Текст книги "Жил-был вор"

Рамрод зловеще усмехнулся.

– Хочешь жить в этой башне? Не выйдет.

– Глупец! – крикнул ему незнакомец. – Посмотри в окно!

Рамрод кинулся к окну, зацепился за кучу обрывков вьюнка, споткнулся, едва не упал. Высунувшись по пояс, он увидел, что Большое Болото кипит. Посреди бледно-зеленой равнины вспучивались огромные пузыри, начинали мелко дрожать и беззвучно лопались. В зеленой пучине возникал ненадолго лаковый черный круг, но ряска-сонка струйками бежала к его центру, смыкалась, выбрасывая вверх небольшие фонтанчики. Несколько мгновений еще были видны черные осколки, потом и они поглощались зеленью. Что самое странное – от пузырей не расходилось никаких волн.

Рамрод хотел спросить, чем может грозить это кипение Хишассошу, но ему открылась новая картина. В полном безветрии маслянистая черная жижа вдруг поднялась стеной и бросилась на укрепления города. Чудовищный удар потряс, казалось, до самого основания скалистый островок, на котором ютился город. Стена, принявшая на себя удар, буквально прогнулась, но чудом выдержала.

А в Болоте уже поднимался новый вал.

– Что это? – обернулся Рамрод-Шашсуисс к незнакомцу.

Тот пожал узкими плечами.

– Не знаю. И никто не знает, что еще придумал Демон Болота. И почему ты не на стене? Ведь ты поклялся защищать Хишассош.

Новый страшный удар обрушился на стену. Рамрод с ужасом увидел, как по голубому монолиту побежали трещины. Не говоря более ни слова, он отшвырнул незнакомца в сторону и по винтовой лестнице помчался вниз, на стену. Лихорадочными ударами Кнута он начал будить хассесосов от полудремы, в которую они мирно погрузились. Животные-растения лениво задвигались.

Очередной удар!

Наверх захлестнулись клейкие черные брызги. Несколько горстей ряски-сонки приклеились к одному из хассесосов, и тот почти сразу впал в оцепенение. Пытаться пробудить его теперь было напрасным трудом. Ругаясь и плача, Рамрод-Шашсуисс Кнутом подгонял хассесосов, но они повиновались пастуху с ленцой, замедленно.

Кусок стены отвалился, выбитый волной. Хассесосы залили поврежденное место голубой массой, но прежде чем она затвердела, новая волна с чавканьем слизнула ее. В промежутке между стенами уже набралось довольно много черной жидкости, в которой мелькали спины странных безглазых белых рыб, населявших Большое Болото. Но хотя они и были слепы, добычу находили безошибочно, а жуткий частокол острых зубов резал куда лучше кремневых ножей.

От стены оторвался еще один кусок. Рамрод, забыв про все на свете, бросился туда. Ночь или не ночь – какое дело… Жилет разорвался в клочья, но он не чувствовал холода. Куртка из листьев шсосс тоже разодралась, но пока предохраняла от ядовитых брызг. Сбивая в кровь ноги, он метался по мосткам со стены на стену, укреплял вторую, пытался спасти от окончательного разрушения первую…

Но вот приступ закончился, и Рамрод, наконец, сумел перевести дух. Осмотрелся. И едва не закричал от ужаса. Сам-то он кое-как, с большим напряжением сил, но удержал первую стену, ее еще можно было отремонтировать. Но остальные Охранители… Хишассош практически лишился первого ряда стен, лишь кое-где торчали из зловещей блеклой зеленоватой жижи отдельные голубые кочки, как сломанные гнилые зубы. А в одном месте треснула и вторая стена.

Глава Собрания Вождей Сохшишосс был напуган.

– Все Охранители погибли! – истерически выкрикнул он, едва Рамрод-Шашсуисс появился в зале Собрания.

Тот замер от удивления.

– Как?

– Все до единого, – горестно подтвердил Вождь Хсишасиос. – Ты единственный, кто остался в живых.

– Что случилось?!

– Нападение хосишшешей, – объяснил Хсишасиос. – Их всех загрызли. Каким образом эти мерзкие хищники договорились с Болотом, мы не знаем и, видимо, никогда не узнаем. Но только им помогли вьюнки. Эти звери взобрались в башни по стеблям вьюнков.

– Знаю, – угрюмо бросил Рамрод-Шашсуисс.

Сохшишосс грустно кивнул.

– Этого не может быть, но это случилось.

– Если бы мне не помогли, – сказал Рамрод, – то и я не стоял бы сейчас перед вами. У меня было то же самое.

У Сохшишосса потекли слезы, он закрыл глаза руками.

– Это конец, – глухо пробормотал он.

– Почему? – не понял Рамрод.

– Это конец, – повторил Сохшишосс. – Мы прогневили Демона Болота, и он решил покарать нас, уничтожить наш город. Болото не потерпит, чтобы в нем жили люди. Мы пришли слишком рано на эту землю, на ней пока еще властвуют силы зла. Властвуют безраздельно. Она еще не готова принять разум.

– Да, не готова, – согласился Вождь Шуссиохс, остальные члены Собрания кивнули.

– Опомнитесь! – крикнул Рамрод. – Что выговорите?! Разве может быть приход разума преждевременным?!

– Ты еще молод и многого не понимаешь, – вяло промолвил Сохшишосс. – Мы должны смириться с неизбежным. Не стоит бороться, продлевая агонию, лучше самим сломать стены и вернуться в лоно Болота.

Рамрода шатнуло.

– Ты в своем уме?!

Но глава Собрания был настолько подавлен, что даже не обратил внимания на дерзость.

– Возвращайся в свою башню и ожидай приказаний Собрания.

– Смотря какие это будут приказания, – упрямо сказал Рамрод.

Хсишасиос безразлично махнул рукой.

– Глупец! Ты полагаешь, что мы не думали об этом… Из восьми кнутов пропали четыре. Да и кто возьмет четыре уцелевших? Ведь Пастухов нужно долго готовить. Мы не должны больше сопротивляться, вызывая новый гнев Демона Болота. Нам придется уйти, так лучше не затягивать с уходом.

– Что вы плетете! – сорвался Рамрод. – Вы же совсем спятили! Мы долж– ны бороться. До нового приступа еще есть время. Я подготовлю Пастухов. Пусть они будут не неопытны, пусть они не сравняются со мной, но они помогут отстоять целые стены. А на треснувшую пойду я сам. Мы еще не побеждены!

– Ошибаешься, – возразил Сохшишосс. – Мы были побеждены в тот день, когда решили выйти из Болота. Разум противный жизни!

– Так может говорить лишь тот, кто окончательно его лишился! – в запале бросил Рамрод.

– Дерзец! – выкрикнул Сохшишосс. – Ты достоин кары! Но я прощаю тебя, нет нужды ссориться в последний день.

– Ты видишь выход? – спросил Шуссиохс.

– Да.

– Какой?

– Продолжать бороться.

– Зачем?

– А люди? А жители города? Вы же собираетесь убить их. Если вы ослабели духом, это не значит, что гниение поразило остальных. Вы хоть спросили, собираются ли они умирать?

– Чепуха, – сказал Сохшишосс. – Еще я буду спрашивать у ремесленников, чего они хотят, а чего не хотят.

Глава Собрания затряс головой.

– Город жив нами. И если мы говорим, что надо умереть, что пришла пора, значит, так оно и есть на самом деле.

– Я с этим не соглашусь никогда.

– Твое дело.

– Я сам буду обучать людей искусству Пастухов.

– Что в этом толку? – не согласился Хсишасиос. – Все равно Кнутов не хватит. И даже если вы отстоите четыре стены, четыре остальные рухнут.

– Ты ведаешь горячими пещерами. Спустись и принеси еще четыре Кнута.

– Нет. Пока Собрание не прикажет мне, я не пойду туда.

– Тогда дай ключи мне, я сам спущусь под землю.

Хсишасиос сдавлено рассмеялся.

– Только я один знаю эти пути. Тебя там ждет смерть.

– Нет. Я вернусь!

Хсишасиос вскочил и вытянул руки со скрюченными пальцами, словно загораживаясь от Рамрода.

– Нет, нет и еще раз нет. Без приказа Собрания я не отдам ключи.

Рамрод повернулся к Сохшишоссу.

– Прикажи ты.

Сохшишосс ответил не сразу, поглощенный своими мыслями. Когда Рамрод-Шашсуисс повторил просьбу, он внимательно посмотрел на Охранителя, пожевал губами и, наконец, сказал:

– Ступай. Сейчас Собрание будет думать. Тебе передадут, что мы решим.

Рамрода грызли самые черные подозрения. Что задумали Вожди? Неужели они всерьез намеренны устроить массовое самоубийства? И вернувшись к себе, он решил, впервые с того момента, как попал в Хишассош, использовать способности эспера. Он уже совсем собрался прощупать Сохшишосса, как вдруг заметил незнакомца, спасшего его во время приступа. Тот молча сидел на полу в углу комнаты. Получалось, что несмотря на грозные предупреждения Рамрода, он и не собирался уходить, а дождался возвращения хозяина.

– Что тебе надо еще? – неприязненно спросил Рамрод. – Коли ты хочешь обзавестись Кнутом Охранителя – пожалуйста. После сегодняшнего приступа образовалось много свободных мест. Даже слишком много.

Незнакомец усмехнулся.

– Ты меня не узнаешь?

Рамрод присмотрелся к нему внимательней. Сутулая узкоплечая фигура. Вроде бы нет… Или есть что-то знакомое? Сказать чрезвычайно трудно. Рамрод не был уверен, что узнал бы самого себя в облике человека-змеи. Он напряг память. Нет. Решительно ничего знакомого.

– Мы не встречались нигде, – категорически сказал он.

– А если подумать?

– Не будем играть в в загадки, мы не дети. У меня мало времени, если тебе нечего сказать, я предпочел бы остаться один.

Вместо ответа незнакомец расстегнул тунику и достал висевшую на шнурке странную блестящую пластинку. Солнце отражалось от него, разбрасывая отблески по углам комнаты. Словно молния ударила у ног Рамрода. Он вспомнил.

– Герта?!

– Да.

– Как ты оказалась здесь?

– Твоей милостью.

– Даже? – не смог сдержать иронии Рамрод. Но он совсем не сердился, скорее наоборот, обрадовался.

– После того, как ты столь эффективно сбежал из темницы дворца Правящего Падишаха, естественно четвертый визирь в первую очередь заподозрил в пособничестве меня. Благородный Маумуррил – человек простой, думать он не любит, он любит действовать. Особенно раскаленными щипцами. И он начал действовать. Отдал приказ своим головорезам схватить меня. Пришлось воспользоваться твоим примером и проторенным тобою путем. Благо Дверь работает безотказно.

Рамрод довольно усмехнулся.

– Значит моя догадка верна, и это серебристое облако и есть Дверь Времени?

– Правильно, – кисло улыбнулась Герта. – Вот только нужен весь Ключ целиком, а не его куски, чтобы заставить ее открываться туда, куда ты хочешь.

– Ага, – злорадно заметил Рамрод, – без меня вам никуда не деться.

Герта досадливо скривилась.

– Догадливый, а глупый.

– То есть?

– Сам то ты как отсюда намерен выбраться? Неужели не заметил куда привели две попытки воспользоваться Ключом. Есть такое свойство – видеть и не замечать… Причем если ты рискнешь в третий раз, то я не берусь предсказать, где ты окажешься.

– Да, конечно. Но получается, что мы держим друг друга за горло. Ведь ты тоже находишься там же, где и я.

– Увы, – развела руками Герта.

Рамрод вдруг помрачнел.

– Ты говоришь тут о третьей попытке. Самое скверное, что очень скоро нас могут вынудить ее совершить.

Герта протестующе помахала ладонью.

– Нет-нет. Это будет гибелью для нас, если только мы не договоримся, как нам использовать наш Ключ, сложив кусочки вместе.

Рамрод задумался. Работать вместе с корпоранткой… Нет, даже такое лучше, чем поход в Болото. Хотя мысль совершенно не привычная.

– И ты призываешь меня поверить тебе после всего, что происходило! – Недоверчивость не сдавалась без боя.

– Да.

– Как бы не так.

– Ты можешь предложить альтернативу?

– Могу.

– Какую?

– Ты поверишь мне.

Герта откровенно расхохоталась.

– Ну уж нет!

– Значит у нас нет выбора, – подвел итог Рамрод. – Держа в руках свое спасение, мы будем в третий раз использовать каждый свой обломок. Кстати, ты знаешь где находится Дверь?

– Знаю.

– Где?

– Не скажу.

– Глупо, ведь если я погибну здесь, то со мной погибнет и моя половина Ключа. Тебе никогда не вернуться назад в этом случае. А уж я постараюсь похоронить свой обломок понадежнее.

Герта досадливо прикусила губу.

– И что ты намерен делать?

– Пока я собираюсь прослушать главу Собрания Вождей. Мне нужно знать, что они решат.

– Чепуха. И так ясно. Шайка выживших из ума старикашек, которым страшно умирать. Они надеются, что, захватив в могилу с собой всех остальных, как-то облегчат свою смерть.

– Тогда моя дорога лежит в горячие пещеры.

– Первое Яйцо! – всплеснула руками Герта. – Если ты твердо решил покончить самоубийством, ты можешь выбрать более спокойный способ.

Рамрод язвительно улыбнулся.

– Ты сильно ошибаешься. Мне пока не надоело жить. Но я не могу спокойно смотреть, как гибнет город. Я должен попытаться его спасти.

– Да, в недостатке самомнения тебя не обвинишь.

– В любом случае я обязан попытаться.

– Тоже спятил, – безнадежно констатировала Герта. – Местный климат дурно влияет на умственные способности.

– Может, и так, – обиделся Рамрод. – Если послушать тебя, действительно начинаешь в это верить.

Герта надулась. И Рамрод вдруг понял, что совсем не хотел ее обидеть. Он примирительно попросил:

– Помоги мне.

Она отпрянула.

– Никогда!

Рамрод достал из пол туники свою половину Ключа и покрутил ее перед носом у Герты.

– Хочешь получить? Тогда поможешь. Кроме того, еще один вопрос. Где твой кот?

Герта странно отвела глаза.

– Зачем тебе знать?

– Сможешь ли ты воспользоваться Дверью без его помощи?

– Он здесь, – неохотно призналась Герта.

– А я остался совсем один. Так что тебе придется сильно помочь мне.

Герта поколебалась немного, а потом решительно сказала:

– Твой пес тоже здесь.

– Как?!

– Не знаю уж, каким образом он ухитрился пробраться во дворец Правящего Падишаха, только он подрался с Абгемахтом, и мне пришлось буквально выхватить эту глупую собаку из рук четвертого визиря. В самый последний момент. Он уже пытался содрать шкуру с твоего приятеля.

– Спасибо, – с чувством произнес Рамрод. – Огромное спасибо, я век буду тебе благодарен. Это многое меняет, и теперь нам будет гораздо проще договорится. – Он усмехнулся лукаво. – Я уже почти поверил тебе.

Герта засмеялась.

– Ладно-ладно, – поторопил ее Рамрод. – Начав делать добро не останавливайся на полдороге. Кроме того, теперь тебе не нужно будет лезть в горячие пещеры. Мы с Херрингом справимся вдвоем.

– Ты всерьез решил это?

– Конечно. Может, я и дурной человек, но я не могу допустить убийство целого народа. Я попытаюсь помешать этому, сделаю все, что в моих силах.

– Я уважаю последовательность, но не могу сказать этого о последовательной глупости.

– Тем не менее, повторю: тебе придется смириться.

– Так, может, ты оставишь мне Ключ?

Рамрод рассмеялся.

– Ладно, я чувствую мы с тобой договоримся. У меня будет к тебе небольшая просьба. В целях твоей же безопасности между прочим.

– Слушаю, – недовольно буркнула она.

– Твой кот, видимо, обладает очень большими способностями, – предположил Рамрод.

– Да. Абгемахт незаурядный эспер и психокинетик.

– Тогда постарайтесь блокировать работу Собрания до моего возвращения.

– Зачем?

– Они хотели бы вообще разрушить стены. Если такое случится – нас уже ничто не спасет. Я должен успеть вернуться с Кнутами.

Герта задумалась и решительно и решительно тряхнула головой.

– Договорились. Помогу тебе. Но потом ты точно так же будешь помогать мне.

– Отлично, – согласился Рамрод.

Поход в горячие пещеры оказался совсем не таким трудным, как сначала представлял Рамрод. Вход располагался в особой беседке перед башней Собрания. После того, как он сорвал тяжелый, но примитивный до изумления замок – народу Сошшасасс еще предстояло дорасти до хитроумных механизмов, отравляющих жизнь каждого лигиста, – перед ним открылся тщательно ухоженный туннель, полого спускавшийся вниз, в скальное основание островка. Из туннеля отчетливо пахнуло теплом.

Рамрод свистнул весело прыгавшего Херринга и двинулся вперед.

Туннель был странный. Не высеченный, а как бы выплавленный в скале. Стены его, гладко отполированные, слабо поблескивали в коптящем свете факела, который, опаски ради, захватил с собой Рамрод. И жара. Буквально с каждым шагом она становилась все сильнее и сильнее.

Херринг, обрадованный встречей, резвился, как щенок. Сначала он дичился Рамрода, немного напуганный его непривычной внешностью, но потом, установив мысленный контакт, узнал хозяина. И сразу начал жаловаться. Пережитая нервотрепка, одиночество и второй переход во времени сделали пса красноречивым. Рамрод подумал даже, что если еще раз придется куда-то перебираться, то Херринг в итоге окажется умнее его самого. Так вот, Херринг сразу начал скулить и плакаться.

Нет, к Герте у него не было никаких претензий, обращались с ним не дурно. Приветили, погладили, подлечили, отмыли, накормили. Рамрод ощутил ядовитый укол ревности. Фокс сходился с незнакомыми людьми крайне трудно, считая своим первейшим долгом облаять каждого, кто навещал хозяина, а повезет – так и цапнуть за ногу. Рамроду это всегда доставляло массу неприятностей. А здесь так сразу…

Главным источником неприятностей для Херринга был зловредный кот Абгемахт. Он почему-то вообразил, что ему, Херрингу нужна его, Абгемахта, хозяйка, люто возревновал («Месть пророка!» – подумал Рамрод) и начал цепляться к Херрингу ни за что, ни про что. Они даже подрались… Два раза… Не считать же мелкие трепки, которые приходилось задавать наглецу… Да, проучили нахального котишку… Но Рамрод заметил, что правое ухо Херринга оттопыривается как-то подозрительно, и на морде виднелись свежие царапины, заставившие Рамрода сильно усомниться в искренности друга.

Но на этом обиды не кончились. Всему миру известно, что лучшие крысоловы – это фокстерьеры, и только они. У Абгемахта на сей счет имелось свое, совершенно не правильное мнение. В нестерпимой наглости он дошел до того, что пока им пришлось сидеть в подвале дворца падишаха, он демонстративно, из-под самого носа у Херринга уволок здоровенную крысу и придушил ее. Делать нечего, Херринг был просто вынужден поставить на место вконец распустившегося нахала. При этом пес потряс правой задней лапой, на которую заметно прихрамывал. Видимо и здесь не обошлось так гладко, как он пытался представить.

Рамрод рассмеявшись, потрепал Херринга по ушам, и фокс счастливо заскулив, прижался к его ногам.

За рассказами о бесконечных победах Херринга над противным Абгемахтом они прошли весь туннель и остановились перед входом в большую пещеру. Обломок скалы, обрушенный неведомым великаном в Болото, оказался пустотелым. Под городом находился неслыханных размеров грот, противоположный конец которого скрывался в колеблющейся завесе горячего воздуха. Рамрод пощелкал пальцем по стене. Гладкий гранит, ни капли воды. Не верится даже, что над головой многометровая масса грязи и вонючей жижи.

Потолок пещеры уходил далеко вверх, теряясь в причудливой смеси темноты и дрожащих красных отсветов, испускаемых шевелящимися клубками растений, лежащими посреди пещеры. Более всего заросли живых Кнутов походили на спутанный моток шерсти, которым только что баловался игривый котенок. Уловив, о чем думает Рамрод, Херринг недовольно гавкнул. И здесь, мол, кошки…

Даже подозрительно как-то… Никто не охраняет, никто не стережет…

Рамрод шагнул было к зарослям, но тут же отлетел назад, отброшенный страшной силы психоударом. Как будто пылающим факелом ткнули в обнаженный мозг. Он скорчился на полу и застонал, обхватив голову руками. Херринг, взъерошенный и злой, неистово рычал, скреб когтями каменный пол.

С трудом Рамрод поднялся.

– И что будем делать? – спросил он у верного спутника.

– Идти назад. Здесь ненависть. Огонь. Смерть.

Рамрод покачал головой.

– Нет, мы должны идти вперед. – Он помахал кремневым ножом. – Мы должны срезать несколько стеблей.

Херринг даже попятился.

– Не надо. Они злые, жгут.

– Именно потому, что они злые, мы и должны их принести.

Пес сел и шумно почесался.

– Не знаю. Не хочу туда. Не зови.

– Надо.

– Нет.

– Тогда я пойду один.

Херринг плаксиво взвизгнул.

– Не ходи, убьют.

– Я обязан.

– Тогда пошли вместе.

Рамрод обнял дрожащего пса и чмокнул его в нос, а потом сам устыдился своей сентиментальности. Однако Херринг перестал бояться, по крайней мере внешне.

– Пошли. Я знал, что ты меня не бросишь. Но нам надо обдумать, как это сделать получше. Соваться сгоряча второй раз не стоит. Тебе вообще опасно подходить к ним близко, потому что тебя они прикончат наверняка.

– А ты?

– Меня – нет. Я человек.

Херринг задумался.

– Очень большой поток энергии. Невыносимый. Я так не могу.

– Может, попробуем мыслещит?

– Не выдержит.

– Что же делать?

– Усни, – неожиданно посоветовал Херринг.

Рамрод непонимающе посмотрел на него.

– То есть?

– Усни. Выключи мозг.

– Ты предлагаешь транс?

– Да.

Рамрод задумчиво засвистел. Потом подхватил Херринга на руки и заплясал с ним по коридору.

– Ты у меня умница, пес. Ты просто гений! В трансе, с намертво закапсулированным сознанием, я пройду к ним запросто. Ты гений, но ты дурак, – Херринг обиделся, а энтузиазм Рамрода поувял. – Да, ты маленький глупый песик, которого я очень люблю, – повторил Рамрод. – Они убивают всякого, кто не обладает разумом, значит, они убьют и меня, если я пойду к ним в таком состоянии. Но это бессмысленные растения, и мы запросто обманем их, хотя они и эсперы. Но тут многое зависит от тебя. Ты должен помочь мне. – Херринг всем видом высказал готовность помочь. – Мы сделаем фантом, фантомный разум, и наложим его поверх закапсулированного сознания. Тебе придется работать ювелирно, фантом не должен иметь никаких связей с мозгом, а его связь с телом должна быть слабее, чем заданная программа, исходящая из капсулы. Иначе тело никуда не пойдет. Они сомнут фантом, а тело подчинится ему. Нам же нужно, чтобы тело подчинялось программе, а фантом мы подсунем на растерзание этим кровососам. Прикроемся им, как щитом. Не думаю, что они смогут раскусить наш трюк.

Херринг кивнул, глаза его обрадованно заблестели.

– Но ты понадобишься, чтобы вывести меня из транса, – закончил Рамрод. – Ты вообще будешь главной фигурой. Именно ты будешь накладывать фантом на капсулу.

Несмотря на жару, Рамрода била крупная дрожь. Никогда раньше он не рисковал так крупно. Нет, конечно, рисковать приходилось, но всегда его судьба оставалась в его собственных руках, а сейчас он отдается в руки… нет, в лапы Херринга. Он, конечно, предан Рамроду, но он всего лишь собака…

Очнулся Рамрод от того, что его сильно трясли за плечо, так сильно, что зубы лязгали. Еще мутными после транса глазами он пытался различить, кто же это, и не мог. Метались вихри светящихся искр, плавали огненно-красные кольца, а позади них шатались и двигались высокие черные плоскости…

– Рамрод!

Кто-то зовет его или это только мерещится?

– Да проснись же ты!

Две сильные пощечины обожгли лицо, и он, наконец, пришел в себя. Перед ним на коленях стояла Герта, а сам он сидел на полу в туннеле. Рядом, еще извиваясь и сочась дымящимся соком, валялась куча срезанных Кнутов, шесть или семь штук.

Ликование охватило Рамрода. Он сделал это! Сделал! Рывком поднявшись на ноги, он схватил Герту за плечи и закружился вместе с ней, напевая:

– Сделал, сделал, сделал…

– Да прекрати ты, болван. – Она вырвалась из рук. – Остановись.

– Наверное, вид у Рамрода в эту минуту был достаточно несчастный, потому что она рассмеялась.

– Откуда ты здесь? – спросил Рамрод, наконец успокоившись.

Герта небрежно повела плечиками.

– Примчался твой пес, скулил и плакал. Я поняла, что стряслось неладное, и поспешила за ним. Действительно, он не смог вывести тебя из транса. Пришлось помочь.

– Пес? – не понял Рамрод.

– Вот он сидит.

И в самом деле, чуть поодаль, старательно отвернувшись друг от друга, сидели Херринг и Абгемахт. Кот приводил в порядок шерстку на боках, а пес шумно искался, всем с коим видом выражая крайнюю степень презрения.

Рамрод позвал:

– Херринг!

Пес подошел, смущаясь, и ткнулся носом в ладонь. Ему было стыдно. На него надеялись, а он не справился.

– Ничего, ничего… успокоил Рамрод. – Все хорошо, все в порядке. Мы снова вместе.

Абгемахт, глядя на эту сцену, гулко, с подвыванием, зевнул и недовольно чихнул. Видимо, он презирал нежности. Шерсть на Херринге моментально встала дыбом, он сдержанно зарычал.

– Прекрати! – прикрикнул на него Рамрод. – Сейчас не место и не время.

– Вот именно, – подхватила Герта. – Очень склочный пес. Все время задирает моего скромного кота.

Абгемахт самодовольно мурлыкнул.

– Никакой он не вздорный, – вступился за Херринга Рамрод. – Очень тихий и спокойный пес. Никому еще не удавалось вывести его из себя. Твоя кошка первая.

Херринг горделиво задрал нос.

– Что ты имеешь против моего кота? – уперев руки в бока, поинтересовалась Герта.

– Пока ничего.

– Пока?

– Да. Думаешь, я забыл…

– Я тоже все превосходно помню.

– Значит, тебя не удивит, что у меня небольшой счет к Абгемахту.

– Ничуть.

– Вот и отлично.

Абгемахт уже стоял на прямых, как палки, ногах, глаза его метали зеленые искры, а хвостом он раздраженно бил себя по бокам, как тигр. Херринг, сморщив нос, обнажил клыки и рычал, припадая на передние лапы.

Первой опомнилась Герта.

– Ну, вот еще, сейчас не хватало поссориться.

– И что? – еще не остыв, спросил Рамрод.

– Не стоило, наверное, тебя вытаскивать.

Он смутился и опустил голову.

– Извини, я забылся. Спасибо тебе большое.

– Ничего, я думаю, ты поступил бы точно так же.

– Конечно.

– Пошли быстрее, а то я бросила Собрание Вождей без контроля.

Абгемахт, пронзительно взвыв, подпрыгнул вверх и, выпустив когти, бросился на Херринга, но Герта успела схватить его за хвост. Рамрод перехватил за задние лапищ брыкающегося и лающего Херринга, и они побежали к выходу. На ходу Рамрод крепко щелкнул фокса по носу, тот оскорбился не на шутку, но затих. Неизвестно, что сделала Герта с котом, однако и Абгемахт сидел у нее на руках недовольный и тихий.

Когда они вышли из туннеля, то, к удивлению Рамрода, увидели толпу людей, спешащих к башне Собрания, сердцу Хишассоша. Все молчали, тупо глядя прямо перед собой, движения были резкими и угловатыми, как у плохо отрегулированных автоматов.

– Что это? – встревожилась Герта.

– Пока не знаю.

Абгемахт, спрыгнув на землю, метался взад и вперед, жалобно мяукая, точно хотел сказать что-то и не мог.

Они пошли вслед за людьми. На пологом парапете перед круглой приземистой башней стояли вожди. Все вместе. Они жались друг к другу, как испуганные куры, и на головах их красовались огромные дымчато-серые прозрачные раковины. Удивление Рамрода возрастало. Экранировка? Неужели? И для чего?

Чуть впереди остальных стоял Вождь Хсишасиос. Обе руки он положил на головы противных жирных слизняков хишшс, его незрячие глаза были устремлены в небо, он дрожал, как в ознобе.

– По-моему, он телепатирует, – голос Герты обрел жесткость и решительность.

– Похоже, – согласился Рамрод.

Люди покачивались в такт звукам неслышимой музыки. Лица их были пустыми, без всякого выражения. Они сбивались все теснее и теснее к подножию парапета. Хсишасиос собирал их в кучу, в стадо без собственных мыслей, без разума.

Внезапно Рамрод увидел, что из поднятых рук Хсишасиоса изливается голубоватая мерцающая пелена. Она волнами прокатывалась по площади, обволакивала людей, одевала их ниспадающим до земли светящимся плащом, взвихривалась крошечными смерчами над головами.

Абгемахт, вокруг которого пелена сгустилась настолько, что почти скрыла его из вида, дико заверещал, подпрыгнул. Херринг тоже вел себя неспокойно.

Рамрод смотрел на Сохшишосса. На лице того было выражение дикого торжества, почти сумасшедшего восторга. Он медленно поворачивал голову, рассматривая толпу. Он наслаждался властью над этими безвольными, нет, лишенными воли насильно созданиями, которых уже нельзя было назвать людьми. Но постепенно торжество сменялось тревогой.

Рамрод подался назад, но было поздно. Сохшишосс заметил его и понял, что зов вождя Хсишасиоса не действует на Рамрода. Более того, понял, где находится источник беспокойства и противодействия его воле. Глаза Сохшишосса загорелись мрачной решимостью. Наклонившись вперед, он тронул за плечо одного из стражников в рогатых шлемах, цепью растянувшихся вокруг платформы и с трудом сдерживавших напор толпы. Сохшишосс потянул стражника наверх и указал на Рамрода. Как только стражник поднял свой гарпун, Рамрод повернулся и побежал, схватив Герту за руку и расталкивая все прибывающих людей. Но куда бежать? Назад в башню? Или в горячие пещеры? Стражники настигнут их и там и наверняка убьют. Сейчас они полностью покорны Вождям.

Рамрод резко свернул с площади на одну из боковых улиц, круто уходившую вниз, и запрыгал по лестнице. Герта бежала рядом с ним, сзади мчались Херринг и Абгемахт.

– Где дверь? – задыхаясь, на бегу спросил Рамрод.

– Далеко, на другой стороне города.

– Как пройти к ней?

– Не знаю. Надо через площадь.

– Нельзя.

– Попытаемся по стене. Внутренняя цела.

– Нас там увидят.

– Это единственный оставшийся путь. Все дороги по городу проходят через площадь Собрания. Неужели ты этого не заметил? А на стене усилиями Вождей сейчас никого нет.

Прыгая через ступеньки, Рамрод буквально волок Герту за собой. Они взлетели на новую лестницу, которая уже вела вверх, на стену, и успели добраться до середины, когда к ее подножию подбежал первый стражник. Он взмахнул гарпуном, но замыкавший процессию Абгемахт послал такой силы импульс ненависти, что стражник выронил оружие и упал, оглушенный. Подавленный мозг всегда особенно восприимчив.

– Быстрей! – подгонял Рамрод. – Быстрее, пока они не спохватились! Вокруг башни Охранителя, по самому краю стены!

Рамрод старался не смотреть на чавкающую трясину внизу, у подножия башни. Герта цеплялась за его руку, сковывая движения, он с трудом удерживался на карнизе. Шаг. Еще шаг. Он уже не мог думать о преследователях, все мысли сосредоточились на одном: любой ценой удержаться.

Вот наконец стена. Широкая, безопасная, как дорога. Прошли по карнизу все, даже Херринг, которому было труднее остальных. Абгемахт, так тот вовсе промчался по узкой полоске вприпрыжку. Они побежали по стене, а ветер с Болота, пропитанный тошнотворными миазмами, все крепчал, превращаясь в шторм. Готовился новый приступ, а проклятый Сохшишосс сделал все, чтобы обречь город на гибель. Добытые таким риском Кнуты остались бесполезно валяться в башне Охранителя Шашсуисса.

Быстрее… Если порывы ветра будут и дальше усиливаться, то они просто сбросят беглецов со стены, а обогнуть выросшую впереди новую башню станет вовсе невозможным. Шквалом их швырнет в бурлящую грязь.

– Далеко еще? – с трудом перекрикивая вой ветра, спросил Рамрод.

– Нет. За этой башней.

Позади показались несколько темных фигур. Они размахивали руками и что-то вопили, но ветер уносил их крики.

И тут случилось неожиданное. Херринг не решился вступить на карниз, ведущий вокруг второй башни. Он отпрянул назад, скуля от испуга. Рамрод прикрикнул на него, но бесполезно. Стражники приближались.

– Брось его, – посоветовала Герта, уже двинувшаяся по карнизу.

– Нет.

– Брось. А то из-за этой шавки мы все пропадем.

Херринг съежился в комочек и закрыл глаза.

– Скорее, – теперь уже торопила Герта. – Если они догадаются пойти нам навстречу…

Рамрод, рассвирепев, грубо схватил Херринга за шкирку, тот лишь взвизгнул. Руки были заняты, и он не мог придерживаться за стену башни, а узенький карниз был предательски скользким… Когда камень с шумом вывернулся из-под ног и с плеском шлепнулся в Болото, Рамроду померещилось, что и сам он летит следом. Но обошлось.