Текст книги "Тевтон"

Глава 22

Их корабль завис перед самой станцией орбитального лифта. Тайный тоннель, один из многих, засекреченный Орденом. Обычно тевтоны пользовались двумя-тремя проходами в газово-пылевом облаке, окружавшем систему, в которой находились Фобос, Новая Тевтония и планета Истинной империи. Именно из-за этого астрономия была практически в зачаточном состоянии на всех трех обитаемых мирах, поскольку телескопы показывали лишь сплошную белесую пелену.

Но гигантская туманность имела одну особенность – она была очень узкой. Поднявшись на пятьдесят – семьдесят тысяч миль над плоскостью эклиптики, корабли выходили в чистое пространство, откуда уже можно было наблюдать другие звезды. Но вся обитаемая часть системы скрывалась в сплошном межзвездном тумане, непроницаемом для оптики и радаров. Но тем не менее мощности светила хватало, чтобы на планетах сложились достаточные для возникновения жизни условия.

Так что «Нахтигаль» повис в одном из тоннелей, пронизывающих туманность, словно дырки хороший сыр, прикрываясь от средств обнаружения врага тонким пологом, впрочем, легко преодолеваемым самим кораблем. Вообще межзвездный газ не являлся препятствием для космоплавания, только необходимо было двигаться с минимальной скоростью, даже меньшей, чем у атмосферного транспорта. Иначе был слишком велик риск напороться на астероидный поток или отдельный метеорит, их в туманности летало тоже предостаточно. Поэтому все предпочитали пользоваться существующими тоннелями чистого пространства, которых хватало…

Вальдхайм напряженно слушал эфир. Два часа назад трое его подопечных в специальных костюмах направились к конечной станции орбитального лифта на Фобос. Остроухие поленились строить что-то свое либо просто решили сэкономить, тем более что Небесная Нить досталась им практически неповрежденной. Может, внутри что-то и изменилось, но снаружи это был тот же самый массивный куб серо-черного цвета.

Задача тройки была простой: проникнуть внутрь станции через один из аварийных выходов, вскрыть колодцы, по которым проходили кабели связи, и посадить на них «слухачи». Работала новая аппаратура не на радиоволнах, как у фэллов, а на Х-лучах, не фиксируемых имперскими системами перехвата. И раухер дестроера мог получать и обрабатывать информацию, не опасаясь быть обнаруженным. Скафандры же разведчиков имели абсолютно черное покрытие, полностью поглощающее видимый спектр излучения, и посему оставались невидимы человеческому глазу. Имели скафандры и радиопоглощающее покрытие.

Так что особо Курт за них не волновался, но само ожидание – одно из самых мучительных чувств для человека. Поэтому генерал-фельдмаршал нервничал, не показывая, впрочем, своих эмоций остальным членам команды, собравшихся в молельне и ждущих возвращения товарищей. Напряжение росло с каждой минутой. Наконец в динамике, укрепленном над входом в помещение, щелкнуло, и голос специалиста по связи и коммуникациям весело произнес:

– Генерал-фельдмаршал, пошла информация!

– Принято.

Значит, задача выполнена. Теперь оставалась наиболее тяжелая часть работы командира – дождаться возвращения разведчиков живыми…

Несколько мучительных минут. И снова голос в динамике:

– Наблюдаю три радиационных метки. Идентификацию подтверждаю.

– Понял.

На душе сразу отлегло. С первой частью задания группа справилась. Едва трое закованных в броню разведчиков, пройдя шлюзование и прогрев, сняли шлемы, как попали в крепкие объятия друзей и подруг, спешивших поздравить их с успешно выполненной фазой операции. Но изъявления восторгов прервал командир, потребовавший по интеркому немедленно явиться к нему для доклада. Действовать нужно было быстро, пока враг не обнаружил их и не начал действовать.

– Докладывайте!

Улыбки мгновенно исчезли с лиц стоящих перед Куртом двух юношей и девушки. До них дошло наконец, что это – не игра. Старший тройки нахмурился:

– Прошли на станцию через люк номер двенадцать. Охранные системы не обнаружены…

– Неужели? – удивился Вальдхайм.

– Похоже, что фэллы не очень-то заботятся о своем трофее. Много наспех заделанных пробоин. В общем, судя по тому, что мы видели, лифт работает.

– Ясно. Дальше?

– Колодцы связи прежние. Мы подвесили «слухачей» на основные кабели, ведущие к главному раухеру станции, и, похоже, на системы коммуникационного центра.

– Похоже?

– Во всяком случае, именно по этому кабелю идут все переговоры с их планетой.

– Отлично! Вас заметили?

– Нет.

– Камеры слежения?

– Маскировка функционировала безупречно.

– Больше ничего?

– Нам ясна задача, командир! – вмешалась единственная девушка тройки. – Обнаружить себя до выполнения задания – значит, провалить операцию.

На лице Курта появилась зловещая ухмылка, и курсанты поняли, что влипли.

– Это хорошо, что вы понимаете. Но за несоблюдение субординации – пять суток карцера по возвращении на базу, кадет Магда!

Та щелкнула каблуками:

– Есть!

– Свободны.

Когда трое вышли из его кабинета, Курт включил коммуникатор:

– Капитан, фаза-два.

– Понял, генерал-фельдмаршал…

Легкий толчок от заработавших двигателей обозначил выполнение распоряжения. На какие ухищрения пошли конструкторы дестроера, чтобы обеспечить скрытность исполнения таких вот задач, Вальдхайма не интересовало. Главное, чтобы аппарат мог выполнить свою работу. По сигналу рога все торопливо заняли места в противоперегрузочных ложах, и корабль пошел на посадку…

Вальдхайм вышел из корабля и жадно втянул густой воздух. Он даже не подозревал, что так соскучился по Фобосу. «Нахтигаль» совершил посадку на темной стороне планеты, посреди мощной горной цепи. Раньше, при тевтонах, она не была населена чернокожими, а теперь, насколько Курт чувствовал, и подавно. Более того, он практически не ощущал присутствия аборигенов в этом мире! Неужели их уничтожили всех до единого? Между тем позади него началась суета – экипаж торопливо, при помощи сервисных големов, растягивал маскировочное полотнище, призванное скрыть немаленькую тушу корабля. Махнув рукой, Вальдхайм подозвал к себе подчиненных.

– Начинаем подготовку, – буднично, без всякого пафоса объявил он.

И работа закипела. Из трюма извлекались ящики с оружием, снаряжением и боеприпасами. Все надели мимикрирующую броню, прогнали внутрисистемные тесты. Чуть слышно загудела стартовая установка для планеров-невидимок, на которых члены ягд-команды доберутся до базы. Установленные на причальной станции Небесной Нити аппараты уже принесли первую добычу – карту всех поселений чужаков на Фобосе…

Время летело стремительно, но генерал-фельдмаршал не переживал: на другой стороне планеты наступала ночь – любимое время всех диверсантов и шпионов. Он прошел вдоль строя бойцов, придирчиво осматривая каждого.

– Диверсии пока производить не будем. Главное – захватить языка. И желательно чином повыше. Задача будет считаться выполненной, если при этом нас не увидят и не услышат. Всем все ясно?

– Так точно!

Кое-кто недовольно переглянулся, но Курт пояснил:

– Пошуметь еще успеете. Нельзя спугнуть фэллов раньше времени. Через месяц наш космофлот начнет операцию по освобождению Фобоса, вот тогда и развлечетесь на всю катушку. Просто запомните, что любой шум сейчас насторожит остроухих и приведет к лишним потерям при высадке десанта. Или вам все равно, что из-за вашей горячности погибнут граждане Ордена?

– Никак нет!

– Надеюсь на это.

– Генерал-фельдмаршал?..

К нему подошел командир дестроера, чуть постарше возрастом, чем сам Курт, но намного младше по званию. Вальдхайм лично отобрал его среди множества кандидатов, и пока был доволен сотрудничеством.

– Слушаю.

– Наш красавец укрыт. Готовы к запуску планеров.

Курт еще раз оглядел короткий строй, курсанты, словно чувствуя момент, подобрались.

– Поехали!..

Вальдхайм решил не лезть на центральную базу, где находилась нижняя точка орбитального лифта. Слишком рискованно для новичков, да и исчезновение командира столь крупного объекта вызовет большой переполох, и тогда придется туго. Лучше всего захватить какого-нибудь из начальников фортов.

Остроухие переняли тактику тевтонов и тоже понатыкали по планете многочисленные поселения. Правда, практически не охраняемые ни войсками, ни тем более техникой. Обычные деревни, можно сказать. Чернокожих фэллы практически истребили, так что опасаться было нужно только диких зверей. А крупных хищников среди фауны Фобоса не наблюдалось. Те же гигантские нематоды, одна из которых спасла тогда новичка Вальдхайма, что сдавал тест на пригодность, являлись огромной редкостью.

Собственно, он бы вообще предпочел сходить за «языком» в одиночку. Но тогда какой из него командир? Да и в глубине души у Курта почему-то была уверенность, что настоящее дело ждет на обратном пути. А сейчас – обычная тренировка, просто на другой планете…

Так и оказалось. Несколько капсул с усыпляющим газом – и пара часовых на разных концах деревни низких деревянных хижин с крытыми соломой крышами улеглись спать. Командир, а точнее, как выяснилось позже, просто староста, дрыхнул сладким сном, и после нажатия на пару точек на теле очнулся только в камере дестроера. Курт лично допрашивал остроухого через автопереводчик, и, против ожидания, аппарат показал себя с самой лучшей стороны! Во всяком случае, собеседники понимали друг друга без напряжения и недомолвок. В конце разговора Вальдхайм пришел к выводу, что игра не стоила свеч, но вот фраза, произнесенная пленным уже после того, как генерал-фельдмаршал пришел к выводу о ликвидации никчемного пустозвона, заставила его насторожиться. Фэллы ожидали через неделю какого-то очень важного гостя, который должен был явиться с инспекцией на Черную планету. И вот об этом стоило подумать.

Выжав из старосты все, что необходимо, Вальдхайм без всяких угрызений совести приказал того убрать. Что и было выполнено. Тело закопали, а Курт уселся за главный раухер, дав ему команду перелопатить все директории мыслительных машин орбитального лифта, но выяснить маршрут и точное время прибытия важного гостя.

В голове уже укрепилась мысль, что важный чиновник – это тот «язык», который ему нужен. И хотя разум говорил, что подобный чин прилетит как минимум не один, опять то же предчувствие подсказывало, что все окажется намного проще, чем он думает сейчас.

– Командир! Есть засечка!

На душе сразу отлегло. И все же Курт волновался: правильно ли расшифровала данные машина? Но техника Ордена оказалась на высоте, и на мгновение внутри всколыхнулась злоба: будь у них такие вещи раньше, скольких жертв они могли бы избежать!

– Командиру «Нахтигаля» – начинаем!

– Вас понял, генерал-фельдмаршал.

По сигналу Вальдхайма их корабль должен был сблизиться с рейсовиком остроухих под прикрытием маскировочного поля и высадить ягд-команду. Через несколько секунд Курт уже стоял среди своих ребят, облаченный в тяжелый бронекостюм. Снаряжение подчиненных было проверено заранее. На миг он почувствовал себя счастливым – ему так не хватало этого – кипения крови, ощущения предстоящего боя!

Ну, как говорится, поехали!.. Легкий толчок – и капсула с десантом отделилась от дестроера, который сразу ушел назад. Тщательно рассчитанная вычислителями траектория оказалась верной. Две минуты – и мягкое днище аппарата прилипло к поверхности вражеской посудины в также тщательно выбранном месте, где не было никаких жизненно важных систем, если верить трофейной схеме, украденной из памяти базы.

– Раз…

Прозрачный гель намертво приклеил днище к металлу, герметизируя стык. Десять секунд по таймеру – готово!

– Два…

Легкий прокол обшивки импульсом фотонного генератора. Жаль, что невозможно сделать из него боевое оружие – слишком велико рассеивание луча. В отверстие осторожно просунули тончайший световод и вывели изображение на мониторы десантников. Как и планировалось, ягд-команда находилась над технологическим коридором, ведущим к охладителям двигателя. Извлекли приспособление наружу, вместо него воткнули мононить резака. Бесшумный электродвигатель завибрировал, и в металле обшивки появилась первая щель, мгновенно охлажденная жидким азотом. Капсула не давала внутренней атмосфере улетучиться, и датчики давления внутри корабля не поднимали тревоги. Несколько минут ожидания, готово!

– Три…

Поддетый когтями боевой перчатки вырезанный пласт металла улегся в сторону, и внутрь скользнула первая облитая броней фигура. Бесшумно приземлившись, курсант проверил коридор, затем махнул рукой – чисто. По его сигналу и остальные диверсанты один за другим спустились внутрь. Условный жест – и две тройки ушли налево, остальные – направо. По дороге четверо откололись от основной группы и двинулись в машинное отделение, чтобы блокировать дежурную смену механиков. Остальные следовали дальше, на пассажирские палубы.

Пока команде везло: по корабельным часам была глубокая ночь и все спали. Иначе бы точно наткнулись на кого-нибудь. Возле очередного поворота Вальдхайм замер, вскинув руку, сжатую в кулак. Все тут же рассыпались вдоль стен, готовя оружие. Курт осторожно высунул за угол световод внешней камеры – точно. Первый пост. Но… дремлют. Расслабленные позы, опущенное оружие. Пора! Как раз один из охранников зевнул, второй же вообще прислонился к стене и прикрыл глаза.

Высунув руку из-за угла Курт развел пальцы – в щитке брони мгновенно обнаружилось отверстие, из которого бесшумно вылетели две массивные стрелы – спеллеры. Они мгновенно преодолели короткий путь и вонзились в остроухих. Готовы! Прислушался. Да, тихо. Обошлось. Выглянул сам – только два тела на полу. Дверь по-прежнему задраена.

Все быстро распределились вдоль стены у самой двери. Курт кивнул одному из бойцов. Тот быстро вытащил из-за спины тонкий провод, воткнул в разъем электронного замка. Открыв на предплечье панель, дал команду мощному раухеру, находящемуся в ранце. Несколько мгновений понадобилось, чтобы расколоть код. Специалист по интеллектронике кивнул командиру и, получив беззвучное разрешение, набрал комбинацию. Дверь скользнула в стену. И когда охранник, стоявший на той стороне, удивленно обернулся, усиленная сервоприводами бронированная рука сгребла его за шею и втащила внутрь так называемой палубы обслуги. Тихий хруст лопнувших позвонков, и обмякшее тело аккуратно опустили на пол…

– Где эти твари?

Боец с раухером вскинул руку, прося немного обождать и одновременно втыкая штекеры в разъемы висящей на стене коробки коммуникаций. Несколько секунд, неуловимый жест – и на всех забралах шлемов высветилась схема корабля и размещения пассажиров.

Вальдхайм быстро распределил цели, и все двинулись к своим объектам. Первая тройка устремилась в ходовую рубку, чтобы захватить управление кораблем. Две тройки – к кубрику охраны. Чиновника такого ранга сопровождали почти сто остроухих! Еще три тройки перекрыли проходы, ведущие к главным покоям. Ну а к будущему «языку» двинулась команда во главе с командиром. Начался отсчет. Все должны были начать работу одновременно. Зеленые цифры таймера сменились алыми нулями, и началось…

Бесшумно вспыхнул первый плазменный шнур, уложенный по контуру двери. Он заваривал металл, чтобы никто не смог изнутри открыть люк и вырваться наружу. Следом второй шнур, наоборот, прорезал внизу двери небольшое отверстие. Есть! По знаку старшего тройки другой боец активировал роботизированные мины. Небольшие круглые диски приподнялись на тонких паучьих ножках и, забавно семеня, один за другим нырнули в дыру. Оказавшись в каюте-казарме, они шустро распределились по помещению и начали свое адское дело. Опустились на палубу, намертво прилипая к металлу. Затем корпус раскололся на две части, обнажая ряд отверстий по радиусу диска. Едва слышное шипение, неуловимое обыкновенным человеческим ухом – и над смертоносными игрушками показалась прозрачная взвесь. «Глаза» на верхней части мин вдруг засветились, и между ними проскочила электрическая искра… Объемно-вакуумный взрыв. Живых после термобарического удара никогда не оставалось!

Дежурный пилот почтовика зевнул, едва не вывернув челюсть. Спать хотелось неимоверно. Он лениво плеснул себе травяного настоя из термоса, сделал глоток. Вроде бы ненадолго отпустило. Ничего. Скоро смена, и можно будет отдохнуть. Главное, что он отдохнет днем и не наткнется на посланника Хаура Юхая и сопровождающих его лиц. Поэтому не нужно будет падать ниц или отбивать земные поклоны, пока высокопоставленные сановники неспешно шествуют по коридорам, изнывая от скуки путешествия и поэтому цепляясь ко всем встречным. Впрочем, после трех недель путешествия даже до самых тупых механиков дошло, что выходить в коридор – значит, навлечь на себя крупные неприятности. Уже не один из членов экипажа семенил на носочках, кривя губы от невыносимой боли в отбитых бамбуковыми палками пятках. Причем при всем этом наказанный мог считать себя счастливчиком, поскольку с одного из механиков, столкнувшегося в проходе у столовой с симпатичной девочкой, одетой в вышитое платье, за непочтительность содрали кожу, а затем то, что осталось, выбросили за борт! Соплячка оказалась дочерью сановника…

Это было последним, о чем успел подумать вахтенный. Воздух за его спиной слегка сгустился, короткий хруст – и рулевой бессильно обмяк. Ученики усвоили любимый прием своего командира, сворачивание шеи противнику, на «отлично». Дверь, ведущая в каюту, где располагались многочисленные слуги сановника, бесшумно ушла в стену, что говорило о добросовестных механиках корабля. Затем внутрь просеменили две робомины. Правда, по окраске они отличались от тех, что были применены в отсеке охраны. Снова беззвучное шипение, и… могучий храп раздался со всех коек. Вместо жидкого взрывчатого вещества здесь использовался усыпляющий газ, погружающий человека в сон как минимум на двенадцать часов…

Курт выдохнул воздух – пора! Он напрягся, что было незаметно под броней скафандра, и дверь просто вмялась внутрь с сочным звуком лопнувшего металла. Ментальный удар оказался намного сильнее всего того, на что был рассчитан герметичный люк. Одновременно взорвались и мины объемного взрыва в кубрике охранников. Корабль тряхнуло, сановник встревоженно оторвал голову от подушки на роскошном ложе под балдахином, но опоздал – тонкая кисея лопнула под напором невидимой силы, и страшной силы удар в висок погрузил его в беспамятство.

Трое других членов ягд-команды страховали командира и, как выяснилось, не зря. Из-за ширмы, разрисованной облаками, вдруг выскочила остроухая с обнаженным мечом. Оказавшись на середине комнаты, она замерла на мгновение, обводя каюту взглядом в поисках противника, но тщетно. Бронекостюмы тевтонов полностью поглощали свет. Затем меч вылетел из руки фэллы, вырванный невидимкой, а удар по затылку отключил отважную охранницу. Между тем Вальдхайм уже закинул тело чиновника со скованными конечностями себе за спину.

– Командир, что делать с этой?

Курт оглянулся – девочка, точнее девушка. Лет пятнадцать-шестнадцать на вид. Сразу понял, что если она находится вместе с захваченным в плен остроухим в одной каюте, то либо родственница, либо подруга. И угрожая ее жизни, можно будет заставить сановника дать показания.

– Пакуй. Забираем.

Коротко кивнув, кадет быстро спеленал девочку и тоже подхватил на плечо. Все двинулись назад. Курт нажал клавишу на рукаве бронекостюма, активируя передатчик:

– Всем! Четыре.

По этому сигналу тройки должны были вернуться к пробоине в обшивке и эвакуироваться на дестроер. Получив код, члены ягд-команды начали отступление, одновременно закладывая мины во всех ключевых точках почтовика. Вальдхайм в коридоре удовлетворенно осмотрел свою группу – сработали на «отлично».

– Всё, уходим.

– Командир… – Старший группы виновато переступил с ноги на ногу.

– В чем дело?

– Тут почти пятьдесят гражданских. В основном – женщины. Как я понимаю – служанки. Может… Не будем взрывать корабль?

Глаза Курта от удивления стали круглыми.

– Ты с ума сошел?! Без экипажа им все равно не выжить.

– Но… мы можем забрать их с собой? Или увести корабль к нам?

Вальдхайм размышлял лишь секунду. Юноша еще не ожесточился душой. Гибель товарищей по Академии на Поле Чести не заставила сгореть его совесть. Но спасать этих…

– Это жертвы войны, курсант. Они наших женщин не щадили.

– Командир, не надо так… Давайте их заберем! – загудели и остальные.

– Бунт?! – холодно осведомился Курт. – Вы соображаете, что делаете?! Война – не игрушки!

Головы обреченно поникли. Затем старший курсант сделал шаг к капсуле, следом шагнул второй, третий…

– Доннер ветер! – Вальдхайм впечатал бронированный кулак в переборку с такой силой, что чуть не выломал из пазов. – Таскайте их сами! Я вызываю «Нахтигаль»! – И отвернулся к стене…

Дестроер завис над корпусом обреченного почтовика через десять минут. Затем штурманы уравняли скорости, и «тевтонец» выпустил переходную галерею. Еще через десять минут по герметичной прозрачной трубе поплыли тела. Невесомость помогла провести доставку людей с корабля на корабль быстро и без особых усилий. Тридцать минут. Откачка воздуха. Труба втянулась в приплюснутый корпус «Нахтигаля». Из носовых дюз вырвались языки пламени, и корабль стал тормозить. Наконец остановился, повиснув в пространстве. Попыхивая рулевыми двигателями, развернулся, а затем, включив максимальную тягу, начал разгон. А еще через несколько секунд там, куда уплыл неуправляемый почтовый курьер Истинной империи, вспыхнуло пламя.

Новая сила Ордена взяла свою последнюю жертву в эту ночь…