Текст книги "Ангерран де Мариньи. Советник Филиппа IV Красивого"

Народ посчитал, что лучшим примером этого превращения стало завершение строительства дворца в Сите, которое немедленно посчитали заслугой Мариньи, – впрочем, нужно сказать, что с момента последнего визита Ангеррана в Париж темпы работ действительно заметно увеличились. Хронисты, которые жили в одно время с Ангерраном, считали Мариньи создателем этого дворца. В «Больших Французских Хрониках» сообщалось, что король «Филипп Красивый правил двадцать восемь лет и по предложению Ангеррана де Мариньи, своего коадъютора и правителя королевства, построил в Париже новый дворец, искусное и дорогостоящее творение, как мы полагаем, самый красивый дворец из всех, которые кто-нибудь где-нибудь раньше видел»;[708]708
  Grandes Chroniques, éd. J. Viard, t. VIII, p. 303.


[Закрыть] если верить этим словам, Мариньи в данном случае предназначалась роль не советника, а ответственного за строительные работы, и именно это имел в виду Жоффруа Парижский:

 
Это был он, который,
чтобы сделать дворец для короля,
руководил постройкой дворца,
стоившего столь много золота.[709]709
  Ed. A. Diverrès, p. 196.


[Закрыть]
 

Иностранцы, ничуть не сомневаясь в своей правоте, считали дворец творением Мариньи, и если Жак Мюевен написал, что король построил новый дворец по совету Мариньи,[710]710
  Ed. de Smet, Recueil…, t. II, p. 457.


[Закрыть] то Жиль Ле Мюизи высказался более категорично: Мариньи приказал построить новый дворец.[711]711
  Ed. H. Lemàltre, p. 85.


[Закрыть]

Все эти предположения, даже мнение Мюевена, сильно преувеличены. Можно в действительности сказать, что Мариньи являлся руководителем и отвечал – очень действенно, как мы увидим, – за работы по сооружению северных и восточных фасадов дворца, за завершение в 1312 г. строительства четырехугольной башни, за расширение к северу восточного фасада Большого зала, а также за достройку до Сены поперечной дороги на юге и, возможно, за проект моста Сен-Мишель.[712]712
  J. Guérout, Le Palais de la Cité…, 2e partie, p. 35–44.


[Закрыть] Но, как вполне убедительно доказал М. Ж. Геру, сооружение Большого зала и Большой палаты было предусмотрено еще в самом первом плане, принятом еще задолго до появления Мариньи у власти, поскольку возводить восточную крепостную стену закончили в 1298 г.

Был ли Ангерран организатором масштабной экспроприации проведенной в 1311 г.? Речь, в частности, идет о домах на Ривьер-Жеан-Ле-Кра, то есть в районе современной набережной Орлож, и домов, располагавшихся вокруг старой площади Сен-Мишель, у юго-восточного угла нового здания, где было построено здание казначейства Сен-Шапель, работы по возведению которого были частично оплачены по приказу Мариньи.[713]713
  Ibid., p. 39. n. 6


[Закрыть] Эти экспроприации позволили также расширить помещение каноников, на тесноту которого они уже давно жаловались.[714]714
  Можно сравнить два составленных М. Ж. Геру плана, 1292 г. (план I) и примерно 1360 г. (план II).


[Закрыть] Но даже если экспроприации были проведены с согласия или, более того, по инициативе Ангеррана, было бы несправедливым на основании появившихся по прошествии двадцати лет жалоб, которые оставили след в «Больших Французских Хрониках»,[715]715
  Grandes Chroniques, éd. J. Viard, t. VIII, p. 311.


[Закрыть] утверждать, что Мариньи лично занимался изъятием имущества и что недовольство крупных буржуа (например, Кокатриксов, Барбу, Марселей) было вызвано тем, что результат оценки их впоследствии экспроприированного имущества оказался ниже его себестоимости и даже ниже той суммы, на которую рассчитывали спекулировавшие на экспроприации люди. Основную часть указанного имущества изъяли в сентябре 1311 г., когда Мариньи находился во Фландрии и заботился исключительно о решении вопросов, связанных с фламандцами. Экспроприации проводили Гильом де Марсильи и… Жоффруа Кокатрикс, существует около тридцати документов, в которых содержится подтверждение этому факту.[716]716
  Arch, nat., JJ 46 et JJ 48, passim.


[Закрыть] Впрочем, они продолжали свою деятельность вплоть до января 1313 г.[717]717
  Arch. nat… JJ 48, № 177–178. f. 103.


[Закрыть] Поэтому сказать, что Мариньи' нарушал порядок экспроприации, никак нельзя.

Тем не менее он лично ведал расходом и закупками материалов, а также финансированием работ по возведению дворца. 27 марта 1307 г. он распорядился выплатить из средств отеля 240 ливров трем каменотесам и двум плотникам.[718]718
  Hist Fr, t. XXII, p. 549, e-f.


[Закрыть] Примерно в 1312 г. он послал одного из служащих, ответственных за строительство дворца, Николя Ле Локетье,[719]719
  Он был одним из доверенных лиц Мариньи; в 1313 г. он ездил в Нормандию за покупкой 144 лошадей для турнира и торжественного посвящения в рыцари во время Троицына дня; Bibl. nat., fr. 7852, p. 341.


[Закрыть] в Рейнскую область, в Нидерланды, в Данию и во Фрисландию, чтобы купить помимо десяти парадных коней для короля мраморные плиты,[720]720
  Arch, nat., JJ 79 B, f. 58 r.


[Закрыть] которые, согласно предположению Ж– Геру, предназначались для верхней из тех широких ступеней, которые вели к Торговой галерее, для пола Большого зала и для мраморного стола в Большом зале.[721]721
  Guérout, op. cit., 2e partie, p. 38 et 137, et plan II.


[Закрыть]

Таким образом, утверждать, что дворец целиком и полностью является творением Мариньи, нельзя, но так же неверно было бы отрицать то, что Мариньи принимал активное участие в его создании: отвергнув мнение Борелли де Серра, считавшего, что строительство дворца завершилось в 1304 г., М. Ж. Геру доказал, что значительная часть строительных работ была произведена после 1308 г.[722]722
  Ibid., p. 53.


[Закрыть] Этот период как раз совпадает с тем временем, когда Мариньи взял в свои руки руководство отелем, скончался Пьер де Шамбли и молодой камергер ощутил первые признаки королевской благосклонности. Он не создал дворец Сите, но то, что он поспособствовал завершению его строительства, несомненно.

В 1313 г. работы, связанные с дворцом, были практически закончены, но король пока еще не переехал туда. Торжественное открытие нового здания состоялось во время празднования Троицына дня в 1313 г., причем в течение этого торжества Филипп Красивый посвятил в рыцари около двухсот юношей, в числе которых были его три сына, Филипп де Валуа, молодой Робер д'Артуа и, среди прочих, Пьер де Шамбли и Луи де Мариньи.[723]723
  Bibl. nat., Clair. 832, p. 269 et 275; fr. 7852, p. 337.


[Закрыть] Эта церемония состоялась в соборе Пресвятой Богоматери.[724]724
  Grandes Chroniques…, éd. J. Viard, t. VIII, p. 288.


[Закрыть] В следующую среду, 6 июня 1313 г., Николя де Фревиль предложил принести обет крестоносцев всем присутствовавшим сеньорам и в том числе королям Франции, Англии и Наварры. Днем спустя праздник и шествие ремесленников, оказавшие, по всей видимости, сильное впечатление на современников, прошли перед «недавно» построенным дворцом, где «для того, чтобы лицезреть празднество», собрались три короля со своими придворными.[725]725
  Ibid., p. 288–289.


[Закрыть]

Мы уже говорили о том, что Мариньи желал, чтобы при входе во дворец стояло его скульптурное изображение, следовательно, ему должно было нравиться, что его считают создателем этого архитектурного творения. Статуя Мариньи, описанная Сен-Фуа, находилась на самой верхней из широких ступеней, построенных, по его указанию, перед Торговой галереей Людовика Святого. Стояла она на одном из столбов портала, в простенке которого находилась скульптура Филиппа Красивого;[726]726
  J. Guérout, op. cit., 2е partie, p. 89.


[Закрыть] и должна была помещаться в левом проеме, поскольку Жоффруа Парижский уточнял, что она находилась справа от статуи короля. Тот же хронист упоминал о белом цвете головного убора Мариньи,[727]727
  G. de Paris, éd. Diverrès, p. 196.


[Закрыть] следовательно, можно предположить, что скульптура была многоцветной. Мариньи изображался как рыцарь с подвешенным к расшитой перевязи мечом, в то время как в Экуи, где находилась еще одна его статуя, он был представлен в светской, очень элегантной одежде.

Еще одно изображение камергера, на этот раз живописное, долгое время украшало стену, соединявшую кухню с восьмиугольной башенкой, над правой лестницей, которая вела в Большой зал.[728]728
  J. Guérout. op. cit., 2е partie, p. 131 et plan II


[Закрыть] Рядом с ним на стене можно было увидеть надпись: «Пусть каждый считает свои деньги, кто не имеет достатка, тот не имеет ничего».

Таким образом, было бы преувеличением утверждать, что новый дворец был построен по приказу Мариньи. Тем не менее именно он являлся вдохновителем очень давно задуманной постройки, благополучным итогом которой стало одно из главных творений эпохи правления Филиппа Красивого. Причем не возникает никаких сомнений в том, что Ангерран знал, где и как достать деньги на проведение работ. На этом произведении искусства, автором которого Ангерран являлся лишь частично, остался столь яркий отпечаток его личности и главным образом его амбиций, что очень легко ошибиться в определении его роли в создании дворца. Мариньи активнейшим образом занимался строительной деятельностью для себя, но также и для короля. Будучи меценатом, он, возможно, направлял также меценатские побуждения короля: он поместил во дворце собственное скульптурное изображение, заказал статую короля и третью статую из группы парадного входа, возможно, изображение Жанны Наваррской… Он даже занимался вопросами декорации интерьера и посылал своих людей на поиски мрамора за границу. Творения парижских скульпторов эпохи Филиппа Красивого, даже те, что находились на самом входе в королевское жилище, засвидетельствовали могущество камергера.

Глава V
Дела королевства

Число составленных под руководством Ангеррана де Мариньи[729]729
  На сгибах можно заметить надписи «per dominum Ingerranum» или «per dominum Marrianiaci», единственный раз «per dominum de Marrianiaco», причем все они даны в сокращении: то есть «P. D. Ima.».


[Закрыть]королевских приказов и грамот – довольно большое. Если обратиться к огромному количеству дошедших до нас оригиналов или копий документов без каких-либо пометок вне содержания, придется признать, что результаты исследования остальных будут не особенно важны, их достаточно будет просто принять к сведению; тем не менее они, бесспорно, представляют некоторый интерес. Со времени первого знакомства с подобными пометками мы обнаружили три письма, составленных под руководством короля,[730]730
  Arch, nat., JJ 44, № 19, 6 et 7.


[Закрыть] и, письмо, составленное в сентябре 1307 г. под руководством Ангеррана де Мариньи.[731]731
  Arch, nat., JJ 44, № 9, f. 7.


[Закрыть] Как мы уже сказали, на девяти предписаниях, относящихся к марту 1305 г., есть пометка «per dominum Ingerranum».[732]732
  Bibl. nat., Clairambaült, 15, № 116; 43, № 19; 54, № 7; 59. № 250; 71, M 199; 81, № 114; 93, № 64; 99, № 42; 110. № 32.


[Закрыть] Не считая утерянные или поврежденные бумаги, оригинальные документы без всяких пометок и неполные копии, нужно также учитывать возможность существования пометок под сохранившимися печатями. Пометки, не относившиеся к содержанию посланий, в действительности ставились в нижней левой части документа, на одном краю пергамента, и повторялись на другом его краю, который вдавливался в воск. И так как эта последняя надпись часто оказывалась единственной, то важная для нас пометка порой оставалась спрятанной, если печать не была разломана… Конечно же, под такими печатями от нас скрываются и другие пометки.

Несмотря на существование таких пробелов, в нашем распоряжении оказался шестьдесят один документ, согласно которым мы можем очертить деятельность Мариньи. Ш. Дюрье написал, что Ангерран «заверял очень малое количество королевских бумаг, которые, практически без исключений, относились к делам государственной казны и делал он это лишь начиная с 1307 г.».[733]733
  Ch. Durier, Positions des thèses de l'Ecole des chartes. 1878, p. 13.


[Закрыть] После проведения более тщательных исследований Борелли де Серр выявил тридцать три подобных документа в регистрах Сокровищницы хартий, но он исключил несколько документов из каждого регистра, кроме JJ 48 и необъяснимым образом оставил без внимания реестры JJ 42 В и 41 и JJ 50,[734]734
  Borrelli de Serres, Recherches…, t. III, p. 53.


[Закрыть] в которых мы нашли сорок восемь составленных Мариньи писем;[735]735
  1 в JJ 44, 4 в JJ 42 B. 6 в JJ 45, 4 в JJ 47, 15 в JJ 46, 6 в JJ 48, 10 в JJ 49. 2 в JJ 50.


[Закрыть] к ним необходимо добавить двадцать три документа, сохранившихся в других собраниях и в коллекциях Архива Национальной библиотеки, а также муниципальных и районных архивов.[736]736
  Мы не нашли подобных документов в бельгийских фондах и фондах Ватикана.


[Закрыть] Хронологически они распределяются следующим образом:

Наконец, необходимо отметить, что оригиналы документов, где сохранились следы вмешательства Мариньи, либо не зарегистрированы, либо на их копиях не содержится таких же пометок, как на оригинале; кроме того, на документах, с наибольшей, долей вероятности составленных самим Мариньи, может не быть никаких надписей, как, например, на хартии с позволением капитулу Экуи приобрести имущество.[737]737
  Arch, de l'Eure, G 221, № 1; оригинальный документ скреплен шелковым шнурком, без каких-либо помет (extra sigillum).


[Закрыть]

Изучение составленных под руководством Мариньи документов представляет огромный интерес со множества точек зрения: оно дает много информации о маршрутах передвижения Мариньи, позволяет узнать о его взаимоотношениях с королевскими нотариусами и другими людьми; наконец, оно дает возможность познакомиться с некоторыми сторонами деятельности Ангеррана и оценить ее масштабы. В. большинстве случаев окончательное решение принимал тот, под чьим руководством составлялся королевский акт.

В предыдущей главе мы уже сказали о том, что в большинстве своем эти акты относились к делам отеля. Бытовые вопросы очень редко становились темой королевских грамот, но когда в Лувре учреждали должность коменданта,[738]738
  R. Fawtier. Registres, № 1436.


[Закрыть] а также когда король оказывал милости и преподносил дары служащим своего отеля, Ангерран отдавал королевским нотариусам распоряжение составить акт. Мы даже обнаружили предписание, составленное по распоряжению Мариньи, которое обязывало Жана де Крепи, королевского писца, выплатить слуге короля Мишле Наваррскому жалованье, заслуженное им во время военных действий в Гаскони и во Фландрии.[739]739
  Bibl. nat., français 25697. № 52.


[Закрыть] Поскольку этот документ не был зарегистрирован наряду с другими девятью предписаниями, относящимися к марту 1305 г., не остается практически никаких сомнений в том, что Мариньи давал и другие указания о выплате жалованья, но оригиналы этих документов не сохранились; вероятно, какие-то указания он давал и в устной форме.

Значительное количество «составленных по распоряжению Мариньи» документов относится к сфере финансов. Среди них встречаются бумаги о взимании податей и налогов, доверенности, документы об ассигнованиях ренты и о различных операциях с казной и государственным имуществом, наконец, о разнообразных выплатах. Речь в них идет о десятине, которую король востребовал с Карла де Валуа,[740]740
  Arch, nat., J 164 A, № 17.


[Закрыть] о сборе приданого для Бланки Бургундской и об использовании денежных вложений, сделанных по этому случаю Маго д'Артуа,[741]741
  Arch, du Pas-de-Calais, A 57, № 6; R. Fawtier. Registres, № 1440–1441.


[Закрыть] об уменьшении штрафа городу Ажену,[742]742
  Arch, municipales d'Agen, FF 131, № 7.


[Закрыть] налоговых льготах,[743]743
  Arch, nat., J 384, № 2 et 2 bis; éd. Edg. Boutaric, Notices et extraits…, t. XX. 2e partie, p. 205–206.


[Закрыть] об отсрочке выплат экстраординарного налога (эд) в Пуату,[744]744
  Petit, Essai de restitution… p. 27, № 53.


[Закрыть] обо всем, что мы будем рассматривать на последующих страницах нашего повествования. Документы о делах казны и домена весьма многочисленны не только среди составленных по распоряжению Мариньи, но и среди актов Филиппа Красивого. Мариньи выпустил акты о даровании ренты из казны, а также и о других ассигнованиях, составил несколько актов дарения. Наиболее трудны для изучения платежные документы, поскольку их не регистрировали и, как правило, уничтожали после исполнения содержавшегося в них предписания.

Вмешательства короля в сделки между частными лицами на первый взгляд имели юридические основания, но на самом деле это были обычные финансовые операции: во время их проведения речь шла о праве сеньора на продажную пошлину с феода, на доход сеньора с наследства, о праве «мертвой руки». Тем не менее Мариньи руководил составлением нескольких подобных актов не по этой причине, а лишь потому, что некоторые из тех лиц, о ком шла речь в этих документах, были его друзьями или родственниками, а за других он, иногда через посредников, ходатайствовал. Так, в июне 1313 г. он получил для аббатства Сен-Гильем-дю-Дезер разрешение выкупить 50 ливров ренты,[745]745
  К. Fawtier, Registres, M 1960.


[Закрыть] причем произошло это после удачного выполнения миссии при дворе Климента V в Лангедоке, которую, и к этому мы еще вернемся,[746]746
  См. с 173.


[Закрыть] Мариньи препоручил одному из своих писцов, а именно своему капеллану Жерве дю Бю; аббат Сен-Гильема воспользовался ситуацией и добился вмешательства камергера себе на пользу.[747]747
  R. Fawtier. Registres, № 1960, 1961 et 1962.


[Закрыть]

Мариньи заверил дар, преподнесенный Эдуардом II Бертрану де Го – откуда мы узнаем, что у последнего были дела с Ангерраном[748]748
  Ibid., № 2238 et 2239.


[Закрыть] – и Жаном де Лионом коллегиальной церкви в Экуи,[749]749
  Ibid… № 1574.


[Закрыть] а также основание церковных учреждений,[750]750
  Ibid… № 1160, 1565 et 1321.


[Закрыть] заключение сделок о купле-продаже[751]751
  Ibid., № 1580 et 1925.


[Закрыть] и ассигнования частным лицам.[752]752
  Ibid. № 1303.


[Закрыть]

Несколько документов, «составленных по распоряжению сеньора Ангеррана», относятся к сфере судопроизводства, которая, в принципе, не входила в ведение Мариньи; следовательно, скорей всего, он занимался их оформлением только по случаю. Вероятно, существованием некоей связи с финансовыми или дипломатическими вопросами можно объяснить тот факт, что он составил акт о финансовых льготах для горожан Брюгге в отношении жителей Гента, Ипра и Поперинга, которых король избавил от необходимости платить за отказ брюггцев отправляться в паломничество,[753]753
  В наказание и искупление резни французского гарнизона, в ходе знаменитой «Брюггской заутрени», Филипп IV потребовал, чтобы 13 тысяч брюггцев отправились в паломничество, дабы искупить вину. Брюггские горожане, чтобы освободиться от этой тяжкой и унизительной повинности, пообещали королю 300000 ливров. Но позже они же потребовали, чтобы и остальные города восставшей Фландрии внесли свою долю в выплаты отступного. – Прим. ред.


[Закрыть] но тем не менее не освободил от обязательств перед жителями Брюгге.[754]754
  Arch, du Nord. В 254, Godefroy 4941.


[Закрыть] Напротив, именно ходатайства перед камергером и указы, адресованные ему королем, как мы показали в предыдущей главе, вынудили Мариньи заниматься документами о помиловании и об аноблировании.[755]755
  R. Fawtier, Registres, № 1406. 1419 et 1428.


[Закрыть]

Нам остается упомянуть о документах политического или дипломатического характера, незарегистрированных и, следовательно, немногочисленных. Это королевские грамоты или хартии, в которых урегулировался порядок наследования Артуа,[756]756
  Bibl. nat., Mélanges Colbert 347, № 66.


[Закрыть] рассказывалось о сохранении приданого Бланки д'Артуа,[757]757
  Arch, du Pas-de-Calais, A 57, № 6; R. Fawtier, Registres, № 1440 et 1441.


[Закрыть] содержалось прошение к Эдуарду И за горожан Ипра, с просьбой позволить им торговать в Англии.[758]758
  Bibl. nat., Moreau 692, f. 151, 693, f. 266 et 694, f. 16 à 18.


[Закрыть] Наконец, это хартия, в которой говорилось об изменении статуса апанажа Филиппа де Пуатье.[759]759
  Arch, nat., J 390, № 10, № II.


[Закрыть] Мы еще вернемся к ним в дальнейшем.

Анализ имен нотариусов, упоминавшихся рядом с именем Ангеррана в пометах (extra sigillum), позволил нам сделать следующий вывод: тогда как некоторые из них занимались составлением официальных актов под руководством Мариньи эпизодически, или очень недолгое время, одно из имен в период между апрелем 1310 г. и январем 1312 г. встречается одиннадцать раз в сорока одном документе, составитель которых известен: речь идет о Реньо Паркье, о котором уже было сказано, что в апреле 1312 г. он являлся ректором Гайфонтена и настоятелем в Нефшатель-ан-Брей.[760]760
  Regestum…, t. VII, p. 54, № 7833.


[Закрыть] Мы позволим себе утверждать, что Паркье, будучи королевским нотариусом, оказывал различные услуги преимущественно Мариньи, хотя и не был его человеком. До того, как в 1310 г. он стал нотариусом короля, он служил папским нотариусом в Руане, и именно он 23 октября 1309 г. в Руане составил брачный контракт Изабель де Мариньи;[761]761
  Cartulaire, № 122.


[Закрыть] вполне возможно, что карьерный рост Паркье, который некоторое время спустя поступил на службу к королю, был некоторым образом связан с ростом благополучия Мариньи. Под брачным контрактом Изабель де Мариньи стояла также подпись Гильома де Ри, который был родом из деревни, где ректором являлся Жерве дю Бю. При этом нужно заметить, что Гильом де Ри начиная с 1310 г. по распоряжению Мариньи составил девять актов.

Мы уже говорили о том, что Мариньи очень рано начал заниматься большим числом вопросов, связанных с королевским доменом. Так, вполне логично, хотя и довольно быстро, произошло расширение его камергерских полномочий: из королевской Палаты он перешел к руководству отелем; домен представлял собой переходный пункт к управлению финансами королевства, являясь их частью. Именно камергерские полномочия помогли Мариньи найти способ проникновения в сферу домениальных вопросов: речь идет о королевских милостях. С 1307 г. Мариньи приказал выдать королевскую грамоту на выплату ренты из государственной казны, в данном случае 600 турских ливров, мэтру арбалетчиков Тибо де Шепуа, доверенному лицу Карла де Валуа, в обмен на предоставление равнозначной ренты из казны города Удена шателену Гента;[762]762
  Arch, nat., JJ 44, № 9, f. 7.


[Закрыть] в январе 1308 г. он распорядился заверить факт предоставления 2000 турских ливров ренты Карлу де Валуа,[763]763
  Arch. nat… J 377 A, № 5.


[Закрыть] причем эту ренту в октябре 1314 г. он приказал взимать с бальяжей Амьена и Вермандуа.[764]764
  Arch. nat., J 164 A. № 30.


[Закрыть]

Более не возвращаясь к теме даров, сделанных служащим отеля, упомянем несколько случаев предоставления ренты, которые имели отношение как к казне, опустошая ее, так и к домену, с которого она выплачивалась. – Мариньи добился официального оформления подобных выплат для различных аббатств: 300 парижских ливров ренты аббатству Пресвятой Богоматери в Булонь-сюр-Мер,[765]765
  Arch, nat., JJ 42 B, № 164–165, f. 79, et JJ 41, № 165–166, f. 96.


[Закрыть] 100 парижских су ренты для аббатства Ла Круа-Сен-Лефруа с тем, чтобы, монахи могли распоряжаться этими доходами по своему усмотрению;[766]766
  Arch. nat., JJ 48, № 72, f. 43 r.


[Закрыть] 100 ливров ренты были предоставлены королем Бек-Эллуэну в процессе обмена;[767]767
  Arch, nat., JJ 48, № 189, f. 109 r.-110 r.


[Закрыть] для королевских служащих: 50 ливров ренты Филиппу де Грандуэ[768]768
  Arch, nat., JJ 45. № 140, f. 91.


[Закрыть] и еще одна рента Николя де Понт-Одемеру.[769]769
  Arch, nat., JJ 45, f. 91, similis fuit.


[Закрыть] Кроме того, иногда Мариньи распоряжался не только предоставлять кому-либо ренту с части королевского домена, но и передавать домениальное имущество в дар. Получатели этого дара ничем не отличались от тех, кто получал ренту: один из конфискованных в пользу домена домов был передан монахиням Немура;[770]770
  Arch. nat… JJ 42 В, № 186, f. 88, v., et JJ 41, № 187, f. 106.


[Закрыть] имущество Мишеля Пуатевинца, попавшее во владения короля, перешло к Николя д'Эрменонвилю, королевскому казначею в Тулузе;[771]771
  Arch, nat., JJ 45, № 134, I. 86. v., et JJ 47, № 45, I: 29 v.-30 r.


[Закрыть] конфискованную у Ангеррана Бека землю – по приговору, к которому имел отношение и Мариньи, поскольку именно он составил прошение о помиловании упомянутого Бека, содержавшее в себе также приказ о конфискации имущества этого беглеца,[772]772
  1311 г., ноябрь: Arch, nat., JJ 46, № 142, f. 84 v.


[Закрыть] – спустя десять месяцев отдали во владение Урри Германцу;[773]773
  1312 г., февраль; Arch, nat., JJ 46. № 174, f. 101.


[Закрыть] фьеф в Безевилле, который передали королю в уплату штрафа, достался казначею Гильому дю Буа.[774]774
  Arch, nat., JJ 48, № 188, f. 108 v. 109 r.


[Закрыть]

Помимо того, что выгоду от этих предприятий получали аббатства или королевские служащие, необходимо отметить, что все владения – и переданные в дар, и те, на основе которых выделялась рента, – лишь недавно были присоединены к королевскому домену либо по наследству, либо конфискованы.

Следы нескольких домениальных операций обнаруживаются также и в связи с процессом образования домена самого Ангеррана. Так, он распорядился составить королевскую грамоту, согласно которой вместо прав в Буа-Геру некая Маго Портшап получала такие же права в Ридонском лесу,[775]775
  Arch.,nat., JJ 49, № 150, f. 63 v.


[Закрыть] подобно тому как, несомненно, не без участия Мариньи, произошел обмен принадлежащих Гю де Сен-Пьеру прав в том же Буа-Геру;[776]776
  Arch. nat., JJ 46, № 222, f. 123 v.


[Закрыть] он также распорядился, чтобы приходы Нотр-Дам де Парк и Кропю относились к сержантери Баквиль, который принадлежал владельцу на правах фьефа, чтобы компенсировать владельцу этого округа дар, сделанный ему же, Ангеррану де Мариньи, состоявший из нескольких приходов округа.[777]777
  1309 г., декабрь; Arch, nat., JJ 42 B, Ms 166, f. 79 v.– 80 г., et JJ 41, № 167 f 196 v.


[Закрыть]

Очевидно, что домениальный интерес присутствовал в тех случаях, когда Ангерран вел дела о наследстве, представляя королевскую персону: в подобных случаях главной задачей являлась защита феодальных прав суверена и предоставляемой ими выгоды. Предполагая, что судебный процесс 1311 г. между сеньором де Фьенном и его сестрами по поводу их наследства, на котором Мариньи вместе с Гильомом Фландрским, Людовиком Неверским и Робером Де Касселем выступал в качестве третейского судьи, имел некий политический подтекст,[778]778
  Arch, nat., JJ 46, f. 43 V.-44 v.


[Закрыть] необходимо помнить о том, что всякая деятельность Мариньи во Фландрии была направлена только лишь на защиту и укрепление феодальных и суверенных прав короля, от которого зависел получаемый им доход, а также на увеличение государственного домена, касалось ли дело Мортаня, Турне, Лилля, Дуэ или Бетюна.

Тем не менее несомненно, что и в некоторых других случаях Мариньи приходилось выступать в качестве третейского судьи в делах о разделе наследства точно так же, как и любому другому рыцарю короля. Так, в августе 1308 г. он вместе с Анри де Сюлли разрешал дело о наследовании имущества своего предшественника Гуго де Бувиля,[779]779
  Arch. nat… JJ 40. № 60. f. 22.


[Закрыть] а в июне 1311 г. был вынужден руководить соглашением наследников своего коллеги Пьера де Шамбли по поводу нормандских земель.[780]780
  Arch, nat., JJ 46. № 24, f. 19 v.


[Закрыть]

После смерти Гуго Черного, графа Маршского, неожиданно представилась возможность присоединить его обширное графство к королевскому домену: законная наследница, Мария, вдова графа Сансерра, получила в качестве компенсации 2000 турских ливров ренты и внушительную сумму в 10000 ливров наличными;, во время переговоров, растянувшихся на конец 1308 г. и самое начало 1309 г., короля представляли Мариньи, Ногаре и Реньо де Руа.[781]781
  Arch, nat., J 374. № 5, et J 407, № 11; Bibl. nat., Duchesne 56, f. 369–377.


[Закрыть] Когда в июне 1312 г. возникла необходимость в ассигновании 1000 турских ливров ренты Тибо и Луи де Сансеррам, братьям скончавшегося графа, король полностью положился на Мариньи в разрешении этого вопроса. Первый составленный и даже зарегистрированный акт был практически сразу же отменен.[782]782
  Arch, nat., JJ 48, f. 46 r.


[Закрыть] Согласно второму, июльскому акту, ассигнование ренты все же произошло.[783]783
  Arch, nat., JJ 48, № 226. f. 135 bis.


[Закрыть] Оформлением текстов обоих документов занимался Мишель де Бурдене, доверенное лицо Мариньи. Рента Тибо и Луи де Сансеррам была определена… с владений Ангеррана де Мариньи. В действительности Ангерран не упускал из виду возможности получить личную выгоду: подобно тому, как двумя годами раньше он передал отдаленные от центра владения своего нормандского домена коллегиальной церкви в Экуи, он назначил Тибо и Луи де Сансеррам ренту с замка Плесси-о-Турнель и с нескольких строений в Шампани, о пути приобретения которых нам ничего не известно, а также с имущества и доходов, выделенных Людовиком Неверским Людовику де Мариньи.[784]784
  Arch. nat… JJ 48, № 3, i. 4 v.-6 r.


[Закрыть] Довольно странно то, что отец распорядился имуществом, подаренным сыну, после того как Луи де Мариньи женился и стал юридически дееспособен. Впрочем, нам известно о том, что, заняв в ноябре 1311 г. у Ангеррана крупную сумму, Людовик взамен отдал все свое имущество отцу.[785]785
  Cartulaire, № 116.


[Закрыть] Безусловно, ему пришлось согласиться с тем, что его имущество перешло в распоряжение Ангеррана. Интерес Мариньи в деле с выплатой ренты с его имущества для короля был вполне определенным: Филипп Красивый пообещал ему возместить стоимость ассигнованных благ;[786]786
  Arch. nat., JJ 48, № 77, f. 45 v.


[Закрыть] и действительно, в сентябре он предоставил Мариньи право пользования лесами в Шони и земли вместе с получаемыми с них доходами аббатства Прео, в Белленкомбре, Плесси, Васкейле и Гренвиле,[787]787
  Cartulaire, № 37. Речь вдет о Гренвиль-ла-Тентюрьер.


[Закрыть] что для Ангеррана было гораздо полезнее, чем дом и доходы с далекого земельного участка в Шампани и Ниверне.

Камергер, занимаясь делом о наследстве графа Маршского, не остановился на достигнутом: в марте 1313 г. он составил документы. согласно которым Мария де ла Марш получала в дар расположенный в Париже, в округе Сен-Марсель, дом, который перешел к королю, как и все остальное, что Гуго оставил после себя.[788]788
  Arch, nat., JJ 48, № 225, f. 135 v.


[Закрыть]

Это был не единственный случай, когда Мариньи выступал в качестве третейского судьи во время разбирательства по вопросу о наследстве: вместе с Латильи и Плезианом он представлял интересы короля при разделе наследства Эли де Момона. Трое уполномоченных оценили замки, принадлежавшие усопшему, – Бурдель, Шалю, Шаброль, Шалюссе и др. – и присоединили их к королевскому домену, объяснив проделанное ими военной необходимостью, а также добавив обещание возместить их стоимость по договоренности с душеприказчиками.[789]789
  Заверенная королем копия (vidimus) (1306 г… июнь): Arch, nat., J 387, M 16.


[Закрыть] Мы уже убедились в том, что Мариньи не забыл о личном интересе в отношении парижского особняка Эли де Момона. Но если подписанием договора занимались Латильи, Плезиан и Мариньи, из окончательного заключения, составленного бальи Лиможа и теми, кто вел дело по доверенности Гильома де Момона, племянника и наследника Эли, мы узнаем, что оценку наследства производили граф Арманьяка и Ангерран де Мариньи.[790]790
  Bibl. nat., français 10430, p. 61, № 400.


[Закрыть]

О соблюдении феодальных прав короля, то есть о королевском домене, речь шла и тогда, когда Мариньи и Карлу де Валуа поручили разрешить разногласия, возникшие между людьми короля и графом Жаном де Форезом по поводу замка Тьер. Король признавал права графа, но тем не менее предоставлял двум маршалам, Милю де Нуайе и Жану де Гре, возможность решать, будет ли необходимо использовать этот замок для защити королевства. В случае утвердительного ответа Карл Валуа с Ангерраном де Мариньи должны были принять решение о правомочности присоединения замка к королевскому домену путем обмена, навязанного графу де Форезу. С другой стороны, замок Сервьер, принадлежавший графу на правах аллода, превратился в обыкновенный фьеф. В конце концов, Карлу Валуа и Ангеррану де Мариньи надлежало подчинить власти короля те замки графа де Фореза и его супруги, которые два маршала сочтут полезными для защиты французского государства.[791]791
  Arch. Rai, Р 1380 2, № 3300 et 3300 bis.


[Закрыть]

Во время поездки в Русильон в 1310 г. Мариньи и Ногаре, по приказу короля, добились того, что лес, купленный Жераром де Куртоном и необходимый для постройки порта в Лекате, был перепродан через сенешаля Каркассона; в то же время они произвели обмен с домом Дюрбанов, уступив ему замок в Олонсаке и получив взамен замок в Лекате, ставший частью королевского домена.[792]792
  Dom Vaissèfe. Histoire generale de Languedoc, t. TV, p. 147–148.


[Закрыть]

Актом об имуществе французской короны от 29 ноября 1314 г. завершается список документов Филиппа Красивого, а также бумаг, составленных по распоряжению Мариньи. В январе 1307 г. король пообещал своему второму сыну Филиппу 20000 турских ливров и титул графа;[793]793
  Arch. nat., JJ 46, M 170, f. 100 r.


[Закрыть] обещание это он выполнил в декабре 1311 г., передав ему в фьеф город и графство Пуатье с правом передавать их по наследству.[794]794
  Arch. nat. J 390. № 9, et JJ 46. № 171, f. 100.


[Закрыть] А 29 декабря 1314 г. В хартии, заказанной Ангерраном де Мариньи для составления Жану Мальяру,[795]795
  Arch. nat. J 390, № 10.


[Закрыть] вновь подтверждался факт этого дара, причем официально было добавлено условие о том, что в случае отсутствия наследника мужского пола графство переходило обратно к короне. Так, за два года до событий, которые повлекли за собой окончательное установление наследования по мужской линии в королевстве, этот принцип стал основным при определении наследников апанажей. В первый раз подобное условие появилось среди правил передачи апанажа во владение. Ведь один из наиболее крупных апанажей, к тому же еще и титул пэра, в то время принадлежал… Ma го д'Артуа, в то же время Карл Валуа считал вполне обоснованными претензии Екатерины де Куртене на Константинополь.[796]796
  Екатерина ле Куртене – внучка латинского императора Константинополя Балдуина II. который в 1261 г. был изгнан из своей столицы Михаилом Палеологом В 1301 г. Екатерина вышла замуж за Карла Валуа, который, таким образом, унаследовал права на Византийскую империю. – Прим. ред.


[Закрыть] Тем не менее в период между 5 июня 1316 г., когда умер Людовик X, и 9 января 1317 г., когда состоялась коронация Филиппа V, во Франции было признано преимущественное право мужчины на наследование короны. Впоследствии этот принцип распространился на наследование апанажей и. в их отношении, в Мулене в 1566 г. был закреплен ордонансом.[797]797
  Jourdan, Decrusy et Isambert, Recueil…, t. XVI, p. 186.


[Закрыть] Особенно любопытно заметить, что такое правило впервые было применено еще в 1314 г. по отношению к наследованию апанажа. Поль Виолле, ознакомившись с содержанием этой хартии, высказал свои сомнения относительно ее подлинности,[798]798
  P. Viollet, Comment les femmes ont été exclues…, p. 130.


[Закрыть] поскольку оригинал не был обнаружен. Если дата действительно была неверно переписана в 1526 г. хранителем Сокровищницы хартий, этот акт можно считать посмертным волеизъявлением Филиппа Красивого, поскольку он датирован днем святого Андрея 1314 г.,[799]799
  Arch, nat., J 748, № 3.


[Закрыть] а на оригинале указано в качестве даты «пятница, канун праздника святого апостола Андрея,[800]800
  Arch, nat., J 390, № 10.


[Закрыть] то есть день смерти короля.

Но Филипп Красивый находился в агонии, без сознания, из протяжении нескольких дней,[801]801
  См. гл. X. § 3.


[Закрыть] следовательно, инициатива составления этого последнего акта не могла исходить от него. Решение было принято с согласия Людовика Наваррского и Филиппа де Пуатье, заинтересованного лица, а также графов Валуа, Эвре. Сен-Поля и Порсьена, которым было поручено обеспечить его исполнение. Таким образом, можно было бы подумать, что окончательное решение приняли именно эти люди; они повлияли на развитие событий, в этом нет сомнений. Мариньи, без сомнения распорядившийся составить документ, находился рядом с ними, в комнате по соседству с покоями умиравшего Филиппа Красивого Большинство принцев было настроено против принципа преимущества мужчин при наследовании. У Людовика X была единственная дочь; для Филиппа де Пуатье такое условие означало ущемление права на наследование его графства; Карл Валуа, в свою очередь, претендовал на имперскую корону, опираясь на права своей первой жены. Более того, в 1315 г. Карл Валуа, по настоятельной просьбе своего племянника Филиппа, убедил Людовика X снять это ограничение. Что касается Карла Маршского, два года спустя он выступил в защиту прав своей племянницы Жанны, причем ее успех не приносил ему практически никакой выгоды. Оставались лишь Людовик д'Эвре и Мариньи; но, как мы уже знаем, в сентябре 1314 г. мнение д'Эвре значило настолько мало, что, несмотря на его присутствие в Маркетте, Мариньи сам провел переговоры с фламандцами и отправился ратифицировать договор к Карлу Валуа, который в то время находился в Турне. Таким образом, лишь Мариньи подходит на роль того, кто принял последнее за этот период королевского правления решение в то время, как умирал Филипп IV.