Текст книги "«Закон бутерброда». Записки арбитражного управляющего"

Эпилог. Выводы. Резюме

О себе. Родился после войны. В 1947. Но войну помню.

По разрушенным зданиям. Огромный полуразваленный дом мы называли Разбиткой и играли с пацанами там в войнушку.

По фронтовикам-инвалидам. Очень много было мужчин в солдатских гимнастерках, с орденами-медалями, кто-то с костылём или деревянной ногой, другой на маленькой каталке – значит без обеих ног.

Они собирались у пивных ларьков, курили самокрутки, пили пиво и частенько угощали конфеткой.

По песням, которые пели взрослые, когда приходили в гости.

И по отцовской шинели, которую носил старший брат, я очень завидовал ему и ждал, когда вырасту и тоже буду носить шинелку и брезентовую полевую сумку.

Еще по редким взрывам в ближайшем овраге: старшие мальчишки находили снаряды и кидали их в костер.

О прекрасной даме. О них всегда говорил мой папа. Рассказывал о прекрасной даме, учил, как уступать ей место в автобусе, как приглашать на танец, как целовать ручку.

Бабушка ходила в церковь, и я был уверен, что Бог – это женщина.

Я думаю, что этих аристократических манер отец насмотрелся в фильмах или начитался в книгах, потому что образование у него было довольно-таки скромное: рабфак.

Хотя и с этим образованием он занимал министерскую должность в Белоруссии до войны.

Однажды мы с братом ехали на трамвае из бани. Я сидел у окна, брат шипел на меня и требовал встать. Я не хотел, мы переругались и пока дошли до дому, он влепил мне пинка.

Папа учинил допрос, и, когда узнал причину ссоры, рассвирипел и взял ремень.

Мои пояснения, что в трамвае было полно свободных мест, и вошедшая дама вполне могла найти себе место, не нашли понимания, отец вынес вердикт:

– Сидеть в присутствии дамы – недостойно мужчины. А ты – мой сын. Это позор семьи!

Много лет прошло с тех пор, но я никогда не сажусь в общественном транспорте.

К женщинам у меня отношение трепетное. Первый раз влюбился в 3-ем классе.

О семье. Женат (не первый раз! Но последний – это точно) вырастили дочь. Врач. Замужем. Уже подрастает внучка. Старший сын – инженер. Женат. Тоже внучки. Двое!

О профессии. Мечтал стать моряком, и стал им.

Получив морскую пенсию в 50 лет, прошел обучение и стал арбитражным управляющим.

И так, почти 25 лет, до самой отставки.

Награды и поощрения (могу ведь похвастаться?)

Пусть меня простят за хвастовство мои коллеги, но я хочу подчеркнуть, что к моему большому удивлению только Государственная Дума прошлого созыва вручила мне Грамоту «…за многолетний труд и существенный личный вклад в развитие законодательства по банкротству…», тогда как другие награды и поощрения вручались «за хорошую работу» и т. д. очевидно, боялись или стеснялись слова «банкротство».

Подводя итог всему написанному мною, постараюсь пояснить, что мне нравится в современном арбитражном управлении, что не нравится, и что, на мой взгляд, можно было бы изменить.

Не нравится. Раздутые штаты саморегулируемых организаций. Специально поинтересовался адвокатскими коллегиями. Оказывается там только председатель коллегии и секретарь, в крупных коллегиях – еще один-два человека.

Некоторые СРО помимо ежемесячных членских взносов истребуют от членов СРО плату за назначения (или за согласование), за обучение и так далее.

Во главе многих СРО стоят люди, имеющие очень отдаленное представление об арбитражном управлении.

То же самое и в объединениях саморегулируемых организаций.

Категорически не нравится. Изменение в Законе ст. 134 по выплате очередности 2-й очереди. Туда внесены задолженности перед ФНС и страховые взносы ПФР.

Моё твердое убеждение, что этого делать нельзя. Работники банкротных предприятий годами ждут расчета по заработной плате.

Что будет, если работники начнут обращаться в суды с исками дополнительной оплаты за многолетнюю задержку выплаты задолженности?

В одном из Якутских предприятий бывший работник это сделал. Суд взыскал с предприятия кругленькую сумму за задержку.

Ещё: убрать бы из лексикона судей «Формальный состав» и забыть его, как дурной сон.

Что мне нравится? Нравятся те же СРО, когда они в редких случаях вступаются за арбитражного управляющего перед прокурорами и контролирующими органами, что должны делать всегда, в соответствии с Законом.

Мне повезло: за меня вступилось СРО «Возрождение» против иска районного прокурора из Ханты-Мансийской области, мы выиграли процесс, я до сих пор храню Решение суда.

А вот в г. Алдане, когда мне после 4-х лет работы и прямой войны с некоторыми кредиторами удалось выплатить задолженность более 4-х миллионов рублей работникам, через три дня после моего отъезда из Алдана в местной газете появилась статейка, в которой помощница прокурора района с восторгом пишет, как Алданская прокуратура вырвала из жадных рук арбитражного управляющего деньги и заставила расплатиться с работниками.

На мой недоуменный звонок в Алдан, та же помощница (кстати, очень хорошенькая) радостно сообщила мне:

– Ничего личного, поверьте! Ничего личного!

Наверное, всё!

Я заранее приношу свои извинения тем лицам, которые в моих записках увидели себя или приняли на свой счет мои упрёки. Я не назвал ни одной фамилии! Либо называл только должности, и то, при изменённом названии предприятия, либо вымышленное имя.

Прекрасно понимаю, что этот мой фолиант ничего не изменит ни в законе, ни во взаимоотношениях, но пусть хоть мои бывшие коллеги увидят, что я старался и, наверняка, выразил не только свою боль.

А говоря критически о некоторых государственных структурах, опять же я критиковал не саму организацию, а её нерадивых сотрудников без указания фамилии.

Ничего личного!

Не обижайтесь! Ведь мой бутерброд тоже падает маслом вниз.

Позвоните мне из вчера!

Я не удаляю номера

Друзей ушедших

и шагнувших в вечность…

Мне кажется, что с ними

там, вчера,

Остались дружба,

юность

и беспечность…

Ушли и доброта,

и простота,

Мужская удаль

и ребячья шалость…

Ушли надежды,

верность,

теплота —

Ушли все те,

с кем пелось и дышалось.

Я бережно храню их номера:

Друзей почивших,

И умерших близких,

Как-будто из далекого вчера

Вдруг позвонят,

Или пришлют записки…

А жизнь штормит, безжалостно грозя,

Пытаясь сбросить

С корабельной сходни!

Ну, где – ж вы, парни?

Мне без вас нельзя!

В холодном и безрадостном сегодня!

Тасует память дни и вечера…

И держат нас невидимые нити…

Ребята,

позвоните из вчера!

Пожалуйста…

Прошу вас!

позвоните!

2020

Повернуть-бы время вспять

Повернуть-бы время вспять!

Может есть такое средство?

Я бы с радостью опять

Вернулся в солнечное детство.

Туда! На речку! На простор!

Вранья и фальши нет ни грамма!

Такой знакомый с детства двор,

Крылечко наше… Наша мама!

Соседи выйдут. В горле ком.

Сидят деды, играют в шашки.

– Прими меня, мой старый дом,

я не люблю многоэтажки!

Стальные двери дни и ночи

Закрыты намертво и крепко.

А мне милее дом мой отчий

И дверь, примкнутая на щепку.

Я обниму дружков своих,

Привет! Ладонью по плечу!

У них хлеб с маслом на двоих

– И мне дадут, коль захочу.

В том доме, в школе, во дворе я

Вдруг понял, будто наяву,

Что жизнь тогда была щедрее,

Чем та, которой я живу.

Щедрее, проще и добрее…

Мы нелегко простились с ней.

А может, просто я старею?

Но, все-же, жили мы… честней

И только память не стареет.

Где те друзья? Соседи? Мать?

Воспоминанья сердце греют.

Эх, повернуть-бы время вспять!

2021

Богиня

Как разгорается очаг!

Какой манящий запах хлеба!

Тепло у женщины в очах

И синь в глазах синее неба

А разве может быть иное?

Сомнений нету и в помине:

Бывают семьи без Героя,

Но не бывают без Богини.

А у мужчин своя дорога:

Держать корабль на стремнине!

Иной из нас не верит в Бога,

Но поклоняется Богине!

Наверное, Богиня – мама?

А, может, дочь? Или жена?

Строга. Заботлива. Упряма.

Красива. Женственна. Нежна!

Сильней, чем вирусы и войны!

Ей статус свыше был обещан.

Его все женщины достойны.

Боготворите ваших женщин!

Письмо в район промысла

Эй, морские дьяволы в зюйдвестках!

Что же вас не радует апрель?

Может, загрустили о невестах,

Что живут за тридевять земель?

Иль не все в порядке в царстве флотском?

Стало грустно без гитарных струн?

Или в неприветливом Кроноцком

Стал совсем прижимистым Нептун?

Тяжела рыбацкая удача,

И циклон некстати нанесло,

Очевидно, вам нельзя иначе

– Находить попроще ремесло.

Так издревле повелось на флоте:

Выбирать нелегкие пути.

Где-то через месяц вы придете,

Чтобы через сутки вновь уйти.

В гостях у старого друга

Как поживают парни наши?

Ужель, пилюли и диеты?

На завтрак йогурты и каши,

В обед – морковные котлеты?

Да, не сердись ты! Это шутка.

И трижды сплюнь через плечо:

Не так уж вредны для желудка

Шашлык, шурпа или харчо.

Мы смолоду нао́тмашь жили:

Походы, рейсы, марш-броски…

А если где-то и шалили,

То только честно. По-мужски.

Мы не испытывали скуки,

Да просто не было причин,

Ведь, с юности в мозолях руки

У начинающих мужчин.

Не тосковали по работе:

Да, только выйди за порог —

В цехах, полях или на флоте —

Есть перед каждым сто дорог!

Смешались в судьбах радость, горе.

Отход-приход. Аврал. Стихия.

И наше братство. Наше море.

И наша матушка Россия.

Да убери ты эти чашки!

Я к чаепитьям не готов.

Давай, накатим по рюмашке

За настоящих мужиков!

Прощание после рейса

На швартовках маемся:

В бухте лед.

Мы с тобой прощаемся,

Пароход!

Мы с тобой протопали

Шарик весь.

Сколько соли слопали!

Ну-ка, взвесь….

Палуба изучена

В шторм и штиль,

На винту накручено

Сколько миль?

Тыщи набираются,

Уж поверь!

Кто-то сомневается —

Ну, измерь!

Слал Нептун проклятия,

Был сердит.

Раскрывал объятия

Порт-Саид.

Много было каверз:

Смятый борт,

Вот последний траверз —

Русский порт

Я мотаю удочки,

Будь здоров!

Ты ж, на третьи суточки

Вновь на лов.

Снова шторма просишь…

Рвешься в бой…….

Может, трап мне бросишь?

Я – с тобой!

Наших бьют!

Я вспоминаю, как когда-то

По всем дворам: и там, и тут

Звенел мальчиший вопль:

«Ребята! Сюда, ребята! Наших бьют!»

Неуж-то это детвора?

Махались лихо пацаны

За независимость двора,

Как-будто бы за честь страны.

Я даже думаю порою,

Что подавляя детский страх,

Орденоносцы и Герои —

Все вырастали во дворах.

Уже седые пацаны

Мне до сих пор приветы шлют,

Хоть нет давно уж той войны,

А нас все, по-старинке, бьют.

Исподтишка и изощренно,

Обидно, больно, да под дых!

Законно бьют и беззаконно,

И стариков, и молодых

Увы! Побои стали нормой.

Непобедим чиновный фронт!

Крушит безжалостно реформой

Родимый пенсионный фон

И разбрелись мы: кто – на даче,

Кто – на рыбалке у реки…

А что? Слабо нам дать им сдачи?

Иль мы уже не мужики?

Оставлю дом свой на рассвете,

Отброшу прочь покой, уют

И кину клич по всей планете:

Да где ж вы, парни? Наших бьют!!!

Свет в окошке

Папам дочки – свет в окошке!

И пока девчонки крошки —

Погремушки и матрешки,

А потом – собачки – кошки,

Дальше – кольца и сережки,

А еще цепочки, брошки,

Шубки, модные сапожки…

Ладно! Это – понарошке…

Все отдам ей на ладошке!

Все, что есть! До самой крошки!

Говорю, как есть, точь-в-точь!

Не погаснет свет в окошке:

У меня ведь тоже дочь…

Три тоста

Метель и вьюга за окном,

Мороз стреляет, словно в тире,

И мы за праздничным столом

Сидим вдвоем в пустой квартире.

Подарок скромен, стол наш прост.

Плевать! О прошлом не скорбя,

Провозглашаю первый тост:

За то, что я люблю тебя!

И не беда, что грусть порой,

Ведь не всегда нам сладко было!

Налей, старушка по второй,

Чтоб ты меня не разлюбила!

И третий тост. Плесни по третьей!

Лей! Я сегодня не пьянею……

Ну, сколько есть чудес на свете?

Ты – это все, что я имею.

Памяти моих учителей

Пасмурно и зябко на погосте,

Мертвой тишиною оглушен,

Я пришел сюда, как будто, в гости,

Хоть никем и не был приглашен.

Напуган и растерян. Просто сник.

Дождь моросит, и мокрая земля.

Нет, я не гость, я – бывший ученик,

А здесь лежат мои учителя…

Смотрю на план и схему – пляшут строчки,

И сердце гулко бьется о ребро,

Мне б только положить для них цветочки,

И низко поклониться за добро!

За правду и любовь благодарить —

Совсем не к месту яркие цветы,

Но чем еще могу я одарить

Простых людей вселенской доброты?

Я школу помню: печи на дровах,

Физрук в потертой, старой гимнастерке,

Перемешались в наших головах

Мичурин, Блок, Ньютон, Василий Теркин.

Учительница курит «Беломор» —

Еще с войны не женская привычка.

Металлолом, линейки, школьный двор,

И, как девчонка, юная химичка.

Дневник, тетрадки, ручки и пенал,

И на обед вареная картоха,

Конечно, я науки слабо знал,

Но понимал, что хорошо, что плохо.

Стою. Молчу и глаз поднять не смею

Среди могил учителей моих,

Я перед ними мертвыми робею,

Хотя уже годами старше их.

Все поле – пирамидки и кресты,

Держу в руках гвоздики, свечи, розы,

В траву роняю глупые цветы,

И, как пацан, не сдерживаю слезы.

Наставники мои, простите нас!

Когда-то чувства вырвутся из плена,

Я жду, надеюсь, верю: будет час —

И вся Россия преклонит колена.

От малой деревушки до Кремля

Для памяти и веры нету срока.

* * *

Здесь похоронены мои учителя —

Рыцари без страха и упрека

Морская соль

Сошел на берег старый капитан.

Нетрудно для тоски найти причину:

Отныне он идет не в океан.

На пенсию. Домой. Не на путину…

«Ну, разве не солидно – ветеран!

И волноваться сердцу не пристало», —

Так думал, удаляясь, капитан

От скользкого, соленого причала.

Что мне осталось? Баня, домино,

Газеты, внуки – разве это мало?

Путину буду видеть лишь в кино,

А рыбу иногда удить с причала…

Как режет слух прибойная волна!

А на душе так пасмурно и голо,

И на виски упала седина,

Всегда с собой таблетка валидола…

Не рановато ль мне в последний сорт?

С женою разругавшись не на шутку,

Наутро капитан примчится в порт,

Остановив случайную попутку.

И вновь у пирса бесится волна,

Вам, ветеранам, глаз и слух лаская!

И на висках… совсем не седина!

А просто отложилась соль морская

1981

Ностальгия

По заснеженной Камчатке

Проложить бы санный путь!

К черту шарф! Долой перчатки!

Снег и ветер – прямо в грудь!

Мне б умыться колким снегом!

Мне б – сосульку языком!

Рассмеяться прежним смехом,

И по снегу – босиком!

В эту песенную лунность

(Уж за лирику прости)

Взять бы снова нашу юность,

Как ребенка, пронести!

Снова ночь снежит немножко,

Вновь пургу грозит начать.

Мне б опять в твое окошко,

Как когда-то, постучать.

Все вранье, что время старит!

На дворе метель рычит………

……………………………………

А в окно какой-то парень

К нашей дочери стучит…

1998

Застольная с грустинкой

Атеистам-циникам в насмешку

Собрались на дружеский обед

И сидим мы, будто вперемешку,

С близкими, которых больше нет.

Без костюмов праздничных и грима,

Без цветов и всяческих прикрас,

Все они присутствуют незримо,

Навсегда. Навечно среди нас.

Здесь ни слез не будет, ни стенаний,

Ни речей, ни скорбных женских плеч……

Это просто день воспоминаний,

Честной дружбы и желанных встреч….

И не станет слезным или пошлым

(хоть с годами стали мы сварливы)

На минутку повидаться с прошлым!

Хорошо, когда еще все живы!

Не виним ни возраст, ни здоровье,

Коли что-то сделать не успел,

И ушел, не долюбив. с любовью,

С песнею, что с нами не допел…

Нету ни седин и ни болезней!

Женщины желанны и красивы,

Ищем, что вкусней, а не полезней

Здорово, когда еще все живы

И на сердце памятку зарубим

Как молитву. Каждый о своем.

Мы за них, ушедших, жизнь долюбим,

И за них мы песню допоем.

В наших жизнях уже вечер. Лунность.

Мысли и желания не лживы,

Нам-бы хоть на миг вернуться в юность.

В ту страну, где все мы еще живы

2018

Моряки в отставку не уходят

Живу я тихо, скромно, как монах.

Пожалуй, смог порадовать-бы маму:

Хожу по дому в бархатных штанах

(Я с пенсии купил себе пижаму!).

С журнальчиком валяюсь на кровати

(Заботы и проблемы далеко),

В красивом, теплом бархатном халате,

А вовсе не в застиранном трико.

И кофе пью я, оттопырив пальчик,

Смотрю по телевизору балет,

Ну, не мужик, а просто милый мальчик!

Жаль только, что уже на склоне лет.

Квартира. Дача. Подрастает внучка.

Все, вроде, есть, и нет долгов давно.

Вообще-то, жизнь – забавнейшая штучка,

Почти что удалась. Почти что! Но…

Тревожат сновиденья иногда,

И старые друзья меня находят:

Мол, сам кричал: «Пускай бегут года,

А моряки в отставку не уходят…».

А ты совсем погряз в трясине быта!

Ну, что с того, что мы не на работе?

И старая традиция забыта,

Что мы ВСЕГДА считаемся на флоте?

Мне, как перчатку, бросили насмешку,

Как ледяной водою окатили,

Слова и мысли слились вперемешку…

А парни посмеялись. И простили.

Звоню жене, чтоб не варила кашку.

– Яичницу пожарь-ка с ветчиной!

И приготовь мне брюки и тельняшку.

Нормальный я! Пока что не хмельной,

Штаны? Халат? Свезти на дачу? Нет уж!

Не нужно их ни гладить, ни стирать.

Порежь-ка их, родная, мне на ветошь,

Чтоб бархатом машину вытирать.

Приду с друзьями, сделай вкусный ужин!

И что купить, спрошу я у жены.

Как радостно, что я ребятам нужен!

Как хорошо, что мне они нужны!

Бес в ребре

Ко мне в ребро вселился Бес.

Да как вселился? Он вломился!

Без приглашенья. В душу влез!

Все раскачал. И я… влюбился…

На сердце затрубили горны.

И что с того, что много лет?

– Любви все возрасты покорны, —

Сказал известный всем поэт.

Без худа, вроде, нет добра.

Бывает в жизни разное:

Прогнать бы Беса из ребра!

Но не хочу. Я праздную.

Я стал стройнее: спал живот,

Я в дорогой одежде.

С тех пор, как Бес во мне живет,

Я стал иным, чем прежде.

Творю изысканные штучки:

Своей манерностью горжусь:

Я женщинам целую ручки,

В метро при дамах не сажусь.

Смотрю немножко свысока,

От красноречья сам шалею,

Я им вполголоса, слегка:

«Отнюдь», «Извольте», «Честь имею».

Удобный подловив момент,

Шепчу красавице на ушко

Неотразимый комплимент.

Ну, не мужик, а просто душка!

– Гуляка! Бабник и повеса! —

Жена мою раскрыла суть.

– Не виноват я! Всё от Беса!

– Ну, ладно, бабник… есть чуть-чуть

Всем жёнам повторяю снова,

Что для волнений нет причин.

Позвольте мне сказать два слова

Для всех стареющих мужчин:

По жизни мы вступили в осень,

Но снова слышим птичью трель!

Ты видишь Солнце, неба просинь!

И на душе звенит апрель.

Не страшен дождь и лютый холод.

Виски покрылись серебром?

А ты красив! Здоров и молод,

Коль Бес ютится под ребром.

Пусть фельетоны пишет пресса,

Пусть корчат рожи шутники.

Не прогоняйте, братцы, Беса!

Влюбляйтесь в женщин, мужики!

Исповедь к юбилею

Попытай меня, жизнь,

Хорошо ли прожил,

Расспроси меня, жизнь,

Сколько песен сложил,

Всюду ль честен я был,

Что я сделал не так,

Что любил – не любил?

С кем делил я табак?

Жизнь торопит, браня,

Дней ушедших не счесть,

И тревожит меня:

«Знать пора-бы и честь»

Может есть еще срок,

Чтоб накрыть другу стол?

Или срок уж истек,

И мой поезд ушел?

Вроде рано еще,

Чтоб в последнем порту

Я закончил свой счет

И подвел бы черту.

И отцов позабыть

Не настала пора.

А другим мне не быть!

Я такой, как вчера

Много груза с собой

У меня в багаже.

Я доволен судьбой

Где-то тайно, в душе,

Что ходил без сумы,

Что детей породил.

Много взял я взаймы,

Да не все возвратил!

Будь покладиста, Жизнь!

Я прошу подождать,

Чтоб покуда я жив,

Хоть долги мне раздать.

Дай еще долюбить!

Дай мне песню допеть,

Свою чашу допить…

И на поезд успеть!

Разве мало рвались

Мы в шторма и дожди?

Я прошу тебя, Жизнь,

Подожди, подожди…

Мысли в рифмы и строчки

Я построить сумею.

До критической точки

Доживу. Я успею.

Иду на «Вы»

Как жизнь полна рекламы и обманов,

Подобострастных тостов и речей!

Уже почти не стало Д'Артаньянов,

Все больше подлецов и стукачей.

А эти телешоу всей страны?

Пожалуй, в них истоки и причины:

Там особи, носящие штаны,

А, где – же настоящие мужчины?

Я если перегнул, то только малость,

Поддавшись визгу ряженых щенков,

Надеюсь, на Руси еще осталась

Хоть толика нормальных мужиков!

Мне не забыть, как сверстники мои,

Матросский шаг печатали в брусчатку,

И, даже поседевшие, они

Готовы бросить пошлости перчатку

Я ранее слыл мягким и не злым,

А ныне, не склонивши головы,

Как древний витязь, недругам моим

Бросаю вызов: я «Иду на «ВЫ»!

Угомоните свой шакалий вой!

Да, постарел. Да, завершил карьеру!

Но я еще не слабый. Я живой!

Эй, как вас там? Пожалуйте к барьеру!

Отзывы

Н. Ю. Михеева

республика Саха (Якутия), г. Алдан

Банкротство зачастую, это не вина, это чья-то беда и горе.

Это нарушение кратковременной памяти, трудности с рациональным мышлением, с выражением своих чувств другим.

Изменения в семьях, дружбах, профессиональных и деловых отношениях. Переговоры, общение и борьба с кредиторами. Потери личности, самооценки, уверенности в себе. Человек замыкается и… жизнь потеряна.

…это из тех случаев, когда без чьей-либо протянутой руки, готовой оказать помощь, все может закончиться очень плохо.

Я – учредитель и Генеральный директор ООО. Вынуждена была подать документы на банкротство. Из 3-х кандидатов в арбитражные управляющие двое отказались, остался последний шанс, иначе суд вернет документы.

На телефонные звонки я уже не отвечала, но СМС-ку прочла: «Здравствуйте, Н.Ю.! вас беспокоит арбитражный управляющий из Москвы…».

Ну, думаю, из Москвы – тебя-то мне только не хватало!

Недоверие? Это мягко сказано!

Встреча. Напряжение. В представлении, это как встреча с ФНС, МВД, ФССП или коллекторами.

Вопреки ожиданиям, собеседника можно назвать приятным, коммуникабельным, спокойным, открытым к диалогу и грамотно оценивающим сам диалог человеком (т. к. в затяжном стрессе не все стороны, особенно должники, бывают адекватными)

Вроде-бы, внушает доверие?!

Доверяй, но проверяй!

Начали работать. В процессе работы и общения: дипломатичен, рассудителен. Говорит, что думает.

Отсутствие какого-либо злого, алчного умысла.

Работали долго, трудно, преодолевая множество препятствий, но продвигались вперед, не взирая на разные обстоятельства…

Наблюдение. Конкурсное производство. Арбитраж.

И, наконец, закрытие конкурсного производства.

Предприятия больше нет!

Но и это еще не все! Кредиты-то банки оформляли на меня, как на физическое лицо, а не предприятие ООО.

Увы и ах! Все эти неподъемные цифры нужно погашать мне.

…и в очередной раз мне на помощь пришел мой ангел-хранитель. Подсказали. Научили. Помогли. Провели процедуру банкротства физического лица.

С тех пор нас объединяет дружба, основанная на взаимном доверии.

Я прочитала «Закон бутерброда» еще в рукописи. Узнала больше о том, откуда берутся такие замечательные люди.

Человек с волей. Моралью. Стойкостью. У него основное правило по жизни – не дать сломить себя ни людям, ни обстоятельствам.

Все, что написано в книге – чистая правда. Напрасно многие люди к работе арбитражных управляющих относятся негативно и с недоверием.

Арбитражный управляющий – это освобождение от страхов, страданий, депрессий…

Книгу очень рекомендую к прочтению. Вы переживете много эмоций, а для кого-то она поможет обрести почву под ногами.

Наталья Михеева

Игорь Гулаков,

арбитражный управляющий

Полезно читать мемуары с живым опытом профессионала, а не голую теорию. Тогда будет ясно, что важно и ценно в деле, а что только пиар и имитация деятельности. Можно критиковать во многом Советский Союз. Тогда судьи часто не были юристами, но были профессионалами производственного процесса и им не нужно было экспертов, чтобы самостоятельно разобраться, как говорят сейчас, в корпоративном споре. Понять, что существенно, а что вредит делу. А сейчас бывшие секретари, ни дня не проработавшие арбитражными управляющими выносят вердикты, после которых только остается разводить руками – государство решило уничтожить экономику «специалистами», которые могут красиво говорить и пухлые отчеты сочинять? Надеюсь, что данная книга будет настольной для судей и депутатов.

Согласно славянским легендам Лель, отвечал за любовь и семью.

Услышав песню Леля, таяло любое жестокосердное сердце. Надеюсь, что, прочитав данное повествование о злоключениях арбитражных управляющих с очей верховных божеств спадет пелена морока. Как еще объяснить, когда депутаты, чиновники и прочие государевы люди дружно разрушают институт банкротства, виня при этом «мальчиков для битья»? Почему те, кто призван заботится о государственных интересах – только имитирует их? Почему суть нормотворчества и правоприменение заменено на формализм и популизм. То, что кому – то проще отчитываться цифрами, не значит, что изменение этих показателей улучшает экономические процессы.

Автор не раз задавал вопрос: улучшилось ли эффективность процедур банкротства после резкого увеличения придирок к арбитражным управляющим? Нет, ухудшились. Ускорилось ли проведение процедур после вала дисквалификаций? Нет, замедлилось. Кто из арбитражных управляющих возьмёт предприятие, где стороны, в том числе и суд злоупотребляют своими правами и приходится отбиваться от пустых жалоб? Увеличилось ли погашение требований кредиторов, когда стали взыскивать убытки с арбитражного управляющего по любому поводу? Нет. Откуда у арбитражных управляющих эти высосанные из пальца миллионы и миллиарды? И почему арбитражный управляющий должен отвечать своим имуществом за серые схемы бывших собственников, за желание фискальных органов получить больше в ущерб деловой активности, за недальновидность контрагентов и желание заработать гринмэйлеров?

И профессионалы уходят и их «уходят» из профессии. Такое ощущение, что кто-то специально по глупости или чьему-то злому приказу разрушает важную часть экономики любой страны.

«(Не) поступай по отношению к другим так, как ты (не) хотел бы, чтобы они поступали по отношению к тебе» – написано в Библии, Коране, об этом говорил философ Иммануил Кант. Все вроде согласны. Но если суд, правоохранители, депутаты, чиновники защищены от пустых жалоб, то на арбитражного управляющего могут жаловаться кто угодно, когда угодно и не кого не интересует, а поможет ли это процедурам банкротства или наоборот…

И. Гулаков,

арбитражный управляющий

Светлана Козелкова

о записках арбитражного управляющего

«Закон бутерброда»

Сегодня прочитала воспоминания о трудовой деятельности и жизни на Камчатке моего большого друга Александра Павловича Лельчука. Сказать, что очень понравилось – значит, ничего не сказать, а хочется поделиться эмоциями от прочитанного. Сразу отмечу, что реальные истории из жизни во многом интереснее и насыщеннее выдуманных рассказов. Это поистине душевная книга, приоткрывающая завесу над жизнью в двадцатом веке и людях, живших в то время.

Читатели, родившиеся в прошлом веке, наверняка хоть краем уха слышали фамилию автора, может, даже имеют некоторое представление о его профессиональной деятельности и линии жизни, но книга позволяет заглянуть чуточку дальше, попытаться с её помощью проникнуть в те места далекой Камчатки, о которых рассказывает автор: Петропавловск-Камчатский, Усть-Камчатск…, автор знакомит нас с интересными людьми и увидеть его глазами не только проблемы «лихих 90-х», но и раскрывает прекрасные удивительные человеческие ресурсы – помощь, поддержка, и самопожертвование ради общего дела, а еще веру в лучшее, любовь к профессии и людям, надежду на успех.

Отличительным свойством «Закона бутерброда» является стремление автора рассказать прежде всего о людях, с которыми ему удалось встретиться и познакомиться на своем жизненном пути, в котором было немало трудностей, испытаний, но и радостей, светлых моментов.

Так как я была тем самым директором детского дома, над которым шефствовал Александр Павлович, то, естественно, меня особенно интересовали воспоминания автора о нашем сотрудничестве по вопросам помощи детям-сиротам. И вновь окунулась в те непростые времена, когда банка краски или мешок перловки были событием. Это сейчас для детей в детских домах созданы условия, приближенные к домашним. Нет, не правильно – созданы домашние условия(!), где каждый ребенок может себя полностью реализовать. А в начале 90-х ребятишки только рисовали свои мечты-маленький кассетный магнитофон, мороженое каждый выходной, отдых на море… Александр Павлович при всей своей занятости находил время не только подарить подарки, но и навестить ребят в лагере, поддержать их в творчестве и пожурить за недостойное поведение. Лельчук А. П. был одним из первых, кто поддержал наставничество над выпускниками и стал наставником над моими ребятами-студентами профтехучилища. Ребята до сих пор вспоминают мешки продуктов, одежду и обувь, которые выпускникам в то время сложно было приобрести на собственные средства. Для помощи ребятам Александр Павлович привлекал всех с кем работал в тот период.

Удивительный человек, удивительная и сложная судьба, но при этом Лельчук А. П. для нас остается большим другом с чистой и светлой душой, на которого хочется равняться.

Светлана Козелкова, директор КГАУ «Камчатский ресурсный центр содействия развитию семейных форм устройства»