это боссу нечего возразить, и он только недовольно поджимает губы и останавливается у розового скутера, прислоненного к стене дома.

– О, это что, «веспа»? – Я с любопытством рассматриваю скутер. – На таком катались Одри Хепберн и Грегори Пек в «Римских каникулах».

– И ты тоже прокатишься, – Роберто протягивает мне шлем, лежащий на сиденье скутера.

– Мы поедем на нем? – удивляюсь я. – А почему он розовый?

– Это скутер Франчески, – поясняет Роберто, доставая второй шлем из багажника под сиденьем. – Я одолжил его у нее. На скутере нам будет удобней посмотреть Рим.

– Слушай, а зачем тебе идти с нами? – Лоренцо поворачивается к нему. – Я и сам покажу Марине Рим.

Но не успеваю я обрадоваться свиданию с Лоренцо вдвоем, как Роберто рявкает:

– Нет!

Мы с Лоренцо вздрагиваем, а Роберто уже спокойней говорит:

– Я бы предпочел сохранить легенду о том, что Марина – моя невеста. И раз моя семья считает, что мы пошли гулять втроем, будем гулять втроем. А ты еще и наши фотографии сделаешь, как и планировал, чтобы я своим показал и они ничего не заподозрили.