Текст книги "Люди греха и удерживающие"

Александр Гапоненко
Люди греха и удерживающие

© Институт европейских исследований, 2017

Введение

Апостол Павел

Две тысячи лет тому назад могущественная Римская империя столкнулась с сильнейшим этническим кризисом. Основавшие империю латинские народности не могли больше удерживать силой оружия в повиновении огромные массы покоренных ими инородцев. Постепенно инородцам представляли равные с латинянами права, но они продолжали бунтовать, отстаивая свои собственные духовные ценности, носителями которых были их языческие жрецы – волхвы по-русски. Возникла настоятельная потребность в выработке общей для всех подданных Римской империи системы духовных ценностей, которая носила бы надэтнический характер. Такой общей для всех системой ценностей стало христианство, основанное на любви к другим людям, независимо от их этнического происхождения, на человеколюбии в широком смысле этого слова.

Как писал проповедник христианства апостол Павел в своем послании к Галатам (гл. 3, стр. 27–28): «Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись. Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе».

Правители империи длительное время не понимали значения новой религии и жестоко преследовали христиан: отрубали им головы, распинали на крестах, скармливали диким зверям в цирке. Одновременно власти интенсифицировали проповедь язычества, бывшего в то время государственной религией, укрепляли систему латинских праздников как общегосударственных, устанавливали в храмах и на городских площадях языческих идолов – кумиров.

Апостол Павел рассылал письма своим последователям с поучениями о том, как можно сохранить свою веру и выжить благодаря этому в сложившихся условиях жестоких преследований. В частности, во втором послании христианской общине города Фессалоники он писал:

«Да не обольстит вас никто никак: ибо день тот не придет, доколе не придет прежде отступление и не откроется человек греха, сын погибели.

Ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь». (2:3,7).

Апостол в своем послании призывал членов общины сплачиваться вокруг тех, кто сохраняет христианские ценности – удерживающих, и упорно сопротивляться обольщению, идущему от языческих жрецов. Волхвов он образно назвал людьми греха, а их учение – тайной беззакония, имея в виду, что за их красивыми словами на деле стоит желание разрушить нравственный Закон человеческого существования, завещанный Богом.

Власти Римской империи в конце концов осознали важность христианства для обеспечения единства всех проживающих в ней этносов и сделали это интернационалистское учение государственной идеологией.

Принятие христианства позволило латинянам вовлечь в свою общность всех живших в империи инородцев и трансформироваться вместе с ними в социальное образование более высокого типа – народ ромеев.

Ромеи смогли за счет принятия новой веры продлить существование латинских этносов и их государства еще почти на тысячу лет. Правда, их государство несколько изменило свою территориальную конфигурацию и стало называться Византийской империей.

По существу, c принятием христианства поздняя Римская империя, а потом Византийская империя превратились в цивилизацию. Цивилизация держится уже не только на силе оружия этносов-основателей, но и на общности духовных ценностей всех ее членов. За формирование этих ценностей в цивилизации отвечает такой социальный институт, как церковь.

Власти Византийской империи поддерживали христианские ценности и церковь на уровне государства. Государство стало выполнять в силу этого функцию коллективного Удерживающего. Установились особые отношения сотрудничества между светскими и духовными властями – симфония.

В середине XV века Византийская империя рухнула под ударами турок и других этносов, сплоченных вместе своей собственной религией надэтнического характера – исламом.

После падения под ударами мусульман столицы Византийской империи Константинополя функцию защиты христианских ценностей приняло на себя Московское царство. Русские правящие элиты в нем взяли на вооружение концепцию «Москва – Третий Рим», которая заключалась в применении наработанных в Первом и Втором Риме духовных ценностей для сплочения русским народом воедино весьма разнородного в этническом плане населения страны.

Эстафета тесного сотрудничества светских и духовных властей перешла к правящей элите Российской империи, ставшей наследницей Московского царства. Православное христианство выполняло в империи роль государственной религии, а сама империя постепенно стала превращаться в Православную цивилизацию.

В середине XIX века в Российской империи началось строительство русской нации. Русские школы, университеты, театры, музеи, пресса и другие светские социальные институты успешно решали проблему создания более сложной, чем народ, социальной общности.

К началу XX века в стремительно расширявшейся Российской империи более половины населения стали составлять инородцы, исповедовавшие ислам, католицизм, протестантизм, иудаизм, буддизм, язычество. Православие в их среде распространялось крайне медленно. Значительная часть русской интеллигенции и правящего дворянства под влиянием пришедших с Запада идей отошли от православия и стали атеистами. Некому стало удерживать вместе членов Православной цивилизации.

На этнические нестроения и ослабление духовного единства в России наслоилось обострение социальных конфликтов между дворянами и крестьянами, капиталистами и наемными рабочими. Прокатилась волна социальных революций. Россия была втянута в Первую мировую войну. Все это вместе привело к революции октября 1917 г., сменившей состав правящей элиты и в социальном, и в этническом отношении. Между старой элитой, выступавшей за капиталистический путь развития страны и получившей название «белой», и новой элитой, которая выступала за строительство нового коммунистического общества и называлась «красной», разразилась гражданская война.

В ходе гражданской войны центральная власть ослабла, и Российская империя распалась на русскую Великороссию и ряд государственных образований малых российских этносов на ее окраинах. В раздроблении Российской империи на части активную роль играла англосаксонская Западная цивилизация – ее главный геополитический конкурент.

В гражданской войне победили сторонники «красного» проекта – коммунисты. Они предлагали массам построить общество, основанное на духовных ценностях, социальной справедливости, равенстве, общество, дающее возможность для развития способностей всех людей.

Материальные предпосылки для реализации этого глобального замысла большевики хотели создать посредством обобществления земли и крупных заводов, ускоренного накопления общественных капиталов и наращивания на этой основе фонда личного потребления всех членов общества.

Помещиков и капиталистов, владевших основными средствами производства, коммунисты в ходе гражданской войны уничтожили или вынудили бежать за границу. Заодно провели репрессии в отношении интеллигенции и православного священства, которые были связаны со старыми правящими элитами. В роли жертвы оказалась по преимуществу русская элита.

Составной частью «красного» проекта было установление равенства всех этносов путем формирования наднациональной социальной общности – советского народа. «Красный» проект был, таким образом, интернационалистским. Та группа коммунистов, которая реализовывала этот проект, так и называлась – коммунисты-интернационалисты.

«Красный» проект поддержала также часть элит, которые представляли интересы практически всех российских этносов. Кристаллизовалось два типа таких элит: одни представляли интересы наиболее многочисленного русского этноса – их назвали национал-большевиками, другие представляли интересы различных малых российских этносов – они получили название национал-коммунисты.

На первых этапах реализации «красного» проекта деление коммунистов на отдельные группировки не имело большого значения – в первую очередь требовалось укрепиться у власти, решить неотложные экономические и социальные проблемы. Поэтому и интернационалисты, и национал-большевики, и национал-коммунисты пошли на создание единого для всех ранее проживавших в Российской империи этносов государства – СССР.

Коммунистическая доктрина стала в СССР государственной религией. По форме коммунистические ценности сильно отличались от христианских, но, по сути, новая вера строилась на аналогичных принципах. Главное же, новая вера позволяла решать насущные социально-экономические проблемы людей. Поэтому в детали коммунистических догматов никто из принявших эту веру особо не вникал.

В проведении социально-экономических преобразований и в строительстве советского народа исключительно большую роль играли отдельные коммунисты, которые подавали пример личного поведения для окружающих их людей и, таким образом, выполняли функции удерживающих.

Советский народ совершил в 1920–1930 гг. героический рывок в экономической сфере и показал высокую степень социальной устойчивости в годы Великой Отечественной войны. В годы войны он являл образцы массового героического поведения как на фронте, так и в тылу. Люди отдавали свои жизни за право сохранить духовные ценности, в которые верили.

После победы в Великой Отечественной войне советские элиты распространили коммунистические идеи среди жителей многих других стран и построили Советскую цивилизацию. Советская «красная» цивилизация успешно конкурировала с «белым» проектом Запада, который был основан на частной собственности, на стремлении к безграничному материальному потреблению, характеризовался человеконенавистническим отношением людей друг к другу.

Вскоре после окончания войны началась трансформирование советского народа в более сложную социальную общность – советскую нацию. Решающую роль в этой трансформации играли созданные коммунистами школы, университеты, телевидение, радио, другие социальные институты.

Однако по истечении трех десятков лет после окончания победоносной войны советская нация вдруг начала стремительно разлагаться на отдельные составляющие ее этнические элементы. Это привело к распаду сначала Советской цивилизации, а затем и СССР. Причем на советскую нацию не было оказано значительного внешнего силового воздействия, как это было в годы Великой Отечественной войны. Катастрофа произошла в силу того, что находящиеся у власти коммунистические элиты отреклись от своей веры и перестали являть привлекательные для окружающих образцы личного поведения. Советскую нацию оказалось некому оберегать от несущих человеконенавистнические ценности западных волхвов.

Во всех возникших на месте распавшегося СССР независимых республиках коммунистические элиты трансформировались в «демократические» и стали, что называется с ходу, реализовывать «белый» проект, но уже под цивилизационным крылом Запада.

В России, да, пожалуй, еще в Белоруссии, «белый» проект реализовывался при сохранении интернационалистских принципов построения отношений между жившими в ней этносами. В остальных бывших советских республиках «белый» проект приобрел ярко выраженный этнический характер. В этих республиках пришедшие к власти национал-коммунисты превратились в национал-демократов. Национал-демократы приняли в качестве государственной религии язычество, проповедующее ненависть к инородцам. С помощью этой религии они стали строить этносоциальную иерархию с титульными этносами во главе и инородцами на нижних ступенях социальной лестницы. «Белый» проект в этих новоявленных республиках приобрел яркий «коричневый» оттенок.

Русских, проживавших в бывших союзных республиках, стали в соответствии с новой государственной верой подвергать этнической дискриминации, пытаться ассимилировать. Во многих постсоветских республиках русских убивали, выгоняли из жилищ, отбирали нехитрый скарб, понуждали бежать за границу. Они оказались в положении ранних христиан в Римской империи. Помимо русских, в положении гонимых и терзаемых оказались и другие не титульные для данных республик этносы.

Развернулось после распада СССР преследование нетитульных этносов и в новоявленной Латвийской Республике, в которую трансформировалась Латвийская ССР.

Что было причиной разложения советской нации и почему коммунисты перестали быть удерживающими? Во что теперь верить русским и как им восстановить единство своей нации? Что делать русским, невольно оказавшимся за пределами своего национального государства, в частности в Латвии? Как русским противостоять людям греха, необычайно активизировавшимся в последнее время? Ясного ответа на все эти чрезвычайно важные для русских вопросы нет, хотя после распада советской нации прошло уже более четверти века.

Мне представляется, что русским надо следовать советам апостола Павла, данным фессалоникийцам две тысячи лет тому назад, – сплотиться вокруг людей, которые удерживают духовные ценности человеколюбия.

В этой книге я хочу рассказать о людях нравственного Закона, с которыми мне довелось сталкиваться в жизни. Все одни отстаивали принцип человеколюбия, только для одних он принимал форму коммунистических, для других – православных, для третьих – русских духовных ценностей. Может быть, мой рассказ поможет кому-то увидеть вокруг себя удерживающих, стать рядом с ними и спастись таким образом, Надеюсь, мне удастся своим повествованием немного уменьшить влияние в обществе людей греха.

Глава I. Детство

Семья

Герои советской телепередачи «Спокойной ночи, малыши!»

В марте 1953 г. умер многолетний глава коммунистической партии и советского правительства Иосиф Виссарионович Сталин. После его смерти между бывшими соратниками развернулась жесткая борьба за власть. Наиболее реальным претендентом на высшую должность в стране был Лаврентий Павлович Берия. В ходе борьбы за власть он начал радикальным образом менять внутреннюю и внешнюю политику страны, в том числе поставил вопрос об объединении Германии. Вопрос этот возник потому, что для поддержки коммунистического руководства ГДР требовались немалые средства, которых у СССР не было.

В ходе борьбы за власть победил руководитель компартии Никита Сергеевич Хрущёв. Берия был арестован и вскоре расстрелян. Однако затраты на поддержку коммунистических властей ГДР все равно надо было сокращать. Одной из мер снижения этих затрат стал вывод ряда воинских частей из состава Группы советских оккупационных войск в Германии.

Мой отец, Владимир Гордеевич Гапоненко, попал в Германию в составе 1-го Украинского фронта, который освобождал Европу от нацистов. Воевал он сержантом. Потом стал офицером. В 1953 г., в рамках акции по сокращению советских войск в ГДР, отца перевели служить в летную часть, которая базировалась на рижском аэродроме Румбула.

В следующем году отец перевез на новое место службы всю семью: жену – мою маму Валентину Станиславовну, старшую сестру Татьяну и меня. Так началась моя жизнь в Латвийской ССР.

Отец целые дни проводил на службе в располагавшейся поблизости воинской части. Домой приходил только обедать и ночевать. В непродолжительные свободные часы по воскресеньям отец играл со мной, учил мастерить разные поделки, рассказывал о своей службе.

Мама сначала сидела со мной дома и подрабатывала шитьем, а потом устроилась работать бухгалтером на завод «Красный квадрат». Детских садов было в то время мало, и мне с малых лет приходилось подолгу сидеть дома одному.

По воскресеньям семья собиралась за круглым столом, покрытым белой скатертью, и долго вместе обедала. Сестра рассказывала о своих успехах в учебе, я – о жизни игрушек, родители делились новостями с работы. Иногда все вместе ходили в кино, зоопарк, в театр и даже на концерты.

Семья у нас была веселая и дружная. Родители любили и заботились о нас с сестрой. Однако излишне они нас не опекали и позволяли проявлять самостоятельность. Первоначально моя самостоятельность распространялась на игрушки: собачек и зайчиков, солдатиков, конструкторы, а потом на самодельные пистолеты и автоматы. Могло ли быть иначе в семье военного!

Дома у нас был телевизор марки «КВН» с маленьким экраном и большой линзой, наполненной водой для увеличения изображения. По телевизору я смотрел телепередачу «Спокойной ночи, малыши!», которую вела «тетя Валя» – телеведущая Валентина Леонтьева. Главными действующими лицами этой передачи были куклы: песик Филя, зайчик Степашка и поросенок Хрюша. В конце телепередачи показывали мультфильмы – добрые и трогательные. Телевизора в моей детской жизни было мало, потому что передачи шли только несколько часов в день и лишь по двум центральным каналам. На латвийском телевидении регулярно выходила только информационная передача «Панорама». Она была скучной, и ее не смотрели даже взрослые.

Главное, что я запомнил с младых лет – это четкое определение в семье того, что такое хорошо, а что такое плохо. Почитать родителей, заботиться о детях, уважать женщин, дружить, быть справедливым и честным, напряженно работать – это хорошо. Обманывать, красть, предавать других, быть неблагодарным и несправедливым, зависеть от вещей и денег, бездельничать – это плохо.

Материальные блага рассматривались родителями как средства, а не как цель существования. Этому подходу родители научили и меня. С детства я знал, что одежда и обувь существуют для того, чтобы в них было тепло и удобно, а не для того, что поразить ими окружающих. Наручные часы нужны для того, чтобы узнавать время, а вовсе не для того, чтобы демонстрировать свой социальный статус. Это умение быть независимым от вещей очень пригодилось потом, когда надо было выбирать среди бесконечного количества вещей.

Семейные ценности совпадали с теми ценностями, которые господствовали в то время в обществе, – коммунистическими. Жесткий период первоначального социалистического накопления и классовой борьбы к этому времени уже закончился, и общество вошло в новый этап развития – стало строить коммунизм. Об этом в октябре 1961 г. заявил на съезде правящей Коммунистической партии СССР ее глава Н.Хрущев. Хотя мне было всего семь лет, я помню, как по телевидению показывали его выступление и он обещал, что нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме.

В докладе главы партии были слова о том, что при коммунизме все станут гармонично развитыми личностями, а материальные блага польются широким потоком, как из рога изобилия. Этого выражения я не понял и переспросил у мамы. Она объяснить сразу не смогла, но когда мы были на Центральном колхозном рынке, показала настенную роспись. На стенах павильона были изображены маслом тетки в латышских национальных костюмах, которые держали в руках огромные тыквы, корзины с яблоками и снопы пшеницы. Тогда про рог изобилия я все понял.

Помню также, что съезд компартии принял «Моральный кодекс строителя коммунизма». Брошюра с текстом Кодекса лежала у нас дома – отец изучал ее, чтобы проводить политзанятия с солдатами. Став постарше, я прочитал эту брошюру, и мы обсудили с отцом ее содержание. После этого у меня составилось представление, что это хорошая книжка.

Под защитой Ивана-царевича

В. Васнецов. «Иван-царевич на Сером Волке»

Мама научила меня грамоте в пять лет, и, сидя дома один, я стал много читать. Читал без разбора все попадавшиеся под руку книги: сначала те, которые были дома, потом мама носила их из заводской библиотеки.

Коммунисты не только провозгласили курс на строительство всесторонне развитой личности, но и предприняли конкретные шаги для достижения этой цели. Они, например, заботились об образовании детей, выпускали много хороших детских газет, журналов и книг, открывали повсюду библиотеки, чтобы книжную мудрость могли постичь те, кто эти книги был не в состоянии купить в магазине.

Помимо открытого доступа к книжной мудрости, мои сверстники могли ходить в различные кружки, занимались спортом, пели, танцевали, рисовали. Детские кружки были и на заводе «Красный квадрат», и мама не раз предлагала мне записаться в них. Все детские активности были бесплатными. Мне коллективные танцы и песни особо не нравились, я предпочитал самостоятельно осваивать книжную премудрость. Начинал с русских сказок. Выучил наизусть все сказки в изложении А. Пушкина. Потом, лет в восемь, увлекся приключенческой литературой вроде «Робинзона Крузо» Даниэля Дефо, «Тома Сойера» и «Приключений Гельберри Финна» Марка Твена. Затем последовал период, когда взахлеб поглощались авантюрные романы Жюля Верна, Майн Рида, Фенимора Купера, Джека Лондона. Лет в 13 увлекся фантастикой и прочитал всю книжную серию «Научная фантастика». В 14 лет прочитал все доступные романы А. Дюма. Прочитав Дюма, стал пересказывать содержание его произведений товарищам по двору и увлек их через это фехтованием на самодельных деревянных шпагах.

Однажды на глаза мне попалась повесть американской писательницы, известного американского борца против расового угнетения Гарриет Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома». Страстный рассказ о несправедливом преследовании людей иной расы и борьбе с этой несправедливостью увлек меня, и я перечитал книжку несколько раз. Наверное, поэтому, став взрослым, я столь остро воспринимал установившийся в независимой Латвии режим этнического, а правильнее, по-научному, расового угнетения русских.

Родители заставляли меня ложиться спать ровно в 10 часов вечера, но я, уже лежа в кровати, продолжал читать допоздна при свете ночничка, а то и тайно, с фонариком под одеялом.

В пятом классе я с большим интересом читал уже «Тараса Бульбу» Н. Гоголя, «Севастопольские рассказы» Л. Толстого и «Евгения Онегина» А. Пушкина, которые изучались в школе позже. Это позволило избежать отвращения, которое часто возникает из-за принуждения к изучению в школе так называемых программных произведений.

Читая произведения классиков русской литературы, я стал обращать внимание не только на туго закрученный сюжет и лихих героев, но и на выразительные средства, которые использовали авторы, а самое главное – на мотивацию действующих лиц. Тараса Бульбу из одноименной повести Гоголя, которого сожгли поляки, было безумно жалко и очень хотелось завершить начатое им дело освобождения «наших» на Украине.

«Нашими», как я теперь могу внятно сформулировать, были все этносы, которые входили в состав окружавшей меня в детстве советской нации. «Наши» не делились на русских, малороссов, белорусов, поляков, евреев. Сам я полностью чувствовал себя советским человеком, хотя по крови был наполовину русский, на четверть поляк и на четверть малоросс.

Интерес к теме защиты «наших» вызывали и романы «Иван III» Валерия Язвицкого, «Петр Первый» Алексея Толстого, «Война и мир» Льва Толстого.

Тема «наших» героев была центральной в гениальном фильме Сергея Эйзенштейна «Александр Невский» с Николаем Черкасовым в главной роли. Этот фильм я посмотрел в детстве дюжину раз. В то время было снято и множество других художественных фильмов патриотического содержания. Однако по сравнению с «Александром Невским» все они были значительно слабее.

Для художественных фильмов в советское время писалась оригинальная музыка, для этого приглашались лучшие композиторские силы. В

«Александре Невском», например, звучала музыка Сергея Прокофьева. Серьезный композитор Дмитрий Шостакович написал для кино такие «легкие» песни, как «Крутится, вертится шар голубой», «Родина слышит, родина знает, где в облаках ее сын пролетает».

Наверное, многие уже подзабыли, но в годы нашего детства над кроватями вешали коврики для создания в комнате уюта. Я засыпал, глядя на простенький коврик с копией картины Виктора Васнецова «Иван-царевич на Сером Волке». Это, где Иван-царевич едет на волшебном друге Сером Волке и прижимает к себе Елену Прекрасную.

Коврику на стене соответствовала запомнившаяся мне колыбельная:

 
Баю-баюшки, баю,
Не ложися на краю,
С краю свалишься,
Напугаешься,
Придет серенький волчок,
И ухватит за бочок,
И утащит во лесок,
За ракитовый кусток.
 

Волка из песни я ничуть не боялся, поскольку знал, что он был добрым волшебным другом. В окружении героев русских сказок и звуков русских песен я чувствовал себя в полной безопасности. Это вам не злобный Микки Маус, постоянно издевающийся над милым котом. Он и песню поет соответствующую: «Тип том тип топ тип тиби тип топ вот наш торжественный уход большой привееет вам мики шлллёёёт «тоесть меня» ведь мышыный клууб вааас ждёёёёт» (орфография сохранена). В окружении персонажей такого типа даже взрослый сможет спать спокойно только с большим кухонным ножом под подушкой.