Текст книги "Жестокая сказка"

Между тем вечерело. Вдоль проспектов и парковых дорожек зажглись магические огни – казалось, город набросил на себя праздничный наряд. Тимур посидел в летней ресторации на берегу искусственного озера, послушал музыку и насладился изысканной кухней. Официанты так и вились вокруг перспективного посетителя, девушки за соседними столиками стреляли глазками, но молодой офицер оставался равнодушным к женским чарам. Пусть думают что хотят, наплевать. Приятный вечер, можно и в общагу топать…

* * *

В парке было пусто. Какой дурак будет бегать по дорожкам со свинцовыми грузиками на ногах и тяжелым мешком на плечах в промозглый туман? Утро – время для последних снов, а не для бестолковой беготни. Риго остановил Тимура и кинул ему тренировочный меч из сырого железа:

– Держи, отрабатываем низкие стойки, следом покажешь, чего ты стоишь в нападении, шевелись! – Худой и Марика не задали ни одного вопроса, где он был весь вчерашний день. Человеку иногда требуется побыть одному, друзья прекрасно поняли его настроение. – Хватит. – Риго остановил тренировку. – Выставляешь ногу, получаешь по ней. Проваливаешься вперед, теряешь равновесие и попадаешь под косой удар. Руку в сторону не отводи, не со щитом работаем, так открывается левый бок для атаки противника, быстрый укол – и одним мертвецом станет больше. Хочешь стать зомби? Нет? В стойку!

Худой, перевитый сухопарой мускулатурой Риго не делал другу скидок. Тренировки проходили в жестком ключе, ошибки немедленно наказывались условно-смертельными уколами или ударами, после которых в реальном бою больше не встают. С каждым днем бывший второй номер допускал все меньше и меньше ляпов, но до настоящего фехтовальщика ему было еще ой как далеко.

– Закончили, – бросил Риго, – валим с поляны.

Они собрали снаряжение и пошли в общежитие. Тяжелые браслеты и пояс Тимур не стал снимать, в апартаментах скинет.

Метров за сто до родных стен из тумана выступили десятки фигур с походными сумами на плечах. Чем ближе друзья подходили к фигурам, тем яснее становилось, что в школу прибыли рау. По-видимому, гостей с гор Мраморного кряжа принимали через школьный портал, так как до открытия врат было больше получаса. Эльфы провожали молодых людей долгими взглядами, в которых читалось неподдельное уважение. Обвешанные грузиками и снаряжением люди явно занимались не один час. Истязать себя в такую рань, когда стоит холодный туман, не каждый сможет. Неожиданно Тимур бросил снаряжение на землю и вклинился в группу эльфиек.

– Осторожней, мужлан! – процедила красавица, которой он нечаянно наступил на ногу.

– Любаэль!

Одна из девушек обернулась, сбросила с плеча сумку и побежала к ним навстречу.

– Тимур! – повисая у него на шее и целуя в губы, завизжала она.

Наблюдавшие сценку «ледышки» широко улыбались. Тихо присвистнув, Риго покачал головой. Вот Молчун, удивил так удивил!

Тантра. Ортен. Лайлат

Его величество наклонился к канцлеру и тихо спросил:

– Как тебе друзья нашего дракончика?

– Интересные молодые люди, не лишены талантов. Стоит присмотреться к ним более внимательно, Дранг ничуть не приуменьшал, рассказывая о них, – ответил Гарад, разглядывая великолепную пару – человек и эльфийка, на мгновение застывшую в очередном па. – Граф Сото не перестает удивлять своими эскападами, и где он отхватил такую красавицу и такой китель? Олмар может на меня обижаться, но рядом с молодым человеком его мундир совсем не смотрится или смотрится как сюртук бедного родственника! – Король улыбнулся.

– Я не про то.

– Я понял, про что ты. Не думаю, что эльфийка – подстава над-князя. Просто у них так сложилось, блеск в глазах нельзя подделать. И вот еще что: парни прекрасно разобрались в ситуации. Я наблюдал за ними во время церемонии награждения и видел, какие они бросали взгляды на Мидуэля и тебя. Аура Сото светилась равномерно, что говорит о жестком самоконтроле. Когда ты завел речь о геройстве, по ней пробежался огонек, будто он скривился. Видал он награды и подаренное имение в Лайлате на высоком столбе. Они не хотят быть разменными монетами в политической игре.

– Они еще мальчишки!

– Видел бы ты иллюзограмму второго орденоносца после ронмирской бойни, то не был столь категоричен.

Гил II откинулся на спинку трона, установленного на невысоком помосте, и задумался. Не заигрался ли он в игры? Игры. Вся жизнь игра. У детей игрушки и игры маленькие. У людей постарше игры выходят во двор и на улицу. У людей, облеченных властью, площадка для игр вырастает до размеров города, провинции и страны. У облеченных большой властью игрушкой выступает сам мир. Похоже, миру надоело, что с ним играют, как с куклой, он решил выступить в роли кукловода и поиграть людскими судьбами. После таких игр от городов остаются черные пепелища…

– Ваше величество! Тарг побери! Пусть ко мне подойдет Гарад, – нарушая все нормы, донесся из переговорника, вшитого в воротник мундира, голос не к добру упомянутого Дранга.

Король скосил глаза в сторону – в затемненной нише с правой стороны зала стоял главный государственный шпик. Гил посмотрел на канцлера и смежил веки. Гарад отошел от трона, вальяжно прошел треть зала, минуты три-четыре покрутился среди придворных и остановился рядом с главой Тайной канцелярии.

«Спокойно, Гил, спокойно. Улыбайся, улыбайся, Тарг тебя задери», – твердил сам себе монарх. Бледный вид возвращающегося канцлера почему-то не внушал оптимизма. Что еще случилось? Судя по растерянной физиономии Гарада – ничего хорошего. И старый эльф заерзал на своем троне. Подушечка жесткая? Или ему тоже что-то нашептали через переговорник? К трону над-князя подошел внучок. Родственники о чем-то мило побеседовали, и Бериэм незаметно испарился из залы. Становилось интересно.

– Вариант «двойник», – ожила магическая горошина.

Из короля словно выдернули стержень, ему показалось, будто он съезжает по ступеням помоста вниз, а трон рассыпается в труху. Веселье официального приема померкло, будто покрываясь темным покрывалом. Дело дрянь.

Тряхнув головой, спрятав за широкой улыбкой охватившее его волнение, его величество встал с трона и спустился с помоста. К нему тотчас подступила толпа придворных. Наконец монарх соизволил пообщаться с подданными!

Книксены, поклоны, обнаженные, присыпанные пудрой плечи, глубокие декольте, заискивающие и не очень взгляды. Пару раз спину обжигала ненависть. Так-так, надо не забыть напомнить Дрангу, чтобы его подчиненные перетрясли информацию о всех присутствующих в зале. Магом его величество не был, но та искра «шептуна», что была обнаружена в нем наставниками, была развита длительным и упорным обучением. Кто-то ненавидит его всем сердцем и душой, но кто? Нельзя оставлять за спиной недобитков или жаждущих мести родственников казненных повстанцев. Стоит ослабить бдительность – и можно отправиться в чертоги Близнецов, отведав яда в вине. Король усмехнулся, Дрангу прибавится работы.

Оторвавшись от невеселых раздумий, монарх оглядел присутствующих. Замысловатые прически и откровенные наряды дам, строгие костюмы кавалеров, перемешанные частыми вкраплениями парадной военной формы, блеск наград и украшений. Мельтешение лиц. Гил никогда не любил шумных сборищ. С раннего детства будущий монарх предпочитал тихое времяпровождение с какой-нибудь книгой в руках. Кто бы его спрашивал о личных желаниях. Предпочтения – одно, а жизнь наследника престола – совершенно другое.

* * *

Его величество король Тантры Олмед I Быстрый держал сына в ежовых рукавицах и в черном теле. В десять лет сын короля инкогнито был направлен на воспитание в пехотный пажеский армейский корпус. «Посмотрим, что ты собой представляешь, – сказал отец, сжав губы в тонкую полоску. – Не вздумай проболтаться о своем происхождении, иначе…» – Карие глаза монарха гневно сверкнули.

Принц молчал, как бы тяжело ему ни приходилось. Наряды на кухне, порка за провинности, холодный карцер за серьезные проступки.

Преподавали в корпусе жестко – на первых порах юным пажам совершенно не оставалось времени ни на что иное, кроме учебы и отработки заданий. Он не жаловался, когда отец спрашивал его об учебе во время положенных коротких каникул. С легкой руки старого короля Гила за глаза стали называть Тишайшим. О чем рассказывать, если корпус наводняли представители тайных спецслужб и на стол монарха ежедневно ложились подробные отчеты о жизни юного кадета. Дураком Гил никогда не был. Отличные оценки за успеваемость и овладение воинскими искусствами радовали сурового родителя. В корпусе сын познакомился с Гарадом. Деятельный и шебутной Гарад был своеобразным полюсом, притягивающим кадетов к себе. Придумщик и драчун, он взял тихоню под свое крыло, частенько они дрались спина к спине. Руководство корпуса всегда сквозь пальцы смотрело на драки между воспитанниками, если в них отсутствовала магия или сталь. Юношам требовалось выпускать пар, так пусть выпускают, но не калечат друг друга. Впрочем, кто кого взял под крыло, еще надо серьезно рассмотреть. Каких только проказ они не устраивали…

Гилу исполнилось восемнадцать, но день рождения не праздновали. За седмицу до праздника Олмед I Быстрый погиб. Погиб глупо, по-другому не скажешь. Отец поехал на полигон, где военные алхимики испытывали какую-то не-магическую взрывчатку. Мощность взрыва превзошла все ожидания, магические щиты рухнули в одно мгновение, каменные бункеры рассыпались подобно соломенным домикам, похоронив под обломками алхимиков, короля, генералов и набившуюся в помещение свиту. Личные амулеты защиты не спасли людей, от сотрясения почвы в горах случился камнепад и завалил русло реки, протекавшей через полигон. Придавленные камнями, люди захлебнулись…

Корону, согласно традиции, на чело юного короля возложили в центральном Храме Близнецов через месяц после похорон старого монарха. Вместе с короной Гилу достался громадный клубок змей у трона. Приближенные отца и просто богатейшие люди королевства думали, что смогут управлять Тишайшим… Он дал им эту иллюзию. Неопытный король кивал одним, улыбался другим, с умным видом слушал советы третьих. Всем нутром он ненавидел большую часть отцовых царедворцев, превратившихся в падальщиков, рвавших страну на куски и увеличивающих свои наделы. Тех, кто реально болел и переживал за державу, оттеснили в последние ряды и шельмовали на все лады. Он изображал марионетку, а в полной тайне, казалось бы, заброшенные друзья бывшего пажа, под командованием Гарада и скользкого пятикурсника Кионской Академии магии Дранга, подкидывали в противоборствующие лагери подметные письма, распространяли различные слухи. Молодые пажи вербовали среди попавших в опалу сильных мира сего и оттесненных на задворки политики вельмож новых сторонников в партию короля.

Подметные грамоты и слухи сделали свое дело. Дружный хор высшей знати перестал петь в унисон. Среди облеченных громадной властью сановников началась свара. В резне родов про короля забыли. Кому нужен этот щенок – слабая тень почившего отца?! Пусть не мешается под ногами. Занятые собою, вожаки спустили Гилу с рук женитьбу на никому не известной дворянке из древнего, но захудалого рода. Свадьба не принесла монарху никаких выгод и никак не повлияла на расстановку сил в политических лагерях. Герцоги и лорды интриговали друг против друга и забыли про короля. На их горе, король не забыл про них. В один прекрасный миг интриганы прозрели, но было поздно…

Тишайший тихой сапой, постепенно и незаметно, поставил на все ключевые должности своих людей. Кионский гарнизон возглавил полковник Олмар. Опережая очнувшихся от грызни дворян, на порогах их домов возникли усиленные пятерками магов армейские полусотни, на захват некоторых отправились по несколько сотен солдат и десятки магов. В одну ночь реальная власть перешла в руки Гила и его сторонников. Народ и простые дворяне остались в неведении о произошедших событиях. Некоторые бывшие сильные мира сего в темных казематах лишились голов, некоторые слетели с постов и выплатили громадные штрафы, радуясь, что не повторили участь первых, некоторые навсегда покинули Киону и страну. Тишайший подтвердил свое прозвище, провернув громадную работу втайне от многочисленных соглядатаев и заклятых «друзей».

Впереди были годы укрепления королевской власти и страны. Коренному реформированию подверглась армия. Как грибы после дождя, в горах возникали заводы по разведению грифонов. Менялась система материального обеспечения частей, на порядок выросло количество боевых магов, умевших не только колдовать, но и держать в руках оружие. В толще Южных скалистых гор десятки тайных лабораторий занимались различными военными исследованиями, часто совсем незаконными. Гил понимал, что гнойник эльфийско-человеческих отношений, возникший после осады Ортена четыреста лет назад, начал нарывать с новыми силами и должен был когда-нибудь лопнуть, приходилось принимать меры для заблаговременной санации нарыва. Оказалось, не зря он начал беспокоиться двадцать лет назад. Нарыв лопнул, как всегда, не вовремя…

Бывшие союзники превратились во врагов. Война полыхает на юге и севере, он же вынужден устраивать приемы на потеху болотным троглотам. Политика, Тарг ей в печень. Как ему опротивело смотреть на рожи присосавшихся к трону пиявок, тянущих преференции от короны и кичащихся своей знатностью и приближенностью к его величеству!

Гарад и Дранг избежали участи быть раздавленными пороками власти, но их детей нельзя допускать к кормилу. Серая масса, не сумев измазать родителей, растлевала потомков. Со времен Олмеда ничего не изменилось, что ж, недолго вам осталось, арии выбьют всю дурь из ваших голов. Последние события заставили многих бояться короля и показали, кто реальный хозяин в стране. Будет еще страшнее – Гил глядел на радостные лица и думал, что придется вводить жесткую диктатуру. Нервные лица Гарада и Дранга просто кричали о необходимости данного шага. А пока будем улыбаться…

Перекинувшись с жаждущими общения парой ничего не значащих фраз и осчастливив некоторых дам комплиментами, Гил пошел по залу. Тут же за спиной монарха, как из-под земли, выросла тройка телохранителей. Блюстители монаршего тела держались на некотором расстоянии, но никого не обманывала их мнимая расслабленность. Глядя на вышколенных гвардейцев, хотелось моментально избавиться не только от оружия, но и от крамольных мыслей. Маги – убийцы магов наводили на людей и эльфов неосознанное чувство страха.

Король минут двадцать ходил среди придворных, ненадолго задержался рядом с группой награжденных военных. Сейчас на армию ложилась основная нагрузка в деле укрепления целостности страны. Хм, среди осыпанных высокой милостью офицеров отсутствовали самые молодые. Юные герои со своими спутницами предпочли ретироваться в танцевальную половину залы, отделенную от банкетной звуковым пологом.

Король посмотрел на танцующих молодых людей и вновь погрузился в невеселые мысли. Гарад и Дранг не правы, он не думал обскакивать рау и Мидуэля. Для друзей дракона у него были заготовлены другие планы. Парни умеют дружить, канцлер прав, им плевать на награды и имения, им не нужна власть. Дракон умел находить друзей… Эти никогда не предадут ни страну, ни корону, а за друга лягут костьми. Темные щиты вокруг ауры молодого графа Сото заставляли относиться к нему настороженно, с уважением. Райту, обучающемуся под вымышленной фамилией на втором курсе Ортенской школы магов, как и героям Ронмира, исполнилось семнадцать. Ректор Этран должен аккуратно свести молодых людей, сыну нужны настоящие друзья и соратники…

Заставив вздрогнуть, завибрировала горошина переговорника. Двойник готов, уйти надо незаметно и красиво. Придется королевской гильдии магов отработать кусок хлеба с маслом. В зале полно магов, ни один не должен заметить подмены.

В глазах короля зажглась хитринка, уголки губ вздернулись в легкой улыбке – такого от него точно никто не ждет. Гил, перешагнув полог, окунулся в звуки оркестра.

– Ваше величество, – склонил голову граф Сото, эльфийка присела в реверансе.

– Разрешите пригласить вашу спутницу на тур танца? – улыбнулся король и чуть не поперхнулся от пронизывающего, с легкой льдинкой взгляда юнца. Тарг, и кого называть «ледышкой»? Рой-дерта или его зардевшуюся красным цветом подружку? Воистину эльфийка нашла родную душу.

Граф, элегантно поклонившись, отошел в сторону, от его ободряющей улыбки, подаренной эльфийке, белые шрамики на лице сложились в лучики, идущие от угла левого глаза. Лед во взгляде растаял, подарив девушке волну тепла и придав ей уверенности. Прав Гарад, тысячу раз прав: подставой тут не пахнет. Так смотреть друг на друга…

Гил подхватил девушку и закружил в такт музыке.

Музыка смолкла, взяв красавицу под руку, король под шепот придворных, приглашенных гостей и эльфов сопроводил ее до кавалера.

– Не забудьте пригласить на свадьбу, – шепнул он суровому молодому графу. И где, скажите, его невозмутимость? Щиты парня рассыпались, аура полыхнула всеми цветами радуги, глаза округлились.

Довольный мелкой проделкой, монарх покинул танцевальную половину зала. Время! Пока большая часть придворных, обсуждая эскападу короля, занята рассматриванием девчонки, он вклинился в группу гвардейцев, откуда прошествовал на трон. Никто не придал значения тому факту, что гвардейцы тут же скрылись в боковой двери приемного зала.

* * *

– Дранг, Тарг тебе в печень! Какого ляда? – выругался король, спустившись по тайным переходам в дворцовое подземелье.

– Ваше величество, идемте в операторский зал, – устало произнес герцог.

– Сказать – язык не поворачивается? Наверху полный зал гостей, иностранные послы и глава княжеств рау. Что за цирк?

– Над-князь присоединится к нам с минуты на минуту. Вам лучше увидеть, словами это трудно передать. Если только одним.

– Каким?

– Арии.

– Твою… – процедил сквозь зубы монарх.

– Твою… – повторил он в операторском зале, разглядывая панорамную иллюзию. Рядом застыл престарелый над-князь.

Земля была далеко внизу. С высоты птичьего полета были видны выстраивающиеся в боевые порядки многотысячные армии. С каждой стороны было не менее чем по сто тысяч воинов и магов.

– Дранг, арии уже на континенте?

– Да, ваше величество. Шанью поджидал их, но «серые» орки также прозевали высадку армии первой волны и не успели скинуть в море.

– Есть еще и вторая?

– Да. Трувор, покажи, – обратился глава Тайной канцелярии к одному из подчиненных.

– Твою… – выдохнул король в третий раз.

Тысячи кораблей – от простых драккаров до громадных левиафанов, возле которых боевые галеры «рассветных» эльфов смотрелись мелкими рыбешками, – взбивали форштевнями волны, оставляя за собой белопенные следы, на которые тут же наплывали другие суда. Насколько хватало глаз, море было закрыто парусами.

Схватившись за голову, со стула упал один из операторов, из носа мага потекла тонкая струйка крови, забилась в конвульсиях управлявшая совой рау. Картинка с готовящимися к сражению армиями погасла. В помещение ворвались «живчики», потерявшие сознание операторы были уложены на носилки.

– Что произошло? – спросил Гарад. – Что с операторами? Почему пропало изображение?

– Арии активировали большие поглотители маны. Птицы мертвы, смерть управляемых животных всегда отражается на операторе! – за Дранга ответил Бериэм. – Вот так, северяне оставили шаманов и себя без магии, на одних личных амулетах битву не выиграть. Исход сражения решит сталь, победит тот, кто первым перебьет больше магов. Поглотители слишком долго работать не смогут, от силы часа три-четыре, потом взорвутся и выпустят накопленное, и радиус работы у них ограничен.

– Дранг, у нас есть чем заменить пташек? – спросил король.

– Постараемся перебросить чаек и големов с побережья, по времени как раз три часа займет.

– Действуйте! – Гил повернулся к Мидуэлю: – Что будем делать?

– Ждать.

Север Алатара. Полуостров Каныр. Улус Кынр

– Нойно[16]16
  Дядя (оркск.).


[Закрыть], что это было? – спросил Ылъяг, сжав копье. Странная волна холода пробежала по всем членам орка. Рядом недоуменно оглядывались другие воины, рявкали и приседали на задние лапы варги.

– Шаманские штучки, – сплюнул на мятую траву дядя, – не дрейфь, будь рядом со мной, держи щит, и все будет хорошо. Вперед не лезь. Приготовь лук. Не хочется мне соваться к этим пришельцам, лучше их издали закидать стрелами.

– Это не пришельцы – это арии.

– Один хрен. Бошки им на кол насадить, может, что в мозгах прибавится, будут знать, как соваться в наши земли. Резать их надо, пока они нас не порезали. Если их не остановить сейчас, потом будет поздно. Посмотри на островных орков, где их острова? Нет островов! Где рыжебородые[17]17
  Оркское прозвище норманнов.


[Закрыть]? Нет рыжебородых! По миру пошли. Кто хочет еще по миру пойти? – громко крикнул седой ветеран и оглядел замерший строй. Из-под шлемов на него смотрели десятки глаз, насиженные наделы никто покидать не хотел. – Никто не хочет? Что рты завалили?! Думаете, старый пердун с ума сбрендил? Клыки выпали, стал быть, ума не осталось? Вон там, за холмом, ваш враг. Настоящий враг! Старый пердун не ворон, попусту граять не будет: ариевские ублюдки согнали с островов викингов и островных орков, мы для них ничуть не лучше. Деритесь, выродки Хыгына, иначе нас кобыльими хвостами погонят! Они пришли не грабить, этой отрыжке проклятых богов нужны земли и рабы!

– Смотрите! – крикнул кто-то в строю. Несколько орков показывали руками на соседний холм, из-за вершины которого на пологие склоны выходили ровные шеренги пехоты противника. Реяли стяги и цветные флажки на длинных пиках.

– Чего шанью медлит! Надо бить, пока они не выстроились! – донеслось до Ылъяга.

– Разговорчики! – навернув по ближайшей спине плетью, прикрикнул полусотник. – Хавальники прикрыли! Чего испугались? Зеленухи и наши предки гоняли ариев, как бездомных псов. Думаете, есть такая сила, которая сможет остановить орков? Эти пикинеры, – рука с зажатой в ладони плетью указала на ариев, – слепые щенки против «белых щитов»! – Десятки голов одновременно повернулись в сторону ощетинившейся несколькими рядами копий фаланги. Ряды оркской пехоты смотрелись намного внушительней.

Сердце каждого воина Степи наполнила гордость за свою армию. В мире нет силы, способной противостоять батурам и нукерам шанью. Они способны сокрушить любую преграду! Ни один строй не способен выдержать слитный удар фаланги «белых щитов»! Конная лава подобна каменному обвалу или степному пожару, сметающему все на своем пути! Почему же вождь медлит? Дай приказ, Большой Ветер Степей! Ой-ло, хыра-хыр-ра! Твои воины сметут жалких выродков и набьют мешки вражескими головами! Хыр-ра! Будет богатая добыча! Хыр-ра! Кровь кипит, хрипят кони, рыкают почуявшие адреналин и скорую битву варги. Почему же шанью медлит? Или он не верит в своих нукеров?

* * *

Когда воины начали роптать, а ожидание достигло своего апогея, ударили полковые набаты, рев десятков рогов возвестил о начале сражения. Шанью отдал приказ. «ХЫР-РА! ХЫР-ХЫР-ХЫР!!! ХЫРА-А-А!» – разнеслось над полем. От боевого крика «серых» орков стыла кровь в жилах, что-то древнее, звериное было в кличе детей Степи.

Глухо били громадные набаты, разгоняя кровь и распаляя сердца. Варговые сотни правого фланга затопили спуск с холма. Громадные волки, стелясь над самой землей, мчались длинными прыжками. За варгами выметнулась конница. На перехват им выехал большой отряд ариев на лошадях, укрытых вальтрапами. В небо взвились тысячи стрел, обрушившись смертоносным дождем на обе стороны. Яркие вспышки заставили Ылъяга прикрыть глаза, проморгавшись от «мушек», он посмотрел на поле. Магические заряды не выбили конницу врага. Заговоренные стрелы бессильно хлопали, изливая убийственную мощь ярким светом. Магия оказалась бессильна против честного железа, стало понятно, что за холод заставил ежиться воинов некоторое время назад. Щиты ариев высасывали ману. Всадники достали старые добрые «свистульки»[18]18
  Свистящие стрелы.


[Закрыть]. Пронзительный свист сопроводил новую тучу каленой смерти. Стрелы вспороли небесную синь и упали на прикрывшихся щитами ариев, убивая и раня, вышибая из седел невезучих.

Шанью, в окружении советников, каганов и генералов, расположившись на вершине холма, наблюдал за битвой. Чутье опытного воина и полководца подсказывало ему, что северяне подготовили какие-то опасные и неприятные сюрпризы. Орки не привыкли драться в холмах, конной лаве требуется размах. Сражение только началось, но он не получит преимущества, если не выдавит противника на плоское нагорье, располагавшееся аккурат за спинами ариев. Недаром те встали на холмах, не дураки, понимают, что в ограниченном пространстве труднее применить развернутый удар, действия конницы и фаланги будут неэффективны. Шанью наклонился к вестовому.

Отряды столкнулись подобно двум встречным волнам. Ылъяг приподнялся в стременах, зоркое зрение степняка позволило разглядеть, как огненными сполохами сверкают мечи и ятаганы, вздымаются копья, валятся на землю лошади и варги, всадники которых тут же попадают под копыта и когти верховых животных, мешками падают с седел зарубленные или насаженные на копья. Арии глубоко вклинись в порядки конницы, но были остановлены варговыми сотнями. Варги обрушились на врагов, словно гнев Хыгына-молниерукого. Почуявшие кровь животные громадными прыжками перепрыгивали через головы передних рядов и сеяли смерть среди врагов. Оставшиеся без наездников зубастые твари также не оставались в стороне, бросаясь следом за своими товарками. Не выдержав напора, враги побежали. Подчиняясь громовому раскату набатов, с холма скатилась вторая волна орков.

Ответный удар был страшен. Лава, насев на плечи улепетывающей конницы, ворвалась в пехотный строй, смяла боевой порядок передового полка противника, разметала его на куски, тут же засвистели арканы, и не было от них защиты и спасения. Ариев сбивали с ног и давили лошадьми, варги рвали людскую плоть, арканщики выволакивали спеленатых солдат противника и на глазах вражеского войска волокли через все поле по земле, рвавшей человеческую плоть острыми камнями. Ливень стрел, выпускаемых с холма через головы впередистоящих, не смог остановить наступательного порыва вошедших в раж тысяч. Левое крыло армии ариев начало пятиться назад.

Шанью взмахнул рукой. Взревели трубы. Войско, повинуясь верховному хану, в едином порыве качнулось вперед. Слитно ударили по земле тысячи ног. Напоминая блестящий брусок металла, навстречу славе покатилась ощетинившаяся тысячами копий фаланга.

У передового арийского полка кипела сумасшедшая рубка. Сражение вспыхнуло по всему фронту и стало разгораться очагами. Крупные валуны на склонах холмов правого фланга ариев не давали коннице никакого шанса, слитный удар разбивался на отдельные тычки растопыренными пальцами, но расслабляться северянам не дали. Высланные вперед лучники вносили сумятицу в стройные ряды вражеской пехоты. Ылъяг выхватил из саадака лук и на всем скаку посылал стрелы во врагов. Хыгын хранил его от ответных «подарков», отправивших к праотцам уже не одного оркского храбреца. Сотня кружила в бесконечном хороводе перед закрытыми широкими щитами и ощетинившимися длинными копьями пикинерами. То там, то тут в слитных рядах ненадолго возникали бреши – если падал щит и валился на землю очередной воин, пустота тут же закрывалась следующим щитоносцем. Свистели, посылаемые навесом из-за задних рядов, длинные черные стрелы ариевских лучников, совершая взаимный размен жизней.

Перекрывая звуки сражения, над полем разнесся слитный рев врезавшейся в центр вражеского строя фаланги. Началась жесточайшая рубка. Громадные орки погнали врага прочь. Фронт постепенно выгнулся дугой, конные и варговые тысячи обрушились на левый фланг, продолжавший отступать под непрестанными атаками лавы. Больше часа нукеры шанью не могли продавить оборону ожесточенно сопротивляющегося противника. В какой-то момент тяжело бронированные конные сотни нащупали слабину на стыке полков ариев и ударили по этому месту, в рядах вражеского войска образовалась широкая брешь. По команде набатов, затаптывая людей насмерть, опрокидывая ряды северян, пытавшихся устоять под напором бьющих в упор лучников, в прорыв ринулось три тумена. Вырвавшиеся на нагорье орки увидели перед собой полки второй линии. За спинами врагов высились, сверкающие, словно драгоценные камни, пилоны поглотителя.

Хыр-ра! Хыр, хыр! Завывая и улюлюкая, сотни ринулись на врага, убивая и разя в спины бегущих, насаживая на длинные кавалерийские пики безумцев, возомнивших себя способными победить батыров шанью. Тумены, разливаясь по нагорью подобно прорвавшей плотину реке, выстраивались в атакующую лаву. Часть прорвавшихся ударила в спину заслонных полков пришельцев. В прорыв вливались новые и новые тысячи. На невидимую преграду первым налетело правое крыло. Мириады скрытых травой кольев и рогаток остановили наступательный порыв, и пошли на полном скаку спотыкаться кони, варги пробивали подушечки лап и катились по земле, калеча и убивая своих наездников. Летели через головы животных выброшенные из седел всадники. Не сумевшие остановиться задние сотни тоже стали добычей кольев. Победный рев сменился криками боли и пронзительным визгом переломавших ноги лошадей. В какой-то момент на поле опустилась тишина, притих лязг битвы, взорвавшись новыми криками боли попавшей в западню левофланговой лавы, угодившей в многочисленные ловчие ямы. Глухо тренькнули «ложки» десятков катапульт, установленных перед вражеской армией. Сотни горшков с земляным маслом разбились среди застопорившейся орды, следом прилетели стрелы с горящей паклей. Нечеловеческий вой орков и животных, сжигаемых заживо, перекрыл все звуки битвы.

Атака захлебнулась. Заслонные полки ариев, избежавшие удара лавы, огрызаясь мириадами стрел, открывая вектор атаки полкам второй линии, организованно отошли назад и вправо.

– Труби отвод «белых щитов», немедленно! – скомандовал шанью порученцу. О, Хыгын! За что? За что ты отвернул очи свои от верных сынов своих? Степь-мать, почему ты дала заманить детей своих в ловушку? Почему застила глаза призраком легкой победы? – Командуй туменам отход!

Полководцы ариев, словно сыр в мышеловке, отдали в жертву несколько полков, чтобы уничтожить всю неприятельскую армию. Геройское сопротивление обреченных на заклание усыпило бдительность опытных степняков…

Взревели трубы. Поздно, на закрывшуюся ростовыми щитами фалангу надвигались три неприятельские колонны. Упали на землю первые ряды ариев, встали на колено вторые, подняли на уровень глаз заряженные арбалеты третьи. Взмах руки…

Тяжелые арбалетные болты пробили множество брешей в стене щитов, второй слитный залп увеличил число раненых и погибших, в образовавшиеся щели тут же стали впиваться длинные стрелы лучников, заполонивших промежутки между атакующими колоннами. Подобно лавине обрушились враги на фалангу «белых щитов».