Текст книги "Тайна царя-отрока Петра II"

Автор – тоже в кольце судьбы
(Вместо эпилога)

Авторы нередко повторяют судьбы своих героев. (Как-то историк и писатель Эйдельман предрёк свой конец в возрасте его любимых героев.) Поиски в архивах и библиотеках ничем не завершились – и вдруг! – случайная встреча, поездка, и открывается тайна кончины Екатерины Долгорукой…

Мне предложили бесплатную путёвку в санаторий под названием «Монино». Я уже побывала в двух санаториях, расположенных в бывших дворянских усадьбах. Встречалась с потомками Шереметевых, Оболенских, Гудовичей, которые жили, чувствуя за спиной взыскательность предков. А «Монино» было домом отдыха лётчиков.

Однако, подойдя к своему корпусу, на красном кирпичном доме я увидела чугунную доску с надписью: «Памятник архитектуры XVIII века». Даже не XIX, а XVIII! Значит, История опять управляет моей судьбой, и мне не вырваться из её кольца? Однако – обо всём по порядку.

…Меня поразила встреча с гигантским чёрным котом. Хвост – как чёрный дым из трубы, усы – как у Будённого, а шаровары – гоголевские, и ни единого белого пятнышка! Кот вёл себя как хозяин здешних мест, что-то графское, величественное было в его повадках. А рядом с ним щеголяла абсолютно белая очаровательная кошечка. Супруги в полной красе!

Чёрный кот, которого, оказывается, кое-кто называл по имени владельца этой усадьбы – Брюс, не вертелся возле столовой в поисках пропитания, обходил стороной армию разноцветных кошек, шмыгавших под ногами. На людей он смотрел хмуро, а на белую киску – милостиво.

Конечно, нашёлся местный краевед А.С. Филимон, который немало поведал нам о Брюсе, ну и я, конечно, зачиталась… Выстроились имена: Нострадамус, Яков Брюс, Фауст, Мефистофель, Маргарита, русский доктор Фауст… А ещё – Пушкин и Гёте…

Читаю редкие воспоминания о молодом Пушкине и о старом Гёте. Кто-то из друзей Пушкина (Веневитинов, Жуковский, Кюхельбекер?) привёз в подарок гусиное перо, которым писал Гёте!.. (Скорее всего, Кюхельбекер, ибо его отец учился в гимназии вместе с Гёте.) И в 22 года Пушкин написал стихотворение, которому предпослал строку из «Фауста» – «Gieb meine Jugend mir zuruck» («Верни мне молодость»). Фауст тревожил воображение поэта, и он не раз возвращался к этой теме. Уж не тем ли пером Пушкин писал и сцену игры в карты в «Сценах из Фауста»?

 
– Кто там? – Здорово, господа!
– Зачем пожаловал сюда?
– Привёл я гостя. – Ах, создатель!..
– Вот доктор Фауст, наш приятель. —
– Живой! – Он жив, да наш давно…
 

А затем – встречу Фауста и Мефистофеля на берегу моря:

 
…В глубоком знанье жизни нет —
Я проклял знаний ложный свет,
А слава… луч её случайный
Неуловим. Мирская честь
Бессмысленна, как он… Но ей
Прямое благо: сочетанье
Двух душ…
 

Мефистофель соблазняет стареющего учёного, знакомит с юной Гретхен.

Брюс вызывает в памяти образ народного героя немцев – Фауста. Но русского Фауста-Брюса не соблазняют ни война, ни лёгкая добыча, ни красотки (хотя жена его – Маргарита). Он рад служить великому и умному царю, заниматься наукой, опытами, экспериментами.

Какое соединение имён! Читая Пушкина и думая о Фаусте, невольно вспоминаешь строки о бале у сатаны и, конечно… Михаила Булгакова.

 
Сегодня бал у сатаны,
На именины мы званы.
Скажи мне: скоро ль будут гости?..
 

Так вот почему эпиграфом к роману «Мастер и Маргарита» Булгаков взял строки из «Фауста» Гёте!

 
…Так кто ж ты, наконец?
– Я – часть той силы,
что вечно хочет зла
и вечно совершает благо.
 

И как это похоже на Брюса! Он злился на сановников, наследников Петра, имя его связывали с нечистой силой, он окружил свой дворец устрашающими масками – но сколько добра он совершил! Командовал артиллерией, подписал Ништадтский мир… Он жаждал блага, делал опыты, опасные для жизни, одолевал барьеры… Был поклонником Лютера, протестантом, а молитвы заканчивал словами «Бог» и – поминанием азов грамоты: «Альфа и Омега»…

Да, я попала в усадьбу Брюса. Но при чём тут «невеста-государыня» Екатерина Долгорукая?

Бродя по парку, наткнулась на разрушенную (но ещё живую) церковь. Пустые глазницы выбитых окон, взорванная часть стены, холодный ветер. Что за могилы возле алтарной части храма?

Какая-то женщина, из соседней деревни, помолившись на икону, встала рядом.

– Чьи это захоронения? – спросила я.

И тут, опустив глаза, увидела того чёрного кота! Он потёрся спиной об остатки памятника, бросил на меня зловещий зелёный взгляд – и скрылся…

– Кому этот памятник? – переспросила я.

– Да жене Брюса! – ответила она.

– Якова Вилимовича?

– Нет, другого… Одна жена у него была Румянцева, тут так и написано, а другая – Екатерина Долгорукая… Мало пожила только.

Вот это подарок судьбы! Я стою возле могилы Екатерины Долгорукой? Чудо?! И годы жизни, которые столько раз искала в справочниках и не находила, обозначены: 1712–1747. Значит, в год обручения княжны с Петром II ей было семнадцать лет, а ему – четырнадцать. В ссылке прожила десять лет, потом монастырь – и в Москве оказалась в 1742 или 1743 году? Встретилась с племянником Якова Брюса, стала его женой и поселилась тут, в Глинках, в долгоруковской вотчине… Но почему так скоро умерла? Тайна? Оказывается, умерла она родами…

Эта мистическая женщина не выбирала себе заурядную судьбу: или царь – или сподвижник великого царя, звездочёт, математик, учёный, пусть хотя бы его племянник… Она поднималась в обсерваторию, наблюдала за звёздами и созвездиями в лунные ночи, ждала особых знаков… Парк плотно засажен, тяжёлые ели, густой лес, и витают некие мрачные силы. Не они ли стали причиной смерти Екатерины? Да и двух дочерей Маргариты Брюс, – видно, не лучшее это место для детей…

Так вот где нашла упокоение кипучая душа княжны-красавицы! Не удалось ей сделать последнего шага, чтобы стать настоящей императрицей (а по уму и хватке могла бы!). Пожертвовала любовью ради власти… Не поняла, что гордым судьба противится, а Бог счастья не даёт…

Вспоминала ли несчастного царевича-отрока Петра II? Каялась ли, винилась ли перед ним – неизвестно. Это стало ещё одной тайной русской истории.

Фото с вкладки

Петр I допрашивает царевича Алексея Петровича в Петергофе. Художник Н.Н. Ге

Петр I на смертном одре. Художник И.-Г. Таннауер

Царевич Алексей Петрович. Гравюра XVIII в.

Шарлотта-Христина-София, супруга царевича Алексея Петровича, мать императора Петра II. Гравюра XVIII в.

Петр II. Неизвестный художник

Выезд императора Петра II и царевны Елизаветы Петровны на охоту. Художник В.А. Серов

А.Д. Меншиков. Неизвестный художник

М.А. Меншикова. Гравюра XVIII в.

А.И. Остерман. Неизвестный художник

Евдокия Лопухина, первая супруга Петра I, бабушка Петра II. Неизвестный художник

Я.В. Брюс. Портрет из «Брюсова календаря»

Обсерватория Брюса в его усадьбе в Глинках

Барельефы над окнами дома Брюса в Глинках

Вид Сухаревой башни. Москва. Гравюра XIX в.

Император Петр II. Неизвестный художник

Усадьба Горенки. Вид со двора. Неизвестный художник

Остров Уединения. Усадьба Горенки. Современный вид

Меншиков в Березове. Художник В.И. Суриков

Супруги Долгорукие в остроге. Художник А.П. Рябушкин

Е.А. Долгорукая. Гравюра XVIII в.