Текст книги "Машина Любви"

Глава 8

Робин проснулся в семь часов утра. Он чувствовал себя прекрасно. Благодаря каким-то загадочным особенностям своего организма Робин вообще не знал, что такое похмелье. Он боялся, что когда-нибудь это чудо кончится и он проснется утром в ужасном состоянии. Робин подошел к холодильнику и налил себе апельсинового сока. Затем взял кусочек хлеба и открыл дверцу клетки. Воробей лежал на боку с открытыми глазами. Он был мертв. Робин взял птаху и положил ее на свою ладонь.

– Ты ни на что не жаловался, бедняга, – сказал Робин. – Ты мне нравишься.

Он надел слаксы и футболку. Положил птичку в целлофановый пакет, вышел из дома и направился к реке.

– Океан – это все, что я могу тебе предложить, Сэм.

По реке медленно плыла старая серая баржа. Робин бросил пакет в воду. Он закачался на волнах, расходившихся от баржи.

– Мне жаль, что ты умер. Зато по тебе искренне скорбит хотя бы один человек. Такое выпадает на долю далеко не каждого усопшего.

Робин подождал, пока пакет не скрылся из виду. Затем зашагал обратно.

Дома он встал под холодный душ. Когда Робин завернул кран, он услышал телефонный звонок. Обмотав бедра полотенцем, мокрый Робин подошел к аппарату и снял трубку.

– Я тебя разбудила?

Это была Аманда.

– У меня сегодня утром съемки. Я хотела услышать твой голос до ухода.

Он поискал сигареты.

– Робин, ты меня слышишь?

– Да.

Он посмотрел на стол. Спички валялись на полу.

– Извини меня за вчерашний вечер.

– А что вчера случилось?

– Ну, я ушла. Просто эта девушка мне ужасно не понравилась, и я очень устала…

– Это было вчера. Забудь все.

– Как насчет сегодняшнего вечера? – спросила Аманда.

– Хочешь приготовить мне обед?

– С удовольствием.

– Договорились. Поджарь бифштекс и сделай салат.

– Робин, как себя чувствует птенец?

– Он умер.

– Но еще вчера вечером воробей был жив!

– Откуда это тебе известно?

Она не сразу нашлась с ответом.

– Я решила, что он жив, раз ты мне ничего не сказал.

– Ты права. Он сдох где-то между двумя часами ночи и пятью утра. Я увидел уже холодный труп.

– Что ты с ним сделал?

– Бросил в реку.

– Не может быть!

– А как я должен был поступить? Похоронить его на кладбище «Кемпбелл»?

– Нет, но ты сообщил об этом так небрежно. Робин, неужели ты никогда не испытываешь никаких чувств?

– Конечно испытываю. Я только что вышел из ванной, мне холодно.

– Знаешь, кто ты? Бездушный сукин сын.

Аманда произнесла эти слова без эмоций, просто констатируя факт. Он рассмеялся. Аманда поняла, что Робин сделал затяжку. После паузы она произнесла:

– Робин, что ты хочешь от жизни?

– Сейчас я хочу яичницу.

– Ты невыносим, – засмеялась она, чтобы не впадать в хандру. – Значит, ты будешь у меня в семь часов. Бифштекс и салат. Что еще?

– Ты.

Она снова рассмеялась и воспряла духом:

– Да, Робин, забыла тебе сказать. Меня пригласили в «Апрель» на премьеру «Парижского бала». Прислали бесплатно два билета. Каждый стоит сотню долларов. Пойдешь со мной? Это на следующей неделе.

– Ни за что на свете.

– Но мне обязательно надо там быть…

– Детка, на следующей неделе меня может не быть в городе.

– Куда ты собираешься?

– Возможно, в Майами. Надо сформировать рабочую группу для освещения партийных съездов. Встречусь там с Энди Парино. Он работает на нашей местной телестудии. Хочешь поехать со мной? Была когда-нибудь в Майами?

– Робин, у меня не бывает отпусков. Я работаю круглый год – летом и зимой.

– Ты мне напомнила – меня тоже ждет работа. До вечера, детка. Ради бога, запри своего кота в ванной. Прошлый раз он весь обед просидел у меня на коленях.

Она рассмеялась.

– Он тебя обожает, – веселее сказала она и добавила: – Робин, я люблю тебя.

Но он уже положил трубку.

Аманда поймала такси и отправилась в «Улан». Съемки продолжались на тридцать пять минут дольше, чем должны были. Конечно, она получит за это большую сумму, но теперь у нее не оставалось времени заехать домой и переодеться. Она хотела надеть нежно-голубое шелковое платье. Робин возвращался сегодня из Майами. Это был их последний вечер перед его отлетом в Лос-Анджелес на съезд Демократической партии.

Будь проклят этот Ник Лонгворт! Она хотела полететь с Робином в Лос-Анджелес. Это была бы чудесная поездка. Конечно, Робин не смог бы уделять ей много внимания в течение этих пяти дней. Но после съезда он собирался несколько дней поиграть с Энди Парино в гольф в Палм-Спрингс. Робин пригласил ее поехать с ним весьма небрежным тоном. Но он все же сделал это!

Ник был непреклонен. Она становилась одной из самых известных фотомоделей города. Осенью он обещал увеличить ее ставку. В июле Аманду ждала большая работа. Сообщая об этом Робину, она надеялась, что он скажет: «Пошли работу к черту. Я – твое будущее». Но он произнес другие слова: «Конечно, детка, я забыл, что твой тряпичный бизнес приносит массу денег». Он не шутил.

Ник прав. Ее нынешнее положение завоевано ценой большого труда. Пропустив несколько съемок, она не просто теряла деньги – она давала шанс другой девушке! Аманда поднималась все выше и выше.

Аманда посмотрела на часы. Она опаздывала на десять минут. Такси попало в пробку. Аманда откинулась на спинку сиденья и закурила сигарету. Она решила, что волноваться все равно бессмысленно. Энди Парино наверняка уже с Робином. Приехав из Майами, он все вечера проводил с ними. Энди нравился Аманде. Возможно, он был даже красивее Робина. Но она относилась к его привлекательности с тем же равнодушием, что и к красоте фотомоделей-мужчин, с которыми работала. Красивый, ну и что? Однако стоило ей подумать о Робине, как у нее начинала кружиться голова. Сейчас ей хотелось выскочить из медленно ползущего такси и побежать. Но воздух в городе был горячий и влажный, он мог испортить прическу.

Последняя ночь, которую они проведут вместе. Нет, она должна прогнать от себя эти мысли. Он уезжает только на десять дней. Возглавив редакцию новостей, Робин стал часто покидать Нью-Йорк. Дважды был в Европе. Проведет ли Энди с ними весь вечер? Последние три вечера они встречались в «Улане», затем отправлялись в итальянский ресторан, и лишь к полуночи Аманда оставалась наедине с Робином. Он много пил эти дни, но это совсем не отражалось на его потенции. Однако Аманда предпочитала заниматься любовью с трезвым Робином. Тогда она знала, что не водка заставляет его шептать нежные слова.

Войдя в тускло освещенный бар, она услышала голос Робина:

– Мы здесь, детка!

Аманда направилась к столику, находившемуся в глубине зала. Мужчины встали. Энди радостно улыбнулся. В то короткое мгновение, когда глаза Аманды встретились с насмешливыми глазами Робина, она перестала видеть Энди, бар, посетителей. Они как бы расплылись. В этот восхитительный момент она испытала удивительное чувство близости с Робином. У нее даже екнуло сердце. Затем она села рядом с Робином, и он снова заговорил с Энди о политике. Комната и посетители снова обрели четкие очертания. Аманда посмотрела на Робина. Ей хотелось прикоснуться к нему, но она откинулась на спинку стула, сделав лицо в стиле Ника Лонгворта: легкая улыбка, застывшие черты.

Официант поставил перед ней мартини.

– Это я заказал, – пояснил Робин. – Уверен, тебе не помешает выпить. Представляю, что значит провести такой день под лучами прожекторов.

Она не любила спиртное. Раньше, до Робина, она бы попросила принести ей кока-колу и невозмутимо заявила бы: «Я не пью». Но интуиция подсказывала Аманде, что непьющей девушке не удалось бы удержать Робина. Чаще всего она лишь делала вид, что пьет. Иногда выливала половину своей порции в его бокал. Но сегодня прохладный мартини нравился ей. Возможно, у нее уже выработалась привычка к спиртному.

Робин обсуждал с Энди шансы кандидатов на предстоящих выборах. Беседуя, он взял Аманду за руку, этим жестом как бы делая ее участницей дискуссии, содержание которой было ей недоступно.

– Стивенсону не удастся победить, несмотря на поддержку со стороны Элеоноры Рузвельт. Жаль, ведь он великий человек.

– Тебе не нравится Кеннеди? – спросила Аманда.

Она решила, что ей следует проявить какой-то интерес к их разговору.

– Я с ним встречался. Он обладает большим магнетизмом. Я собираюсь голосовать за него. Я хочу сказать следующее: обидно, что Стивенсон, очевидно, потерпит поражение. Очень редко на политической сцене одновременно появляются два незаурядных человека. Так случилось с Уиллки, соперником которого стал Рузвельт. Кто знает, что могло произойти, если бы Уиллки родился на десять лет позже?

Затем они принялись сравнивать кандидатов на пост вице-президента. Аманда услышала фамилии Симингтона, Хэмфри, Мейнера… Потягивая мартини, она наблюдала за Робином.

К девяти часам они перебрались в итальянский ресторан. Когда они съели обед, Энди предложил выпить в «Пи. Джи.» по последнему бокалу. К радости Аманды, Робин покачал головой:

– Малыш, я провел с тобой десять дней. Сегодня у нас с Амандой последний вечер.

В эту ночь он был особенно нежен. Проведя пальцами по волосам Аманды, он ласково посмотрел на нее:

– Ты – просто чудо, моя прелестная Аманда.

Он обнял девушку, коснулся рукой ее шеи. Они начали заниматься любовью. Потом обессилевший и счастливый Робин поднялся с кровати и увлек за собой Аманду.

– Примем душ вместе.

Они встали под теплый душ. Аманда не думала о намокших волосах, о том, что в десять утра ее ждала работа. Она обняла его мокрое тело – сейчас для нее был важен лишь настоящий момент. Когда Робин протянул руку и пустил холодную воду, Аманда завизжала, но он засмеялся и прижал ее к себе еще сильнее. Спустя несколько секунд кожа девушки привыкла к холодной воде. Аманда почувствовала себя прекрасно. Робин поцеловал ее сквозь заливавший их лицо поток. Она заглянула ему в глаза:

– Я люблю тебя, Робин.

Он снова наклонился и стал целовать ее губы, шею, маленькие, почти плоские груди. Поднял голову:

– Я люблю твое тело, Аманда. Оно красивое, сильное, чистое.

Он отнес ее в спальню, и они снова предались любви. Затем заснули в объятиях друг друга.

Ночью Аманда проснулась из-за того, что Робин лежал на ее затекшей руке. Девушка освободила руку. Робин пошевелился во сне. Аманда увидела горящие в темноте глаза сиамского кота. Господи, ему удалось открыть дверь. Он запрыгнул на кровать. Аманда прижала его к себе и погладила. Кот довольно заурчал.

– Возвращайся-ка в гостиную, Слаг, – прошептала она. – Робину не понравится, если утром он обнаружит тебя лежащим у него на шее.

Она выскользнула из постели, держа в руках кота. Робин снова пошевелился и ударил рукой по подушке Аманды.

– Не оставляй меня! – закричал он. – Пожалуйста, не оставляй меня!

Она бросила испуганного кота и поспешила к кровати.

– Я здесь, Робин.

Аманда обняла его. Он дрожал, уставясь в темноту.

– Робин, – пальцы Аманды коснулись его холодного влажного лба, – я здесь, я люблю тебя.

Он тряхнул головой, как человек, только что вылезший из воды. Затем посмотрел на Аманду, растерянно моргая. Усмехнувшись, прижал к себе девушку.

Она не отводила от него взгляда.

– Что случилось?

– Я встала, чтобы унести кота и попить воды, и вдруг ты закричал.

– Я закричал?

– Ты сказал: «Не оставляй меня!»

Внезапно в его глазах появилось нечто похожее на страх. Потом он улыбнулся:

– Тогда больше не убегай от меня.

Она прильнула к нему. Впервые Робин показался ей уязвимым.

– Я никогда не покину тебя, Робин. Ты – моя любовь.

Чуть отстранившись от нее, он засмеялся. Снова стал прежним Робином.

– Можешь уйти от меня, когда захочешь, детка, но только не посреди ночи.

Она удивленно посмотрела на него:

– Почему ты так говоришь?

Он уставился в темноту:

– Не знаю. Я правда не знаю. – Затем непринужденно усмехнулся: – Ты подала мне мысль. Я тоже хочу пить. – Он шлепнул ее по ягодице и добавил: – Пойдем на кухню, возьмем там пива.

Они выпили пива, и Робин снова овладел Амандой.

Для Аманды одно время года незаметно сменялось другим. Ранней весной в ее жизнь вошел Робин. К лету отношения стали для нее источником бурной, неиссякаемой радости. Робин побывал на партийных съездах в Лос-Анджелесе и Чикаго. После каждого возвращения Робина Аманде казалось, что она хочет его еще сильнее, чем прежде. Она не могла сдерживать свою любовь к Робину, которая росла с каждым днем, превращаясь в неуправляемую страсть. Это пугало Аманду. Она видела, что Робин не испытывает к ней подобных чувств. Известность, приобретенная им после серии репортажей о съездах, также не прибавляла Аманде спокойствия. Его новое положение воспринималось ею как источник опасности. Все, что могло отнять у нее Робина, внушало девушке тревогу. Без него жизнь потеряла бы для Аманды смысл. Она хотела, чтобы Робин снова занялся местными новостями.

В октябре, сидя дома у Робина, они вместе смотрели премьеру «Взгляда». Грегори Остин поздравил Робина по телефону. Потом из Майами позвонил Энди Парино. Он тоже поздравил Робина и сообщил, что недавно познакомился с молодой разведенной девушкой и влюбился в нее.

– Вот это да! – рассмеялся Робин. – В Майами столько красоток, а тебя, истового католика, угораздило втрескаться в разведенную!

– Мэгги Стюарт – просто прелесть! – заявил Энди.

Конечно, признался он, различие вероисповеданий создает некоторые барьеры, но главная проблема заключается в том, что эта леди не хочет снова выходить замуж. Энди пригласил ее готовить на местном телевидении пятиминутные обзоры новостей. Они, как он выразился, хоть работали вместе.

Аманда смотрела передачу молча. Возможно, именно тогда в ее голове начал зарождаться смутный план. Он обрел четкие очертания спустя несколько дней, когда она увидела в «Шоу для полуночников» рекламную вставку. Девушка, снимавшаяся там, играла бездарно, невыразительно.

– Не всякий может сохранять естественность перед камерой, – заметил Робин.

– А в чем, по-твоему, заключается моя работа? – спросила Аманда.

Он привлек ее к себе и сказал:

– Тебя, моя прелесть, снимают пятьдесят раз, пока не получится снимок, на котором ты выглядишь как ангел. К тому же фотографию можно ретушировать.

Аманда задумалась над словами Робина. Если она сделает хороший рекламный ролик для телевидения, Робин, возможно, будет по-настоящему уважать ее. Она обсудила эту идею с Ником Лонгвортом. Он рассмеялся:

– Дорогая моя, это прекрасная мысль. Правда, тут есть ряд проблем. Первая: ты не умеешь говорить. Это особый талант. Второе: ты не можешь участвовать в групповой сцене. Там используются только начинающие фотомодели. Я заключил контракты с тремя девушками. Они будут рекламировать пиво. Ты могла бы сняться лишь в большом, серьезном ролике, а такие заказы поступают редко. Обычно к их созданию привлекаются девушки с голливудской внешностью, которые имеют опыт дикторской работы, обаятельны и способны продавать товар.

В канун Рождества они нарядили елку дома у Аманды. Робин подарил ей маленькие наручные часы. Без бриллиантов. Она скрыла свое разочарование. Аманда вручила Робину золотой портсигар с его личной подписью, выгравированной на крышке. Джерри, спешивший к себе в Гринвич, заглянул в гости, чтобы выпить по случаю приближающегося Рождества. Он привез шампанское и резиновую игрушку для Слаггера.

Когда они легли в постель этой ночью, Слаггер забрался на кровать с новой игрушкой. Аманда собралась унести кота в гостиную.

– Пусть остается, – сказал Робин, – сегодня – Рождество. Да, чуть не забыл.

Он взял свой пиджак, висевший на стуле, и вытащил из кармана плоскую коробочку.

– С Рождеством, Слаггер.

Робин бросил коробочку на кровать. Аманда раскрыла ее и увидела мягкий кожаный ошейник. На глазах девушки выступили слезы. На ошейнике висели серебряные колокольчики и жетон с выгравированным именем кота.

Аманда крепко обняла Робина:

– Значит, ты все-таки любишь Слаггера.

– Ну конечно! – рассмеялся он. – Просто мне не нравится, когда он залезает на меня. Эти колокольчики будут возвещать о его приближении.

Затем Робин обнял и поцеловал Аманду. Когда возмущенный Слаггер спрыгнул с кровати и убежал в гостиную, они не услышали звона.

Глава 9

В январе «Нью-Йорк таймс» уделила внимание новым февральским передачам. Дан радостно улыбнулся, увидев, что «Шоу Кристи Лейна» упоминалось в самом начале обзора. Все лето он трудился не покладая рук и заставил Кристи сделать хороший пилот – пробную запись шоу. Когда Грегори одобрил ее, Дан перестал глотать транквилизаторы.

Сегодня он решил устроить себе праздник. Невольно вспомнил об Этель. Вероятно, он совершил ошибку, поручив ей рекламировать шоу. Но ему следовало как-то отблагодарить эту даму. По части секса ей не было равных. Она с радостью приняла его приглашение. Дело было не в лишних двадцати пяти долларах. Шоу позволяло ей каждую неделю знакомиться с новой голливудской звездой – гостем передачи. Она была обыкновенной нимфоманкой, а Дан не мог трахать ее чаще чем два раза в неделю. Если она хочет в свободное время развлечься со знаменитостью – что ж, пожалуйста, он предоставит ей такую возможность. Тогда, вероятно, она перестанет требовать, чтобы он водил ее в «21». Как ни странно, Этель не проявляла сексуального интереса к Кристи Лейну. Она как-то сказала, что от его вида у нее мурашки по спине ползут. Его молочно-белая кожа напоминала ей по цвету брюшко цыпленка.

Дан откинулся на спинку кресла. Его улыбающееся лицо выражало удовлетворение. Теперь ему оставалось лишь ждать февраля. Тогда он представит зрителям передачу, которую ждет большой успех. «Олвисо» согласилась стать спонсором. В дополнение к Кристи – «обыкновенному человеку» он подыскал певицу с простенькой внешностью и такого же конферансье. Еженедельно передачу будет украшать новая телезвезда. Он нанял Арти Райлендера – известного продюсера, сделавшего себе имя в пятидесятых годах на эстрадных шоу, шедших в эфир «живьем». «Олвисо» готовила рекламные вставки. Дан снова порадовался своему везению. Эффектная девушка прекрасно оттенит домашний, семейный характер «Шоу Кристи Лейна».

Офис Джерри сейчас, вероятно, заполнен лучшими фотомоделями города. Джерри собирался дать мужской «голос за кадром». Демонстрировать продукцию будет девушка. Он заявил, что им следует выбрать одну фотомодель и работать с ней постоянно. Это само по себе было непростой задачей.

Дан улыбнулся. Несколько месяцев он не расставался с Кристи Лейном, Сигом, Гоуи и Арти Райлендером. А Джерри отбивался от красоток. Дан покачал головой. Ему бы такие проблемы.

Но у Джерри были свои трудности. Аманда с ее строгими нордическими чертами лица, высокими скулами и густыми светлыми волосами идеально подходила для рекламной вставки. В прошлом году она уже снималась для «Олвисо». Джерри хотел использовать ее в шоу. Но как к этому отнесется Робин?

Не скажет ли он: «Ты что, пытаешься сделать мне одолжение?» Или: «Очень мило с твоей стороны. Я тебе ужасно благодарен».

Внезапно Джерри испытал презрение к себе. Черт возьми, он должен выбрать девушку, которая лучше всего подходит для этой работы, и не думать о Робине! Он посмотрел на фотографию Мэри с детьми. Было ли в его отношении к Робину нечто патологическое? Ерунда! Он не испытывал к нему физического влечения. Это была обыкновенная симпатия, ему нравилось общество Робина, который иногда держался с Джерри столь же небрежно-приветливо, как и с барменом «Улана». Затем наступали дни, когда Робин не вспоминал о Джерри. После чего охотно, почти радостно встречался с ним: «Не пора ли нам выпить?» Джерри втайне подозревал, что если он вдруг перестанет звонить Робину и заходить в «Улан» в пять часов, тот не заметит его исчезновения.

Он нажал кнопку и попросил секретаршу пригласить к нему Аманду. Через несколько секунд девушка вошла в кабинет. Господи, даже походкой она напоминала своего кота. На ней была шуба из леопарда. Светлые волосы свободно падали на плечи. Джерри помнил, что еще у нее есть норковая шуба. У его жены была лишь шуба из выдры.

Аманда села на стул напротив Джерри, не боясь яркого солнечного света, падавшего на ее лицо. Он замечал, что фотомодели постарше избегают этого места. Лицо Аманды было безукоризненным, и она знала это.

– Ты действительно хочешь получить эту работу?

– Очень.

Он посмотрел на нее. Господи, она даже стала говорить как Робин. Кратко, лаконично.

Он заметил, что она украдкой поглядывала на часы. Да, ее время стоило дорого. Затем Джерри обратил внимание на часы. Господи, да это «Вейкрон» – самые крохотные часики, какие ему доводилось видеть. Мэри любовалась ими, стоя у витрины «Картье». Они стоили более двух тысяч долларов.

– Изумительные часы, – сказал он.

– Спасибо… Это рождественский подарок Робина, – улыбнулась она.

Джерри помолчал. Перед праздником он отправил Робину ящик водки. Робин не прислал ему даже поздравительной открытки.

Внезапно она подалась вперед. В ее глазах застыла мольба.

– Я хочу получить эту работу, Джерри. Хочу, чтобы Робин гордился мной. Джерри, я люблю его. Не могу без него жить. Ты лучший друг Робина. Скажи, у меня есть шанс? Мы встречаемся с ним уже почти год. Иногда я чувствую, что не стала ему ближе, чем в первый день нашего знакомства. Он непредсказуем. Что ты об этом думаешь, Джерри? Мужчины делятся такими вещами друг с другом.

Его настроение изменилось. Внезапно он посочувствовал ей. Господи, какое это несчастье для девушки – влюбиться в такого человека, как Робин. Слава богу, что он, Джерри, – мужчина. И Робин ему всего лишь друг.

– Джерри, я хочу выйти за него замуж, – сказала Аманда. – Хочу родить ему ребенка. Знаешь, чем я занималась по вечерам, когда он уезжал? Я дочитала «Записки Пиквикского клуба», затем взялась за Чосера. Когда я попыталась обсудить эти книги с Робином, он засмеялся и сказал, что роль профессора Хиггинса его не прельщает. Знаешь, Джерри, иногда мне хочется, чтобы моя любовь к нему не была столь сильной. Проведя с ним ночь, утром после его ухода я прижимаю к себе полотенце, которым он пользовался. Иногда сворачиваю его, кладу в сумочку и ношу с собой весь день. Время от времени касаюсь его рукой. Мне кажется, что оно источает запах Робина. Я схожу с ума. Понимаю, что веду себя как дура, но продолжаю делать это даже в те дни, когда вечером меня ждет встреча с Робином в «Улане». Каждый раз, заходя в этот бар, я чувствую, что у меня обмирает сердце – а вдруг он не придет? Иногда, когда я сижу возле него и он улыбается мне, я думаю: «Господи, останови это мгновение, пусть оно длится вечно». Наверно, подсознательно я жду того дня, когда потеряю Робина.

Она закрыла глаза руками, как бы пытаясь прогнать от себя подобные мысли.

Джерри почувствовал, что его глаза увлажнились.

– Аманда, ты не потеряешь его. Все будет хорошо. Он с тобой почти целый год. Это рекорд.

Он протянул ей контракт:

– По-моему, ты идеально подходишь для нашей рекламы. Нам крупно повезло.

Аманда с трудом сдерживала слезы. Она взяла ручку и поставила свою подпись на контракте. Когда Аманда подняла руку над столом, она уже полностью владела собой.

Она покинула кабинет. Джерри проводил ее взглядом. Кому бы пришло в голову, что эта сногсшибательная красотка, воплощение совершенства, переживает мучительный роман? Должно быть, любить Робина – тяжкое испытание. Каждая женщина, вероятно, чувствует, что он не принадлежит ей целиком. Что когда-нибудь она потеряет его. Аманды приходят и уходят, а он, Джерри, всегда сможет выпить с Робином в «Улане».

Спустя две недели Джерри впервые отправился к психиатру. Он заметил, что все реже занимается любовью с Мэри. Она заговорила об этом шутливым тоном: «Кажется, ты слишком много сил отдаешь работе и гольфу. Еще не забыл о том, что у тебя есть любимая женщина?»

Он растерялся. Почувствовал себя виноватым.

– Ни разу за все лето, – беззлобно заметила она. – А сейчас уже середина сентября. Мне надо подождать, когда площадку для гольфа занесет снегом?

Он действительно избегал близости с Мэри, ссылаясь на то, что в начале сезона всегда масса работы. Сентябрь выдался напряженным.

В ноябре он отыскал другую причину. Ездить на автомобиле стало опасно, а электричка здорово выматывала Джерри. Нет, сегодня он не засиделся допоздна в «Улане» с Робином. Он работал!

После Рождества появились новые оправдания. Запарка в конторе. В январе на него навалилась работа с «Олвисо». Сочинялись сценарии клипов. Он обдумывал, какой товар выбрать для первой рекламной паузы – лак для волос или флуоресцирующий лак для ногтей. Если эти объяснения и удовлетворяли Мэри, то в голову самого Джерри стали закрадываться сомнения в их состоятельности. Да, он действительно уставал, погода была отвратительной, у него тянулась простуда. Иногда ему казалось, что дело в больших розовых бигуди, которыми пользовалась Мэри. О какой страсти может идти речь, когда жена ложится в постель с толстыми розовыми бигуди на голове и питательным кремом на лице! Чтобы избежать ссоры, он помалкивал. Атмосфера накалялась. И однажды произошел взрыв.

Это случилось во вторник, через неделю после того, как Аманда подписала контракт. Он весь день просматривал рекламные ролики. Работа шла по графику. Джерри чувствовал себя прекрасно. Это был один из тех редких дней, когда все складывалось удачно. Даже погода стояла отличная. Он успел на пятичасовую электричку. Подходя к дому, внезапно испытал чувство благополучия. Днем раньше выпал снег. В Нью-Йорке он уже превратился в противную серую грязь. Но девственно-чистый Гринвич напоминал вид с рождественской открытки. Свет в окнах сулил тепло и уют. Джерри вошел в дом. На душе у него было радостно. Дети с неподдельным восторгом закричали: «Папа! Папа!» Он охотно поиграл с ними, потом няня увела их спать. Он приготовил мартини и подождал Мэри. Наконец она появилась в гостиной. Он сделал жене комплимент по поводу ее прически. Мэри взяла бокал, не улыбнувшись:

– Я ношу ее уже целый год.

Он не позволил своему настроению испортиться из-за сухого тона жены.

– Сегодня ты выглядишь особенно хорошо, – сказал Джерри, поднимая бокал.

Она настороженно посмотрела на мужа:

– Ты вернулся домой рано. Что случилось? Робин Стоун тебя бросил?

Обидевшись, Джерри поперхнулся мартини. Мэри обвинила его в том, что он стал много пить. Джерри ушел из гостиной. Его охватило чувство вины. Сегодня Робин действительно бросил Джерри. Ну, не совсем бросил. Дело было так: Аманда, находившаяся в офисе у Джерри, в четыре тридцать попросила разрешения уйти, сославшись на то, что в пять часов у нее начинаются съемки. Джерри втайне обрадовался. Значит, Робин будет в «Улане» один. Когда Аманда покинула его кабинет, он тотчас позвонил Робину и сказал:

– Ну что, в пять в «Улане»?

Робин рассмеялся:

– Джерри, я только сегодня вернулся в город. Я не приду в бар. Пообедаю у Аманды. Увидимся завтра.

Его лицо вспыхнуло от обиды. Но спустя несколько минут он остыл. Подумаешь, велика беда! Он увидит Робина завтра. Пора удивить Мэри ранним возвращением домой.

Конечно, он помирился с Мэри. Она пришла в спальню с бокалом мартини вместо белого флага. В этот вечер Мэри легла спать без бигуди и крема на лице, но у Джерри все равно ничего не получилось. Раньше с ним такого не бывало. Последние годы они редко занимались сексом, но каждый акт проходил вполне полноценно. Она отвернулась от мужа. Джерри понял, что она плачет. Он постарался подавить свой страх и извинился перед Мэри. Сказал, что все дело в нем самом, в алкоголе, в напряжении, связанном с подготовкой «Шоу Кристи Лейна». Затем он отправился к врачу. Доктор Андерсон сказал, что ему не нужен витамин В₁₂. Когда Джерри смущенно объяснил, в чем заключается его проблема, врач посоветовал обратиться к доктору Арчи Голду.

Джерри выбежал из кабинета. Ему не нужен психиатр! Если бы Робин узнал о том, что его друг допускает такую мысль, он бы тотчас перестал тратить на него время. Робин испытал бы к нему презрение, посчитал слабым человеком.

Мало ли что скажет доктор Андерсон! Джерри не интересовало, что многие здоровые, нормальные мужчины, столкнувшись с каким-то психологическим блоком, идут к психоаналитику. Он никогда этого не сделает!

Но его сопротивление сломила Мэри. Каждый вечер она встречала его улыбкой. Больше не пользовалась бигуди при муже. Он заметил, что она по-новому накладывает макияж. Ночью Мэри прижималась к Джерри, но он снова дважды потерпел фиаско. Теперь он стал испытывать страх перед неудачей. Ложился в постель и притворялся, будто тотчас заснул. Лежал без сна, уставясь в темноту, а Мэри тем временем уходила в ванную, чтобы вынуть диафрагму. Он слышал ее сдавленные всхлипывания.

Доктор Арчи Голд оказался на удивление молод. Джерри ожидал увидеть мужчину в очках с толстыми линзами, бородатого, говорящего с немецким акцентом. Но доктор Голд был гладко выбрит и симпатичен. Он почти ничего не добился во время их первой встречи. Джерри сразу четко и ясно изложил ему суть проблемы: «У меня ничего не получается с женой, хотя я люблю ее и у меня нет другой женщины. Чем вы можете мне помочь?» Не успел он и глазом моргнуть, как оказалось, что прошло уже пятьдесят минут. Джерри изумился, когда доктор Голд заговорил о трех визитах в неделю. Джерри полагал, что проблема, каковы бы ни были ее корни, может быть разрешена за час. Три визита в неделю – это смешно! Потом он подумал о Мэри, вспомнил ее приглушенные всхлипывания в ванной и согласился. Понедельник, среда, пятница.

Во время третьего посещения он заговорил о Робине Стоуне. Потом начал упоминать Аманду.

К концу второй недели Джерри почувствовал себя лучше. В ходе сеансов интенсивного психоанализа по Фрейду он узнал о себе много нового. У него есть проблемы психического свойства, но он не гомосексуалист! Джерри освободился от этой пугавшей его мысли, в которой не отдавал себе полностью отчета. Они говорили о его отце, крупном, атлетически сложенном мужчине, который почти не замечал маленького Джерри. Однажды, когда Джерри учился в колледже, он пошел с отцом смотреть футбольный матч. Отец болел за Робина Стоуна, не жалея горла.

– Великолепный парень! – громко восхищался он Робином. – Настоящий мужчина!

Джерри вспомнил один эпизод. Робину удалось прорваться через мощную защиту и забить гол.

– Какой парень, сынок!

Отец даже вскочил на ноги.

С помощью доктора Голда Джерри вспомнил другие случаи, когда отец подрывал его уверенность в себе. Поняв, что рост сына уже не превысит ста семидесяти пяти сантиметров, отец фыркнул:

– И как у меня мог появиться такой коротышка? Мой рост – сто восемьдесят пять сантиметров. Ты, вероятно, пошел в материнскую родню. Все Болдуины невысокие.

Ладно. Теперь он хотя бы кое-что понимал. Стремясь к дружбе с Робином, он пытался обрести одобрение отца. Джерри обрадовался своему открытию.