Текст книги "Тайна жемчужной леди"

Глава 14
Таверна «Жареный петух»

Дорога заняла не более получаса. Гаспар сказал, что знает короткий живописный путь, и не обманул. Мы не спеша шли по лесной тропинке, весело болтая о пустяках и то и дело останавливаясь, чтобы полакомиться лесной земляникой, обильно растущей вдоль дорожки. Ягоды были крупные, сладкие и просто таяли во рту. Солнце стояло высоко и щедро освещало путь, делая гущу леса светлой и приветливой.

Я получала истинное удовольствие и от прогулки, и от спутника и думала о том, что, повстречайся мы с Гаспаром при других обстоятельствах, вполне могли бы стать настоящими друзьями. Он чем-то напоминал Криса, только оказался более легким и раскованным. В его компании можно было на время оставить светские манеры и вздохнуть спокойно. За болтовней мы не заметили, как дошли до деревни.

Я с интересом глазела по сторонам. Небольшие домики украшала искусная резьба, оттого казалось, что на них накинули тонкие кружева. Кованые вывески лавок раскачивались и скрипели на ветру. Все было выкрашено в черный и золотой – родовые цвета Кроунов. Деревня выглядела нарядно и торжественно.

– Никогда не видела ничего подобного, – восхищенно проговорила я, рассматривая художественную ковку на ближайшем домике. – И не слышала, что в окрестностях Хейлвилля есть такая красота.

– И не услышишь, – подтвердил Гаспар, уводя меня вглубь улиц. – Территория относится к поместью, поэтому здесь не бывает посторонних.

– Получается, деревня тоже родовая, – уточнила я. – А как же случайные путники, которым нужно переночевать или переждать непогоду?

– Это не просто деревня, – улыбнулся Кроун. – Земля, на которой она стоит, зачарована. Здесь не бывает плохой погоды, а случайный путник не ощущает усталости и проезжает мимо, не обращая внимания на деревню и ее жителей.

– Удивительно, – проговорила я. – Наверняка потребовалось огромное количество магического резерва, чтобы провернуть такое.

– Не могу сказать точно, – пожал плечами Гаспар. – Древняя магия давних лет. А сейчас мой долг накормить голодную даму хорошим обедом.

Он улыбнулся и потянул меня в один из домов. Вывеска над дверью гласила: «Жареный петух», а рядом на жердочке восседала одноименная птица и внимательно разглядывала своим карим глазом всех, кто собирался войти.

– Здравствуйте, мистер Коржик, – приветственно махнул Гаспар петуху.

– Серьезно? – вытаращила я глаза. – Его зовут мистер Коржик?

– Хозяин этого заведения большой любитель сладких коржиков, – объяснил спутник и строгим тоном добавил: – Кира, поздоровайся.

Петух свесился со своей жердочки и вытянул шею, пристально меня разглядывая. Я, все еще ничего не понимая, кивнула и промямлила:

– Э-э… Добрый день, мистер Коржик.

Судя по всему, подозрительного мистера Коржика мое приветствие вполне удовлетворило, потому что он вновь уселся на свою жердочку и с важным видом стал осматриваться по сторонам. Гаспар втащил меня внутрь.

К нам тут же подскочил щупленький невысокий старичок в длинном переднике, с жиденькими седыми волосами, кокетливо зачесанными набок в попытке прикрыть лысину.

– Добрый день, мистер Кроун, – поприветствовал он. – Какими судьбами?

– Здравствуй, Моз, – кивнул Гаспар. – Вот, хочу угостить прекрасную леди. Поможешь?

– О чем разговор, старый Моз всегда к вашим услугам, – расплылся в беззубой улыбке старик. – Присаживайтесь, сейчас все организуем.

Он быстро раскланялся и удалился, а мы прошли вглубь зала и сели за один из самых дальних столиков, стоящий в углу.

Умостившись на мягком диванчике, я позволила себе осмотреться. В целом таверна выглядела ухоженной и уютной. Она совсем не походила на большинство подобных заведений на подъездах к Хейлвиллю. Стены украшали картины и фрески, изображающие петухов и кур разных пород и видов. Светящиеся кристаллы украшали абажуры из разноцветных перьев, и, главное, столы и мебель выглядели достаточно потертыми, но чистыми и были натерты воском. Словом, по всему выходило, что хозяин свое заведение любит и холит.

– Здесь уютно, – вынесла я вердикт. – Мне нравится.

– Рад это слышать, – улыбнулся Гаспар.

– Интересная идея с живой птицей у входа, – продолжила я. – Для привлечения новых клиентов?

– Не совсем, – отозвался герцог. – Коржик скорее сторожит, чем привлекает.

– Как это? – удивилась я.

– Сложно объяснить, – замялся он. – Лучше скажи, как вышло, что такая юная привлекательная ведьма подалась в такую опасную профессию, подходящую больше для мужчины, чем для женщины?

– Я мечтала об этом с детства, – ответила, улыбнувшись. – И не считаю, что детективом может быть только мужчина. Даже наоборот, мы, женщины, более внимательны к деталям.

– Да, припоминаю. Что-то подобное ты говорила, когда приехала, – улыбнулся Кроун.

– А ты смеялся, – насупилась я.

– Извини. – Герцог поднял руки в капитулирующем жесте. – Просто я как раз готовился к очередному заседанию в парламенте и представил, как ты выступаешь там со своим заявлением о равенстве мужчин и женщин. Подумал, что все эти старые индюки-министры наверняка лопнули бы от возмущения, услышав, что женщина может стать на одну социальную ступень с мужчиной.

Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись.

– Ну а если серьезно, – продолжил настаивать Гаспар. – Почему все-таки детектив, а не травница или ведунья, например?

– Понимаешь… – замялась я. – Меня растила бабушка. Мама погибла, когда я была маленькой, а про отца бабуля ничего толком не знала. Где он, что он. И вот, будучи девчонкой, я фантазировала, что стану доблестным сыщиком, смогу разгадать все тайны его исчезновения и отыщу папу. С возрастом пришло осознание того, что, если бы я была ему дорога, он давно нашел бы меня сам. Желание разыскивать родственника исчезло, а вот тяга к тайнам и приключениям осталась.

– Все объяснения взрослых поступков следует искать в глубоком детстве, – философски изрек Кроун.

– Ну а ты? – ответила я. – Кем ты хотел стать?

– Конюхом, – улыбнулся мужчина.

– Да ладно? – вытаращила я глаза. – Высокородный маг, наследник огромного состояния, мечтал быть простым конюхом? Не верю.

– Правда, – кивнул Гаспар и мечтательно закатил глаза. – Наследником по всем правам должен был стать Грегори. Ему по майорату[8]8
  Майорат – порядок наследования земель и всего недвижимого имущества, которое переходит к старшему сыну рода.


[Закрыть] доставались все денежные активы, семейные ценности, я же мог рассчитывать только на ежегодную ренту, полагающуюся младшему сыну.

– Ты завидовал брату? – осторожно спросила я.

– Смеешься, – отозвался он. – Я его жалел. На его плечи вместе с этим наследством упал огромный груз обязанностей. Грегори пришлось забросить все свои увлечения и заниматься решением семейных проблем, а я мог посвящать все время собственным прихотям и желаниям.

– И тебя не тревожило, что ты ограничен в средствах? – уточнила осторожно.

– Во-первых, не так уж и ограничен, рента у меня довольно-таки неплохая, а во-вторых, я никогда не был привязан к деньгам.

– А как же перспектива женитьбы? – не сдавалась я. – Ведь нужен капитал.

– Эта перспектива для меня весьма сомнительна, – отмахнулся Гаспар.

В этот момент к нашему столику подошел мистер Моз и ловко выгрузил с подноса на стол два блюда с дымящимся рагу, кружки со светлым хмелем и тарелочку золотистых коржиков, посыпанных ореховой крошкой.

– Приятного аппетита, – пожелал он и с поклоном удалился.

– А он ведь даже не принял заказ, – прокомментировала я, облизываясь на принесенные кушанья.

– Мозу это не нужно. Он знает и помнит вкусы всех своих клиентов. Можешь быть уверена, что это самые свежие и вкусные блюда с кухни, – отозвался Кроун.

Я кивнула, соглашаясь, и он продолжил:

– Кира, я понимаю, что ты хочешь помочь найти Грегори и тебе необходимо узнать как можно больше. Уверяю, я ничего не скрываю, но давай все-таки для начала поедим в спокойной и приятной атмосфере. А потом обещаю предельно честно ответить на все твои вопросы. По рукам?

Он протянул руку в знак мира, и я с улыбкой хлопнула по ней:

– По рукам.

Потом с аппетитом накинулась на рагу, и голодавший полдня желудок блаженно заурчал. Довольно быстро мы расправились с основным блюдом, а потом взялись поглощать коржики, запивая их сладким шипучим хмелем. Повертев головой, я принялась с интересом рассматривать посетителей. Кроме нас в зале сидела пара упитанных лавочников. Они громко нахваливали друг другу свой товар и жаловались на увеличившиеся налоги. Рядом с ними устроилась компания местных стражей, одетых в форменные мундиры, зашедшая подкрепиться и горячо обсуждавшая предстоящие королевские скачки, дальше – пара молодых людей, профессиональную принадлежность которых я не смогла определить на глаз. Они были худощавы, одеты по-деревенски неброско, тихо переговаривались, не обращая внимания ни на кого в зале.

– Кого рассматриваешь? – поинтересовался Гаспар, сидевший спиной к залу.

– Да вот, пытаюсь определить род занятий молодых людей, – кивнула на парочку.

Гаспар развернулся, внимательно рассмотрел посетителей и безразлично произнес:

– Судя по одежде, кто-то из местных, в основном в деревне занимаются садоводством и земледелием. Обеспечивают замок необходимым продовольствием, с этого и живут.

– И все же странно, я смогла определить занятия всех в зале, кроме этих двух, – отозвалась задумчиво.

– Поверь, у Моза не бывает случайных людей. Все свои, – уверенно отозвался Кроун, и я расслабилась.

К нам подошел хозяин, чтобы забрать пустые тарелки и поинтересоваться, понравилось ли угощение.

– Все было фантастически вкусно, – отозвалась я, – огромное вам спасибо, господин Моз. Это лучшее рагу в моей жизни.

Старик расплылся в довольной улыбке и поспешил принести нам еще коржиков и хмеля «за счет заведения – для дорогих гостей».

Мы сидели и неспешно смаковали напиток. Вдруг Гаспар, откинувшись на спинку дивана, повелительным тоном произнес:

– Давай, Кира, я готов.

– К чему? – не поняла я.

– К пытке допросом, – с улыбкой отозвался он. – Спрашивай обо всем, что считаешь нужным.

– Хорошо. – Я кивнула. – Начнем с общих сведений. Какие у тебя были отношения с братом?

– В целом ровные, – подумав, отозвался мужчина. – Раньше мы были ближе и общались куда теснее, но наследование и женитьба отдалили нас друг от друга.

– То есть отношения охладели? – уточнила я.

– Не совсем. – Гаспар нахмурился и мотнул головой, подбирая слова. – Их вроде бы не стало. Разные интересы, не осталось точек соприкосновения.

– Вы ругались? – прямо спросила я.

– Нет, мы практически не виделись. Он жил здесь, в поместье, а я в городе, – ответил молодой герцог.

– Ты сам уехал? – уточнила удивленно.

Кроун кивнул:

– Ты же видела, с моей матушкой ужиться практически невозможно. Нужно существовать на казарменном положении, а это не в моей природе.

– А Грегори с ней уживался? – уточнила я.

– Как ни странно, – ответил Гаспар и улыбнулся. – Брат пошел характером в отца. Спокойный и вдумчивый, он легче подчинился нашей матери.

– То есть фактически всем управляет леди Вильгельмина? – спросила я.

– Ну, я бы сказал, что она значительно влияла на решения Грегори. Дай ей волю, матушка и короля бы под себя подмяла, – улыбнулся он.

– Но не тебя? – уточнила с ответной улыбкой.

– Я унаследовал ее характер, – ответил Кроун. – А леди Вильгельмина не терпит конкуренции.

– Получается, что она контролирует все и всех? – Я нервно постукивала ногой по полу.

– В Кроунхолле – да, – согласился Гаспар. – Ты же видела мою невестку. Несчастное забитое существо. Я удивляюсь, как она вообще решилась вас позвать. Элиз без матушкиного одобрения вздохнуть лишний раз боится.

Я ухватилась за возможность расспросить про молодую леди:

– А как великая герцогиня отнеслась к женитьбе Грегори на обычной, пусть и богатой, девушке?

– Совершенно равнодушно, – заявил Гаспар. – То есть, учитывая непростой характер нашей сиятельной матушки, это можно расценивать как благосклонность.

– Это сердечный союз? – задала я вопрос, который давно меня занимал.

– Скорее разумный, – отозвался младший Кроун. – Дженери Холд, отец Элиз, представляет интересы людей в парламенте и имеет там весьма мощную поддержку. Союз казался выгодным. Грегори и Элиз неконфликтные по своей природе и довольно быстро сошлись.

– Этот брак можно считать счастливым? – уточнила я.

– Мне сложно судить, Кира, – покачал головой Гаспар. – Но со стороны они не выглядели несчастными.

– И любовницы у твоего брата не было? – продолжила я допрос.

– Ну, утверждать я, конечно, не могу, – замялся младший Кроун. – Но, насколько мне известно, не было.

– А сам ты как относишься к версии, что Грегори мог сбежать с любовницей? – полюбопытствовала, уточняя.

– Считаю, что это что-то из бреда нашего полицейского начальства, – отозвался герцог.

– Мне мистер Тэтчерд не показался склонным к бреду, – осторожно сказала в ответ.

– Я не о нем, – отмахнулся Кроун. – О начальнике отдела полиции мистере Бридере. Сначала он занимался расследованием, но при таких глупейших выводах и отсутствии результата матушка попросила мэра сменить следователя, и мистер Васко поручил это дело Тэтчерду.

– И какого ты о нем мнения? – спросила исключительно для удовлетворения собственного любопытства.

– Я знаю Рэда уже давно, – ответил Гаспар. – И считаю, что он – это лучшее, что могло случиться с полицией и с нами в частности.

– Лестные рекомендации, – хмыкнула я.

– Я и тебе дам такие, если покажешь хорошие результаты, – подмигнул герцог.

– Во всяком случае, приложу все усилия, – заверила его. – Возвращаясь к версии полиции. Кроме Грегори пропало родовое ожерелье, так?

– Да, – кивнул Гаспар и допил свой хмель. – Жемчужный чокер с алмазом. Украден из сокровищницы.

– А почему полиция считает, что его взял именно твой брат, а не кто-нибудь из слуг, например?

– Просто открыть сокровищницу мог только хозяин Кроунхолла, – пояснил мужчина.

– А мы можем ее осмотреть? – с надеждой спросила я.

– Конечно, – благодушно отозвался мужчина. – Если откроешь, рассматривай сколько влезет.

– А как же вы узнали, что ожерелье похищено, если без хозяина комнату не открыть? – подозрительно прищурилась я.

– Дверь запечатана древней магией, – объяснил Гаспар. – Открыть ее может либо хозяин, либо кто-то, родной по крови. Так вот, когда обнаружилась пропажа, дверь была распахнута настежь.

– Это интересно, – оживилась я. – И кто ее обнаружил?

– Одна из служанок, – отозвался младший герцог.

– То есть сейчас дверь снова закрыта и осмотреть помещение мы не можем? – уточнила огорченно.

– Нет, не можем, – соглашаясь, покачал головой Гаспар.

– Но ведь ты тоже Кроун и сейчас управляешь поместьем, значит, можешь попробовать открыть, – не сдавалась я.

– Для того чтобы открыть родовую сокровищницу, нужно выполнить два условия, – устало пояснил мужчина. – В тебе должна течь кровь Кроунов, и ты должен носить фамильный перстень-печать. У меня такого перстня нет, его носил только Грегори. Да и замок меня пока не признал, а значит, я не хозяин. Но в любом случае это дает нам возможность надеяться, что Грегори еще жив.

Я кивнула и задала последний вопрос, скорее формальный, чем действительно информативный:

– Гаспар, где ты был в тот вечер, когда пропал твой брат?

Мужчина захохотал и стал тереть кулаками заслезившиеся от смеха глаза:

– Поверь, Кира, у меня стопроцентное алиби, но оно не для нежных девичьих ушей.

– В первую очередь перед тобой детектив, – насупилась я. – Поэтому будь добр, ответь.

– Ну, будь по-твоему, мисс гроза преступников, – лукаво улыбнулся Гаспар. – В тот вечер я был в борделе.

– Название заведения, кто может подтвердить твои слова? – деловито уточнила, пытаясь не показать, что ответ на вопрос меня все же смутил.

– «Империал», – смеясь, назвал мужчина. – Я провел вечер в компании очаровательных Катрины и Сюзанны. Можешь спросить, они подтвердят.

– Посмотрим, – многозначительно закончила я.

Мы еще немного посидели, потом Гаспар поднялся и подал мне руку:

– Уже темнеет. Если у мисс грозного детектива больше нет ко мне вопросов, предлагаю вернуться в поместье.

Я кивнула и, деловито взяв младшего Кроуна под руку, направилась прочь из таверны. На выходе он расплатился, и, тепло попрощавшись со старым мистером Мозом, мы вышли на улицу.

Глава 15
Почему пирожные приводят к безвыходному положению

Солнце уже закатилось за горизонт, и на небе сгущались вечерние сумерки. Дул легкий свежий ветер. До замка мы дошли минут за двадцать, не останавливаясь в темном лесу. Проходя мимо конюшни, я попросила у Гаспара разрешения когда-нибудь при случае прогуляться с Арагайной. Он удивился, но радостно кивнул, сказав, что я могу брать ее в любое время, а Мику он предупредит. Отказавшись от ужина, мы с Кроуном расстались в общем холле и отправились каждый к себе.

Зайдя в спальню, я обнаружила, что Шнырь так и не вернулся, а, судя по отсутствию беспорядка, скорее всего, и не появлялся в комнате. Не на шутку встревожившись, я первым делом спустилась на кухню. Там как раз пили чай Труди, Лара и старая кухарка миссис Бэлби. На вопрос, не видели ли они моего фамильяра, все трое кивнули и уточнили, что первую половину дня он провел на кухне, болтая с персоналом, а потом заторопился по каким-то срочным делам и ушел. Я нахмурилась, не понимая, какие срочные дела могут появиться у чертяки, у которого важнее, чем набить брюхо или намахнуть стопку-другую, отродясь ничего не было.

Решив обыскать замок, я вышла в коридор и в холле столкнулась с Крисом. Он, узнав о пропаже, предложил разделиться и периодически встречаться в главном холле, обмениваясь результатами поисков. Мы разошлись по коридорам правого и левого крыла замка и начали методичный обыск. Я стучала в каждую дверь, открывала, осматривала, если кто-то попадался на глаза, спрашивала. Но никто ничего не видел и не слышал.

Осмотрев крыло первого этажа, вернулась в холл. Крис уже ждал меня. Я с надеждой уставилась на друга, но он только разочарованно мотнул головой. Пока без результата, ищем дальше.

В это время с улицы послышался цокот копыт, и через пару минут в холле появилась ее светлость леди Вильгельмина, одетая, как всегда, в тряпичные доспехи, с фирменным выражением на лице, словно весь мир у нее в неоплатном долгу. Великая герцогиня, заметив нас, приветственно махнула и быстро прошла в свой кабинет, попутно дав лакею указание вызвать туда дворецкого. Мы с Крисом переглянулись и отправились обыскивать второй этаж, каждый свое крыло.

Буквально через несколько минут с первого этажа донесся громкий крик великой герцогини. Я, перепрыгивая через ступеньки, понеслась вниз, на помощь старой леди. С другого конца холла бежал Крис. Следом за нами на выручку спешили дворецкий, Гаспар и пара лакеев. Сбившись в кучу в дверях кабинета герцогини, мы всей толпой ввалились внутрь и застыли в немом изумлении.

Ее светлость сидела в своем кресле, одной рукой держалась за сердце, а другой указывала в противоположную сторону комнаты. Там, забившись в угол, сидело и шипело нечто. Нечто, отдаленно напоминавшее кота и, вероятно, когда-то им являвшееся.

– Лллю…двиг… – выдохнула герцогиня. – Что… с тобой?

Кот в ответ жалобно мяукнул. Мы все как по команде повернули головы в сторону Людвига. Несчастное животное теперь мало походило на лощеного хозяйского кота. Зверь был в основном лыс, только кое-где оборванными клоками свисала свалявшаяся шерсть.

Раньше снежно-белая, теперь шерсть была грязного серого цвета. На шкуре кота виднелись следы от травы, кое-где на остатках шерсти висел репей. На бедного Людвига жалко было смотреть. Кто-то знатно потрепал его в садовых кустах.

Я вспомнила, как накануне ночью видела бегущих собак, возможно, это они напали на несчастное животное.

Увидев, что опасности для ее светлости нет, все стали потихоньку расходиться. Гаспар поворчал, что этого ленивого кота давно нужно было потрепать и что нечего поднимать крик из-за пары кошачьих царапин. Лакеи молча ретировались, боясь попасть под горячую хозяйскую руку. Крис так же молча пошел продолжать поиски Шныря.

Я тоже собиралась уйти, но заметила, что у старой леди шок, и мне захотелось ее утешить.

– Не волнуйтесь, ваша светлость, – обратилась к герцогине. – Я приготовлю мазь, которая вылечит Людвига, и он снова станет белым и пушистым, как прежде.

Старая леди обернулась и невидящим взором уставилась на меня.

– Спасибо, дитя, – дрожащим голосом проговорила она.

Герцогиня еле сдерживала слезы. Удивительное дело! Эту железную леди не тронула пропажа собственного сына, но совершенно выбило из колеи происшествие с котом. Людвиг между тем с жалобным мяуканьем запрыгнул на колени к хозяйке, и она с тихими всхлипами стала его гладить. Я почувствовала себя лишней и поспешила покинуть кабинет. В комнате остался только дворецкий. Закрывая за собой дверь, я услышала, как он обратился к великой герцогине:

– Будут ли распоряжения, ваша светлость?

Услышала и застыла в изумлении. Именно этот голос я слышала в молельне. Говор с особыми тягучими нотками, выдающий в говорящем южанина. Кажется, герцогиня обращалась к собеседнику и называла его «Берти», а ведь дворецкого зовут Альберт. Все сходилось, именно он разговаривал тогда с герцогиней. Я припомнила, что старая леди довольно часто скрывалась с наших глаз под предлогом, что надо дать распоряжения прислуге. Пожалуй, гораздо чаще, чем того требовали обстоятельства. Какие же тайны связывают ее с дворецким? Возможно, они оба причастны к исчезновению герцога. Я вспомнила книги про детективов, прочитанные еще в детстве, и усмехнулась. Нередко главным злодеем в них оказывался дворецкий.

Боясь, что меня застигнут за подслушиванием под дверью, поспешила на второй этаж продолжать поиски своего фамильяра. Методично обыскивая этаж за этажом, мы с Крисом в который раз встретились в холле, чтобы поделиться отсутствием результата. Ни следа, ни даже малейшего намека, куда мог деться чертяка. Между тем пришла ночь, что затрудняло дальнейшие поиски. Стоя в одном из длинных пустынных коридоров, мы с другом решали, как быть дальше. Стоит ли продолжать искать? С одной стороны, неудобно тревожить домочадцев без веской причины, а с другой – чертяка вполне мог влипнуть в очередную историю и нуждаться в нашей помощи. После недолгой дискуссии мы договорились этой ночью искать Шныря самостоятельно, а наутро просить помощи у хозяев – в случае, если сами ничего не найдем.

Поскольку обыск этажей результата не принес, а для обследования чердака и подвала нужно было разрешение хозяев и сопровождение кого-нибудь из слуг, мы решили обойти замок вокруг. Вдруг увидим что-нибудь интересное! Интуиция нас не подвела. Потихоньку обходя левое крыло замка, мы заметили, как в глубине сада мелькнула одинокая темная фигура, закутанная в длинный балахон с капюшоном. Она быстро скользнула на тропинку и скрылась между зарослей гибискуса. Мы с Крисом молча переглянулись и тихо, крадучись, двинулись следом. Петляя между цветочных зарослей, я вспомнила, что уже была здесь, и тихо объяснила Крису, что дорожка ведет к старой молельне.

Ночью старое здание выглядело пугающе и зловеще. У входа на длинных цепях, посверкивая зачарованным огнем, покачивались на ветру лампады. Двери и окна на этот раз были наглухо закрыты. Кажется, заговорщики усвоили прошлый урок и теперь скрывались гораздо тщательнее.

Затаившись в кустах рододендронов, мы наблюдали, как фигура в черном балахоне отперла дверь массивным железным ключом и вошла, плотно притворив ее за собой. Через несколько мгновений все здание вспыхнуло зеленым сиянием, которое тут же погасло.

– «Пелена тишины», – шепнул мне на ухо Крис. – Подслушивать бесполезно.

– Предлагаешь уйти? – отозвалась я.

– Да, – кивнул он.

– Может, подождем, пока кто-нибудь выйдет? – спросила, сомневаясь.

– А смысл? – мотнул головой друг. – Во-первых, под балахоном все равно ничего не видно, а во-вторых, ждать мы можем всю ночь, а нам еще Шныря искать.

– Но мы упускаем редкую возможность, – возразила я, хотя понимала, что Крис прав и торчать здесь всю ночь, ожидая неизвестно чего, абсолютно бессмысленно.

– Ничего мы не упустим, – уверенно сказал он. – Мы устроим засаду внутри и все узнаем, но позже. Пока же нам нужно найти Шныря.

Я кивнула, и мы осторожно двинулись обратно.

Вернувшись к замку, мы с Крисом продолжили наш ночной обход, уже совершенно не таясь и прислушиваясь к малейшим шорохам. Проходя мимо окон кухни, заметили внизу маленькую дверку, вероятно ведущую в продовольственные кладовые. Я подошла и дернула за кольцо. Звездный Пастух щедро одарил меня удачей прошлой ночью. Дверь оказалась незаперта и с тихим скрипом отворилась. Я, согнувшись в три погибели, тихонько прошмыгнула внутрь, следом, пыхтя и ругаясь, еле втиснулся Крис.

– Дверь для гномов делали, что ли? – проворчал друг и в темноте налетел на меня.

От неожиданности я не удержалась на ногах, и мы оба рухнули вниз. Я ожидала падения на холодный каменный пол, но приземлилась на теплый мягкий мешок. Крису повезло еще больше, он просто плюхнулся на меня сверху. В подвале царил кромешный мрак. Хоть глаза выколи, ни зги не видно. Послышалось тихое бормотание, и через мгновение на ладони друга вспыхнул огонек, осветивший все вокруг. Тихо ругаясь себе под нос, Крис подвесил магическую лучину в воздухе, вскочил на ноги и помог подняться мне. Осмотревшись, я убедилась, что мы действительно в кладовой замка. Все здесь было забито продовольственными припасами, а на полу стояли мешки с зерном и мукой. На один из них я и приземлилась так удачно.

– Здесь наверняка должна быть еще дверь, ведущая на кухню, – пробормотал Крис. – Не через улицу же слуги бегают за продуктами.

– Да, вот там, между полками с овощами, – оглядевшись, указала на дальний угол комнаты.

К нашему удивлению, вторая дверь также оказалась незаперта.

– И как они не боятся воров, – тихо пробормотала я.

– В округе каждая собака знает, чей это замок, и, будь я вором, сам бы боялся сделать лишний шаг в эту сторону, – отозвался Крис.

Мы тихо вошли в следующую комнату. Судя по запаху копченостей и обилию бочек, это снова была кладовая. Тут хранились мясные припасы и разнообразные соления. Вдруг откуда-то из дальнего угла до нас донеслось тихое мелодичное постанывание вперемежку с икотой:

– На морском… ик… я Марусю… ик…[9]9
  Герой пытается спеть веселую песенку Попандопуло из кинофильма «Свадьба в Малиновке».


[Закрыть]

– Шнырик! – обрадованно заголосила я.

– Ик… Кира?! – раздалось недоверчиво-вопросительное из угла.

– Это мы, Шнырик, – подтвердил Крис. – Ты что там делаешь? Выходи.

– Не могу, – жалобно отозвался чертяка. – Я застрял.

– Как?! Опять?! – неверяще воскликнула я.

Мы с Крисом, с трудом обходя многочисленные бочки, пробрались в угол, откуда раздавался голос. Взглянув на фамильяра, я потеряла дар речи от возмущения, а Крис сложился пополам в приступе хохота. Шнырь сидел в небольшой дубовой бочке, которая деревянной юбочкой охватывала его аж до подмышек. Внизу выглядывали чертячьи лапки в ботиночках. Рядом на полу валялись выбитое дно и обрывки бумаги вперемешку с клоками белой шерсти. Справа, на другой бочке, была расстелена промасленная газета, а на ней лежали надкусанная копченая рулька, два соленых огурца и стояла полупустая бутыль с брагой.

– Это что такое?! – взревела я.

– Кира… ик… ты… ик… только не ругайся, – выставил вперед лапки чертяка. – Я праздную.

– Мы с ног сбились, обыскивая замок, – заявила грозно. – А он тут сидит, напивается! Что празднуешь? Победу чревоугодия над здравым смыслом?!

– Нет… ик… – замотал головой Шнырь и выдал: – Победу над врагом!

– Над каким еще врагом? – зашипела я.

– Над Людвигом! – гордо провозгласил чертяка.

– Так это ты хозяйского кота так обработал… – сквозь смех уточнил Крис.

– Что ты с ним сделал? – строго спросила я фамильяра.

– Обрил, – честно признался Шнырь. – Смыл свой позор, так сказать.

– Ну а здесь как оказался? – поинтересовалась устало. Чертяка, как всегда, был в своем репертуаре.

– Дык я за ним гонялся по всему замку, – начал рассказывать он. – Кот на улицу, я за ним. По всем кустам пробежались. Потом он сюда деру дал. Я следом, по бочкам, по бочкам, в одну провалился, но этого шельмеца за хвост поймал. Тут на месте и почикал. А он как полысел, скользкий стал, ужас. Вырвался. А я вылезти не смог. Пришлось сидеть, ждать, пока кто-нибудь найдет.

– А напиваться-то зачем? – зло уточнила я.

– Так говорю же, победу отмечал, – оскалился фамильяр. – Тут и выпить, и закусить – все рядом. Грех не угоститься.

– Давай помогу. – Крис уже отсмеялся и, ухватившись за лапки чертяки, изо всех сил потянул того на себя.

Я схватилась за бочонок с другой стороны и, потянув на себя, прошипела:

– Подожми брюхо, живо! Мне надоело, что ты везде застреваешь. С этого момента ты на диете!

– За что?! Это несправедливо! Я не виноват, что у них тут мебель узкая и бочки маленькие, – взвился Шнырь.

– Еще одно слово, и будешь сидеть на хлебе и воде! – припечатала я.

С горем пополам мы изъяли чертяку из злосчастной бочки. Потом пришлось долго ползать по полу и собирать клоки шерсти и обрывки бумаги. Нельзя, чтобы кто-нибудь случайно обнаружил их здесь и догадался, кто виноват в страданиях хозяйского любимца.

Всю дорогу до покоев Шнырь ехал на шее у Криса. Я порывалась придушить чертяку на месте за его выходки, поэтому он благоразумно держался от меня подальше, а друг ему в этом помогал. Дойдя до комнаты, немного остыла и, хотя злилась, сделать шубу из чертячьей шкуры уже не жаждала. Шнырь, уловив перемену моего настроения, бодро спрыгнул с шеи Криса, завалился на диван и тут же захрапел. Мы с другом решили, что слишком устали для разработки стратегий, и перенесли совещание на завтра. Пожелав Крису доброй ночи, я пренебрегла водными процедурами и сразу же отправилась спать.