Текст книги "Торговец счастьем"

Глава 13

Очередной изнурительный день подошел к концу. Мышцы по всему телу ныли, но Коул Марс была этому лишь рада. Физическая боль отвлекала от мыслей, разрывавших ее сознание, заглушали.

Последнюю неделю она ни с кем не разговаривала. Ни с Мерил, ни с Полумесяцем, который почему-то тоже притих. Она целыми днями тренировалась, а по ночам закрывшись в библиотеке, безбожно напивалась. Стром сначала пытался ее отговорить, говорил что-то про долг и дисциплину, но Коул просто приказала дому, чтобы ее никто не беспокоил. Инсулом покорно послушался и наглухо запирал все двери за ней.

Мерил перестала наблюдать за ее тренировками, которые теперь проходили действительно, как тренировки. Чем подруга занималась, все эти дни Коул никак не интересовало. Полумесяц, как будто чувствуя неладное, прекратил шутить и был необычно серьезным. Он показывал ей правильные стойки и делился тонкостями фехтовального искусства. Как заметила Коул, иглоликий почему-то хромал на левую ногу. Видимо был ранен в одном из заданий своего любимого покровителя.

Коул сидела на полу, упираясь спиной к книжным стеллажам, и пила водку. Рецепт сироток Врабье: пол литра воды, чуть меньше спирта и столовая ложка сахара. Самодельную водку пили они все. Женщины, считающие себя мужчинами, потерянные души, с кучей комплексов, фобий и стереотипов в голове. Кажется, вместе с Алекс внутри Коул умерло что-то еще, откололся кусок души. Коул сломалась, стала другой, более… хладнокровной. Видимо об этом потенциале говорили Полумесяц и Стром.

Я всего лишь – грязь. И из меня лепят монстра, думала девушка, прикладываясь в очередной раз к бутылке.

Прошлая Коул почти умерла. И лишь ее остатки все еще противились осознанию того, кем теперь Коул стала и кем еще может стать в будущем. Никто никогда не считает себя виноватым или неправым. Даже отпетый мерзавец может найти оправдание своим грехам. Никому не хочется считать себя злодеем. Но есть малая часть людей, которые просто принимают факт того, кто они есть. И Коул прибывала в процессе принятия этого факта.

Просто нужно привыкнуть. Просто нужно время.

Тем временем на первом этаже дома, Мерил, проголодавшаяся за весь день ожидания любимой, решила перекусить. Вчера подруга не явилась к ней в спальню. Как, впрочем, и шесть ночей до этого. Обычно Коул всегда приходила к ней мириться первой. Неважно, кто виноват. Коул в их отношениях игравшая роль мужчины, всегда делала первый шаг. Но в этот раз с ней творилось что-то непонятное. А Мерил, то ли по своей глупости, то ли из гордости, приняв оборонительную позицию, все ждала, когда в их спальню постучатся.

Вооружившись лампой, она ходила между буфетами, набирая в тарелку все, что же можно было съесть. Немного хлеба, немного колбасы, сыра и овощей. Храни Люциэль заботливого дворецкого, провизии в столовой хватало.

– Что делаешь, мышка? – прозвучал голос в темноте.

Мерил всхлипнула и резко обернулась назад.

– Вы еще здесь?! – спросила она своим тонким, по-детски милым голоском. – Что вы тут делаете? Вы меня напугали!

Полумесяц в свете лампы выглядел несколько устрашающе.

– Задержался. Нужно было сменить повязки, – улыбнулся иглоликий и прихрамывая, шагнул вперед. – Извини мышка, я не хотел тебя напугать.

– Что с вами случилось? – спросила Мерил.

– Если я тебе расскажу, мне придется тебя убить, – прошептал мужчина, подойдя ближе. – Почему ты не ходишь на наши тренировки?

– Коул запретила.

– О, она тебя ревнует ко мне?

– Да. Какая глупость.

– Почему глупость? – Полумесяц взял с тарелки девушки огурец и с характерным хрустом откусил половину.

– Ну… потому что… я люблю только ее. – ответила девушка немного растерянно. – И никто мне не нужен.

– Скажи мне… у тебя был когда-нибудь мужчина?

Мерил залилась красками, но в темноте это было сложно заметить.

– Ни одна женщина, как бы она себя не вела, не сможет заменить мужчину, – негромко сказал Полумесяц, сделав еще один короткий шаг. – Такова наша природа и противиться ей, на мой взгляд, очень глупо. Тебе нужен мужчина. Настоящий мужчина. Со всеми деталями. Даже Коул он нужен.

– Я не хочу об этом говорить. Это не… – Мерил подняла глаза на мужчину и хотела еще что-то добавить, но вглядевшись в его лицо, застыла. Слова застряли в горле. Внутри что-то щелкнуло.

Полумесяц, не сводя с Мерил глаз, погладил ее по щеке, чуть опустил татуированную руку и прикоснулся к ее светлым локонам. Девушка, словно загипнотизированная глядела на него и не очнулась даже, когда рука мужчины легла на ее грудь. Несколько секунд ничего не происходило. Она не могла противиться страстному порыву, внезапно возникшему из-ниоткуда. Дыхание перехватило, сердце безумно забарабанило. Мужчина наклонился, прижав девушку к буфету. Она почувствовала его дыхание на своей шее, и от этого по всему ее телу пошла дрожь. Пальцы одной руки Полумесяца гладили Мерил по ключице, пальцы другой – по животу, еле касаясь ночную сорочку и медленно опускаясь все ниже…

Мерил, маленький мышонок попавший в ловушку змея, возможно, отдалась бы ему в эту же минуту, если бы выпавшая из ее рук тарелка. Полумесяц отшагнул назад, выпустив на мгновение девушку из своих объятий, а та в тот же миг выбежала из столовой.

– Мышка, – довольным голосом произнес иглоликий, оставшийся один в полной темноте, и облизнул мокрые пальцы.

Ф. Л. Марсу.

«С гордостью и уважением от К.А.Крита»

Ниже следовала кривая надпись «Ноябрю. Чтобы вспомнил».

Я наконец-то получил долгожданный титул. Праздник удался на славу! Император лично посвятил меня и две дюжины таких же оболтусов, в ранг рыцарей. Глава Ордена впервые на моей памяти улыбнулся. Я никогда не вел дневник, так что не знаю, что именно здесь писать. Но наставник настоял, чтобы я записывал в нем свои мысли. Точнее, уже бывший наставник. Теперь он не будет высокомерно задирать нос, и умничать, рассказывая о своих подвигах. Теперь и я рыцарь, у меня свои доспехи, меч и плащ. Настало мое время подвигов и геройства.

Ворчливый хвастун! Но я люблю его. Он мне, как отец.

Идем напиваться с ребятами. Мы это заслужили.

Я и забыл, что у меня есть дневник. Вчера нашел его в письменном столе. Он бы так и лежал там, если бы мы с моим папашей не повздорили. Отец, как обычно, пытался управлять мной, хотел через свои связи устроить меня в охрану императора. Я был против. Конечно, был против! Молод я еще. Мне многому нужно научиться, повидать мир, а не нежиться в Солнечном дворце. Конечно, перспектива хорошая, ведь с недавних пор там обитает и гранд-мастер Крит. Гранд-мастер! Гранд-скряга.

Кстати, теперь у меня есть девушка. Странное чувство. Конечно, и раньше у меня были разные интрижки. Но все это было как-то не серьезно. Мы с ней знакомы всего пару недель, но мне хочется проводить с ней все свое время.

Черт. Глупо. Я ведь суровый рыцарь преторианец, а влюбился, как мальчишка. Но Крамар говорит, что это нормально. Он и сам видимо, влюблен в кого-то, но все секретничает и отмалчивается. Старый лис никогда не выдает своих секретов. Наверняка закрутил роман с какой-нибудь графиней или с кем-то из императорского двора.

***

Коул перелистнула дневник, проверяя даты. Все они оказались зачеркнуты, так что понять, когда Феликс Марс писал эти записи, было невозможно. Опрокинув еще одну стопку водки, она поморщилась, закурила и снова откинулась к книжным стеллажам. Здесь, в глубине библиотеки она продолжала прятаться от внешнего мира.

***

Я заметил странную привычку возвращаться к этому дневнику в самые трудные моменты своей жизни. Крамара осудили! Его и еще дюжину знатных семейств, обвинили в сговоре. Некоторых казнили на Северной площади или прямо перед Солнечным дворцом. Других, в том числе моего бывшего наставника отправили в Кводор, тюрьму для изменников и магов. Во всем виноват Совет масок! Проклятые изменники! Им не все уймется. Богатые, избалованные белоручки, всегда пытались диктовать свою волю правителям, и если это им не удавалось, то они тут же готовили план государственного переворота. Бедный Крит! Измена и заговор?! На Крамара совсем непохоже! Нет, здесь что-то другое.

Дела идут неплохо. Я участвую в экспедиции, охраняю ученых Императорского университета имени чего-то-там-чего-то. Сейчас мы на северных границах. Пролетаем над множеством деревень и сел. Простаки и не подозревают о нас, занимаются своими житейскими делами.

Последний спор с отцом перерос в скандал. Он говорил, что хочет защитить меня от чего-то, а я твердил, что уже взрослый. В итоге я не в Солнечном дворце, а в тесной каюте военного фрегата. Мне еще повезло, других поселили по несколько человек. Все же преторианцем быть намного лучше, чем солдатом или ученым. И те, и другие обязаны мне подчиняться. Черт, даже капитан этого железного монстра исполняет мои приказы. Непривычно и неловко. Мне и двадцати нет, а я должен раздавать приказы людям, которые вдвое, а то и втрое старше меня. Меня учили сражаться и защищать, но не командовать.

Ничего. Как-нибудь приспособимся.

Раз двадцать писал Крамару. Никакого ответа. Даже отцовских связей не хватит, чтобы пробиться в ту проклятую тюрьму. А жаль! Я за него беспокоюсь!

Спустя две недели мы почти прибыли к месту назначения. Горы, везде горы. Снег и ветер. Мы давно пересекли границу с Тау-Пау. Пролетели недалеко от Тролльграда. Как оказалось, мы прибыли в чужую страну без их ведома и соглашения. Только об этом почему-то, меня предупредить забыли!

Нам повезло. В стране бушует гражданская война. После смерти местного правителя, его сыновья ополчались друг на друга. Большинство поддерживает старшего, среднего убили почти сразу, но младший сумел дать отпор. Великий Фай Чень, Синий Дракон, как именовала его людская молва, взял под свое начало орды воздушных пиратов, орудовавших в основном у границ и создал из них целую армию.

Мы сейчас находимся на их территории. Капитан поговорил с одним из пиратских генералов, вручил ему какой-то сундук и пропал на несколько дней на его судне. Я был готов в любую минуту отправиться спасать его и даже людей подготовил, а наш капитан, этот хитрец-алкоголик, оказывается кутил все это время. Пил, смеялся и развлекал пиратов своими байками. В том сундуке было, какое-то древнее бренди и золотишко. Пираты, с радостью приняв дар, пропустили нас вглубь гор. Почему-то они были слишком любезны с нами и ехидно смеялись все время, говоря что-то на своем сложном языке. Когда я спросил Вельмаса, нашего капитана, почему пираты смеются, тот ответил, что якобы в том месте, куда мы направляемся, обитают злые духи и вся наша экспедиция обречена на гибель.

Мы прибыли. Тут куча древних руин, выдолбленных прямо в скалах. Возможно здесь был город, наподобие Тролльгарда, город-моста, расположенного прямо между двух скал. Я как-то читал о нем. Длинные башни, тянутся вверх к облакам и вниз к бездне, над которой и висит город. А из чернеющей бездны протянуты щупальца неведомого древнего монстра, застывшего во льдах. Тролльград – независимый город пиратов, ётунов, потолочников и многих других странных народностей, когда-то основанный легендарной Эридой. На обратном пути, может заедим и туда. Но сейчас, я здесь, среди камней, снега и руин.

Мы быстро соорудили палатки. Ученые проводят свои научные делишки. Я же сижу в палатке, у печки и, закутавшись в шкуры, грею свои заледеневшие пальцы. К этому меня Орден не готовил! Начинаю вспоминать слова отца о Солнечном дворце. По-моему, я был неправ…

Мы с учеными и несколькими солдатами осмотрели местные пещеры. Коридоры, барельефы, развалившиеся статуи. Ничего интересного. Но очкастые старички рады. В эйфории, они кажется, даже холода не чувствуют. Чего не скажешь обо мне.

У меня насморк.

У меня насморк. Писать не о чем. Жизнь скучна.

Ура, насморк прошел! Привыкаю к холоду.

Я заметил, что солдаты, матросы и ученые постепенно начали общаться между собой. Общение свойственно всем людям и полукровкам, и я против ничего не имею. Просто раньше это были разговоры по делу, короткие фразы и приказы, а теперь они, друг с другом познакомились, играют в карты, пьют, рассказывают историй из своей жизни и пошлые анекдоты. Меня же большинство кроме Вельмаса сторонятся. Черт. Соскучился по дому. Соскучился по своей Ириде. Поскорее бы здесь закончить и вернуться домой.

Раскопки. Много древних камней. Ученые пытаются расшифровать какой-то древний язык. Или код. Меня не шибко интересуют их дела. Все они постоянно ждут от меня команд и разрешения. Можно спуститься к деревне у подножья горы? Можно углубиться в пещеры? Можно устроить вечеринку в честь дня Святого Л. В. Кравта? Да, пожалуйста, черт подери! Делайте, что хотите!

Конечно, вслух я так не говорю. Я храню непроницаемое, угрюмое лицо, рыцаря-преторианца. Недавно я поймал себя на мысли, что подражаю Криту. Черт. На людях он так же строил из себя важного дядю, а при мне или при своих друзьях мог пошутить, вести себя, как простой человек. Страшно признаться, но я по нему начал скучать. Даже больше, чем по своему драгоценному папаше-тирану.

Вед Тибастель, один из историков неожиданно увлекся моим мечом. Сегодня вечером мы сидели в палатке, и он попросил осмотреть мое оружье. Взглянув на руны, нанесенные на клинок, он пораженно ахнул. Обычные вроде писульки с магическими знаками. Но Тибастель говорит, что это один из древнейших языков мира. Я лишь пожал плечами. Меч этот достался мне от предков, а им за верность и какой-то там подвиг презентовал сам император Валерий II. Нет. Тиберий III. Черт. Забыл. Неважно. Короче мой прадед спас от безумного мага императора как-то-его-там-святейшество, и в роду Марсов появился этот дивный меч. А перед этим, это прекрасное оружие принадлежало роду жителей глубин океана мигрировавших в Серру, после какой-то катастрофы на родине. Тибастель говорит, что некоторые рунические символы на клинке и на местных руинах совпадают. На вопросы, как такое возможно ученый старец лишь пожал плечами.

Я и раньше замечал, что мой клеймор отличается от других преторианских мечей, формой гарды, шириной лезвий и долами, но никогда не придавал этому особого внимания. Он просто всегда висел на видном месте в кабинете моего деда, а потом, когда я вырос стал моим. Я помню, как еще ребенком мечтал, чтобы меч достался мне и когда момент настал, чародеи из ордена наколдовали связующее заклятие с браслетом. Теперь оружие окончательно мое. И после моей смерти, когда мне будет сто одиннадцать лет, меч достанется кому-нибудь из моих будущих неблагодарных потомков. Ибо связующее заклятие действует на основе магии связанной с кровью. Любого чужого, меч просто не признает и не раскроет своих чар.

***

Коул бросила взгляд на журнальный столик, на котором лежал сломанный меч и браслет. Стараясь ни о чем не думать, она налила себе еще и залпом выпила мутную жидкость.

– Во дворе чужой, – сказали стены.

Коул уже привыкшая, к внезапным «появлениям» инсулома, пожала плечами и принялась читать дальше.

– Тебе стоит поговорить с этим человеком.

– Отвали.

– У него краска. Он стоит на крыльце…

– Это он оставляет надпись «предатель»?

– Именно.

Коул оставила дневник, надела браслет и, спрятав меч за ремнем, вышла из библиотеки. Ей не то чтобы было интересно, кто и зачем пишет всякую ерунду на дверях ее особняка. Слегка подвыпившая и злая девушка, решила разобраться раз и навсегда с этим вероломным ублюдком, посягнувшим на ее собственность.

Когда она подошла к парадным дверям, за ней уже звучали странные скрипы. Не говоря, ни слова, она резко потянула дверь на себя и заехала кулаком в бородатую физиономию какого-то мужика. Тот от неожиданности ухнул, схватился за ушибленный глаз и, шатаясь, упал наземь.

– Ну че, урод? Еще хочешь? – спросила Коул, шагнув вперед и оглядев испачканную дверь.

Она пригляделась к мародеру с пышной бородой, в грязных, рваных обносках. Бездомный. Судя не только по внешнему виду, но и по запаху.

– Ты… ты не он. – прошептал любитель надписей, присев.

– О ком ты? – уточнила Коул.

– Ты… ты… Предатель!

Мародер заорал и, схватив стоявшую перед ним банку, плеснул краской на собеседницу. Коул успела закрыться руками. Вся красная от краски и злости она пустилась за удирающим стариком. Но, к сожалению, безрезультатно. У фонтана Коул поскользнулась и рухнула в гравий. Когда она подняла голову, мародера уже не было.

Чертыхаясь и плюясь, она отправилась в душ.

– Ни слова! – прошипела она стенам, представляя ехидную ухмылку инсулома.

Тот послушался. Отмыв с себя краску и немного протрезвев, Коул Марс вернулась в библиотеку, к старому дневнику.

***

Сегодня нас посетила ведунья. Старуха вроде была шаманкой или просто сумасшедшей. Она говорила о проклятиях и древних духах. Махала своими ручищами и когда Вельмас объяснил ей, что мы никуда не уйдем, начала плеваться и гавкать что-то на своем языке. Она тут же притихла, увидев меня. Точнее, мой меч. Она указывала на меня и кричала «Вотум бисари, вотум бисари». Когда я спросил капитана, что это значит, он с мрачным лицом перевел «Обреченный страдать». Я не придал значения этим деревенским глупостям и выпроводил бабку за пределы лагеря. На прощание она плюнула на мой плащ. Сумасшедшая.

Вчерашней ночью меня разбудили крики и выстрелы. То были часовые. Выбежав из палатки, я увидел громадную прямоходящую тварь, сплошь покрытую серой шерстью. У твари были длинные когтистые лапы и козьи рога. Пришлось ее убить. Один солдат ранен. Тварь откусила ему ногу, чуть ниже колена. Бедняга останется калекой на всю жизнь. У всех мрачное настроение. Солдаты вспоминают ту старуху. Вельмас накричал на них, обозвав трусами. Завтра углубляемся в шахты.

Ученые молчат об истинных целях этого похода, но видно, что они чего-то боятся. Иначе, зачем им я? Мне говорили, что это просто археологические раскопки. Ничего серьезного. Но теперь я начинаю догадываться, что груды камней, вывозимые из руин совсем не простые. Некоторые из них светятся ночью. Солдаты жалуются на кошмары и бессонницу. Даже Вельмас, обычно бодрый и невозмутимый, ходит мрачнее тучи.

Мы вернулись.

В глубине руин мы нашли целую сеть коридоров стены, которых покрыты древними символами. Это не город, а храм какого-то божества. Ученые говорят о каком-то Соте. Древний бог-кальмар из иных миров. Большой глаз, из которого во все стороны тянутся щупальца. Спустя несколько часов мы обнаружили множество останков. Замороженные холодом трупы не принадлежат людям. Это какие-то двуногие насекомые. Стоило нам ступить в главный зал, как тут же потеплело. Видимо включился какой-то механизм. Ученые обрадованно скинули свои шубы и принялись изучать алтарь в виде осьминога. В глубине большого зрачка находилась рукоять. Ученые не решились ее трогать. Тибастель сказал, что эфес чем-то напоминает рукоять моего меча. Приглядевшись, я понял, что он прав.

Радость находки омрачило нападение. Примерзшие жуки оттаяли и принялись нападать. Мы оказались в засаде. Тот, кто строил этот храм, был еще тем сукиным сыном. Двуногие жуки, представители безымянной расы, вооруженные длинными пиками, выскакивали тут и там. Им не было конца. Почему-то они обходили меня стороной и прыгали на солдат и ученых. Я рубил пробегающих мимо тварей десятками. Их было слишком много, а патроны у солдат уже кончались. Я приказал им бежать, а сам остался у входа в зал. Вскоре жуки перестали пребывать. Прозвучала странная трель. Звук похожий то ли на визг, то ли на скрежет фанеры. Я выжидал, крепко держа свой горящий меч. Спустя томительные минуты из расщелины в сводчатом потолке появился лидер жуков. Он был гораздо больше остальных, в странных блестящих доспехах и короне из рогов. Оглядев меня с ног до головы, тварь подошла поближе и принюхалась. Я думал, что все, конец. Умру в этой древней, Люциэлем забытой пещере.

Но нет. Здоровяк заговорил со мной. Странно. Но голос звучал у меня в голове, и он был женским! Королева (так их называют), совсем молодая по их меркам, оставленная, здесь с детьми стеречь древний артефакт. Она называла меня Хранителем, потомком тех, кто когда-то был ее хозяином. Голос в моей голове рассказывал о древних временах, когда боги вели свои воины, когда драконы парили на небесах и плавали в океанах, о камнелюдах, о Рое и машинах. Память ее предков передавалась королеве через феромоны. Она поделилась ей со мной. Королева прыснула мне в лицо желтоватое облако какой-то мути и тут меня понесло. Видения, одно за другим пронзили мой мозг. Далекие пейзажи, пустыни, горы, реки лавы, далекие миры с пурпурным небом и небытие. Гигантские щупальца, свисающие с небес, неведанные твари в некоем подобии лаборатории и самый первый предок, созданный с помощью науки и магии. Хотя уверен в том мире, это одно и то же. Отрывки воспоминаний, призрачные кошмары, битвы между враждующими ульями. Пленение Хранителями. Земля. Гигантские черные корабли, управляемые разумными машинами. Победа. Ключи и двери.

Очнулся я уже в палатке. Вельмас рассказал, что меня нашли у входа в руины, три дня спустя. Еще четыре дня я пробыл в бреду, говорил что-то о богах, конце света и прочей ерунде. Словом, отравила меня, королева каким-то мощным галлюциногеном. Башка трещит, словно я неделю сидел на дурман-чае. Вельмас говорит, что меня жуки к выходу приволокли, а потом обрушили проход. Я ему не верю. В такое просто невозможно поверить.

***

На следующей странице Коул обнаружила неумелые рисунки прямоходящих насекомых с копьями в четырех тонких лапках. Рядом находилось изображение самой королевы, с множеством конечностей и длинными крыльями. Через несколько пустых страниц к удивлению, Коул, нашелся детальный рисунок меча Феликса Марса, с длинным клинком на котором имелись несколько зазубрин в разных местах и двумя долами, сплетающимися где-то в середине образуя круг.

– Так вот ты какой, – прошептала Коул и перелистнула страницу.

***

Мы сворачиваем экспедицию. Два дня назад, сородичи той рогатой твари с серой шерстью решили нам отомстить. Как оказалось, тот был всего лишь детенышем, забредшим слишком далеко от своей стаи. Наши гости были почти в два раза крупнее первого, а ветвящиеся рога были похожи на оленьи. Умерло слишком много человек. Тибастеля раздавили, Вельмас ранен. Ему тяжелее всех. Две трети команды были разорваны на его глазах. Кажется, он не оклемается.

Слишком много крови на снегу.

Твари убежали, но наверняка вернутся еще. После битвы от нашего лагеря остались обломки и разорванные тела. Мне удалось убить четырех тварей. Фрегат поврежден. Собрав все, что можно было взять, мы взлетаем в воздух. Вельмас лично сел за турель и приказал облететь всю округу в поисках мохнатых убийц. Найти их было несложно.

Капитан отомстил за всех своих людей, расстреляв стаю гигантов.

Мы летим домой.

Я пью и пишу в этот дневник свои мысли. С той экспедиции прошло три года. Все изменилось. Все. Этот дневник единственное место, в котором я могу излить душу. Мне не с кем поговорить. Некому рассказать о своих сомнениях. Ирида давно меня бросила. Влюбилась в какого-то мага. Умер отец. Вокруг императора полно завистников и врагов. Да и сам Великий Максимилиан, севший на трон после смерти тестя, иногда поражает меня своими действиями. Все плохо! Все паршиво! Отец, которого я презирал всю свою жизнь, был во всем прав. Я идиот. Глупый мальчишка! Я ведь никогда не ценил его стараний, видел в нем врага. Я практически сбежал из дома в Орден по первому зову Крита, лишь бы не слушать отцовских нотаций. Как же мне теперь их не хватает. Старый ворчун. Мой отец.

Завтра похороны.

Я посетил Кводор. Орден поручил мне сопровождать конвой с особо опасными преступниками. Мне и еще четверым рыцарям. Охрана серьезная. Среди арестантов пара графов-заговорщиков, один буйный рыбоголов и несколько магов. Император отправил в Кводор очередную знатную семью. На этот раз Фрустоферов. Отец семейства был членов Совета масок, но в ссылку были отправлены его и родственники. Если так продолжится дальше, то с Серрской аристократии никого не останется. По какой-то странной случайности, при прибытии в Кводор у нас оказалось на одного узника больше, чем положено. Молодой мужчина нигде не числится в документах. Сам он толком ничего не смог объяснить и все спрашивал, какой сейчас год. Единственное что выделяло его от остальных наших узников, странная одежда, наличие нескольких татуировок на теле и шрам от клейма на лице. Двойка в круге. Надо будет поручить жандармам, поискать о нем данные. Но не это главное.

О странном попутчике я тут же забыл, когда встретил Крамара Крита. Старик ни похож на себя. Худой, сутулый, в серой тюремной робе. Я всю жизнь называл его старым, хотя ему где-то около сорока, но теперь, он действительно выглядит как древний старик. Мне было больно смотреть. Он невероятно изменился за эти десять лет. За все это время столько у меня случилось, а я не нашел времени и возможности навестить его. Кводор это не та тюрьма, где можно посещать узников. Войти сюда могут лишь сами преступники и те, кто их конвоирует. Но все равно мне ужасно стыдно. Я стоял там, перед камерой, которую он делил еще с дюжиной головорезов, и тут он поднял взгляд. Крит узнал меня и улыбнулся. Его измученное худое лицо растянулось в улыбке, заставив меня покраснеть. Я сгорал от стыда. Я не мог ему ничем помочь, не мог и все равно, мне кажется, я подвел его. Мы перекинулись парой фраз. Он, не подавал виду, но видимо, Крит болен.

Почему-то на прощание он сказал, что мы скоро встретимся.

Было бы это правдой!

Меня назначили на новую должность. Теперь я должен охранять тринадцатилетнего принца Ноября. Было совершено несколько покушений на императора. Правитель винит во всем магов. За последние годы законы в отношении всех полукровок были ужесточены. Налоги взлетели. Максимилиану везде чудятся враги. Мне кажется, он немного тронулся умом. Недавно он велел повесить дюжину магов перед Солнечным дворцом. Зрелище мерзкое. Принц Ноябрь увидел это.

Началась гражданская война. Совет масок, маги и простой народ не выдержали всех напастей императора Максимилиана. То ли это случайность, то Крит все спланировал заранее, но он на свободе. Он и все узники Кводора. Прошло около трех лет, как я конвоировал заговорщиков в ту страшную тюрьму. Я боюсь, что настали страшные времена. Конечно, от столицы происходящие ужасы далеки. Но уже четыре крупных города встали на сторону бунтарей.

Теперь я нянька. Ноябрь тихий и любознательный подросток задает постоянно разные вопросы. Он одинок в Солнечном дворце. Отец избегают его. Максимилиан слишком занят гражданской войной.

Кажется, у меня появилась девушка. Ее зовут Вальма и она жуткая хохотушка.

Вопреки всем моим клятвам, я влюбился! Все прекрасно!

У нас сегодня годовщина. Мы целый год вместе. Кстати, сегодня день рождения принца. Именно на банкете в его честь мы познакомились с Вальмой. Все, побежал за цветами!

Совет масок пытался убить императора на торжественном балу.

Возможно в этот раз я бы с ними согласился. Император Максимилиан ведет себя неадекватно. Он безумен и это опасно для всех. Недавно он напал на своего сына. Мне пришлось разнять их. Император кричал, что его сын одержим демонами и грозился меня обезглавить. Но черт подери, мальчишка ни в чем не виноват! Не знаю даже, что меня спасло, но правитель передумал. Сейчас я бы висел на Северной площади, вместе с множеством полукровок и аристократов, обвиненных в измене.

Скоро Совет масок добьется своего. Даже не хочется писать даль…

Я женился. Мы с Вальмой устроили небольшую, скромную свадьбу. Теперь мы живем в Желтой роще, в доме моих родителей. Никогда особо не любил это место. К инсуломам я привык, но этот был самым жутким. Ага, попробуй пожить в живом доме, все детство, боясь, что он сожрет тебя во сне. Все это неудачная шуточка моего деда. Одна необдуманная фраза и жизнь испорчена. Вальма говорит, что я должен бороться со своими страхами.

Вчера она сказала, что я стану отцом. Я СЧАСТЛИВ!

Я… я не знаю, что писать. Как писать. Как? Как вообще, такое можно написать? У меня дрожит рука, в глазах мутно. Я должен был стать отцом…

На четвертом месяце у Вальмы случился выкидыш. Мы просто убиты… Я прячу свои чувства и слезы, крепко обнимаю жену, пытаюсь подбодрить ее. Я – преторианец. Я – мужчина, ее опора. Но долгими вечерами, когда я остаюсь наедине со своими мыслями, боль утраты еще не рожденного ребенка, сжимает мое сердце в тиски. Я так долго ждал его или ее. Я представлял, как буду баюкать своего маленького младенца, как этот карапуз будет расти, как буду разговаривать с ним, рассказывать сказки, а потом, повзрослев, он будет спорить со мной. Возможно мой отец так же ждал моего появления на этот свет. А я разочаровал его своим упрямством и твердолобостью. Нет его, нет мамы, нет Крита, только Вальма, которая не часто разговаривает и большой дом, в котором я редко появляюсь. Мы прячем наши слезы друг от друга, скорбим в тайне. Возможно, она ненавидит меня.

***

Тут Коул заметила, как по ее щеке покатилась слеза. Она шмыгнула носом и вытерла лицо о рукав. Старый потрепанный дневник был написан простым, понятливым языком. Пожелтевшие страницы хранили столько боли, столько чувств. Феликс Марс – отец, о котором можно только мечтать. Только вот он не ее отец. Простой, честный человек, без злобы и жажды власти или денег. Не такой, как она. Коул мысленно извинилась за то, что убила его настоящую дочь и тяжело вздохнув, продолжила читать.

Алкоголь делал свое дело.

***

Ноябрь, с которым я провожу большую часть своего времени, видит мое состояние, но ничего не спрашивает, за это я ему безмерно благодарен. У бедного паренька своих проблем хватает. Мать – душевнобольная, отец – злобный тиран. Дедал и Меньес Кроктор пичкают его какими-то таблетками, лечат от неведомой болезни. Все во дворце сторонятся его. Принцу снятся кошмары, недавно он признался, что слышит голоса. Шепот, как он говорит. Кажется, мальчишку действительно мучают демоны.

Я ошибался! Ноябрь не одержим бесами! Он черт его подери маг! Неделю назад на него было совершено покушение. Целая дюжина убийц в одежде прислуги преследовала нас по залам. Стражники куда-то подевались. Я сразил половину убийц, но был ранен, а принц оказался в окружении. И тут такое началось! Тени будто ожили, а сам Ноябрь стал серым и начал раскидывать убийц в разные стороны. Я пораженно застыл на месте и смотрел на эту невероятную мощь. Лишь под конец представления, я заметил прибывшего императора и стражников.

Ох уж это лицо! Ох уж эти глаза полные ненависти и безумия! Я уверен, это он подослал убийц! Он, сука, точно безумен!