Текст книги "Жестокая сказка"

Сейчас человечка наслаждается своей временной победой. Лани сделает все, чтобы Керр отвернулся от девчонки. Он принял детей и будет заботиться о них, а их мать будет в это время рядом… Дракона не шутила, когда делала завуалированное предложение. Что до Норигарра, то мужа она оплакала полгода назад. Из рук лесных эльфов живым не выходил ни один дракон. По туманным словам настоятеля, убитого Керром, которые он бросил в глаза запертой в клетке драконе, ей еще повезло оказаться в монастыре – поживет немного, а то эльфы были такие нетерпеливые, даже рассвета не стали дожидаться… И дети, Рари и Рури, – они видят в нем отца, у них могут появиться братья или сестры, а человечка никогда не сможет родить от оборотня. Сухая ветка.

* * *

«Дядя Керр, человечка проснулась!» – услышала Фрида звонкий голосок маленькой драконы. Бессонная ночь в седле грифона свалила ее сразу после разговора с Керром. Девушка открыла глаза, приподнялась на локтях и тут же рухнула на скатку. Головная боль ни в какую не желала покидать ее. Некоторое время она крепилась, пыталась контролировать свое состояние с помощью различных методик, но близость любимого разбивала вдребезги все попытки избавиться от двух сверл в висках.

Фрида немного полежала с закрытыми глазами, успокоила дыхание, загоняя сверлящую голову боль на задворки сознания, сосчитала до ста и решительно поднялась на ноги. Надо поинтересоваться у крылатой малышки, сколько она спала? Если судить по шатрам стационарного лагеря на площади у бывшего храма Единого, которые виделись из ее палатки, то долго. По крайней мере, она хорошо помнит, что, до того как провалиться в сон, шатров на том месте не наблюдалось.

К импровизированному ложу подошел большой золотистый дракон. От него, закрывшегося самыми мощными ментальными щитами, веяло холодом. Фрида читала о «ледяном безмолвии», но видеть его в действии раньше не приходилось. Печально, что любимый человек (называть Керра драконом у нее не поворачивался язык) вынужден закрываться от нее самой сильной и страшной из магических ментальных защит. «Ледяное безмолвие» замораживает на время абсолютно все чувства, эмоциональный фон безмолвствует, и кажется, что перед тобой кусок льда. Рядом с драконом вышагивал Тимур. Вот уж кого Фрида не ожидала здесь увидеть и была рада повстречаться с другом. Тимур щеголял новеньким мундиром с нашивками рой-дерта. Форму он купил за два золотых звонда у одного из грифоньих наездников. У внезапно обогатившегося десятника оказался с собой запасной комплект.

Керр сменил ипостась и переоделся в заранее приготовленную одежду.

– Фрида, ты можешь рассказать мне, зачем сюда прилетел Мидуэль? Может, слышала какие разговоры или слухи?

– Если кратко – по твою душу!

Керр кивнул, сообщение не было для него новостью.

– Я догадался, вряд ли мастер решил навестить меня просто так.

– Над-князь Мидуэль является верховным правителем княжеств снежных эльфов. Я думала, ты знаешь.

– Вот оно что! То-то эльфы бегают как в зад ужаленные, а я с ним как с библиотекарем. Чуть ли не панибратом к верховному монарху заделался. Значит, я ему действительно нужен, раз он пропустил мои словечки и непочтение мимо ушей. Расскажи мне, пожалуйста, как он появился в твоем городке, что говорил, с кем встречался?

– С кем встречался над-князь, я могу только догадываться. Не каждый день в заштатный городишко в анклаве вампиров приезжает правитель сопредельного государства. Могу только рассказать, что знаю или думаю о том, что знаю, или о чем догадываюсь. – Фрида потерла подбородок и вопросительно глянула на Керра, тот подбадривающе кивнул. На лице оборотня был написан живой интерес, но все чувства эмпатки вопили о замогильном холоде, царящем у него внутри. Обжигающий холод Керра и огненный интерес Тимура настолько контрастировали друг с другом, что у девушки создалось впечатление, будто она сидит холодным зимним вечером в горах перед костром – с одной стороны тело греет жаркое пламя, с другой стороны оно коченеет от дыхания снежной стужи. Вампирша с трудом оторвалась от созерцания синих глаз, ее взор уперся в узкие, запыленные носки полетных сапог, несколько секунд она тупо разглядывала свою обувь, потом взгляд Фриды стал отрешенным, и она принялась рассказывать обо всем, что с ней приключилось с того момента, как она очнулась в родительском доме. Во второй части повествования девушка начала включать в рассказ свои наблюдения или догадки относительно действий эльфов и Мидуэля в частности. Не обошла она вниманием несостоявшуюся свадьбу и предполагаемые причины ее отмены, связав их с нежеланием над-князя портить отношения с одним небезызвестным драконом.

– Однако как все запущено. – Керр плюхнулся на широкий валун и прислонился спиной к торчащему из земли постаменту. – Становится интересно, желание встречаться с Мидуэлем начинает угасать. Я был прав: он политик.

– Из твоих уст слово «политик» звучит как оскорбление. Ты не хочешь встречаться с Мидуэлем?

– Переговорить можно, но по осторожным словам Мелимы я понял, что над-князь прилетел сюда с просьбой о помощи. Помочь такому эльфу в его просьбе – значит положить свою жизнь и свободу на алтарь чего-либо. Умирать за чужие интересы я не намерен и помогать рау не буду.

– Что так? – к разговору подключился Тимур.

– Есть к бывшим союзникам некоторые вопросы, – подпустив туману, ответил Керр. Тимур и Фрида переглянулись. – Может, хватит лясы точить? У меня заканчивается действие «ледяного безмолвия», продлевать его нет никакого желания – чувствуешь себя деревянным болванчиком, такое чувство, что внутри все выжгли, в голову вложили кусок льда, а тело поменяли на деревянный чурбак. – Сказав это, он повернул голову к Фриде, и вампирша утонула в безбрежной сини. – Спи, я буду недалеко. Тимур, не надо за мной ходить, мне надо подумать.

* * *

«Быть или не быть – вот в чем вопрос». Вряд ли шекспировские герои сталкивались с подобными ситуациями, когда твоя голова в любой момент может стать такой же пустой, белой и гладкой, как черепушка бедного Йорика, и все действо происходит на фоне разгорающейся войны, сопоставимой по масштабу с Первой мировой.

Андрей лежал на дальнем краю площадки и любовался горами, он сменил ипостась и ловил расправленными крыльями потоки солнечного тепла. В крылатом виде легче думалось, мир всегда был ярче, логические и не очень связи между людьми, вещами и событиями виднелись четче. Андрей всмотрелся в даль – красота. Горы на юге теснились, словно воины в строю, отражая своими шеломами яркие лучи светила. Как там в песне – «Лучше гор могут быть только горы…». Бело-голубые шапки ближайших вершин, одетые в зеленые юбочки предгорий, окруженные вуалями серых облаков, настраивали на лирический лад. Тихий посвист поземки и протяжное гудение верховика в кронах высоченных деревьев помогали отрешиться от мира и выстраивать стройную цепочку мыслей:

«Что мы имеем при прямом раскладе? А имеем мы ни много ни мало – верховного правителя снежных эльфов собственной персоной, кровно заинтересованного в одном драконе. Настолько заинтересованного, что тот бросил подземелье библиотеки Ортенской школы и, вместо того чтобы примять задом подушечку на над-княжеском троне, помчался по следам удравшего чудовища. Не просто помчался – возглавил экспедицию, расстроив по пути свадьбу собственного праправнука с Фридой, ставшей, благодаря драконьей крови, завидной невестой и возможной матерью сильных магов. Так? Так. Почему остановлены свадебные приготовления? Потому что Мидуэль, не кто-нибудь другой, а именно он, несмотря на все плюсы от женитьбы потомка, решает не подставляться перед драконьим оборотнем и ласково бьет по сусалам родных правнуков – не уросите[13]13
  Не балуйте (устар.).


[Закрыть], мол, вы меня не так поняли… Так… Так-то оно так, но что такого эксклюзивного могло привлечь старого эльфа? Оборотничество? Нет, не катит… что-то еще. Почему рау не привлекла Ланирра? Дракона является магом, владеет всеми стихиями, но вот надо же – не привлекла. Чем он отличается от Лани? Размером, окрасом, силой, магией? Стоп, магия, уже теплее… Астрал, точно, умение работать с астралом, хотя… В книге черным по белому писали, что астральщики встречаются не так редко, как полные универсалы. Брать энергию из астрала может каждый трехсотый или около того. Хм, брать, вопрос – в каком количестве? Лани была очень удивлена, что я вырвался из ловушки хельратов, «накормив» их маной «по самое не хочу». Дракона, может, и наивна, но не дура. Ее пять веков воспитывал отец, учил магии. Сказать, что старый дракон был глуп и туп, – нельзя. Древние крылатики учились в университетах Нелиты и владели магией на таком уровне, что их двуногим последователям до них еще расти и расти…Остается астрал. С какой стороны его можно привязать ко мне? Что необычного? Фрида говорила о магах, удивленных и обескураженных плотностью магического поля возле пещеры. Если вспомнить рассказ, то они решили установить амулетную станцию в месте, где я входил в астрал и выпустил энергию в мир… Собралась мозаика, последний пазл встал на место! О-ла-ла, какой я вумный, таки как тетя Соня из Одессы. Теперь меня, такого вумного, разберут на сувениры или попросят делиться маной. А надо ли это мне – мне это не нужно. Встает только один вопрос – выпустит ли Мидуэль из своих рук курицу, несущую золотые яйца? Вопрос суровый… Откуда в голову старого эльфа закралась мысль о том, что я особенный? Ниоткуда не бывает. Либо кто-то подсказал, либо я сам сболтнул или выдал действием. За что можно было зацепиться эльфу? Помнится, он чуть не прозрел, когда я сказал, что Карегар мой папаша. Мидуэль не поверил, что я прошел Ритуал в четырнадцать лет. Вот оно! Не поверил и проверил, проверка дала положительный результат, в итоге чего направил в бой всех имевшихся под рукой воинов и студиозусов. За это тебе, Мидуэль, мой респект и уважуха.

Какие козыри есть у меня, кроме астрала? Вина старого эльфа перед Фридой – несомненно. Вина за то, что бросили союзников-драконов, уничтоживших Великий Лес? А что, мысль далеко не свежая, но стоит ее освежить. Отец Ланирры говорил, что эльфы и арии бросили остатки драконов в тот период, когда они особенно нуждались в помощи. Из сотен драконов остались десятки. Эльфы испугались мощи крылатого племени. Испугались настолько, предпочтя забыть, что были с драконами по одну сторону баррикад, и закрывали глаза на отряды охотников, обшаривающих потаенные и укромные места в надежде найти дракона. Остается решить, нужен ли мне на данном этапе Мидуэль или нет? Стоит ли сейчас взваливать на свои плечи груз проблем эльфов? В свете того, что я планирую пролететься по отмеченным на карте гнездам, то рау мне не нужны. В далекой перспективе их можно и нужно привлекать на свою сторону, а сейчас слишком многие смотрят на дракона как на дорогой товар, в том числе и у снежных эльфов. Что еще? Туплю и упускаю малюсенький моментик – монархи очень не любят, когда им отказывают, особенно если ты не монарх сопредельных земель или не архимаг. Прямо отказывать нельзя, лучше сослаться на какое-нибудь неотложное дело или подсунуть ему полные архивы обители. Пусть свои авгиевы конюшни чистит сам. Ну что, пора? Ссориться с властями предержащими не с руки… или не с хвоста?»

* * *

Мидуэль, отставив в сторону трость и заложив руки за спину, мерил шатер широким шагом. Все идет не так. Керровитарр… какой там Керровитарр, ему давно пора менять приставку к имени на «гарр» – здоровущая громадина, ведет себя не так, как в рассчитанной модели. Что произошло с ним такого, что он стал относиться к эльфам с заметным холодком? Мидуэль взял со стола коробочку храна, долго бездумно смотрел на нее, но, не найдя приемлемого ответа, сунул артефакт в карман камзола. Мальчишка не пожелал ничего слушать, забрал свою вампиршу, а эльфов попросил удалиться с верхней площадки, мол, у них еще будет время наговориться. Пришлось терпеть капризы молодого дракона. И где он нашел самку с детенышами? Бывшие узники молчат. Проще камни разговорить, чем вытянуть из них хоть слово. Освобожденная драконом и орками наездница рау ничего вразумительного сказать не может. Причем детеныши и самка явно приняты под крыло. Дети ладно – драконы ко всем птенцам относятся с любовью, но самка! Он ее взял как жену и женщину? Хотя нет, не должен, слишком человечен.

Мидуэль остановился, развернулся на пятках и сделал шаг. Человеческая натура берет свое. С другой стороны, от человека в нем с каждым днем остается все меньше и меньше, и совсем непонятна его родословная. В древнем хране нет воспоминаний о прошлом, все образы начинаются с воплощения, но, если верить словам ортагского букиниста, Керр заявился в лавку в образе рау, и это была совсем не иллюзорная активная маска. Оснований не доверять «рассветному» эльфу не было. Все может быть, Ягирра что-то больно легко согласилась на Ритуал, вряд ли она стала бы так переживать за простого человека.

Вампирша… Не совершил ли он ошибки, взяв ее с собой? Девчонка, несомненно, хороша: умна и начитанна, первоклассная мечница, насколько первоклассным бойцом может быть семнадцатилетняя девица. Теперь она на верхней площадке с Керром, а он ломает голову, о чем они говорят.

– Ваше величество, – в шатер скользнул один из магов, охранявших пристанище над-князя. Мидуэль весь подобрался. – К вам на прием Керровитарр Дракон Гурд.

– Зови!

– Добрый вечер, ваше величество. – Керр перешагнул порог штабного шатра и согнулся в поясном поклоне.

– Брось, – отмахнулся рау и приветливо улыбнулся. – О, ты пришел с целой кучей бумаг. Можно полюбопытствовать?

– Можно, но чуть позже. Бумаги я оставлю у вас, мне они не нужны, а вам и гномам очень пригодятся.

– Охотно верю. Присаживайся. – Мидуэль махнул рукой в сторону небольшого мебельного гарнитура, состоящего из двух легких плетеных кресел и маленького круглого столика, на столешнице которого исходил паром небольшой чайник с отваром бодросила.

– Спасибо, мастер.

Рау ответил легким кивком.

Повинуясь незаметному жесту или какой другой команде, из-за полога вышли два молчаливых эльфа и быстро расставили на столике вазы с выпечкой и фруктами.

Андрей сидел в кресле, откинувшись на удобную спинку, смотрел за точными, выверенными движениями невольных официантов, на самом деле бывших личными телохранителями престарелого над-князя, и размышлял о том, в каком русле пойдет разговор.

Когда бодигарды ушли, Мидуэль, прочитав заклинание звукового полога, собственноручно разлил напиток в глубокие фарфоровые чашки и пригубил горячий отвар. Андрей, следуя традиции, сделал первый маленький глоток, наслаждаясь приятным вкусом, подержал питье во рту и только потом, не забыв поднять чашку с бодросилом на уровень глаз и отдав дань уважения старому рау, приготовившему напиток, выпил.

Несколько минут они наслаждались великолепным напитком, исподволь рассматривая друг друга.

Мидуэль расслабился, прислонил трость к креслу и вытянул ноги. Сейчас перед Андреем сидел не всемогущий правитель не самого последнего на Алатаре государства, а бесконечно уставший от свалившихся на него дел и обязанностей пожилой снежный эльф. Рау по-стариковски прихлебывал горячий отвар и хрустел сахарным печеньем, время от времени он шарил рукой в вазочке, отыскивая, по только ему известной методике, самые сладкие и хрустящие экземпляры кондитерского искусства. В эти моменты он напоминал сказочного хитрого дедка, этакого старичка-боровичка, у которого на любой вопрос всегда готов ответ. Андрей поставил пустую чашку на столик.

– Еще?

– Не откажусь. – Над-князь разлил по второй порции бодрящего напитка.

– Спасибо.

– Бери печенье, его и вот эти булочки пекла Мелима.

– С трудом представляю ее в переднике и за плитой.

– Я тоже, взбалмошная девчонка, и тем не менее… Лучше ее никто сахарного печенья и сдобы никогда не делал.

За горячим отваром и пустым, ничего не значащим разговором растаял легкий ледок отчуждения между старым эльфом и молодым драконьим оборотнем.

– Значит, ты решил мне отказать? – резко прервав пустопорожний треп, сказал Мидуэль.

– Хм? – Андрей чуть не поперхнулся надкушенной нежнейшей булочкой, испеченной Мелимой. Вот так оборот: над-князь рванул с места в карьер, одним вопросом выбив из-под ног оппонента землю и отправив в тартарары заготовленную заранее речь.

– Хочешь спросить, как я угадал? – Андрей кивнул. – Я слишком стар, и для меня не составляет секрета поведение людей и эльфов. Ты пил отвар, а я в уме делал оценку моторики движений, жестов и мимики. За тысячи прожитых лет можно научиться безошибочно определять настроение по таким малозначительным для других признакам, как характерная поза во время беседы. Напряженность мышц, выражение глаз, тембр голоса, потоотделение, жесты, цвет и светимость ауры. Ты был спокоен, что говорило о принятом тобой определенном решении. В ауре ни разу не мелькнул огонек сомнения или сожаления, значит, долго размышлял и взвешивал все «за» и «против». Но почему? Ты даже не поинтересовался, о чем я хочу попросить или предложить в обмен на услуги и помощь с твоей стороны.

– Мастер, я действительно очень долго думал. Думал о себе, о вас. Все заключается в том, что я окончательно решил, кем являюсь на самом деле, и определил приоритеты. Мне есть за кого переживать и кого защищать. Я не испытываю желания положить живот на алтарь высокой цели, какой бы благородной она ни была и в какие бы мотивы ни облекали служение ей. Считайте меня эгоистом и циником.

– Как я понимаю, это не все. Насколько я успел изучить тебя, – Мидуэль достал из кармана камзола коробочку храна и протянул ее Андрею, – ты никогда не был эгоистом и циником.

– Не все, вы правильно подметили. Мастер, на вас лежит ответственность за свой народ и свою страну, а я отвечаю за доверившихся мне. Эти люди, драконы и орки стали моей семьей, и пока я не доведу их до безопасного места, не могу отвлекаться ни на что иное. На нас обоих лежит груз ответственности, и нельзя сказать, что у кого-то она больше или меньше: каждый несет свою ношу. – Андрей замолчал. Мидуэль, с каменным выражением лица, смотрел в одну точку, только кустистые седые брови подрагивали в такт обуревающим его мыслям. – Ваша ноша не по моему плечу. – Глаза эльфа сверкнули двумя синими огнями. – Я пришел к вам потому, что хочу задать множество вопросов, но сначала ответьте мне всего на два. Ответьте честно, от этого зависит дальнейший разговор.

– На два?

– Да, всего на два.

– Хорошо. Постараюсь быть предельно откровенным.

Мидуэль смежил веки. Из бесед с ректором Этраном он почерпнул многое: и то, что сидящий перед ним молодой дракон не так прост, как кажется, и то, что за юным обликом скрывается вторая сущность, и то, что эта сущность очень, прямо параноидально, осторожна. До того как королевские дознаватели попросили всех рау покинуть Ортен и арестовали Этрана, ректор успел показать старому эльфу подборку материалов по осадному сидению четырехсотлетней давности, собранную его нынешним визави, и расписать его действия, включая требование о выходе из гильдии. Краткий экскурс по бумагам порождал еще больше вопросов, как к самой истории осады, так и к бывшему студиозусу. Заявленный шестнадцатилетний возраст никак не желал вязаться с выводами и заключениями, подколотыми в папке: слишком точно и объемно все сформулировано. Прожженный пройдоха Этран показал и рассказал не все, Мидуэль чувствовал, что ректор оставил некоторые козыри в рукаве, приберегая их на будущее. Осталось узнать, на что он надеется? Керр не даст сделать из себя марионетку: послушает чужого совета, но действовать будет по-своему – это над-князь уяснил для себя совершенно точно. Рау несколько часов прокручивал в голове все детали будущей встречи, моделировал поведение дракона, свои и его вопросы, ответы и… выбрасывал наработки на помойку. Психологический портрет не состыковывался с действиями оного в Ортене, Ортаге и на лесной тропе. Почему дракон ввязался в чужое сражение? Что делали царские убийцы Степи в Тантре? На кого они охотились? О чем умолчал норманн, сотник стражи в Ортаге? Что, в конце концов, произошло в бывшем монастыре? Какие причины побудили Керра погрузиться в астрал и перекачать энергию в мир? Мидуэль невольно поежился: плотность магического поля в районе храма составляла пятьдесят белл – в три раза больше, чем в центре мэллорновых лесов! Сопровождающие старого эльфа маги были в шоке. Разговоров о зарядной станции никто не вел, кудесники от магии ползали на коленях по разрушенному храму и собирали кристаллы от какого-то накопителя. Небольшие, с ноготь на мизинце, осколки были настолько напитаны энергией, что могли конкурировать с малыми храмовыми сборщиками маны. Рау совсем забыл о мощи Истинных, – он успел застать их, и многие были сильнее Керра, намного сильнее, но сейчас он единственный, и его сила заставляла сжиматься и трепетать сердце. Скоро следовало ожидать большого десанта специалистов из Королевской Академии, Ортенской школы магии и Центра магического искусства Предгорного княжества рау. Удержать в секрете такое событие нереально. За мальчишку возьмутся по полной программе, не стоит думать, что маги не сложат два и два, и похоже, что Керр прекрасно понимает создавшуюся ситуацию. Невероятно! Мальчишка, загнанный обстоятельствами в угол, не выказывает никаких признаков беспокойства, как будто его не интересует магическая и околомагическая возня с грядущими за ними последствиями. Создавалось впечатление, что Керр продумал свои действия на шаг вперед и у него есть определенные заготовки. Как ни странно, над-князя нервировала полная личная неготовность к нелогичным действиям Керра. Принесенная им на встречу кипа бумаг говорила, что предметом торга станут именно они, но о чем будет торг? К чему готовиться? Мидуэль только сейчас осознал свою неготовность и некомпетентность в вопросе ведения разговора и политики действий с одним представителем Владык неба. Керр, казалось, состоял из одних сюрпризов: видишь перед собой юнца, а закрываешь глаза – и вместо недоросля предстает взрослый муж. Прерывая поток мыслей, прозвучал спокойный голос оборотня:

– Первый вопрос: почему вы хотели женить своего праправнука на Фриде? Второй: что вас остановило? Понимаете, я не верю досужим домыслам, что планам свадьбы помешала моя персона и ваша боязнь подставиться перед возможным союзником. Должно быть другое объяснение.

Мидуэль встал с кресла. Досужие домыслы? Многочасовая подготовка к разговору? Ха! Достойный вопрос и отличный ответ на фразу об отказе в сотрудничестве: можно с уверенностью сказать, что старому эльфу нанесли удар под дых. Каким образом Керр вычленил главную деталь? Отвечать надо, и отвечать честно…

Андрею показалось, что к рау вернулись сброшенные после принятия настойки из крови дракона годы. Плечи над-князя поникли, а морщин на лице стало больше. Над-князь всем телом оперся на трость и посмотрел на него:

– Потому что я не смог… нет, не так. Ты прав, дело не в тебе, дело во мне. Я не захотел перешагивать черту, за которой древний снежный эльф превратился бы в чудовище. Ты задал самые тяжелые для меня вопросы, ответить на них частично нельзя. Не ожидал я от шестнадцатилетнего человека… или эльфа?.. – Андрей пожал плечами, перетекая в облик снежного эльфа. Мидуэль грустно улыбнулся, качнул головой и продолжил свой спич: – …вопроса с двойным дном. – Он тяжко вздохнул, еще раз глянул на Андрея и опустился в кресло. – Иланта умирает. Начинают сказываться последствия войны драконов и лесных эльфов. Еще две, от силы три тысячи лет – и магия уйдет из этого мира. Ты знаешь, откуда берется мана вокруг нас? – спросил Мидуэль и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Ману дают мэллорны, Истинные и драконы. Да-да, драконы, они неосознанно черпают энергию из астрала, потихоньку отдавая ее. Истинные и Владыки неба самые магические существа из всех разумных, населяющих этот мир. Три тысячи лет назад их лишили будущего, уничтожив гнездовья, в ответ они прокляли эльфов, сожгли Великий Лес, наложив на оставшиеся мэллорны заклятие пустоцвета. С тех пор деревья не плодоносят. Истинных убили еще раньше, те, кто остался жив, ушли на Нелиту… «Лесовики» выращивают новые деревья отводками, но это капля в море, ведь они также не плодоносят. Магическое дерево живет около пяти тысяч лет… Ты понимаешь, о чем я? Последний молодняк высеялся три тысячи лет назад. Скоро Леса начнут умирать, агония будет долгой. Лесные эльфы еще не в полной мере осознали грядущую катастрофу, они надеются, что смогут рассадить миллионы саженцев, взращенных из молодых веток. Ничего не выйдет. Смерть старых деревьев сильно затронет молодняк, отмирающая корневая система нарушит связи между рощами. – Мидуэль опять замолк, сглотнул образовавшийся в горле комок. Несколько минут в шатре властвовала тишина, потом рау наклонился к Андрею и посмотрел ему прямо в глаза. – Есть еще одна тайна: мэллорны не будут расти без драконов. Владыки неба и деревья связаны магически и дополняют друг друга. Каким образом осуществляется связь, я не знаю, и вряд ли найдется тот, кто ответит на этот вопрос, но факт остается фактом. Драконы свято хранили свою тайну и унесли бы ее в могилу, если бы не твое появление.

– Как это?

– В горах Мраморного кряжа есть один древний артефакт, настроенный на отслеживание выплеска магической энергии, который дают Истинные, пропуская через себя мощь астрала. Кто и зачем его установил, сейчас не суть важно. Древний прибор зафиксировал твою магию и проникновение во внешние уровни энергетического поля. Именно к нему я бросился первым делом.

– Выходит, вы тогда были в горах, а я искал вас в архиве.

– Да, не поверил сам себе и решил удостовериться, что глаза меня не обманули. Артефакт древних не проверяли несколько сотен лет, да и как? О его местоположении знают только князья рау, а причин наведаться в нагорье не было несколько тысяч лет. Когда я появился там с сопровождающими, то обнаружил, что пещера, в которой спрятан прибор, пострадала от землетрясения. Дальний проход завалило обвалами, зато открылся другой. Мои подчиненные детально обследовали его и обнаружили медные пластинки с выбитыми на них рунами. После того как с пластин очистили весь налет, удалось прочитать, что до нас пытались донести древние. Неожиданная находка на многое пролила свет и открыла глаза. Мир на грани, «лесовики» совершенно не в курсе, что их затея обречена на провал. Когда высохнут старые деревья, по всему Лесу ударит магическая отдача, она не даст молодой поросли, высаженной эльфами, поглощать энергию из астрала. Маги по всему миру останутся без маны и станут простыми людьми. Лесные эльфы так просто не отделаются – вымрут следом за мэллорнами. За «лесовиками» уйдут последние драконы, они живут дольше, и их агония будет намного продолжительней. Рау, вампиры и «рассветные» эльфы растворятся в людском племени. Вернусь к себе, тебе и Фриде. Родители тебе ничего не говорили про возможность иметь детей? – Андрей отрицательно повел головой. Слова старого эльфа нагнали на него жути. – У вас не может быть детей. – Видя, как собеседник напрягся в кресле, рау успокаивающе поднял руку. – Не ерепенься раньше времени, ты не бесплодный. Матерью твоих детей может стать простая дракона или оборотень, но никак не человеческая, эльфийская или вампирская девушка. Зато простая девушка, жившая с драконом-оборотнем, способна подарить свету полного универсала, рожденного от другого мужчины…

Теперь с кресла встал Андрей. Что-то сработало у него в мозгах.

– Полного универсала? Вас заинтересовали мои названые родители и возможность превращать… превращать детей в драконов?

– Тут ты прав… – Мидуэль отвернулся от полыхающих гневом глаз собеседника. – Ответственность, она тяжким грузом ложится на каждого, но я не готов и не смогу принять ее на себя. Не хочу становиться чудовищем, посылающим детей на верную смерть. Поэтому я отказался от свадьбы моего праправнука с Фридой, отказался вопреки желанию князя Предгорного княжества и заманчивой перспективе получить в прапраправнуки, возможно, дракона и, чем Тарг не шутит, Истинного. Отказался, чтобы никогда не соблазнять себя возможностью… Отказался, и все тут. Возможно, мое малодушие подтолкнет мир еще на один шажок к пропасти, но я не хочу быть раздавленным своей совестью. Я через многое переступал и готов переступить еще не один раз, но не через это. Чтобы твоей подружке не пришла в голову идея выскочить замуж за «ледышку», пришлось приказать остальным вести себя с девушкой высокомерно. Высокомерие и спесь отвращают от себя надежнее остальных средств. Я испугался ответственности. Можно убежать от мира – от себя не убежишь. Я боюсь за всю Иланту, у мира не осталось ни одного шанса…

– Ни одного?

– Ни одного. – Мидуэль встал с кресла. – Драконов почти не осталось…

– Да, если и дальше продолжать охотиться на них, то конец мира наступит еще раньше. В чем-то вы сами виноваты, – не вытерпел Андрей, у которого за маской невозмутимости на лице прятался тщательно скрываемый гнев.

– В чем же?

– В том, что оставили драконов одних в тот момент, когда им требовалась ваша помощь.

– Ты не понимаешь…

– Я все понимаю, – перебил Андрей эльфа, вскочил с кресла и встал напротив над-князя. – Сошедшие с ума после атаки на Лес Владыки неба были страшны сами по себе, но после того, как специальные отряды рау и «лесовиков» перебили всех сошедших с ума, почему вы не запретили охоту? Что вам помешало это сделать? Я отвечу – страх перед их мощью и черный жирный пепел на месте Великого Леса. Даже малая часть крылатых тварей была сильнее и страшнее целого войска, которое могло выставить любое из существовавших тогда государств. Люди, эльфы и арии решили спустить на тормозах алчные помыслы охотников, хитростью и коварством уничтожавших разобщенные гнезда. Беда драконов, что они ярые индивидуалисты, и не нашлось того, кто смог объединить их, а рау потеряли доверие. Именно доверие – драконы больше никому не доверяют, своим бывшим союзникам и созданиям – тоже. Поэтому у вас нет шансов спасти мир. А драконы могут спокойно пережить смерть лесов, именно они высадили первые деревья на Иланте, отсюда и связь, и никакой тайны в этом нет, просто лесные эльфы предпочли забыть об этом, вытравили из памяти любое упоминание о Владыках неба. Я отказываю вам в помощи не только потому, что не хочу, но потому, что тогда за мной никто не пойдет. Драконы не примут ставленника эльфов, как бы они ни назывались. Я догадался, что вы хотели мне предложить.