Текст книги "Путь к тебе"

– Кира, здравствуй!

Я так рада его видеть, что даже поздороваться с ним у меня толком не получается. Я бормочу что-то невразумительное себе под нос. И замечаю, как он скользит глазами по моей щеке.

– Почти не видно. Замазала?

– Да…

Он стоит рядом со мной в очереди.

– Ты опять за своей одинокой булочкой?

Я опускаю голову. Что тут скажешь, если это правда.

– Давай-ка я тебя обедом нормальным накормлю.

Я пытаюсь отказаться, но после того, как он побывал у меня дома, после нашего разговора, я смущаюсь при нем еще больше. Чувствую, как заливаются краской мои щеки и прячу лицо в волосы (хорошо, что я их еще в пучок не успела собрать).

– Ладно, Кира, считай, что это аванс. Ты ведь поможешь мне сегодня прибраться, как договаривались? – Дэн смотрит на меня и улыбается.

А у меня пол уходит из-под ног. Значит, все-таки предложение остается в силе. И я, как круглая дурочка, радуюсь, что поеду к нему домой! Поеду с ним к нему домой! А совсем недавно я сомневалась, стоит ли ехать и думала, может быть, лучше отказаться! Что же со мной такое?..

Он покупает себе и мне обед, и мы садимся за один столик. А мне даже кусок не лезет в горло от волнения. Он рядом и я поеду к нему домой!

Мы в дороге достаточно долго. Уже проехали остановку, до которой Дэн обычно подвозит меня, и после нее едем еще минут пятнадцать. Дэн хотел заехать ко мне домой, чтобы поговорить с мамой по поводу моей подработки у него. Но я сказала, что предупредила ее с утра, что задержусь, а сейчас ехать бесполезно, она скорее всего пьет с подружками… Но вот, наконец-то, Дэн сбавляет скорость и въезжает во двор красивого особняка. Господи, неужели он здесь живет! Я чувствую, как полностью теряю самообладание, которого и так осталось на грош.

– Приехали! Вылезай!

– Это ваш дом?

Должно быть, на моем лице весьма живописно отображено то, что я чувствую, потому что Дэн глядит на меня и усмехается.

– Я здесь живу. Но дом принадлежит моим родителям.

У него что, и родители здесь живут? Он же, вроде бы, говорил, что один. Но Дэн тут же отвечает на мой немой вопрос, наверное, прочитав его на моем растерянном лице.

– Родители отдельно живут уже несколько лет. Мой отец дипломат, он часто по командировкам разъезжал, а теперь, вообще, за границу перебрался, где и работает. Ну и мама с ним уехала. Мы-то с братом выросли, нашим воспитанием заниматься не надо. Так что они из родового гнезда улетели, а я вот за домом слежу.

– А ваш брат с вами живет?

– Нет. Брайан младше меня на семь лет. Он сейчас доучивается в другом городе.

– Он тоже танцами занимается?

– Нет. Он собирается стать юристом, собственно, как и я.

Дэн – юрист?! Я перестаю любоваться огромным заснеженным садом, через который мы идем к дому. Видимо, изумление очень хорошо высвечивается на моем лице, потому что Дэн говорит:

– Ну да, я юрист по образованию, даже работал какое-то время, да и сейчас иногда дела подкидывают, правда, я стараюсь не брать… Кажется, я тебя уже несколько раз удивить успел…

Да уж, действительно, все как-то неожиданно…

Дом, в который мы попадаем с высокого каменного крыльца, встречает нас просторным богато и со вкусом оформленным холлом, из которого на второй этаж ведет внушительных размеров лестница.

– Наверху спальни, – поясняет мне Дэн, – а здесь гостиная и кухня.

Гостиная просто огромная! Роскошная мебель, бархатные занавеси на окнах. Так все солидно и богато, что начинаю теряться.

– Что мне нужно будет делать, – тихо спрашиваю я, совсем раздавленная этим великолепием, в котором чувствую себя лишней.

– У родителей библиотека большая. Я давно планировал там прибраться, пыль с полок и книг спахнуть. Давай сегодня этим займемся.

– Хорошо, – отвечаю я, а сама недоумеваю, он, в смысле, тоже пыль спахивать собирается? Оказывается, да. Мы заходим в большую комнату рядом с гостиной (хотя по размерам от гостиной она значительно отстает). Дэн дает мне метелку для сметания пыли, себе берет точно такую же, и мы дружно принимаемся за работу. Дэн замечает, что я вглядываюсь в названия книг.

– Любишь читать?

– Да, очень. У нас когда-то хорошая библиотека была. Папа собирал. Он мне вслух книжки читал. А потом, когда я читать научилась, мне тогда лет пять было, то сама уже стала. А сейчас я в школьной библиотеке беру, и еще у соседки из дома напротив. Она старая и плохо видит, сама уже не читает, а меня всегда за книгами приглашает.

Книг очень много, но дело спорится быстро и весело. С Дэном легко. Я это заметила еще на наших репетициях. На уроках он бывает требовательным и даже строгим, может отпустить какую-нибудь едкую шуточку, так что ученики его побаиваются. Но когда с ним один на один, он меняется. Шутки у него становятся веселыми, а вовсе не едкими, он хорошо и доходчиво все объясняет, а если что-то спросишь, то всегда старается ответить. За последние два месяца мы много работали вместе и поэтому, как мне казалось, стали хорошо друг друга понимать в том, что касается танцев. Но сейчас я замечаю, что и книжки перебирать у нас с ним тоже выходит очень ловко и дружно. За этой спокойной работой и за разговором с Дэном у меня, наконец-то, получается расслабиться, и мое волнение и напряжение, которые не отпускали со дня конкурса, куда-то испаряются. Даже мое извечное смущение, бившее сегодня днем через край, почти пропадает, и я начинаю нормально общаться. За полтора часа мы перебираем и протираем весьма внушительную библиотеку, а Дэн успевает рассказать мне кучу забавных историй, связанных с его учебой в университете и работой юристом, и по иногда проскакивающим язвительным ноткам я понимаю, что профессия эта его мало чем привлекает.

– Надо перекусить, – заявляет Дэн, когда с уборкой библиотеки покончено. Его тактическая хитрость лежит на поверхности.

– Я поняла, мистер Тайрон, вы меня откармливать решили. В столовой накормили и сейчас пытаетесь. Спасибо, я не буду.

– Кира, это нечестно. Я проголодался, а ты мне предлагаешь на выбор одно из двух: либо из вежливости не есть вместе с тобой и, терзаясь воплями пустого желудка, везти тебя домой (тоже голодную, кстати), либо бестактно усесться ужинать на твоих голодных глазах, и в ходе трапезы подавиться, так как мне кусок в горло лезть не будет.

Я улыбаюсь и вздыхаю.

– Не хочу быть повинной ни в ваших терзаниях из-за воплей голодного желудка, ни, тем более, в вашей смерти. Придется согласиться на ужин.

Кухня не очень большая, так что своими размерами не угнетает. Мне здесь даже уютно.

– Сейчас приготовим что-нибудь. Омлет будешь?

Я киваю. Не привыкла капризничать в еде. Я считаю, что в этом вопросе главное, чтобы, вообще, было что поесть.

– Надо же, молоко прокисло. Совсем недавно покупал, – с досадой восклицает Дэн и хочет вылить прокисшее молоко в раковину. – Ладно, не беда, что-нибудь другое изобретем.

– Подождите, не выливайте! У вас мука и яйца есть? – спрашиваю я.

– Есть, вроде бы…

– Давайте, я блинчиков напеку.

Дэн смотрит на меня немного растерянным взглядом.

– Блинчиков?

– Да.

– А ты умеешь?

Мне становится забавным, что он сомневается в моих кулинарных способностях.

– Умею, конечно. – И я забираю у него бутыль с молоком.

Дэн мне помогает, и вскоре на столе красуется аппетитная горка пышных блинчиков. Он берет верхний и пробует.

– Слушай, какие вкусные получились!

Я тоже пробую. Правда, очень вкусные.

– С чем будем их есть? – спрашивает Дэн и начинает вытаскивать из холодильника яблочный джем, сгущенное молоко, сметану и шоколадную пасту. Все это я раскладываю по вазочкам, накрываю стол к чаю. Выглядит красиво и аппетитно. Мы садимся и с удовольствием и впечатляющей быстротой уменьшаем душистую горку.

– Кира, ты где готовить научилась? Для твоих одиннадцати ты весьма ловко орудуешь на кухне.

– Ну, я, вообще, готовить люблю. Мама редко готовит, так что приходится мне. И еще в столовой, где я по воскресеньям подрабатываю, мне повар один часто показывает, что как делать надо. Я стараюсь запоминать.

Раздается звонок в дверь. Вижу, что Дэн немного озадачен. Он выходит, чтобы открыть. Слышу женский голос из холла.

– Дэн, привет! А тебе сюрприз решила сделать.

– Привет, дорогая! Зря не позвонила, я бы мог уехать.

– Да ладно, ты в субботу почти всегда вечером дома сидишь. Я кое-что к ужину купила. Держи сумку.

Девушка заходит на кухню. Я кидаю на нее быстрый взгляд. Она очень красивая… очень… Роскошные каштановые волосы, фигура такая, о которой мне даже мечтать смысла не имеет, все равно никогда такой не будет, одета классно, вроде бы ничего особенного, но ей очень идет… У меня возникает спутанное чувство досады, зависти, и… самое главное, я ревную, так сильно, что у меня даже в груди где-то жечь начинает, и ком к горлу подкатывает. Я сижу за столом и осознаю, что готова провалиться сквозь землю. Девушка останавливает на мне свой удивленный взгляд. Дэн входит следом.

– Аманда, познакомься, это Кира, моя ученица. Я говорил тебе о ней. Кира, это Аманда, моя девушка, – ему неловко. Я это очень хорошо ощущаю. Ему неловко перед Амандой, что я здесь.

Я встаю из-за стола, киваю, пытаюсь произнести приветствие и чувствую, что начинаю краснеть. Я ощущаю себя очень неуютно, мне хочется поскорее уйти. Я здесь лишняя. Аманда молчит и рассматривает меня, через некоторое время негромко и холодно произносит:

– Здравствуй.

– Я пойду, уже поздно… – лепечу я, едва выговаривая слова.

– Кира, подожди! Я тебя отвезу. Аманда, чай поставь пока, ладно. Я минут через сорок вернусь.

Аманда все так же не произносит ни слова. Я выхожу с кухни, надеваю куртку, и мы с Дэном идем к машине. Он молчит. А мне очень неудобно, что он в такую ситуацию из-за меня попал. Конечно, он все это сам заварил, но все равно ведь из-за меня. Он мне помочь хотел, а теперь они, наверное, поругаются с Амандой. Она точно не обрадовалась, когда меня увидела. Сейчас он вернется, и она ему скандал чего доброго закатит. Мы садимся в машину. Дэн захлопывает дверцу, и заводит мотор. Мы отъезжаем. Зачем я на все это согласилась? Вот хотела ведь отказаться и не ездить к нему, и надо было так сделать. Сейчас бы все было в порядке…

– Мистер Тайрон, извините меня.

– За что? – в его вопросе удивление.

– Мне не надо было к вам ехать сегодня и ужинать не надо было оставаться. Мне кажется, ваша девушка рассердилась… – я опускаю голову. Сегодняшний день был лучшим в моей жизни за последние несколько лет. Я бы снова с удовольствием все повторила, только без прихода Аманды. Так жалко, что она появилась и все испортила. Но Дэну я этого сказать не могу.

– Ты знаешь, Кира, а я сегодня классно время провел вместе с тобой, – он смотрит на меня и задумчиво улыбается. – У меня давно таких дней не было. Не знаю, как ты?.. Убираться и готовить, наверное, устала?

– Нет… – я даже не знаю, что ответить… У меня мысли путаются от его слов: он сегодня классно время провел вместе со мной… Классно вместе со мной… Сердце начинает колотиться. И я улыбаюсь, бросая на Дэна быстрый взгляд, но успеваю заметить, что он ловит мою улыбку и тоже улыбается.

Мы подъезжаем к дверям моего дома. Я хотела было выйти на остановке, как обычно, но Дэн наотрез отказался меня высаживать. Он глушит мотор.

– Кира…

Я смотрю на него. Он хочет что-то сказать, но медлит, и не поднимает глаз от руля.

– Это ты меня прости, пожалуйста…

– За что?..

Дэн поворачивается ко мне.

– Бестолково все с Амандой вышло. Я просто не ожидал, что она придет. И она не в курсе была, что ты у меня. А у нее характер непростой очень. Может на ровном месте скандал закатить. Нехорошо получилось. Мы даже чай не допили. – Дэн виновато улыбается. – В общем, прости, что все вот так. В другой раз постараюсь без неожиданностей.

В другой раз?! В смысле, он еще меня к себе возьмет? Это после сегодняшнего-то? Одна моя половинка ликует, а другая пребывает в глубоких сомнениях.

– И еще, деньги за работу возьми, – произносит Дэн и уже пытается достать бумажник из кармана куртки.

– Оставьте у себя, – тихо говорю я и опускаю глаза. Я чувствую, как Дэн прекращает поиск бумажника и, не отрываясь, смотрит на меня.

– Кира, я снова что-то не то делаю, да?..

Этот его вопрос заставляет меня поднять глаза и посмотреть ему в лицо. Он не сводит с меня своих широко раскрытых глаз, готовых принять мой приговор. Я молчу и озадаченно гляжу на него. А он начинает улыбаться.

– Знаю, что да. Но буду стараться исправиться.

Я смущенно улыбаюсь в ответ. Дэн провожает меня до дверей квартиры, освещая темный подъезд фонариком, который захватил из машины. У самой двери он берет меня за плечи.

– Обещай, что есть будешь нормально, ладно? Обещаешь?

– Обещаю…

– И спасибо за сегодняшний день, – Дэн проводит рукой по моим волосам.

– Вам тоже спасибо…

Дэн тихонько треплет меня по плечу и звонит в дверь. Открывает мама, сегодня, как ни странно, трезвая.

– Кира, где ты была? Уже поздно.

– Здравствуйте, миссис Аллен. Кира у меня была. А как вас предупредить, я не знал. Извините, пожалуйста.

Мама изучающе смотрит на него. Она, наверняка, не помнит Дэна.

– А вы кто?

Дэн нисколько не удивляется ее вопросу.

– Я учитель танцев. В школе у Киры преподаю. Мое имя Дэн Тайрон. Я хотел…

Я понимаю, что Дэн собирается рассказать о моей подработке и попросить разрешения на то, чтобы мама отпускала меня к нему. Но я-то прекрасно знаю, что это не лучшая идея. По большей части, маме все равно, где я и с кем, но если начать у нее просить разрешения на что-то, то она может вспомнить, что занимается моим воспитанием, и запретить, особо не разбираясь, или начать докапываться до всего (это по настроению). А в данном случае, она, возможно, и разрешит, но всплывет факт, что танцы не бесплатные, и что я ей врала все это время, тратя деньги не по назначению. А если не говорить, зачем мне нужны деньги за подработку, то она, чего доброго, начнет их с меня требовать, или карманные давать перестанет.

– Мы репетировали в школе, – молниеносно перебиваю я его. – И мистер Тайрон подвез меня до дома, потому что уже поздно.

Дэн умолкает и смотрит на меня со смешанным выражением удивления и растерянности. А я, бросив на него быстрый виноватый взгляд, опускаю глаза.

– Да… Она со мной была… в школе… Извините, мне пора. До свидания! До среды, Кира! – и Дэн, еще раз взглянув на меня с выражением некоторой озадаченности на лице, сбегает вниз по темной лестнице. А я скорее иду в свою комнату, чтобы еще раз пережить ту лавину эмоций, которые принес сегодняшний день.

* * *

– Дэн, ты идиот! И-ди-от!!! Вот ты сам подумай, зачем тебе эта девочка? Ну зачем?! Лишние проблемы – и больше ничего! Неужели ты не понимаешь? И вообще, с каких это пор ты у нас благотворительностью заниматься начал? – Аманда летает из стороны в сторону по гостиной, эмоционально жестикулирует и пилит меня. Я уже упоминал в наших разговорах о Кире, но лишь вскользь. А теперь рассказал ей, кто она такая, где и в какой семье живет. Но на Аманду все это произвело достаточно негативное впечатление, и отклика в душе, желания как-то помочь не вызвало. Почему-то я не особо удивился.

– В конце концов, есть же какие-то службы, органы социальной защиты, которые занимаются такими детьми. Сообщи туда. Пусть делают свою работу. А ты не суйся, куда не нужно. Твое дело – танцы преподавать – вот и преподавай!

– Но ее запросто в приют отправят, а она этого, наверняка, не хочет. Она скрывает, что у нее мать пьет. В школе не знают ничего.

– И ты, должно быть, обещал ничего не рассказывать?

Я неохотно киваю.

– Дэн, не бери на себя никаких обязательств. И не привязывай себя к этой девочке. Как бы ты не старался, все равно толком ей не поможешь. А случись что, первый будешь виноват. Ты же юрист, и посмотри на это с правовой точки зрения, а не с позиций слезливо-сопливых сантиментов! Ты для нее никто! Понимаешь, НИКТО! Вот никем и оставайся, чтобы никакой ответственности потом не нести.

Отчего-то меня очень сильно задевает это «никто». С одной стороны, я и, в самом деле, никто, но с другой, я совсем не хочу им быть…

– Аманда, я с ней занимаюсь и не могу полостью отгородиться от нее и ее проблем!

– Дэн, прекрати! Ты правильно сказал: «ее проблем»! Это ее проблемы – не твои, и не надо делать их своими. Ну вот зачем, ты ее в дом к себе притащил. Девочка из неблагополучной семьи, а ты ее сюда… Ты, как маленький!

Меня начинает раздражать нравоучительный тон Аманды. Я все прекрасно понимаю, но мне хочется помочь Кире. А Аманда напрочь отключила свое сердце. Ни капли сочувствия, одна стальная логика. Но ее понять можно, она же не знает Киру так, как я. Хотя, если бы даже знала, могло бы что-то измениться в ее позиции или нет?.. Я сильно сомневаюсь…

– Знаешь, мне совсем не нравится, что ты указываешь мне, что делать. Я сам со всем разберусь.

– Ага, значит, ты снова будешь притаскивать ее сюда. Замечательно, тогда я вот что скажу: до тех пор, пока ты с ней носишься, меня ты не увидишь. Выбирай: либо эта твоя Кира с возом ненужных тебе проблем, либо я!

– Аманда, не сходи с ума. Не надо доводить все до абсурда.

Я никак не ожидал, что она выставит мне такой ультиматум.

– Ах, значит, то, что я сказала – абсурд, а то, что навыдумывал ты – не абсурд. Ну что ж, вот и плюхайся со своей девчонкой. – Аманда берет сумку и собирается уйти. Это уже слишком.

– Аманда, постой! Подожди!.. – Я хватаю ее за руку. Вовсе не планировал портить с ней отношения. Так все неожиданно. – Не уходи. Глупо все. Ну что мы из-за всего этого поссорились?.. – Аманда не вырывает руки, смотрит мне прямо в глаза своим синим пронзительно-сверлящим взглядом.

– Ты не будешь больше ее сюда приводить? И не будешь носиться с ее проблемами? Ты только учитель танцев, да?

– Да… – я опускаю глаза, чувствую себя предателем и полным ничтожеством, которое не может постоять ни то что за другого, но даже за себя…

* * *

Суббота… Я ждала этого дня всю неделю. Дэн хотел снова пригласить меня помочь в уборке дома. Все утро я летаю, как на крыльях, но чем ближе к урокам танцев, тем больше я начинаю нервничать: а вдруг у него планы на эту субботу поменялись или… или он совсем передумал? В прошлую среду он был какой-то замкнутый, разговаривал меньше, чем обычно, когда до дома подвозил… Я вхожу в класс и смотрю на него.

– Здравствуйте, мистер Тайрон.

– Здравствуй, Кира, – он как-то скомкано улыбается и отводит взгляд, а у меня будто сердце обрывается. Что-то не так. Весь урок я украдкой смотрю на него, а он, наоборот, старается не встречаться со мной взглядом. Я утешаю себя мыслью, что, может, мне все это только кажется, ведь он ничего еще не говорил мне. Но подобный самообман ни к чему не приводит, и я от волнения чувствую себя, как сжатая пружина. Занятие заканчивается.

– Кира, – окликает меня Дэн. Я подхожу, и опять начинаю смущаться, как будто не было той субботы, нашей беседы, совместной работы и ужина, а его взгляд как-то нехорошо бегает. – Кира, у меня сегодня планы немного поменялись. – В общем, ко мне ехать не получиться…

Я не смотрю на него, просто киваю головой, и отчего-то обреченно думаю, что эти планы касаются не только «сегодня».

– Да, мистер Тайрон. Хорошо. До свидания! – разворачиваюсь и иду к двери в слабой надежде, что он меня сейчас остановит, но Дэн молчит. Просто стоит и молчит. А я выхожу за дверь класса и медленно мучительно умираю…

* * *

Я постоянно думаю о Кире. То, что я сделал отвратительно. Как я теперь буду в глаза ей смотреть. Аманде говорить легко: «Ты только учитель танцев!». Но выходит, уже не только. Может, и не надо было эту границу переступать, но я ее уже переступил. Как сейчас быть? Делать вид, что ничего не произошло, что ничего, вообще, не было? А что Кира подумает? Кем она меня считать будет? Хотя, кажется, она уже все поняла. Поняла, что я не только про ту субботу говорил… А вдруг она сегодня, в среду, на занятия не придет? Свихнуться можно…

Но сегодня она приходит. А я чувствую себя предателем настолько сильно, насколько еще ни разу не чувствовал за эти дни. Кира будто надеется на что-то, глядит на меня украдкой, а я, как вор, прячу глаза. После занятия я хочу ее подвезти, ведь уже темно, а на улице слякоть и грязь. Но ко мне подходят девочки: Молли и Анжелина. Они планируют поставить танец для благотворительного концерта, который готовят ученики нашей школы. Я отвлекаюсь на них, а когда они уходят, Киры уже не оказывается в раздевалке. Я выхожу на улицу, но ее и там нигде не видать. Она ушла. Это означает, что я избежал тягостной поездки с ней до ее дома. Но мне от этого вовсе не легче, а наоборот…

А в субботу Кира все-таки не приходит. Девочки говорят, что она была сегодня в школе. Она не хочет меня видеть… Я сам сблизился с ней, попытался стать для нее кем-то большим, чем просто одним из многих учителей, а теперь все разрушил. И она, наверняка, обижается и поэтому не пришла… И я во всем этом виноват, и за все это отвечаю… Я так больше не могу. Сразу после урока танцев я сажусь в машину и еду к Кире. Аманда сейчас в очередной командировке, так что… а там видно будет.

Звоню в дверь Кириной квартиры. Опять долго никто не открывает, и я начинаю думать, что дома никого нет. Но вот щелкает замок, и в щели приоткрытой двери появляется хрупкая фигурка Киры.

– Дэн… – то ли мне всего лишь кажется, то ли она едва слышно выдыхает мое имя. От этого я еще больше теряюсь и молчу какое-то время, глядя на нее сквозь дверную щель. А она так и держит дверь лишь слегка приоткрытой.

– Можно войти… – наконец выговариваю я. Кира впускает меня.

– Ты одна?

– Мама в ванной.

Из ванной действительно доноситься шум льющейся воды. Кира в растерянности смотрит на меня, снова смущаясь. А я смотрю на нее и вдруг понимаю, как мне ее не хватало все эти долгие мучительные две недели.

– Кира, я… – я ехал сюда и даже не придумал, что буду говорить, как попытаюсь оправдаться. И сейчас я стою без единой мысли в голове, просто еще отчетливее понимая, что я идиот и мерзавец.

– Ты… не пришла, хотя была в школе…

– Сегодня нужно было вносить деньги за следующий месяц, а у меня…

– Я заплачу.

– Нет…

– Отдашь потом.

– Я не буду больше ходить.

– Бросишь танцы? – вижу, что ей тяжело говорить.

– Да… – едва слышно произносит она. Кира прячет лицо в волосы, низко опустив голову.

– Ты не должна этого делать. Не должна. Это все из-за меня, да? Я пообещал, что дам возможность подработать, а сам отказал.

– Нет. Я все равно бы не смогла. Я не могу обязывать вас помогать мне. Это неправильно. А денег у меня хватает либо на танцы, либо на обед. А голодной я танцевать не могу. Так что, выбирать не приходится. И вы тут не причем. – Я вижу четкую логику. Она все правильно разложила. И меня, вроде бы, выгородила. Но я чувствую, что она обижается. Не показывает этого, но обижается.

– Кира, я знаю… что все это из-за меня.

– Нет…

– Подожди… Я дал тебе повод надеяться на мою помощь, а сам отказал. Я не должен был этого делать… В смысле, не должен был отказывать… Просто мы с Амандой тогда поругались… и я опять повел себя глупо и неправильно, хотя обещал этого не делать… – на моих губах появляется едва заметная виноватая улыбка. Наверное, она здесь совсем не к месту, но я как-то пытаюсь оправдаться, и чувствую, что мои оправдания очень смахивают на беспомощное барахтанье утопающего. Кира поднимает на меня свой взгляд, и я вижу, как он смягчается.

– Давай куда-нибудь прогуляемся вместе. Пока еще не поздно, думаю, мама отпустит тебя. Обсудим, как дальше быть… Наверное, все это звучит глупо, но… у меня по-другому почему-то не получается.

Я вижу, как тень улыбки скользит по губам Киры.

– Хорошо.

Еще не все потеряно…

Из ванной появляется миссис Аллен. На ней совершенно ничего нет, кроме, разве что, полотенца на голове, которым обмотаны ее волосы. Должно быть, не ожидала, что дома окажутся гости. Она взвизгивает и кидается в комнату, а через пару минут появляется уже в длинном пестром и, пожалуй, даже симпатичном халате и с распущенными еще влажными, но расчесанными волосами. И, по всей видимости, она вполне трезвая. Только сейчас я замечаю, что в квартире гораздо больше порядка, чем в мое предыдущее посещение.

– Добрый день, миссис Аллен!

– Добрый день, мистер..?

– Тайрон.

– Ах, да, мистер Тайрон. Дэн Тайрон, правильно?

– Да, совершенно верно.

– Вот видите, не совсем уж я беспамятная. – Она смеется, но как-то ненатурально. Похоже, она решила пофлиртовать. Мне становится немного не по себе. Я перевожу тему разговора.

– Миссис Аллен, я хотел у вас просить разрешения забрать Киру. Нам нужно номер обсудить для выступления на благотворительном концерте и порепетировать.

– Благотворительный концерт? – миссис Аллен смотрит на меня с интересом, а Кира с удивлением. Ни о каком номере я ей не говорил.

– Да, в школе. Через две недели будет.

– А можно прийти посмотреть? – а вот такого зашкаливающего интереса я от миссис Аллен никак не ожидал.

– Да, конечно! – очень радушно отвечаю я, а сам с беспокойством гляжу на Киру. Она же пять минут назад танцы бросать собиралась. Кира смотрит на меня с укоризной, почуяв подвох в моей, хоть и экспромтом получившейся, выходке. Вдруг ее мать и правда решит на концерт сходить. Придется готовить номер.

Наконец, стойко выдержав флирт миссис Аллен, я получаю слегка надутую Киру в свое распоряжение. Мы выходим на улицу и садимся в машину.

– Какой еще номер? Какой концерт? Вы думаете, что моя мама опять запьет, все забудет и не придет?! Да вот запросто придет. Я так понимаю, вы про тот концерт, на котором Молли с Анжелиной танцевать собираются? Он совсем скоро. А мама, вроде как, из запоя вышла, так что про концерт она не забудет.

– Пусть приходит, мы с тобой номер приготовим. Почему это Молли и Анжелина выступать будут, а ты нет. Ты обязательно должна выступить.

– Я же вам сказала, что ухожу с танцев! – Кира явно не на шутку сердится на мое бессовестное самовольство. Она надувает губы и отворачивается. А я смотрю на нее и улыбаюсь: она очень мило выглядит, когда сердится. Кира чувствует, что я не свожу с нее глаз, и начинает краснеть и сопеть носом.

– Ну что вы смотрите и смеетесь, – обиженно, но уже более мягким тоном говорит она.

– Прости меня еще раз, ладно…

Кира вздыхает, молчит какое-то время, а потом тихо произносит:

– Ладно… только у меня деньги на занятия все равно не появятся. Я их в столовой потратила. Вы же взяли с меня обещание хорошо питаться. Я его сдержала.

Я гляжу на Киру и любуюсь ей. Есть в этой девочке что-то такое особенное, стержень, что ли, внутри… И я ей даже немного завидую…

– Я сам эту кашу заварил, буду ее и расхлебывать, договорились?

Кира смотрит на меня немного с сомнением, а потом кивает.

– Мы сейчас, правда, репетировать поедем?

– Я думаю, успеем еще. Я хотел кое-что другое предложить. Но только, чтобы это было сюрпризом. Доверяешь мне?

И Кира кивает, только уже без тени сомнения. А у меня вдруг мелькает мысль: после того, что я успел наворотить за время нашего общения, не стал бы я на ее месте себе доверять. Но Кире, наверное, виднее. И сегодня я больше всего на свете не хочу ее разочаровать.

* * *

Дэн не говорит, куда мы едем. Единственное, что он мне сообщает, что мы поедем не на машине, а на электричке.

– Не долго, около получаса примерно ехать. Так что как раз успеем.

– Успеем куда? – пытаюсь вытянуть из него хоть какую-нибудь информацию. Но он улыбается и молчит. Электричка едет в пригород. За окнами начинает потихоньку темнеть. Спустя полчаса, как Дэн и говорил, наша станция. Мы выходим и оказываемся в небольшом поселке. В домах кое-где уже начинают зажигать свет, но пока еще достаточно светло. Дэн ведет меня за руку проселочной немощеной дорогой, которая постепенно поднимается вверх на пологий холм. Минут через пять мы уже почти на его вершине.

– Закрой глаза и не подглядывай. Пойдем, я тебя держу. – Я закрываю глаза, а Дэн берет меня под локоть и ведет на самую вершину. Я чувствую, как у меня колотится сердце и от неизвестности, что меня ждет наверху и от того, что Дэн совсем рядом, и я чувствую его. Мы останавливаемся. Дэн встает позади меня и обнимает ладонями за плечи.

– Теперь открывай.

И я открываю глаза. Мы находимся на берегу. Предо нами немного внизу простирается река. Там, где мы стоим, она не очень широкая, на вид метров сто или чуть больше. Кое-где к берегам реки подступает лес. Еще только март, и он пока не оделся, но тем ярче выделяются на фоне серых деревьев зеленые сосенки и ели. А два берега соединяет мост, должно быть уже неновый, но очень основательный, каменный, который делает это место еще живописнее и привлекательнее.

– Давайте зайдем на мост, – нетерпеливо предлагаю я, и мы спускаемся к реке. А когда оказываемся на середине моста, Дэн указывает мне в сторону заходящего солнца. Но я и сама уже заметила, как замечательно отсюда виден закат. Река простирается с востока на запад и расширяется как раз с западной стороны. Волн почти нет, небо чистое и ясное, а над рекой оно постепенно становится оранжево-красным, и солнце будто опускается прямо в воду. А вода в реке такого же цвета, как и небо, и, кажется, что и вода и небо сливаются вместе, становясь единым целым.

– Как красиво, Дэн… – полушепотом в восторге выдыхаю я, и вдруг спохватываюсь, поняв, что назвала его по имени. Я украдкой бросаю на него встревоженный взгляд. Он улыбается мне. Наверное, просто не услышал… а, может, сделал вид, что не услышал.

– Тебе, правда, нравится?

– Да, очень! Вы специально привезли меня сюда посмотреть закат?

– Да, но я не был уверен, что нам повезет. Погода переменчивая, тучи могли набежать.

– Но нам повезло… А откуда вы это место знаете?

– Я после первого курса университета с друзьями летом здесь был. Мы тогда недалеко отсюда пикник устроили. Погода отличная, компания веселая, все сидят, болтают, а я к мосту пошел посмотреть на реку. И закат тогда был чем-то на этот похож. Речка тоже тихая, ветра нет, на небе ни облачка. Так все спокойно вокруг и… величественно, что ли… И мне вдруг становится тоже так спокойно, я начинаю чувствовать себя частью всего этого, ощущаю гармонию в себе. И понимаю, что хочу оставить эту гармонию внутри, жить с ней… А мне тогда уже в университете не нравилось учиться. Социология – это было не мое. Я это чувствовал, родителям говорил, но отец, наверное, с моих пеленок видел, что я юристом стану, поэтому меня никто не слушал.

– А вы танцами тогда еще не начали заниматься?

– Я со школы занимался, с четырнадцати лет, но родители смотрели на это, как на временное увлечение, сквозь пальцы. А когда я стал говорить, что хочу профессионально танцами заняться, мне промывку мозгов устроили. В общем, тогда, здесь, на этом мосту, я решил для себя, что нужно стремиться к тому, к чему тянется твоя душа, нужно себя слушать, только тогда можно быть счастливым… Ну, по крайней мере, попытаться…