Текст книги "Машина Любви"

– Я не намерен идти у вас на поводу, – ледяным тоном заявил Робин. – Моя задача – сделать обзоры новостей яркими и живыми. Возможно, вы предпочитаете копировать передачи, выпускаемые в эфир другими телекомпаниями. Это ваше дело. Но у меня другой стиль!

У Грегори Остина заблестели глаза. Поднявшись с кресла, он хлопнул Робина по плечу:

– В вашем возрасте я говорил точно так же, как вы. С тем же энтузиазмом взялся за создание четвертой телекомпании. Ломал традиции, работал локтями, не слушал оппонентов. Действуйте, Робин. Я дам команду административному отделу покрыть все расходы. Привезите ваши интервью. Мы с Даном вас поддержим.

Робин, усмехнувшись, шагнул к двери:

– Я приступаю к работе. Буду держать вас в курсе, мистер Остин.

Он покинул комнату.

Дан неуверенно поднялся из-за стола. Грегори Остин глядел на дверь, не скрывая своего восхищения.

– Сильный человек, – сказал он.

– Посмотрим, что у него получится, – отозвался Дан.

– Я уверен в успехе. В любом случае он сам по себе колоритная фигура. По-моему, я купил самую яркую личность, которая когда-либо появлялась на телеэкране.

Дан покинул пентхаус и направился к себе в кабинет. На его столе лежал краткий план шоу Кристи Лейна. Внезапно эта идея показалась ему нестоящей. Ледяное высокомерие Робина Стоуна деморализовало Дана. Однако он взял лист бумаги и попросил секретаршу пригласить к четырем часам Сига и Гоуи. Черт возьми, он сделает это шоу. «Взгляд» провалится. В этом Дан не сомневался. Остин ждет от него каких-то действий. Он сделает коммерческое шоу и поднимет рейтинг без помощи Тони Армстронга-Джоунса и Кеннеди. В конце концов, рейтинг важнее всего. Престиж не приносит дивидендов.

Он продержал Сига и Гоуи в своем кабинете до семи часов. Отпуская их, дал им десять дней на подготовку первой редакции сценария.

Когда Сиг и Гоуи покинули кабинет Дана, он внезапно решил напиться. Он испытывал в этом потребность. Добравшись до «21», он подошел к стойке бара. Там сидели завсегдатаи. Дан заказал двойную порцию виски. Его что-то тревожило помимо столкновения с Робином. Он задумался. Дана не очень задевало то, что Остин откровенно восхищался Робином. Грегори способен быстро изменить свое мнение. Если рейтинг будет низким в течение нескольких недель, Грегори разочаруется в Робине Стоуне… Дана, похоже, беспокоило нечто происшедшее в личной столовой Остина, но он не мог понять, что именно лишило его покоя. Он мысленно прокрутил в голове всю беседу. Безрезультатно. Заказал вторую двойную порцию виски. Снова повторил про себя каждое слово их разговора. Даже биографию Грегори. Если он отыщет причину своей тревоги, то поймет, где его подстерегает опасность и как с ней бороться. Война с Робином уже началась. Он, Дан, выйдет из нее победителем и укрепит свои позиции.

Миллер вспомнил Этель. Возможно, ему следует пригласить ее к себе домой. Находясь в постели с этой женщиной, можно было не думать о том, как удовлетворить партнершу. Ему даже показалось, что она предпочитает заниматься сексом, не раздеваясь полностью. Настроение Дана улучшилось. Но его продолжало угнетать нечто, связанное с Робином. Перед уходом Стоун произнес: «Я приступаю к работе». Дан поставил бокал на стойку с такой силой, что едва не разбил его. Бармен тотчас забрал бокал и поставил перед Даном новую двойную порцию виски. Господи, ну конечно! «Буду держать вас в курсе, мистер Остин».

Держать вас в курсе, мистер Остин!

Робин Стоун должен был отчитываться перед ним, Дантоном Миллером. А он, Дантон, – докладывать Грегори Остину. Этот сукин сын перешагнул через него. А Грегори не одернул Робина. Дантон Миллер укрепился в своем решении сделать из шоу Кристи Лейна нечто сногсшибательное.

Выйдя из ресторана, он позвонил Этель Эванс:

– Хочешь приехать ко мне?

– Я не проститутка, которую вызывают по телефону.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я еще не ела.

– О’кей, встретимся в «Пи. Джи.».

– Это что, единственный ресторан в городе?

– Милая моя, – елейным тоном заговорил Дан, – уже половина девятого. Я должен лечь спать пораньше. На следующей неделе я поведу тебя туда, куда ты захочешь пойти.

– Обещаешь?

– Клянусь индексами Нильсена.

– Хорошо, я надену слаксы, – засмеялась Этель.

– Зачем переодеваться?

– Когда элегантно одетая девушка заходит в «Пи. Джи.» в девять часов вечера, всем кажется, что она испытала разочарование. Рассчитывала на приглашение в «Вуазин» или «Колони». Но если на ней слаксы, всем ясно, что она сама выбрала это место.

– Ты всегда все просчитываешь наперед?

– Да, даже твои поступки, великий любовник.

Он рассмеялся. Ему не хотелось с ней спорить.

– О’кей, Этель, встречаемся через полчаса.

Он вернулся к стойке и допил виски. Потом посмотрел на часы. Плохо, что его увидят в обществе Этель. И уж вовсе нельзя допустить, чтобы ему пришлось ждать ее. Дан жестом заказал еще одну двойную порцию спиртного.

Кто-то похлопал Миллера по плечу. Он увидел Сьюзи Морган. Свежая, хорошенькая, она выглядела превосходно.

– Дан, вы знакомы с Томом Мэтью?

Миллер пожал руку белокурому гиганту. Дан уже где-то слышал эту фамилию. Кажется, Мэтью недавно возглавил юридический отдел Си-би-эс. А может быть, Эн-би-си.

Гигант едва не раздавил кисть Дана. Господи, какой он молодой и жизнерадостный!

– Дан, взгляните!

Сьюзи протянула ему руку. Миллер увидел на ее безымянном пальце кольцо с маленьким бриллиантом.

– О господи, когда это произошло?

– Сегодня! – сказала Сьюзи. – Я получила его сегодня. Мы в течение года встречались время от времени, а последние три недели постоянно вместе. Правда, красивое, Дан?

– Потрясающее. Позвольте мне угостить вас.

– Нет, спасибо, мы обедаем наверху с родными Тома. Мне сказали, что вы здесь, и я решила сообщить вам новость первому.

– Когда я тебя потеряю? – спросил Дан.

– Я остаюсь у вас. Мы поженимся в июне, а на медовый месяц я возьму отпуск. Дан, я хотела бы работать до того радостного дня, когда родится ребенок.

Она зарделась и с любовью посмотрела на гиганта.

Дан кивнул:

– Прекрасно. Сообщи мне, какой подарок ты хочешь получить к свадьбе.

Сью и Том покинули бар. Дан проводил их взглядом. Неприлично быть такими счастливыми. Он сам никогда не испытывал подобного состояния…

Однако он обладал властью. Она заменяла ему счастье. Шоу Кристи Лейна будет пользоваться успехом, даже если для этого ему, Дану, придется расшибиться в лепешку. К тому времени Робин Стоун сядет в лужу со своим «Взглядом» и будет уволен.

Дан посмотрел на часы. Господи, уже десять. Он подписал счет и внезапно понял, что сильно пьян. Дан сел в такси и поехал домой. Пусть Этель ждет его в «Пи. Джи.». Сейчас ему хотелось лишь одного – лечь в постель. Он не обязан что-либо объяснять этой шлюхе. Он – большой человек, а она – никчемная тварь!

Глава 7

Этель ждала. В половине одиннадцатого она позвонила Дану. После нескольких гудков он снял трубку.

– Кто это?

– Слушай, негодяй, я сижу в «Пи. Джи.» и жду тебя.

Этель услышала щелчок. Она посмотрела на трубку, потом в ярости бросила ее на аппарат. Боже! Зачем она согласилась встретиться с ним? Дантон не был кинозвездой. Такого хамства она не простила бы и знаменитости. Этель вернулась к своему столику, оплатила счет и напоследок обвела комнату взглядом. Она заметила, что все уставились на красавицу, которая вошла в «Пи. Джи.» с двумя мужчинами. Незнакомка выглядела потрясающе. Она и ее спутники сели за столик, расположенный возле двери. Этель вспомнила – она видела фотографию этой девушки на обложке последнего номера «Моды». Этель посмотрела на мужчин. Это были Робин Стоун и Джерри Мосс. Она уже встречалась с Джерри на нескольких вечеринках, которые устраивало агентство.

Этель подошла к их столу.

– Привет, Джерри, – улыбнувшись, произнесла она.

Мосс посмотрел на нее, не вставая со стула.

– О, здравствуй, – небрежным тоном обронил он.

Она улыбнулась Робину:

– Я Этель Эванс… Мы уже встречались. Я работаю в рекламном отделе Ай-би-си.

Робин посмотрел на нее. Его рот медленно растянулся в улыбке.

– Садитесь, Этель. Нам пригодится еще одна девушка. Это Аманда.

Этель улыбнулась девушке. Аманда не ответила на ее улыбку. Лицо Аманды было непроницаемым, но Этель почувствовала, что девушка смотрит на нее с неприязнью. Как она может испытывать ревность? Если бы я обладала ее внешностью, подумала Этель, мне бы принадлежал весь мир.

Этель достала сигарету. Робин, подавшись вперед, дал ей прикурить. Она посмотрела на него сквозь дым. Он переключил свое внимание на бокал со спиртным.

Молчание, воцарившееся за столом, смутило Этель. Она чувствовала недовольство Аманды, растерянность Джерри.

– Я недавно кончила работать, – сказала Этель и добавила после паузы: – Зашла сюда перекусить.

– К чему эти объяснения, – с непринужденной улыбкой произнес Робин. – Коли вы здесь, расслабьтесь и отдыхайте.

Он перехватил взгляд официанта:

– Что вы хотите, Этель?

Она посмотрела на пустой бокал Робина. Этель всегда пила то же, что и мужчина, с которым она была. Это создавало хоть какую-то общность вкусов.

– Пиво, – сказала Этель.

– Принесите даме пиво, – попросил Робин. – А мне – бокал воды со льдом. Как обычно.

Официант поставил на стол бокалы. Робин сделал большой глоток. Аманда протянула руку к его бокалу и тоже отпила жидкость. Потом поморщилась и поставила бокал.

– Робин!

Глаза Аманды были сердитыми.

– Тебе не нравится моя вода? – спросил Робин.

– Это неразбавленная водка.

Этель наблюдала за ними с волнением и любопытством.

Робин сделал еще один большой глоток:

– Да, верно. Похоже, Майк перепутал.

– Ты с ним договорился, – сухо произнесла она. – Робин… – Аманда приблизилась к нему. – Ты обещал провести этот вечер со мной.

– Я с тобой, детка! – обнял ее он.

– Я имела в виду…

Ее голос звучал тихо, умоляюще.

– Вдвоем. Без Джерри и другой девушки. Я не считаю, что сейчас ты со мной.

Он взъерошил ее волосы:

– Я пригласил Этель для Джерри.

– Робин, утром у меня съемка. Я должна была остаться дома, вымыть волосы и рано лечь спать. Но я пошла с тобой. А теперь ты напиваешься.

– Разве ты плохо проводишь время? – спросил он.

– Дома я бы чувствовала себя лучше. Зачем я тебе здесь? Чтобы сидеть и смотреть, как ты пьешь?

Робин поглядел на нее. Затем на его лице появилась усмешка. Он повернулся к Этель:

– А вам когда завтра вставать?

– Сколько бы я ни спала, красивей не стану, – сказала Этель.

– Джерри, меняемся девушками, – усмехнулся Робин.

Аманда взяла свою сумочку и встала:

– Робин, я хочу поехать домой.

– Хорошо, детка.

– Мы идем?

Если бы ее глаза не помутнели от спиртного, они бы сейчас сердито сверкнули.

– Сядь, – мягко произнес он. – Мне здесь нравится. Я хочу посидеть тут немного.

Аманда неохотно села. Джерри Мосс смущенно поерзал на стуле:

– Этель, нам, наверно, следует оставить их одних. У моего друга сегодня вечеринка, это в двух шагах отсюда…

– Я не хочу, чтобы вы уходили, – тихо, но властно произнес Робин.

Он осушил свой бокал и заказал новую порцию спиртного. Повернувшись к Этель, посмотрел на нее с ласковой улыбкой:

– Правда, она очень красива? Ей действительно необходимо выспаться. Я просто подлый эгоист. Ты правда хочешь уйти, детка?

Она кивнула, словно не доверяя своему голосу. Робин поцеловал ее в лоб:

– Посади Аманду в такси, Джерри, и возвращайся сюда. Мы не можем допустить, чтобы лучшая нью-йоркская фотомодель не выспалась из-за того, что мы решили напиться.

Аманда встала и направилась к выходу. Джерри неуверенно последовал за ней. Выйдя на улицу, она едва не заплакала:

– Джерри, я что-то сделала не так? Я безумно люблю его. В чем моя ошибка?

– Ни в чем, милая. Просто сегодня он не в духе. Сейчас с ним невозможно поладить. Завтра Робин будет другим человеком.

Он засвистел, потом махнул рукой, пытаясь остановить такси.

– Заставь Робина понять, что я люблю его, Джерри. Не дай этой корове добраться до Робина. Она ведь пытается сделать это, правда?

– Милая, Этель Эванс – девушка на одну ночь. Робин весьма разборчив. Спи спокойно.

Возле них остановилось такси. Джерри открыл дверь машины.

– Джерри, я хочу вернуться. Я не могу допустить, чтобы…

Он заставил ее сесть в такси:

– Аманда, ты знакома с Робином несколько месяцев. Я знаю его несколько лет. Никто не может ничего запретить ему. Хочешь знать, в чем твоя ошибка? Возможно, я ошибаюсь, но ты иногда ведешь себя как жена. Не разрешаешь ему пить. Не дави на него. Ему необходима свобода. Он всегда был таким. Даже в колледже. А теперь поезжай домой, выспись, и к завтрашнему утру ты обо всем этом забудешь.

– Джерри, позвони мне, когда вы расстанетесь. В любое время. Я не смогу заснуть. Пожалуйста, я должна знать – даже если он скажет тебе, что решил бросить меня, или пойдет с этой девушкой…

– Он мне ничего не скажет. Тебе следовало бы знать это.

Джерри внезапно заметил, что таксист с удовольствием слушает их под щелканье счетчика. Он сообщил водителю адрес Аманды.

Она опустила стекло:

– Позвони мне, Джерри.

Аманда схватила его за руку:

– Пожалуйста…

Он дал ей обещание позвонить. Такси уехало. Джерри сочувствовал Аманде. Робин непреднамеренно проявил жестокость. Просто сегодня он как бы отключился от внешнего мира. Джерри знал, что с Робином иногда происходит такое. Возможно, это составляло часть его обаяния. Робин был непредсказуем. Кто мог предположить, что он пригласит Этель Эванс сесть за их столик?

– Как насчет гамбургеров? – спросил Джерри, вернувшись к столу.

– Тебе следует пропустить одну еду, – сказал Робин. – На прошлой неделе ты дважды прогулял занятия в спортзале.

– Я живу здесь неподалеку, – сообщила Этель. – Почему бы вам не зайти ко мне? Я приготовлю яичницу. – Посмотрев на Джерри, она добавила: – Моя соседка по квартире – очень симпатичная блондинка. Возможно, она встретит нас с полотенцем на голове, но если мы предупредим ее, она за пять минут сварит нам кофе.

Робин поднялся из-за стола:

– Я не голоден. Мы с Джерри проводим вас. А потом Джерри проводит меня.

Он взял счет и вручил его Джерри.

– Затраты спишешь по статье «Представительские расходы».

Этель жила там, где пересекаются Пятьдесят седьмая улица и Первая авеню. Она едва поспевала за Робином.

– Вы живете где-то рядом? – спросила Этель.

– Возле реки.

– Вероятно, мы соседи.

– Река длинная.

Остальную часть пути они проделали молча. Этель ощутила сопротивление со стороны Робина. Отвечая на ее вопросы, он как бы обрывал нить беседы. Наконец они остановились перед ее домом.

– Вы точно не хотите выпить по последнему бокалу? – спросила она. – У меня есть отличная водка.

– Нет. На сегодня с меня хватит.

– Мы еще увидимся. Я уверена, вам будет хорошо в Ай-би-си. Если я чем-то могу вам…

Он медленно улыбнулся:

– Мне везде хорошо, детка. До свидания.

Робин ушел, увлекая за собой спотыкающегося Джерри.

Этель провожала их взглядом до тех пор, пока они не скрылись за углом. Она безумно, до физической боли, хотела Робина. Почему она не наделена красотой Аманды? Как замечательно было бы, если бы мужчины звонили ей, хотели ее, смотрели на нее с восхищением, как на самую желанную женщину в мире. Она спустилась к реке. Этель знала, что по ее щекам текут слезы. Господи, это жестоко! Нельзя давать женщине с телом крестьянки сердце и душу красавицы. Почему ее эмоциональные запросы не столь грубы, как тело? Почему она не способна довольствоваться Петером Чиночеком, быть счастливой с ним?

– О господи, – произнесла вслух Этель, – я всего лишь хочу стать кем-то, найти мужчину с приличным положением в обществе, который будет заботиться обо мне. Неужели это много?

Внезапно чувство безмерного одиночества охватило Этель. Мечты и встречи на одну ночь – вот все, что было в ее жизни. Она жила в хорошей трехкомнатной квартире, роскошной по сравнению с Хэмтрэмком. Правда, Этель снимала ее вместе с другой девушкой, которая также довольствовалась случайными связями. Конечно, здорово держать в своих объятиях известного киноактера, но к следующей ночи он успевал исчезнуть.

Она подошла к своему дому. Робин, конечно, уже в объятиях Аманды. Этель постаралась отогнать от себя эту мысль. Что толку жалеть себя? Впереди еще много ночей.

Когда Робин и Джерри расстались с Этель, они какое-то время шли молча. Поравнявшись с баром, Робин сказал:

– Заглянем сюда. Выпьем по бокалу.

Джерри последовал за ним.

– И как в тебя столько входит? – произнес он.

– Я слишком долго обходился без спиртного. Теперь наверстываю упущенное. В моей семье все очень заботились о здоровье. Мой отец вовсе не пил.

Джерри рассмеялся:

– А я-то считал, что ты уже в колледже был гулякой.

Робин посмотрел на Джерри так, словно увидел его впервые.

– Ты учился в Гарварде в те же годы, что и я?

– Я поступил туда на год раньше тебя.

Джерри обрадовался тому, что сейчас они были одни. Все считали, что они с Робином дружат со студенческой скамьи. У Робина была такая черта – он всегда казался внимательным собеседником, но никогда не удавалось понять, что он запоминает, а что пропускает мимо ушей. Внезапно Джерри рассердился на себя за свою кротость. Он повернулся к Робину, не скрывая своего раздражения. Такое случалось с ним крайне редко.

– А где, по-твоему, мы познакомились?

Робин задумчиво потер подбородок:

– Я никогда об этом не задумывался, Джерри. Мимо меня проходит большое число людей. Наверно, как-то вечером я заглянул в «Улан», а ты оказался там.

Робин жестом попросил бармена дать счет. Они молча вышли на улицу. Джерри проводил Робина до большого дома, стоящего возле реки. Внезапно он подумал о том, что никогда не был в квартире Робина. Он обычно провожал Робина до подъезда, или они встречались в баре.

– Выпьем еще по бокалу у меня? – небрежным тоном сказал Робин.

Джерри смутился. Робин словно прочитал его мысли.

– Уже поздно, – пробормотал Джерри.

– Боишься жены? – усмехнулся Робин.

– Нет. Просто я живу далеко, а утром у меня деловое свидание.

– Смотри сам, – отозвался Робин.

– Хорошо. Выпьем быстро по бокалу пива, – согласился Джерри.

Он вслед за Робином зашел в лифт. Поговорю с ним насчет Аманды, сказал себе Джерри.

Робин жил в красивой квартире. Прекрасно обставленной и тщательно убранной.

– Это дело рук одной девушки, которую я знал до Аманды, – пояснил Робин.

– Почему ты сегодня так обошелся с Амандой? Она тебя любит. Ты не испытываешь к ней никаких чувств?

– Да.

Джерри посмотрел на Робина:

– Скажи мне, ты вообще способен на какие-то чувства?

– Вероятно, да, только я не умею их демонстрировать, – улыбнулся Робин. – Мне бы жилось гораздо легче, если бы я был на это способен. Я точно индеец. Заболев, поворачиваюсь лицом к стене и лежу так до тех пор, пока не поправлюсь.

– Робин, тебе никто не нужен, – произнес вдруг Джерри. – Однако я твой друг. Сам не знаю почему.

– Ты дружишь со мной, потому что тебе это нравится. Ты сам так говорил. Мне никто не нужен.

– Неужели ты никогда не испытывал чувства долга по отношению к кому-то?

Джерри чувствовал, что затронул опасную тему, но не мог остановиться.

– Нет, испытывал. Это было на войне. Один парень, даже не знавший меня, спас мне жизнь. Он управлял другим самолетом. Вдруг он сказал мне по радио: «Справа „мессершмитт“!» Я сбросил высоту и ушел от немца. Через две минуты тот парень погиб. Я навеки в долгу перед ним. Обязан ему своим спасением. Я пытался узнать, кто он, но в тот день фашисты сбили семь наших машин. Я бы сделал ради него что угодно – даже женился бы на вдове этого летчика, если бы она согласилась выйти за меня. Но я так и не узнал, как его звали.

– Ты испытываешь подобное чувство к хирургу?

– Нет, потому что спасать – это его работа. Ему за это платят. Но тот летчик даже не знал меня. Он вовсе не был обязан спасать меня.

Джерри помолчал, а затем спросил:

– Какие обязательства, по-твоему, налагает на человека дружба?

– Не знаю. У меня никогда не было друзей, – натянуто улыбнулся Робин.

Джерри направился к двери:

– Я не брошусь ради тебя на нож, но я твой друг. Позволь мне дать тебе один совет. Дорожи Амандой. Я не слишком хорошо ее знаю, но в ней есть нечто особенное. Она – стоящая девушка.

Робин опустил свой бокал и зашагал по комнате.

– Господи, я совсем забыл про птичку.

Он ушел на кухню и включил там свет. Джерри последовал за ним. На полу стояла большая красивая клетка с маленьким воробьем, который смотрел на мужчин.

– Забыл накормить Сэма, – сказал Робин, доставая кусочек хлеба.

– Это воробей, верно? – спросил Джерри.

Робин подошел к клетке с кусочком хлеба, стаканом воды и пипеткой. Бережно вынул оттуда птенца. Он без страха уселся на руку Робина.

– Малыш слишком рано собрался полететь. Он выпал из гнезда на мой балкон и сломал себе крыло. Аманда это увидела. Она тотчас побежала в магазин и купила там клетку. Теперь я этой крохе вместо матери. Аманда не может взять птенца к себе: у нее живет сиамский кот. Этот зверь буквально бегает по стенам.

Он осторожно взял воробья в руку. Птенец открыл рот. Робин положил туда несколько хлебных крошек. Взял пипетку и накапал воду в клюв птахе. Потом смущенно улыбнулся:

– Только так его и можно напоить.

Он поместил птенца обратно в клетку и закрыл дверцу. Воробей благодарно смотрел на Робина своими маленькими блестящими глазками.

– О’кей, Сэм, пора спать, – сказал Робин.

Он погасил свет и вернулся к бару.

– Думаю, он поправляется. У него отличный аппетит. Если бы ему было плохо, он бы так не ел, верно?

– Я мало знаю о птицах, – отозвался Джерри. – Однако вольная птаха не может жить в клетке.

– Как только он окрепнет, я отпущу его. Эта птаха весьма умна. Ты заметил – проглотив несколько крошек, он закрыл клюв и попросил воды?

Джерри сильно устал. Его изумляло, что Робин был столь заботлив по отношению к воробью и безжалостен с женщиной.

– Почему тебе не позвонить Аманде и не сказать ей, что птенец поправляется? – предложил он.

– Она, вероятно, уже два часа спит, – отозвался Робин. – Карьера для нее важнее всего. Слушай, не беспокойся об Аманде. Она – тертый калач, знает правила игры.

Робин снова налил себе выпить. Джерри покинул квартиру. Он решил дойти до гаража пешком, чтобы прояснилась голова. Поддавшись внезапному порыву, Джерри заглянул в аптеку и позвонил Аманде.

– Джерри, я так рада твоему звонку. Он с этой коровой?

– К твоему сведению – мы расстались с ней возле ее дома через двадцать минут после твоего ухода.

– Но сейчас очень поздно. Что вы делали все это время? Почему ты не позвонил мне раньше? Я не могла заснуть.

– Мы прошлись пешком, затем посидели в баре. После этого поднялись к нему домой и выпили еще. Он покормил воробья. Когда я уходил, Робин восхищался сообразительностью птенца.

Аманда вздохнула с облегчением:

– О Джерри! Я могу позвонить ему?

– Нет, Аманда, возьми себя в руки. Подожди некоторое время.

– Ты прав. Я постараюсь. Легко вести себя нужным образом, когда сердце холодно. Другое дело, когда любишь. Я никого прежде не любила. Я влюблена в него, Джерри.

– Он не должен это знать.

Она засмеялась через силу.

– Как странно. Любить кого-то и быть вынужденной скрывать это. Ты мужчина, Джерри. Твоя жена не выдавала своих чувств? Так она добилась тебя?

Он засмеялся:

– Мэри не была известной фотомоделью, а я – не Робин Стоун. И если я не вернусь сегодня домой, я могу остаться без жены. Спокойной ночи, милая.