Текст книги "Институты российского мусульманского сообщества в Волго-Уральском регионе"

Единственной социалистической группой, оказавшейся в состоянии преодолеть радикализм ученических кружков и обеспечить политическую преемственность, оказалось движение «Тангчылар». Его лидер Гаяз Исхаки и его соратники стремились создать независимое политическое движение. Перед ними стояла задача по превращению стихийного движения учащейся молодежи в основу стабильного социалистического движения. «Тангчылар» стояли у истоков партии массовой, т. е. социалистической партии XX в. Они намеревались сформировать нишу для всех образованных и хотя бы относительно обеспеченных членов общества.

Основной проблемой «Тангчылар» было отсутствие собственной ниши в структуре татарского общества. Бизнес, махалли и благотворительные общества находились под контролем баев и иногда имамов. Правительство изгоняло молодых радикалов из медресе и мектебов. В итоге в 1910-е гг. большинство лидеров «Тангчылар» примкнули к основному потоку национального движения и занимали в нем в 1917–1918 гг. ключевые посты (особенно Ф. Туктаров и Г. Исхаки). Отсутствие собственной стабильной ниши подталкивает более молодое поколение социалистов к борьбе за занятие постов не в национальных структурах, а в органах местного самоуправления, территориальной автономии или в общегосударственных организациях. В этом направлении будут действовать социалисты в 1917–1918 гг., но этот урок они получили на основе опыта «Тангчылар» в 1905–1907 гг.

Раздел III
Общенациональные автономные институты и политические движения в 1917–1918 гг.

Глава 1
Мусульманские комитеты и губернские Милли Шуро

Первым откликом на Февральскую революцию со стороны татарского населения стала статья Садри Максуди «Наши задачи при современном политическом положении», опубликованная 4 марта 1917 г. в газете «Вакыт». В ней Максуди поставил перед нацией пять основных задач. Во-первых, не утрачивать хладнокровия и четко разработать требования, которые нация должна предъявить новому правительству. Во-вторых, Максуди считал, что достижение национальных требований возможно только собственными усилиями, а правительство неспособно их само понять и провести. В-третьих, необходимо сотрудничать с новым правительством и помогать его органам на местах, стараясь обеспечить в них максимальное представительство мусульман. В-четвертых, для разработки требований и предъявления их правительству и исследования путей помощи правительству необходимо провести совещание при фракции в Государственной Думе и ее бюро. В-пятых, несмотря на политические, социальные и экономические различия двадцати пяти миллионов российских мусульман и партийные различия, Максуди призвал к отказу от партийных распрей и племенных различий во имя национального единства. Максуди призвал к обсуждению всех национальных потребностей и нахождению единого пути для скоординированных действий. В заключение Максуди прямо обратился к Богу с просьбой направить на верный путь[478]478
  Вакыт. 1917. 4 марта.


[Закрыть].

С 6 марта 1917 г. в Казани начинаются собрания мусульманской элиты. Вначале происходит собрание молодежи, объединившее учащуюся молодежь и молодых учителей, параллельно организуются и ветераны революции 1905–1907 гг. 7 марта в Большом театре Казани собираются представители студенческой молодежи, интеллигенции и буржуазии и создается Временный мусульманский комитет. Вначале он состоит из 30–35 человек и своими основными задачами провозглашает исследование потребностей мусульман, организацию их сил на единых позициях и подготовку к Учредительному Собранию. Мулланур Вахитов отказался войти в комитет[479]479
  Кояш. 1917. 7 марта, 9 марта, 12 марта.


[Закрыть]. Это является первым прецедентом неучастия левого социалиста в общенациональном комитете. Наряду с идеологическими разногласиями, его решение определялось личными неприязненными отношениями с Фуадом Туктаровым.

12 марта 1917 г. окончательно складывается руководство Казанского мусульманского комитета. Его председателем становится Фуад Туктаров, заместителями председателя – Габдулла Апанай и Валидхан Таначев, секретарями – Амин Мустафин и Султан-Ахмет Габяши, членами: Амина Мухетдинова (от учительниц), Ильяс Алкин (от военных), Валиулла Ибрагимов (от буржуазии), Саит Вахидов (от военных) и Рахимджан Даминов (от Общества учителей). Духовенство представляют Кашшаф Тарджемани и Ахметжан Мустафа (круг Галимджана Баруди). В Петроград в бюро мусульманской фракции командируются Садри Максуди, Саид-Гирей Алкин и Габдельхамид Казаков. Комитет избирает членов в Исполнительный комитет Казанского Совета[480]480
  Там же. 14 марта.


[Закрыть]. 19 марта комитет образовывает комиссии: финансовую, юридическую, информационную и газетную. Чуть позже начинается посылка агитаторов по уездам для ознакомления с современным положением. В Тетюшский уезд отправляется Латыф Мустафин, а в Свияжский – Султан-Ахмет Габяши[481]481
  Там же. 21 марта.


[Закрыть].

5 марта 1917 г. в Оренбурге под председательством Тимерши Соловьева прошло первое собрание мусульман. Была отправлена телеграмма председателю Государственной Думы М. В. Родзянко и председателю Временного правительства князю Г. Е. Львову, составленная С. Максуди. В Гражданский Комитет были делегированы Калимулла Хасанов и Фатих Карими. В Оренбурге было создано постоянное Оренбургское мусульманское бюро, вначале состоявшее из 22 человек под председательством Фатиха Карими, в которое через несколько дней вошли представители учителей, приказчиков и конторщиков, имамов и рабочих[482]482
  Вакыт. 1917. 6 марта, 10 марта.


[Закрыть].

Оренбургское мусульманское бюро разослало телеграмму следующего содержания лидерам татарских общин Приуралья, Казахстана, Туркестана и Нижней Волги: «Мусульманское бюро… обращается с призывом сорганизовываться, участвовать в местных гражданских исполнительных комитетах, устраивать собрания, объявлять народу о бесповоротной гибели старого правительства и о необходимости подготовки к выборам в Учредительное Собрание, организовать спешно местный комитет для сношений с Оренбургским мусульманским бюро. Председатель бюро Фатих Карими». Телеграмма была направлена в Троицк, Актюбинск, Тоз-Тубу, Орск, Мраково, Челябинск, Бузулук, Верхнеуральск, Тимер, Уил, Илек, Бугуруслан, Бугульму, Саратов, Уральск, Казалинск, Перовск, Иргиз, Самару, Верхний Узень, Ташкент, Туркестан, Челкар и Царицын[483]483
  Вакыт. 1917. 10 марта.


[Закрыть]. Сам факт рассылки данной телеграммы свидетельствует о роли Оренбурга как национального центра, контролирующего главным образом татарскую диаспору в мусульманских регионах Казахстана и Центральной Азии и в Нижнем Поволжье.

В ближайшие дни мусульманские комитеты и бюро были созданы в Самаре, Троицке и Орске. Все они отправили Временному правительству телеграммы с выражением поддержки и с требованием отмены всех ограничений по религиозному и национальному признаку[484]484
  Там же. 12 марта.


[Закрыть].

10 марта 1917 г. в правление Уфимского Комитета по распространению гражданственности среди мусульман вошли: Гумер Терегулов (председатель), Закир Кадыри, Галимджан Ибрагимов (зам. председателя), Гамдэ Хабиров (секретарь), Вагиз Наврузов, Сагит Рамиев, Исмагил Субаев, Хидаятулла Еникеев, Хабибулла Ахтямов, Ахмет-Султан Терегулов, Закир Шакиров, Габдулла Шинаси, Исхак Касмасов, Салих Хабиров. Были приняты решения об организации специальных митингов для мусульман, чтении лекций, о митинге для солдат, распространении среди солдат обращения А. И. Гучкова, делегировании 5 представителей в Комитет общественных организаций, избрании Комитета учащихся во главе с Гинаятуллой Терегуловым и о создании комиссии для поддержания порядка на митингах. Была сформирована контрольная комиссия Комитета. Позднее Комитет создал комиссии: издательскую и редакционную, лекционную и финансовую[485]485
  Тормыш. 1917. 12 марта, 14 марта.


[Закрыть]. Таким образом, на первоначальном этапе Галимджан Ибрагимов и его сторонники даже организационно находились в рядах единого национального комитета.

22 марта в Мамадыше Казанской губернии был созданы Мусульманский комитет. Он выступил за открытие своих отделений по уезду. Вопрос о партийной принадлежности оставался открытым. Поэтому в случае необходимости предусматривалось открытие отделения партии «Иттифак аль-Муслимин» в Мамадыше. Участники поддержали идею созыва Всероссийского мусульманского съезда и введение одного мусульманина в число членов уездной земской управы[486]486
  Кояш. 1917. 12 апреля.


[Закрыть].

8 Белебее Уфимской губернии был сформирован Мусульманский комитет во главе с Галимэ Касимовым. Он ввел представителей в Гражданский комитет (ахун Джамалетдин Хурамшин), Комитет общественных организаций (учитель Мухаммед Чанышев), Союз учителей (учитель Фатих Сайфи)[487]487
  Тормыш. 1917. 15 марта.


[Закрыть].

9 апреля 1917 г. Казанский мусульманский комитет был способен сосредоточить внимание на такого рода вопросах, как организация национальных воинских частей и «Милли Сермая» («Национальная Казна») и кооптация новых членов в Исполнительный комитет Казанского Совета[488]488
  Кояш. 1917. 13 апреля.


[Закрыть].

9 апреля была создана платформа Казанского мусульманского комитета. По ней Россия провозглашалась федеративной республикой. Автономия тюрко-татар формулировалась как экстерриториальная. В районах с большим количеством представителей нации тюрко-татарский язык провозглашался официальным[489]489
  Там же. 23 апреля.


[Закрыть].

Таким образом, в первые послереволюционные дни во всех основных населенных пунктах с татарским населением были созданы мусульманские комитеты и бюро как общенациональные органы, объединявшие представителей всех социальных групп. Они включили в себя всех национальных общественных деятелей. Либеральное, умеренное социалистическое и левое социалистическое крылья этих комитетов сконцентрировались на политическом развитии татар, культурно-просветительской деятельности, создании основ культурно-национальной и религиозной автономии. Руководящую роль в этих органах заняла светская интеллигенция в лице лидеров периода российской революции 1905–1907 гг., как либералов (С. Максуди, Ф. Карими), так и умеренных социалистов (Г. Исхаки, Г. Терегулов). Мусульманские комитеты и бюро в основном были общенациональными, а не политическими органами (за исключением Казани и Уфы с их сильными национальными социалистическими традициями). За исключением Мулланура Вахитова, в Казани в составе комитетов оказались все социалисты.

Мусульманские комитеты и бюро рассматривали себя скорее как общенациональные органы автономии, представляющие все слои татарского общества, а не партийные организации. Так, мусульманская фракция уже в марте потребовала включения в министерства – внутренних дел, юстиции и военное, т. е. в правительство, – людей, знающих обычаи и общественную жизнь мусульман. Это обозначало введение представителей мусульман в исполнительную власть[490]490
  Тормыш. 1917. 17 марта.


[Закрыть].

14–17 апреля в Уфе, а 23–24 апреля 1917 г. в Казани проходят губернские мусульманские съезды, создавшие губернские национальные советы. Уфимский съезд выступил за политическое равноправие женщин. Наиболее значительное внимание было уделено вопросу образования. Председатель Уфимского комитета по распространению гражданственности среди мусульман Гумер Терегулов с 1915 г. занимал пост районного инструктора по мусульманскому образованию в Уфимском губернском земстве. Он предложил создать там особый отдел по мусульманскому образованию. Среди решений съезда были: введение обучения в школе на родном языке (ана теле); переход сферы образования под контроль самих мусульман; обеспечение мусульманских учебных заведений за счет собираемых с них налогов. Г. Терегулов выступил за употребление нерусских языков в земских учреждениях, городском самоуправлении, окружных судах, деятельности губернских учреждений, казенной и контрольной палат. Галимджан Ибрагимов провел решение, по которому в районах с мусульманским большинством судьи должны быть мусульманами. Г. Терегулов в земельном вопросе предложил передачу земель (царских, удельных учреждений, монастырских) народу. При этом общероссийское земельное право должно было учитывать особенности жизни и обычаев в регионах. Переселение прекращалось. Г. Терегулов в итоге возглавил губернское Милли Шуро[491]491
  Там же. 26 апреля, 27 апреля.


[Закрыть].

20–21 апреля собрание из 150 человек в Бугурусланском уезде Самарской губернии выступило за превращение России в федеративную республику с однопалатным парламентом. Учредительное собрание должно было избираться на основе всеобщего, равного и прямого избирательного права при тайном голосовании с 20 лет. Органы власти должны были формироваться при пропорциональном представительстве наций. Во внешнеполитическом плане предлагался мир без аннексий и контрибуций. В каждой губернии создавался Милли Шуро, а высшим органом являлся Раис уль-Улама в ранге министра, находящийся в Петрограде. Школа должна была содержаться на поступления от налогов при преподавании на родном языке. В регионах с большим количеством мусульман судопроизводство могло вестись на родном языке. В мусульманские воинские части должны были призываться рекруты, обучение солдат также должно было происходить на родном языке. В земельном вопросе предлагалась отмена частной собственности на землю при передаче крестьянам земли немедленно[492]492
  См.: Тормыш. 1917. 3 мая.


[Закрыть]. Именно вопрос о частной собственности на землю станет, по сути, ключевым пунктом, который разделит либералов и умеренных социалистов, с одной стороны, и левых социалистов, воспринявших эсеровский призыв к отмене частной собственности на землю и уравнительному землепользованию, с другой стороны. Об этих разногласиях будет подробно сказано ниже, при анализе II Всероссийского мусульманского съезда июля 1917 г.

15 июля 1917 г. был сформирован статистический отдел Казанского мусульманского комитета во главе с Г. Шарафом. В его задачи входили подсчет численности и процентного соотношения представителей различных национальностей, учет детей школьного возраста, выяснение количества земли у татар[493]493
  Курултай. 1917. 16 июля.


[Закрыть]. Эти данные составили основу для разработки всех карт территориальной автономии татар.

Окончательно органы национального представительства были сформированы в Казанской губернии 16–19 августа, когда на губернском мусульманском съезде создавались следующие органы автономии:

1) Казанское губернское мусульманское собрание (Курултай) – съезд;

2) Казанский губернский мусульманский Совет (Милли Шуро) – представительный орган;

3) Казанское губернское мусульманское управление (Милли Идарэ) – исполнительный орган в составе отделов: духовного, просветительского, финансового, статистического и агитационно-пропагандистского.

По докладу Ф. Туктарова принимаются решения об обязательности обучения с 8 лет, расходовании самими мусульманами взимаемых с них земских сборов, окончании мобилизации в армию, против хлебной монополии, за взимание национального налога. В аграрном вопросе принимается программа эсеров. В состав управления (идарэ) Казанского губернского Милли Шуро вошли имам К. Салихи, Ф. Туктаров, М. Курбангалиев, Г. Губайдуллин, Н. Хальфин, Гильм. Шараф и Х. Сафиуллин. Они представляли сторонников Ф. Туктарова, в большинстве своем умеренных социалистов[494]494
  Кояш. 1917. 22 августа, 30 августа.


[Закрыть]. Осенью 1917 г. создавались органы национально-культурной автономии на местах. Первым данное решение приняло Казанское губернское Милли Шуро. На его заседании 31 августа было принято решение о создании органов Милли Идарэ на всей территории губернии. Особое внимание было уделено созданию органов просвещения и обеспечению контроля над медресе[495]495
  Там же. 3 сентября.


[Закрыть].

Второй Уфимский губернский мусульманский съезд сопровождался дискуссией между большинством и эсеровским меньшинством. От имени последнего Г. Ибрагимов утверждал, что губернское Милли Шуро не должно было решать вопросы политические и экономические, а только вопросы общие для всех классов (сыйныф). Фарид Альбеков указывал, что губернское Милли Шуро должно контролировать экономические, политические и общенациональные вопросы. К его мнению присоединился Г. Терегулов. От имени Уфимского Харби Шуро выступил Гумер Альмухамамедов, заявивший, что представители татар стремятся перейти под контроль губернского Шуро. Закир аль-Кадыри выступил за единство всех мусульман. Сторонники Терегулова получили большинство в Исполнительном комитете губернского Милли Шуро[496]496
  Тормыш. 1917. 18 августа, 19 августа.


[Закрыть].

16 августа 1917 г. Уфимское губернское Милли Шуро вновь остановилось на принципиальных пунктах своей платформы. В деле национального самоуправления оно ратовало за национально-культурную автономию. Шуро выступило за конфискацию удельных, кабинетских, монастырских и боярских земель при сохранении частной собственности на землю. Особо оговаривалось противостояние программе эсеров под лозунгом: «пусть исчезнет собственность (милек бетсен)!»[497]497
  Там же. 16 августа.


[Закрыть].

29–30 октября 1917 г. в Уфе прошло заседание губернского Милли Шуро, где был создан его президиум, в который вошли Г. Терегулов, З. Кадыри, А.-З. Валиди, Г. Ибрагимов, Ф. Сайфи и Ф. Ахмадуллин. Таким образом, в руководстве три места получили представители национального большинства, два – эсеровского меньшинства и одно – представитель башкирских автономистов. Были избраны председатели губернских отделов Милли Идарэ: мухтасиб Зыя Камали, глава отдела Малия Назараты Хидаятулла Еникеев и глава отдела Мэгариф Назараты Мардегалим Мухамедов, представлявшие большинство[498]498
  Тормыш. 1917. 31 октября, 1 ноября.


[Закрыть]. Аналогичные уездные органы чуть позже были сформированы во всех уездах Уфимской губернии.

27 сентября – 5 октября 1917 г. прошел I съезд мусульман Оренбургской губернии. Особенностью Оренбурга было представительство максимально широкого числа организаций при отсутствии жесткого лидерства. Татары губернии сосредоточились на решении вопросов национально-культурной автономии. Были избраны депутаты от губернии в Миллет Меджлисе. Вопрос о территориальной автономии откладывался до решения его созванным Всероссийским Учредительным Собранием, в то время как представители Центрального башкирского Шуро, доминировавшие в сельских районах губернии выступали за немедленное осуществление автономии. В итоге башкирские делегаты во главе с А.-З. Валиди покинули съезд. Оставшиеся делегаты избрали Оренбургский губернский национальный Совет во главе с М.-Ф. Карими[499]499
  Денисов Д. Н. I съезд мусульман Оренбургской губернии // Ислам на Урале. Энциклопедический словарь. М.–Н. Новгород: Медина, 2009. C. 14.


[Закрыть]. Его сторонники в лице Оренбургского мусульманского бюро получили 12 из 20 мест мусульман в городской Думе Оренбурга на выборах 9 июля 1917 г. (список № 5). Чисто татарский список № 2 во главе с Хасаном Маминым получил 4 мандата, список № 10 мусульманских торговцев и домовладельцев – 2 места, список № 3 (эсеров) – 2 места и список № 4 (социал-демократов) – 1 место[500]500
  Тормыш. 1917. 20 июля.


[Закрыть].

На выборах в городскую Думу Уфы прошло 17 мусульман. Относительную победу одержал список социалистов, куда наряду самим Г. Ибрагимовым вошли Ш. Сунчалей, А. Сайфи и Ибр. Ахтямов. Среди остальных 9 депутатов следует отметить будущего сподвижника Г. Ибрагимова Г. Баимбетова[501]501
  Ирек. 1917. 5 июля; Тормыш. 1917. 16 июля; Йолдыз. 1917. 27 июля.


[Закрыть]. Башкирский список на выборы в городские Думы не выставлялся. Причину этого можно понять исходя из результатов выборов в Учредительное Собрание по Уфе. Здесь список губернского Милли Шуро получил 1279 голосов (19 – от солдат), а список Башкирского Шуро – 251 голос (214 – от солдат)[502]502
  Тормыш. 1917. 21 ноября.


[Закрыть].

В ноябре 1917 г. Милли Идарэ назначило первых мухтасибов. Мухтасибом Казани стал Г. Апанай, Самары – Ф. Муртазин (бывший редактор журнала «Иктисад»). Назначение мухтасибов-джадидов, лояльных линии Милли Идарэ и Диния Назарат, становилось оружием контроля национального правительства за регионами, так как приходское духовенство было основным передатчиком распоряжений правительства для народа.

Рейтинг центристов и социалистов Казани выявился во время выборов в городе в губернский Совет. По числу полученных голосов первая тройка выглядит следующим образом: председатель Казанского Мусульманского Комитета (КМК) – Фуад Туктаров, заместитель председателя КМК – Наджип Хальфин, председатель Мусульманского социалистического комитета – Мулланур Вахитов. За исключением председателя Союза приказчиков Шагита Ахмадиева, членов МСК Фатиха Сайфи и Хатиба Мухетдинова, в списке из 12 человек отсутствуют другие сторонники Вахитова. Таким образом, до Корниловского мятежа большинство мусульманских избирателей Казани придерживались позиций Казанского мусульманского комитета.

11–12 августа 1917 г. все национальные организации Казани участвовали в едином списке на выборах в формируемое Казанское губернское Милли Шуро. В список вошли: Фуад Туктаров, Наджиб Хальфин, Газиз Губайдуллин, Латыф Мустафин, Исхак Хансуваров (все – Казанский Мусульманский Комитет), Халил Сафиуллин, Габдулла Габдуррашитов (все – Харби Шуро), Мулланур Вахитов, Фатих Сайфи, Хатиб Мухетдинов (все – Мусульманский социалистический комитет), Исмагил Габиди (Общество духовенства), Шагидулла Ахмеров (Бюро приказчиков), Мухетдин Курбангалиев, Гилязетдин Альметев, Рахим Даминов (Общество учителей), Хадича Таначева (Общество женщин), Ибрагим Зайнетдинов (Бюро мусульманских рабочих Ягодной Слободы), Габдуррахман Исхаков (Адмиралтейская организация рабочих), Джамалетдин Минлевалеев (профсоюзы). Наиболее показательным в этом списке является полное отсутствие татарской буржуазии, особенно буржуазии крупной. Фактически ее единственными органами являются национальные фонды и Малия Назарат. Пролетариат представлен лишь организациями рабочих предприятий, имевших нетатарских владельцев[503]503
  Хабутдинов А. Органы национальной автономии тюрко-татар Внутренней России и Сибири в 1917–1918 гг. Вологда, 2001. С. 4–25.


[Закрыть].

После разгрома Корниловского мятежа и начала большевизации Советов наступает раскол между центристским и левым социалистическим движением, сопровождающийся радикализацией низших слоев населения. На выборах в Казанскую городскую Думу 8 октября 1917 г. большевики получили 22 места, левые эсеры –17, объединенный список МСК, Харби Шуро, Общества приказчиков и Общества солдаток получил 11 мест. Правые в лице кадетов и их союзников завоевали 32 места. Центристы получили 24 мандата (социалистический блок в лице меньшевиков и правых эсеров – 16, КМК – 6, «Поалейцион» – 2). С. Максуди был избран по списку мусульман-демократов. В итоге Думу возглавил меньшевик В. И. Иванов, товарищем председателя был избран И. Алкин[504]504
  Большаков Д. Городская Дума и красный муниципалитет // Коммунистический путь. 1922. № 7. С. 44; Грачев Е. Казанский Октябрь. Хроника революции 1917 г. (период март – октябрь). Казань, 1926. С. 197–198.


[Закрыть].

После прихода к власти большевиков, 12 ноября 1917 г. по инициативе Харби Шуро и под председательством И. Алкина прошло второе заседание национальных организаций при участии Харби Шуро, губернского Милли Шуро, Общества духовенства, МСК, мусульманской фракции губернского Совета, Казанского Харби Шуро, Центрального бюро Всероссийского союза учителей, Казанского бюро Всероссийского союза учителей, Комитета солдаток. И. Алкин заявил, что «сейчас в России нет правительства» и необходимо идти по пути Украины. Поэтому «нам нужно создать Федерацию народов Поволжья». Наджиб Хальфин, от имени губернского Милли Шуро, призвал к объединению 90–95 % мусульман, «разрезанных по семи губерниям». Н. Хальфин утверждал, что в деле государственности татарам не стоит опираться на социалистов, примкнувших к большевикам. В ответ большевик Камиль Якуб выступил как сторонник территориальной автономии. Он утверждал: «Самое первое, что надо сделать, – это создать вилаят Казань. В наших социалистах национальный дух сильнее. Давайте действовать, объединившись с другими нациями… Воспользовавшись политикой большевиков, мы сами можем взять права». Валидхан Таначев от имени Милли Шуро заявил, что социалисты не понимают важности национальных проблем, а большевики в основе своей идеологии ставят интернационализм. Таначев призвал ждать решения о будущем нации от Учредительного Собрания и Миллет Меджлисе. Шагит Ахмадиев от имени Бюро приказчиков присоединился к мнению о необходимости татарам взять власть в свои руки. Вместе с тем он призвал к сотрудничеству с советской властью. Он предложил собранию принять резолюцию о федерации и направить ее Миллет Меджлисе. Мирсаид Султан-Галиев и член МК Ахмеджан Мустафа призвали признавать власть Советов до Учредительного Собрания. И. Алкин охарактеризовал ситуацию как период борьбы каждой из наций за свои интересы и прежде всего интересы экономические. И. Алкин назвал мусульманские части основным инструментом обеспечения прав нации. Заседание приняло резолюцию, выработанную Н. Хальфиным, т. е. губернским Милли Шуро. Оно решило рекомендовать перевести Миллет Межлисе в Казань, передать ему функции Учредительного Собрания татар и провозгласить на его сессии территориальную автономию.

Даже после Октябрьской революции лидеры национальных организаций Казани, Уфы и Оренбурга признавали за Миллет Меджлисе и Учредительным Собранием роль соответственно национального и всероссийского парламентов. Ситуация изменятся только после разгона Учредительного Собрания большевиками. Таким образом, в 1917–1918 гг. основу национального движения татар составили внепартийные формы общественного движения. В дофевральский период это были благотворительные общества, а после февраля 1917 г. – мусульманские комитеты и бюро, т. е. органы, сконцентрированные на непосредственных нуждах населения: образовании, благотворительности. Они были созданы в первые дни после Февральской революции 1917 г. во всех основных населенных пунктах с татарским населением как общенациональные органы, объединявшие представителей всех социальных групп и политических течений. Комитеты сконцентрировались на политическом развитии татар, культурно-просветительской деятельности, создании основ культурно-национальной и религиозной автономии. За исключением М. Вахитова в Казани, в состав комитетов вошли все социалисты. Однако и он баллотировался и был избран в Миллет Меджлисе и Учредительное Собрание, признавая тем самым законность этих органов. В 1917 г. в основных губерниях были созданы общегубернские Милли Шуро (губернские Советы). К осени они превратились в региональные органы общенациональной автономии в лице Милли Идарэ.