Текст книги "Избранные труды"

В рафинированном виде прогрессивная система исполнения наказания в виде лишения свободы была создана капитаном Мэконочи в каторжной тюрьме на острове Норфолк вблизи Австралии в 1840 г. Она получила название английской или марочной, или звездной прогрессивной системы исполнения лишения свободы.

Суть ее заключалась в следующем. Все заключенные делились на три класса.

1-й класс – «звезды». Сюда зачислялись заключенные, раньше не подвергавшиеся осуждению и признанные неразвращенными. Заключенные этой категории носили на одежде особую звезду, чем и объясняется одно из названий этого класса.

2-й – переходный класс. В этот класс зачислялись заключенные, которые подвергались ранее осуждению за нетяжкие преступления, а также лица, осужденные в первый раз, которые признавались недостойными носить звезду по своему нравственному облику.

3-й класс: а) класс рецидивистов. Сюда зачислялись рецидивисты, лица, осужденные за тяжкие преступления; б) лица, нарушившие требования условно-досрочного освобождения от лишения свободы.

4-й класс появился позже – во второй половине XIX в. и включал в себя лиц, осужденных к особо длительным срокам лишения свободы (от 10 лет и выше).

Лишение свободы отбывалось по трем ступеням (этапам).

1-я ступень – одиночное заключение. Заключенные первого класса должны были отбыть в одиночках не менее 3 месяцев. Заключенные второго класса – не менее 6 месяцев, осужденные третьего класса – не менее 9 месяцев, а осужденные четвертого класса – не менее одного года.

Первоначально предельный срок наказания в одиночном заключении не устанавливался. Он всецело зависел от решения администрации о том, заслужил ли или еще не заслужил осужденный перевод на следующую ступень отбытия наказания. Учитывая отрицательные черты строжайшего одиночного заключения, Мэконочи установил, что максимальный срок нахождения осужденных в «одиночках» не должен быть выше одного года трех месяцев.

Женщины отбывали одиночное заключение не менее 3 месяцев.

В одиночных камерах осужденные не привлекались к труду.

Вторая ступень лишения свободы заключалась в раздельном содержании заключенных в ночное время и совместных работах в дневное время. Устанавливалось пять разрядов исполнения наказания на этой ступени.

С этой ступени отношение осужденных к отбываемому наказанию, их поведение оценивалось в условных единицах – марках,[214]214
  Именно этот фактор был положен в основу одного из названий этой тюремной системы «марочной прогрессивной системы».


[Закрыть] при накоплении которых в определенных размерах осуществлялся перевод из одного разряда в другой – более льготный.

В первом разряде заключенные должны были получить 720 марок, после чего они переводились во второй разряд.

За хорошую работу и хорошее поведение осужденные ежедневно получали 6 марок, а за особые успехи вознаграждались еще двумя марками. За нарушения режима заключенные утрачивали определенное число марок, что автоматически продлевало срок пребывания в соответствующем разряде, а при систематических, злостных нарушениях режима не исключался перевод в предшествующий разряд.

В последующих разрядах заключенные должны были получить 2920 марок, что возможно было осуществить минимум за год.

С переходом в последующий разряд изменялись режимные правила, условия работы и оплата труда, увеличивалось число свиданий. За выходные дни и за время болезни также начислялись марки.

Для каждого разряда была своя форма одежды.

В пятый разряд заключенные переводились лишь при образцовом поведении – за 12 месяцев до условно-досрочного освобождения.

Условно-досрочное освобождение было возможно для мужчин по отбытии не менее 3/4 срока наказания, а для женщин – 2/3 и осуществлялось по представлению администрации тюрьмы специальным должностным лицом (статс-секретарем).

Условно-досрочно освобожденные получали особое отпускное свидетельство, в котором указывалось, что они должны были воздерживаться от всяких нарушений закона, не вступать в сношение с лицами, ведущими предосудительный образ жизни, не вести праздную жизнь и зарабатывать средства существования честным трудом. Условно-досрочно освобожденные подлежали особому полицейскому надзору, причем были обязаны сообщать о перемене своего места жительства, ежемесячно лично являться в полицию или письменно доводить сведения о себе до полиции.

Отмена условно-досрочного освобождения осуществлялась по представлению полиции судом.

Условно-досрочное освобождение, по мнению авторов этой тюремной системы, являлось третьей ступенью лишения свободы. Условно-досрочное освобождение от наказания было сопряжено с весьма обременительными правоограничениями и являлось ограничением свободы.

Следует отметить, что некоторые юристы в эпоху СССР считали условно-досрочное освобождение от наказания продолжением лишения свободы, а, следовательно, – элементом прогрессивной системы наказания. «Условно-досрочное освобождение, – писал М. А. Ефимов, – в какой бы форме оно ни было применено, должно рассматриваться в качестве заключительной стадии в отношении лишения свободы, поскольку и после освобождения из мест заключения, хотя и в смягченной форме, карательное воздействие продолжается».[215]215
  Ефимов М. А. Некоторые вопросы условно-досрочного и досрочного освобождения. Правоведение, 1958. № 1. С. 83. См. также: Исаев М. Основы пенитенциарной политики. М.-Л., 1927. С. 150; Баженов О. И. Прогрессивная система исполнения наказания. Минск, 1981. С. 4, 5, 145 и др.


[Закрыть]

Если встать на эту точку зрения, то во всех случаях осуждения условно-досрочно освобожденных к лишению свободы за совершение во время испытательного срока нового умышленного преступления, это лицо будет дважды частично отбывать наказание за одно и то же преступление. Поясним это на примере. Лицо, осужденное к трем годам лишения свободы, после отбытия двух лет назначенного срока наказания условно-досрочно освобождается. В конце испытательного срока оно вновь совершает умышленное преступление и осуждается за него к пяти годам лишения свободы. Суд должен присоединить к наказанию за новое преступление частично или полностью ту часть наказания, от отбытия которой лицо было условно-досрочно освобождено, и назначить в качестве окончательной меры наказания, допустим, пять лет 6 месяцев лишения свободы.

Согласно точке зрения М. А. Ефимова, условно-досрочно освобожденный во время испытательного срока продолжает отбывать наказание. И это уже «отбытое» наказание вновь присоединяется к наказанию за новое преступление. Создается такое положение, при котором, если признать точку зрения М. А. Ефимова верной, полгода лишения свободы, «отбытое» во время испытательного срока, вновь должно отбываться осужденным при присоединении его к наказанию за новое преступление. Такое решение вопроса противоречит положению, согласно которому лицо не может быть дважды наказано за одно и то же преступление.

Ошибочна и точка зрения Н. А. Беляева, который считал, что определение суда об условно-досрочном освобождении образует юридический факт, порождающий исправительно-трудовое правоотношение.[216]216
  Беляев Н. А. Предмет советского исправительно-трудового права. Л., 1960. С. 26. – Подобную точку зрения высказывали ранее и иные авторы. См., напр.: Ширвиндт Е. Г., Утевский Б. С. Советское исправительно-трудовое право. М., 1931. С. 122.


[Закрыть] Тем самым Н. А. Беляев относит условно-досрочное освобождение к исправительно-трудовому праву. Вывод Н. А. Беляева противоречит сути условно-досрочного освобождения, осуществление которого прекращает исполнение наказания, а, следовательно, прекращает действие нормы исправительно-трудового права. Важно отметить, что каких-либо формальных запретов на применение условно-досрочного освобождения от наказания в марочной системе не было. Оно было доступно и для рецидивистов, что представляется верным. Нецелесообразно лишать заключенного надежды на возможность заслужить условно-досрочное освобождение, являющееся мощным стимулом к исправлению.

Вместе с тем ставить всех заключенных в одинаковое положение, вне зависимости от тяжести совершенного преступления и наличия прошлых судимостей, необоснованно. Вероятно, следует с учетом этих обстоятельств дифференцировать ту минимальную часть срока наказания, после отбытия которой возможно применение условно-досрочного освобождения от наказания.

Чем же характерна марочная прогрессивная система исполнения лишения свободы?

Заключенные мужского пола в зависимости от опасности личности делились на три класса. Только третий класс имел четкие критерии для его формирования. При определении первого или второго классов не исключался субъективный подход. Например, при оценке «развращенности» заключенного женщины на классы не делились. И вообще к ним подходили с более гуманных позиций. Женщины отбывали наказание отдельно от мужчин.

Деление заключенных на классы теряло свое значение при переводе их на вторую ступень, складывавшуюся из 5 разрядов. Представители всех трех классов переводились в общий для всех первый испытательный разряд.

Как уже отмечалось, в одиночках марки заключенным не начислялись. Также не функционировали они и в процессе испытательного срока при условно-досрочном освобождении от лишения свободы.

Рассматриваемая система лишения свободы характерна тщательной индивидуализацией исполнения наказания на основе персонального ежедневного учета отношения заключенных к режиму и труду. Процедура ежедневного начисления марок каждому заключенному в отдельности сложна и громоздка. Для ее реализации необходим большой штат тюремных работников. Это удорожает содержание тюрьмы и не исключает и формализации учета.

Вместе с тем, марочная система исполнения лишения свободы наглядна и доступна каждому заключенному.

Система постепенного изменения режима как в сторону его заметного смягчения, так и в сторону его ужесточения, имеет большое воспитательное воздействие. Практика применения этой системы заключения себя оправдала. Основная масса заключенных заинтересована в облегчении карательного содержания наказания и в условно-досрочном освобождении от тюремного заключения.

Английская марочная система исполнения лишения свободы в первой половине XIX в. была воспроизведена в Ирландии в модифицированном виде. Основное ее отличие заключалось во введении после второй ступени отбывания наказания исполнения лишения свободы в переходной тюрьме, из которой возможным было условно-досрочное освобождение от наказания. Автором этой тюремной системы был капитан Вальтер Крафтон.

В этой тюремной системе заключенные не делились на классы.

В отличие от английской системы все заключенные вне зависимости от характера совершенного преступления и наличия судимости должны были на первой ступени отбывать одиночное заключение в течение не менее девяти месяцев. Впоследствии этот срок был несколько снижен. Тем самым организация исполнения лишения свободы упрощалась. Обоснованность такого облегченного решения вопроса не бесспорна. Практика показала, что отказ от дифференциации заключенных на первой ступени одиночного заключения был неудачен.

Вторая ступень совместного заключения с раздельным содержанием заключенных в ночное время в основных чертах воспроизводила английскую прогрессивную систему исполнения лишения свободы.

Из пятого разряда второй ступени заключенные, при наличии к тому оснований, переводились в переходную тюрьму.

В этой тюрьме заключенные приобретали право на выход из тюрьмы в дневное время в штатской одежде без конвоя для выполнения работ в интересах тюрьмы или по найму. Интересно отметить, что продолжительность рабочего дня составляла 9 часов 15 минут. Следовательно, положение заключенных переходной тюрьмы в большей или меньшей степени напоминало положение вольнонаемных рабочих. За свою работу, в зависимости от ее качества и своего прилежания, заключенные получали заработную плату, в среднем по одному шиллингу в неделю. Частью заработка заключенному позволялось распоряжаться по своему усмотрению.

В переходных тюрьмах было организовано ежедневное трехчасовое обучение заключенных общеобразовательным дисциплинам.

В выходные и праздничные дни выход заключенных из тюрьмы не допускался. Режимные правила были строгими и допускали возврат заключенного на вторую ступень совместного заключения.

Идея создания переходной тюрьмы плодотворна. В ней создаются условия для постепенного привыкания заключенных к жизни на свободе, к выработке или закреплению навыков обеспечения себя заработком и к жизни в обществе.

Как показала жизнь, организация работы в переходной тюрьме сложна и чрезвычайно многообразна. Возникает необходимость в детальном изучении личности каждого осужденного для определения пределов предоставления ему свободы передвижения и выбора работы.

Контроль за заключенными, находившимися вне тюрьмы, был чрезвычайно сложен и обременителен для администрации тюрьмы. Во многих случаях он был явно недостаточен. Возникали большие трудности с подбором тюремных кадров. Все это привело к постепенному ухудшению работы в переходных тюрьмах. Однако идея их создания была, несомненно, прогрессивной и впоследствии была воспринята во многих странах.

Так, например, она широко применяется в настоящее время во Франции и Швеции, при этом осуществлена значительная модификация режимных правил переходной тюрьмы.

Идея ирландских переходных тюрем была воспринята в СССР при создании исправительно-трудовых колоний-поселений, которые, по идее их авторов, являлись местами лишения свободы, но без охраны. Фактически же, как об этом будет сказано в дальнейшем, колонии-поселения являются местом исполнения иного наказания – ограничения свободы.

Президиум Верховного Совета СССР от 21 июля 1991 г. в своем Постановлении[217]217
  Ведомости Верховного Совета СССР. 1991. № 28. Ст. 808.


[Закрыть] утвердил проводимый в Чимкентской обл. Казахской ССР эксперимент применения развернутой прогрессивной системы исполнения лишения свободы, в соответствии с которым 4-й этап исполнения этого наказания осуществлялся в общежитиях вне исправительно-трудовых колоний. Это является продолжением идеи «переходных тюрем». Эксперимент оказался удачным, но с распадом СССР о нем забыли.

В 1876 г. в городе Эйльмайра штата Нью-Йорк по инициативе Броквея была организована тюрьма новой системы – реформаторий. В реформатории направлялись молодые заключенные в возрасте от 16 до 30 лет на относительно неопределенный срок лишения свободы.

Для реформатория было создано тюремное здание, в котором было 1200 келий для одиночного ночного содержания и общее помещение для работы, обучения и приема пищи. В одиночках заключенные находились в праздничные и выходные дни, а также в то время, когда они не работали, не обучались или не были заняты иными обязательными делами (военные игры, спорт и т. д.).

По прибытии в тюрьму все заключенные определялись в средний класс, в котором они должны были находиться не менее 6 месяцев. Из среднего класса, в зависимости от поведения, заключенные переводились в низший или высший класс.

Для перехода в высший класс заключенные должны были получить определенное число марок, по 9 марок в месяц в течение 6 месяцев: 3 марки за поведение, 3 – за работу и 3 – за школьные успехи. Получение такого же количества марок в течение 6 месяцев пребывания в высшем классе давало возможность получить условно-досрочное освобождение от наказания.

Недисциплинированность, нарушение режимных правил, нерадивое отношение к учебе, к работе, к физическим упражнениям или военным играм влекли за собой лишение полученных марок и перевод в низший класс.

Каждый заключенный оплачивал свое содержание в тюрьме (одежду, питание и даже лекарства). С другой стороны, работа в мастерских, школьные занятия и даже гимнастические и военные упражнения оплачивались. На каждого заключенного заводился лицевой счет.

Положение различных классов различалось обстановкой камер, одеждой, питанием. Заключенные высшего класса имели лучшие камеры, лучшие столовые, лучшее питание. Камеры этого класса освещались дольше. Заключенные имели льготы по пользованию библиотекой. Одежда заключенных этого класса была синяя.

Заключенные низшего класса носили красную одежду, имели худшие камеры с более бедной обстановкой и, самое главное, не имели права переписки и свиданий с родными и близкими, а также получали более скудное питание.

Заключенные второго класса (среднего) носили темно-серую одежду и по материально-бытовому устройству занимали промежуточную позицию между двумя указанными классами.

В реформатории велись занятия: школьные, ремесленные, физкультурные и военные. Программа образования сравнительно широка и выходила за пределы элементарного обучения грамоте и счету. Каждый заключенный должен был добросовестно относиться к занятиям, ибо только успехи в учебе позволяли рассчитывать на условно-досрочное освобождение от наказания. Интересен подбор школьных предметов, который включал в себя социологию, этику, политическую экономию, английскую литературу, философию. Занятию ремеслами уделялось также большое внимание. В реформатории обучали столярному, токарному, строительному, обойному, штукатурному, гончарному мастерству, стенографии, печатанию на машинке, телеграфному делу и т. д.

Благодаря марочной системе, каждый шаг заключенного учитывался и заключенный в высшей степени был заинтересован в постоянной работе над самим собой. Вместе с тем и индивидуализация наказания достигала в реформатории весьма высокой степени.

Следует подчеркнуть, что прогрессивная система исполнения наказания позволяла осуществлять переводы заключенных, в зависимости от их поведения, отношения к учебе и работе, из среднего класса в высший или низший, а также из низшего в средний, а затем и высший класс, а из высшего в средний, а затем и низший.

Особое место занимали лица, переведенные в класс «неисправимых». Такой перевод был окончательным и никакие усилия, раскаяние заключенного не могли завершиться переводом хотя бы в низший класс. Они содержались в отдельном здании в одиночных камерах с очень строгим режимом, не работали и не учились. В хорошую погоду им позволялась тридцатиминутная прогулка.

Неисправимые освобождались по отбытии максимума срока наказания. Они не имели права на передачи, переписку, получение свиданий.

В реформаториях соблюдалось правило молчания, запрета на разговоры между заключенными. Особенно строго этот запрет соблюдался в классе «неисправимых».

Режим в классе «неисправимых» был не только строг, но и жесток, бесчеловечен. Он болезненно сказывался на состоянии молодого заключенного, подавлял его волю, озлоблял и, в конечном счете, вел к серьезным психическим срывам и заболеваниям.

В реформаториях делалась ставка на привитие навыков послушания, дисциплинированности путем принуждения. При этом большие надежды возлагались на внедрение воинской дисциплины, беспрекословного исполнения приказов администрации. Реформаторий считался полком, а три его класса (кроме «неисправимых») – батальонами. Броквей считал, что молодые заключенные имеют большую тягу к военным играм – маневрам и к военной дисциплине. Поэтому в реформаториях систематически проводились военные занятия и игры в соответствии с воинскими уставами.

Придавалось большое значение также и физическим занятиям, в особенности тем из них, которые осуществлялись большими группами в едином ритме. Это также должно было, по мнению Броквея, дисциплинировать заключенных, способствовать развитию у них навыков послушания, механической дисциплины, чему в немалой степени способствовала архитектура тюремного здания.

В реформатории г. Эльмайра камеры помещались во внутренней части здания, а кругом располагался широкий, светлый коридор с наружными окнами почти во всю вышину здания. Двери камер представляли редкую, массивную решетку, освещение получалось из коридора через эту решетку. Окон в камерах не было. Тюрьма представляла собой в целом как бы обширное здание, в которое вставлено другое – меньших размеров, но также четырехугольное здание, разбитое на камеры, в каждой из которых находился санитарно-гигиенический узел. Такая тюрьма рассчитана на подавление воли заключенного, на превращение его в обезличенный индивидуум.

В дальнейшем по такому же плану были построены и другие реформатории в различных штатах США.

Поступающему в реформаторий сообщали, каков для него по закону предельный срок заключения. От него зависело сократить этот срок до минимума, который равен 12 месяцам. По истечении этого срока было возможно применение условно-досрочного освобождения от наказания. Испытательный срок при этом был равен 6 месяцам, но дирекция тюрьмы могла продлить его. В течение 6 месяцев испытательного срока условно-досрочно освобожденный подчинялся надзору администрации тюрьмы и ее местных агентов и был обязан представлять ежемесячно отчеты о своей жизни и деятельности. При неудовлетворительном поведении, по распоряжению администрации тюрьмы, условно-досрочно освобожденный мог быть возвращен в реформаторий. При успешном истечении испытательного срока следовало окончательное освобождение от осуждения, что зависело от решения администрации тюрьмы.

Положительный баланс деятельности реформатория был невелик. В основном это организация более или менее широкого общеобразовательного и профессионального обучения заключенных. Вместе с тем хорошо был налажен индивидуальный учет поведения заключенных. Немалое внимание уделялось в реформатории и физическому развитию заключенного. Пожалуй, этим и ограничивается перечень основных достоинств реформатория.

Основным недостатком этой системы являлось приведение в исполнение относительно неопределенных приговоров, причем диапазон между минимумом и максимумом порой был весьма велик и равнялся 4–5 годам и более.

Система относительно неопределенных приговоров приводила к ничем не ограниченному произволу администрации тюрьмы при решении вопроса о дате освобождения заключенного, что порождало возможность оказания тяжелейшего давления, на психику осужденных. В свою очередь заключенные пытались приспособиться, угодить администрации, лицемерили, создавали своим поведением видимость исправления. По мнению многих юристов той эпохи, в высший класс нередко попадали неисправившиеся заключенные, симулировавшие послушание и хорошее поведение.

Относительно неопределенные приговоры оказывали гнетущее, пагубное воздействие на психику заключенных. С. В. Познышев, посетивший реформаторий в Эльмайре, писал: «Врач Эльмайры уверял меня, что заключенные с самого начала живут в страхе и волнении; нервные расстройства и душевные болезни представляют здесь обычное явление».[218]218
  Познышев С, В. Очерки тюрьмоведения. М., 1915. С. 79.


[Закрыть]

Как обоснованно полагал С. В. Познышев, относительно неопределенные приговоры не способны решать задачи общей превенции.[219]219
  См. там же. С. 78.


[Закрыть]

Совершенно необоснованным являлось выделение класса «неисправимых», обреченных на освобождение от лишения свободы по достижении максимума срока наказания. Они были абсолютно лишены возможности смягчить свою участь, сократить срок лишения свободы хотя бы на один день.

Совершенно очевидно, и это доказано практикой, неисправимых преступников нет. Если осужденный не исправился, то виною этому является неумение воспитателей оказать на него надлежащее воздействие, недостатки системы исполнения наказания.

В реформаториях широко применялись телесные наказания. В Эльмайре в течение года им подвергалось до 40–45 % заключенных. Телесные наказания не воспитывали, а калечили тело и душу заключенных, вызывали озлобление и чувство постоянного страха, опасения в связи с тем, что к ним могут быть применены плети. Опасаясь очередной расправы и выражая при этом протест против жестокой тюремной системы, осужденные иногда воздвигали в камерах баррикады, но эти бунты решительно подавлялись. При этом применялись варварские средства, например раскаленные газовые трубы. Опора на постоянный страх перед способностью администрации реформатория прибегнуть к крайним проявлениям насилия была одним из методов воздействия на заключенных. Ужасы Эльмайра выплескивались из этого заведения и в конце концов привели к увольнению их инициатора Броквея и нескольких его ревностных последователей. Но к кардинальному изменению атмосферы жестокости и насилия это не привело. Сама по себе система реформаториев в ту эпоху без жестокого насилия не могла существовать.

Несмотря на перечисленные негативные стороны деятельности реформаториев, они получили широкое распространение. Так, в 1884 г. был открыт реформаторий в Массачусетсе, в 1889 г. – в Пенсильвании, в том же году в Миннесоте, а в начале 90-х годов – в Иллинойсе.