Электронная библиотека » Александр Некрасов » » онлайн чтение - страница 11

Текст книги "Вперед, русичи!"


  • Текст добавлен: 1 апреля 2020, 10:41


Автор книги: Александр Некрасов


Жанр: Попаданцы, Фантастика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Вот то-то и оно, также и мне здесь оставаться не хочется, а Вадьке – у нас.

– Ну, у нас-то остаться можно. С раздробленной Русью нас не сравнишь, – слегка обиделся князь. – Петр такие дела великие задумывает, и верю – свершит. Неужели во всем этом поучаствовать неохота?

– И задумал, и свершит, – согласился Павел, – я это знаю, и поучаствовать ради интереса можно бы было. Но жить – нет. У вас еще ни машин, ни даже радио или телевидения нет.

– Чего-чего? – переспросил Троекуров.

– Долго объяснять, да и все равно не поймешь.

– Мог бы обидеться, – заметил князь, – да не буду. Не такие уж мы и темные. Но, кажется, мысль твою я уловил, и она вполне разумна, хоть несколько и непривычна. По-твоему, выходит, что, если какому князю времен Дмитрия Донского предложить жить у нас здесь, он откажется?

– Конечно. Погостить, может, и погостит, но обязательно домой захочет вернуться. Ведь ему все здешнее непривычным будет, неродным. Даже если и останется, вряд ли будет спокоен и счастлив.

– А вот, к примеру, тебе, – после недолгого раздумья задал вопрос Троекуров, – если предложить остаться здесь. Вторым лицом после государя сделать. Богатством и почестями осыпать. Ужель не остался бы?

– К чему мне здешние богатства да почести? На них ведь я нигде не смогу купить самое главное – свое время, родных, друзей. Они все там. Человек должен жить только в своем времени. Это я понял в последние дни. Плохо живется Ерохе, но еще хуже ему было бы здесь или, наоборот, при Донском.

– Я думаю, ты прав, – поразмыслив, заметил князь, – но не во всем. Для некоторых, по-моему, безразлично, где жить, а есть такие, что с радостью сбежали бы из своего времени в поисках лучшей доли.

– Наверное, есть и такие, – согласился Павел, – только я не из их числа. Я даже из-за бабушкиных пирогов ни на какое другое время не согласился бы, – рассмеялся он. – Они вон даже самому государю понравились.

– Причина, конечно, самая весомая, – улыбнулся князь, – но вот ты обмолвился, что ежели ваши ученые в кресле разберутся, беду это принести может. Что ты имел в виду?

– Развивается и изменяется не только техника, но и человек. Если бы кто-нибудь научил Мамая изготавливать порох, пушки, гранаты, пищали, мушкеты, пулеметы, выстоял бы князь Дмитрий против такой армии?

– Не дай господь такого, – немедленно отреагировал князь, – но ведь кресло – это не оружие.

– Оружие! Да еще какое, если попадет в плохие руки. Ты сам подумай.

– Кажется, и здесь ты прав, – поразмыслил князь. – Но ведь если бы оружие это попало не к Мамаю, а, допустим, к Донскому. От этого для нас только благо было бы. И крови русской меньше бы пролили, и землю свою от врага раньше освободили.

– А потом?

– Что «потом»? – не понял князь.

– А потом пошли бы дальше земли захватывать, уверенные в своей непобедимости, и сами бы стали наподобие монголо-татар.

– Уж это не в русском характере, мы своего не отдадим, а на чужое не заримся.

– Найдутся лихие люди, – покачал головой Павел, – большая сила будет, сразу и оправдания найдутся, и государственные интересы появятся. В истории не раз такое было: откроют ученые что-то новое, изобретут мощное оружие, и сразу кто-то решает, что он непобедим, и вот-вот война готова начаться. Но противник тоже изобретает. А если одному сделать такой «подарок», он, уверенный в своей безнаказанности, обязательно войну начнет. Для людей и для истории это только бедой обернется.

Князь вновь задумался. А Павел, мысленно повторив все доводы, с удовольствием отметил про себя, что не забыл о том, что читал в книгах. Вовремя это и пригодилось. Он заметил, с каким уважением глядел на него Троекуров, слушая рассуждения.

– С тобой трудно не согласиться, – прервал молчание князь. А затем вдруг добавил: – И долго мы здесь прохлаждаться будем? Пора, наверное, и в путь.

– А как? – спросил Павел.

– Об этом подумать надо.

Поднявшись, князь подошел к двери и принялся мощно колотить в нее.

– Чего еще? – раздался из-за нее недовольный голос.

– Во двор надо.

– Никакого покою!

Но запоры все-таки открылись, дверь распахнулась, князь вышел.

Павел не мог понять, чего тот удумал, и с тревогой ждал, что последует далее. Но ничего не произошло. Через несколько минут дверь открылась, и Троекуров вернулся в комнату.

– Теперь ты давай, – раздалось из-за двери, – а то через минуту опять тарабанить начнете.

– Иди, – шепнул князь, – да осмотрись повнимательней. Все запоминай.

Павел с провожатым, хмурым мужиком, до самых глаз заросшим бородой, вышел во двор. Сердце забилось гулко, когда увидел, что в карету запрягают лошадей. Этим занимался еще один мужик, а третий в нее что-то укладывал. Видно было, что вскоре ее собираются куда-то отправить. Неподалеку в стойлах стояли оседланными еще три верховые лошади. Больше ничего существенного он не заметил. Кроме этих трех мужиков, в доме был, по меньшей мере, еще один. Когда они вернулись, он окликнул провожатого, и тот успокоил его, отозвавшись.

– Чего заметил? – встретил его вопросом князь.

– Мужиков, похоже, всего четверо, лошадей в карету запрягают и чем-то ее загружают, в стойлах оседланные кони стоят, – выпалил Павел.

– Молодец! Самое время в бега отправляться. По моим расчетам, их также четыре человека осталось. Вчера больше было. В карету укладывают оружие. Сабли, палаши, мушкеты, пищали – целый арсенал. Значит, скоро один, а то и двое куда-нибудь тронут с каретой. Ну, а с остальными мы с тобой в два счета управимся. Вскочим на коней – и ищи ветра в поле.

Пашка растерянно опустил голову.

– Ты чего? – заметив его состояние, спросил князь. – Аль тебе здесь по нраву?

– Не в том дело, – вздохнул паренек, – я ведь верхом-то не умею. Так что только обузой буду, далеко не ускачем. Давайте вы один, – перешел он опять на «вы», – я помогу вам, а сам дожидаться останусь, когда с подмогой вернетесь.

– Э, нет, так не годится, – горячо запротестовал князь, – нагрянут сюда остальные, тебя после побега на первом же суку вздернут и разговаривать даже не будут. Бежать, так уж вместе. Эк, не подумал я, что ты верхом не ездок, предположить даже не мог, – расстроенно закончил князь и, обхватив голову руками, задумался.

– А может быть… – робко начал Павел, и Троекуров с интересом взглянул на него.

– Давай, не робей, выкладывай, что удумал.

– А может, мы на карете? Ее вскорости запрягут, захватим и вперед.

– Не управиться мне с четырьмя, – с сомнением покачал головой князь. – Ты, не в обиду будь сказано, сабельному бою да и кулачному, по всему видать, не обучен?

Павел согласно кивнул.

– Не обучен. Да только без боя обойтись надо.

– А как?

– Магнитофон-то на что? Включу я голос государев на полную громкость, знаешь, как заорет! Пока они разберутся, что к чему, мы уже далеко будем.

– В этом что-то есть, во всяком случае, попытка не пытка, – одобрил князь.

– Главное, чтобы двери отперли.

– Это я беру на себя, – сказал князь, – сейчас я уйду и попробую затянуть разговор до тех пор, пока карету заложат. Ты будь наготове. Когда я вернусь, откроют дверь, немедленно действуй: включай государев голос и со всех ног беги в карету. С остальным я управлюсь. Все понял?

Глаза у Павла разгорелись, и он энергично закивал. А Троекуров вновь подошел к двери и начал стучать в нее.

– Чего еще? – вскоре раздался знакомый голос. – Вздернуть бы вас, все меньше мороки было бы. Чего надо, спрашиваю?

– Со старшим поговорить надо, – перестав стучать, ответил князь.

– Старшой еще не приехал.

– А когда будет?

– Бог его ведает, может, к вечеру, может, завтра, а может, и послезавтра. На то он и старшой, чтоб мне не докладываться.

– Ну а среди вас-то есть старший? – начиная терять терпение, раздраженно спросил князь.

– Тебя, что ль, к Митрохе свести?

– Веди хоть к Митрохе, коли сам бестолков.

– А ты не лайся, вот уйду вовсе, и ко двору не сходишь по надобности.

– Ты уж прости, братец, за слова необдуманные, – смягчил голос Троекуров, поняв, что невыдержанность может сорвать все планы, – измаялся я тут, вот нервы-то и шалят.

– То-то же, – проворчал мужик из-за двери, отпирая засовы, – а то сразу лаяться. И без того ни днем ни ночью покоя нет.

Князь вышел, и дверь вновь заперли.

Павел перемотал ленту. Но когда включил магнитофон, понял, что в спешке включил перемотку не в ту сторону. Хотел было уже исправить ошибку, но похолодел, услышав, как Петр называл знакомое имя – Даша.

«– Он тут наплел, что девку свою ищет, Дашу, – говорил кому-то государь, – а про стул этот молчит, секрет выдавать не хочет. Тут надо действовать тонко. Неизвестно еще, кто он таков, и забижать его не след. Завтра как проснется, я тебя кликну…»

«С Меншиковым, видно, говорит», – догадался Павел.

«– …а ты скажи, что припоминаешь про эту самую Дашу. Будто года два назад она здесь появилась, а теперь в монастыре живет. Снарядим его в дорогу и с Богом. Главное, чтоб стул этот он здесь оставил. Верных людей с ним пошлем, надо, чтоб дня на три задержали его. А там мы в Москву переедем и стул с собой заберем. Чую, большой секрет в нем заключен. Нам эти иноземные штучки ой как знать надо, Ляксашка. Пока суд да дело, пока во всем разберется, я лучших людей позову, самых головастых, авось раскумекают, что за тайна в этом стуле. А там пусть забирает его. Не за себя думаю, за славу российскую болею. Много нам иноземных секретов узнать надо, Ляксашка, когда лестью, когда хитростью, а надо…»

Не слушая больше, Павел выключил магнитофон. В груди у него все кипело от негодования. Значит, он ехал к Даше, которой здесь и в помине не было. Надо же так подло обмануть, а еще государь, а еще славой российской прикрывается. Он с ужасом представил, как чужие неумелые руки уже сейчас курочат машину времени. От этой картины его даже пот прошиб.

«Нет, бежать, немедля бежать, – подумал он, – и не в какой-то монастырь, а назад, в крепость. Только бы до кресла добраться, только б не раскурочили его коновалы местные, и дальше бежать, в следующий век. Это же когда я уснул, они планы строили. Какая удача, что я магнитофон включенным на запись оставил. Вот тебе и государева речь на долгую память».

Он торопливо перемотал ленту на начало, включил магнитофон на маленькую громкость и, дойдя до нужных слов, выключил. Троекуров мог появиться с минуты на минуту, и надо было быть готовым.

Действительно, через некоторое время послышался лязг отодвигаемых запоров. Павел взял магнитофон, поставил его на полную громкость, подошел к самой двери и, положив палец на кнопку, замер в ожидании. Через мгновение двери распахнулись.

«– Пшел вон! И чтоб на глаза мне больше не появлялся!», – раздался из магнитофона громоподобный голос государя.

От этого крика в страхе опешил не только стражник, но даже Троекуров. Правда, последний быстро пришел в себя и, быстро скрутив своего провожатого, бросился назад, в дальние комнаты. Не дожидаясь его, как и договаривались, Павел побежал к карете, уже запряженной четверкой лошадей. Двое мужиков, занимавшихся во дворе своими делами, при его появлении с магнитофоном, из которого далеко окрест разносился гневный царский голос, попросту остолбенели. А когда буквально вслед за ним на крыльцо выскочил князь, уже с обнаженной саблей в руке, не сговариваясь, в ужасе бросились наутек.

– Давай внутрь, я скоро! – крикнул Троекуров, а сам побежал к стоящим в стойлах верховым скакунам.

Быстро перерезал саблей подпруги на их седлах и, вернувшись, заскочил на место кучера.

– Порядок? – обернувшись, возбужденно и весело спросил он.

Павел, высунувшись из окна кареты, энергично кивнул.

Дернув за вожжи и громко хлопнув кнутом, Троекуров буквально сорвал карету с места. Он не жалея погонял коней, и карету то и дело швыряло по сторонам. Павел мертвой хваткой вцепился в лавку обшитого сиденья, но это не спасало его от постоянных ударов: то сверху, то снизу, то сбоку. Но он не обращал на них внимания, понимая, что князь спешил как можно скорее убраться подальше от разбойничьего логова.

Два раза чуть не выскочил магнитофон, который Павел зажал между колен, и оба раза каким-то чудом ему удавалось подхватывать его буквально на лету. Такая бешеная скачка продолжалась довольно долго.

Наконец и лошади стали уставать, да и князь, видимо, дал им отдыха, надеясь, что удалось отъехать далеко. Вскоре карета свернула в лесную чащу и, пробравшись подальше от разбойничьей дороги, остановилась. Пошатываясь, Павел сошел на землю и уселся на траву, прислонившись спиной к могучему дубу. Через минуту рядом устроился Троекуров.

– Вроде удачно для начала получилось, – переведя дух, сказал он.

Павел, насупившись и думая о своем, промолчал.

– Дальше-то куда? На Москву или в монастырь? – встревоженный непонятным молчанием парня, спросил князь. – Да не волнуйся ты, успеешь к своей Даше. До дороги доберемся, а там нам днем никто не страшен.

– Нету Даши, – выдавил из себя Павел, и губы его от обиды предательски задрожали.

– Что случилось-то, ты объясни толком, – насторожился Троекуров.

– Нет ее здесь и не было. А государь ваш – подлый обманщик.

Кровь отхлынула от лица князя, он весь напрягся, черты лица обострились, рука невольно потянулась к рукоятке сабли.

– Ты этого не говорил, а я не слышал, – справляясь с гневом, глухим голосом сказал он, – мы все же союзники.

– А как еще можно назвать человека, который так поступает? – вызывающе спросил Павел.

– Как поступает?

Павел не стал доставать магнитофон из кареты и включать его, а своими словами пересказал князю прослушанную запись. Тот надолго задумался. Ничто не нарушало молчания. Наконец Троекуров, видимо обдумав ситуацию и приняв какое-то решение, неожиданно весело улыбнулся.

– Может, так оно и лучше будет? – сказал он.

Павел удивленно взглянул на него.

– Каюсь, я сам предложил государю этот план… Значит, в Москве нам делать нечего, – продолжил князь, – едем в Пресбург. У тебя там кресло, у меня тоже дела есть, заодно и с государем повидаемся, объяснимся.

– Так вы… вы со мной? – сначала опешил от первых слов князя, а затем и обрадовался Павел.

– Не вы, а ты, мы, кажется, так договорились. Или мы уже не союзники?

– Союзники! – Плохое настроение как рукой сняло. – А разбойники тоже из ваших?

– Нет. Настоящие. Только, – князь смущенно улыбнулся, – сторговался я с ними, чтоб и тебя и меня «полонили»… Хорошо бы, конечно, сейчас перекусить, – заметил князь, уводя разговор от щекотливой темы, – да недосуг. Чем дальше мы отсюда уедем, тем ближе к Пресбургу окажемся. Сегодня до него, конечно, не доберемся. Поэтому давай прежде осмотрим, чем богат наш экипаж.

Они подошли к карете и посмотрели, чем она была нагружена. К сожалению, из съестных припасов ничего не осталось. Видимо, все выгрузили в доме. Зато чего было вдоволь, так это оружия. Мушкеты, пищали, палаши, сабли, алебарды – все было аккуратно уложено.

– Видимо, перевозить куда-то собрались, – предположил Троекуров, осматривая этот арсенал, – ты смотри-ка, даже заряжены, – отметил он, проверив огнестрельное оружие.

Здесь же лежали порох и пули.

– В общем, – улыбнулся Алексей Борисович, – если нас еще подкормить как следует, мы с тобой против целой армии оборону держать сможем. Так что по коням, время не ждет.

На это раз Павел не стал залезать в карету, а сел вместе с Троекуровым на место кучера. Возможно, дело было в том, что отсюда он хорошо видел дорогу и был готов к очередным толчкам. А может быть, просто они уже не так гнали лошадей, чтобы сберечь их силы. Путь предстоял долгий.

Вскоре они выбрались на дорогу, ведущую из Москвы в потешную крепость. Никакой погони не было.

– Ее и не будет скоро, – уверенно заявил князь, – те четверо не решатся нас преследовать, подмога к ним неизвестно когда прибудет, да и не посмеют они среди бела дня на проезжую дорогу выходить. Они только ночью герои. Хоть и разозлились наверняка, так как сговор я наш нарушил. Да еще и арсенал их мы с тобой прихватили. Но мы с тобой ближе к вечеру и из леса выедем, а там и постоялый двор.

Павел с ним согласился. И хотя жаль было терять время на пустые переезды, он и так уже опаздывал домой, к Вадьке, но ускорить события было не в его силах. Он только надеялся уговорить Троекурова не ночевать на постоялом дворе, а ехать всю ночь. Чтобы уже рано утром быть в Пресбурге. Все-таки целый день экономился.

Часа два ехали молча, каждый думал о своем или же просто любовался лесным пейзажем. Солнце припекало, хотелось есть, а больше того пить, поэтому и говорить не тянуло. Как на грех, никаких ручейков не попадалось. Оставалось надеяться только на трактир, где они могли пополнить свои запасы.

Неожиданно Троекуров насторожился. Павел завертел головой, озираясь и пытаясь понять, что могло встревожить князя. Но ничего особенно не заметил. Дорога в лесу была сухой, ровной, никого и ничего поблизости не было видно и, кроме шума кареты, слышно.

– Что… – начал было Павел.

Но Троекуров быстро поднес палец к губам, призывая к молчанию, затем показал на ухо.

Павел прислушался. Теперь и он различал посторонний шум. Все явственнее слышался стук копыт.

– Верховые, – сказал князь. – Всадника три или четыре. Наверное, к государю спешат, – сказал он успокоенно. – Сейчас у них хоть по глотку воды разживемся.

Выстрел раздался совершенно неожиданно, откуда-то сбоку, из-за кустов. Пуля просвистела рядом.

– Это что за черт?! – взволнованно проговорил князь, озираясь.

Но второй выстрел, раздавшийся вслед за первым, заставил его болезненно вскрикнуть, и он схватился за левую руку. Чуть повыше локтя начало расползаться кровавое пятно.

– Держись! – крикнул он Павлу и, выругавшись, раненой рукой схватился за вожжи, а правой стал нахлестывать лошадей.

Карета быстро начала набирать скорость. Павел обернулся. Из-за кустов появились два мужика, что-то крича и размахивая руками. Через мгновение вышел и третий, ведя коней. Мужики вскочили в седла и поскакали за каретой. Началась погоня.

К своему большому удивлению, никакого страха Павел не испытывал. У него было такое чувство, будто он принимает участие в каком-то спектакле или смотрит исторический фильм. Карета быстро неслась вперед, на повороте ее так закидывало, что казалось, она вот-вот опрокинется. Павел сидел, вцепившись обеими руками в перекладину, с болью думая о магнитофоне, оставшемся в карете.

Дорога петляла по лесу, скрывая преследователей, но, когда вскоре выдался прямой участок, благодушию Павла пришел конец. Вместо трех, выскочивших из-за поворота всадников, он увидел шестерых. В руках их хищно поблескивали сабли. Расстояние между каретой и преследователями медленно, но сокращалось. Видимо, верховые, топот коней которых они слышали, были сообщниками сидевших в засаде.

Князь, каким-то чудом умудрявшийся еще править мчащимися лошадьми на этой лесной дороге, на мгновение оглянулся и оценил ситуацию, которая складывалась явно не в их пользу.

– Стрелять умеешь? – закричал он Павлу.

В ответ тот лишь с сомнением пожал плечами.

– Попробуй перебраться в карету и пали. Пусть даже не попадешь, так хоть напугаешь. Я сейчас немного придержу лошадей.

Князь перестал махать кнутом и приопустил вожжи. Бег замедлился, но все же карета неслась быстро, рискованно было пытаться на ходу перебраться внутрь. Павел медлил.

– Быстрее! – умоляюще прокричал князь. – Иначе хана, Пашка!

И он решился. Уцепившись за край, подтянулся, забрался наверх и осторожно прополз назад. Затем, перехватившись руками, спустил ноги, стараясь попасть ими в окно кареты. Не сразу, но удалось и это. Тогда он буквально нырнул ногами вперед, внутрь кареты, больно ударившись головой. Князь вновь принялся нахлестывать лошадей, и они помчались стрелой. Но за это время преследователи сумели значительно приблизиться.

Схватив палаш, Павел разорвал драпировку на задней стенке кареты и несколькими мощными ударами буквально проломил ее. Теперь он мог рассмотреть даже лица преследователей, охваченные возбуждением и азартом погони.

Раздумывать было некогда. Он схватил фузею, высунул ее ствол в пролом и тщательно прицелился в ближайшего разбойника, который еще не замечал грозящей опасности. Грохот выстрела, чувствительная отдача в плечо оглушили Павла. Но он заметил, как подкосились у коня ноги, а всадник кубарем перелетел через его голову.

– Попал! – радостно закричал он.

Пусть в коня, а не в разбойника, все равно это была большая удача. На одного врага стало меньше. Да и остальные от неожиданности сбились с темпа, соображая, что произошло. Сверху раздался подбадривающе-торжествующий крик князя.

Павел, меняя ружья, после этого стрелял еще дважды, но безуспешно. Расстояние было слишком велико, да и прицелиться хорошо не давала тряска. Но все же выстрелы сделали свое дело, остудили пыл рассчитывающих на легкую победу разбойников. Он перестал стрелять. Надо было беречь оставшиеся заряженными несколько мушкетов и пищалей, так как зарядить их вновь он и в спокойной обстановке вряд ли сумел бы. На скаку про это и вовсе не могло быть и речи.

Скорость постепенно начала замедляться, взмыленные лошади бежали на пределе сил, но преследователи и не думали отказываться от своих планов. Расстояние вновь начало сокращаться. Уже хорошо были слышны крики, которыми подбадривали друг друга разбойники. Павел еще раз прицелился, на этот раз выстрел оказался вдвойне удачным. Один из преследователей схватился за грудь, опрокинулся, раскинув руки, на спину лошади. Та, испугавшись, шарахнулась в сторону, перегородив дорогу скачущей следом. И ее всадник, не удержавшись, вылетел из седла. «Вряд ли он скоро сможет в него сесть», – подумал Павел.

Но оставшихся трех разбойников такой поворот событий на этот раз не обескуражил, а лишь разозлил. И они, пришпорив взмыленных скакунов, быстро приблизились. Павел не успел заменить ружье, как один из преследователей, поравнявшись с каретой, попытался на ходу перепрыгнуть на нее. Вовремя заметивший опасность князь, выхватив вместо кнута саблю, успел угостить его добрым ударом. Но, потеряв на миг управление, сам не удержался от толчка кареты и полетел на землю. Лошади, пробежав еще немного, устало остановились.

Павел выскочил из кареты и увидел, что князь с обнаженной саблей стоит, прислонившись спиной к стволу дерева. А к нему с двух сторон приближаются оставшиеся невредимыми разбойники.

Схватив пищаль, Павел, почти не целясь, выстрелил. Один из преследователей пришпорил коня и поскакал к нему. Достать оставшийся мушкет уже не было времени, выхватить же палаш или саблю и защищаться в рукопашном бою ему даже в голову не пришло. Это было бы просто бесполезно. И он сделал единственное, что, наверное, мог сделать. Стал прятаться от разбойника за каретой, обегая ее кругом. Подгоняемый страхом, он делал это быстрее, чем тот успевал разворачивать своего скакуна.

Наконец разбойнику надоела игра в прятки, и он спешился. Павел прекрасно понимал, что силы не равны, и подумывал уже о том, чтобы улучить момент и попробовать скрыться в лесу. Страх придавал ему сил, и он, петляя между деревьями, мог оторваться от преследователя. Во всяком случае, он считал, что это его единственный шанс.

Парень уже готов был привести задуманный план в исполнение, как с той стороны, где остался князь, раздался крик боли и отчаяния. Павел обернулся и увидел спешащего на выручку Троекурова, его соперник корчился на земле. Оставшийся в одиночестве разбойник реально оценил свои шансы. Выругавшись и бросив на Павла злобный взгляд, он вскочил в седло и поскакал прочь. Тяжело дыша, подбежал Алексей Борисович.

– Цел? – спросил он.

Павел лишь кивнул.

– Молодец! И спасибо тебе. Коли б не твоя стрельба, с нами бы уже сейчас расправились.

– Князь, давай-ка я лучше тебя перевяжу.

– А, ерунда, – махнул тот рукой, – пуля только кожу содрала, да и сабельный удар по касательной пришелся.

Только тут Павел заметил, что еще в одном месте разрублен сабельным ударом кафтан Троекурова. В крови была и щека, которую он распорол, падая с кареты.

– Так что, можно сказать, отделались легким испугом, – устало, но весело подмигнув парню, заключил князь. – А теперь давай побыстрее убираться отсюда.

– Значит, погоню все же организовали?

– Нет. Это не погоня была. Это была засада. Погони просто еще не могло быть, – ответил князь.

– А засада зачем?

– В этом мы после разберемся, случайно или не случайно среди бела дня здесь разбойники очутились. Сейчас быстрее поехали. Чем скорее доберемся до постоялого двора, тем лучше будет. Спокойнее.

Не заставляя еще раз повторять приглашение, Павел забрался внутрь кареты, уложил разбросанное оружие, попытался скрепить разорванную обивку и осмотрел магнитофон. Пластмассовый корпус в двух местах треснул от ударов, но работал, к удивлению, хорошо. Это радовало. Магнитофон еще мог пригодиться, и не только в этом веке, лишь бы батарейки не сели.

До постоялого двора добрались к вечеру без приключений. Быстро привели себя в порядок – стряхнули пыль, смыли кровь – и пошли в трактир. Расплачиваться было нечем, но князь быстро договорился с хозяином, и им подали обильный ужин. Проглотив изрядное количество различных блюд, они тяжело поднялись из-за стола и пошли в приготовленную для них комнату. Просить Троекурова ехать в ночь у Павла просто не повернулся язык. Да вряд ли он и сам был в состоянии немедленно отправляться в дорогу. Уставший и насытившийся организм требовал отдыха.

Несмотря на накопленную усталость, проснулись рано. Наскоро позавтракали, взяли немного провизии и пошли во двор. Отдохнувшие кони уже были запряжены в карету, а пробитая накануне Павлом задняя стенка заделана, обшивка зашита. Можно было отправляться в дорогу.

Путь был неблизким, но преодолели они его на этот раз без приключений. Когда впереди показались крепостные башни Пресбурга, сердце у Павла гулко забилось. Как-то отнесется государь к их возвращению, что еще предпримет, чтобы задержать кресло у себя? Ответы на эти вопросы он не знал, но во всем решил положиться на покровительство князя. За короткое время знакомства он с ним, несмотря на заметную разницу в возрасте, по-настоящему сдружился. Ему даже жаль было покидать его.

Когда заехали в крепость, часы на башне показывали пять часов пополудни. Троекуров направил запыленный экипаж с царским гербом на дверцах к государевым палатам.

«Вот он, ирод», – подумал Павел, увидев, как из дверей, с опаской глядя на появившийся экипаж, выскочил Меншиков. Что-то сказав страже, тот побежал в сторону конюшен. И тут же промчался верхом к выходу из крепости. Князь остановил карету и спустился на землю. Следом за ним, прихватив магнитофон, вышел и Павел.

– Пускать не велено, – перегородил им дорогу к дверям стражник.

– Доложи, что князь Троекуров прибыл.

– Никак не могу, государь в отлучке.

– Из офицеров есть кто-нибудь?

– Никак нет, все в походе.

– Так что ж нам, так на улице и торчать? Ты нас хоть в горницу допусти.

– Никак нет. Никого пущать не велено.

Павел с тревогой вслушивался в разговор. Он догадался, что приказ, скорее всего, отдал не Петр, а только что уехавший Меншиков. А куда, как не предупредить своего хозяина, помчался верный Алексашка. Вернется Петр, и неизвестно еще, как повернутся события. И он решился еще раз повторить уже использованный вариант с магнитофоном. Пока князь разговаривал со стражником, перемотал пленку и включил на полную громкость.

Услышав неожиданно раздавшийся гневный голос государя, стражник отскочил в сторону и вытянулся в струнку. Павел и князь беспрепятственно вошли в палаты и рассмеялись.

– Теперь он не скоро в себя придет, – сказал князь. – Хорошая штука этот твой магнитофон.

Павел, помня дорогу, быстро прошел в комнату, Троекуров не отставал. К своему облегчению, Павел увидел кресло на месте, оно было в полном порядке. Настроив его на следующий, восемнадцатый, век, включил машину, чем вывел князя из задумчивости.

– Может, государя дождешься, объяснишься?

Павел отрицательно помотал головой.

– А тебе огромное спасибо, – сказал он, протягивая Троекурову руку, – честное слово, мне просто жаль расставаться, но и остаться не могу.

– Ну что ж, коли надо, так прощай. И тебе спасибо, хороший ты урок мне преподал. Выпадет оказия, приезжай, всегда буду рад. – И князь крепко пожал протянутую руку парня.

Павел сел в кресло. Еще раз проверил настройку, положил палец на кнопку.

– Прощай, князь! – На глаза его навернулись непрошеные слезы.

– Прощай, Павел! – ответил тот. – И не суди ты нас строго.

Не в силах тянуть дальше, Павел нажал кнопку. А посреди опустевшей комнаты остался стоять князь, так до последнего момента и не веривший, что этот славный, полюбившийся ему парень может взять и просто исчезнуть прямо у него на глазах.

В это мгновение в ворота крепости на взмыленном коне влетел юный государь Петр Алексеевич…


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации