Текст книги "Опыты Сталина с «пятой колонной»"

А. Горные пожары на Прокопьевском руднике

1. Причины возникновения пожаров.

Ответ. Горные подземные пожары возникли вследствие:

а) Применения камерно-столбовой системы горных работ с естественным обрушением потолочной толщи и системы зон с межзонными целиками, также с естественным обрушением потолочной толщи при разработке мощных пластов.

Оставшийся в недрах уголь оказывался в условиях, благоприятных для самонагревания, в дальнейшем самовозгорался.

б) Технически неправильного применения вышеуказанных систем горных работ с обрушением, при котором резко возрастало число аварийных очистных горных выработок (том 44, стр. 68, 73–74)”.

Дальше у меня идет абзац, который я прошу огласить на закрытом заседании.

Председательствующий: Пожалуйста.

Лекус: У меня есть объяснение к пункту “б” моего заключения.

Суть дела здесь заключалась в том, что сама система была неправильна и нецелесообразна, но ее можно было применять, стремясь к тому, чтобы работа была поставлена как можно лучше, а тут при плохой системе еще плохо ее применяли (читает): “в) Неприменения методов закладки выработанного пространства”.

Председательствующий: Вы прочтите вашу табличку.

Лекус (читает):

стр 301

(том 46, стр. 20).

2. Последствия этих пожаров?

Ответ:

(…)

в) Наличие такого количества подземных пожаров в верхних горизонтах на круто падающих мощных пластах Прокопьевского рудника делает весьма затруднительным ведение горных работ на нижележащих горизонтах. Причем, впредь до того, пока подземные пожары не будут ликвидированы, работы на нижних горизонтах под очагами пожаров представляют большую опасность для людей, работающих в горных выработках.

г) Как возникновение, так и наличие старых пожарных очагов усложняет и дезорганизует ведение горных работ, срывает выполнение планов угледобычи и повышает себестоимость угля.

3. Была ли возможность предотвратить эти пожары?

Ответ: Как правило, применение рациональных систем горных работ, в первую очередь с закладкой выработанного пространства, практически упраздняет возможность возникновения подземных пожаров.

На Прокопьевском руднике была возможность вести закладочные работы простейшими способами, впредь до постройки сооружений для механизированной закладки выработанного пространства (том 44, стр. 56).

Была возможность форсировать строительство временной механизированной закладки, между тем деньги на это строительство не использовались (том 44, стр. 43).

Таким образом, возможность предотвратить пожары была; эта возможность не была использована сознательно.

Б. Состояние вентиляции на Прокопьевском руднике

Вентиляция шахт на руднике находится в чрезвычайно тяжелом, дезорганизованном состоянии и не обеспечивает нормального ведения горных работ.

1. Причины плохого состояния вентиляции.

Ответ: а) Нарезка вентиляционных выработок далеко отставала от проходки основных выработок, в результате чего создавались глухие, необслуживаемые искусственной вентиляцией забои.

б) Воздух, подаваемый главными вентиляторами, резко неравномерно распределялся по отдельным участкам и забоям.

в) Переносные вентиляторы устанавливались так, что образовывали круговорот испорченной струи воздуха.

г) Вентиляционные перемычки и двери своевременно не строились и не ремонтировались, вследствие чего происходила утечка воздуха и нарушалась схема вентиляции.

д) Задерживался переход на искусственную вентиляцию.

2. Последствия плохого состояния вентиляции

Ответ: а) На закрытое заседание.

Отравлений со смертельным исходом за 1935 год – два случая и за 9 мес. 1936 года – два случая (том 46, стр. 26).

б) С 1933 года по октябрь 1936 года произошло 10 взрывов газа и угольной пыли. При этом 21 человек пострадали, получив ожоги лица и рук, и один случай смертельный (том 46, стр. 139, 140, 141).

в) Наличие загазованных горных выработок приводило к дезорганизации работ и уменьшению выполнения плана угледобычи.

3. Была ля возможность улучшить вентиляцию?

Ответ: Возможность улучшить вентиляцию была. Как видно из § 1 раздела “Б” настоящего заключения, такие элементарные мероприятия, как своевременная нарезка вентиляционных выработок, равномерное распределение воздуха, подаваемого главными вентиляторами, рациональная установка переносных вентиляторов и нормальный уход за подземными вентиляционными сооружениями, могли резко улучшить дело проветривания горных выработок на Прокопьевском руднике.

Неприменение указанных мероприятий могло быть следствием лишь преднамеренной злой воли.

В. Капитальное и реконструктивное строительство по тресту Кузбассуголь за 1932–1936 годы.

1. Соответствие планов проводимого строительства интересам развития бассейна.

Ответ: а) Основной задачей Кузбасса является снабжение коксовой и химической промышленности Востока углями специальных марок. С точки зрения интересов развития бассейна необходимо было построить ряд шахт на углях потребных марок, с тем чтобы эти шахты могли обеспечить перспективу ближайшего развития бассейна.

Шахта Капитальная 1 Киселевского района, на которую затрачено больше 7 млн рублей, которая обладает большими запасами углей марки “К”, в конце 1935 года консервируется. Горизонт 100 метров шахты им. Сталина Прокопьевского рудника, обладающей большими запасами углей марки “К”, законсервирован с 1934 года. Консервация мотивируется недостатком средств (том 48, стр. 326 и 331).

Одновременно происходит строительство 4 наклонных шахт в Киселевке общей стоимостью в 6315 тысяч рублей, дающих менее 30 % углей марки “К” (том 65, стр. 132).

Переброска средств со строительства второстепенных объектов на строительство основных в пределах отпущенных Кузбассуглю кредитов дала бы возможность своевременно ввести в эксплуатацию шахтный фонд с запасами углей марки “К”.

2. Последствия неправильного планирования строительства.

Ответ: а) Законсервировано 6 шахт суммарной проектной мощностью 12,5 млн тонн в год. Затрачено на эти шахты 15 657 тысяч рублей (том 44, стр. 134).

б) Ряд рудников Кузбасса, как Киселевский, Осиновский, Куйбышевский, Ленинский, отчасти Прокопьевский, превращены в рудники мелких шахт, не обеспечивающих даже ближайшей перспективы этих рудников, а тем самым Кузбасс в целом (том 44, стр. 132).

в) Основной поставщик углей марки “К” – Прокопьевский рудник поставлен в чрезвычайно тяжелое положение, так как временное закладочное хозяйство недостроено, недопроектировано и рудник не вооружен, не подготовлен к ведению горных работ на вторых (нижних) горизонтах с закладкой выработанного пространства.

г) Шахтный фонд по углям марки “К” не обеспечивает возможность добычи этих углей в потребном количестве в ближайшие годы”.

Председательствующий: Переходим к третьему заключению экспертизы. Слово имеет тов. Покровский.

Покровский (эксперт) (читает): “Заключение председателя экспертной комиссии Покровского по вопросам, поставленным государственным обвинителем прокурором тов. Вышинским, утвержденным Верховным судом, в связи с преступной деятельностью подсудимых Норкина и Дробниса на Кемеровском комбинатстрое.

Настоящее заключение составлено на основании материала экспертных комиссий, работавших по отдельным многочисленным стройкам Кемеровского комбинатстроя с 29 октября по 14 ноября 1936 года в следующем составе:

1) Белгородский – инженер-технолог;

2) Пакуро – инженер-строитель;

3) Иванов – техник-строитель;

4) Котляр – инженер-технолог;

5) Шутиков – инженер-технолог;

6) Герасимов – финансист;

7) Везеницын – инженер-технолог;

8) Бондарь – инженер-технолог;

9) Уварова – инженер-технолог;

10) Смирнов – инженер-строитель;

11) Трофименко – инженер-технолог;

12) Оржеровский – инженер-электрик;

13) Войцеховский – инженер-технолог;

14) Покровский – инженер-технолог, председатель экспертной комиссии”.

Комиссия была разбита по многочисленным заводам Кемеровского комбинатстроя и его подсобным предприятиям, был произведен осмотр на месте, были произведены фотоснимки отдельных объектов. Кроме того, была проведена документация целого ряда материалов, которые я представляю суду и на основе которых было сделано заключение на поставленные передо мной вопросы. Но, прежде чем перейти к ответу на вопросы, я просил бы товарища председателя целый ряд вопросов отнести на закрытое заседание ввиду их секретности.

Председательствующий: Давайте ответы на те вопросы, которые не являются секретными.

Покровский: Первая группа важных вопросов (читает):

“А. Взрывы на Кемеровской ГРЭС 3 и 9 февраля 1936 года.

1. Причины взрывов на Кемеровской районной электростанции.

Ответ: Топки котлов Кемеровской ГРЭС сконструированы для сжигания топлива в пылевидном состоянии. Система пылеприготовления ГРЭС рассчитана на размалывание углей с содержанием летучих веществ не свыше 25 %.

Ленинские газовые угли, содержащие до 42 % летучих веществ, при размалывании и подсушке до 140° – 120 °C интенсивно выделяют летучие вещества с низкой температурой воспламенения.

Вся система пылеприготовления заполняется в большом количестве горючими летучими в смеси с воздухом. Достаточно незначительной искры, чтобы произошел взрыв, могущий привести к разрушению котлов, гибели обслуживающего персонала и длительному перерыву в электроснабжении.

Образование искр вполне вероятно при работе паровой мельницы. Кроме того, пыль таких углей, как ленинские газовые, способные самовозгораться при сравнительно низких температурах – 140 °C.

Таким образом, причиной взрывов на Кемеровской ГРЭС 3 и 9 февраля 1936 года является сжигание углей с содержанием летучих веществ 30,1 % (том 55, стр. 377–388).

2. Имелась ли возможность предотвратить этот взрыв?

Ответ: Да, имелась. Для этого необходимо было не сжигать на Кемеровской ГРЭС углей, содержащих летучих веществ больше той нормы (25 %), на которую рассчитана система пылеприготовления ГРЭС.

3. Может ли этот взрыв быть признан случайным или он явился результатом злого умысла?

Ответ: Взрыв не может быть признан случайным. Экспертиза располагает документами, указывающими на то, что об угрозе взрыва руководство Кемеровкомбинатстроя неоднократно предупреждалось.

В частности, директором Кемгрэса Скрипкиным, зав. котельной Пономаревым и государственным техническим надзором (см. документы, том 55, стр. 369, 370, 371, 372, 374, 375 и 378). На эти предупреждения технических работников последовало письменное распоряжение начальника ККС Норкина, приказавшего продолжать сжигание углей с большим содержанием летучих.

Исходя из этого, экспертиза пришла к заключению, что взрывы на ГРЭС есть результат злого умысла. Все документы, на которые имеются ссылки, находятся в следственном деле (см. том 55, стр. 369, 370, 371, 373, 374, 375 и 378).

В. Аварии на Азотстрое, имевшие место 22 марта и 5 апреля 1936 года.

1. Причины аварий.

Ответ: 22 марта 1936 года в цехе амселитры Азотстроя в момент окончания бетонировки перекрытия произошло обрушение всего перекрытия. Обвал явился следствием установки поддерживающих опалубку перекрытия лесов без расчетов; материал, из которого были построены леса, был непригоден (том 55, стр. 354).

5 апреля 1936 года произошло обрушение лесов на воздуходувке по причине установки лесов из непригодного старого материала без расчета и технических указаний (том 55, стр. 357).

2. Имелась ли возможность предотвратить эти аварии?

Ответ: Путем производства предварительного расчета лесов, употребления в дело нового материала и технического надзора за сооружением лесов имелась полная возможность предотвратить эти аварии.

3. Последствия этих аварий.

Ответ: Последствием этих аварий явились материальные убытки, задержки строительства в ранение шести рабочих (при аварии на воздуходувке).

4. Могут ли эти аварии быть признаны случайными или они явились результатом злого умысла?

Ответ: Рассматривая характер обеих аварий и исходя из фактов:

1) что употребление непригодного сгнившего материала для строительных лесов при условии, что этими лесами должны пользоваться рабочие, ни технически, ни административно не является допустимым;

2) что из первой аварий не был извлечен соответствующий урок и через 14 дней по той же причине произошла вторая авария, —

экспертиза считает, что эти аварии не могут быть признаны случайными, а являются результатами злого умысла»[337]337
  Судебный отчет по делу антисоветского троцкистского центра. – М., 1937. – С. 158–165.


[Закрыть].

Допустим, что все перечисленные выше эпизоды – результат не злого умысла. Тогда чего же? Ответ очевиден – халатности и бесхозяйственности. А это, как мы указали в начале главы, с осени 1927 года приравнивалось к контрреволюционной деятельности.

В качестве примера реального вредительства сторонниками Льва Троцкого советской власти укажем на такой эпизод.

В 1939 году британский инженер Джон Литтпейдж, который по контракту с 1927 по 1937 год проработал в советской горной промышленности, издал в Лондоне книгу «В поисках советского золота». В ней он рассказал о своих приключениях в большевистской стране. Мемуары на производственную тему? Да, если бы не один фрагмент:

«У меня никогда не было интереса к тонкостям политических решений в России, пока я не сталкивался с ними, но чтобы работать, я должен был разобраться, что случилось в советской промышленности.

Я твердо убежден, что Сталин и его сторонники потратили много времени, чтобы выяснить, что недовольные революционные коммунисты («троцкисты». – А. С.) были его заклятыми врагами».

В своей книге автор рассказывает о факте саботажа в промышленности, с которым он столкнулся в 1931 году на рудниках Урала и Казахстана. Рудники были частью огромного производственного объединения по добыче меди и бронзы. Подчинялись они непосредственно стороннику Льва Троцкого – заместителю наркома тяжелой промышленности СССР Георгию Леонидовичу Пятакову.

Снова обратимся к книге британского подданного.

«Рудники были в катастрофическом состоянии. Это можно сказать и о производственно-технологических условиях. Ужасающие условия жизни рабочих».

Сама по себе ситуация в одной из стратегических отраслей пока не говорит о попытках саботажа со стороны руководства. В стране полными темпами шла индустриализация и, может быть, ее не успели восстановить после окончания Гражданской войны.

Весной 1931 года британец вместе с Георгием Пятаковым участвовал в закупке подъемников для шахт в Берлине. Инженер отвечал за проверку качества оборудования. В ходе проверки он обнаружил массу технических дефектов и явную негодность их для эксплуатации в суровых климатических российских условиях. Об этом он сообщил руководству делегации, но в ответ получил холодный отклик и намек не влезать в чужие дела. Оборудование было все же закуплено, при этом члены делегации (позднее все они были осуждены как «троцкисты») получили комиссионные от немецких бизнесменов[338]338
  Купцов А. Г. Был ли красный террор? Полемика на заданную тему. – М., 2006. – С. 67–69.


[Закрыть]. А вот куда пошли эти деньги – непонятно. По мнению отдельных современных историков, – на финансирование деятельности «троцкистов» в СССР. По мнению сторонников политической невиновности Льва Троцкого и его людей, – на счета в заграничных банках и бумажники Георгия Пятакова и коллег. Вторая версия звучит не очень убедительно. Потратить в Советском Союзе крупному партийному функционеру «заработанные» деньги было крайне сложно. Времена НЭПа прошли, да и жить с буржуазной роскошью им бы никто не позволил. Это сейчас чиновники и политики могут позволить себе все, а при Иосифе Сталине… А вот заплатить «партийные» взносы они могли. В деньгах нуждался и сам Лев Троцкий – привык он к роскошной жизни. Да и надо было как-то финансировать деятельность своих сторонников в Советском Союзе[339]339
  Север А. Спецназ КГБ. Гриф секретности снят! – М., 2008. – С. 93–94.


[Закрыть].

Кто виноват

Звучит цинично, но версия об активной деятельности «вредителей» предназначалась скорее для народа, чем для властей. Руководство страны и госбезопасности прекрасно понимало, что в большинстве случаев основная причина – отсутствие дисциплины. В качестве примера процитируем сообщение ОГПУ Сталину о причинах аварий самолетов в ВВС:

«За 1928/29 год выбыл из строя вследствие аварий, пожаров и других причин 431 самолет, из них уничтожено полностью 164 самолета, т. е. 38 % от общего числа выбывших.

За 9 же месяцев 1929/30 года (до 1 июля с. г.) выбыло из строя 379 самолетов, из них уничтожено полностью 154 самолета (40 %).

Обращает особое внимание большое число погибших за 1928/29 и 1930 годы летчиков при катастрофах: в 1928/29 году – 61 человек; за 1930 год (до 15 июля) – 54 человека (сюда не включены тяжело– и легкораненые).

Основными причинами такого громадного количества потерь самолетов и гибели летного состава является в первую очередь:

а) недисциплинированность личного состава Воздушных Сил. Количество аварий самолетов по халатности личного состава за последние годы не только не уменьшилось, но возросло: в 1928/29 году – 30,4 % от общего числа аварий, в 1929/30 году – 32,5 %;

б) неудовлетворительный до сих пор подбор инструкторского состава в школах, как следствие – недостаточно удовлетворительная подготовка молодых летчиков…

Почти половина всех аварий в школах падает на инструкторский состав, летающий или самостоятельно, или совместно с курсантами, причем в 3-й Летной школе (в г. Оренбурге) процент инструкторских аварий доходит до 66,9 % от общего числа аварий в школе.

в) неудовлетворительное, в некоторых местах абсолютно недопустимое состояние до сих пор как общего, так и особого противопожарного оборудования и охраны аэродромов и ангаров, в частности отсутствие на большинстве аэродромов водопроводов.

На протяжении последних лет состояние аэродромов и ангаров неоднократно обследовалось специальными комиссиями с нашими представителями, но процент установленных недочетов, выявляемых комиссиями, весьма незначительный.

Указанное положение с общей и противопожарной охраной создает благоприятные условия для вредительско-диверсионных актов и чрезвычайно затрудняет выявление виновных.

г) недостаточная площадь ангаров, вследствие чего ангары загромождены самолетами сверх нормы, а к 1 октября 1930 года останутся совершенно необеспеченными ангарной площадью 513 самолетов (в учетных единицах);

д) наличие до последнего времени в Воздушном Флоте значительного количества старых самолетов с пониженными техническими летными качествами.

Вопросы аварий, мер борьбы с ними обсуждались 8 июля на специальном заседании с участием Командующих и Начальников Воздушных Сил Округов, созванном тов. Ворошиловым, на каковом разработан ряд мероприятий»[340]340
  Записка ОГПУ Сталину. 1930 год. // Цит. по: Памятные даты. // Власть. 2010 год. 5 июля.


[Закрыть].

Как мы видим, в документе названы реальные причины повышенной аварийности ВВС.

ЧП на железной дороге

Один из популярных мифов: в двадцатые – тридцатые годы большинство аварий происходило из-за низкого уровня подготовки советских железнодорожников и того, что почти все царские «спецы» были уволены из этой отрасли. Вот если бы «бывшие» продолжали трудиться, то все было бы замечательно.

Журналист Евгений Жирнов указывает, что Российская империя в начале прошлого века «по железнодорожной аварийности прочно удерживала одно из первых мест в мире. И если в 1893–1902 годах в среднем происходило 3000 крушений в год, то в 1903 году их было уже 4692, а в 1907-м – 6410». Он называет две основных причины.

Во-первых, «большинство российских железных дорог строилось концессионным способом: частные лица получали право на постройку линии и ее дальнейшую эксплуатацию на оговоренное количество лет, вслед за чем дорога переходила в собственность казны. Так что концессионеры оказывались кровно заинтересованными в том, чтобы как можно меньше потратить и как можно больше получить. Следствием этого были негодные насыпи, гнилые шпалы, ломкие рельсы и не ремонтировавшиеся годами вагоны и паровозы».

Во-вторых, «все служители дорог, от пресловутых стрелочников до высоких начальников, злоупотребляли спиртным»[341]341
  Жирнов Е. «Всюду слышались стоны и крики несчастных пассажиров». // Власть. 2009 год. 7 декабря 2009 года.


[Закрыть].

Понятно, что при советской власти железные дороги строило само государство, а не частный бизнес, да и злоупотребление спиртным старались жестко пресекать. Оставался лишь «человеческий фактор» – грубейшие нарушения простых правил, которые можно было выучить за пару часов. Вот один из примеров.

29 ноября 1935 года в 23 ч. 40 м. на разъезде Кабинетная между станциями Чулымская и Новосибирск Томской железной дороги произошло столкновение воинского поезда № 507 с товарным № 851. В результате погибло 14 военнослужащих, 4 женщины и 5 детей. Получили ранения 18 человек, из них 10 – тяжелые.

В ходе расследования было установлено:

«Столкновение произошло вследствие того, что машинист товарного поезда № 851, стоявшего на разъезде Кабинетная, Череватенко, без разрешения дежурного по станции и без сигнала главного кондуктора и, несмотря на красный сигнал светофора, двинул поезд вперед и на выходных стрелках врезался в середину проходившего воинского поезда.

Следствием установлено, что машинист Череватенко был предупрежден главным кондуктором о том, что его поезд будет стоять на разъезде Кабинетная вследствие обгона его воинским поездом № 507. Как только Череватенко тронул поезд, кондукторская бригада и дежурный по разъезду стали давать сигналы остановки, но Череватенко не остановил поезда. Следствием установлена также вина пом. машиниста поезда № 851 Черноок А. Ф. и кочегара Куртова В. Л., которые не приняли мер к тому, чтобы не допустить отправления поезда…

Машинист Череватенко уже имел в прошлом несколько дисциплинарных взысканий за проезд закрытого семафора, сходы и столкновения поездов…».

Машинист Череватенко и его помощник Черноок, как главные виновники крушения, приговорены к 10 годам лишения свободы каждый, кочегар Куртов – к 2 годам. В процессе судебного следствия за непринятие мер к выполнению возможного предотвращения крушения к уголовной ответственности дополнительно привлечены: главный и старший кондуктора и два смазчика поездов[342]342
  Жирнов Е., Кузнецова С. Памятные послания. // Власть. 2010 год. 22 ноября.


[Закрыть].

Вопрос, какими особыми навыками должен был обладать машинист, чтобы выполнить указание дежурного по станции и не поехать на красный сигнал семафора? К тому же он и до этого несколько раз нарушал правила. А кто-то до сих пор продолжает утверждать, что причина большинства ЧП – низкий уровень профессиональной подготовки.

Как стать вредителем

Иногда причины пожара, аварии, взрыва и т. п. больше напоминали вредительство, чем халатность. По крайней мере, так считали расследовавшие ЧП сотрудники правоохранительных органов. Расскажем о таком эпизоде.

26 сентября 1940 года на пороховом заводе № 9 в г. Шостка «произошла авария на фазе мешки пороха». Погибло 13 рабочих, 8 получили тяжелые ранения, сгорела 171 тонна пороха. В ходе расследования выяснилось, что «наиболее вероятной причиной аварии является попадание в порох постороннего металлического предмета, который своим ударом и трением мог вызвать воспламенение пороховой пыли». Кроме этого, обнаружилось множество других фактов. Например, до этого «имели место случаи отвертывания гаек, крепящих ковши элеватора, а также отрыва и падения ковшей элеватора». Также аппарат мешки пороха не был заземлен, что способствовало воспламенению пороха. Систематически нарушался график остановки агрегата, осмотра и промывки. «Техническое руководство и дирекция завода грубо нарушала правила хранения пороха, допуская перегруз производственных зданий и даже складывания готовой продукции около здания»[343]343
  Письмо И. В. Сталину из НКВД о расследовании аварии на пороховом заводе. № 1242с от 9 октября 1940 года. // Цит. по: Лубянка. Сталин и НКВД – НКГБ – ГУКР «Смерш». 1939 – март 1946. – М., 2006. – С. 188–189.


[Закрыть].

Началось расследование, в ходе которого была выявлена группа «вредителей», состоящая из технических специалистов и администрации предприятия. По странному стечению обстоятельств большинство из них были виноваты во взрыве. В результате вместо обвинения в халатности всем им было предъявлено обвинение во вредительстве.

Другой пример, но уже на уровне наркомата.

26 сентября 1940 года постановлением ЦК ВКП(б) Наркоматам Госконтроля СССР и внутренних дел было поручено проверить «аппарат Народного Комиссариата боеприпасов».

23 октября 1940 года НКВД сообщило Сталину о фактах «вредительской работы руководящих работников Наркомата боеприпасов.

Начальник Технического Совета наркомата боеприпасов Александр Сидоров «в июле 1939 года изменил технический процесс изготовления артиллерийских железных гильз, отменив операцию по их термической обработке, что привело к массовому браку. Вместо 5700 тысяч штук по плану заводами наркомата боеприпасов за 1940 год выпущено 1100 тысяч штук железных гильз, из которых было забраковано 960 тысяч штук».

Вместе с начальником 2-го Главного управления Наркомата боеприпасов Борисом Ефремовым и зам. главного инженера этого главка Анатолием Черняевым Сидоров «не принял необходимых мер к отработке технологии производства на заводах № 5 и № 53 капсюлей-воспламенителей “Шкасс”, которых в 1939 году и 1940 году забраковано 171 миллиона штук»[344]344
  Спецсообщение Л. П. Берии И. В. Сталину о «вредительской» работе руководящих работников наркомата боеприпасов. № 4490/б от 23 октября 1940 года. // Цит. по: Лубянка. Сталин и НКВД – НКГБ – ГУКР «Смерш». 1939 – март 1946. – М., 2006. – С. 189–190.


[Закрыть].

Проверка Наркомата боеприпасов была завершена к 10 ноября 1940 года. О ее результатах было доложено руководству страны. Процитируем этот документ:

«…Проверку производили 55 работников Наркомата Госконтроля… под руководством главного контролера Наркомата Госконтроля Гафарова и заместителя начальника Главного Экономического управления НКВД СССР тов. Наседкина.

Проверка аппарата производилась путем личного ознакомления с сотрудниками Наркомата, с их практической работой и изучения соответствующих документальных данных.

Одновременно с этим происходила проверка производственной деятельности 1-го и 2-го Главных Управлений и Главснаба НКБ.

Установлено, что промышленность боеприпасов находится в тяжелом положении.

За 9 месяцев 1940 года НКБ выполнил годовой план по валовой продукции всего на 68,1 проц., а по товарной продукции – на 61,3 проц.

В результате этого на заводах НКБ образовалось огромное количество продукции, не завершенной производством. На 1 октября т. г. остатки незавершенного производства составили 1020 миллионов рублей против 688 миллионов рублей (по плану на 1 января 1941 года).

Работа НКБ ухудшается из квартала в квартал. План 1 квартала по оборонной продукции выполнен на 87,9 проц., II квартала – на 85,1 проц., III квартала – на 55,8 проц. За 9 месяцев 1940 года НКБ недодал Красной армии и Военно-морскому флоту 4,2 миллиона комплектов выстрелов сухопутной артиллерии, 3 миллиона мин, 2 миллиона авиабомб и 205 тысяч комплектов выстрелов морской артиллерии.

НКБ должен был выпустить в 1940 году вместо латунных артиллерийских гильз 5,7 миллионов железных. Не отработав технологического процесса, НКБ изготовил за 9 месяцев 1117 тысяч железных гильз, из которых 963 тысячи пошли в брак.

За то же время пошло в брак большое количество взрывателей новых конструкций ГВМЗ и МГ-8. Взрывателей МП и Д-1 при плане в 3,3 миллиона не сдано ни одной штуки.

Запуск в массовое производство недоработанных конструкций, систематические нарушения технологических процессов и недоработка некоторых из них привели к образованию на заводах большого брака, убытки от которого по НКБ (без 3-го главка) составили за 8 месяцев 1940 года 167 миллионов рублей.

Неудовлетворительная постановка в НКБ планирования и комплектации, а также неравномерное выполнение планов по отдельным элементам выстрела (гильзы, корпуса, взрыватели) привели к скоплению на складах Народного Комиссариата Обороны и Народного Комиссариата Военно-Морского Флота на 1 октября 1940 года некомплектной продукции сверх нормы на 185 миллионов рублей.

Основная причина такого неудовлетворительного состояния производства предприятий НКБ заключается в слабости руководства наркома:

1. Оперативное руководство предприятиями в НКБ подменено изданием многочисленных приказов.

При наличии всего 80 предприятий нарком боеприпасов т. Сергеев за 9 месяцев т. г. издал 633 приказа (не считая приказов по личному составу). За тот же период 4 главными управлениями НКБ издано еще 1079 приказов.

В ряде приказов исполнителям давались явно нереальные сроки. Так, например, в приказе № 203с директору Тульского завода № 176 предлагалось «построить фосфатировочное отделение цеха № 4, смонтировать ванны и сдать в эксплуатацию». Приказ был подписан 5 июня, сдан для рассылки 7 июня, а срок исполнения указанной в приказе работы был определен 8 июня.

Приказом № 189с завод № 144 (гор. Сталино) обязывался «не позднее 1 июня 1940 года разработать графики работы цехов на июнь месяц с учетом покрытия недоделок за апрель – май месяцы». Этот приказ был подписан 31 мая, а прибыл на завод после истечения установленного срока исполнения. Приказом за № 151с отмечается плохое состояние техники безопасности на заводах. Пунктом 8 исполнители обязуются представить т. Сергееву на утверждение 29 апреля план работ, а сам приказ подписан 4 мая.

Контроля за исполнением приказов в НКБ нет, а сами приказы носят часто декларативный характер. Приказом № 151с от 4 мая начальники 1, 2 и 3 главков обязывались к 10 мая «разрешить вопрос об использовании или ликвидации бракованной продукции и запретить впредь хранить таковую на заводах в больших количествах». Этот приказ не выполнен, и заводские дворы завалены бракованной продукцией.

Точно так же обстоит дело с пересмотром норм загрузки и хранения взрывчатых веществ и материалов на заводах. По приказу т. Сергеева эту работу должны были закончить в мае, «с тем чтобы перегруз мастерских и цехов ВВ (взрывчатых веществ. – А. С.) не превышал установленных норм». Этот приказ также не выполнен, о чем, в частности, свидетельствуют известные ДК ВКП(б) и СНК СССР факты по 9-му и 80-му заводам. 2. В НКБ ведется огромная переписка, загружающая аппарат. Так, 4-е главное управление Наркомата за 9 месяцев 1940 года представило на имя наркома и его заместителей 355 докладных записок; технический отдел наркомата – 309 докладных записок.

За 3 квартал т. г. в НКБ ежедневно поступало с завода и строек в среднем по 1400 писем и отправлялось 880.

За тот же срок НКБ направил в правительственные органы (Совнарком, Комитет Обороны, Экономсовет и Хозяйственный Совет) 1220 писем, т. е. свыше 5 писем в день. Значительное количество вопросов, поставленных в этих письмах, не носили принципиального характера и могли быть разрешены непосредственно самим наркоматом или его главками.

3. Широко применялась система наложения взысканий и снятия с работы руководящего состава предприятий, цехов и смен.

За январь – август т. г. нарком боеприпасов наложил на 72 руководящих работника 149 взысканий; начальнику 1-го главного управления Горину было вынесено 10 взысканий; бывшему директору завода № 12 Сорокину – 7 взысканий. На того же Сорокина начальник 1-го главка наложил дополнительно еще 3 взыскания. Директор завода № 142 Ножкин имеет 15 взысканий; директор завода № 113 Чашин – 8 взысканий.

Наряду с этим в короткие перерывы между взысканиями некоторые директора заводов премировались за успешную работу.