Текст книги "Лес. Как устроена лесная экосистема"

Лесные ванны: полное погружение

Вы сегодня принимали лесную ванну? Это методика погружения, но не в озеро, а в лесную атмосферу. Лесные ванны появились в Японии еще в начале 1980-х годов, по-японски они называются «синрин-йоку». Методика состоит в том, чтобы, впитывая зрительные образы, запахи и звуки леса, поддерживать физиологическое и психическое здоровье. В первую очередь речь идет об управлении стрессом, но предполагается, что сердечно-сосудистые заболевания, нарушения сна, депрессию и проблемы с иммунитетом тоже можно лечить с помощью обильных лесных впечатлений. Лесные ванны устроены следующим образом. Специально обученный «лесной банщик»[28]28
  Автор пишет, что в немецких СМИ ведущих таких групп в шутку называют Waldbademeister, что дословно можно перевести как «лесной смотритель бассейна».


[Закрыть] собирает группу. «Банщик» или «банщица» ведет участников по поросшей корнями тропинке, призывает к осознанному восприятию и привлекает внимание к деталям, например к строению листьев, древесным грибам, гнилым стволам и паутинкам. «Купальщики» с завязанными глазами могут ощупывать и обнюхивать мох или кору. «Лесной банщик» объясняет, как правильно дышать, медитировать, приходить в состояние покоя и расслабляться. В лесу участники должны войти в максимально тесный контакт с природой, впечатление от которого сохранится надолго. Лесные ванны – это, можно сказать, «прогулки 2.0».

Если в Японии такие выражения, как «лесотерапия», «лесная медицина» и «лечебный лес», уже давно стали обыденными, в Германии сейчас наблюдается мода на них. Искусство синрин-йоку захватило страну. Последние несколько лет лесные ванны у всех на устах, почти в любом районе Германии можно заказать соответствующий тур с гидом, постоянно обучают новых «лесных банщиков», а интернет наводнен информацией об этом. Во многих местах возникают лечебные леса – участки леса, специально приспособленные для терапевтических целей, как, например, в Остзеебад-Херингсдорфе на острове Узедом. Это место именует себя первым лечебным лесом Европы. На 187 гектарах большого Херингсдорфского леса, который раньше был совершенно обычным буковым лесом, проложили дополнительные дорожки, установили деревянные снаряды и таблички с инструкциями к физическим упражнениям и медитациям – этакий «фитнес-центр на природе», или новая версия давно привычных в Германии «оздоровительных троп».

Кстати, лечебные леса бывают разные. Есть леса, пребывание в которых должно не дать болезни усугубиться или перейти в хроническую форму, а есть такие, где к делу подходят серьезно: здесь с разными заболеваниями работают целенаправленно, порой под руководством дипломированных врачей.

То, что волнует людей, неизбежно волнует и СМИ. Журналисты, конечно, не преминули исследовать новый тренд. В Bild вышла статья «Елка вместо ванны» (Tanne statt Wanne), в газете Frankfurter Allgemeine Zeitung – «Доза леса» (Eine Dosis Wald), в GEO – «Лучше, чем wellness[29]29
  Концепция здорового в психологическом и физическом плане стиля жизни.


[Закрыть]» (Besser als Wellness), а в Spiegel – «Целебная сила деревьев» (Die Heilkraft des Baums). Редактор ZEIT Хелла Кемпер в 2018 году посвятила теме лесных ванн целую статью под заголовком «Прыгай!» (Spring!) – в первую очередь вопросу о том, считать ли медицинский эффект синрин-йоку «серьезно обоснованным или лишь субъективным». Чтобы выяснить это, Кемпер сравнила результаты научных работ по психологии, социологии и экологии, а также исследований запахов и вкуса. Если «отец лесного купания», японский лесной эксперт и профессор экологической иммунологии Цин Ли убежден, что букет ароматов, которые выделяют деревья, способствует образованию киллерных клеток в иммунной системе и что это доказано, то, по мнению немецких исследователей, подтверждений недостаточно. Впрочем, с тем, что близость к природе положительно влияет на душевное состояние человека, не поспоришь. Так что хуже от «лесной ванны» точно не станет.

Запах земли и дерева

Как известно, запахи вызывают маленькие молекулы, попадающие на обонятельные рецепторы в ноздрях. Характерный запах леса связан с тем, что растения и земля испускают множество таких молекул. За типичный запах дерева отвечают две группы химических соединений: терпены и фенолы. В них входят тысячи различных веществ со своим составом у каждого вида деревьев. Летучие химические соединения позволяют деревьям обмениваться информацией и защищаться от вредных для них насекомых. Терпенов особенно много в смоле – клейкой защитной субстанции, которая выделяется у хвойных растений в месте повреждения. Характерный запах земли вызывают так называемые геосмины – эти терпены производят бактерии, обитающие в почве.

Преподавательница тайцзицюань Аннета Берньюс, живущая в предгорьях Таунуса, одной из первых обратила внимание на японскую терапию синрин-йоку. Она еще в 2014 году исследовала положительный эффект, который лесной воздух оказывает на дух и тело. Берньюс недолго думая начала проводить на природе свои курсы по преодолению стресса и вскоре стала предлагать в качестве умиротворяющего средства занятия по синрин-йоку. «Природный коучинг и подобные ему занятия уже практиковались, но лесных ванн еще не было», – рассказывает она. Преподавательницу удивило, как быстро рос спрос на занятия. «В 2016 году участились запросы из СМИ, у людей появился интерес к обучению». Так что Берньюс составила первый в Германии учебный курс для «ведущих сеансов лесных ванн». «Выражение “лесной банщик” – шутка журналистов. Нам оно не очень нравится», – объясняет она. По мнению Берньюс, смеяться можно, но все же у «лесного банщика» какой-то несерьезный оттенок, а ведь студенты в конце ее восьмидневного курса сдают экзамен и выполняют проектную работу. Обучение в основном построено вокруг того, как правильно давать инструкции для управления вниманием в лесу. По словам Берньюс, немецкие лесные ванны несколько отличаются от японских. Для Германии более характерен индивидуальный подход к потребностям каждого участника. Резонанс был огромный. Организаторы лесных ванн уже сотрудничают с больничными кассами и управлениями лесных хозяйств. В 2018 году Берньюс написала книгу о лесных ваннах и вместе с ведущей курсов релаксации на природе Ясмин Шлимм-Тирьюнг основала Германскую академию лесных ванн. В октябре 2019 года в монастыре Святой Марии в идиллическом Пфальцском лесу прошел первый конгресс по лесным ваннам.

Леса молчат

 
Мы их не видим. Читаем о них в газете.
Времена года бредут по полям.
Мы считаем дни. И считаем деньги.
Мы мечтаем унестись от городского шума.
По черепичному морю катятся кирпичные волны.
Воздух густой, как из серого полотна.
Мы мечтаем о полях и конюшнях.
Мы мечтаем о зеленых прудах и форелях.
Мы хотим окунуться в тишину.
 
 
Мы бежим из контор и фабрик.
Все равно куда! Земля-то круглая!
Там, где травы кланяются, как старые знакомцы,
Где паук плетет шелковый чулок,
Там мы исцелимся.
 
 
Душа скорчилась от блужданий по мостовым.
А с деревом можно говорить как с братом,
И выменять у него кусочек его души.
Леса молчат. Но они не немы.
И кто бы ни пришел, они утешат.
 

Лесные ванны стали новым трендом в сфере досуга. Впрочем, за ним стоит совсем не новая тяга горожан, постоянно испытывающих стресс, к природе и тишине, стремление туда, где можно замедлиться. Судя по всему, берлинский писатель и сценарист Эрих Кестнер чувствовал это еще больше 80 лет назад. Кестнер, известный как автор книг «Эмиль и сыщики», «Летающий класс» и «Двойная Лоттхен», в 1936 году опубликовал стихотворение под названием «Леса молчат». Совпадение или нет, но как раз в том же самом году вышел нацистский пропагандистский фильм «Вечный лес». В стихотворении Кестнер не только пишет о тяге к природе, которая и сегодня гонит немцев в леса, но и замечает между прочим, что у них нет на эти самые леса каких-то особых прав, – это духовное пристанище всех людей.

Лесные кладбища и экологические похороны. Последний приют под сенью дерев

 
Горные вершины
Спят во тьме ночной;
Тихие долины
Полны свежей мглой;
Не пылит дорога,
Не дрожат листы…
Подожди немного,
Отдохнёшь и ты[30]30
  Пер. М.Ю. Лермонтова.


[Закрыть].
 

Это стихотворение Иоганн Вольфганг Гёте написал в возрасте 31 года карандашом на стене охотничьей хижины в Тюрингском лесу. Тогда оно ознаменовало конец периода «Бури и натиска» в жизни поэта. Через 51 год, незадолго до своего последнего дня рождения, Гёте вернулся в хижину, чтобы перечитать эти строки. Вероятно, со слезами на глазах.

«Если бы люди знали, что такое смерть, они бы ее больше не боялись. А если бы они не боялись, то никто больше не смог бы воровать у них время их жизни»[31]31
  Пер. Ю.И. Коринца.


[Закрыть], – написал Михаэль Энде в романе «Момо» 1973 года. В книге девочка Момо борется с грабителями, которые воруют у людей время жизни. Ей помогает черепаха Кассиопея: она видит будущее на полчаса вперед, но общаться может только надписями на собственном панцире. Вероятно, поэтому на спине окаменевшей черепахи написано то же, что и на надгробии Михаэля Энде: «Не бойся», – призыв к тем, кто приходит на могилу, а когда-то, наверное, и к самому себе. Ведь в 1995 году автор «Истории, конца которой нет» после тяжелой болезни умер от рака. В качестве последнего приюта он выбрал кладбище Вальдфридхоф в Мюнхене, старейшее лесное кладбище в Германии.

Кладбище Вальдфридхоф создали между 1899 и 1907 годами по плану городского архитектора Ганса Гресселя в лесной зоне в черте города. От других больших городских кладбищ его отличают простые постройки, по высоте ниже деревьев вокруг, и извилистые дорожки, похожие на лесные тропы. Когда в 1960 году кладбище расширяли, ощущение близости к природе усилили, добавив пруд, полянки и другие виды биотопов. Сегодня Вальдфридхоф – крупнейшее кладбище Мюнхена площадью 161,32 гектара, где находится около 64 500 могил. По мюнхенской модели во всей Европе создано множество лесных кладбищ.

Историк Ангелика Вульфф в 2014 году рассказала в журнале Федерального союза похоронных бюро Германии bestattungskultur, как в те времена появилась идея лесных кладбищ:

Лесные кладбища отражают настроение времени: тогда же возникла культура свободного тела, открылись возможности вегетарианства и развивалось движение Вандерфогель[32]32
  От нем. Wandervogel – «перелетная птица».


[Закрыть]. Могила в лесу означала непосредственную близость к Богу после смерти и несла в себе ощутимое величие. Поскольку леса постепенно таяли, появились кладбища, которые воплощали идеи, связанные с религией, родиной и ручным ремеслом.

С «культурой свободного тела» (Freikörperkultur, далее FKK) прежде всего ассоциируется движение 1968 года, связанное со свободной любовью и коммунами хиппи, но все это появилось значительно раньше. На самом деле уже в 1898 году в Руре основали первое официальное объединение FKK. Вскоре натуризм захватил пляжи Северного и Балтийского морей и укоренился в Берлине, городе, всегда готовом на эксперименты. На волне «возврата к природе», который проповедовал еще французский писатель Жан-Жак Руссо в XVIII веке, наравне с FKK возникло движение Вандерфогель. Это туристическое движение образовалось в 1896 году в Штеглице, теперь районе Берлина. Школьники и студенты под действием романтических идей восставали против требований общества и с новым чувством свободы отправлялись в странствия. Подобные свободолюбивые настроения проскальзывают и в современном экологическом движении. С 2001 года растут как грибы так называемые похоронные леса для экологических погребений. Об их успехе пишет доктор Барбара Хаппе, эксперт по похоронной культуре из Йенского университета:

Дух свободы, которым пронизан лес, может удовлетворить потребность человека в личной картине мира и в новой, внецерковной надежде на загробную жизнь и бессмертие. В природе, насквозь пропитанной сегодня положительными ассоциациями, или в том, что за нее принимают, можно найти опорные точки для духовности и трансцендентности без рамок и ограничений. Дело в том, что деревья с незапамятных времен воплощают образ сверхъестественного, божественного, неясных надежд на бессмертие. Здесь проявляются представления о единении с природой, о том, чтобы стать частью естественного круговорота веществ, и даже о загробной жизни в теле дерева.

Нужно различать традиционные лесные кладбища и кладбища для экологических погребений. Первые – это муниципальные кладбища, где растут деревья. Покойного здесь похоронят либо в гробу, либо в урне. У него будет могила с надгробным камнем, как у Михаэля Энде в Мюнхене. Близкие смогут легко попадать к могиле по искусственным тропинкам, как правило доступным для людей с ограниченными возможностями. Места для экологических погребений, в свою очередь, это выделенные согласно законодательству природные участки леса, обычно используемые частными предприятиями, зарегистрированными под знаком FriedWald или RuheForst, нередко по франшизе. Идея в следующем: при жизни человек выбирает дерево или «биотоп для упокоения», в зависимости от того, с какой компанией работает, и бронирует его. Хотя после похорон место погребения известно, на нем нет надгробного камня или чего-то подобного. В лесах для экологических похорон захоранивают только пепел. Урны из биоразлагаемого пластика или дерева либо из прочной стали помещают в область корневой системы. Чтобы выдержать конкуренцию, традиционные кладбища тоже стали предлагать погребения под деревьями. Иногда для этого их специально сажают.

«О могиле позаботится природа» – под этим слоганом рекламируются услуги экологического погребения, поскольку в данном случае в отличие от лесного кладбища леса сохраняют естественный вид. Помимо желания после смерти слиться с природой часто играет роль финансовый вопрос. Само погребение стоит сравнительно дешево, и можно сэкономить на дорогостоящем уходе за могилой. Также можно не волноваться о покое, потому что из уважения к усопшим такой лес обычно запрещено использовать для спортивного досуга и заготовки древесины, разрешены только мероприятия по уходу за ним. Как правило, лесной массив делают заповедным на 99 лет. Благодаря этому животным и растениям в «лесу скорби» тоже обеспечен покой. Впрочем, уже поднимают вопрос, сколько пепла может вынести экосистема. Хотя экологическое погребение сегодня составляет всего 2 % похорон в Германии, кремируют суммарно около 67 % тел (согласно сообщению пресс-секретаря Федерального союза похоронных бюро Германии 2019 года). Предполагается, что к 2020 году ученые Немецкого федерального фонда окружающей среды проведут исследование на тему «Воздействие пепла, попадающего в окружающую среду в результате кремаций, на почву и в подземные воды» (Auswirkungen von Urnenascheeinträgen aus der Kremation auf Boden und Grundwasser)[33]33
  Согласно результатам исследования, источник тяжелых металлов – скорее урна, чем пепел, а в остальном многое зависит от конкретного состава и структуры почвы в определенном месте.


[Закрыть]. В первую очередь беспокойство вызывают тяжелые металлы, такие как свинец и хром, которые при кремации выделяются из различных имплантов, например зубных пломб и протезов, или из печей. Возникает вопрос, получает ли дерево от останков покойного больше вреда или пользы, ведь в пепле также содержатся питательные вещества, например фосфор и калий, которые служат удобрением и всасываются через корни. Швейцарский «изобретатель» «лесов скорби» Уэли Сауэр в 2014 году говорил в интервью цюрихской газете Neue Züricher Zeitung, что это позволяет символически продлить свою жизнь в дереве. Прекрасный образ, не так ли? Ангелика Вульфф тоже пишет об этом стремлении в журнале bestattungskultur[34]34
  Именно так, со строчной буквы. – Прим. ред.


[Закрыть]:

И опять же, возможность быть похороненным в природе отвечает устремлениям современного человека. Современные лесные кладбища и так называемые биотопы для упокоения позволяют сделать погребение действительно экологическим благодаря биоразлагаемым емкостям для захоронения и «памятникам». В данном случае удовлетворяется запрос не на анонимное и как можно более дешевое погребение, чтобы могила не требовала ухода, а на полноценный и полномерный возврат к природе.

Здесь принцип «возврата к природе» Руссо приобретает новое значение. Философия Руссо была скорее рассчитана на живых и связана с критикой общества в первую очередь в том, что касается воспитания детей. В своем главном труде 1762 года «Эмиль, или О воспитании» он пишет: «Детства не знают: при тех ложных понятиях, которые имеются о нем, чем дальше идут, тем больше заблуждаются»[35]35
  Цит. по: Руссо Ж.-Ж. Эмиль, или О воспитании. М.: Педагогика, 1981.


[Закрыть]. По его мнению, ребенка слишком рано начинали превращать в человека-гражданина. По Руссо, в результате того, что естественные чувства, наклонности и потребности подавлялись с помощью привнесенных извне идеалов, выработанных в ходе воспитания привычек и непонятных ребенку обязанностей, став взрослым человеком, он оказывался не в ладу с собой.

Лесные детские сады: дети учатся любить природу

 
Мы лесная ребятня,
И у нас везде земля:
В волосах и на рубашке,
Под ногтями и в кармашке,
Везде-везде у нас земля.
Мы вот такая вот лесная ребятня!
Мы лесная ребятня,
Вот так ноги у меня и у тебя!
Мы танцуем на лугу и валяемся в снегу,
Вот так мышцы у меня и у тебя!
Мы вот такая вот лесная ребятня!
 

Из первых двух куплетов песенки Мариуса Чирки про детей в лесном детском саду понятно, как выглядит обычный день в таком месте. Дети в любое время года проводят первую половину дня в лесу. Они играют со всем, что только можно найти в природе, игрушек в нашем привычном понимании здесь нет. Идея таких детских садов пришла из Швеции и на первый взгляд может показаться сложной, но факт состоит в том, что они все более популярны. По оценке Федерального союза природных и лесных детских садов Германии, сейчас в стране около 2500 подобных заведений. Самое старое из них находится в городе Фленсбурге. Этот детский сад был открыт в 1993 году в Мариенхёльцунге, пригородном кленово-буково-дубовом лесу. Его педагогическая концепция основана, в частности, на том, чтобы дети могли удовлетворить потребность в движении под открытым небом, укрепляли телесное и душевное здоровье, развивали уверенность в себе и учились воспринимать тишину. Многие лесные детские сады построены по образцу Фленсбурга, но каждый сад должен описать собственную концепцию, в зависимости от местных условий. Иными словами, все лесные детские сады немножко разные, это также зависит от того, к какой федеральной земле они относятся. Кроме того, существуют домашние детские сады с лесными группами и лесные детские сады, частично работающие в помещении, например в хижине или бытовке на колесах.

Воспитательница Карин Гимм, прежде чем выйти на пенсию, проработала во Фленсбургском лесном детском саду 20 лет. «В мой первый рабочий день лило как из ведра», – рассказывает она. Гимм только и думала: «Бедные дети». Те, впрочем, получали огромное удовольствие, скакали под дождем и строили запруды. Самое сложное время – осень и зима. Даже если и дети, и воспитатели носят утепленную одежду, взрослые обычно замерзают быстрее. Малыши постоянно находятся в движении, а задача воспитателей и воспитательниц – наблюдать за ними и их сопровождать. «Мы хотим, чтобы детям было хорошо», – говорит Гимм. В дождь между деревьями натягивают навес, а в затяжные морозы на печи в лесной хижине детей ждет завтрак. «Большинство детей после завтрака тут же снова рвутся на улицу», – рассказывает воспитательница. Их не смущает ни дождь, ни снег, ни то, что у них нет фабричных игрушек. «Они играют со мхом, кусочками коры или камешками, ищут в песке сокровища или лепят снежки. Они дают волю фантазии и придумывают собственные миры для игры. Обычные игры тоже в ходу, например дочки-матери», – объясняет Гимм. Когда группа собирается на утренний или вечерний круг, воспитатели могут, скажем, складывать из палочек буквы или предложить игру с листьями, чтобы дети определяли деревья. Бывают забавные случаи, об одном из которых Гимм рассказывает так:

Как-то я отщипнула буковый листочек и спросила, с какого он дерева. Один мальчик поднял руку, показал на дерево у меня за спиной и сказал: «С этого!» Он видел, где я сорвала лист. Тогда я спросила, знает ли он, как это дерево зовется. Он немного подумал и говорит: «Может, Андреас?» Мы от души посмеялись, а потом я придумала, как вопросами подвести детей к тому, что это буковый листок.

На юге Германии, в Австрии и Швейцарии лесные детские сады критикуют, потому что в этих регионах чаще встречаются заболевания, распространяемые клещами, – боррелиоз и клещевой энцефалит, – правда, заразиться ими можно не только в лесу, но и на поляне, футбольном поле или детской площадке. Родители должны ответственно относиться к укусам клещей: проверять кожу и одежду детей на клещей в обед и вечером и сообщать воспитателям об укусах. «Мы заносим информацию в журнал», – говорит Гимм. Место укуса обводят шариковой ручкой и следят за покраснением и другими симптомами. Риск травматизма в лесном садике, по-видимому, тоже не так уж высок, как можно было бы предположить. «За 20 лет у нас не было ни одного серьезного происшествия», – подчеркивает Гимм.

Бывали мелкие травмы – кто-то посадил себе занозу, кто-то споткнулся и поцарапался. По словам бывшей воспитательницы, дети в лесном саду часто спотыкаются и получают занозы в первые две недели, потому что на лесной земле удерживать равновесие нужно иначе, чем на заасфальтированной дороге или мостовой: почва где-то мягче, где-то тверже, везде корни и камни. «В какой-то момент дети привыкают и, уже не задумываясь, поднимают ноги, например, чтобы переступить через ветку», – говорит Гимм. В целом они получают самый позитивный опыт. Дело не только в том, что маленькие успехи помогают им стать увереннее в себе – ребята могут сосредоточиться на друзьях и природе. «У нас нет спешки. Режим ограничивается минимальными ориентирами – это, например, утренний и вечерний круг или “время приключений”, когда мы с помощью природных материалов рассказываем маленькие истории». Дети из лесных садиков также показывают хорошие результаты в школе. По словам Гимм, они спокойно ведут себя на уроках, сосредоточенны, у них развиты социальная и эмоциональная компетенции. Кроме того, проводить время на свежем воздухе полезно для здоровья, это укрепляет иммунитет. В конце концов, дети по многу часов в день принимают полезные лесные ванны.

Для многих родителей лесной детский сад – это радикальный вариант воспитания в близости к природе. Утепленная одежда стоит дорого, мест в садике обычно не хватает, чтобы удовлетворить большой спрос. Но опыт с системой лесных детских садов показал, что, будучи в контакте с природой с раннего возраста, человек не отдаляется от нее и, как следствие, ее не романтизирует. Можно провести осторожную аналогию с человеческими отношениями: только когда люди по-настоящему узнают друг друга, возникает настоящая любовь, а не романтические фантазии, основанные исключительно на проекции собственных чувств.