Текст книги "Мегрэ и сумасшедшая"

Глава 6

Джиованни встретил их в большой, залитой солнцем гостиной. На нем был шелковый кремового цвета костюм, он подошел к ним с протянутой рукой.

– Добрый день, Марелла. Притворился, что внезапно узнал Мегрэ.

– Скажите пожалуйста! Мосье Мегрэ! Не ожидал такой чести.

Это был красивый, осанистый мужчина, без следов полноты. Ему было лет шестьдесят, но на первый взгляд можно было дать пятьдесят.

Гостиная была обставлена со вкусом, несомненно специалистом по интерьерам, а размеры придавали ей вид театральной декорации.

– Где хотите расположиться, здесь или на террасе?

Он проводил их на террасу, где под зонтами стояли удобные кресла. Появился камердинер в белой куртке. Вытянувшись по стойке «смирно», он ждал распоряжений.

– Чем вас угостить? – спросил хозяин. – Может быть, «Том Коллинз»? В такое время это наиболее освежающий напиток.

Мегрэ кивнул, Марелла тоже.

– Два «Коллинза», Джордж. Для меня – как обычно. Он был тщательно выбрит, с ухоженными руками и маникюром. Держался свободно.

– Вы приехали сегодня утром? – спросил он Мегрэ, как бы желая завязать беседу.

Море простиралось до самого горизонта, а в маленьком частном порту колыхалась яхта.

– Я приехал ночным поездом.

– Наверное, не только затем, чтобы встретиться со мною?

– Когда я ехал в Тулон, я еще не знал, что зайду к вам.

– Тем более мне лестно.

В его взгляде была суровость, которую он тщетно старался скрыть под притворным благодушием.

– Словом, вы находитесь вне пределов своего района, комиссар?

– Верно. Но мой друг Марелла на своей территории.

– У нас очень хорошие отношения с Марелла, разве нет?

– До тех пор, пока вы не дадите мне повода вмешаться в ваши дела…

– Я живу так спокойно! Вы знаете об этом. Почти не выхожу из дома. Этот дом стал всем моим миром Иногда зайдет кто-нибудь из друзей, иногда красивая девушка.

– К своим друзьям вы причисляете Марселя?

Казалось, он был оскорблен.

– Этого мерзавца, который приходил вчера?

– А все-таки вы его приняли.

– Потому что моим принципом является давать каждому шанс. Когда-то и мне нужна была помощь.

– И вы ему помогли?

Камердинер вернулся, неся два запотевших стакана и стаканчик поменьше, наполненный томатным соком.

– Вы извините, но я никогда не пью алкогольных напитков. Ваше здоровье! Вы, кажется, задали мне вопрос?

– Я спрашивал, помогли ли вы ему?

– К сожалению, нет. Я не вижу ни одного места для него на своих предприятиях. Понимаете, господин Мегрэ, много воды утекло с тех пор, как мы встречались, я стал серьезным деловым человеком. У меня двенадцать кинотеатров на побережье, два из них в Марселе, один в Антибе, три в Канне. Я уж не говорю об Экс-эн-Прованс. У меня также кабаре в Марселе и три гостиницы, из них одна – в Ментоне. Все это совершенно легально. Правда, Марелла?

– Верно.

– Я также владею рестораном в Париже, на аллее Гранд Арми, где всем заправляет мой брат. Очень приличный ресторан, с удовольствием вас туда приглашаю.

Лицо Мегрэ было неподвижно.

– Вы понимаете, господа, что во всем этом нет места для маленького сутенера без полета?

– Он оставил модель?

Джиованни, несмотря на то что владел собою, вздрогнул.

– О какой модели вы говорите?

– Вы договорились с Марселем, ведь Боб сказал вам по телефону, что речь идет о серьезном деле, деле мирового масштаба.

– Не понимаю. Это Боб рассказал вам такую незатейливую историйку?

– …Оно особенно должно заинтересовать американцев.

– Но у меня нет никаких дел с американцами

– Я вам расскажу одну историю, Джиованни, и надеюсь, что из нее вы сделаете кое-какие выводы для себя. Жила себе в Париже маленькая и обаятельная старая дама, которая вбила себе в голову, что во время ее отсутствия вещи в квартире меняют свои места.

– Не понимаю, что…

– Секундочку! Эта старая дама обратилась за помощью в уголовную полицию, и сначала ее приняли за сумасшедшую. Тем не менее решили сходить к ней, хотя бы только за тем, чтобы ее успокоить.

– Мне кажется, я что-то читал об этом в газетах.

– В самом деле, об этом писали.

– Сигару?

– Спасибо, нет. Я курю трубку.

– Извините, я не хотел вас прерывать. Итак, вы пошли к старой даме…

– Я еще до этого не дошел.

– Слушаю вас.

– У нее была племянница, уже немолодая особа, отличающаяся явной склонностью к мужчинам моложе себя. Шесть месяцев, например, она жила с Марселем, которого вы вчера приняли.

Джиованни начал проявлять интерес.

– Эта старая дама была убита прежде, чем я смог нанести ей обещанный визит.

– Как ее убили?

– Удушили. В ее возрасте она не могла долго сопротивляться.

– Интересно, какое отношение это имеет ко мне?

– Я же говорю вам, что Марсель был любовником племянницы. Двое свидетелей видели его дважды в доме старушки.

– Вы подозреваете, что это – он?

– Он или племянница. В конце концов это одно и то же.

– Чего они хотели?

– Модель.

– Что это значит?

– Это предмет, который Марсель показал вам.

– О каком предмете идет речь?

– Вы лучше меня это знаете, так как скорее всего он сейчас находится у вас.

– Я все еще не понимаю.

– Речь идет о револьвере. Сразу признаюсь вам, что не знаю, какие у него преимущества, и почему он такой ценный.

– Никогда в жизни я не имел оружия, вы должны об этом знать. Еще в старое время, когда я был неопытным молокососом, полиция часто меня задерживала, и никогда мне не могли пришить нелегальное хранение оружия. Так что я не понимаю, зачем мне теперь брать револьвер у третьеразрядного сутенера?

– Не бойтесь. Я не буду просить моего друга Марелла обыскивать вашу виллу от подвала до крыши. Вы достаточно сообразительны, чтобы спрятать этот предмет там, где его не смогут найти.

– Благодарю за комплимент. Еще «Том Коллинз»?

– Одного достаточно, спасибо.

Мегрэ говорил вполголоса, как бы не придавая значения словам.

– Идя сюда, я не ждал, что вы мне объясните цель визита Марселя. Я хотел только предупредить вас. Уверен, он не говорил вам, что этот револьвер связан с убийством. Старая дама, которая проводила дни на скамейке в Тюильри, должна была по каким-то причинам вернуться домой раньше, чем обычно… Застигнутый пришелец схватил подушку с дивана и прижимал ее к лицу старухи… Вы теперь отдаете себе отчет в том, что это «международное» дело не подходит к вашим сегодняшним занятиям? Я имею в виду ваши кинотеатры, гостиницы…

Мегрэ замолчал и спокойно смотрел на Джиованни, который, должно быть, чувствовал себя отвратительно, но не показывал этого.

– Спасибо, что вы меня предупредили. Если этот тип вернется, его тут же вышвырнут за дверь.

– Он не вернется, если вы его не вызовете, а я знаю, что вы этого не сделаете.

– Вы сказали своему коллеге, Марелла, что я стал деловым человеком и нахожусь в прекрасных отношениях с местными властями и префектурой?

– Сказал.

– Мне остается только повторить вам, что с этим делом у меня нет ничего общего. Мегрэ, вздохнув, встал.

– Спасибо за «Коллинз».

Марелла тоже встал, Джиованни проводил их через просторный мраморный подъезд.

– С удовольствием готов встретиться с вами еще раз. Они сели в машину.

– Не отъезжай далеко, – попросил Мегрэ Марелла, когда они выезжали из ворот виллы. – Здесь должно быть какое-нибудь бистро, откуда виден порт у виллы.

Не выезжая из Санари, они остановились у маленького голубого кафе, перед которым четверо мужчин играли в шары.

– Я не совсем понимаю твое поведение, – тихо сказал Марелла. – Казалось, что ты веришь всему тому, что он говорит.

– Во-первых, человек этого типа никогда не признается. И в чем я могу его обвинить? В том, что после звонка Боба-бармена он принял какого-то преступника? Я даже не знаю, как выглядит этот револьвер.

– Он на самом деле существует?

– Да, существует. Именно его разыскивал пришелец, переставляя вещи в квартире старухи. А представляешь, что такое обыск в огромной вилле, даже при участии всей городской полиции? Ты думаешь, что Джиованни спрятал бы оружие в ящичке ночного шкафчика? Посмотрим, прав ли я.

Они увидели это четверть часа спустя. Мужчина в морской шапочке взошел на яхту и включил мотор. Несколькими минутами позлее Джиованни спустился по лестнице, ведущей к порту, и также поднялся на палубу.

– Револьвер начинает жечь ему руки, понимаешь? Он хочет как можно быстрее избавиться от него. Так или иначе дело потеряно.

Яхта вышла из порта и, оставляя за собой длинный след на воде, направилась в открытое море.

– Через несколько минут револьвер окажется на многометровой глубине. Отыскать его нет ни малейшей возможности.

– Понимаю.

– Что касается меня, то свои дела в Тулоне я закончил.

– Я надеюсь, что ты поужинаешь и останешься у нас.

– Я возвращаюсь ночным поездом. Это необходимо. Продолжай следить за Марселем. Надо бы присмотреть за этим Бобом, для простого бармена он слишком важен. Ты действительно думаешь, что Джиованни стал примерным гражданином?

– Такие люди, даже если и порывают с прошлым, контакты с преступным миром поддерживают. Ты же видел.

Белая яхта описала широкий полукруг и уже возвращалась в порт.

– Ну, теперь он наверняка чувствует себя лучше, когда избавился от этой знаменитой «модели»

– Что ты намерен делать до отхода поезда?

– Хотелось бы встретиться с Длинным Марселем. В бар они пошли в пять часов. Снова было пусто. Боб не стоял за стойкой, а сидел за столиком напротив Марселя.

При виде полицейских Марсель не смог удержаться от возгласа:

– Снова!

– Да, снова. Дай нам графин розового вина, Боб.

– Сколько раз вам повторять, что я не убивал старуху?

– Возможно. Но ты был на набережной Межесери. Мегрэ обращался с ним добродушно, на «ты».

– Вам придется это доказать. И объяснить, зачем мне туда ходить.

– За моделью.

– Не понимаю.

– Недавно кое-кто посильнее тебя тоже не понимал. Но до него дошло.

Марсель побледнел.

– Вы были у Джиованни? Что он вам сказал?

– Дело международного масштаба, а?.. Которое может особенно заинтересовать американцев.

– Не знаю, о чем вы говорите.

– Это не имеет никакого значения. Предупреждаю, что тебе незачем ходить на виллу в Санари в надежде получить там деньги.

Он подошел к столику с графином вина и стаканами.

– Вы виделись с Джиованни? – спросил он, присаживаясь.

– Мы как раз от него.

– Он признался, что принял Марселя.

– И в том, что вы ему звонили.

Мегрэ маленькими глотками пил вкусное провансальское вино. Через два часа поезд повезет его в Париж. Он снова обратился к Марселю.

– Если ты действительно не убивал старуху, советую тебе рассказать всю правду и вернуться со мною в Париж. Марсель нервно сжал руки.

– Что ты об этом думаешь, Боб?

– Меня это не касается. Помогаю друзьям, когда им это нужно, и все. Об этом деле я ничего не знаю.

– Зачем мне возвращаться в Париж? – спросил Марсель.

– Чтобы сесть в тюрьму.

– Но я уже вам говорил…

– Знаю, знаю. Это не ты убил старую даму. Если это сделала ее племянница, ты и так будешь отвечать за соучастие.

– И вы уговариваете меня уехать из Тулона затем только, чтобы меня арестовали?

– Я думаю, что парижский воздух будет тебе полезнее.

Марсель хитро улыбнулся.

– Нет, комиссар, я не такой уж наивный. Если у вас есть ордер на арест, то покажите и заберите меня. Вы прекрасно знаете, что не можете этого сделать, у вас нет доказательств, кроме показаний тех двух фальшивых свидетелей, которые видели костюм в клетку.

– Как хочешь.

– Стоило сидеть тихо все эти годы.

Госпожа Мегрэ услышала хлопанье дверцы такси у калитки и подбежала к открытому окну.

Мужа она ждала на лестнице. На голове у нее был платочек, она как раз принялась за уборку.

– Я думала, что ты останешься на ночь в Тулоне. Почему ты не позвонил, что возвращаешься?

– Хотел сделать тебе сюрприз.

– Устал? Приготовить ванну?

– Да, прекрасно.

Он побрился в поезде, как обычно, перед приездом в Париж.

– Удалось тебе сделать то, что хотел?

– Более или менее. Кстати, Марелла и Клаудин посылают тебе привет. Они построили себе очень милый домик за городом.

– Клаудин такая же веселая?

– Она не изменилась. Только сын стал большим парнем и уже разговаривает басом.

Пока ванна наполнялась водой, он позвонил на набережную Орфевр; оказалось, что и на этот раз дежурил энергичный Люка.

– У вас ничего нового?

– Ничего особенного, шеф.

– Кто у тебя под рукой?

– Здесь Невю, Жанин, Лартю…

– Достаточно. Надо так устроить, чтобы кто-то постоянно, днем и ночью, следил за домом Анжелы Луге, массажистки. Прятаться не надо. Да, у нее есть машина.

Он долго сидел в теплой воде, пока жена готовила кофе. Около половины десятого он вышел, сел в такси и доехал до угла улицы Сент-Андре-дез-Арт. Дежурил Жанин, и комиссар пожал ему руку.

– Я иду увидеться с ней, и, возможно, после того, что она услышит, у нее появится охота исчезнуть.

– Не беспокойтесь. Мы договорились с Невю, что будем сменяться каждые три часа, а ночью нам поможет Лартю.

Мегрэ поднялся по лестнице, позвонил, и дверь открылась почти тотчас же. Анжела Луте была одета в черный костюм и как раз надевала шляпу.

– Снова вы! – вздохнула она. – Вы не мелеете оставить меня в покое хотя бы на один день?

– Вы уходите?

– Разве не видно? Я не надеваю шляпы, чтобы приняться за уборку.

– Я как раз из Тулона.

– Каким образом это касается меня?

– Вот именно, вас это очень касается. Ваш любовник поехал туда на машине, и мы встретились.

– Между нами уже нет ничего общего.

– Ну, разумеется! Об этом свидетельствует то, что именно он взял на себя переговоры с Джиованни. Она вздрогнула.

– Из этого ничего не вышло, говорю вам это сразу, ваша тетка умерла зря. Вы знаете, где сейчас находится револьвер? В Средиземном море, на глубине нескольких десятков или сотен метров. Марсель не звонил, чтобы сказать вам это?

– Если бы он звонил, что вы приедете, вы бы меня не застали.

– Куда вы сейчас направляетесь?

– Слушать мессу, если хотите знать.

– Я хотел бы вам кое-что передать. Завтра утром вы должны быть у меня в полиции. Советую также взять с собой чемоданчик с вещами и бельем.

– Значит, вы меня арестуете?

– Это следует принять во внимание. В конце концов все зависит не от меня, а от судебного следователя. Еще одно слово, и я позволю вам идти. Уже час как вы находитесь под наблюдением, и за вами будут следить до тех пор, пока вы завтра не окажетесь у меня в полиции.

– Я вас ненавижу!

– Ничего иного и не ждал.

Спускаясь по лестнице, Мегрэ слышал, как она меряет комнату быстрыми шагами, лихорадочно что-то выкрикивая.

Она вышла через десять минут и испугалась, увидев двух мужчин, стоящих на противоположной стороне улицы.

В это тихое солнечное воскресенье Мегрэ вернулся домой пешком. Он раздумывал, что будет делать после обеда. Иногда они выезжали куда-нибудь после обеда – за рулем была госпожа Мегрэ, но она боялась вести машину по воскресеньям, особенно в окрестностях Парижа.

Все равно, что они будут делать. Им никогда не было скучно вместе.

– Ты опоздал на пять минут – звонил твой друг Марелла. Просил, чтобы ты как можно быстрее позвонил ему домой.

– Я ждал этого.

Он позвонил в Тулон и минутой позже разговаривал с Марелла.

– Ты хорошо доехал?

– После твоего провансальского вина я спал как дитя.

– Ты догадался, почему я звоню?

– Что с ним случилось?

– Сегодня в семь утра его вытащили из воды в порту.

– Нож?

– Нет, пуля, калибр тридцать восемь, в середину лба. Они замолчали, погруженные в свои мысли.

– Ты дал ему хороший совет возвратиться в Париж вместе с тобою. Он хотел всех перехитрить. Думал, что ты его обманываешь, несмотря на все, он что-то вытянет из этой истории.

– Полагаю, Джиованни ни в чем не замешан.

– Он был осторожен. Я уверен, что убийца даже не знал, на кого работал. Инструкции он получил от доверенного посредника.

– Ты кого-нибудь подозреваешь?

– Да, на побережье есть человек двадцать, способных на такой номер. Возможно, что пригласили кого-то из Ниццы, или из Канн, или из Марселя. Этого типа, конечно, уже нет в Тулоне. Наверняка его никто не видел. Не сомневаюсь, что он когда-нибудь нам попадется, может быть, через четыре-пять лет, по совершенно иному делу.

– Что нашли в карманах?

– Ничего особенного. Две тысячи франков в бумажнике, паспорт, автомобильные права. В машине, стоящей перед гостиницей, ее технический паспорт. Мелочи… ключ…

– Пришли мне ключ.

– Сейчас это сделаю.

– Чемодан открыл?

– Второй костюм – в черно-белую клетку, белье. Никаких документов. Книга в пестрой обложке.

– Не было записной книжки с номерами телефонов?

– Нет. Но возможно, кто-то меня опередил. По мнению врача, смерть наступила в час ночи.

– Клаудин не сердится на меня?

– Почему она должна сердиться?

– Из-за меня было испорчено воскресное утро.

– Она на кухне. Говорит, чтобы я передал от нее привет тебе и жене.

– Ты видел Боба?

– Нет. Надеюсь, такая судьба его не постигает. Было бы жаль, ведь он вел себя очень порядочно.

– Мне кажется, что он очень нужен Джиованни.

– Я подумал о том же. Ему нужен человек, выполняющий роль связника с гангстерами.

– А Боб прекрасно для этого подходит, правда?

– Ну, всего хорошего!

– Тебе тоже. Ты мне очень помог. Мегрэ положил трубку.

– Плохие новости? – спросила госпожа Мегрэ, видя его нахмуренное лицо.

– Как профессионал, я должен сказать, что новость прекрасная. В Тулоне убрали одного типа, и благодаря этому не надо будет ставить его перед судом. Это альфонс, который жил за счет пятидесятилетней женщины. Он был, по крайней мере, соучастником преступления, если сам его не совершил.

– Ты имеешь в виду старую даму?

Старая дама в шляпке и белых перчатках. Да. Снова он увидел ее, когда она появилась внезапно перед ним на тротуаре набережной Орфевр, устремив на него глаза, полные восхищения и надежды.

Она мертва. Марсель тоже мертв, а предмет, который он так упорно искал, тот револьвер, лежавший попросту в ночном шкафчике, утрачен навсегда.

– Что у нас на обед?

– Телятина в белом соусе.

Они просидели дома до половины первого. Мегрэ включил радио, которое, конечно, ничего не сообщало о найденном в Тулоне трупе мужчины.

– Тебе не кажется, что на дворе слишком хорошо, чтобы слушать радио?

– У тебя есть какое-нибудь предложение?

– Пройдемся.

Она взяла его, как обычно, под руку, и они пошли в направлении Сены. Потом попали на набережную Межесери и увидели запертые ставни магазина птиц.

– На каком это этаже?

– На втором.

– Кого-то это осчастливит?

– О чем ты говоришь?

– О людях, которые снимут квартиру. Отсюда один из самых красивых видов на Париж.

Они пошли дальше и вскоре оказались перед парком Тюильри.

– Присядем на минутку? – предложил он.

Наконец он смог сделать то, о чем мечтал со вчерашнего вечера. Мегрэ никогда не сидел на скамейке в парке. Он склонен был думать, что скамейки служили лишь постелью бродягам и местом для влюбленных.

И все-таки им долго пришлось искать свободную скамейку. Все были заняты, и не только пожилыми людьми. Мужчина лет тридцати читал учебник биологии. Игрушечные яхты плавали по прозрачной воде небольшого пруда.

Старая дама приходила сюда ежедневно, если стояла хорошая погода. Так же, как и стоящая сейчас рядом с ним старушка, которая кормила крошками хлеба подлетающих все ближе птиц.

Разве это не поддерживало силы? Жизнь, видимая отсюда, казалась простой и несложной.

– Хорошо здесь, правда?

– Ты пришел сюда из-за нее?

– Да, – признался Мегрэ. – Мне хотелось хотя бы раз в жизни посидеть на скамейке, – и добавил поспешно: – Особенно вместе с тобою.

Домой они не пошли. Решили поужинать в своем любимом ресторане на площади Викторьез.

Они с аппетитом съели прекрасно приготовленную телятину под соусом, потом котлеты из ягненка, наконец, пирожное с земляникой.

– Это редко случается, – тихо сказала госпожа Мегрэ.

– Что?

– Чтобы ты посвятил мне почти весь день. Могу поспорить, ты завтра позвонишь и скажешь, что не придешь на обед.

– Возможно. Даже очень. Завтра у меня встреча с жандармом.

– Ты так называешь эту бедную женщину?

– Бедная женщина, которая скорее всего убила свою тетку.

– Это не было преднамеренным убийством?

– Хочешь ее защитить?

– Нет, но я много о ней думала. Ты говорил, что она некрасива. И такой была в молодости?

– Наверное.

– Если она не пользовалась успехом, ей пришлось завлекать мужчин по-иному.

– Из тебя получился бы хороший адвокат.

– Пятьдесят пять лет! Так ты говорил, правда? Изо всех сил держалась за Марселя, думая, что это последний.

– Они до сих пор цепляется за него, не зная, что с ним случилось.

– Тебе не кажется, что она попытается скрыться?

– Инспектор постоянно дежурит перед ее домом.

– Не хотелось бы мне быть на твоем месте завтра утром.

– Мне бы тоже хотелось быть в другом месте. Госпожа Мегрэ поняла ход мыслей своего мужа, когда он сказал:

– Сын Марелла ни за что на свете не хочет быть полицейским. Если бы у нас был сын, что бы мы ему посоветовали?

Держась за руки, они направились в сторону бульвара Ришар-Ленуар и долго шли молча.