Текст книги "Играя с огнём"

Глава 13

Рафаэль

Тиканье часов, будто вплавилось в мой мозг.

И без того ждать не люблю, а тут…

Придёт?

Или не придёт?

Ответ зависит от того, насколько сильно я надавил.

Не перестарался ли?

Не только с пробуждением.

Тот факт, что я интересовал волчицу не столько в физическом плане, сколько… в каком? Зачем приехала? Расторгать помолвку не стала. Признаваться в том, кем является – тоже. И что тогда хочет от меня? Если бы просто “хотела”, так я ей все условия создал. И даже больше. Да и Селена бы не отправила девчонку просто так.

Тоже мне, конспираторы, бл*дь.

Хотя постарались знатно. Явно Демон руку приложил. А также мой родной дядя и бывший референт, которая отвечала за отбор и проверку подходящих кандидатур. И если последнее просто-напросто удручало, то вот то, что в афере ещё и моего родственничка задействовали…

Хотя, о чём это я?

Он же до сих пор спит и видит как бы меня женить и заполучить целую новую династию альф. Впрочем, Ангелина явно не стремилась к подобному итогу.

Странная всё-таки.

Или же сама определиться не может?

Впрочем, если всё пойдёт, как я задумал, выбор ей сделать всё равно придётся. С учётом озвученного мной условия с увольнением, у неё просто иного выхода не останется. Не просто так я спустил все тормоза, позволив Ангелине воочию удостовериться в том, каким же мудаком я могу быть, если придётся. Теперь, или скажет, кто она, или к отцу за помощью побежит. Тот явно не в курсе проделок своих детишек. Точно бы не позволил в такие игры ввязывать младшенькую.

Интересно, кто ещё участвует…

Ничего, скоро и это узнаю!

А если всё же снова промолчит?

Не скажет. Ни мне. Ни отцу.

Надеюсь, до такого не дойдёт…

Стук в дверь оказался подобен грому. Так задумался, что пропустил приближение той, кого, в общем-то, и ждал. Вошла девушка с непроницаемым выражением на лице. Да и поздоровалась довольно сухим тоном, не располагающим к беседе.

Как всегда, одетая на грани дозволенного, в обтягивающее чёрное платье длиной чуть выше колен и туфли на высоком каблуке. Прилично, но провокационно. Побуждая фантазировать о ней без одежды… Так, не в том направлении снова думаю. Надо бы сосредоточиться на насущном.

А про тёплую одежду, она, видимо, мимо ушей пропустила.

Впрочем, тыкать носом не стал. Очевидно же, у неё сейчас в голове не меньший кавардак, чем у меня самого. Если не больший.

– Закажи обед и ужин на троих, потом заберём и съездим кое-куда, – обозначил свои планы на сегодняшний день.

А ещё приготовился к тому, что последующий ответ будет совершенно на иную тему. Даже дыхание затаил.

– Будет исполнено, – сухим тоном отозвалась та, вопреки моим ожиданиям, развернулась и вышла из кабинета, как ни в чём не бывало.

И даже сам не понял: то ли груз с души свалился, то ли наоборот – придавило, хлеще прежнего.

Значит, ни папочки, ни признаний, всё-таки.

Хм…

Впрочем, как говорится, ещё не вечер.

Правда, этот день будет действительно долгим!

– Да, и ещё, – направился следом за волчицей. – Отмени всё, что было на сегодня запланировано ранее. Меня ждут на одной из платформ, а до неё далековато.

– Хорошо, – кивнула Ангелина, даже не глядя на меня.

Едва сдержался, чтобы не заставить её обернуться.

Так бы и впился всеми пальцами в бархатную кожу…

А ведь так и умом тронуться недолго!

Ещё это её односложное “хорошо” жутко раздражать стало.

С другой стороны, в данный момент меня вообще всё подряд раздражало, поэтому поспешил вернуться к себе, пока сам же себя и не выдал, идя на поводу у собственных эмоций. Вот и провёл в кабинете всё оставшееся время, вплоть до момента выхода, прихватив с собой заказанное по моей просьбе.

Девчонка, пока мы ехали к пристани, молча смотрела в окно, по-прежнему игнорируя моё присутствие. И когда выбрались из автомобиля, оставив тот прямо перед яхтой, которой собирался воспользоваться, сосредоточила внимание на океане. При виде него на её лице воцарилось привычное умиротворение и скрытая радость.

Ну, хоть что-то, касательно Рязановой младшей, я мог предугадать со стопроцентной точностью!

– Поднимайся, – кивнул ей на трап.

Та безропотно подчинилась, легко взбежав на палубу, тут же встав у борта, с улыбкой глядя вниз на бьющие в него волны.

Дальше наблюдать за девушкой не стал. И без того было чем заняться. И только когда управление яхтой было переставлено на авторулевой, смог вернуться к ней.

Ангелина, подставив лицо ветру и прикрыв глаза, откровенно наслаждалась нашим плаванием и даже не заметила, кажется, моего близкого присутствия. А я просто стоял и смотрел. Снова и снова. И почему-то с каждой уходящей секундой казалось, будто та может стать последней. Наверное, именно потому так жадно впитывал в себя образ золотистых прядок, развевающихся на ветру.

В самом деле солнечная…

– Не стоит так на меня смотреть, – произнесла, обернувшись ко мне.

Снова линзы надела. Странно, что вообще не заметил этой детали в её облике раньше. Уж что-что, а подобное сразу бросалось в глаза в таких случаях. Вот и цвет волос явно же изменила тоже.

Воображение невольно принялось подправлять то, что было перед глазами, дабы стоящая неподалёку выглядела такой, какой родилась, без всех этих маскировочных заморочек.

– Так? – переспросил, сложив руки на груди, облокотившись бедром о перила. – Так – это как? – хмыкнул, прищурившись.

Волчица отзеркалила мою позу.

– Так, как смотрят порой другие мужчины. А уж как, вам виднее, – пожала плечами и снова вернулась к созерцанию горизонта.

– Например? – отозвался напряжённо. – Конкретнее изъясняйся, синьорита референт. Если есть что сказать – прямо говори. А нет – так лучше и вовсе молчи, – припечатал куда более сурово, чем собирался.

И сам не понял, что взбесило больше: то, о какой подоплёке сделал выводы самостоятельно, или же то, что она сравнивала меня с другими.

– Я – не эмпат, – пожала она плечами. – Потому и сказала, что вам виднее. Заодно и меня бы просветили.

Не эмпат…

Ха.

Какое занятное сравнение.

А глухое раздражение тем временем лишь усиливалось…

– Ветер холодный, – сменил направление разговора, снимая с себя пиджак. – Про тёплые вещи, о которых я тебе говорил, ты, видимо, вспомнить не удосужилась, – откровенно упрекнул, прежде чем укрыть хрупкие плечи.

Впрочем, избавился бы от этой части одежды и без обозначенного. И не только от пиджака. В голову приходил только единственный вариант, как бы избавить нас обоих от моего паршивого настроения.

– Мне не холодно, – склонив голову, снова пристально посмотрела в мои глаза. – И у меня в принципе нет тёплых вещей. Но за заботу спасибо, – ухмыльнулась, кутаясь в пиджак, и отошла от меня, взяв направление к носу яхты. – Хотя это лишнее.

– Про заботу ты явно преувеличиваешь, – бросил ей вслед. – О том, холодно тебе или нет, я тоже не спрашивал, – отвернулся от удаляющейся девушки.

Ещё с пару секунд вглядывался в тёмные волны, а после вернулся в рубку и поменял режим хода, остановив судно. Торопиться было особо некуда, так что, вернувшись на палубу, стянул с себя остатки одежды и нырнул как можно глубже. Не всплывал, пока в лёгких не запекло от недостатка кислорода. Частенько так делал. Как правило, это всегда помогало сконцентрироваться на том, что в жизни зачастую бывают и более важные моменты, чем выводящая из равновесия текучка… Но не в этот раз. Правда, преобладающее в эмоциях раздражение постепенно всё же утихло. Ещё бы до сих пор сохраняющаяся злость за выходку дочерей альфы клана серых волков спала – вообще было бы замечательно. Однако последнее, скорее всего, ещё долго будет свербеть в моей голове, так что и не рассчитывал даже, что быстро успокоюсь по этому поводу. Близкое присутствие одной из главных виновниц содеянного тем более тому не способствовало. Но и избавиться от неё не мог. Не мог или не хотел.

И чего она сама не свалит?!

Жила же себе как-то предыдущие года…

К слову, о годах!

В документах Микаэлы Мартинс ей значилось двадцать три.

А на самом деле…

Ангелина Рязанова несовершеннолетняя даже.

Бл*дь!!!

С другой стороны, если других это мало волнует, почему меня должно? И ещё… Я так и буду, как последний мудак, постоянно думать о девице, до которой должно быть абсолютно фиолетово?

Час плавания в Атлантическом океане прошёл, а я так и не перестал. Как итог, на борт яхты я вернулся ничуть не в лучшем расположении духа, чем покидал его.

Стоило ступить на борт, как та, о ком размышлял, оказалась рядом, протянув мне полотенце, при этом внимание её было сосредоточено на собственном мобильном, и, судя по мрачному выражению личика, ничего хорошего она там не видела.

– Может, и покормишь тогда сразу? – спросил, взяв полотенце.

– Может, и покормлю, – ответила она больше на автомате, чем осознанно, пребывая в своих мыслях. Помолчала немного, а потом задала неожиданный вопрос: – Скажите, синьор Оливейра, вот если вы кому-то пообещали что-то, но понимаете, что задача трудно выполнима, и лучше вообще прекратить это всё… – поморщилась и устало вздохнула. – Как лучше поступить в таком случае? Выполнить обещание или всё же нарушить?

Эх, зря всё-таки я не синхронизировал гаджеты. Теперь бы не мучился вопросами о том, чего ей там такого понаписали.

– Обещания, как правило, необходимо выполнять, – сказал, как есть, убирая использованное полотенце в сторону. – И что же за задача такая трудновыполнимая у тебя, синьорита референт? – уточнил, уже заранее зная, что честного ответа не получу.

Ошибся.

– Пообещала узнать своего жениха получше, – горько улыбнулась Ангелина. – Не лучшая идея, как по мне, и бессмысленная, – посмотрела на меня виновато и жалобно. – Но, к сожалению, я пообещала. В общем, никогда никому не давайте глупых обещаний, синьор Оливейра. Жить проще будет, – отвернулась и, кажется, вовсе собралась отойти.

– Почему же бессмысленная? – вздохнул, чувствуя себя ещё большей сволочью в её присутствии, нежели обычно. – Всё настолько плохо? И зачем вообще тогда обещать его узнавать? Для чего?

Да уж, разговаривать о себе в третьем лице…

Долбанный спектакль!

– Не то, чтобы плохо, – задумалась девушка, нахмурившись. – Просто я ему не нужна в действительности. И никогда не была нужна. А вот моя сестра почему-то уверена в том, что я могла бы ему понравиться. Так глупо… – коротко рассмеялась и покачала головой. – Давайте, лучше, и правда, поедим, – перевела тему и отправилась к корзине с ранее заказанной едой.

Меня будто на самое дно Атлантического океана запихнули. По крайней мере, именно так бы и обозвал собственное состояние всего через мгновение после услышанного. Словно резкий перепад давления и полнейший резонанс.

А ведь до самого не дошло, что объяснение будет таким… элементарным.

Ну, Селена!

Хотя, зная её, чего ещё стоило ожидать?

– И всё равно не понимаю, – догнал Ангелину, наблюдая за тем, как она изучает содержимое корзины. – Ты сама же говорила, что не в восторге от своего статуса невесты. Тогда какая разница в том, нужна ты ему, или нет? Так говоришь, будто бы тебя это обижает.

– Нет, не обижает, вы правы. Давно уже не обижает, – грустно улыбнулась и с энтузиазмом принялась выкладывать еду на тарелку, стараясь сделать это красиво. В итоге, обиженно надула губы, когда у неё ничего не получилось и недовольно пробурчала: – Не быть мне дизайнером, – вздохнула. – Но главное же вкус, да? – задала риторический вопрос, сконфуженно разглядывая творение рук своих.

Уж не знаю, что она хотела сделать, но больше всего это напоминало деление круга на части. Да и сознание больше занимала не красота сотворённого девушкой, а совершенно иное.

Если с тем, за каким дьяволом Ангелина прилетела в Рио, стало более-менее ясно, то сразу же напрашивался и другой вопрос…

Давно не обижает?

К чему бы это?

Неужели прежде она реально на что-то рассчитывала?

А по-другому интерпретировать не получалось.

– Не быть тебе дизайнером, – повторил за ней в подтверждении с лёгкой усмешкой и устроился удобнее рядом с расставленной едой. – Надеюсь, на вкус это, и правда, не повлияло, – протянул напоказ задумчиво, по-новой рассматривая предложенное.

Надо бы уже сосредоточиться на насущном, а не на своих мысленных терзаниях, а то поймёт ещё, что что-то не так. Рановато.

– Надейтесь, – хмыкнула волчица. – Пробуйте, синьор Оливейра, для вас же старалась, – уселась на высокий стул и подставила руку под щёку, с ожиданием глядя на меня.

– Хм… – не спешил приступать к обеду, скептически оглядывая тарелки. – А напомни-ка мне по возвращению в офис направить в юридический отдел рекомендации на внесение в соглашение с референтами пункта об ответственности за отравление своего работодателя, – продолжил изображать сомнения по поводу будущей трапезы.

– Даже если вы отравитесь, я буду гордиться тем, что вы умерли нормальным оборотнем, а не букой, каким представлялись прежде! – выдала на полном серьёзе, с долей некоторого пафоса, и лишь подрагивающие в намёке на улыбку губы выдавали её веселье.

Сам еле удержался от улыбки, покачав головой в отрицании.

– Не видать тебе премиальных в этом месяце точно, – тяжело вздохнул, наконец, взяв первый кусочек мяса из предоставленного ассорти.

– Ну, и ладно, – пожала Ангелина плечами, нисколько не расстроившись по этому поводу. – Главное, не деньги. Мне и так просто нравится с вами работать. Без премиальных. Никогда бы не подумала, что это так интересно, – протянула довольно. – Но юридическое образование надо бы всё-таки получить будет тоже. Чтоб мелкий шрифт не упускать в документах, – съехидничала.

– Юридическое образование лишним не бывает, – согласился с ней. – Сама? – кивнул на еду. – Или сначала подождёшь пару часов, чтоб я точно выжил?

– Прям мысли считали! – восхитилась девушка. – Но так и быть выжду только полчаса. Думаю, этого будет достаточно, – покивала важно, но почти сразу рассмеялась и взялась за вилку. – Кстати, – прищурилась, глядя на меня, – а вы, правда, ни через месяц, ни через год, – повторила сказанное мною ей в отеле, – не отпустите меня? Не уволите?

Хороший вопрос!

На который и сам ещё ответ не знаю.

Тогда я сказал это лишь ради провокации.

Но не сработало.

А теперь…

Чёрт его знает что теперь будет.

– А если так, что делать тогда будешь? – поинтересовался встречно. – Ну, про вариант с отравлением я уже примерно понял, – отшутился под конец.

– Я? Ничего. А вот вы… – ткнула в мою сторону столовым прибором с важным видом. – Учитывая всё, что между нами произошло за последнее время и вчерашнюю ночь… Да вы теперь просто обязаны на мне жениться, синьор Оливейра!

Я аж подавился…

И кашлял очень долго.

А девчонка тем временем нагло хохотала надо мной.

– Вы жутко милый сейчас, знаете? – закусила губу в явном намерении сдержать улыбку, но это ей мало помогало. – Успокойтесь, синьор Оливейра, я так и быть обойдусь без подобной чести с вашей стороны. Уж что-что, а замуж совсем не хочу. Ну, если только за свою истинную пару.

Кашлять, я так, и не перестал, к слову.

Понадобилось минуты две – так точно, чтобы проглотить не только застрявшее в горле съестное, но и всю поступившую информацию.

– Не все в нашем мире встречают истинных, – прокомментировал, как только возможность свободно говорить вернулась, затем наклонился, чтобы быть к ней ближе: – А насчёт остального: осторожней, солнечная девочка, с собственными высказываниями, одно из таких неосторожно слетевших с твоих прекрасных губ может исполниться в момент, когда совсем того не ждёшь, сама же потом не рада будешь, – ухмыльнулся, коснувшись тех самых губ, о которых говорил… в откровенном обещании.

В шутках я вообще не силён.

И на этот раз не отличился.

Глава 14

Ангелина

– …осторожней, солнечная девочка, с собственными высказываниями, одно из таких неосторожно слетевших с твоих прекрасных губ может исполниться в момент, когда совсем того не ждёшь, сама же потом не рада будешь.

В бирюзовых глазах арктический холод, в голосе сталь и обещание. Будто не просто предупредил, а приговор вынес, причём для нас обоих.

Растерялась.

Особенно, когда он дотронулся до моего подбородка, а потом принялся водить большим пальцем по губам.

– Что вы делаете? – напряглась тут же, хотя отстраняться не стала, чтобы не провоцировать на что похуже.

С него станется.

Правда, он моего вопроса, похоже, вообще не услышал. Слишком уж занят был тем, как наблюдал за собственными действиями, пока в бирюзовом взоре разгорались тлеющие угольки.

Хотя, нет. Я ошиблась.

– Разговариваю с тобой, – отозвался тихо Рафаэль, не прекращая касаться моих губ. – Почти переварил и принял тот факт, что обязан теперь на тебе жениться, как ты и сказала. Скорее всего, так и сделаю.

Чего?!!!

– Не надо на мне жениться! – поспешила отказаться от столь щедрого предложения.

Этого мне только не хватало!

Ещё и в сторону от него шарахнулась. На всякий случай. И в тот же миг оказалась притиснута к мужскому сильному телу, глядя на него в испуге. Это я ногу неудачно подвернула, а он поймал. Но лучше бы упала, честное слово! Мало того, что оборотень говорил странные речи, так ещё и опять лапал, будучи почти голым. А мне, между прочим, утреннего душа за глаза хватило!

– Как это не надо? – переспросил огненный альфа. – Ты ж сама заявила, что обязан. А если обязан, не люблю оставаться должным. Обязанности свои я всегда в срок исполняю.

Надо же, какой он хороший и правильный.

На мою голову.

– Вы же шутите, да? – протянула недоверчиво.

Слишком серьёзным он выглядел, не как для шутки. Взгляд тоже не заставлял усомниться в том, что это его обещание – совсем не насмешка над глупой мной. Но ведь не может же он реально пойти и жениться на ком-то только потому, что ему так сказали?

– По-твоему, нечто подобное – то, с чем можно шутить?

Не знаю.

Не думала раньше о таком.

И вообще:

– У вас же невеста есть, – напомнила и ему, и себе.

Вот да!

У него же я есть!

А он на другой жениться собрался?

Обнаглевший!

– Есть, – согласился он со мной. – Но ночь-то я с тобой провёл, а не с ней, к ней и пальцем не притронулся, её девственность на чьей угодно, но точно не на моей совести. И раз уж обязан я жениться именно на тебе, то, вероятно, она сама, когда узнает об этом, то от меня сразу же откажется, так что не вижу никакой особой проблемы.

Я почти захлебнулась своим возмущением.

Не на его совести, значит?

Да у него её вообще, похоже, нет!

– А знаете, ну лишили вы меня моей девственности, да и плевать! – продолжила возмущаться уже вслух. – Не думаю, что я первая такая в вашем списке! На других же вы не женились! А у меня… – замялась на миг с поиском подходящего пояснения, а затем вспомнила про Лукаса: – …свой жених имеется! И… И это не вы! – закончила с гордым видом.

Ответом мне послужила ласковая снисходительная улыбка.

– Не могу с тобой не согласиться. По части других. Если бы я в буквальном смысле воспринимал слова каждой, с кем у меня был секс, то свободные страницы в моём паспорте закончились бы уже очень-очень давно, – снисходительно протянул он в ответ. – Вот только сравнивать их с собой однозначно не стоит. Я же не сравниваю. Тем более, что наличие твоего жениха вчерашним вечером совсем не помешало тебе первой меня поцеловать.

Возмущение сменилось ступором.

Я его поцеловала?

Первая…

Я?

– Врёте! – выдохнула в ужасе. – Не могла я! – помотала головой для пущей убедительности, отталкивая его от себя.

Да я вообще ещё ни разу ни с кем не целовалась, а тут ещё и сама чтоб? Быть того не может!

Или может…

– За всё то время, что мы с тобой провели вместе, могла бы и запомнить, что я не имею такой привычки, – поймал снова, прижимая к себе крепче прежнего, склоняясь надо мной столь опасно близко, что я ощущала чужое дыхание на своих губах. – Ну же, солнечная девочка, вспоминай. Ты сама залезла ко мне на колени. Сказала, что дышишь мной, – перехватил мою ладонь и сжал в своей, поднимая выше и только для того, чтобы я могла коснуться огненной шевелюры. – Сама прижалась ко мне. Сама запустила свои красивые хрупкие пальчики в мои волосы. Всё остальное тоже спровоцировала сама, – скатился до хриплого полушёпота. – Давай, солнечная моя, вспоминай.

Вспоминать?

Разве можно вспомнить то, чего не было?

Мозг всё ещё отказывался принимать сказанное Огонёчком за правду.

Как он сказал?

Залезла к нему на колени?

Я. Сама.

А потом сказала, что дышу им.

И последующее всё – тоже сама.

Я!

Да нет!

Не могла я!

И будто в насмешку память подкинула момент, где я и правда прижималась к мужчине всем телом, сидя верхом на нём, уткнувшись лицом в его шею, с наслаждением вдыхая в себя аромат кофе и апельсинов, и… поцелуй. Совсем не такой, какой представлялся при упоминании о нём. Иной. Гораздо худший, чем можно себе вообразить. В шею. Ровно в то место, где обычно подобные нам оставляют отметины принадлежности, чтобы все видели, что оборотень занят. И я… вот так?

Притом, что не одна я это поняла.

– Вспомнила? – правильно расценил мою реакцию оборотень, сжимая мою ладонь в своей крепче. – Будем вспоминать дальше? Также наглядно и обстоятельно, одно за другим, действие за действием, чтоб уж наверняка… – предложил с явным предвкушением.

Другая его ладонь, которая прежде покоилась на моей талии, скользнула выше по спине к затылку и аккуратно обхватила, вынуждая смотреть исключительно глаза в глаза. В бирюзовом взоре по-прежнему разгорались тлеющие угольки. Как в ту ночь. Перед тем, как он поцеловал меня в ответ. Без капли нежности. На грани грубости. Впился в мои губы с рычанием подобно оголодавшему зверю. Лишив не только мои лёгкие всех запасов кислорода, но и мозг – разумных мыслей. Оставив на своём месте безумное желание получить больше.

– Рафаэль…

То ли позвала, то ли попросила.

То ли остановиться, то ли продолжить.

С губ слетел тихий стон, а пальцы в его волосах сжались крепче, как отражение мужским объятиям, когда я прижалась к нему ближе, отвечая на его жадный поцелуй, позволяя уронить себя спиной на песок…

Но это там, в прошлом. Здесь же, в настоящем… тоже позволила ему творить с собой, что ему хочется, когда он, не дождавшись ответа, накрыл мои губы своими.

Правда на этот раз действовал совсем иначе. Прикасался мягко и ласково. Почти невесомо. Вынуждая поддаться этой откровенной нежности. Сдаться. Забыться. Раствориться в огненном жаре крепкого мужского тела, к которому я сама прижалась так близко, что теперь грудью чувствовала быстрое биение его сердца. И следующее прозвучало уже не в памяти, а наяву:

– Рафаэль…

Не ответил. Уткнулся лбом в мой лоб, по-прежнему крепко сжимал мою ладонь, удерживая за затылок, и тяжело дышал. Явно боролся с самим собой, судя по тому, как разгорались и гасли угольные вспышки в его глазах, а потом всё начиналось по-новой. И мне бы испугаться этого, отойти от него, но в голове сигнальной лампочкой замигало в предупреждении. Да и если быть совсем честной с самой собой, то и не хотелось отстраняться. Наоборот, я перестала сжимать в ладони его волосы, перенеся её на мужское лицо, накрывая, и принялась успокаивающе водить большим пальцем по скуле от кончика губ до уголка глаз и обратно. В первое мгновение Рафаэль замер, а затем вдруг развернулся и прижался губами к центру моей ладони. Чем изрядно смутил. Настолько, что я, недолго думая, отобрала ладонь и на всякий случай даже себе за спину её спрятала.

– Нам, наверное, пора дальше плыть, – сказала первое пришедшее на ум в качестве оправдания, опустив взгляд, сосредоточившись на отметине от пулевого ранения.

– Наверное, – согласился оборотень со мной на свой лад.

Но с места так и не сдвинулся ни на миллиметр. Жар его тела обволакивал с каждым мгновением всё больше, отчего у меня возникло ощущение, что я задыхаюсь.

– Отпустите, пожалуйста, – попросила тихонько.

– Зачем? – поинтересовался Рафаэль встречно. – Кажется, и так неплохо. Нам обоим.

Не сказать, что он не прав. Стоять в мужских объятиях было почти уютно, если бы не одно но – его возбуждение. Если до этого я об этом даже не задумывалась, поглощённая иными эмоциями, то теперь, придя в разум, это стало проблемой.

– Пить хочу? – то ли утвердила, то ли всё же спросила, продолжая рассматривать его обнажённый торс.

Косые мышцы его живота, к слову, не сохранили отпечатка недавнего ранения. Всё же хорошую бабушка мазь изготовила. Но я зачем-то всё равно провела ладонью по тому месту, где некогда находились три глубокие борозды.

– Ну, когда очень хочется, не стоит себе в этом отказывать, – довольно двусмысленно одобрил он.

То ли мои слова, то ли действия…

Которые я тут же прекратила.

И даже на пол шажочка отодвинуться сумела.

– Извините. Я не хотела, – поспешила оправдаться. – То есть хотела. Но убедиться. В смысле, что всё зажило. Вот, – закончила совсем тихо, чувствуя себя глупее некуда.

Так себе оправдание, с учётом, что здесь и невооружённым взглядом видно, что всё в порядке. Трогать не обязательно.

Уж не знаю, как на самом деле он воспринял мой порыв, но послышался усталый вздох, а затем оборотень заново притянул меня к себе, крепко обняв обеими руками, после чего и вовсе прижался губами к моей макушке, глубоко вдыхая. И стало так хорошо. Будто все тяготы мира сняли с моих плеч. А ещё немного смешно. Просто меня так папа всегда целовал, а тут… Неожиданно. Тем более, от такого, как Рафаэль Оливейра.

– Знаете, – запрокинула голову, глядя на него снизу-вверх, – всё-таки вы очень странный оборотень, синьор Оливейра, – закусила губу. – Никогда не думала, что вы способны на подобное поведение. Мне казалось, вы совсем не умеете обнимать, – взмахнула рукой. – Вот так, – пояснила, как смогла. – Особенно, девушку.

Особенно, меня.

– Я способен на проявление свойственных всем живым существам эмоций: какое открытие, правда же, синьорита референт? – хмыкнул Рафаэль. – И это, по-твоему, странно? – дополнил, прищурившись.

Вот явно мужик не в курсе, что о нём судачат "подданные"!

Просветить, что ли?

– Честно? За вашей напускной суровостью это очень сложно разглядеть. Сотрудники так и говорят, что вы улыбаетесь только когда собираетесь кого-то убить, – понизила голос, добавив в него нотки ужаса. – Будто это последнее, что видит жертва вашего гнева. А ещё ходят слухи, что, несмотря на огненный темперамент, у вас осколок льда вместо сердца, – положила ладонь на его грудь, постучав указательным пальцем. – Да-да, – покивала с важным видом в подтверждение своих слов. – И это я молчу про вашу личную жизнь… – протянула многозначительно. – И вот как тут мне, простой, бедной провинциалке, понять, что вы обычный и умеющий чувствовать оборотень? Вот и приходится выяснять всё опытным путём, на свой страх и риск, – наигранно тяжело вздохнула.

Оливейра на мои слова сперва нахмурился, а затем обречённо уставился в небо, запрокинув голову.

– Ладно, про личную жизнь я понял, про суровость, кусок льда вместо сердца и темперамент – тоже, – проговорил задумчиво. – Но откуда такие подробности про мою улыбку перед убийством, если я потом всех тех, кто это видел – убиваю? – вновь посмотрел на меня, сохраняя прежнюю хмурость. – А про выяснение опытным путём, мне, пожалуйста, отдельно и со всеми подробностями, синьорита референт, – приподнял бровь в демонстративном ожидании. – Что ещё ты обо мне выяснила? Уже лично сама.

Ага, как же! Так я ему и рассказала!

Он бы ещё любовное признание запросил!

– А я знаю, откуда такие подробности? – удивилась. – Как говорится, за что купила, за то и продаю. А что про меня? Я просто вот постоянно задаюсь вопросом, как вы меня до сих пор не уволили или не убили. Просто сравнивая поведение Паолы и моё – это было бы, наверное, ожидаемо, – почесала нос сконфуженно. – По крайней мере, ставки на моё увольнение высоки как никогда. Я даже присоединилась к тотализатору. Когда я ещё столько заработаю?

– Хм… – вернул себе задумчивый вид оборотень. – И на что поставила?

– Не-а, не скажу, – протянула я довольно. – Я ж не дура, повод вам давать ненужный! – фыркнула насмешливо. – Меня вот другое интересует. Очень-очень интересует! – прищурилась, глядя на его губы.

Ну, просто мой вопрос именно с ними связан был.

– Если очень-очень интересует – спрашивай, – усмехнулся оборотень.

– А вы, правда, никогда-никогда не целуетесь со своими девушками? – выпалила на одном дыхании, пока не передумала.

С учётом, что меня-то он поцеловал, вопрос был более чем насущным. Тем более что, услышав его, альфа подзавис на несколько секунд.

– Это довольно личный вопрос, не находишь? – выдал, спустя долгую паузу. – Если я на него отвечу, тебе тоже придётся поделиться со мной чем-то личным.

И вот, наверное, зря я это делаю, но:

– Это чем, например? – заинтересовалась против воли.

– Таким же личным, например? Тем, в чём не признавалась прежде никому.

– Ну нет, это уже слишком! – шутливо возмутилась я, раздумывая над ответом.

Что-то, что никто не знает…

И то, что лучше не извлекать на свет.

– Почему слишком? – нисколько не проникся тот, отвлекая. – Если ждёшь от кого-либо что-либо конкретное, будь готова ответить тем же. Равноценно. Разве не справедливо?

– Справедливо, – признала его правоту, закусив губу. – Ладно, – вдохнула и выдохнула, собирая всю смелость в кулак. – Когда-то в недалёком прошлом я была влюблена в своего жениха, – выпалила на одном дыхании.

Зачем призналась? Решила же уже, что это лучше оставить в глубине детских грёз. Но сказала. Наверное, просто захотелось хотя бы так поделиться с ним своей детской мечтой. Тем более, ему всё равно ведь неизвестно, что это я о нём. Так что ничего не теряю.

– И что изменилось?

– Повзрослела? – пожала я плечами с грустной улыбкой. – Или просто осознала, наконец, что не нужна ему. Выберите сами, что вам больше нравится.

Оборотень на это отреагировал далеко не сразу. В бирюзовом взоре снова вспыхнули тлеющие угольки.

– Это твоё откровение. Не моё. Тебе решать.

Вот тут я призадумалась.

– Наверное, и то, и другое по-своему верно, – постановила по итогу. – К тому же, когда в будущем я встречу свою пару, эти чувства станут не важны. Так какой тогда смысл за них держаться?

Не столько ответила, сколько себе напомнила. А то я стала о том забывать в его присутствии.

– И то верно, – криво усмехнулся стоящий передо мной, а проявление звериной сущности в бирюзовых глазах вспыхнуло намного ярче. – Даже более, чем всё остальное. А ставку тебе лучше сменить. Проиграешь, – тяжело выдохнул мне в губы, прежде чем, наконец, отстраниться.

Ничего больше не сказал, шагнул ближе к бортику, через который тут же спрыгнул в воду.

Я же осталась стоять на месте, растерянно глядя ему вслед. Дотронулась до губ, на которых остался привкус горького кофе и сладких апельсинов, пытаясь не думать о том, насколько же сильно я облажалась со своим признанием.