Текст книги "Великие герои Эллады. Тесей"

Незваные гости

272

Кинулись люди с дороги в поля врассыпную,

Видя, что правит возница легко лошадьми:

«Ветер недобрый принёс эту деву шальную,

Или напуганы кони царевны зверьми?»

«Кто на повозке примчался?» – спросил старец тихо.

«Это Исмена пригнала четвёрку коней!

Долгое время считал ты, что дева – трусиха,

Но оказалось, что братьев смелей и сильней!»

273

«Что от отца пожелала она, Антигона?

Разве мешаю сейчас процветанию Фив?

Я – нежеланная ныне в столице персона,

Или Креонт к бывшей славе моей стал ревнив?»

Спрыгнула ловко с повозки отцовской Исмена,

Вмиг оказалась страдалица возле отца,

Стройная, яркая, словно на небе Селена,

Стать бы могла украшеньем любого дворца!

274

«Горькие вести, отец, привезла из столицы:

Братья мои оказались на грани войны,

Наш Этеокл примеряет личину убийцы,

Жизнь сохраняя, бежит Полиник из страны!

Старый Креонт там плетёт незаметно интриги,

Гибели братьев желает пронырливый лис,

Едет за мной подстрекатель на царской квадриге,

Чтоб навязать нам опасный для всех компромисс!»

275

«Девы, побудьте с отцом, у меня есть идея,

Вас ненадолго оставлю!» – промолвил Тесей,

Быстро умчался он в город – встречать лиходея

Должен правитель Афинский в готовности всей.

Въехать Тесей не успел в городские ворота,

Как застучали подковы четвёрки коней!

Это квадрига вкатилась в дугу поворота,

Хитрый Креонт восседал торжествующе в ней:

276

«Вот и догнал я невесту любимого сына,

Гнал лошадей, как неправду несчастный Полиб!

Эй, Антигона, позволь мне попить из кувшина,

Скоро со мной все поедете, слышишь Эдип?»

Громко смеясь, он нарушил Эринний границы,

Не обращая вниманья на крики толпы:

«Девы, ведите слепого отца к колеснице,

Делайте, как повелел я, не будьте глупы!

277

В Фивах богатых отец ваш найдёт утешенье,

Я предоставлю семье и защиту и кров,

Скоро забудете вы и беду, и лишенья,

Станет Эдип через месяц, как прежде, здоров!»

Посох слепца оказался в руках Антигоны:

«Не подходи к нам, коварный седой интриган!

Ты нарушаешь бессовестно царства законы,

В роще Эринний язык твой фальшив и поган!»

278

«Эй, вы, охрана, схватите вон ту, молодую,

И привяжите ремнями к повозке её!

К вам приведу я сейчас и вторую, худую,

Только подайте скорей мне тупое копьё!»

Стал Антигону теснить он к повозке свободной,

Но заключили девицу колонцы в свой круг.

И, защитив жизнь царевны, душой благородной,

Люди нагнали на стражу Креонта испуг.

279

Кинулись воины вслед за сестрой Антигоны,

Крикнула громко она: «Помоги мне, отец!»

Слыша несчастной девицы рыданья и стоны,

Бросился дочь защищать измождённый слепец.

Стража поймала и крепко связала Исмену

И, окружив старика, издевалась над ним:

«Воздух напрасно ты бьёшь, не разбрасывай пену,

С нами поедешь – ты в Фивах народом «любим!

280

Бей посильней и точней, не жалей сил, несчастный,

Пусть из тебя выйдет с потом вся спесь гордеца!»

«Эй, чужаки! – прогремел позади голос властный. —

Быстро оставьте в покое больного слепца!»

Тесей и Креонт

281

Вмиг обернулась на оклик фиванская стража —

Грозно смотрел на Креонта афинский герой:

«Разве слепец с дочерьми – властелина пропажа,

Или издёвки считаете детской игрой?

Ваше присутствие здесь мне пока непонятно,

Вы преступили границу владений Афин!

Видеть захват обездоленных – мне неприятно,

Требую я объяснить это всё, господин!»

282

Как Посейдона волна пробежала по понту,

Так проскочил явный страх по лицу чужака:

«Фивы доверили мне, властелину Креонту,

В город великий вернуть всю семью старика!»

Вдруг он заметил, как зрит на него Антигона,

Взгляд говорил, что он будет Тесеем убит.

Вспомнил себя молодым, друга Амфитриона,

Как воевал за него богоравный Алкид.

283

«Этот правитель Афинский не ведает страха,

С лёгкостью царь уничтожит охрану мою!

Струсив, она побежит от геройского взмаха —

Знают фиванцы, как грозен трезенец в бою!

Правду поведать сейчас? Это будет чревато!

Лучше солгать, совершить небольшой перегиб! —

Вслух он продолжил: – Все знают тебя, демократа,

Только, похоже, не знаешь ты сам, КТО Эдип!

284

Буду правдив, что присуще у нас ветеранам:

Этот старик с юных лет отличался враньём,

В городе власть захватив хитроумным обманом,

Тайно убил он отца-властелина копьём.

Силой женился Эдип на вдове Иокасте,

Матерью кровной она приходилась ему,

Благодаря незаконно достигнутой власти,

Тайна смешения крови упрятана в тьму!

285

Десятилетья хранил он секрет от народа,

Как от Зевеса скрывал много лет Прометей!

Как относиться должны мы к деяньям урода,

Что породил себе братьев-сестёр, как детей!

Боги увидели эти деянья не скоро,

Больше семнадцати лет пролетело с тех пор,

Как этот тип влез в личину убийцы и вора…

Но обратил Аполлон на столицу свой взор.

286

Бог не жалел стрел, несущих болезни в столицу,

Беды слетались на Фивы, как стаи ворон,

Засуха страшная быстро сгубила пшеницу,

Голод и смерть нанесли нам ужасный урон!

Правду поведал Тиресий, безглазый провидец,

Что виноват в наших бедах презренный Эдип,

Даже нашёлся убийства царя очевидец!» —

Старый Креонт перешёл в эйфории на хрип:

287

«Должен и ты, царь, прогнать от себя негодяя,

Что осквернил и богов, и священный закон!

Принял, его ты деяний ужасных не зная,

Слышишь, властитель, ЭДИП заявился в Колон!»

«Ловко его обманул я своими речами! —

Думал Креонт, гладя нервно на пальце кольцо. —

Прочь он погонит Эдипа, стегая бичами,

Полнится гневом кипучим Тесея лицо!»

Решение Тесея

288

Люди Креонта мгновенно воспрянули духом,

Стали смотреть на Тесея с ухмылкой в упор —

Значит, поверил властитель рассказам и слухам,

Вынесет свой, осуждающий грех приговор.

Замерли все: и колонцы, и девы-беглянки,

Крепко вцепился «виновник» в обеденный стол.

Властно Тесей вопрошал: «В чём виновны фивянки,

Если на них, чужестранец, безумно ты зол?

289

Если Эдипа прогнали, как старую псину,

То почему ты решил возвратить его вновь?»

Юный властитель сжал крепко в деснице дубину:

«Хочешь увидеть в столице пролитую кровь?

Жду от тебя объяснений, Креонт «сладкозвучный»!

Или навеки ты хочешь прижаться к земле?

Требую, чтобы раскрыл свой секрет злополучный —

Ложь неприкрытая светит на старом челе!

290

Пот побежал по морщинам глубоким ручьями,

Стал задыхаться от страха фиванский хитрец:

«Выброшен старый Эдип был двумя сыновьями,

Я же пытался его возвратить во дворец!

«Видел твою об Эдипе «большую заботу»,

Точно такую почувствуешь скоро и ты!

Организую сейчас на тебя я охоту,

Кровь ты прольёшь от подобной моей «доброты»!

291

«Царь, отпусти нас со стражей в несчастные Фивы,

К стенам столицы уже подступили враги!

Всех нас прости, что в желаньях мы были ретивы,

Больше не будет в Колоне фиванской ноги!»

Собственной страже тотчас приказал Победитель:

«Бросьте фиванцев в темницу за явную ложь!

Там и расскажет всю правду Креонт-обличитель,

Воздух для этого в крепости очень хорош!»

292

«Я объясню, властелин, о причине визита!

Мне прорицатель сказал, что несчастный – святой!

Будет могила Эдипа для Фив, как защита,

Платит старик за такое своей слепотой!»

«Значит, Креонт, вам нужны от Эдипа лишь кости?

Старца убить, чтоб спастись? Ты в уме ли своём?

Стража! Устали без пира любезные «гости»,

Их проводите до Фив, «угощая» копьем!»

293

Тыкая острыми копьями в крепкие спины,

Люди Тесея прогнали незваных «гостей».

«Не ожидал я вранья от седого мужчины —

Сколько он выдал от страха плохих новостей!»

Вскоре узрел царь на поле, засеянном просом,

Юношу знатного, быстро бегущего к ним.

Славный Тесей к бегуну обратился с вопросом:

«Кем, чужеземец младой, ты так сильно гоним?»

294

«Я не такой молодой, как подумал властитель —

Двадцать уж минуло мне, больше года женат!

Свергнутый братом родным я – фиванский правитель,

В братоубийственной распре не я виноват!»

«Помощь войсками нужна для свержения брата? —

Только что в Фивы отправлен со стражей хитрец!»

«Я прибежал, чтоб добиться Эдипа возврата,

Должен в столицу поехать несчастный отец!»

295

«Здесь подожди!» – бросил юноше царь удивлённый,

Вслух рассуждая, властитель пошёл к старику:

«Должен спасать их столицу Эдип ослеплённый?

Иль не привита любовь у фиванцев к клинку?»

«Старец святой, новый гость прибежал из столицы,

Встречи с тобой пожелал человек молодой!

Может быть, вестник примчался от «старой лисицы»?

Вижу, напуган гонец предстоящей бедой!»

296

«Слышу по речи, спаситель, ты жил в Арголиде,

Не был ли предком твоим легендарный Персей? —

Доброе сердце в тебе, не оставил в обиде

Старца, слепого изгоя из Аттики всей!

Верь, властелин, я не жду никого от фиванцев,

Верные люди, две дочери вместе со мной!

Этот гонец от Креонта – один из посланцев,

Что совершить могут подлость за царской спиной!»

297

Долго Эдип мог вещать о деяньях столичных,

Только внезапно ему помешал громкий крик:

«Добрый, отец! Не хочу диалогов публичных,

Мне разреши подойти, это я, Полиник!»

Великодушный Тесей соизволил питомцу

В рощу Эринний войти для беседы с отцом,

«Только недолго!» – сказал властелин незнакомцу,

Видя, что юноша вмиг притворился льстецом.

298

«Брат Этеокл отстранил незаконно от власти,

Должен в течение года на троне быть Я!

Слабым правленьем он вызвал на Фивы напасти —

Надо воспрянуть, родитель, из небытия!

Милый отец, поспешим в семивратные Фивы,

Где мы вернём тебе власть и посадим на трон,

Знай, что слова Полиника честны и правдивы!

Много ли даст тебе скромный и бедный Колон?

299

«Странное дело: второй посетитель за старцем

Мчится сюда, не жалея ни ног, ни коней,

Словно отец обладает с надеждою ларцем[44]44
  Ларец с надеждой – «ящик» Пандоры, в котором осталась одна Надежда.


[Закрыть]…

Правду, пришелец, скажи, это будет верней!»

«Царь, мы в осаде, столице грозит разрушенье!

Только могила отца сохранит от беды!

В жертве найдёт пусть несчастный Эдип утешенье

Смертью своей он оставит благие следы».

301

Вздулись на шее морщинистой тонкие вены,

Кровь потекла из глазниц старика вместо слёз:

«Телом убитого старца усилятся стены,

Кости поднимут столицу на мощный утёс?

Ты, Этеокл и Креонт – седовласый убийца,

Быстро забыли, как гнали из Фив старика!

Братоубийственных войн не видала столица —

К стенам её, Полиник, ты ведёшь чужака!

302

Оба в войне вы найдёте «земные» покои,

Если тщеславье своё не сожмёте в кулак —

Землю свою и народ защищают герои!

Знай, Полиник, что на поле родном ты – не злак!

Прочь уходи! Вам за распрю «дарую» проклятья!

Нет и не будет победы в подобной войне!

Биться за власть не должны настоящие братья,

В роще Эринний Танатос примчится ко мне!»

303

В сердце Тесея запала большая обида,

Что от Эдипа ждут смерти его сыновья:

«Стража, гони проходимца быстрее болида,

Нет старику от «защитников» этих житья!»

Эдип и Тиресий

304

Сына Эдипа прогнала афинская стража,

Вновь воцарилась в священных местах тишина,

Ликом старик потемнел, словно пепел и сажа,

Ибо тяжёлой казалась изгою вина.

Молвил Тесей: «Предлагаю поехать в Афины,

Ты с дочерьми будешь жить у меня во дворце!»

Стали светлеть у Эдипа на лике морщины:

«Мало, властитель, ты знаешь о старом слепце!

305

Не торопись приглашать за высокие стены,

Выслушай, добрый властитель, безумца сейчас!

Не для ушей Антигоны и юной Исмены

Должен вести об ужасной судьбе свой рассказ!»

Славный Тесей и слепец отошли от дороги,

Уединившись под сенью раскидистых лип.

Вновь свою страшную жизнь пережил в монологе

Самый известный страдалец Эллады Эдип:

306

«Годы правленья летели, как быстрые лани,

Крепкими стали и Фивы, и власть, и семья!

Люди привыкли к моей охраняющей длани —

Видели ясно они улучшенье житья!

Горе внезапно пришло под Фиванские стены,

Камнем Сизифа скатилось с невиданных гор,

В городе к худшему стали видны перемены —

Распространялся в столице невиданный мор.

307

Замертво падали люди во время движенья,

Долго не гасли огни погребальных костров,

Денно и нощно велись ритуалы сожженья…

Вскоре на Фивы спустился чадящий покров.

Невыносимыми были народа страданья,

Не пощадил населенье жестокий Танат!

Стали тревожить мне душу и разум терзанья:

Думал я: «Кто же в несчастье таком виноват?»

308

Брата супруги, Креонта, отправил я вскоре

В Дельфы спросить, в чём причина несчастий и бед.

«Стрелы великого бога приносят нам горе —

Не отомщён мёртвый Лай!» – дал оракул ответ.

«Надо найти обязательно цареубийцу!» —

Так я решил, приглашая на площадь народ:

«Помнит ли кто-то из вас, горожане, возницу,

С кем совершил убиенный последний поход?»

309

«В городе нашем Тиресий[45]45
  Тиресий – сын нимфы Харикло, знаменитый слепой прорицатель. Ослеплён, по одной из версий, разгневанной подругой его матери Афиной, которую он увидел обнажённой. За потерю зрения Афина наградила его ясновидением прошлого, и даром пророчества будущего.


[Закрыть]! – послышались крики. —

Этот провидец расскажет всю правду тебе!

Пусть и безглазый, но зорко увидит улики,

Даст он ответ, уступая народной мольбе!»

Я повелел пригласить ясновидца к собранью,

Чтоб он поведал толпе о виновнике бед —

Кто или что послужило толчком к вымиранью,

И указал нам злодея таинственный след…

310

«Добрый Тиресий, известна ль тебе эта тайна:

Как и за что умерщвлён престарелый тиран?

Было ль исполнено зло совершенно случайно,

Или в неравном бою поражён ветеран?»

«Знаю, Эдип, кто отправил порочного Лая

Лёгким ударом шеста в беспощадный Аид!

Но не скажу! Ждёт судьба впереди его злая —

Мойрами узел тугой и запутанный свит».

311

Больше не стал говорить прорицатель об этом,

Молча направился в сторону крепких ворот.

«Я бы хотел, чтобы ты поделился советом —

Требует правды истерзанный мором народ!

Я накажу негодяя невиданной карой:

Крова лишу и оставлю без капли воды,

Станет по миру бродить, словно пыль за отарой,

В поисках долгих ночлега, огня и еды!»

312

«Не заставляй, властелин, говорить об ужасном,

То, что я знаю, для целого мира секрет!

Просьба людей будет делом пустым и напрасным!

Знаешь о том ты не меньше меня!» – был ответ.

«Стой же, Тиресий! Будет честен с фиванским народом,

Не уходи от ответа, слепец, как лиса!

Родину предал и к старости стал сумасбродом,

Или не слышишь несчастных людей голоса?»

313

«Зрячий, ты слеп! Но тебе я открою глазницы:

Ищешь себя, и тобою убит царь-отец!

Помнишь ли ты быстрый бег по тропе колесницы,

Как старика, отбиваясь, ударил юнец?»

Вмиг появилось в глазах давней сцены виденье,

Разве отца в колеснице убил я шестом?

Окаменело могучее тело в мгновенье:

«Лжёшь ты, Тиресий – тот был в одеянье простом…»

Трагедия Эдипа

314

«Чувствовал я, покидают последние силы,

Волей заставил себя устоять на ногах,

Тотчас явился мне образ царя из могилы,

Думал о нём и вознице я, как о врагах…

«Лжёшь, прорицатель незрячий, Креонту в угоду,

Я докажу непременно, Вы оба – лжецы!

Я разыщу и представлю убийцу народу,

Лай был бесплоден и он не годился в отцы!

315

Слуги! Немедленно мне отыщите возницу!»

«Я отпустила его! – вдруг сказала жена. —

И подарила за службу царю колесницу —

Стала ненужной мне после убийства она!»

«Где он сейчас?» – «Раб уехал в леса Киферона,

Жил до сих пор у знакомого мне пастуха.

Если не спас от убийства владетеля трона,

То был отправлен подальше он мной от греха!»

316

«Быстро доставьте сюда!» – Прокричал я в волненье,

Сердце стучало в груди, словно медный тимпан,

В душу тревожную вскоре закралось сомненье —

Начал душить меня мойрой сплетённый аркан?

Люди на площади громко вели разговоры —

Тайна моя вызывала у них интерес:

На властелина бросали все искоса взоры —

Я отказался принять речь слепца наотрез.

317

«Вестнику царскому дайте пробиться к тирану,

Новость от матери есть для него у меня!» —

Так пробирался глашатай чужой сквозь охрану,

Сзади ведя за узду вороного коня.

«Я из Коринфа, от доброй царицы Меропы,

Просит сказать: «Ты остался теперь без отца!

Славный наследник, домой направляй свои стопы —

Ждут тебя мать, трон царя и покои дворца!»

318

«Я не поеду! – ответил глашатаю сразу. —

Ждёт меня там, как оракул сказал, западня —

С матерью в связь я вступлю, по его же рассказу,

Он и убийцей отца видел только меня!»

«Переживаешь об этом, властитель, напрасно!

Пусть ты – наследник, но сын для царя неродной!

В детстве с тобой поступили злодеи ужасно,

Ты во дворец принесён для спасения мной…

319

Юный, но смелый пастух убиенного Лая

Мне передал в те далёкие дни малыша.

Чувствовал я, что судьба у найдёныша злая —

Стопы пронзёны, к Аиду готова душа…

Ноги омыв и укутав несчастного в ткани,

Я устремился в Коринф, где царём был Полиб,

Взять к себе в семьи в пути предлагали пейзане,

Но передал властелину тебя я, Эдип!»

320

Помню свой крик: «Ты бессовестно лжёшь, чужестранец!

Твой монолог о рожденье моём – клевета!»

Вдруг я увидел: подходит с возницей посланец

И седовласый мужчина с обломком шеста.

Сердце забилось в волненье, как в неводе рыба,

Мысли смешались, как волны в проливе Босфор,

Чувствовал я, что на спину обрушилась глыба,

Перед народом не мог я стоять без опор.

321

Вестник воскликнул: «Смотрите на старого с палкой!

Он мне младенца тогда передал у горы!

Было бросать малыша одного ему жалко

Сразу бы умер ребёнок от ран и жары!»

Скрыться пытался старик за чужою спиною,

Краем плаща закрывая в морщинах лицо:

«Стал я невольно раздоров каких-то виною,

Только б меня не призвали взойти на крыльцо!»

322

Этот тяжёлый момент взбудоражил столицу,

Быстро на площади стихли людей голоса.

«Эй, старика пропустите ко мне и возницу,

Слышать хочу, кем вершились судьбы чудеса!»

Вспыхнул надеждой, подаренной мне Иокастой:

Лай ей сказал, преступление в тайне храня —

«Был тот ребёнок разорван волчицей клыкастой!»

Ужас деяний царя охватил вдруг меня.

323

«Старец, поведай, где взял ты больного младенца,

Как оказался ребёнок в пастушьих шатрах,

Был ли то брошенный сын бедняка-поселенца

Или другого кого? Не испытывай страх!»

«Вызван я был к властелину, причины не зная,

Но рассказал мне о деле дворцовый слуга,

Чадо я принял из рук разъярённого Лая

И поспешил убежать – жизнь была дорога.»

324

«Добрый Тесей, я направил свой взор к Иокасте,

Правду желая прочесть на красивом лице,

Но у судьбы оказался опять я во власти —

Не было дивной спартанки на царском крыльце!

Кстати, хочу вопросить, ты женат ли, властитель?»

«Бог виноделья невесту увёл!» – был ответ.

«В жёны спартанку бери молодую, правитель,

Знай, что у них увяданья и старости нет!

325

Я не жалею, что был на спартанке женатым —

Счастливо жил с Иокастой в покоях дворца!

И не считаю себя до сих пор виноватым,

Если убил я ответным ударом отца…

Люди в волненье кричали: «Позор властелину!

В жёны бессовестно взял он красавицу мать!

Песню нам спел здесь на зависть известному Лину[46]46
  Лин – в греческой мифологии сын Аполлона и Каллиопы, брат Орфея, прекрасный певец и величайший музыкант, живший в гроте на Геликоне, горе Муз. Случайно убит юным Гераклом.


[Закрыть],

Жизнью порочной унизил Фиванскую знать!»

326

Загнанным зверем ворвался в покои любимой,

Страшная сцена предстала тогда предо мной:

На оружейной стене видел тело родимой —

Петля из шёлка её унесла в мир иной.

Фибула[47]47
  Фи́була – металлическая застежка для одежды в виде булавки, заколки со щитком, обычно богато украшенным. Один из самых древних предметов украшения. В древней Греции были распространены золотые фибулы для богатых женщин.


[Закрыть] ярко сверкнула при солнечном свете,

С пола поднял золотую заколку жены:

«Кем же по правде тогда мне приходятся дети,

Дочери – сёстры, а братья родные – сыны?

327

О, Иокаста моя, ты и в смерти прекрасна!

Тайну ребёнка сокрыла при встрече со мной!

Зрячий слепец! Видеть горе такое ужасно!

Лучше от мира спасусь слепоты пеленой!»

С помощью острой заколки расстался с очами,

Кровь потекла по ланитам быстрей ручейка,

Что наполняется бьющими в скалах ключами.

Веришь, Тесей, и не дрогнула даже рука!

328

Вдруг закричал рядом воин из личной охраны:

«Залито кровью лицо у тебя, властелин!

Надо скорее промыть эти страшные раны!»

«В тьме рукотворной я буду отныне один!»

Сам для себя я избрал из столицы изгнанье,

Гибель искал на просторах родной стороны,

Лишь Антигона меня утешала в страданье,

Знаю, что Мойрами дни для меня сочтены!»

Смерть Эдипа

329

«После услышанной речи готов ли, властитель,

Грешника вновь пригласить ты в столицу свою?»

Славный Тесей отвечал: «Предоставлю обитель!»

«Я не пойду – жизнь моя у судьбы на краю!

Здесь мне дано завершить пребыванье на свете —

В роще Эринний нашёл я душевный покой,

Знаю, придётся мне плыть по загадочной Лете,

Скоро заплачет душа над последней рекой!

330

Жду от великих богов я предсмертного знака,

Жаль, не пришлось мне героем погибнуть в бою!

С просьбой к тебе обращаюсь из вечного мрака —

Выполни, царь, непреклонную волю мою!»

«Я обещаю исполнить последнее слово! —

Царь с уважением выслушал речь старика. —

Жизнь обошлась с неповинным чрезмерно сурово,

Эта трагедия в память войдёт на века!»

331

Старец вздохнул и продолжил заветные речи:

«В Фивы отправь под охраной моих дочерей.

Бремя позора упало на девичьи плечи,

Пусть им супругов отыщет Креонт поскорей!

Помощь моим сыновьям не нужна, повелитель,

Будет у каждого жизнь, как ручей, коротка!»

Вдруг расколол небо молнией Тучегонитель.

«Это божественный знак для меня с высока!»

332

Вмиг опустились все люди вокруг на колени —

Молнию с чистых небес снова бросил Зевес.

«Вижу я крыльев Танатоса чёрные тени,

Время пришло отправляться в загадочный лес!

Я попрощаться желаю сейчас с Антигоной,

Дочери младшей коснуться дрожащей рукой,

Дальше тебя поведу по дороге наклонной

К месту, в котором навек обрету я покой!»

333

Юный властитель окликнул наследниц изгоя:

«Девы, спешите услышать веленье отца!»

Чувство двойное тревожило душу героя:

«Скоро Танатос прервёт цепь мучений слепца…

Только за что был наказан страдалец невинный? —

Кару испытывать стал с первых дней на земле,

Путь к пониманью судьбы он прошёл очень длинный,

Но осуждён, чтобы сгинуть в неведомой мгле!

334

Жизнь у Эдипа – не только любовь или кубки,

Власть над народом, семья и с врагами борьба!

То, что случилось – расплата за предков поступки —

Выше желаний и воли довлеет судьба!»

Старый фиванец промолвил последнее слово:

«Дальше пойдем мы с великим Тесеем одни.

Место душе моей в царстве Аида готово,

Здесь завершаю страдания полные дни!

335

Я поведу тебя, царь, как прозревший слепого

К месту, где встретит меня чернокрылый Танат,

В путь мой последний проводишь страдальца седого

И совершишь надо мной погребальный обряд!»

Старец уверенно шёл в глубь чудесного леса,

Ловко минуя стволы кипарисов и лип.

«Я, повелитель, иду за спиною Гермеса!» —

Чувствуя мысли Тесея, ответил Эдип.

336

«Юноша, здесь я открою великую тайну,

И до кончины своей сохрани мой секрет:

Даже в тяжёлые дни не обмолвись случайно,

Только наследнику дашь к этой истине след.

Знай, что могила моя будет царству защитой!

Там, где я в землю уйду, ты не ставь алтаря!

Пусть она станет навеки народом забытой,

Буду спокоен, что в рощу пришёл я не зря.

337

Более строгую тайну открою, трезенец:

Не посвящай свои годы с богами борьбе —

Грешным для них может быть и невинный младенец,

Главное слово скажу: не противься судьбе!»

Остановился внезапно слепой провожатый:

Голос раздался из тверди, почти из-под ног:

«К нам поспеши, царь Эдип, за грядущей расплатой,

Жизни неправедной вышел томительный срок!»

338

Лес заскрипел, и открылась вдруг бездна земная,

Тело страдальца упало в темнеющий зев,

Мигом закрылась за ним западня травяная,

И прекратился стон павших на землю дерев.

Гром прозвучал над Колоном средь ясного неба,

Рощу Эринний залил ослепительный свет,

Так завершилась Эдипа последняя треба[48]48
  Здесь последнее жертвоприношение.


[Закрыть],

Здесь же исполнил Тесей данный старцу обет.

339

Вышел из рощи Тесей, словно был он в полоне,

И подавил не присущий воителю всхлип —

С царским величием с жизнью простился в Колоне

Самый великий страдалец Эллады – Эдип!