Текст книги "Тайна жемчужной леди"

Я обреченно села на кровать, понимая, что разговор, которого всеми силами пыталась избежать, все-таки меня настиг.

– Кира, там, в колодце, я не врал. Я действительно тебя люблю. С того самого момента, как впервые увидел. Тогда, на занятии по истории, помнишь? Ты единственная вступилась за старого Витеуса, не побоявшись золотой шайки Алларии, – признался Крис. – С того самого дня я всегда восхищался тобой и любил…

– Почему же ты не говорил мне этого? – тихо спросила я, удивленная этим признанием.

– Боялся, – так же тихо отозвался он. – Мне казалось, тебе неинтересны мои чувства. А сегодня, когда мы блуждали в том подземелье… Я думал, что мы погибнем… и испугался, что умру, так и не сказав тебе самого главного…

Я сидела молча, потупив взгляд и пытаясь подобрать слова.

– Знаешь, – решилась наконец. – Мне казалось, что я тоже любила тебя все это время…

– Казалось? – переспросил Крис.

Я горько усмехнулась и кивнула:

– Если бы ты признался раньше, возможно, что-то могло бы получиться… Но теперь… Я полюбила другого, и чувства к нему во сто крат сильнее тех, что я испытывала когда-либо.

Я понимала, что своими словами больно раню друга, но делала это специально, чтобы обида поскорее выжгла из его сердца даже мелкие крупицы любви и избавила от тяжелых мук безответности, способной сводить людей с ума.

– Все, что я могу предложить тебе, – это мою искреннюю беззаветную дружбу, – закончила я.

Некоторое время мы сидели в полной тишине. Потом Крис молча встал и направился к выходу. Только у двери он обернулся и вдруг спросил:

– Это ведь тот полицейский, Тэтчерд, да?

Я удивленно кивнула:

– Откуда ты знаешь?

Друг невесело усмехнулся и пояснил:

– Между вами с самого начала летали молнии. Ты словно огонь, Кира. Достаточно малейшей искры, чтобы вспыхнуть. Я слишком долго тянул, и он успел раньше.

С этими словами Крис развернулся и вышел вон. А я осталась сидеть, мучаясь вопросом, кто мы теперь друг другу – друзья или враги? Этой ночью я так и не уснула.

Глава 30
Ритуал

Следующее утро стало, пожалуй, одним из самых тяжелых за последнее время. Крис был, как всегда, галантен, но молчалив. Даже Шнырь, интуитивно чувствуя разлад в команде, вел себя на удивление смирно. Я терзалась мыслями о том, что не смогла сохранить ни дружбы, ни любви. Всю ночь и все утро меня преследовали слова Рэда: «Расставь приоритеты, Кира. Расставь приоритеты». Где я ошиблась? Чего не учла? Что сделала не так?

Крис. Рэд. Кто мы теперь друг другу? Друзья? Враги? Просто знакомые?

На завтрак мы спускались в тягостном молчании. Пропустить трапезу, к моему великому сожалению, было нельзя, потому что потом нам предстояло проводить Уилла домой. Поддерживать беседу за столом у меня получалось плохо. Я отвечала с большими паузами и часто невпопад. Никак не могла заставить себя сосредоточиться. После трапезы все дружно высыпали на крыльцо – попрощаться с отбывающим гостем.

Темно-коричневая карета подъехала прямо к ступенькам. На полированной дверце было изображено раскидистое дерево с крупными цветами – магнолия, герб дома Холдов. Теперь понятно, откуда такая любовь к растениям.

Уилл по очереди обнял всех стоящих и, взяв с меня обещание приехать, поднялся на ступеньку экипажа. Тут из-за угла с громким лаем выбежали хозяйские доги и кинулись к карете.

– Эти собаки не любят гостей, – беспечно усмехнулся он, однако поспешил сесть и плотно захлопнуть за собой дверцу.

– Да встречи в Холдмэноре! – крикнул на прощанье Уилл.

Карета умчалась в город, оставив за собой облако дорожной пыли.

До этого только всхлипывавшая леди Элиз теперь разразилась бурными рыданиями. Я попыталась было ее утешить, но получалось у меня довольно неловко. Обнимая герцогиню за плечи, я нечаянно толкнула ее, и она, поскользнувшись, упала на каменные ступени. Из ее рук выпало красивое миниатюрное зеркало. Сделала шаг, чтобы помочь герцогине подняться, и случайно наступила на него. Хрупкая вещь предательски хрустнула под моим каблуком и раскрошилась в мелкую пыль.

– Простите меня, пожалуйста, я не хотела. Я куплю вам новое, – попыталась загладить вину.

– Не стоит, – вымученно отозвалась молодая герцогиня и, взяв под руку Криса, попросила: – Барон, проводите меня в покои, пожалуйста.

Друг посмотрел на меня и, взяв герцогиню под руку, отправился в ее комнату. Я стояла на ступенях и, пока не пришла служанка с метлой, смотрела на сверкающую в солнечных лучах зеркальную пыль. Похоже, эта одинокая зеркальная горка мусора – все, что осталось от нашей дружбы.

Через некоторое время Крис вернулся в мои покои, и мы, взяв Шныря, направились в деревню, к колодцу – искать жемчужное кольцо Кроунов.

Обмотав недовольного чертяку толстой веревкой вокруг пояса, потихоньку спустили его вниз.

– Шнырик! Что ты там видишь? – прокричала в темную глубину.

– Свою безвременную кончину! – ворчливо отозвался голос из колодца.

Я улыбнулась. Значит, с товарищем все в порядке.

– Ну а помимо этого? – спросил Крис.

– Что у вас нет совести! – донес колодец.

– А помимо этого? – не сдавался друг.

– Мох, грязь и пауков! – послышалось в ответ.

Судя по всему, чертяке надоело ворчать, и он наконец-то занялся делом.

– Ищи черный камень! – подсказала я.

– Они тут все черные… – проворчал фамильяр.

– Он должен как-то выделяться! – предположила я.

– Да, чтобы его можно было быстро найти, – поддержал меня друг.

– Вот сами бы и лезли! Раз такие умные! – проворчал колодец голосом Шныря.

На несколько минут все затихло. Судя по всему, чертяка осматривался. Затем вдруг закопошился, зашуршал и, наконец, произнес:

– Кажется, нашел! Только не дотягиваюсь! Поднимите меня повыше!

Крис аккуратно потянул веревку на себя, понемногу поднимая чертяку.

– Хватит! – заорал Шнырь, и друг послушно замер.

Снова послышалось шуршание, и через пару минут раздался дикий вопль чертяки:

– Тащите меня!!! Бегом!!!

Мы с Крисом схватились за веревку и разом рванули. Впопыхах не рассчитали силу и переусердствовали настолько, что пробкой вылетевший Шнырь уперся рогами в ворот и застрял. Увидев злющего чертяку, висящего на одних рожках, упершего лапки в боки и нелепо перебирающего ботиночками в воздухе, мы покатились со смеху.

– Не могу поверить, ты опять застрял, – сквозь смех проговорила я.

– А кто в этом виноват?! – заорал в ответ Шнырь и пригрозил: – Выколупывайте меня немедленно! А то я вам тут такое устрою!

Стараясь не повредить рога, мы кое-как вытащили многострадального фамильяра.

– Больше вы меня туда не засунете! – проворчал он, приводя себя в порядок и отряхиваясь.

– А больше и не нужно, – отмахнулась я. – Ты кольцо достал?

– Достал, – ответил чертяка и протянул мне сверток из грязных истлевших лохмотьев.

Аккуратно развернув ветошь, мы увидели внутри маленькое изящное колечко с черным алмазом, по всему периметру усыпанное перламутровыми жемчужинами. Украшение было пыльным, но серьезно не пострадало, что казалось удивительным, учитывая, сколько времени оно пролежало под землей. Счастливые и довольные, мы вернулись в Кроунхолл. Даже чертяка, половину дороги ворчавший о ведьминском произволе и ущемлении прав фамильяров, успокоился и вошел в замок вполне довольным. Пришла пора освободить лесных нимф.

Нужный ритуал мы нашли в одной из книг богатой библиотеки замка. Вернее, нашел Крис, успевший за время нашего пребывания здесь прошерстить книжное собрание вдоль и поперек. Остаток дня и весь вечер мы посвятили приготовлениям. Снятие древнего проклятия – дело долгое и весьма кропотливое, а потому требует тщательной подготовки. Одно неверное действие, и последствия будут непредсказуемыми.

Разместившись на балконе и дождавшись ночи, мы принялись за дело. Я расставляла свечи и энергетические кристаллы, Крис чертил на полу руны и делал пассы руками, выплетая вязь нужных заклятий, а чертяка выполнял самую важную часть работы – сидел на диване и не мешал.

Когда все было готово, мы положили в центре заговоренного круга найденное кольцо и приготовились. Прошла минута, вторая, третья… ничего не происходило.

– Не понимаю, – пробормотал Крис. – Вроде бы все сделали, как надо.

– Может быть, где-то неточность? – предположила я.

– Конечно, неточность, – раздалось с дивана. – Вот прям вот тут.

Чертяка вскочил и, подбежав к нам, указал лапкой в центр круга, где лежало кольцо.

– А что не так? – удивилась я.

– А то, что кольцо само по себе простой артефакт, накопитель энергии, – голосом профессора пояснил фамильяр. – Для того чтобы ритуал состоялся, нужен фокус, живой проводник, через который пройдут все потоки.

– То есть мне нужно встать в центр? – уточнила я.

– И надеть кольцо, – кивнул Шнырь.

– Я против! – воскликнул Крис. – Большое количество энергии способно причинить вред. Ты можешь пострадать, Кира.

– Я обещала, – отрезала я и, прежде чем он возразил или что-то предпринял, шагнула в ритуальный круг, надевая на палец кольцо.

В это же мгновение слепящие вихри чистейшей энергии вырвались из кольца и окутали меня с ног до головы, закрывая от окружающих. По телу растеклось приятное тепло, которое тут же превратилось в потоки раскаленной лавы. Кожу нестерпимо жгло, глаза заслезились, воздуха стало катастрофически не хватать. Силы покидали меня, я рухнула на колени. Легкие жгло огнем, глаза застилала черная пелена. В голове пронеслась мысль:

«Как же это больно – умирать…» Через мгновение меня поглотила тьма.

В чувство привели яростные раскаты грома, не смолкавшие ни на минуту. Я открыла глаза и обнаружила, что лежу все на том же балконе, но рядом не было ни Криса, ни чертяки, а также не обнаружилось никаких следов проведенного ритуала. Странно, очень странно. Радуясь тому, что осталась жива, я потихоньку начала подниматься. Желание найти друзей и задать им хорошую трепку за то, что бросили одну, придавало мне сил.

Кое-как встав на ноги, огляделась. Балкон выглядел как-то странно. Знакомым и чужим одновременно. Присмотревшись внимательнее, я поняла, что на нем нет кариатид, а каменные своды и балясины выглядят довольно новыми. Как будто их возвели совсем недавно. Вид с балкона тоже весьма отличался. Небольшая роща молодых платанов была вдоль и поперек изрезана узкими аллеями, вымощенными светлым камнем. А где же заросли? Где кусты жасмина, густо посаженные вдоль одной-единственной дорожки? Дополняло пейзаж темное зловещее небо, которое то и дело пересекали росчерки белых молний. Несмолкающие раскаты грома предвещали скорый ливень. Ветер гнул молодые стволы деревьев к самой земле.

Спеша поскорее покинуть опасный балкон, я вошла в комнату. Теперь стало окончательно понятно, что я не дома. Мои покои оказались совершенно пустыми. Ни мебели, ни штор. Даже стены были голыми, без привычной шелкографии. Я прошла через свою бывшую гостиную и вышла в коридор.

Чем дальше шла, тем отчетливее понимала, что меня, скорее всего, перенесло во времени. Причем довольно далеко. Спускаясь по лестнице в главный холл, я прикидывала, как объяснить хозяевам свое внезапное появление, и перебирала способы скорейшего возвращения обратно.

Если крыло, из которого я пришла, было безжизненным и пустынным, то главный холл кишел людьми, как улей пчелами. Несколько рабочих занимались камином, кто-то вешал портьеры, кто-то расставлял мебель. Все чем-то занимались, и никто не обращал на меня никакого внимания. Я остановилась возле пары горничных, расставлявших вазы на столиках, и попыталась с ними заговорить, но меня упорно не замечали. Словно я пустое место.

Только собралась разразиться праведным гневом и высказать местным невеждам все, что я думаю об их манерах, как вдруг входная дверь распахнулась сильным порывом ветра и с грохотом впечаталась в стену. Следом вошел высокий статный мужчина с длинными белыми волосами. Свирепое лицо с раскосыми глазами пересекал глубокий уродливый шрам. Он тянулся от левого виска вниз, до самой скулы. Уголки рта были презрительно искривлены. Мужчина вселял страх одним своим видом. Он шел медленно и даже немного вальяжно. За ним, то и дело припадая к земле, плелись две молоденькие девушки. Судя по легким полупрозрачным платьям – нимфы. На их ногах и руках переливались магической энергией белые путы. Словно их заарканили и теперь вели на бойню.

Стоило мужчине войти, как всякое движение в холле прекратилось. Слуги замерли и боялись лишний раз вдохнуть.

– Где она? – громогласным голосом задал он вопрос, не обращаясь ни к кому конкретно.

Вперед вышла пожилая женщина в строгом платье и темном кружевном переднике, скорее всего, экономка.

– Хозяйка в северной башне, – тихо сообщила она.

Мужчина развернулся к лестнице и, не обращая ни на кого внимания, двинулся вверх. На последней ступени он обернулся и угрожающе произнес:

– Если станет известно, что кто-то из вас помогал ей, моя кара настигнет немедленно!

Все, кто был здесь, мгновенно опустили взгляды, выражая полную покорность. Мужчина развернулся и продолжил подниматься.

Я же, сообразив, что это хозяин замка, устремилась за ним, намереваясь просить о помощи.

– Простите, сэр! – окликнула его, несясь по лестнице. – Пожалуйста, подождите!

Однако он не отозвался и продолжил идти. Широкие мраморные ступени сменились узкими коваными, закручивающимися в винтовую спираль. Мы поднимались в высокую башню. Ни догнать, ни обогнать идущего не представлялось возможным. Нимфы тихо летели по воздуху за его спиной. Кажется, они были без сознания.

На самом верху, практически под крышей, показалась массивная дубовая дверь. Мужчина взмахнул рукой, и она бесшумно отворилась. Войдя в помещение, он снова взмахнул рукой, и дверь захлопнулась. В этот момент я как раз собиралась войти следом и, уже не успевая увернуться, приготовилась получить прямо по лбу многофунтовой дверью, как вдруг произошла совершенно удивительная вещь. Дверь беспрепятственно прошла сквозь меня, словно я была бестелесным духом. Не успев толком обдумать эту информацию, я услышала:

– Зачем ты здесь, Мизуар? – У огромного окна одиноко стояла красивая молодая женщина с ядовито-зелеными глазами и длинными волосами цвета воронова крыла.

– Ты знаешь, Виола, – спокойно ответил мужчина.

Очередной взмах его руки, и к ее ногам опустились два женских тела. Глаза женщины расширились, и из них покатились крупные слезы.

– Как видишь, я нашел их, – сказал Мизуар, бросив презрительный взгляд на нимф, словно на их месте лежало что-то гадкое.

– Я нашел всех, – самодовольно закончил он.

Виола подняла заплаканные глаза и тихо прошептала:

– Что ты с ними сделаешь?

– Полагаю, раз они так стремились защитить свою хозяйку, то должны разделить ее участь, – безразлично ответил мужчина.

На лице женщины промелькнула гримаса ужаса.

– Ты – чудовище, Мизуар.

– Возможно, – равнодушно пожал плечами герцог.

– Не убивай их, прошу тебя. Прояви хотя бы каплю милосердия, неужели в тебе не осталось ничего человеческого?

Мизуар Кроун пристально посмотрел на леди Виолу:

– Это твое последнее желание?

– Да… – со слезами на глазах прошептала та.

– Да будет так. Пусть навечно держат на своих плечах каменные опоры замка.

И через мгновение тела несчастных нимф развеялись, словно их и не было.

Виола едва заметно дрогнула, а потом, гордо подняв голову, взглянула прямо в глаза Мизуару.

– Теперь моя очередь… – спокойно констатировала она, словно речь шла о светском рауте, а не о смерти.

– Как? – равнодушно спросила леди.

Мужчина молча кивнул на открытое окно. Она обернулась и, побледнев, отступила на шаг назад.

– Это сложнее, чем кажется, – пробормотала женщина, а потом повернулась к мужу. – Может быть, хотя бы теперь ты скажешь правду. Почему?

– Почему – что? – не понял тот.

– Почему ты женился на мне? – уточнила Виола.

– Мне нужна была твоя магия, – пояснил мужчина.

– Если бы дело было только в этом, я отдала бы тебе ее добровольно. Ты убил моего любимого, убил моих родителей, моих сестер. Зачем столько смертей? – не понимала она.

– Ты столь же глупа, сколь красива, – недовольно поджал губы Мизуар. – Но в любом случае сейчас я могу тебе объяснить. Все равно эти знания ты унесешь с собой в могилу.

Страшный изорванный рот мужчины растянулся в зловещем оскале, и он продолжил:

– В моменты сильного потрясения у мага происходит большой выброс чистого магического эфира. Чем сильнее эмоции, тем больше магии. Такая энергия по силе и мощности во много сотен раз превосходит солнечную. Переживая каждую смерть, ты выплескивала чистый эфир, который поглощался алмазом в колье на твоей шее и кольцом на твоей руке. Теперь эти вещи, имеющие огромный магический потенциал, бесценны. А ты посмела украсть у меня одну из них! – Лицо мужчины исказилось злобой.

Женщина попятилась назад и уперлась спиной в низкий парапет огромного окна. Она развернулась и взобралась на широкий подоконник, опираясь руками на покатые каменные своды. Виола посмотрела вниз и зажмурилась. Страх исказил ее лицо. Слегка повернув голову, она произнесла:

– Была ли хоть одна минута, когда ты меня любил?

Казалось, Мизуара слегка удивил этот вопрос. На мгновение он задумался, а затем, усмехнувшись, произнес:

– Разве можно любить пыль под ногами?

Виола глубоко вдохнула и крикнула:

– Тео, я лечу к тебе! – затем оттолкнулась от подоконника и прыгнула вниз, раскинув руки, словно птица, взмывающая в полет.

– Не-э-эт! – закричала я, но из горла не вырвалось ни единого звука. Попыталась подбежать к окну, но каждый шаг давался с трудом, словно мои ноги увязали в невидимой трясине. Я протянула руку, пытаясь ухватиться за что-то, и через мгновение меня снова поглотила тьма.

Глава 31
Праздник Живицы

Сознание возвращалось с трудом. Накатывало, словно морские волны, и тут же уносилось обратно. Я барахталась в темном наваждении, тщетно пытаясь выбраться.

Первыми вернулись звуки. Тихий шепот где-то над головой. Но слова едва различимы. Потом сквозь закрытые веки пробился свет. Будто кто-то резко отдернул шторы и яркие солнечные лучи вдруг ворвались в комнату, вырывая из оков сна. В этой темной пучине я узнала голос Криса. Он настойчиво просил кого-то не паниковать, не пороть горячку и распаковывать чемоданы. Мне стало любопытно, что происходит, и, приложив недюжинные усилия, я подняла веки. Оказалось, что я лежу на постели в своей спальне.

– Ну наконец-то, – раздался облегченный голос друга.

– Привет. – Приветствие должно было прозвучать бодро, но на деле вышел приглушенный шепот.

Я попыталась подняться, но крепкие мужские руки бережно уложили меня обратно на подушки.

– Лежи, не дергайся, – строго приказал Крис. – Тебе нужно восстановить силы.

Потом он обернулся в сторону открытой двери в гостиную и прокричал:

– Бросай чемоданы, паникер, она очнулась! Лучше сбегай на кухню, пусть горничная принесет поднос с чаем.

Через мгновение в дверном проеме показалась всклокоченная мордочка Шныря. Он подозрительно уставился на меня, потом с радостным криком: «Живая!» – забрался на кровать и чмокнул меня в обе щеки.

– Конечно, живая. Какая же еще? – заворчала я, аккуратно спихивая толстенького чертяку с себя.

– Мы уж думали – все, – трагично провозгласил он.

– Это ты думал, – поправил Крис.

– Что произошло? – Я попыталась собрать воедино расфокусированные мысли.

– Ты потеряла сознание, – пояснил мужчина.

– Надолго? – уточнила я.

– На несколько часов. Как ты себя чувствуешь? – спросил друг.

– Странно, неужели мне привиделось, – пробормотала я и рассказала все, что со мной произошло.

Барон и чертяка внимательно слушали, а потом Крис произнес:

– Это не совсем путешествие во времени. Вернее, оно, но не физическое, а ментальное. Такое иногда случается при работе с мощными артефактами. Когда происходит слишком сильный выброс энергии и накопительные кристаллы не могут поглотить все, ее излишки трансформируются в проекцию или голограмму.

– Думаете, все это произошло на самом деле? – засомневалась я.

– Этого мы никогда не узнаем. Но вполне возможно, что все было именно так, – заключил Крис.

– Если это правда, то мне искренне жаль леди Виолу, – пробормотала я.

– Не думай об этом. Тебе нужно отдыхать, – ответил он.

– Не уходи, – тихо попросила я, не решаясь посмотреть ему в глаза.

– Я буду рядом, – кивнул Крис.

И он действительно был. Всю оставшуюся ночь и весь следующий день. Друг чутко следил за моим здоровьем, выполняя все мои просьбы и не позволяя переутомляться, за что я ему бесконечно благодарна. Поздно вечером, когда он уже выходил из моей комнаты, собираясь лечь спать, я окликнула его:

– Крис!

Крис развернулся в дверном проеме и вопросительно уставился на меня.

– Спасибо тебе. Ты такой замечательный. Даже после того, как… – Я смутилась и не смогла заставить себя договорить.

Друг тепло улыбнулся и уверенно произнес:

– Я всегда буду рядом, несмотря ни на что. Теперь отдыхай. – И вышел, тихо притворив за собой дверь.

На следующее утро я проснулась бодрая и отдохнувшая. Вечерний разговор с Крисом отчасти успокоил мое сердце и придал сил. Однако непонятным оставался вопрос с Рэдом, и я была полна решимости его прояснить.

За завтраком узнала от Гаспара, что завтра следователь собирается возвращаться в город. Значит, действовать нужно сегодня. А лучше, прямо сейчас. Собравшись и тщательно приведя себя в порядок, отправилась в деревню, предупредив друзей, чтобы меня не ждали. Возвращаться сегодня я не планировала.

Рейни-виледж было не узнать. Улицы пестрели яркими разноцветными лентами, флажками и цветочными арками. По воздуху плыл душистый аромат свежескошенных луговых трав. Фасады домов украшали зеленые композиции из разнообразных растений. Вдоль улиц стояли корзинки с фруктами и овощами. А на главной площади деревни устроили ярмарку.

Рэда я встретила выходящим из «Жареного петуха». Увидев меня, мужчина сдержанно кивнул, надев на лицо маску непроницаемости, и, не замедляясь, отправился по своим делам. Но господина полицейского выдали глаза, ярко вспыхнувшие янтарным огнем при моем появлении. Поэтому, ничуть не обидевшись на прохладный прием, я благодушно подошла и пристроилась рядом.

– Куда торопишься? – поинтересовалась, стараясь идти в ногу и не отставать. Это давалось мне тяжело, сказывалась большая разница в росте.

– Хочу еще раз осмотреть колодец. Возможно, мы что-то пропустили, – отозвался Рэд, прекрасно видя мои потуги, но не сбавляя шага.

– И что ты надеешься там найти? – уточнила я, стараясь не пыхтеть слишком громко.

– Улики, зацепки… что угодно, что может помочь обнаружить нарушителей, – пояснил он, искоса поглядывая на меня.

– Тогда на твоем месте я бы не колодец исследовала, а обошла деревню кругом. Потому что у колодца они ничего сделать не успели, а вокруг деревни ритуал провели, – добродушно заметила я.

Услышав мои слова, Рэд моментально остановился и уставился на меня.

– А ты откуда знаешь? – подозрительно поинтересовался он.

– Так это же я их и видела, – ответила, наблюдая, как глаза Тэтчерда расширяются и медленно ползут на лоб.

– Когда?! Где?! – напал он на меня с вопросами.

Пришлось подробно рассказать следователю все, что мне удалось подсмотреть.

– Разве Гаспар тебе не сказал? – удивилась я.

– Рассказал, но в общих чертах, – отозвался мужчина, недовольный тем, что я знаю больше, чем он.

Тэтчерд задал мне еще несколько уточняющих вопросов, вроде: «Какие были медальоны? Что изображено? Как стояли? Что делали?» – а потом попросил:

– Сможешь показать, где именно их видела?

Я утвердительно кивнула, и мы отправились в сторону леса.

Теперь Рэд шел медленнее и внимательно следил, чтобы я не отставала ни на шаг. А когда мы пересекли границу селения и вошли в чащу, уверенным жестом взял под руку, заставив практически повиснуть на его локте. Я сочла это хорошим знаком и решила, что настало время поговорить.

– Я бы хотела объяснить тебе… – начала неуверенно, стараясь успокоить нервную дрожь. – Это было совсем не то, о чем ты подумал. Абсолютно ничего серьезного.

– Нет, Кира. Это было именно ТО. И все более чем серьезно, – отозвался он.

– Думаю, ты нагнетаешь. Такое происходит сплошь и рядом, – как-то еще менее уверенно произнесла я.

– Ты действительно считаешь, что я нагнетаю? – раздраженно спросил он, продолжая тащить меня на буксире через валежник.

– Ну… ты так ведешь себя, будто то, что произошло, смерти подобно, – пожала я плечами. – Никто же не умер.

– Это пока, но все к тому идет, – процедил Рэд.

Я встала как вкопанная. Боги, он что, решил наложить на себя руки?! И все из-за этого дурацкого поцелуя? Из моих глаз помимо воли брызнули слезы. Я кинулась на шею Тэтчерду, покрывая заросшие щетиной скулы быстрыми поцелуями. Не хочу, не могу его потерять.

– Рэд, прошу тебя, не умирай… Ты мне нужен… – шептала я ему в ухо, обливаясь горючими слезами и крепче прижимаясь к широкой мужской груди.

На сто первом поцелуе Тэтчерд буквально отодрал меня от себя и, поставив перед собой, подозрительно прищурился.

– Кира, ты что, пила? – спросил он, а затем сам себя поправил: – Нет, не так. Кира, ЧТО ты пила?

– Тонизирующую микстуру, – честно призналась я и непонимающе уставилась на него. При чем тут мои лекарства?

Мужчина глубоко вздохнул и попросил:

– Не пей ее больше.

– Хорошо, – покладисто согласилась я и тут же потребовала. – А ты обещай, что не умрешь!

– Да я вроде с утра не собирался, – удивленно пробормотал он.

– Знаю, – ворчливо отозвалась я. – С утра не собирался, а к обеду пошел и утопился.

– Я хорошо плаваю, – недоуменно пожал плечами Рэд.

– Ну повесился, – все так же ворчала я.

– Да с чего я должен вешаться?! – не выдержав, воскликнул мужчина.

– Из-за поцелуя! – в тон ему выкрикнула я.

– Какого еще поцелуя? – опешил Тэтчерд.

Я стушевалась, не ожидая от мужчины такой забывчивости, и сбивчиво проговорила:

– Ну как же… Ты увидел, как меня целует Крис. Расстроился. Решил покончить жизнь самоубийством…

Выслушав мою цепь рассуждений, Рэд вдруг согнулся пополам и зашелся в приступе дикого хохота. Глядя на корчившегося от смеха полицейского, я все больше начинала злиться. Сложив руки на груди и нетерпеливо постукивая ножкой, ожидала, когда закончится этот внезапный приступ мужской истерии.

– И что тебя так позабавило? – сердито уточнила у него.

– Ты, – отсмеявшись, пояснил мужчина, вытирая заслезившиеся глаза. – Кира, если я когда-нибудь решусь на самоубийство, то виноват в этом будет исключительно твой характер, а уж никак не глупый поцелуй. И, вероятнее всего, я сначала тебя придушу, а уж потом наложу на себя руки.

Я нахмурилась и буркнула:

– Тогда о чьей смерти ты сейчас говорил?

– Я имел в виду людей в черных балахонах, – сказал он и, лукаво улыбнувшись, вкрадчиво уточнил: – Так, значит, я тебе нужен?

– Вовсе нет, я наврала, – быстро заявила я. – Чего не скажешь, чтобы спасти человека от смертоубийства!

– И я тебе совершенно не важен? – удивился он.

– Совершенно, – подтвердила я и, гордо вздернув нос, царственно прошествовала вперед.

– Зараза, – восхищенно выдохнул мужчина.

Затем, стремительно выбросив вперед руку, ухватил меня за подол платья и дернул к себе. Не удержав равновесия, я стала заваливаться назад, прямо в раскрытые объятия Тэтчерда. В следующую секунду меня настиг страстный поцелуй.

Теплые, мягкие, словно созданные для удовольствия губы томно коснулись моих. На мгновение я ощутила короткую ласку языка. Теплый и влажный, он быстро прошелся сначала по нижней, потом по верхней губе, заставляя губы приоткрыться в надежде получить большее. Добившись желаемого, Рэд углубил поцелуй, и наши языки сплелись в любовном танце, лаская и приветствуя друг друга после долгой разлуки. Поцелуй все длился и длился, до основания разрушая барьер из взаимных обид и упреков, и разорвался лишь тогда, когда закончился воздух в легких.

Рэд отстранился, чтобы перевести дыхание, и разжал руки, выпуская меня на свободу. Только без его сильного горячего тела рядом мне вдруг стало зябко и одиноко. Такая «свобода» мне была не нужна. Я сделала шаг вперед и снова прижалась к мужчине. На этот раз уже по своей воле. Тэтчерд усмехнулся и, приобняв меня одной рукой, игриво предложил:

– Давай, когда закончим здесь, проведем вечер вместе?

Я согласилась, и мы бодро приступили к осмотру. К моему сожалению, закончить быстро у нас не получилось. Рэд оказался профессионально придирчив и дотошен и проверял каждый куст с особой тщательностью. Несмотря на то что деревня Рейни-виледж была не так уж велика, нам потребовался не один час, чтобы обойти ее по кругу, осматривая места, где стояли таинственные маги.

В какой-то момент нам улыбнулась удача. На одном из кустов лещины, обильно растущей в здешних лесах, в лучах уходящего солнца блеснул какой-то предмет. Подойдя ближе, мы обнаружили изящный золотой браслет, отделанный большими рубинами. Вещь очень дорогая, явно выполненная на заказ.

– Наверное, расстегнулся во время ритуала, – предположила я, подавая находку следователю.

– Скорее всего, – согласился тот и, сосредоточенно осмотрев браслет, аккуратно убрал его во внутренний карман пиджака, не сказав больше ни слова.

– Что думаешь? – не выдержала и спросила я, внимательно наблюдая за его манипуляциями.

– Хм… не могу сказать, – произнес Рэд. – Возможно, позже…

– Ну да. Как-нибудь, когда-нибудь, – проворчала я, сложив руки на груди. – Я постоянно слышу от тебя это. Мне надоели загадки. Я требую ответов!

Обида из-за недоверия любимого человека подстегивала высказать большее, однако я постаралась держать себя в руках, мысленно призывая Тэтчерда сделать шаг мне навстречу, как уже неоднократно поступала я. И он его сделал.

Мужчина глубоко вздохнул и, глядя мне в глаза, произнес:

– Хорошо, но я должен быть уверен, что это не выйдет за рамки нашего с тобой разговора. Ты со мной?

– С тобой, – серьезно кивнула я, полностью уверенная, что даже под пытками не выдам того, что доверит мне Рэд.

Очевидно, Тэтчерд пришел к тому же выводу, а потому продолжил:

– Мое расследование – дело государственной важности, – приглушенным голосом начал он. – В стране действует тайная магическая секта. Кто в нее входит, мы не знаем. Ее члены соблюдают строжайше секретность. Эти маги охотятся за сильными артефактами по всему королевству. Находят и обезвреживают. Для чего, мы пока тоже не знаем. Есть вероятность, что опасность грозит всей стране.

– Почему вы так решили? Может, они просто безобидные фанатики, – предположила я.

– По своему опыту могу точно тебе сказать, что ни один фанатик не бывает безобидным. Он на то и фанатик, что не отдает отчета в своих действиях и стремлении получить вожделенное, – возразил Рэд. – Кроме того, они уже отправили на тот свет нескольких человек. Так что намерения у секты более чем серьезные.