Текст книги "Ангерран де Мариньи. Советник Филиппа IV Красивого"

В руках камергеров находился также регистр принесенных королю оммажей, они ходатайствовали перед государем о получении милостей, бенефициев, различных пенсионов и о продвижении на какую-либо должность: это, по всей видимости, являлось основной причиной их влияния при дворе. Наконец, при Филиппе Длинном, по словам Леюжера, в распоряжении камергеров находилась небольшая печать, которой они могли заверять документы второстепенной важности. Эта печать, вероятно, имела такое же значение, как печать Мариньи, о которой мы еще упомянем, описывая положение финансовых структур в 1314 г.

Рассмотрение того, что находилось в ведении камергера, оказалось бы возможным лишь в том случае, если бы в начале XIV в. сфера компетенции определялась более четко, и лишь после предварительного изучения деятельности каждого из камергеров. Поскольку это выходит за рамки рассматриваемых нами вопросов, мы ограничимся тем, что опишем роль Мариньи в бытность его камергером, не забывая о том, что власть, которой он добился, позволяла ему вмешиваться в дела, никак не связанные с должностными обязанностями камергера, и разрешать многие вопросы по своему усмотрению.

Можно с уверенностью сказать, что камергеры жили непосредственно рядом с королем. До реконструкции королевского дворца они обедали в «гардеробе», который располагался, без всяких сомнений, в башенке, к северу от Верхней залы, там, где впоследствии была оборудована Большая зала Филиппа Красивого.[605]605
  J. Guérout, Le Palais de la Cite;…, 1" partie, p. 177.


[Закрыть] Когда королева отсутствовала во дворце, один из камергеров спал в королевских покоях, невдалеке от алькова.[606]606
  P. Lehugeur, op. cit., p. 7.


[Закрыть] В обвинениях, выдвинутых Мариньи в 1314 г., часто проскальзывала жалоба на то, что при желании увидеть короля нужно было сначала поговорить с Мариньи. Кроме того, с королем можно было беседовать только в присутствии камергера.

Существование упомянутых нами ночных обязанностей говорит о том, что камергеры служили посменно: они не были обязаны находиться рядом с королем все вместе ночью. Каким же образом они сменяли друг друга? Мы не склонны думать, что смены были Распределены на целый год: известно, что Мариньи не всегда присутствовал при дворе, причем его отъезды никоим образом не зависели от времени года, а были связаны лишь с дипломатической необходимостью. Даже представив, что начиная с 1309 г. Ангерран полностью прекратил выполнять обязанности камергера, мы не можем отрицать, что смены раз в семестр или раз в триместр не существовало. Продолжительность некоторых его поездок, например в 1312 г., также не позволяет предположить, что кто-то из камергеров мог служить в течение одной недели из промежутка в три или четыре недели. Так как непредвиденные или долговременные отлучки никак нельзя было совместить с графиком службы, распланированным на долгое время вперед, безусловно, кто-то должен был подменять Мариньи на посту камергера. Мы полагаем, надеясь на то, что рассмотрение частного случая не ввело нас в заблуждение, что камергеры выполняли свои обязанности в течение короткого периода, конечно же, суток, и те, кто присутствовал на конкретный момент при дворе, сменяли друг друга.

Эта должность не приносила большой прибыли, хотя Мариньи и получал, по сравнению с тем, что выплачивали простому камергеру, довольно значительное жалованье, доходившее порой до 5 турских су в день.[607]607
  Bibl. nat. fr. 7852, p. 154.


[Закрыть] Мы более не будем возвращаться ни к вопросу жалованья, ни к проблеме должности камергера.

Щедроты, которые король расточал всем, хоть и в разной степени, добавляли к жалованью ренты, земли, привилегии… Даже если подобные дары составляли лишь малую часть имущества Мариньи, нам известно, что довольно ощутимое количество их он все же получил. Наконец, положение титулованного ходатая при короле Франции давало отнюдь не самый скромный источник прибыли.

Денежные средства отеля насыщались обычным для монархии путем, по до сих пор действенному принципу получения прибыли, состоявшему в том, что король жил за счет «своего имущества», то есть главным образом на доходы от королевского домена. Например, казначей королевской Палаты получал необходимые суммы у казначеев Тампля,[608]608
  R. Fawtier, Comptes royaux…, t. II, p. 150, № 23966-23971.


[Закрыть] куда одалживали деньги торговцы, имевшие свои счеты с государственной казной, как, например, Барда.[609]609
  Ibid… № 23967.


[Закрыть]

Для нас наибольший интерес представляет изучение расходов. К сожалению, существует очень мало источников, откуда мы могли бы почерпнуть о них сведения: восковые таблички из отеля за очень короткие периоды 1301–1302 и 1307 г.,[610]610
  Hist Fr. t. XXII, p. 501–565.


[Закрыть] причем последние интересны лишь в плане изучения личности Ангеррана де Мариньи, счета из королевских покоев 1307–1308 гг.[611]611
  R. Fawtier. op. cit., p. 540–550.


[Закрыть] и счет из отеля 1313 г.[612]612
  Ibid. p. 771–780.


[Закрыть]

Кто руководил расходами? Кто угодно мог настоять на необходимости получения нужной суммы или предоставить достаточные для этого основания, иногда показывая казначею обязательство, подписанное служащим ранга настолько высокого, что его нельзя было тотчас же подвергнуть проверке. Чины королевского отеля, само собой, не должны были представлять никаких обязательств. Подобная гибкость системы выдачи денег объясняет тот факт, что среди тех, кто должен был передавать деньги на произведение выплат или оплату расходов, порой оказывались очень низкие должностные лица: Жиль де Конде, цирюльник Лоран, привратник Тома…

Следовательно, камергеры могли управлять всеми относившимися к королевской Палате расходами, но это не было их исключительным правом: наряду с Матье де Три,[613]613
  R. Fawtier, Comptes royaux…, t. II, p. 774, № 27688 et 27690.


[Закрыть] Ангерраном де Мариньи[614]614
  Ibid., p. 774, № 27684-27685, p. 776, № 27716. et p. 780. № 27777. напечатано «27787».


[Закрыть] и Пьером де Шамбли,[615]615
  Ibid… p. 774, № 27687.


[Закрыть] как мы видим, в 1313 г. заказы на расходы были произведены королем,[616]616
  Ibid., p. 776, № 27717.


[Закрыть] великим гофмейстером Мартеном дез Эссаром,[617]617
  Ibid., № 27716 et 27718.


[Закрыть] духовником[618]618
  Ibid., p. 777, passim.


[Закрыть] и самой обычной прислугой, поваром,[619]619
  Ibid., p. 776, № 27715.


[Закрыть] привратниками[620]620
  Ibid., № 27719 et p. 777, № 27727 et 27731.


[Закрыть] и т. д. Так, можно предположить, что тот, кто имел право распоряжаться в той или иной ситуации, мог, равным образом, управлять расходами, с ней связанными. Из этого следует, что человек, обладающий широчайшими, хотя и неопределенными, полномочиями, мог беспрепятственно получать практически любые суммы: в 1313 г. Мариньи получил наиболее крупные денежные суммы на покрытие расходов, причина которых нам уже знакома: выплата 100 ливров Гоше де Шатильону и 40 ливров Гильому д'Аркуру, 24 мая 1313 г. на встречу английского государя,[621]621
  Ibid… p. 774, № 27684-27685.


[Закрыть] 26 апреля 24 ливра пенсиона писцу королевской часовни[622]622
  Ibid., p. 776, № 27716.


[Закрыть] и один флорин на пожертвования короля.[623]623
  Ibid., p. 780, № 27777, напечатано «27787».


[Закрыть] Разнообразие видов выплат и сумм подчеркивает разноплановость деятельности Ангеррана. Широта власти, которой он, по нашим наблюдениям, обладал, позволяет предположить, что большая часть сумм на покрытие расходов, включенных в список без указания на распорядителя этой суммой, была получена Мариньи и к тому же что он участвовал в получении денег на турниры, праздники и церемонии торжественного посвящения в рыцари на Троицын день в 1313 г., причем сумма этих расходов превышала тридцать две тысячи парижских ливров.[624]624
  Bibl. nat., Clair. 832, p. 292, et fr. 7852, p. 341; во второй рукописи указана сумма на один ливр больше.


[Закрыть]

Результаты исследования табличек наиболее близко познакомят нас с ежедневными заботами камергера в то время – и это представляет особый интерес, – когда Ангерран был только камергером. Конечно, в 1307 г. Мариньи, как нам кажется, уже являлся членом Королевского совета, но он еще не был ни руководителем королевской дипломатии во Фландрии, ни главным финансистом короля и не пользовался таким фавором короля, как Ногаре, который в то время находился на пике своего влияния. Итак, вот на что получил деньги из казны Мариньи, королевский камергер, и в то время еще не главный, чуть меньше чем за три месяца в 1307 г:

– 23 февраля, дар Жану де Сюммере;[625]625
  Hist. Fr., t. XXII, p. 548, g.


[Закрыть]

– 27 марта, 240 ливров троим каменотесам и двоим плотникам, безусловно, за произведенные во дворце работы;[626]626
  Ibid., p. 549, e-j.


[Закрыть]

– 8 апреля, 12 ливров Перро, писцу графа Ги де Сен-Поля;[627]627
  Ibid., p. 549, f.


[Закрыть]

– 14 апреля, 48 ливров Сюрьену, сокольничему короля, вероятно, на покупку соколов;[628]628
  Ibid., p. 549, k.


[Закрыть]

– в тот же день, 24 ливра Жанне де Фюрк;[629]629
  Ibid.


[Закрыть]

– 18 апреля, 48 ливров в оплату расходов папского посланника, приехавшего, чтобы сообщить об аресте Дольчино, главы секты еретиков Новары;[630]630
  Ibid., p. 549–550.


[Закрыть]

– I мая, 24 ливра Гильому Ле Секу, де Ферьеру;[631]631
  Ibid., p. 550, с.


[Закрыть]

– 6 мая, деньги на покупку лошади Гильому Шампиону;[632]632
  Ibid., p. 550, е.


[Закрыть]

– 11 мая, 92 ливра в дар двум служителям князя Тарентского, Перроне и Ле Сажу;[633]633
  Ibid. p. 550, f/


[Закрыть]

– в период между 11 и 21 мая, дар в 48 ливров;[634]634
  Ibid


[Закрыть]

– к этому списку мы добавим 40 флоринов, которые 9 июля 1308 г. были доверены Мариньи, чтобы он передал их королю для оплаты его игры;[635]635
  Ibid… p. 562, с.


[Закрыть] кроме того, мы уже сказали о том, что в 1313 г. Ангерран передал королю один флорин на его пожертвования.[636]636
  R. Fawtier. Comptes royaux… t. II, p. 780, № 27777.


[Закрыть]

Только что мы увидели, каковы были денежные средства в королевском отеле и как их расходовали. Каким образом и кто заведовал денежными средствами в отеле? Кто охранял их и вел отчетность? Гофмейстер, а точнее, в 1313 г. – Бодуэн де Руа. Он не только был обязан записывать расходы, но и нес ответственность за наличную казну короля, в отношении которой он, хоть и носил титул гофмейстера, практически являлся казначеем.[637]637
  Ibid., р. 778, № 27759.


[Закрыть] Согласно ордонансу от 19 января 1314 г.,[638]638
  Arch, nat., JJ 57, f. 18. – К рассмотрению этих указов мы обратимся чуть позже.


[Закрыть] расходы отеля оплачивались из казны Тампля, которая была доверена бывшему писцу Мариньи, Жоффруа де Бриансону, и Ги Флорану, а в ведении Бодуэна де Руа и Гильома дю Буа находилась казна Лувра. Заметим, что Мариньи был комендантом Лувра и работы по строительству дворца Сите оплачивались, наряду с прочим, из луврской казны. Королевская Палата сохраняла финансовую автономию, то есть управление и распределение капиталов, выделенных казначеями Тампля, осуществлял Мишель де Бурдене, делавший это по приказу Ангеррана де Мариньи: доказательством выполнения этих распоряжений является квит (quitus), представленный годом спустя Мариньи.[639]639
  Arch, nat., JJ 50, № 115, f. 75.


[Закрыть]

Уже в 1307 г. Мишель де Бурдене вел счета Палаты короля и королевских детей.[640]640
  R. Fawtier, Comptes royaux…, t. II, p. 540–546.


[Закрыть] По всей видимости, на протяжении 1307, 1308, 1309[641]641
  Ibid., p. 547–548 et 549–550.


[Закрыть] и 1314 гг. Бурдене постоянно находился на службе у короля, как в отеле, так и в Палате счетов.[642]642
  Borelli de Serres, Recherches…, t. III, p. 55, n. 2.


[Закрыть] В сентябре 1312 г. управляющий монетного двора, Жан Ле Помье, передал ему «монетные чеканы»;[643]643
  R. Fawtier, op. cit., t. II, p. 757.


[Закрыть] а 29 апреля того же года он получил из папской канцелярии позволение совмещать бенефиции, среди которых числился ректорат Кибервиля, патронат над которым принадлежал Ангеррану[644]644
  Cartulaire, № 75.


[Закрыть] (само собой, по предложению того, у кого Мишель де Бурдене некогда служил писцом[645]645
  Regestum…, t. VII, p. 48» № 7796.


[Закрыть]). Означает ли это, что в то время Бурдене не состоял на службе у короля? Хронология событий не позволяет этого утверждать. Более того, при составлении в 1309 г. описи вещей, принадлежавших покоям короля, Мишель де Бурдене упомянул Мариньи с добавлением «монс‹монсеньору›», тогда как логичней казалось бы упоминание Ангеррана как «вышеупомянутого сира» или «вышеупомянутого монс.».[646]646
  R. Fawtier, op. cit., t. II, p. 550, № 24089-24090.


[Закрыть] Следовательно, нам точно неизвестно, был Мариньи для Бурдене «господином» или «монсеньером»; и обращение, которое употребил папский нотариус, было совершенно правильным: Мишель де Бурдене служил писцом у Ангеррана. В то время как в 1309 г., а также и в 1312-м, Мариньи принадлежало безоговорочное первенство в управлении королевской Палатой и даже всем отелем, писец, в обязанности которого входило управление финансами – прежде всего составление счетов, а также второстепенное руководство – королевской Палаты, являлся личным служащим камергера и подчинялся непосредственно ему. Либо Мариньи взял к себе на личную службу своего подчиненного по Палате, или его подчиненным стал его собственный писец. Нам неизвестно, когда точно Бурдене поступил на службу к Ангеррану, поэтому мы не можем точно знать, кем Мишель был сначала – либо личным слугой Мариньи, либо служащим Палаты, но вполне возможно, что Бурдене, служивший писцом у короля в 1307[647]647
  Arch, nat., К 37 В, № 37.


[Закрыть] и 1308 гг.,[648]648
  Ibid. № 40.


[Закрыть] попал под начало Мариньи прежде, чем поступил к нему на службу. В любом случае писца Ангеррана де Мариньи не назвали бы королевским писцом в папской булле, не будь для упоминания этой должности веских оснований.

Мы не станем углубляться в рассмотрение вопроса о расходах отеля и королевской Палаты: обычного анализа счетов достаточно для того, чтобы показать их разнообразие и выявить тех, кто мог на них нажиться, хотя это не было бы хоть сколько-нибудь полезно для нашего исследования. В общей сложности, деньги расходовались на предметы обихода, мебель, одежду и продукты, а также на драгоценности, предназначавшиеся либо самому королю, либо тем, кому король хотел сделать подарок.

Проверкой счетов занимались члены Денежной палаты, четыре мэтра счетов, Жан де Даммартен, Санc де Шармуа, Реньо Барбу и Жоффруа Кокатрикс, к которым периодически присоединялись те, кого Борелли де Серр назвал «чрезвычайными посланцами курии»,[649]649
  Borelli de Serres, Recherches… t. I. p. 328.


[Закрыть] известные нам по списку «мэтров счетов», получивших в качестве вознаграждения, которое полагалось им за эту службу, пару форм для чеканки монет.[650]650
  Эти чеканы монет считали «парами»; таким образом, 'это не может считаться ежедневным вознаграждением, как считал Борелли де Серр: Borrelli de Serres, loc. cit.


[Закрыть] Имя Мариньи появляется среди этих «мэтров счетов» (в большинстве случаев это название не соответствовало действительности) начиная с Троицына дня 1304 г.; он назван первым из мирян после графа де Сен-Поля, перед Гильомом д'Анже, Гильомом д'Аркуром и Пьером де Шамбли, который между тем являлся главным камергером. В 1309 г. Мариньи получил чеканы монет к Рождеству, но его имя было упомянуто после Ногаре. В 1310 г., примерно на Рождество, он все еще входил в число «мэтров счетов», но на этот раз имена рыцарей – Мариньи. Марсильи и Ногаре – были упомянуты прежде, чем имена казначеев и настоящих мэтров счетов.

На самом деле, роль этих «чрезвычайных посланцев» не была особенно важна. Они давали официальное подтверждение результатам работы, проведенной мэтрами счетов из Денежной палаты, как показал Борелли де Серр.[651]651
  Borrelli de Serres, Recherches…, t. I, p. 328–329.


[Закрыть] Это дополняло полномочия Мариньи в сфере финансов отеля, впрочем, ничего к ним не добавляя.

Желая полностью разобраться в вопросе финансов отеля и роли Мариньи в руководстве ими, мы должны напоследок рассмотреть еще одну сферу вложения средств: драгоценности короля, украшения и изделия из ценных металлов. Они находились в казне в Лувре,[652]652
  Soultrait, Inventaire…, col. 623 et suiv.


[Закрыть] дворце, комендантом которого являлся Ангерран.[653]653
  Grandes chroniques…, éd. J. Viard, t. VIII, p. 306.


[Закрыть] В 1304 г. их доверили камергеру, Гуго де Бувилю. Драгоценности были переданы ему на хранение под его полную ответственность: именно поэтому разницу между доходами и расходами занесли на его счет.[654]654
  R. Fawtier, Comptes royaux…, t. II, p. 539. № 23965.


[Закрыть] Эту должность Мариньи получил в дополнение к посту коменданта Лувра, вероятно, в 1304 г., когда он сменил Гуго де Бувиля на посту камергера. По нашим сведениям, опись и оценку драгоценностей короны и королевской семьи произвел в 1308 и в 1309 гг. Мишель де Бурдене,[655]655
  Ibid., p. 547–550.


[Закрыть] писец королевской Палаты, по приказу Мариньи. Кроме того, с 1304 г. в ведении Мариньи находились немыслимо роскошные предметы интерьера королевского отеля: сбыт 54 конфискованных драпировок, в целом стоимостью 1296 парижских ливров, что говорит о том, что они представляли собой ценный комплект прекрасных гобеленов,[656]656
  «Шерстяная драпировка с вышитыми на ней изображениями различных фигур», без всяких сомнений, роскошный гобелен, которую подарил «Мариньи Маго д'Артуа, стоила всего лишь 19 парижских ливров 3 су, либо 23 турских ливра 18 су 9 денье; 25 локтей «драпировки, украшенной изображениями сарацинов» стоили 22 ливра 10 су (Arch, du Pas-de-Calais. A 284, M 1). – Из этого следует, что стоимость одного отреза такой драпировки составляли 24 ливра.


[Закрыть] драпировок, которыми украсили покои короля во время его путешествия в Тулузу: одной из них было достаточно, чтобы сделать шесть «интерьерных украшений» («garnemens») для короля и одно для королевы,[657]657
  R. Fawtier, Comptes royaux… t. II, p. 537, № 23929-23931


[Закрыть] все остальные раздарили. По всей видимости, эти дары проходили через казну. а не королевскую Палату: Мариньи передал Бувилю 1296 ливров,[658]658
  Ibid., p. 535, № 23911.


[Закрыть] сумму, которая значилась в квитанции о поступлении.[659]659
  R. Fawtier, Comptes royaux…, t. II. p. 536, № 23913; общая сумма составляла 11 002 ливра, а не 11 200, как по ошибке написал Менан.


[Закрыть] Это является доказательством того, что, еще не будучи камергером, Мариньи помогал Гуго де Бувилю выполнять его камергерские обязанности Помимо этого, насколько нам известно, Мариньи не единожды участвовал в сделке подобного рода в интересах короля: он приобрел у некого ломбардца при посредстве аббата Сито крест из золота и серебра за внушительную сумму в 900 флоринов, то есть 618 турских ливров 15 су.[660]660
  J. Viard, Journaux…, col. 866–867, № 5932; Ж. Виар указал сумму в 648 ливров, безусловно, вследствие ошибки Менана.


[Закрыть]

Таким образом, именно Мариньи благодаря занимаемой им должности в большинстве случаев представал в качестве распорядителя расходами отеля. Сам он превысил свои полномочия для того, чтобы лично или с помощью Мишеля де Бурдене наложить руки на большую часть финансов королевского отеля. Являясь комендантом Лувра и, следовательно, хранителем казны и королевских драгоценностей, он смог объединить эти разнообразные привилегии и получить, собрав в одно целое свои разнородные полномочия в разных сферах и свои точно не определенные права и обязанности (неопределенность которых, впрочем, лишь помогала ему), возможность управлять денежными средствами королевского отеля, что, безусловно, немало поспособствовало претворению в жизнь его честолюбивых планов.

В большинстве случаев он действовал как камергер, но довольно часто пользовался также и преимуществами, недоступными для обычных камергеров. Это утверждение можно проиллюстрировать примером с Денежной палатой: нам кажется совершенно естественным – и в то время воспринимали как должное – то, что камергер принимал участие в процессе ее работы, но нельзя забывать о том, что Мариньи заседал в Денежной палате уже в 1304 г. и что после смерти Пьера де Шамбли-старшего в ней не было камергеров, кроме Ангеррана.

В реализации честолюбивых планов Мариньи ему более всего помогало то, что должность камергера предполагала практически постоянное его присутствие при дворе. Мы уже говорили, что во время службы камергеры сменяли друг друга через небольшие периоды времени. Но тем не менее Мариньи был обязан находиться подле короля либо при дворе постоянно, за исключением того времени, когда он находился в отъезде, исполняя какое-нибудь поручение. Он жил в покоях короля и в непосредственной близости от королевской семьи в период, когда ему полагалось выполнять свои обязанности, но и на время службы своих коллег он не мог никуда отлучаться. К тому же то, что его парижский особняк находился на расстоянии нескольких сот метров от Лувра, являлось наглядным примером его несвободного положения, к которому, впрочем, Мариньи сумел прекрасно приспособиться. Если даже двор и не являлся его постоянным местом жительства, можно с уверенностью сказать, что он ежедневно там появлялся, причем ему было разрешено там обедать.[661]661
  Камергерам накрывали «рядом со столом по количеству ртов»; Bibl. nat… fr. 7852, p. 82.


[Закрыть]

Так совпало, что король по обыкновению охотился в лесах Лиона (Lyons) еще до возвышения Мариньи, чем объясняется тот факт, что леса нормандского Вексена составляли значительную часть королевского домена.[662]662
  В начале 1302 г. бальи Жизора должен был возмещать жителям Сен-Дени-ле-Ферман и Сен-Женевьев убытки, которые они понесли во время королевской охоты; R. Fawtier, Comptes royaux…, t. II, p. 149, № 16038.


[Закрыть] Король так и не отказался от привычки совершать поездки в эти края, но постоянное повторение некоторых названий на пути Филиппа Красивого уничтожает всякие сомнения относительно участия Ангеррана в этих путешествиях. Когда в сентябре 1305 г. король ездил в Лоншан, он мог останавливаться в своем собственном замке, исключенном в 1289 г. из списка даров Жану Ловчему,[663]663
  Cartulaire, № 20.


[Закрыть] который правитель уже посетил 3 марта 1300 г.[664]664
  J. Petit. Essai de restitution…, Pater, № 145, p. 37.


[Закрыть]В ноябре 1306 г. и в феврале 1308 г. Филипп Красивый, без всяких сомнений, располагался в своем замке в Нефмарше.[665]665
  Arch, nat., JJ 40, № 95, f. 46 v.; Th. Rymer, Foedera… t. I. 4e partie, p. 111.


[Закрыть] Но, пересекая в июле-августе 1312 г. Вексен с юга на север, наряду с остановками в своих собственных замках, он, с большой долей вероятности, посетил в то время домен своего камергера, который находился рядом и был готов с радостью принять правителя в своих владениях.[666]666
  Arch. d'Etat de Gand, Saint-Génois 1249: Arch. nat… JJ 48. № 72. f. 43 г… et № 75, f. 45 r.


[Закрыть] В августе и сентябре 1314 г. король останавливался в Менневиле,[667]667
  Arch, nat., JJ 50, № 82, f. 56 v.; в тот момент Мариньи не сопровождал короля. См. с. 176–184.


[Закрыть] посетив до этого Лоншан,[668]668
  Arch, nat., JJ 50, № 58, f. 44 r.


[Закрыть] Ла Фейи[669]669
  Arch, nat., JJ 50, № 59, f. 44 r.


[Закрыть] и Белозан;[670]670
  Arch, nat., JJ 50, № 60. f. 45 v.


[Закрыть] при этом мы не склонны полагать, что в Менневиле находился еще один замок, помимо того, что принадлежал Мариньи.

В Париже камергер должен был постоянно находиться рядом с королем еще и потому, что являлся комендантом Лувра. Этот внушительных размеров замок в то время был всего лишь одним из замков короля, а не его постоянной резиденцией. Следовательно, как и в случае с любым другим замком, существовал комендант Лувра, который был обязан проживать в непосредственной близости от этого здания, что и делал Мариньи, и имел право использовать его помещения, при условии, что это не могло повредить интересам короля. Но начавшиеся во дворце работы вынудили Филиппа Красивого переехать в Лувр. В феврале 1311 г. под руководством Мариньи была составлена королевская хартия, согласно которой в Лувре учреждалась должность коменданта с жалованьем в 25 парижских ливров ренты; для коменданта предусматривалась также оплата расходов на его содержание и проживание и выделялась часть из тех продовольственных товаров и свечей, которые предназначались для короля и его детей во время их пребывания в Лувре.[671]671
  Arch, nat, JJ 46, № 157, f. 91 v.


[Закрыть] То, что камергер являлся также хранителем жилища короля вплоть до 1313 г., было неплохим подспорьем для упрочения положения Мариньи при дворе и усиления его влияния на короля. Современники Ангеррана, конечно же, не упустили из виду то, что он добился возможности влиять на самого короля, и не преминули преувеличить масштабы этого влияния. В высказываниях и Жоффруа Парижского, и Жана Сен-Виктора прослеживается одна и та же мысль: на прием к королю нельзя было попасть, не договорившись предварительно с Мариньи, а решения любых вопросов сначала неизменно согласовывались с ним.[672]672
  G. de Paris, éd. A. Diverrès, p. 197 et 209; J. de Saint-Victor, dans Baluze, Vitae…, éd. Mollaf, t. I, p. 109.


[Закрыть] Здесь чувствуется несколько преувеличенный подход к вопросу: в счетах королевского отеля только за март-апрель 1307 г. содержатся три послания короля к Мариньи.[673]673
  Hist. Fr., t. XXII, p. 546, a, с, е.


[Закрыть] В 1314 г., когда карьера нашего героя близилась к завершению, он провел 55 дней в Париже в отсутствие короля;[674]674
  J. Viard, Journaux du Trésor…, col. 908, № 6080.


[Закрыть] именно в это время количество упреков к Мариньи резко увеличилось.

Упрочивая свое положение управляющего делами отеля и, в частности, королевской Палаты, Мариньи устроил многих своих знакомых и друзей на различные недавно освободившиеся должности. Жоффруа Парижский упрекнул его в этом:

 
Из убогого человечка низкого происхождения
Мэтра он сделал при дворе; привратника
Он сделал сержантом; и на королевский двор
Устроил многих камергерами.[675]675
  G. de Paris, éd. A. Diverrès, p. 210.


[Закрыть]
 

Нам известно, что Луи де Мариньи был камергером Людовика Наваррского, кроме того, в штате служащих отеля фигурировали имена некоторых других соотечественников Ангеррана, таких, например, как нотариус Гильом де Ри[676]676
  Он служил в отеле еще до появления Мариньи, но наибольшую активность вместе с Реньо Паркье развил под началом Мариньи.


[Закрыть] или цирюльник Лоран Нувель, уроженец Баквиля.[677]677
  Arch, nat., JJ 46, № 55, f. 48 v.


[Закрыть] Наконец, Мишель де Бурдене, доверенное лицо камергера, 19 января 1314 г. получил «должность управителя и администратора» в королевской Палате, которую он обязан был исполнять «согласно указаниям и под руководством названного Ангеррана».[678]678
  Arch, nat., JJ 50, № 115, L 75 («quitus», переданный Людовиком X Мариньи 24 января 1315 г.).


[Закрыть] Не назначая Бурдене камергером, король пошел еще дальше, чем прежде, доверив ему охрану личной королевской казны; Бурдене становился управляющим в королевской Палате, подчиняющимся приказам камергера, которому его дипломатическая деятельность уже не оставляла времени на выполнение служебных обязанностей. Можно понять, чем были так недовольны остальные камергеры!

В начале своей карьеры Мариньи, как мы уже говорили, ведал поставками различного продовольствия в отель и выплатами жалованья служащим. Он даже занимался вопросом выплаты долгов отеля за поставки продуктов во время военной кампании во Фландрии в 1304 г. Девять предписаний, датированных различными числами марта 1305 г., представляют собой отданные Реньо де Руа приказы «поставщику продовольствия» выплатить определенные суммы десятникам или оруженосцам «за снабжение товарами». Было бы ошибочным предполагать, что Мариньи вмешивался в сферу военной службы. Один из сохранившихся документов выдан оруженосцу Этьену Лемпереру из Кале;[679]679
  1305 г. 23 марта. – Париж; Bibl. nat., Clairambault 43. № 19.


[Закрыть] в обязательстве, подписанном Гильомом де Мильи, говорилось о предмете долга: «содержании, выделенном во время последнего похода во Фландрию»,[680]680
  1304 г., 25 октября; ibid., № 20.


[Закрыть] но в квитанции Этьена Лемперера было точно указано, что подразумевалось под этим «снабжением» или «содержанием»: ему должны были выплатить, как он указал, 91 турский ливр «за поставку вина из Гаскони».[681]681
  1305 г., 16 апреля. – Кале; ibid., № 21.


[Закрыть] Следовательно, с 1305 г. Мариньи с помощью Реньо де Руа улаживал вопросы, связанные не только с королевской Палатой, но и со всем отелем.

Хоть Ангерран со временем перестал заниматься подобными вещами, но тем не менее продолжал интересоваться делами отеля и его людьми. Он до самого конца своей карьеры ходатайствовал за людей, занимавших самые низкие должности, даже за слуг короля, и добивался для них различных благ. Дары от короля, юридическим оформлением которых занимался Мариньи, получили его коллега Пьер де Шамбли,[682]682
  1314 г., апрель. – s. 1.; Arch, nat., JJ 49, № 230, f. 102 v.; R. Fawtier, Registres, № 2152.


[Закрыть] гофмейстер Бодуэн де Руа,[683]683
  1313 г., 27 апреля. – Пуасси; Arch, nat., JJ 49, № 7, f. 3 v.; R. Fawtier, Registres, № 1927.


[Закрыть] нотариус Рауль де Жуи[684]684
  1312 г., август. – Ла Фейи; Arch, nat., JJ 48, № 75, f. 45 г.; R. Fawtier, Registres, № 1766.


[Закрыть] и Урри Германец, рыцарь короля,[685]685
  1312 г (нов. стиль), январь. – Париж» Arch, nat., JJ 46, № 174, f. 101; R. Fawtier, Registres, № 1453.


[Закрыть] врач Арнуль де Квинквемпуа,[686]686
  1310 г., 27 июня. – Париж; orig., Arch, nat., J 1020, № 25; R. Fawtier, Registres, № 1197.


[Закрыть] Маргерит де Певи, фрейлина королевы Наваррской,[687]687
  1311 г., август. – Сеит-Уан; Arch, nat., JJ 46, № 126, f. 77 г.; R. Fawtier, Registres, № 1403.


[Закрыть] и Беатрис де Монтрей,[688]688
  1311 г., декабрь. – Фонтенбло; Arch, ant., JJ 46, № 158. f. 91 v.– 92 г.; R. Fawtier, Registres. № 1437.


[Закрыть] фрейлина королевы Марии Брабантской, а также королевские слуги, такие, как Мишле Наваррский,[689]689
  1309 г., 13 августа. – Париж, Bibl. nat., français 25697, № 52; речь идет о выплате задержанного жалованья, а не о подарке.


[Закрыть] Жан де Ла Рош-Контрад,[690]690
  1314 г. (нов. стиль), январь. – S. 1.; Arch, nat., JJ 49, № 232, f. 103 г.; R. Fawtier, Registres, № 2154.


[Закрыть] Готье де Мезьер[691]691
  1313 г… 27 апреля. – Пуасси; Arch, nat., JJ 49, № 8, f. 3 v.– 4 г.; R. Fawtier, Registres, № 1928; это подтверждение сделанного Ангерраном подарка.


[Закрыть] и Жан Шоша,[692]692
  1313 г… октябрь. – Сен-Дени: Arch, nat., JJ 49, № 120, f. 50 v -51 г.; R. Fawtier, Registres, № 2041.


[Закрыть] или помощник повара Жан Фужеле.[693]693
  1311 г., август. – Сент-Уан; Arch, nat., JJ 46, № 81, f. 61 г.; R. Fawtier, Registres. № 1357.


[Закрыть]

Власть Ангеррана при дворе порой перетекала в дипломатическую деятельность. Так, опасаясь, что между людьми короля и посланниками папы вновь разгорится спор из-за их расселения в Пуатье во время встречи Климента V и Филиппа Красивого, кардинал Раймонд де Го в письме королю от 13 мая 1308 г. попросил его предварительно прислать в Пуатье Ангеррана де Мариньи, чтобы тот все уладил во избежание возможных беспорядков.[694]694
  Baluze. Vitae…, éd. Mollat, t. III. p. 96.


[Закрыть] Таким образом, камергер организовал совместное пребывание в одном городе придворных этих двух высокопоставленных особ. Лизеран утверждает, что на расходы во время своего пребывания в Пуатье Мариньи получил 52 000 ливров, и, по всей видимости, значительная часть этих денег досталась лично ему.[695]695
  G. Lizerand, Enguerrand de Marigny, p. 3.


[Закрыть] Нам кажется, что названная цифра представляет собой не что иное, как сумму расходов на пребывание в городе всех придворных на все время переговоров. Представляется совершенно неправдоподобным, что Мариньи мог получить за одну поездку 52000 ливров. в то время как обычно в подобных случаях выплачивали от 20 до 100 ливров. Наконец, в 1308 г. счета Мариньи были бы проверены счетоводами, и он бы не смог выгадать для себя абсолютно ничего. На наш взгляд, эту цифру и эту гипотезу нужно воспринимать с большой долей скептицизма.[696]696
  Мы не нашли ни малейшего упоминания об этой сумме ни в одном из изученных нами документов.


[Закрыть]

Известно, что одной из должностных обязанностей камергера являлось составление отчетов о незначительных юридических делах, например, о помилованиях. Именно поэтому 26 июля 1305 г.[697]697
  Original, Arch, nat., J 1046, № 20.


[Закрыть] епископ дю Пюи, Жан де Коммин, отправил графу де Дре, Пьеру де Шамбли. Мариньи и Пьеру де Шамбли-младшему письма, с просьбой утвердить принятие решения о восстановлении Анри дю Пюи, королевского писца и главы превотства в Шатонефе, на вышеуказанных должностях, которое принял бальи Оверни; Анри дю Пюи был отстранен от должности по обвинению в растрате, которое с него сняли после того, как по указанию короля и епископа было проведено расследование. То, что епископ сообщил трем камергерам – имя Жана де Бувиля не упоминалось – об исходе дела, возможно, говорит о том, что они докладывали об этом деле при дворе, может быть, потому, что подозреваемый прево занимал должность королевского писца, при том что ему вменялась в вину предполагаемая профессиональная ошибка. Епископ Пюи передавал камергерам письма овернского бальи,[698]698
  Original, Arch, nat., J 1046, № 16.


[Закрыть] что подтверждает официальный характер его действий.

Напротив, нет никакой возможности связать с обязанностями камергера роль, которую Мариньи сыграл в вынесении приговора Людовику Неверскому в 1312 г., хотя граф и заявил, что король заставил его подвергнуться суду «советников его Палаты»;[699]699
  «Совету палаты» («Per consilium camere»); Limbourg-Stirum, Codex, t. II p. 224. № 290.


[Закрыть] по всей видимости, это высказывание нужно рассматривать как протест против недостойного, с его точки зрения, судебного решения. В этом случае Ангерран де Мариньи выступал в качестве советника короля.

Прошения о помиловании были как раз из числа тех документов об отмене наказания, которые камергер мог получить от короля. Многие из них запрашивал сам Мариньи, до нас дошли три подобных прошения, составленные по его распоряжению,[700]700
  R. Fawtier, Registres, № 1406, 1419 et 1428.


[Закрыть] а также три прошения об аноблировании.[701]701
  Ibid., № 1188, 1509 et 1511.


[Закрыть]

Камергер также занимался различными делами, связанными с вопросом о правах короля в феодальной среде, которые позволяли Филиппу Красивому вмешиваться в сделки и различные юридические акты частных лиц. Составив королевский приказ, в котором подтверждался факт перехода монастыря Сен-Гилем-дю-Дезер под королевскую защиту и предоставление ему за определенную плату королем юрисдикции первой апелляции,[702]702
  1313 г… июнь. – Мобюиссон; Arch, nat., JJ 49. № 41 et 42, f. 23 v.


[Закрыть] Мариньи выхлопотал для этого монастыря разрешение выкупить 50 ливров ренты.[703]703
  1313 г., июнь. – Мобюиссон; Arch, nat., JJ 49, № 40, f. 23 v.


[Закрыть] Также он убедил короля принять и утвердить основание нескольких монастырей – право «мертвой руки» вынуждало дарителя получать согласие короля, – а также, с королевского позволения, заключил несколько сделок по продаже и обмену.[704]704
  R. Fawtier, Registres, Ле 1160, 1276, 1303, 1321, 1574, 1580, 1565, 1763, 1808, 1925, 1298, 2041, 2238 et 2239.


[Закрыть]

Мы уже говорили о том, что именно камергер представлял королю вассалов, которые должны были приносить оммаж. Это давало ему право на получение права «chambellage», причем сумма выплаты была больше или меньше, в зависимости от фьефа. Мариньи выполнил данную обязанность, но мы хотели бы особенно отметить ситуацию, в которой он предстал в роли настоящего свидетеля: 5 июня 1307 г. в Лоше Роберт Бетюнский и Генрих Люксембургский,[705]705
  Будущий император Генрих VII.


[Закрыть] нормандцы благородного происхождения и городские прокуроры, поклялись соблюдать условия мирного договора в Ати. Свидетелями этого события являлись Жиль Асцелин, архиепископ Нарбонны, Пьер де Гре, епископ Оксера, Матье де Три, камергер Франции, Ангерран де Мариньи, королевский камергер, нотариусы Жиль де Реми и Жан Камель, а также Ами д'Орлеан, который составил официальный протокол.[706]706
  Limbourg-Stirum, Codex…, t. II, p. 33–36, № 206.


[Закрыть] Матье де Три и Ангерран де Мариньи присутствовали как камергеры при принесении присяги, которая, после восстания во Фландрии и последующего заключения перемирия с вассалом и его людьми, более всего походила на повторное клятвенное обещание верности своему сеньору. В тот момент король находился в Лоше,[707]707
  Там он передал Мариньи три свидетельства; Cartulaire, № 7, 8 et 8 bis.


[Закрыть] и при дворе, без всякого сомнения, были и другие люди, которые могли бы поучаствовать в качестве свидетелей в этой церемонии, если бы из-за сугубо вассального характера присяги не требовалось присутствие именно Три и Мариньи.

Мы отнюдь не считаем, что в данном очерке, основанном на имеющемся в наличии документальном материале, нам удалось исчерпывающим образом объяснить, кем являлся камергер, и тем более выявить основные особенности этой должности. Мы хотели показать, что в годы, предшествовавшие апогею его могущества, то есть до 1312 г., Мариньи действительно являлся камергером Филиппа Красивого. Конечно же, он был дипломатом и финансистом, но вместе с тем выполнял свои служебные обязанности. Можно даже сказать, что он смог укрепить свою власть, используя все возможности, которые предоставляла эта должность. Но, как только его политический вес стал слишком велик для того, чтобы он продолжал заниматься делами королевской Палаты и отеля, он отнюдь не предоставил их заботам своих коллег, других камергеров: он доверил их своему верному Мишелю де Бурдене, который в 1314 г., не имея абсолютно никакого почетного статуса, контролировал значительную часть происходящего в отеле. Прослужив какое-то время камергером, Мариньи принял на себя полномочия того, кто некогда назывался великим гофмейстером.