Текст книги "Канны для ванны"

– Ладно, обижайся сколько влезет, а я пошел спать.

– Подожди, ты в инет выходил?

– Ну выходил вчера. А что?

– И что там? – Противное гоготание.

– Новые заказы прислали.

– И все?

– Все. А что-то еще должно быть?

– Да нет, все нормально. Новые заказы – это круто. Денег заработаешь.

– Ты для этого позвонил, капитан очевидность?

– Нет, я взял отгул.

– Поздравляю.

– Че поздравляю? Давай кино снимать сегодня.

– Я с вами, уродами, больше снимать не буду.

– Саня, хорош фигней страдать. Ниче он с нами снимать не будет. Сам же говорил, что времени мало осталось. Я специально взял отгул, чтобы посвятить сегодняшний день съемкам, а мог бы провести его со Снежаной, но нет. Я чувствую свою вину, понимаю, что подвел пацанов, и готов все искупить. Так что не фиг дрыхнуть и изображать из себя обиженного. В одиннадцать ждем с Марком тебя на площади.

– Вот вы хлыщи!

Опять этот дурацкий смех. Я положил трубку. Ишь ты, сколько благородства. Товарищ выбрал нас, а не Снежану. Может, она уже просто кинула его? На ее месте я бы так и сделал. Но судя по смеху, не сказать, чтобы он убивался горем.

Выйдя на улицу, я сразу почувствовал, что что-то не так. Словно весь мир уставился на меня своим единственным гигантским солнечным глазом и ни на секунду не отводил взгляда. Даже деревья как-то подозрительно колыхались на ветру и шелестели листьями, словно о чем-то шептались и тряслись от смеха. Первый же прохожий остановился, посмотрел на меня, удивился, словно узнал, и стал откровенно ржать. Я рефлекторно ощупал себя. Может, на губах осталась зубная паста или майка в чем-то испачкалась? Терпеть не могу, когда люди вот так хохочут во все горло, глядя на тебя. Фиг знает, может, ему просто поржать захотелось или вчерашний анекдот вспомнил, а ты по-любому принимаешь на свой счет и мучаешься потом вопросом, что с тобой не так. Рот был чистый, майка тоже, на всякий случай я даже волосы примял ладонью. Чтоб его! Он-то прошел, а тебе теперь весь день теряться в догадках. Я уже практически убедил себя, что не был причиной смеха, но шедшие мне навстречу телочки повели себя ровным счетом так же, как парень, заставивший меня чувствовать себя идиотом. Ну это уже ни в какие рамки!

Значит, точно из-за меня. Что я, фрик, что ли, какой? Пипец это неприятно. Не понимаю даже, как люди могут клоунами работать? Я передразнил их противный смех, телочкам это явно не понравилось, и они, синхронно покрутив пальцами у виска, испуганно прибавили шагу и скрылись из виду. Ну спасибо всевышнему, задался день – ничего не скажешь.

Покая добрался до центральной площади, мне встретилось немало народу, и практически каждый третий реагировал на мое появление подобным образом. Люди хватались за животы, радостно улюлюкали и хлопали в ладоши, будто я на самом деле был Славой Полуниным или Владимиром Жириновским. Но я никак не мог догадаться, когда я успел так прославиться, а главное – чем. И тут я увидел товарищей, изображавших пантомиму Новиков ходил по кругу, вытянув руки и волоча левую ногу, а Марк преградил ему путь и начал несильно толкать. При этом лица товарищей просто светились от счастья. Долбаный ютуб!!! Я готов был провалиться сквозь землю.

– Здорово, «домино из зомби»! – приветствовал меня Новиков.

И они с Марком заржали, как целый табун лошадей Пржевальского.

– Почему домино?

– Ну, так твой ролик с двумястами тысячами просмотров называется.

– Мой ролик?

– Ага, клип с тобой в главной роли.

– Пипец. И че, реально двести тыщ просмотров или вы прикалываетесь?

– Я сам только раз двадцать посмотрел.

– А я тридцать, – похвастался Марк и поправил капюшон, – а ты сам не видел, что ли?

– Нет.

– Я думал, догадаешься, – удивился Новиков.

– Еще и музычку такую прикольную подобрали, ваще умора.

– Какую музычку? – начал злиться я.

– Не знаю, кто поет. Но песенка прикольная.

– Группа Revolver. Я нашел! – гордо сказал Новиков. – И даже скачал.

Он достал телефон, включил ту самую песню, и они с Марком стали танцевать и подвывать, как два кретина.

Нет, песенка, действительно, веселая, но разделять радость товарищей мне совсем не хотелось.

– Давай с нами! – позвал меня Саня, повторяя движения Джона Траволты из небезызвестного фильма.

– Я щас вам леща дам. С вами… Хорош дрыгаться!

Но им было по фигу. Товарищи же. Дергались до самого конца песни. Потом Саня, словно опомнившись, с сочувствием посмотрел на меня.

– Ты же не видел свою бомбу. Ща покажу.

И показал. Чертов ютуб. 223572 просмотра за один вечер и утро. На экране замелькали живописные кадры зомби-парада под ту самую песенку, и вот уже я толкаю зомби-летчика, тот падает на зомби-хипстера, а он в свою очередь роняет целую группу различных зомби, цепляющих друг друга, как фишки домино. Перемотка, зомби-летчик падает, зомби-хипстер роняет остальных зомби. Перемотка, все то же самое, но в замедленном темпе, далее крупный кадр моего лица, крупным кадром лицо зомби-летчика и лица офигевающих прохожих. Ну и наконец кадры несостоявшегося махача с зомби-летчиком. Вот такой простоватенький клипец с моим участием. И чего он так всем понравился? Однако за то время, пока я смотрел на это чудо, количество просмотров увеличилось еще на тридцать.

– Вот она – слава! – заулыбался Новиков. – Можно и не снимать ничего!

– Ага! – поддержал его Марк. – Есть еще с десяток подобных роликов. Чувачки разные выложили.

– Да ну? А я че-то не видел даже.

– Ну, они без музыки и не такие прикольные, хотя тоже тыщ по пятнадцать просмотров набрали.

– Да идите вы к черту! – разозлился я. – Вместе со своим ютубом.

– Он совсем не наш, – ответил Саня.

– Мне такая слава не нужна. Мне «Пальмовая ветвь» нужна, так что хорош фигней страдать. Взяли камеру и вперед – снимать кино.

– Тиран! Щас как напишу про тебя злобный коммент, – пошутил Марк.

– Кстати, о комментах? Ты читал, что народ пишет? – обратился к нему Новиков. – И ты, Сань, тоже послушай.

«Аффтор жжот», «+5», «Че за тупость ваше?», «Ни разу не смешно», «Ха-ха, реально, как домино, посыпались».

После каждой фразы у парней случался новый приступ смеха. Мне же хотелось их закатать в асфальт.

– «Да сразу видно это подстава, тупо монтаж», «Никакой зомби-апокалисис нам не страшен, повалил всех зомби и гуляй», «У чувака аж рот открылся от удивления», – читал Саня. – «Хрень, про кошечек лучше», «Ништяк музычка», «Эта гнида, нам весь флешмоб подпортила, поймаю его – убью».

Это, видимо, зомби-летчик писал.

– Ну не я же, блин! Пусть сам мне только попадется, я его одной левой порву. Так. Вы реально задрали уже.

– Ой, это же чувак с «зомби-домино»! – раздался чей-то довольный голос. – А вы что, из нашего города? Ни фига себе!

Не став дослушивать, я учесал куда подальше. Друзья догнали не сразу.

– Ты чего? Такая девушка хорошая, – сказал Саня. – Катей зовут.

– Она так обрадовалась, что тебя увидела, а ты учесал, как медаль от футболистов.

– Да идите вы! – повторил я. – И Катю возьмите, и Снежану, и остальных тоже.

– Психически неуравновешенный тип, – заметил Марк.

– Режиссер, – резюмировал Новиков. – Ладно, пойдем снимать, а то ты реально нас в порошок сотрешь.

Но не прошли мы и трехсот метров, как раздался еще один, теперь уже совсем не радостный голос: «Пацаны, вот он!»

Я обернулся и увидел, что на меня, как стадо диких кабанов, неслась ватага разъяренных парней. Возглавлял этот бравый отряд карателей, кто бы вы думали? Разумеется, зомби-летчик, только уже без грима и в другом костюме.

– Ну держись, ур-р-род! – кричал он, вырыкивая эту грозную букву «р».

Ой, страшно-то как! Хотя и правда было немного страшновато, но только чуть-чуть. Просто их было семеро, а нас трое, и каков в бою Марк, я не имел ни малейшего понятия. Это мне и предстояло выяснить. Я вскинул руки и приготовился ловким и метким ударом повалить летчика на землю, но тут Саня провернул нечто невероятное. Он поднял руку и спокойным таким, я бы даже сказал невозмутимым, голосом произнес: «Парни, остановитесь!»

И они реально остановились. Выглядело это так, будто молодой пророк или даже сам всевышний приказал неведающим простолюдинам и знати забыть о вражде, простить друг друга и следовать за ним, и те, не колеблясь ни секунды, исполнили все, что он приказал. Уверен, что с таким же спокойствием и одним взмахом руки Иисус управлял морем, после чего без всяких проблем гулял по воде. Было бы здесь море, Саня стопудово бы тоже зашел в него и безмятежно шлепал своими босыми ногами по волнам. А парни во главе с зомби-летчиком смотрели бы ему вслед, раскрыв рты от глубокого потрясения их не самых светлых умов.

Короче говоря, встали они как вкопанные и уставились на Саню, как старушки на ценник черной икры.

– Парни, – продолжил Новиков, – вы неправы.

– Чего? – вытянулось лицо зомби-летчика, как подросток за лето.

– Спокойно, спокойно, – гнул свою линию товарищ. – Вы неправы, сейчас я поясню.

– Рвем когти! – сорвался вдруг с места Марк и почесал так, словно выпил упаковку энергетика. Ясно, каков он в бою.

– Ну все, – сжал кулаки зомби-летчик.

– Подождите! – не выдержал уже я. Мне было жутко интересно, что же хотел сказать Новиков. – Навалять вы нам всегда успеете, пусть человек договорит.

Парни нехотя согласились.

– Спасибо, Саня, – не терял спокойствия товарищ. – Так вот, вы неправы. И вот почему. Да, Саня сорвал вам флешмоб.

Зомби-летчик согласно закивал и злобно посмотрел на меня.

– Да, он был довольно груб.

Снова взгляд, метающий молнии.

– И еще сам хотел тебе накидать.

Зомби-летчик уже кипел от ярости.

– Но, – сделал паузу Новиков, – посмотрите на это с другой стороны. Так бы ваш флешмоб остался абсолютно незамеченным. Прошел и прошел, мало ли таких было? А благодаря Сане вы не только в ютуб попали, вас еще куча народу посмотрела, и еще до фига посмотрит, зуб даю. Я сам только двадцать раз посмотрел.

Парни озадачились. Все, кроме зомби-летчика. Он только сильнее разозлился.

– Ага. Все смотрят и ржут надо мной. На фиг мне это надо. Я че, клоун?

– Над Саней тоже ржут, – парировал товарищ. – И над Светлаковым, но он же не клоун.

– Да мне пофиг. Ща я ему наваляю и в ютуб выложу. Вот тогда пусть и ржут над ним.

– Семен, – вмешался высокий парень из банды зомби-летчика, – парень дело говорит. Фиг ли злиться? Конечно, не бомба ютуба, но видос прикольный. Может, даже за лям просмотров наберет.

– Да мне пофиг, – не унимался зомби-летчик, – хоть два. Этот чепушило у меня получит.

– Сам ты чепушило, – огрызнулся я.

Парни уже явно не поддерживали настрой зомби-летчика. Мол, это наши личные терки. Нам вдвоем и разбираться. Но за рулевого был Новиков.

– Слушайте, давайте так. Я понимаю твои претензии, – обратился он к Семену, – и вполне их разделяю. У вас, парни, есть что предъявить?

Парни замычали в ответ.

– Ну и вот. Отлично. Я, например, к этому делу вообще отношения не имею. Меня там не было.

– И че будем делать? – спросил зомби-летчик.

– Предлагаю так. Ты вломишь разок Сане, и расходимся.

– Разок? – скривился Семен.

– Новиков, ты охренел? – моему возмущению не было предела. – Че за подстава?

Разрулил, блин. Второй вообще слинял. Товарищи…

– Сань, без обид, – развел руки «рулевой», – ты накосячил, все по делу. Только не перестарайся, – это он уже Семену.

– Ща тебе так вломлю, без зубов останешься.

– По лицу как-то не того, – возразил Новиков. – Может, пендель?

– Пендель. Че за детский сад? Пусть бьет нормально, – заявил я. – Только если сможешь выбить мне зуб, я тебе переломаю ноги, ты меня понял? – обратился я к Семену.

– Ха! – только и ответил он.

– Парни, давайте быстрее, – снова вмешался высокий парень. – Там вон уже менты на нас с интересом поглядывают.

Вот что за денек? Мало того что с фильмом полная лажа, я еще в ютуб попадаю, Серега в больнице лежит, а очень скоро и мне, видимо, придется оказаться в соседней палате.

Но бить этот Семен ни фига не умеет. Он поплевал на руки, громко выдохнул и двинул мне в висок. Мне даже больно не было. Понторез недоделанный. Навалял бы он мне, как же. Только повозмущаться как следует мне не удалось. Практически в ту же секунду доблестные представители обожаемой всеми нами полиции кинулись в нашу сторону, выкрикивая дико приятные словосочетания. О них я промолчу. Все равно цензура вырезала бы.

Мы же не идиоты. Мы тоже щеманулись во все стороны. Нас так просто не поймаешь.

Убегая от представителей закона, я чувствовал себя персонажем какого-нибудь голливудского детектива. К сожалению, это не придавало мне ни сил, ни скорости. Все-таки смотреть погоню на экране куда спокойнее, чем участвовать в ней самому. Тут же сердце колотилось, как барабаны группы Sum 41. Новиков бежал рядом и улыбался. Чему тут радоваться? Хотя ему-то что. Его-то не бил Семен. Говорю же, ударил он как девочка, это больше унизительно. И тут я разозлился на Саню и свернул в другую сторону забежал в какой-то двор и вошел в магазин.

На этом погоня закончилась, а настроение вконец испортилось. Больше делать кино мне не хотелось. Ну неспроста все это. Раз не получается ничего, значит, не надо. Закрытый путь. В магазине я купил коньяк. Пиво надоело, да и продавщица, которой явно было скучно и хотелось поговорить, стала рассказывать, что только вчера читала статью, и там было написано, что от пива растет не только живот, но и сиськи, так как в нем содержится фито-эстроген. А это женский гормон. И чем больше пьешь пива, тем меньше в тебе остается мужских гормонов, а нарушение их дисбаланса как раз и может вызвать рост груди. Ну, то есть на сиськах жир будет собираться. И все: у тебя четвертый размер. «Привет, я Памел Андерсон».

Разочарование за разочарованием. Чертова наука. Это только если в Таиланд ехать. Нет уж, спасибо. Без сисек обойдусь. И первый глоток я сделал прямо в магазине. Долбаный дешевый коньяк.

У подъезда меня ждали Новиков с Марком. Даже слов не хватит высказать, как я был зол на эту парочку.

– Долго ты, – как ни в чем ни бывало сказал Марк и поправил капюшон.

Я промолчал.

– Сань, ты чего? – удивился Новиков.

– Ничего, – буркнул я, – пройти дайте.

– Какой пройти? Он тебе память, что ли, отшиб?

– Отшиб. Да у меня соседская девочка и то сильнее бьет, она в третьем классе учится.

– А синяк нехилый, – заметил Марк.

– С тобой я вообще не разговариваю.

– С чего это вдруг?

– С того.

– А, ты из-за этого? Так че мне было делать? У меня камера, между прочим. Она и так глючная, а так вообще потерять могли.

– Ну-ну…

– И потом. Я думал, все вместе рванем.

– Мы вот не рванули. Кое у кого длинный язык оказался. «Сань, все по делу». Может, мне тоже тебе вломить разок?

– За что?

– За то, что товарищ такой хороший.

– Не, ну а че, так бы нам вообще наваляли, – возмутился Новиков. – А так все обошлось малой кровью. Сам же говоришь, он еле ударил.

– Ну вас на фиг.

– Подожди, ты куда?

– Домой.

– Какой домой? А кино?

– Кина не будет.

– Что значит не будет? – удивился Марк. – Вообще-то мы тут сняли кое-что, пока тебя ждали.

– На ютуб выложите. А фильма не будет. Я задолбался.

– Задолбался он, – возмутился Новиков, – ниче, что мы втроем за это дело взялись?

– Я – режиссер!

– Вот и веди себя как режиссер, а не как истеричка.

– Сам ты истеричка.

– Я-то как раз нет, – заявил Саня. – Твоя идея была, между прочим. Из-за нее человек в больницу попал. Мы с Марком непонятно ради чего пыжимся. Но раз уж мы втроем подписались на съемки твоего гениального фильма, то будем втроем работать до победного конца. Ясно тебе? А свои «я задолбался» можешь засунуть себе куда подальше. Ты не телка какая-нибудь, а пацан, вот и будь пацаном. Сказал – сделал. Или хочешь, чтобы мы вдвоем с Марком все сняли и без тебя выиграли твои Канны?

– Да, – с вызовом добавил Марк.

Не скажу, что это была сверхпафосная речь, так обожаемая Голливудом, но Санины слова действительно встряхнули меня.

– Да ладно вам, пацаны. Ну погорячился немного. С кем не бывает? – стал оправдываться я.

– То-то же.

– Так ты с нами или как?

– С вами, конечно. Сань, ты прав, мы обязательно доделаем «То, что нас ждет». Мне даже интересно стало, что вы там наснимали.

– Интересно ему, – пробурчал Новиков.

– Ща покажу, – улыбнулся Марк.

И показал. На экране стоял наркоманского вида паренек и слегка пританцовывал на месте.

– Ну и на фига вы сняли Стасика?

– Ты его знаешь, что ли?

– Нет, блин, не знаю. Двумя этажами ниже живет. Конченный укурыш.

– Во-во, он как раз обдолбанный был.

– В топку его.

– Не, не. Ты послушай, прикольно. Он зато в апокалипсис верит.

И я послушал. Типичный наркоманский бред. Стасик, похихикивая, отвечал на вопросы Сани. Да, он верит, что конец света неминуем и наступит 21 декабря. «Прилетит куча инопланетян на своих, похожих на гигантские матрешки, звездолетах, из которых выйдут такие же огромные, как Николай Валуев, инопланетосы, только с четырьмя головами и кактусами вместо рук, и начнут всех отстреливать из своих мегабластеров». Но Стасик готов к их приезду, так как скупил кучу плакатов Филиппа Киркорова. Ведь единственное, чего они боятся, это портреты Филиппа Бедросовича. И дальше в таком же духе.

– И что здесь прикольного?

– Ну как, – удивился Саня, – смешной Стасик. Верит в апокалипсис и главным в жизни сгущенку и тортики считает.

– Нет. Мы не будем рекламировать наркотики. И вообще. Ничего вам доверить нельзя. С этой минуты никакой самодеятельности!

– Тиран, – возмутился Марк.

Парни, конечно, обиделись, но иначе никак. Режиссер должен быть жестким. И я проявил жесткость. Мы пошли и стали снимать. Но, как обычно, ничего путного не вышло. И персонажи не яркие, и в конец света не верил никто, и видео в ютубе все подпортило. Нет, в этой жизни не все так просто дается, как нам хотелось бы, но и тем приятнее добиваться цели. Точнее, не цели, а мечты.

Мы распрощались до завтра и договорились в обеденный перерыв Сани поснимать еще немного. Довольный Новиков побежал к Снежане, а мы с Марком по домам.

Я снова включил компьютер. Решил пересмотреть ненавистное мне видео. А оно, как назло, стремительно наращивало популярность. Вот бы мышцы так росли. Под видео стояло 318569 просмотров. Нет, ну забавно немного, но только из-за песенки. Все остальное же… Ну подумаешь, зомби, подумаешь, упали, ну драка – чего тут особенного? Пока я пытался убедить себя, что это до жути переоцененное видео, количество просмотров возросло до 319037. Ну бред же. Бред. Что происходит с этим миром? Кошечки, собачки и просто океан человеческой тупости вызывают у всех дикий восторг. Да лучше бы картины Ван Гога смотрели. Так и представляю себе битву «Шедевры искусства против фоток домашних питомцев». Кто больше наберет лайков?

Чтобы успокоиться, я включил «Зеленую милю». Вот это кино! Настоящий кайф, я даже всплакнул в конце. Он же реально был невиновен.

В девять утра меня разбудил звонок. Я так рано не встаю. Я, конечно, понимаю, что многие просыпаются в шесть, а то и раньше, но это как раз преимущество фриланса – вставай, когда хочешь. Так что для меня девять часов – это раньше и придумать нельзя. Покрыв отборным матом телефон, я ответил на вызов.

– Да.

– Александр?

– Да.

– Здравствуйте.

У девушки был приятный голос, но я все равно едва не кипел от злости.

– И вам того же.

– Меня зовут Валентина.

Да хоть Лариса – два идиотских имени. Вот я злой, прямо как Жирик на заседании Госдумы. А не фиг вот так звонить, будить по утрам.

В трубке уже журчало типичное женское бла-бла-бла. Канделаки в программе «Самый умный». Все пересказывать не буду, но суть в том, что эта самая Валентина работает журналистом на местном «типа телевидении», она посмотрела ролик про «зомби-домино», и вот путем немыслимых усилий ей удалось узнать мое имя и контакты. Теперь она просто жаждет со мной пообщаться, типа взять интервью и все такое.

– Когда вам будет удобнее встретиться? – спросила она.

А я еще не переварил и первых десяти слов ее тирады, поэтому тупо молчал, пытаясь сообразить, что ей от меня нужно.

– Александр.

– Что? – не сразу ответил я.

– Может быть, вы заняты?

– До пятницы я совершенно свободен, – зачем-то ответил я.

– Отлично! Тогда давайте сегодня. В полчетвертого вас устроит?

– Наверно.

– Прекрасно. Значит, записываю: «В 15:30 – встреча с Александром». Давайте в парке у памятника Пушкину.

– Давайте.

– Ну все, замечательно. До встречи.

– Погодите. А как вы меня узнаете?

– Поверьте, я вас точно узнаю.

– Угу, а как я вас узнаю? Не очень хочется ходить и спрашивать всех: «Вы Валентина?»

– А вы смешной, – сказала она и повесила трубку.

Ну е-мое. Чертова популярность. Еще не снял кино, а уже началось – звонки, интервью, и главное – утром. Я, конечно, попробовал снова уснуть. Ха-ха, мечтай дальше. Во-первых, с перебитым сном трудно договориться, а во-вторых, уснешь тут, как же. Звонят всякие Валентины и назначают встречи. А я, может, не хочу никаких интервью.

Поздняк метаться. Стрелка забита.

Проворочавшись с четверть часа, я встал, для чего-то долго смотрел на себя в зеркало, затем сварил кофе и пил, громко прихлебывая, из чашки. Ну а фиг ли? Живу один, что хочу, то и делаю, хоть в килте разгуливай, хоть без. Сел работать. Не работается. Валентина. Вот ведь, а.

Набрал Саню, хотел все отменить. Занято. Должен работать, а он по телефону трещит.

Интервью. Черт с ним!

Пошел в ванную, принял душ, посмотрел в зеркало и встал под воду еще раз. Долго с усердием тер себя мочалкой.

В сквере у памятника Пушкину.

Может, розы купить? Или гладиолусы?

Какие, блин, гладиолусы? Это ж не свидание.

А что надеть?

Ну все, приплыли. Триста лет не встречался с девушками. Что надеть? Убожество.

У Сани все еще занято. Птица-говорун. Мурлыкал небось со своей Снежаной.

А на часах всего пол-одиннадцатого. Еще, что ли, разок помыться?

Не стал. Решил позавтракать.

В холодильнике три яйца, доширак и пиво.

Пиво!

Рука машинально потянулась к бутылке.

Но Валентина, Валюшечка, Валек.

Пиво или Валентина? Пиво или Валентина? Пиво или? Черт, тяжело. Решил: яйца на сковородку, пиво подальше к стенке. Еще и этот, как его, фитоэстроген.

А вдруг она страшная? Ну, всякое же бывает. Имечко-то не самое лучшее. И тут же вспомнил. На первом курсе была у нас одна Валя, противная такая, толстая, с жирными волосами и огромным родимым пятном на ноге. Бр-р. Еще и потом от нее несло всегда. Хорошо, что не доучилась. Отчислили на первой же сессии. За драку с преподшей. Но это отдельная история.

А тут… Так-то в телик не берут абы кого, но на нашем, извините за выражение, ТВ возможно все. Блин. Яйца пересолил.

Валя, Валечка, Валентина. Она меня видела, а я ее нет. Несправедливо как-то. Открыл поисковик, набрал Валентина. Матвиенко, Терешкова, Толкунова. Что еще за Толкунова? А, певица такая. Ясно, что ничего не ясно.

Вот щас позвоню и скажу, что все отменяется. А куда я позвоню? Домашний телефон без определителя. Засада. И топ-топ к холодильнику. Психанул, не выдержал. Подумаешь, бутылочка, ну две. До обеда выветрится. И сиськи не вырастут.

И сразу хорошо…

Страшная? Да хоть и страшная. Это же не свидание. Просто не очень круто, когда тебя страшненькие интервьюируют. Это вроде как и сам ты так себе получаешься. Очень неприкольно, что я так себе получаюсь. Я, конечно, не Том Круз, но все-таки. В общем, хватит загоняться.

Пиво разнесло приятное тепло по всему телу, и стало так спокойно и легко. Валя, Валечка, Валюша. Валюша – звучит как-то по-извращенски.

Полез в шкаф. Фрака не оказалось. Неожиданно. Чтобы я да без фрака? Позорище. Шорты, шорты, дырявые шорты, джинсы, еще одни, о! галстук. Вот это точно неожиданно. Не помню, чтобы когда-либо покупал эту удавку на шею. Наверное, подарили. Как пить дать – мама. С намеком, что пора взрослеть и устроиться на нормальную работу. В баню этот галстук. Вот гавайская рубашечка самое то. Типа я такой веселый – рубаха-парень. Эх, жалко, пиво кончилось.

Не, не вариант.

Просто черная майка. Ну такая, с огромным гамбургером на пузе.

Начал гладить. Гладил, гладил, гладил, водичкой поливал, надел, примазал волосы.

Ну на фиг, извращение какое-то. Волосы разлохматил, майку помял. Вроде я такой слегка небрежный пофигист. Москва-стайл.

Буду брутальным. Подумаешь, журналистка. Вот Канны выиграю, и будет этих журналисток как семок в пакете.

Канны. И снова загрустил и психанул.

Канны для ванны.

Дозвонился до Сани, предупредил. Он повозмущался, конечно, но больше так, для виду. Сам небось побежит со Снежаной встречаться. Бегун. Тоже мне Усэйн Болт.

Вышел, разумеется, раньше. Нужно было как-то прийти в себя. Правда, вместо этого я зашел в пивнушку, заказал пол-литра темного и даже стрельнул у бармена сигарету.

Теперь уж брутальнее некуда. Сдувая с кружки пену, я снова попытался представить Валентину. Но делать это на хмельную голову, скажу вам, абсолютно бессмысленно. В тот момент даже спичка мне показалась бы эталоном красоты и грациозности. А если учесть, что бармен курил крепкие, а я так вообще только в очень редких случаях, то хорошо, что в баре никого не было. Иначе до парка я бы вовсе не дошел. Либо пил с мужиками, либо стал ухлестывать за местными «красотками». Чем я хуже Новикова? Он вообще только помреж, а я режиссер, да и в ютуб я попал.

В парке было тоже немноголюдно. Середина дня все-таки. Не все ж у нас фрилансеры. Иначе налоговая бы волосы на себе рвала. Кстати, и как я сразу не догадался. Это же был парк для любителей однополых отношений. Опять эти геи… Захотелось уйти, но, к счастью, днем они не очень-то горят страстью показывать всем свою «особенность». Все больше мамашки да студенты. Пригляделся, никто ко мне не бежит, не летит на крыльях ночи, значит, Валентины еще нет. Хорошо, хоть не хихикает никто и не тычет пальцем. Мамашки – не большие любители ютуба, некогда им фигню эту смотреть.

Вдруг две студенточки взялись за руки и улыбнулись друг другу. Лесбияночки, что ли? Вот к ним-то я вполне лоялен. Даже как-то наоборот, хочется их пожалеть, приласкать. А вдруг Валентина тоже из таких? И я стал усиленно думать на эту тему. Придет сейчас такая мужиковатая, да еще и лысая. Скажет: «Что, ты, что ли, Александр? – и шмыгнет носом, и протянет ладонь, – а я Валентина, пошли в кофейню, что ли?» А там, когда нужно будет расплачиваться, она откроет сумочку, из которой совершенно случайно выпадет вибратор. Бр-р-р. Наверное, я все-таки перебрал. И я взглянул на студенток, но они уже расцепили руки и уткнулись в телефоны.

И тут голуби как заворкуют. Ох уж эти голуби, ну такие наглые стали, терпения не хватает. Мало того, что гадят, когда вздумают, на памятники вождей и классиков, так теперь чуть ли не из рук еду вырывают. А еще говорят, божьи птицы. Что в них божьего осталось. И только я хотел послать их куда подальше, как раздался знакомый приятный голос.

– Александр?

Я повернул голову. Ну не Шарлиз Терон, конечно, даже не Мила Йовович или хотя бы Снежана, но для нашего «типа телевидения» вполне годная девушка. Скажем так, в клубе она не была бы вариантом номер один, возможно, не была бы и вариантом номер два, но вариант номер три железно застолбила бы за собой. Да, вполне ничего была эта Валентина, можно даже заявить, что симпатичная, если бы не родинка на носу. Причем на самом кончике. Я нагло пялился на родинку, но ее это не смущало. Правильно, чего смущаться? Ее ж по ящику показывают. Привыкла уже.

– Валентина? – на всякий случай уточнил я.

– Узнали? – засмеялась она. Смех у нее тоже на троечку. И протянула руку.

– Я не узнаю вас в гриме. Кто вы такой? Сергей Бондарчук? Нет. Юрий Никулин? – зачем-то вспомнил я и пожал ей руку.

Она снова засмеялась. А я почему-то представил, как голубь клюет ее прямо в нос и в темечко…

– Так вот вы какой, «зомби-домино»?

– Я не зомби, – сказал я, а сам подумал: «Клеится, что ли?»

– И хорошо, что вы не зомби, – снова хихиканье.

Точно клеится. Надо бы радоваться, но родинка эта. Я даже протрезвел.

– Хотите прогуляться или сразу в кофейню?

И я вспомнил про сумочку и вывалившийся вибратор.

– А где камера?

– Какая?

– Ваша. Вы же с ящика, то есть с телевидения.

– А, Костя не может сегодня. Да и пока рано записывать. Я пока просто познакомиться хотела.

– В смысле просто познакомиться?

– У нас раз в месяц проходит передача «Солянка», молодежный формат, разные рубрики, репортажи, видели, наверное.

– Не-а, не смотрю телевизор.

– Жаль, посмотрите обязательно, интересная передача.

– Угу. И что там?

– Так вот, в одной из рубрик мы приглашаем гостей, представителей необычных профессий.

– Я фрилансер.

– Или просто интересных людей.

– А я интересный? – удивился я. – Вы же меня не знаете.

– Ваш ролик набрал почти триста тысяч просмотров.

– Уже больше.

– Тем более.

– И это не мой ролик.

– Какая разница? Вы же в нем участвуете?

– Участвую, да… – нехотя согласился я.

– Вот и прекрасно. Я думаю, что к тому времени, как будем готовить выпуск, уже больше пятисот тысяч наберет. А это очень интересно. Еще никогда жители нашего города не добивались ничего подобного.

– А я чего-то добился?

– Вы такой смешной. – И родинка запрыгала вместе с носом. – Думаю, выпуск будет бомба.

– А вообще, да, я, пожалуй, интересный.

– Вот так?

– Ну а че, то есть что. Я вообще-то режиссер.

– Неужели? И что вы сняли? – она посмотрела на меня с неподдельным интересом.

Вот и зачем я это ляпнул? Какой я режиссер? Я еще даже ничего не снял. И в подтверждение моих мыслей она повторила:

– А что вы сняли?

– Пока только квартиру на четвертом этаже, – пошутил я. Петросян недоделанный.

Но она снова засмеялась. Слишком часто она смеется для тупых и банальных шуток.

– А вообще мы как раз с ребятами снимаем кино.

– Правда? Настоящее?

– Я вам больше скажу. Я обязательно выиграю Канны в этом году. – Откуда, откуда этот пафос взялся? Из-за пива, что ли? Или она мне так понравилась? Вроде нет. Я ей, может, и да, но она мне… Нет. Срочно нужно было заткнуться, но я продолжал: – Вот вы, кстати, верите в конец света?

– Вы про календарь майя?

Я кивнул.

– Нет. Мне страшно верить в такие вещи. Хочется еще пожить, сделать столько всего, посмотреть, попутешествовать.

– Любите путешествовать?

– А вы нет?

– Да как-то не знаю. Я всего два раза из нашего мухосранска выбирался.

– Не говорите так, – обиделась она, – это не мухосранск; конечно, мы не Москва, и даже не Тюмень, но все равно хорошенький городок, уютный.

У нее даже родинка загорелась от возмущения.

– Вам виднее, – буркнул я.

– Расскажите лучше про ваш фильм.

И в этот момент голубь действительно сел к ней на плечо и со всего маху клюнул в голову. Я думал, что такое только в тупых комедиях бывает, но нет, черт возьми, реальный опухший голубь клюнул ее чертову голову со всей чертовой, вернее, голубиной силы. Она даже на асфальт села, то ли от боли, то ли от удивления. А голубь и не думал улетать. Я вскинул руки, чтобы схватить его, он попытался клюнуть и их, но с реакцией у меня оказалось все неплохо. А вот вопли у Валентины тоже на троечку, если не на двоечку. Она вопила как ненормальная, которую совершенно неожиданно клюнул в голову огромный голубь, хотя, собственно, так и было. Как только эта божья птица с дьявольскими замашками дала деру, Валентина схватила меня за локоть и посмотрела так, что я подумал, что конец света будет именно сегодня, более того, он уже наступил неминуемо и бесповоротно.