Текст книги "Потомок Чингиз-хана. Родословная Татар"

Часть Первая

Предисловие Абул Гази

Бисмилляхи рахмани рахим!

Во имя Бога милостивого, милосердного.

Нет Бога кроме Аллаха, и никакого Бога прежде Него не было, как и после Него не было, и никогда не будет. Аллах сотворил семь небес, семь земель и 18 тысяч земных творений, и послал ко всем людям, ко всем чадам адамовым Мухаммада, сподвижника своего и Пророка. Да снизойдет на него благодать Божия, и на его потомство, и на его последователей!

На помощь Аллаха уповая, я Абул Гази-хан, потомок Чингиз-хана, сын Араб-Мухаммада, который прежде меня был государем в землях Хорезма, начинаю писать сию книгу. В ней я расскажу, с позволения Всевышнего, о Доме Чингиз-хановом, о его начале и местах поселения, о землях и провинциях, которые он завоевал, а также о том, что с ними, этими землями, впоследствии учинилось.

Правда, и до меня многие писатели, Персидские и Тюркские, писали о Доме Чингиз-хана, о его потомках, властвовавших в Иране и Туране; я и сам имею 18 свитков книг разных авторов, из которых иные даже совсем не худо написаны. Но при этом немало допущено ошибок и неточностей. Одни летописи нуждаются в поправках, другие в дополнениях; когда мы это всё исправим, как я разумею, лишь тогда мы будем иметь правдивую историю. Но так как наши Тюркские страны очень скудны искусными писателями, то я принужден предпринять сам написать летопись своей династии, и очень жаль, что прежде меня ни одного достопочтенного хана не нашлось, который такой труд захотел бы понесть. Надеюсь, что читатель мой поймет, что я не тщеславия одного ради взялся за перо, а по нужде, которая меня к тому привела. Мое добронравие и богоугодные поступки – не моя личная заслуга, а дар Всевышнего. Если говорить о выдающихся качествах, дарованных мне Аллахом, то с одной стороны, я искусный воин, а с другой – искусный писатель.

Войне я хорошо обучен, и как любой хороший полководец, умею равно успешно воевать, как с малым войском, так и с многочисленным, и искусно управлять, как конницей, так и пехотою. Что касаемо литературы, то я имею особое дарование в сочинении книг на всяких языках на разные темы. Всевышний даровал мне умение составлять все формы стихотворных сочинений: месневи, касиды, газели, мюктааты, рубаи; сочинять их по -Персидски, по-Арабски и по-Тюркски. И вряд ли можно кого найти, кто бы искуснее меня был в этом деле, разве только что таких можно найти в Иране и Индостане. Но в наших землях, смею себе польстить, нет никого, кто бы мог меня превзойти как в военном искусстве, так и в свободных, разум украшающих науках и литературе.

От времени переселения святого нашего Пророка из Мекки в Медину по самый тот день, в который я начал писать сию книгу, минуло ровно 1074 года (счет ведется по мусульманскому счету хиджре, где лунный год короче солнечного – Прим. редактора). Я назвал свою книгу «Родословная история Татар» и разделил ее на 9 частей, чтобы не разниться с прочими писателями, которые все имеют это число в особом почтении.

Однако же прежние писатели, дабы выказать народу свою учёность и талант, добавляли много Арабских и Персидских слов, а Тюркскую речь старались рифмовать. Я не делал ничего подобного, ибо тот, кто будет читать или слушать чтение моей книги, будет, конечно, Тюрк. А с Тюрком надобно говорить по-тюркски, чтобы каждый понимал, иначе какая от этого польза?

Пророк, да будет мир над ним, сказал: «Радость в сердце правоверного лучше, чем служение сакалайнов». Понимать сие изречение следует так: если кто-либо порадует сердце мусульманина, то награда ему будет выше той, что полагается за служение всем чадам адамовым и джинам.

И сколько же тысяч сердец возрадуются, прочитав сию книгу! И если кто узнает из нее то, что не знал прежде, пусть прочтет по нашей душе молитву «Фатиху».

Пояснение Абул Гази

(Нижеследующий текст сам автор разместил в середине второй части книги. Но мы взяли на себя смелость перенести его в начало, чтобы сохранить логическую связь повествования, так как здесь Абул Гази как бы продолжает и углубляет свое Предисловие. Наиболее полно это Пояснение передано в переводе Саблукова, поэтому при его обработке мы в основном использовали его текст – Прим. редактора).

Как писал Ходжа-Рашид, первым мусульманином из рода Чингиз-хана стал падишах Казан (да снизойдет на него милость Аллаха!) – сын Аргуна – внук Абака – правнук Хулагу. А Хулагу был сыном Тули и внуком Чингиз-хана.

Хан Казан поручил Ходже-Рашиду написать книгу о династии Чингиз-хана. Вот как об этом рассказывает сам Ходжа:

«Сделавшись государем и воссев на трон, он проявил ко мне свою благосклонность и сделал меня визирем, вручив мне управление всем Иранским царством. По прошествии одного года он призвал меня к себе и сказал:

– Слава Аллаху, мы стали мусульманами! С момента прибытия сюда из Могульской державы моего деда Хулагу-хана минуло уже достаточно времени. Могулы, которые родятся здесь после нас, забудут свой язык, свои обычаи и своих сородичей. В Могулистане много родов, некоторые из них Могульской кости, некоторые не Могулы. Тебе следует изучить их историю и описать.

Когда мой правитель Казан-хан сделал мне это повеление, я высказал сомнение в своих способностях – дело большое и трудное, одному с ним справиться будет сложно.

Хан ответил:

– Кроме тебя никто не сможет исполнить сей труд. У меня есть рукописи, доставшиеся мне в наследство от моей матери. И также ещё живы люди, которые помнят многие происшествия и события, но они нигде не описаны.

Ко мне приставили шесть знающих людей, хорошо владевших старым Могульским языком и умеющих разбирать древние рукописи. Начальником этого совета Хан поставил своего высшего сановника, бека по имени Булат, а прозвище ему было Чинги.

– Лучше тебя, – сказал ему Хан, – никто не знает первоначальных событий Могульского племени. К тому же ты знаешь Могульский язык и можешь читать Могульские книги.

Это было в 702-й год хиджры (1302-й год милади).

Когда со своими помощниками я закончил сию книгу, то назвал ее «Сборником летописей» – так завершает свой рассказ Рашид-Ходжа.

Сейчас этот «Сборник» лежит предо мною, рабом Божьим Абул Гази. У меня под рукой ещё семнадцать исторических сочинений про Чингиз-хана от разных авторов, опираясь на которые я пишу свой труд.

Так называемые писцы, люди с небольшим образованием и недалёкого ума, переписывая эти рукописи, допустили великое множество ошибок. За 372 года после Рашида-Ходжи его творение было переписано 20—30 раз, и с каждой новой рукописью все больше и больше становилось ошибок; в каждой из них третья часть или даже половина испорчена.

В этих летописях неправильно указаны названия рек, гор, местностей, искажены Тюркские имена, и почти все роды Могульские и Татарские смешаны.

Переписчики, будучи Персами или Таджиками, не знали ни Тюркского, ни Могульского языков, поэтому допустили эти ошибки. Если какого-нибудь Таджика только 10 дней обучать Тюркскому языку, он, конечно, не сможет выучить всех слов.

Меня, раба Божьего, Аллах в такой мере наградил знанием Тюркского и Персидского языков, их наречий, разных терминов и условных обозначений, что в настоящее время среди Тюрков и Таджиков не найдется человека, которому было бы дано столько, сколько мне. Сверх того, я по делам своим ездил к Калмыкам и, прожив у них год, хорошо изучил их обычаи и Могульский язык.

Эту летопись я изложил на Тюркском языке, чтобы ее знали все Тюрки. При том, я писал таким языком, чтобы и пятилетний ребенок мог понимать меня. Я не примешивал к своему изложению слова из Тюркско-Джагатайского наречия, не добавлял Персидских и Арабских слов, чтобы речь моя была простой и ясной. Правда, у меня в сердце есть желание изложить эту книгу и на Персидском языке, если позволит Аллах и ангел смерти Джабраил не заберёт мою душу.

Но обратимся к историческому рассказу, от которого я уклонился, говоря так много о себе.

(Древний «могульский» язык (не путать с современным халха-монгольским языком), по мнению издателя «Родословной Татар» историка Герхарда Миллера (1705—1783) и некоторых современных исследователей (например, В. И. Рассадин «Тюркские элементы в языке «Сокровенное сказание монголов») является одним из диалектов тюркского языка – Прим. Редактора).

Родословная Татар

Оглавление

Глава первая. От Адама до Могул-хана

Глава вторая. От Могула до Чингиза

Глава третья. Жизнь и смерть Чингиз-хана

Глава четвёртая. Потомство Чингиза

Глава пятая. Мавераннахр и Кашгар

Глава шестая. Иран

Глава седьмая. Дешт-кипчак – Джучи-хан

Глава восьмая. Шибан-хан и его наследники

Глава девятая. Хорезм

Глава первая. От Адама до Могул-хана

Нет нужды мне говорить о том, как Аллах создал Адама, как ввел его в рай, и как Адам согрешил потом пред Богом, поевши яблока из райского сада, – потому как сие всем правоверным давно известно.

Пропуская несколько поколений Адамовых и их приключения, начнем свое повествование прямо с Пророка Нуха (Ноя), да будет доволен им и его потомством Всемогущий Аллах!

Всевышний Господь, вознегодовав на неверующих, восхотел потопить водою всех людей, живущих на лице Земли. Бог научил Пророка Нуха, как построить ковчег и спастись. Нух взял с собою по паре птиц крылатых, и зверей, ходящих на ногах, и тех немногих людей, уверовавших в Аллаха. Все живое погибло в Потопе. Ковчег пристал к горе Джуди, в стране Сирийской, вблизи города Мосула. На кораб они вошли в первый день месяца Раджаба, а на десятый день месяца Мухаррама, спустя шесть месяцев и 10 дней вышли из него. Все люди вскоре заболели и отошли к милосердию Аллаха. Остались в живых лишь сам Нух со своей женою, да его три сына и три невестки. Пророк каждого из сыновей разослал в разные земли. Старшего своего сына Хама он направил в местность, которая сейчас называется Хиндустан, второго сына Сима – в Иран, а младшего сына Яфиса – к берегам Итиля (Волги) и Яика (Урала).

Все эти земли тогда пустовали, потому что других людей, кроме потомства Нуха, на планете после Потопа не было.

Яфис оставил восемь сыновей. Вот их имена: Тюрк, Хазар, Саклаб, Рус, Минг, Чин, Кимари, Тарих. Каждый из них стал родоначальником большого рода.

Перед смертью старец собрал всех сыновей и, определив главным среди них старшего сына Тюрка, который известен ещё под именем Яфис-углы, наказал другим, чтоб ему послушны были. Это был человек весьма разумный и благонравный. Тюрк долго выбирал место для обитания, наконец, поселился в местности, которая сегодня называется Иссык-куль.

У Тюрка было четыре сына: Тутяк, Хакел, Барсаджар и Имлак. Умирая, он за себя оставил Тутяка.

Тутяк тоже был богатым и искусным правителем, он был современником первого падишаха Ирана Каюмарса. Тутяк ввел много полезных изобретений в жизнь Тюрков. Однажды на охоте он подстрелил дикую козу и приготовил из нее на костре кебаб. Кусок мяса упал на солёную землю, и когда охотник поднял и положил мясо себе в уста, то почувствовал приятный вкус. Можно считать, что Тутяк ввел обычай есть солёную пищу, потому как раньше его соплеменники вкуса соли не знали.

После Тутяка Ханом стал Илчи, а после Диб Бакую. Затем правил Кок-хан, потом наступило время царствования Алынча-хана и его сыновей, на которых мы дальше остановимся подробнее.

От самого Нуха – мир ему! – до Аланча-хана в сей благословенной земле Яфиса и Тюрка царили мир, покой и порядок. Под управлением Аланча-хана подданные его тоже пребывали в глубокой тишине, имея в изобилии и хлеба, и скота, и всякого другого богатства.

Но потом началось смутное время.

Предки наши говаривали такую пословицу: когда через меру хорошо кормишь собаку, то она так избалуется, что начинает кусать собственного хозяина. Сие самое случилось и с подданными Аланча-хана, которые, видя себя во всяком изобилии, оставили истинного Бога и стали поклоняться идолам. Когда кто-то умирал, родственники его стали делать статую, похожую на умершего. Этого идола ставили в своем доме, приносили ему еду, целовали статую, натирали мазями лицо, глаза и кланялись ей.

Правда, что сперва сие безобразие совершалось только тайно, но потом беззаконие начали чинить и явно.

У Аланча-хана было два сына: старший Татар и младший Могул. Братья жили в мире и согласии, не делая худого один другому. Но их потомки развязали между собой бессмысленную, братоубийственную войну.

Аланча-хан, как было уже сказано, имел двух сыновей, из которых один звался Татар, а другой Могул. Хотя правильно называть не Могул, а Мунгл. Но коль теперь принято говорить «Могул», мы тоже так будем говорить.

Когда их отец, Аланча-хан, увидел себя при кончине жизни, он разделил свой юрт пополам и отдал сыновьям.

Сперва мы начнем говорить о Татар-хане и его потомстве. А если Аллаху будет угодно продлить мою жизнь, я буду также говорить и о Могул-хане.

Татар-хан жил долго, и все семь его сыновей становились ханами. После на престол сел Ялынча-хан, потом Атлы-хан, Атсыз-хан, Урда-хан и Байду-хан.

Урда-хан управлял юртом в тишине и покое, он любил пить вино и кумыс, а из китайской кромки кроил себе одежду.

Когда Урда-хан умер, на престол сел его безрассудный сын Байду. С того времени, как ханами были Татар и Могул, прошло много времени, и не было вражды между этими родами. Потомки Татар-хана царствовали в своем народе, потомки Могул-хана – в своем.

Но легкомысленный Байду-хан вознамерился сразиться с потомками Могул-хана. Он вскоре умер, а сыну его Сюенеч-хану пришлось продолжить жестокую бойню со своими кровными братьями из Могульского рода. Вражда между Татарами и Могулами была столь сильна, что, если бы вылили на нее все воды реки Аму, то она все равно бы не погасла. На тот момент потомки Могул-хана владели более обширными землями и были сильнее потомков Татар-хана. И всегда одерживали победу.

Как сообщает Кирнаслу, у Сюенеч-хана, потомка Татар-хана, был сын Кишилу. После кончины отца он скитался по разным местам и остановил свой выбор на устье реки Итиль (Волги), которое ему очень понравилось. Там вместе с другими потомками Татара он основал город Булгар. Это случилось примерно в 4386 году с момента низвержения Адама на Землю. (Последний абзац приводится из пересказа сочинения Абул Гази «Родословная Татар» казанским имамом Хусаином Амирхановым, в других изданиях его нет – Прим. редактора).

Теперь же я начну писать о Могуле, или Мунгл-хане; и если Аллах Всемогущий продлит мои дни, то не премину возвратиться опять к Татарам и к юрту Сюенеч-хана.

Глава вторая. От Могула до Чингиза

Слово «Мунгл» везде и давно испорчено многими писателями, и переименовано в непонятное слово «Могул», которое неизвестно что означает. А слово «Мунг» по-тюркски значит «печальный», «человек печальный».

Поскольку Хан Мунгл, родной брат Хана Татара, с детства был очень печального и угрюмого нрава, потому он по праву и возымел это имя. Однако со временем под влиянием писателей народ отклонился от точного выговора и стал произносить его имя, как «Монгол» или «Могул».

В сём роду было девять известных правителей, первый Мунгл-хан, будем и мы называть его Могулом, последний – Иль-хан.

У Могула было четыре сына: Кара-хан, Уз-хан, Кюз-хан и Гюр-хан.

Могул-хан правил долго, уйдя в лучший мир, он передал свой юрт старшему сыну Кара-хану, который свое летнее кочевье разбивал в горах Ур-таг и Кор-таг, что сейчас называют Улуг-таг и Кичик-таг. А зимовал в устье реки Сыр у подножья гор, в Бурсуке и Кара-Кумах.

Во время правления Кара-хана истинный Закон был нарушен, и все его подданные стали открыто поклоняться идолам.

Кара-хан имел от любимой жены своей сына по имени Огуз, красота которого превосходила красоту луны и солнца. Рассказывают, что малыш отказывался принимать материнскую грудь. Отчаявшаяся мать, дабы спасти жизнь своего дитяти, обещалась служить истинному Закону и поклоняться единому Богу (как известно, Тюрки изначально жили по «истинному Закону» и были единобожниками, в священном Коране они названы ханифами – Прим. редактора). После этой клятвы дитя тотчас принялось сосать грудь.

В то время у Могул существовал обычай не давать ребенку имени, доколе ему не исполнится год. По достижении этого возраста своим сыном, Кара-хан собрал всех влиятельных беков и устроил аш – пир. Дитя принесли в собрание. Хан спросил своих беков:

– Моему сыну исполнился год, какое имя дадите ему?

Не успели беки открыть рот, как ребенок сам сказал:

– Мне имя Огуз.

Гости очень удивились, говорили, что никогда не слышали, чтобы годовалые дети разговаривали, предрекали ему великое будущее, предсказывали, что он будет долголетен и очень богат, что ладонь у него будет ровная, а рукав широк…

Надо сказать, что предсказания эти сбылись.

…От Аланчи до Кара-хана потомки Могула погрязали в грехе идолопоклонства все глубже и глубже. В то время царило столь жестокое бесчеловечие, что ежели отец хотел обратиться к истинному Закону, то собственные дети его убивали. Так же жестоко и отцы поступали с теми из своих детей, которые имели склонность к истинному Закону.

Огуз с младых лет служил Единому Богу и строго придерживался истинного Закона. К истинной вере он склонил и своих жен.

На этой почве у Огуза часто возникали ссоры со своим отцом. Однажды Кара-хан задумал умертвить собственного сына, когда тот выехал на охоту. Однако младшая жена Огуза проведала о сем злом умысле и без замедления послала гонцов к своему мужу, дабы его не смогли застать врасплох.

Огуз сумел скрыться, он объявил по всему юрту о намерении Кара-хана его убить за то, что он придерживался истинного Закона и служил Единому Богу. Огуз велел везде объявить, чтобы все, кто его поддерживает, съехались к нему. Однако наибольшая часть подданных пристала к его отцу, к Кара-хану и к его брату Гюру, и лишь самое малое число пришло на помощь Огузу. Между пришедшими были также и племянники Кара-хана, других его братьев дети, которые лишились великости своей породы. Огуз дал им прозвище Уйгуры, то есть «примкнувшие» или «союзники».

Объясним значение этого слова на примерах. Когда молоко садится, Тюрки говорят «сют уйюды». А если молоко превращается в айран, то части его отделяются одна от другой. Но если молоко превращается в сливки или в сметану, то части между собой соединяются – «уйюган». Подобным образом говорят и в другом случае, во время молитвы. Если я в молитве присоединился к имаму, то говорю «имамга уйюдым»; и когда имам садится в молитве, то садится и молящийся с ним, а когда тот встаёт, то и этот встаёт.

Это ли не союз? Вот как нужно понимать слово «уйгур».

Когда люди пришли к Огузу и крепко схватились обеими руками за полы одежды его, он назвал их Уйгурами, то есть союзниками, приверженцами, присоединившимися.

Между тем Кара-хан собрал большое войско и приблизился к стану своего сына. Хотя полки его были многолюдны, однако Всевышний Господь даровал победу Огузу. А сам убегающий Кара-хан был поражен стрелою в голову, от чего вскоре и умер.

Огуз-хан, вошедши на престол, обнародовал указ, по которому все его подданные должны были принять истинный Закон. Тех, кто это делал, Хан щедро вознаграждал, а тех, кто отказывался и упрямо продолжал пребывать в идолопоклонстве, без всякой пощады истреблял.

Но на границах юрта жили различные народы, и не все были послушны Огуз-хану, хотя раньше все они находились под властью державы Могулов. И некоторые подданные Огуз-хана, не захотевшие принять истинный Закон, бежали к ним, а также в соседние владения Татар.

Это принудило Огуз-хана учинить жестокую войну. Хан привел всех несогласных и непослушных под власть своей державы, только самое малое число ушло к Татарам, которые жили вблизи Чурчита.

А Чурчит – это большой юрт, в котором много городов и селений; он находится в Северной стороне Китая, который Индийцы и Таджики называют Чин.

Война длилась долго, пока Огуз-хан не подчинил всех своих соседей, приведя их к истинному Закону.

Войску Огуз-хана досталась столь великая добыча, что всю ее никак нельзя было навьючить на лошадей. Но один изобретательный человек придумал, как сделать телегу (арбу) на колесах. И все сделали себе по такой телеге-арбе, погрузили на них добычу и повезли домой. Телегу назвали «канг», прежде не было этого слово, как и самой телеги. А назвали ее «канг» из-за того, что при езде она издавала скрип – канг, канг… Этим же словом «Канглы» назвали и изобретателя арбы. Весь род Канглы от этого изобретателя и пошел.

Могулы воевали с Татарами в течение 72 лет, хотя они были одной кости (корня, рода).

На 73 году Могулы победили.

Огуз-хан также завоевал Чин (Китай), Чурчит и Тангут (Тибет). После этого он покорил Кара-Китай, жители которого, как и Индусы, черного цвета.