Текст книги "Судьба педераста или непридуманные истории из жизни…"

Опять – двадцать пять

Светское общество. Пожилая дама рассказывает свой сон:

– Ох, я сегодня видела страшный сон! Как будто я засовываю палец в рот, а там – ни одного зуба!

– Мадам, вы наверно палец не туда засунули? – спрашивает поручик Ржевский.

Из коллекции пикантных анекдотов Арнольда Хуеплётова

Отдых в санатории Волна министерства Обороны подходил к логическому завершению. Погода по-прежнему только радовала, хотя августовские дни становились всё короче и короче, ночи прохладнее, а солнышко будило по утрам всё слабее и слабее. Немножечко уже поднадоело море. Каждому по-своему хотелось домой. Появилась легкая грусть-тоска по родным пенатам. И как ни странно, хотелось выйти на службу?!

Макееву с Лобовым ежедневный секс с одним и тем же половым партнером приносил всё меньше и меньше радости. Планка самооценки у каждого из дружбанов была поднята ещё в начале курсовки. Авторитет семьянина был давно утрачен, а молва о похождениях налево благодаря сослуживцам Клизмину и Телегину вот-вот, скоро-прескоро разнесется по ВУЗу, и чем это всё закончится, разумеется, не знал никто.

Бабы. А что бабы? А бабы наивно полагали, что их трахают за любовь и за семью. Семью с ними, с наивными дурочками!

Да, святая наивность… Святая простота…

Клизмин и Телегин по-прежнему проводили свой досуг на пляже с бутылочкой и той закуской, которую они собирали за ужином и завтраком. От ужина, как правило, оставался только хлеб, да и то не всегда, а от завтрака кроме булки, хлеба и вареных яиц бывали сыр с колбасой, блинчики и оладьи.

Все четверо сильно похудели. Лобов с Макеевым – от резко увеличившихся физической и половой нагрузки, а Клизмин с Макеевым от беспробудного пьянства, пропуска из-за этого обедов и многочасовым посиделкам у моря. В море купались все, но больше всех – Сан Саныч и Александр Владимирович. В воде они находились часами, т. к. бывало, что после купания они трезвели, но сил на продолжение банкета оставалось все меньше и меньше. А случалось и так, что на выход из воды у полканов сил просто не хватало. В это, разумеется, трудно поверить, но факты – упрямая вещь.

На женщин чекистов больше не тянуло. И если Макеев с Лобовым ещё хоть как-то как самцы функционировали, то у Телегина с Клизминым кончики выполняли только функцию «пописать». Грустно, очень грустно, но даже у Лобова, полового гиганта, в плавках аккуратно прятался сморчок, который теперь больше спал и отдыхал, и который к мужской работе относился спустя рукава.

Интересные мысли стали роиться в чекистских умах. Так, например, после распития 0,7 литра беленькой к Телегину пришла не белочка, а муза. С закрытыми глазами, лёжа прямо на песке пляжа, у воды, заплетающимся голосом он вдруг начал декларировать с робкими взмахами правой и дрыганьем левой руки стихи, рождённые в алкогольном бреду.

 
Иногда бывает так, что и негде и никак.
И тогда ты ищешь способ, место, время…
Но напрасно, ибо так чтобы вот так или так, потом вот так,
Не бывает просто так! Не простое это бремя,
 
 
Когда негде и не время,
Когда хочется всегда,
Дал бы в репу или в темя…
Так ведь нет, одна беда,
 
 
Когда хочется всё время,
И туда-сюда-туда…
Ты елозишь, суетишься,
Словно бешеное племя,
Прыг да скок, всё мельтешишься,
Может, ты – еврей, как я?
 
 
Кто сказал, что я – еврей?
Просто прыгать я люблю:
В мыслях, танцах и делах
Я скачу как воробей,
Да простит меня Аллах!?
 
 
Скоро утро, люди спят,
Я ж страдаю ерундой,
Мыслей нет, мозги кипят,
Мне бы в койку, на покой!
 

– Браво, браво! – раздались редкие аплодисменты женщин, которые помнили красноречие Александра Владимировича в самом начале отдыха.

– Что это? Кто это? – пробубнил ещё спросонья Телегин, открывая глаза. Он лежал у самой воды. Море было спокойное и ласковое, волна то накатывала на ноги, то откатывала назад, слегка щекоча пятки прославленному чекистскому педагогу.

– Александр Владимирович, – кокетливо обратилась дамочка к Телегину, пытавшемуся принять вертикальное положение, которое давалось ему с очень большим трудом, – а почему аллах?

– А х&й его знает?! – по-мужски, кратко, но точно, по-военному прямо, без обиняков ответил Телегин.

На этом диалог и закончился. Дамочка сразу же потеряла интерес к Александру Владимировичу, а тот, собрав нервы в комок, мобилизовав последние силы своего пропитого насквозь организма, ринулся искать верного и преданного собутыльника, с которым рассчитывал остограммиться перед ужином.

А полковник Клизмин времени не терял. Сан Саныч в правой руке держал маленький пластиковый стаканчик с водкой до краёв, в левой руке красовался надкушенный длинный огурец. И слушатели-собутыльники с интересом следили за ходом мысли красноречивого отдыхающего, который рассказывал очередную байку.

– Как то раз, спустя десять лет после окончания института, собрались бывшие выпускники в гости к своему профессору, который преподавал у них на курсе психологию. Профессор спросил у своих бывших студентов о том, как они поживают? И они стали жаловаться на многочисленные трудности и жизненные проблемы. – Сан Саныч активно жестикулировал, но так, что водка не выплескивалась из стаканчика.

– Так это – понятно. А у кого этих самых-то сейчас нет? – вставил один из слушателей, оторвавшийся от супруги к ларьку и теперь после распития водки в компании надежных товарищей, сидя в плавках, пытался ещё и поддержать беседу.

– Предложив своим гостям кофе, профессор пошел на кухню и вернулся с кофейником и подносом, на котором стояли самые разные чашки: фарфоровые, стеклянные, пластиковые, хрустальные, простые и дорогие, изысканные. Когда выпускники разобрали чашки, профессор сказал: «Если вы заметили, все дорогие чашки разобраны. Никто не выбрал чашки простые и дешевые. Желание иметь для себя только лучшее и есть источник ваших проблем. Поймите, чашка сама по себе не делает кофе лучше. Иногда она просто дороже, а иногда даже скрывает то, что мы пьем. То, что вы действительно хотели, был кофе, а не чашка. Но вы сознательно выбрали лучшие чашки. А затем разглядывали, кому какая чашка досталась. А теперь подумайте: жизнь – это кофе, а работа, деньги, положение в обществе – это Чашки, это всего лишь Инструменты для хранения Жизни. То, какую чашку мы имеем, не определяет и не меняет качества нашей Жизни. Иногда, концентрируясь только на чашке, мы забываем насладиться вкусом самого кофе. Наслаждайтесь своим кофе!»

– А я бы тоже выбрал кружечку по вкусочку, ха-ха-ха! – Пошутил полупьяный товарищ, который пришел к вино-водочному шалманчику чуть раньше Клизмина.

– У самых счастливых людей нет всего лучшего. Но они извлекают все лучшее из того, что имеют, – продолжал Клизмин. – Счастье в том, чтобы хотеть то, что у тебя есть, а не в том, чтобы иметь то, что хочешь! Жизнь коротка! Нарушай правила, прощай быстро, целуй медленно, люби искренно, смейся неудержимо! И никогда не сожалей о том, что заставило тебя улыбнуться!

После этой истории мужики выпили и за профессора, и за жизнь, и за опыт…

Мысли вслух или просто конец второй части

Могу в постели, на столе, В машине, в поезде – в купе. Под пледом в самолёте было, Но укачало, аж мутило.

На стуле, в кресле, гамаке… На даче было по весне. И стоя запросто могу, Упёршись в стеночку, в углу.

Во время отдыха, на пляже, И в душевой кабинке даже… Жизнь научила с малых лет: Повтора в нашей жизни нет!

Неважно «где», везде люблю, Возможность есть – я сразу… СПЛЮ!

Зяма Исламбеков, неопубликованное, раннее, или м.б. даже где-то, когда-то, у кого-то позаимствованное…

По классическим канонам эпистолярного жанра объемы каждой из глав, каждой части должны быть примерно равными другим, того же самого произведения. Но, во-первых, я – не профессиональный писатель. Во-вторых, я слесарь-сантехник третьего разряда и пишу я от случая к случаю о наболевшем, о том, что меня тронуло и лишь для того, чтобы просто ничего не забыть. Вот и всё, собственно говоря…

Никакой политики, никакой фантастики. Правда, правда и только одна голая правда!

Жанр мой – это новое направление в литературе. В том стиле, в котором я только лишь пытаюсь писать, ни до меня, ни со мной – никто не писал и не пишет. Почему?

А пес его знает? Не пишут как я и всё тут!

Можно даже и не читать, если кому-то не нравится или если это всё примитивно, известно давным-давно или если это банально аморально. Как говорится, на вкус и цвет – индуса нет! Или что-то вроде того…

Я, когда только начинал работу над романом, сначала собирался написать добротный рассказ страниц эдак на 15, затем решил жахнуть повесть на 30-40 страниц, а вышло вон что?! Название, конечно, не благозвучное. Одно только это название может отпугнуть добрую половину читателей. Да и пусть! Всё равно сегодня в России практически никто не читает. Зато все без исключения в стране умные. Ум так и прет у людей из всех щелей. А в последние годы поперли бедность, нереализованные амбиции, хамство и цинизм. Я родился и рос в далекие 60-ые годы двадцатого столетия. Тогда людей ещё делили не только по национальности, но и ранжировали по классовой принадлежности. Думаю, что в те времена быть слесарем-сантехником было здорово. Рубчики и трешки, пятерочки и червончики… И бухло было, и сигареты были, было всё, практически всё. А сейчас? Сейчас важно иметь деньги. Будут деньги, будет всё. Но не те деньги, которые были 30-40 лет тому назад, а деньги, на которые можно купить машины, квартиры, виллы, самолеты и яхты… Говорят, что здоровье не купишь! Возможно, и так или что-то вроде того. Но без денег не будешь заниматься спортом, фитнесом, нормально питаться, одеваться, жить в нормальных человеческих условиях…

Очень не хотелось бы, чтобы читатель полагал, что данный роман – месть кого-то кому-то. Это не так! Здесь нет ни социального заказа, ни обиды, ни мести кому-либо за те гнусности и пакости, происходившие с героями казалось бы совсем недавно, ещё вчера. Метод аналогии, который так часто используют и полемисты разных уровней и масштабов, и ученые – не всегда уместен и часто просто не работает, даже если его использовать вкупе со сравнительным методом, с методом анализа, с методом синтеза. Все эти методы являются общенаучными и обычный обыватель никогда в жизни не скажет, какой из методов он вчера или, например, сегодня использовал на работе, или на даче, или дома. Поверьте, это так.

Многие в России испытывают негативные чувства, эмоции и к Горбачову М.С., и к Ельцину Б.Н., но никто сегодня не собирается мстить, гадить великим по могуществу, по силе в момент их правления и ничтожным сейчас. Один – живой труп, перенесший несколько инсультов и еле шаркающий по бренной земле, живущий в изоляции как отшельник… А другого просто нет в живых. О покойниках обычно либо ничего, либо только хорошее. Таковы древние православные российские традиции.

В данном романе практически нет исторических параллелей, очень мало описаний природы, мало диалогов, практически нет зарисовок городских и сельских пейзажей. Читатель ждет развязки, которой тоже нет и не будет. Её не может быть по определению. В стране, где каждый, абсолютно каждый держит фигу в кармане, где делают с оглядкой на руководство, на соседа, где нет ни настоящей демократии, ни свободы слова, ни истинных человеческих ценностей трудно даже представить какого-то героя, прошедшего путь от и до и которого можно было бы канонизировать. На таких героев всегда надо равняться, а их просто нет.

И вот здесь я должен получить отпор от скептиков, от критиков за явную глупость, за ахинею. Мол, придурок, а герои второй мировой войны? А герои социалистического труда? А все те, которые отдают свои жизни во благо Родины, за спасение других людей? Их же ведь не миллионы? Их десятки, сотни миллионов!

Так ведь никто и не спорит, что они были, есть и будут. И это прекрасно. Но зачем же переворачивать с ног на голову то, о чем я пытаюсь сказать?! Любой факт можно по-разному осветить, интерпретировать. В советские времена ходил такой замечательный анекдот про Генерального Секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева (1906 г.р.-1982 г. см.) и тогдашнего Президента США Рональда Уилсона Рейгана (1911 г.р. – 2004 г. см.). Небольшое вступление, как говорится – исторический экскурс. Первый президентский срок правления 40-ого Президента США начался в период заката правления Брежнева Л.И., которому оставалось жить совсем немного, и который уже и говорить-то толком не мог. Он еле шаркал по земле, еле волочил ноги, дикция его была ужасной. Читал свои речи по бумажкам, составленным для него его окружением. Вся страна, тогда ещё СССР потешалась над кремлевским старцем. А ведь никто и никогда не знал, да и не задумывался о тех заслугах перед Отечеством, которые были у Леонида Ильича Брежнева, начиная уже с довоенных, т. е. с 30-ых годов 20-ого века.

А если вспомнить далекие 70-ые годы, когда у Леонида Ильича начались большие проблемы со здоровьем и он начал просто на глазах чахнуть, сдавать, то его оппонентом был тогдашний 39-ый Президент США Джеймс Эрл (Джи́мми) Ка́ртер – мла́дший (родился в 1924 г. и ныне здравствует. Вот молодец!). Но почему-то мне вспомнилась фамилия Рейгана.

Рональд Рейган, как и более молодой в сравнении с ним Дж. Картер, был помоложе, да и покрепче Леонида Ильича. Более того, если бы не рак, от которого скончался 40-ой Президент США, то он бы ещё и сегодня пожил. Как знать?! Но и Рейган был марионеткой своего окружения, того самого, которое формирует и назначает президентов. Президенты США всегда, во все времена выражали и выражают волю не своего народа, а денежных мешков, миллиардеров, разрешивших «руководить» не только страной, но и другими странами мира, насаждая великие американские ценности.

Анекдот. Решили США и СССР померяться силами и устроить забег между своими лидерами. Ясно, что более здоровый и спортивный Рейган (или Картер, какая разница?) обошел больного и неповоротливого Брежнева. На следующий день в американской прессе появляется короткое сообщение: «Тогда-то и там-то состоялось соревнование по бегу между президентом Рейганом (Картером) и генсеком Брежневым. Победил Рейган (Картер)».

В советских газетах: «Тогда-то и там-то состоялся международный забег. Среди участников…» – далее на целую полосу идет поток дифирамбов и перечисление регалий Леонида Ильича Брежнева и Рональда Рейгана (Джимми Картера). Оканчивается статья: «В итоге, Леонид Ильич финишировал вторым, а президент США – Рейган (Картер) – предпоследним».

Я специально оставил обоих Президентов США, т. к. кто-то помнит анекдот с одной, кто-то с другой фамилией, но суть от этого не меняется.

В данной главе, а роман ведь ещё только начинается, я готовлю читателя к тому, что всё ещё только впереди, всё разворачивается по классическому сценарию: от простого к сложному, от частного к общему (в науке это называется метод индукции). Шаг за шагом будем вместе прослеживать головокружительный взлет и падение генерала Лобова Николая Михайловича.

* * *

Часть третья

 
И в мороз, и в зной,
И в дождь и в снег,
Ты всегда со мной,
Двадцать первый век…
 
 
Век развала страны,
Век утраты надежд,
Век далекой мечты,
Век мучительных грез…
 
 
Сделай выбор однажды,
Сделай сам что-нибудь,
Сделай так, чтобы каждый,
Мог спокойно вздохнуть!
 
 
Оттого, что Отчизна,
Стала краше ещё,
Ты почувствовать должен
Место в жизни свое.
 
 
Хорошо, когда много
У тебя, у людей,
У простого народа,
Ярких, красочных дней!
 
 
Небо синее, жаркое солнце палит,
Всё неплохо, душа лишь томится, болит,
Сомневаешься, думаешь, что-то не то,
Потому что ошибся ты как-то, когда-то, давно…
 
 
Не сказал, что хотел, промолчал и стерпел…
И никто не посмел упрекнуть тебя в том,
Что молчал ты как все, веселился и ел,
Пел, плясал, строил собственный дом…
 
 
Все так делали, ты был таким же, как все,
Все так думали, делали, все, да не все…
Были те, что молчали, были с фигой в кармане,
Вот и стало понятно, что жил ты в обмане.
 
 
Ты обманывал всех, ты не верил в себя,
Круговая порука, крайний – не я.
Крайний тот, кто стоит над тобою и мной,
Ты ж хороший, ты ж просто свой.
 
 
Ты поверил, ты сделал так,
Как сказали… Ты – не простак!
Ты честный, открытый, почти герой
Электорат – ты! Ты, парень свой!
 
 
И если глупый, то не беда.
Страна большая, беда одна.
 

P.S. Эти прекрасные стихи были размещены в ИНТЕРНЕТе 19 февраля 2012 г., ровно за две недели до выборов Президента России Путина Владимира Владимировича[15]15
  http://youtu.be/iVH5w8Fo1pM


[Закрыть]. Ещё и выборов не было, но все знали точно, что Путин В.В. победит в первом туре, набрав 53 % голосов. Оптимисты же с пеной у рта доказывали, что будет 62 %. А у меня в связи с этим только один вопрос: «А какая разница между этими цифрами? Нет, если сравнивать не абсолютные разные величины, а в принципе… Для победы 4 марта 2012 г. достаточно было набрать 50 % + 1 голос. Возможно, через 2 недели, когда роман ещё будет дописываться, и когда ещё можно будет вносить правки, Путин победит с ещё большим отрывом от остальных кандидатов в Президенты России, но книга-то не о выборах, не про то, что у каждого всегда есть выбор, даже если выборов и нет. Да?

Писатель Кодзи Судзуки (род. 13.05.1957 г.) закончил японский университет «Кейо» по специальности «французская литература». Его дебютный роман «Rakuen» (1990) получил премию «Japan Fantasy Novel Award». По трилогии бестселлеров Судзуки – «Звонок» (1991), «Звонок-2» (1994) и «Звонок-3» (1998) – снимаются популярные телепередачи и фильмы. Кроме вышеупомянутых романов, Судзуки написал роман «Прогулка богов» (2003), а также сборники рассказов «Темные воды» (1996) и «Звонок-0 (Рождение)» (1999). Сейчас писатель работает над новым хоррор-романом. Кроме того, он интересуется и литературой для детей: переводит на японский книги англоязычных авторов.

В Японии с древних времен верят, что лучшее время для встречи с призраками – глубокая ночь. Если моросит дождь, шансы увидеть привидение еще выше.

«Гуляя вдоль реки или пруда, можно ощутить, как рождаются призраки», – говорит писатель Кодзи Судзуки. По его мнению, духи или призраки часто приходят в ограниченное влажное пространство. Так, в кинематографической версии романа «Звонок» – дух Садако обитает у колодца; в сборнике рассказов «Темные воды», по которому снят одноименный фильм, встречи с неупокоенными тоже происходят на фоне воды.

Призраки ассоциируются у японцев скорее с влагой, чем с сухостью. Даже в западных фильмах ужасов самое жуткое часто происходит в ванной комнате. Аудитория японского хоррора ежится от страха, когда видит влажное и душное место – там может появиться бестелесный призрак. В романе «Звонок» дух входит в мир через видеокассету. Главная героиня волнуется за своего ребенка, а читатель с нарастающим ужасом наблюдает, как к ним приближается дух. Ужас в «Звонке» реалистичен и осязаем, потому что точкой соприкосновения с миром духов становится обыденный предмет. Подобные решения характерны для японского хоррора, но именно творчество Судзуки стало искрой, разжегшей популярность этого искусства во всем мире. Что интересно, сам писатель отрицает личное знакомство с духами и утверждает, что в них не верит – более того, даже не смотрит фильмы ужасов.

«Я довольно логичный человек, – говорит Судзуки. – Я не верю во всякие эфемерные сущности и не интересуюсь ими. Я редко читаю романы в стиле хоррор и не смотрю ужасов, если не считать «Психоз» Хичкока, «Изгоняющего дьявола» и еще пару подобных фильмов. Мне кажется, в моих ранних произведениях видение мира чем-то напоминает взгляды доисторических охотников: нужно преодолеть трудности и добиться славы. В «Звонке» я от этого отошел. Если вы прочитаете мою трилогию, то увидите, что они не относятся к типичному хоррору с безнадежным и безвыходным концом, когда призрак, которого считали побежденным, возвращается. Я написал эти романы по-другому. Хоррор – это не мое, между мной и обычным писателем ужасов большая разница».

Судзуки не нравятся традиционные фильмы ужасов с сонмами злобных призраков, фонтанами крови и дешевыми звуковыми эффектами. Он даже не считает их страшными.

«По-моему, кровавые, «мясные» ужастики годятся только для детей, – говорит писатель. – Дети в них верят. А вот воображение взрослого стимулирует лишь настоящий, подлинный страх. В Америке и Европе почти во всех фильмах ужасов злые духи оказываются побеждены. Японские фильмы ужасов кончаются намеком, что дух остался на свободе. Дело в том, что для японцев духи не только враги, они сосуществуют с нашим миром. В японской литературе призраки встречаются часто: вспомните хотя бы Дзунъитиро Танидзаки, Наоя Сига или «Ночи грез» Сосэки Нацумэ. Эти произведения не относятся к жанру хоррора, хотя вызывают у читателя дрожь. В моем новом романе, страх никак не связан с духами, он современнее. Я его чувствую сам и надеюсь передать читателям. Этот страх смешан с возбуждением, когда руки трясутся, сердце колотится, а пульс частит».

«Я бы очень хотел, чтобы после фильмов «Звонок» и «Звонок-2» сняли фильм по роману «Звонок-3», – признается Судзуки, – и закончили трилогию. Прекрасно, что все три книги переведены и доступны большей читательской аудитории. Ведь главное – это книги. Фильмы хороши лишь постольку, поскольку знакомят людей с книгами. Если когда-нибудь в Голливуде снимут фильм о море по роману «Rakuen», я буду счастлив».

В книге «Rakuen» рассказывается о человеке, который преодолевает трудности, чтобы завоевать сердце любимой девушки. По мнению Судзуки, этот сюжет как нельзя лучше подходит для голливудского фильма.

О чем мечтает Кодзи Судзуки? Чтобы в Голливуде сняли «человеческую драму» по японскому хоррор-роману.

* * *

Глупость – умственная ограниченность, неспособность к здравому рассуждению.

Глупость настолько непроходима, что её невозможно исследовать до дна, в ней не рождается никакого отзвука, она все поглощает без возврата.

Оноре де Бальзак

Всякий глупец найдет ещё большего глупца, который станет им восторгаться.

Никола Буало

Нет более удачного сочетания, чем немного глупости и не слишком много честности.

Фрэнсис Бэкон