Текст книги "Великие герои Эллады. Тесей"

Федра

531

«Девкалион, ты умеешь рассказывать складно,

Очень подробно поведал о смерти отца!

Но поясни, как невеста моя Ариадна

Вновь появилась в богатых покоях дворца?

Разве расстался Дионис с твоею сестрицей

После того, как украл её бог у меня?

Помню я то, как сверкнула царевна зарницей,

Долго я жил, в сердце образ чудесный храня!».

532

Вновь заблестели глаза у героя Эллады,

Кровью горячей наполнились жилы опять.

«Как повествуют, Тесей-победитель, баллады,

Юный Дионис по-прежнему Миноса зять!»

«Кто же сияет в покоях дворца красотою,

Чья, повелитель, походка легка и быстра,

Кто это с ликом зари и косою густою?»

«Юная Федра – моя с Ариадной сестра!»

533

Слушал Тесей собеседника, глядя на деву,

И размышлял: «До чего же прекрасна она!

Словно Деметра, ведущая эллинов к севу —

Плавны движенья, как туя, девица стройна!

Ждут афиняне, когда же появится жрица,

Чтобы с богами общаться мог славный народ,

Скоро ли будет у города снова царица,

Если в душе у тирана реформы и флот?

534

Мне Ариадны прекрасной волшебную нить бы,

С ней не собьёшься с дороги, достойной царя!

Надо спросить об условиях скорой женитьбы,

Не собираюсь здесь тратить старания зря…»

«Девкалион! – вдруг окликнул царя Победитель.

Минос давно упокоен в священной земле?» —

«Должен в пути находиться погибший родитель —

Тело его привезут на большом корабле!»

535

«Федру взять в жёны хотелось бы до ритуала

И совершить в этом городе брачный обряд!»

«Воли царя для такого решения мало!» —

Молвил критянин, направив на девушку взгляд:

«Миноса дочь, быть женою Тесея согласна?

Очаровала красой ты героя Афин!» —

«Счастлива я – он приехал сюда не напрасно,

С радостью стану супругой его, властелин!»

536

Справили скромную свадьбу Тесей и девица,

И заключили цари меж собой договор —

С миром оставлена будет Тесеем столица —

Месть Победитель сменил на обычный укор.

В Аттику волны и ветер катили галеры,

Радостно пили гребцы Котсифали[80]80
  Котсифа́ли – красный греческий сорт винограда, выращиваемый на Крите, из которого получается сладкое, ароматное вино, лучшее из критских вин.


[Закрыть] – вино,

Так завершался период значительной эры —

Критская власть на морях уходила на дно.

537

Нежно смотрел властелин на жену молодую:

«Смело оставила Федра таинственный Крит…

Будет ли чтить она мать мою, Эфру седую,

Станет ли мил для супруги мой сын Ипполит?»

Афинская царица

538

Встречены были галеры с восторгом в Пирее,

Целым вернулся весь флот, и никто не убит:

«Хайре, Тесей! Ты всесильных царей был мудрее —

Смог покорить без единого выстрела Крит!»

Члены Совета старейшин хвалили тирана:

«Славно, что с Крита ты взял молодую жену —

Власть островная опасней любого вулкана,

Оберегать будет Федра союзом страну!»

539

Люди Афин любовались её красотою —

Внучка Зевеса казалась прекрасным цветком,

С ликом белее снегов и косою густою

Кровь заставляла вскипать в каждом сердце мужском.

Свадьбы правителя жаждал народ с нетерпеньем —

Дюжину лет жил без женщины славный вдовец!

Юные девы столицы рекли с сожаленьем:

«Предпочитает заморских невест наш храбрец!»

540

Знатные гости съезжались со всей Ойкумены —

Слава Тесея достигла чужих берегов!

Прибыли в город мизийцы, фракийцы, тиррены —

Свадебный стол был достоин великих богов!

Первым Геракла позвали на праздник тирана,

Только приехать не смог подневольный Алкид.

Присланы были Тесею дары великана —

Щедрой натурой Подобный Богам знаменит!

541

С Пелопоннеса приехали мать с Ипполитом

И долгожитель Трезена – правителя дед.

И засверкали глаза жениха лазуритом —

Отрока-сына не видел с младенческих лет!

Матери Эфры краса не исчезла с годами —

Та не имела седин и на лике морщин,

В эти лета жёны редко бывают плодами,

Страстно манящими жадные взгляды мужчин…

542

Несколько дней ликовала и пела столица,

Молодожёнов приветствовал бурно народ:

«Долгих и радостных лет вам, тиран и царица,

Чтоб был удачным, правитель, твой каждый поход!»

Очень внимательно Эфра следила за Федрой:

«Эта девица красива, стройна, молода!

Только не будет для мужа в любви она щедрой,

Скоро от чувств не останется даже следа!

543

Нет, не оставлю в семье молодой Ипполита,

Чтоб не мешал венценосным в рожденье детей!

Очень наслышаны люди о женщинах Крита,

Что от быков получали избыток страстей!»

Утром уехала Эфра с Питфеем и внуком,

С грустью наследник покинул покои дворца,

Был он одарен мечом настоящим и луком,

Поясом царским и красным хитоном отца.

544

Дни торжества пролетели стрелой Аполлона,

Царь с молодою женой проводил всех гостей,

Жизнь афинян возвратилась в привычное лоно —

Труд, восхваленье богов, воспитанье детей.

Грозный правитель вернулся к строительству флота

И продолжал укреплять он границы страны:

«Выгодней нашему царству такая работа,

Чем все трофеи в период кровавой войны!»

545

Стала царица Афин прибавлять быстро в весе

И родила Демофонта в положенный срок.

Это добавило Федре гордыни и спеси —

В сети интриг был сплетён основной узелок.

«Первенец будет наследником царского трона! —

Так объявила царица, родив малыша. —

А Ипполита в Трезене ждёт деда корона —

Видел, Питфей к колеснице шагал чуть дыша?»

546

«Я благодарен тебе за рождение сына,

Только закон первородства гласит о другом —

Смена жены властелина – ещё не причина,

Чтоб я забыл о потомке своём дорогом!»

Скрыла умело обиду спесивая Федра,

И приняла нарочито доверчивый вид,

Пламенем жарким горели души её недра:

«Будет отвержен Тесеем его Ипполит!»

547

Вскоре забыл повелитель жены притязанье,

Снова увидев царицу с большим животом:

«Это за праведный труд мне богов ниспосланье,

Что не впадал я в грехи на пути холостом!»

Трудные роды явили на свет Акаманта,

Прежде не видел никто здесь таких крепышей —

Все повитухи шептали: «Родили гиганта,

Самый большой этот мальчик из всех малышей!»

548

Бурная радость отца не имела предела:

«У Ипполита помощники будут сильны!

Ринутся в битву любую три брата умело —

Всех сыновей научу я веденью войны!»

Вновь с головой окунулся в реформы правитель,

Времени меньше теперь уделял он жене,

И навещал он нечасто супруги обитель —

Вынужден много был ездить Тесей по стране.

549

«Станут Афины сильней, чем Златые Микены,

Лопнет от зависти подлый тиран Эврисфей!

Рухнут под натиском войска высокие стены,

Освобожу я Геракла!» – так думал Тесей. —

Кроме меня не решится никто на такое —

Всех властелинов пугает Гераклом тиран,

Я изменю поведенье его хвастовское,

Будет он долго страдать от болезненных ран!»

550

Весть о кончине Питфея нарушила планы:

Эфра просила его соблюсти ритуал.

Кинулся в город Трезен властелин без охраны,

И потушил он на время военный запал.

Царской семьёй совершён был обряд погребенья,

Эфра взяла крепко в руки правленья бразды,

Сын и отец, пребывая в плену огорченья,

Плыли в Афины, где трон и держава тверды…

551

Юноша вырос у деда высоким и стройным,

Волосом вьющимся был он похож на отца —

Мог через год или два стать тираном достойным,

Если б учёбу Тесея прошёл до конца!

С гордостью царь сына ввёл в городские ворота,

Федра увидела пасынка, глядя в окно —

Вот что ценил муж превыше короны и флота,

Этому мальчику многое в жизни дано…

На свадьбе Пейрифоя. Кротос

552

Царь с Ипполитом ходили по местным долинам,

По городам вдоль границ и большим деревням.

Юноша бодро шагал за отцом-властелином,

С детства привык он ходить босиком по камням.

Сын не испытывал тяги к удобствам столицы,

Был равнодушен подросток к её суете:

Ноги свои не берёг на скамье колесницы,

Предпочитая леса городской красоте.

553

С луком и стрелами он обошёл Арголиду

И ночевал в одиночку в лесистых горах,

Для поклонения отрок избрал Артемиду

И перед диким зверьём не испытывал страх.

Он тяготился своим пребываньем в Афинах,

Но не желал откровеньем обидеть отца,

Сильно грустил Ипполит о трезенских долинах,

И рассужденьях Питфея, царя-мудреца.

554

Несколько месяцев правил Тесей с сыном в паре,

Опыт правленья спешил передать властелин,

Долгий процесс обученья был в полном разгаре,

Как прилетела к ним весть из Фессальских долин.

Юный посланник спешил передать сообщенье,

Но говорил он в волнении эпистрофой[81]81
  Эпистрофа (греч. epistrophe) – ораторский прием, состоящий в том, что оратор несколько предложений оканчивает, одними и теми же словами.


[Закрыть],

Слышались в голосе юноши страсть, восхищенье:

«На Гипподамии женится царь Пейрифой!»

555

И, уезжая на свадьбу царя Пейрифоя,

Сына в Афинах оставил Тесей за себя —

Надо из отрока делать тирана-героя,

Даже безмерно жалея его и любя…

Много подарков трезенец привёз в колеснице

(В возрасте зрелом впервые женился лапиф!)

У финикийцев купил ожерелье царице,

В нём изумруды сверкали прекрасней олив.

556

Знатных гостей из Аркадии, Фер, Эпидавра

Прежде не видел так много воочию он,

Встретил на свадьбе знакомого с детства кентавра —

Вместе с роднёй тот спустился с горы Пелион.

Вспомнил Тесей годы строгой военной науки,

То, как взрослели в пещере Хирона они,

И протянул он кентавру могучие руки —

Были дружны эти юноши в прежние дни.

557

«Жив ли Хирон? – вопрошал властелин-реформатор. —

Учатся юноши в школе коня-мудреца?»

«Ранен случайно Гераклом бессмертный куратор,

И неспособен дойти до покоев дворца.

Но продолжает вести молодых обученье,

Не потерял к новизне он былой интерес —

Сферу создал, на которой звёзд многих свеченье —

Это Ясону придумал он глобус небес.»

558

«Где же, приятель, сейчас этот глобус небесный?

Он сохранился?» – кентавра спросил властелин.

А полуконь засмеялся: «Вопрос интересный!

Только ответ на него мореход знал один!

Может, ты помнишь, властитель, кентавра-эстета

Кро́тоса, сводного брата таинственных муз?

Он выступать перед ними мог в роли поэта

Иль музыканта, имея божественный вкус…

559

Я расскажу о великом кентавре балладу —

Кротос достоин, чтоб эллины знали о нём!

Он восхвалял неустанно Парнас и Элладу,

Чувство любви у поэта горело огнём.

Честолюбивый, как многие люди искусства,

Был восхищеньем народа кентавр обделён,

Но доходил он в стараниях до безрассудства,

Чтоб доказать, что, как воин великий, силён.

560

К глобусу он проявлял интерес неподдельный,

Часто и долго в пещере рассматривал шар:

«Станет полезным для всех инструмент корабельный,

А морякам этот глобус нужнее кифар!

В нём есть созвездья Кита, Андромеды, Кефея,

Смелым Алкидом убитые Гидра и Лев!» —

Так говорил конкурент кифареда Орфея,

Яркий любимец прекрасных божественных дев.

561

«Увековечил людей в мире звёзд Олимпиец,

На небосклоне бескрайнем немало зверья,

Над горизонтом висит даже Рак-кровопиец,

А почему в Зодиаке не должен быть я?

Разве кентавры лихие – не верх совершенства?

В скорости, силе и ловкости равных нам нет!

Разве Хирон или я не достойны блаженства?» —

Так рассуждал перед глобусом Кротос-эстет.»

562

«Знаю, приятель, есть правда в твоём монологе! —

Реплику вставил афинский тиран в разговор. —

Мощное крепкое тело и быстрые ноги

Вам позволяют жить в мире ущелий и гор!»

«Кротос любил воспевать уникальное племя,

Много баллад о кентаврах написано им,

Только безжалостно с нами, со смертными, время,

Будь ты, властитель, хоть трижды богами любим!

563

Кротос при мысли о звёздах впадал в молчаливость,

Переживал Пелионский поэт-автохтон[82]82
  Автохто́н – в основном в Древней Греции, коренной обитатель данной местности, абориген.


[Закрыть] —

Восстановить пожелав в небесах справедливость,

Стал ежедневно кентавр посещать Геликон[83]83
  Гелико́н – гора в Греции (на юге Беотии), где, согласно греческим мифам, обитали покровительствовавшие искусствам музы. На Геликоне находился источник вдохновения Гиппокрена.


[Закрыть].

Дивные музы заметили в нём перемены:

Реже стал петь и смеяться доверчивый брат,

Не ожидал он услышать вопрос Мельпомены:

«Друг, отчего ты печален и жизни не рад?»

564

«Я изучал много времени глобус Хирона,

Сотни созвездий узрел на труде мудреца:

Льва и Персея, Кефея, Кита, Ориона,

Но не увидел на нём я кентавра-стрельца!

Иль не достойны потомки великого Крона

Знак свой иметь на краю бесконечных небес?

Место свободное видел вблизи Скорпиона —

Там поместить меня мог бы всесильный Зевес!»

565

«Молод, чтоб нас покидать! – возмутилась Эрато[84]84
  Эрато – муза любовной лирики.


[Закрыть]. —

Ты для бессмертных не спел ещё многих баллад,

Так неужели богиня Земля виновата,

Что до сих пор сладкозвучный кентавр не женат?»

«Переживаю безмерно за славное племя —

Увековечить желаю кентавров собой!

Вы понапрасну не тратьте летящее время,

А поделитесь с отцом необычной мольбой!»

566

Муза Урания[85]85
  Урания – муза (покровительница) астрономии.


[Закрыть], знавшая небо прекрасно,

Кротосу стала внушать: «Это юности бред!

Жить одному между звёздами, мальчик, ужасно —

Мгле непроглядной не нужен весёлый аэд!

Ты там застынешь, как Эврос[86]86
  Эврос – Эта река является естественной границей между Грецией и Турцией и одной из самых больших рек Балканского полуострова.


[Закрыть] в холодную пору,

И засияешь на небе, как горный хрусталь,

Бледной звездою предстанешь пытливому взору,

Что устремляется ночью в бездонную даль.

567

Разве не жаль расставаться с Землёй и родными,

Изобретатель[87]87
  Изобретателем лука и стрел считается Кротос.


[Закрыть] предметов для лучной стрельбы?

Не насладишься во тьме даже снами цветными

И поворотами резкими яркой судьбы!»

«Люди относятся к диким кентаврам жестоко,

Властные смертные грезят великой войной,

И погибает народ мой бесславно до срока —

Зависть людская становится бедам виной!

568

Славный Геракл упокоил кентавров немало —

Племя в Аркадии стало совсем небольшим!

Невосполнима потеря от мести «вандала»,

Сам же Алкид до сих пор жив, здоров, невредим!

Род совершенных созданий уйдёт безвозвратно,

Лет через сто будет жив лишь бессмертный Хирон,

Жизнь в Ойкумене теперь для меня безотрадна,

Я вас прошу мне помочь покорить небосклон!

569

В каждом столетье предвижу рожденье рапсода,

И от меня он получит в наследство талант,

Чтоб воспевал он кентавров и славу народа,

А для людей это будет словес адамант!»

«Так и поднялся на небо эстет с Пелиона? —

Тихо нарушил великий Тесей монолог,

«Брату явила Урания глобус Хирона:

«Кротос, скажи, где наметил ты новый чертог?»

570

Высказав сёстрам великим свои аргументы,

Вмиг указал это место на глобусе он,

И, оставляя красавицам аплодисменты[88]88
  Аплодисменты – Кротос считается изобретателем аплодисментов, призванных выражать восторг искусством, без слов.


[Закрыть],

С радостью Кротос покинул навек Геликон.

С этой поры он сияет на небе над нами —

Выполнил просьбу прелестниц могучий отец!

Не озабочен теперь наш эстет племенами —

Стал он созвездием с гордым названьем «Стрелец»…

571

Так завершил эту повесть старинный знакомый

Слыша глашатая зов – приглашенье к пирам

В грот устремился кентавр, этим зовом влекомый,

И позабыл обращенье к межзвёздным мирам…

«Значит, рождён будет кто-то великим поэтом,

Незаурядным рапсодом под знаком Стрельца!

Но, к сожалению, я не узнаю об этом…» —

Думал Тесей, направляясь к покоям дворца…

Кентавромахия

572

Слуги царя утомились в нелёгкой работе —

Было накрыто для пира две сотни столов.

Гости-кентавры собрались всем племенем в гроте —

Им не по нраву была гладь дворцовых полов.

Пифосы с лучшим вином находились в пещере,

Мясо быков приносили им прямо с костров,

Пили и ели кентавры, как дикие звери,

Быстро они захмелели от винных паров.

573

А во дворце в это время запели рапсоды,

Город наполнился музыкой громких кифар,

С песнями царь Пейрифой там лишался свободы,

И получал за неё драгоценный «товар».

Он с Гипподамией пил виноградные соки —

Молодожёнам запретным являлось вино,

Чтоб не имели их дети в здоровье пороки —

Правило это Кипридой в закон введено.

574

Прямоугольник столов пополнялся едою,

Дивный её аромат возбуждал аппетит…

Вдруг прозвучали из грота призывы бедою,

И застучали копыта о ровный гранит.

Гости услышали возгласы Эвритиона,

Что возбуждали хмелеющих полуконей,

«Не за вином мы спустились сюда с Пелиона!

Женщин любовь нам напитков и мяса ценней!»

575

«Очень вредны для кентавров чудесные вина —

Быстро хмелея, становятся слишком смелы…» —

Но не услышали гости слова властелина —

Прыгнул к невесте кентавр, задевая столы.

Крепко схватил Гипподамию гость полупьяный,

Выскочил с нею неловко в большое окно,

Где появился тотчас отпечаток багряный —

Женщины кровь пролилась, как густое вино!

576

Кинулись быстро к оружию гости-мужчины,

Луки и копья лежали у них за спиной,

Вмиг оказался Тесей у привычной дубины:

«Не убежит с Гипподамией «конь» вороной!»

И побежал за кентавром герой обозлённый

(Не было в школе Хирона быстрей бегуна!):

«Скоро узнаешь, грабитель, вином опьянённый,

Как дорога для кентавров чужая жена!

577

Выбью из тела твою воровскую душонку,

И успокоится стадо, увидев твой труп!»

Бросил трезенец дубину кентавру вдогонку,

В спину ударила та, и присел вор на круп…

В залу ввалились другие кентавры гурьбою

С криками: «Женщины – наши! Хватайте скорей!»

Вынули люди клинки, что носили с собою,

И защищать стали дев от безумных зверей.

578

Выбежал вслед за Тесеем тиран фессалийский,

Сразу увидел кентавра с женой на плече,

Тот восседал на граните, как бог олимпийский —

Меч Пейрифоя сверкнул в предзакатном луче!

Взял осторожно Тесей Гипподамию в руки

И положил на траву, как дитя божества,

Раны на ней приносили ей страшные муки,

И не держалась на шее младой голова.

579

Эвритион встрепенулся, услышав властителя крики,

На Пейрифоя глазами сверкнул полуконь,

Пьяный, жестокий кентавр, по-звериному дикий,

Бил по граниту ногой, высекая огонь.

Грозно вскричал властелин Пейрифой женокраду:

«С этого дня для кентавров закрыт Пелион,

Вы опозорили племя своё и Элладу!

С радостью встретит в Аиде вас старый Харон!»

581

Эвритион зарычал, на царя нападая,

Рёвом своим заглушил повелителя речь…

Но покатилась в траву голова негодяя —

Точным был в крепкой деснице правителя меч!

Быстро метнулся к жене Пейрифой огорчённый,

Та без сознанья лежала на мягкой траве,

С трепетом в сердце, великой бедой удручённый,

Он прикоснулся губами к её голове:

582

«Не умирай, Гипподамия, я же с тобою!

Боги не смеют лишить нас любови земной,

Нет тебя краше под сферой большой голубою,

Многие годы ты будешь мне верной женой!»

Дева очнулась неспешно в страданье и страхе,

Очи смотрели на мужа с великой тоской,

Слёзы текли по щекам, как потоки в Инахе,

С жалостью царь вытирал их могучей рукой.

583

К ним подбежали целитель и царские слуги,

На руки взял осторожно жену Пейрифой,

Передавая её им, изрёк он супруге:

«Милая, скоро вернусь, лишь закончится бой!»

Гнев оскорблённого мужа заставил тирана

Пьяным безумным кентаврам устроить войну,

Он поспешил ко дворцу, где друзья и охрана

Сопротивлялись ведущему бой табуну.

584

Сходу Тесей и лапиф устремились в атаку,

Били нещадно друзья двухсердечных[89]89
  Двухсердечные – у кентавров два сердца: первое находится в человеческом корпусе. Оно прокачивает кровь через легкие, наполняет ее кислородом и снабжает мозг. Аналогично другим млекопитающим, у кентавров два круга кровообращения. Но из-за того, что крови надо проходить куда большим путём, большой круг усилен вторым сердцем, расположенным в конском теле.


[Закрыть] зверей,

Те прекратили в испуге кровавую драку

И побежали трусливо от царских дверей!

Гости погнали остатки безумного стада,

Что устремилось к пещере в высоких горах,

В пыль превратилась мгновенно безумцев бравада,

Гнал их по скалам отвесным панический страх.

585

С криком ужасным кентавры укрылись в пещере,

Вышел, хромая, к лапифам великий Хирон:

«Зло совершили кентавры, как дикие звери?

Но не спеши, Пейрифой, брать Хирона в полон!

Разве не я обучал вас с Тесеем наукам,

Разве не в этой пещере мужали, как львы?

Разве бессмертный Хирон не считается другом,

Чтобы оставить его без седой головы?»

586

«Ты остаёшься нам другом, учитель великий,

Но пред собою ты видишь лапифов царя!

Племя твоё совершило проступок столь дикий,

Что вам уйти безопасней ни свет, ни заря!

Вас изгоняю я с гор на чужие равнины!

Утром мы будем здесь с первым рассветным лучом!

Поупражняй, мой наставник, свой дар Мнемозины[90]90
  Мнемозина – в древнегреческой мифологии богиня, олицетворявшая память, титанида, дочь Урана и Геи.


[Закрыть],

Или погибнут кентавры под острым мечом!»

587

Вскоре вернулись в столицу лапифов герои,

Свадьба закончилась этой победой друзей,

Но вдруг ввалился кентавр протрезвевший в покои.

«Ты не ошибся, безумный?» – воскликнул Тесей.

«Я охмелел и заснул в предоставленном гроте,

И в результате не видел всех свадебных сцен!»

«Счастье твоё, что ты пьяный подвержен дремоте —

Изгнаны братья твои, словно стая гиен!»

588

Утром посланник столичный сказал Пейрифою,

Что двухсердечных разбойников в царстве их нет.

Царь прекратил подготовку к жестокому бою,

Рад был – кентавры ушли, не нарушив запрет.

Грустно Тесей попрощался с царём и царицей,

Переживал он, как правит страной Ипполит.

И пошагал, не спеша, за своей колесницей,

Вспомнив жену, Ариадну, загадочный Крит…

Преступная страсть Федры

589

К вечеру в город Афины приехал властитель,

Встретил с почтеньем его Ипполит у дворца:

«Рано вернулся со свадьбы домой, победитель!

Что-то случилось на ней?» – он спросил у отца.

«Праздник испортил «табун» из пещер Пелиона,

Мало кентавров вернулось со свадьбы туда!

Ты мне скажи, не была ли тяжёлой корона,

И не случилась ли в царстве великом беда?»

590

«Я расскажу обо всём, властелин, в тронном зале,

После дороги ты голоден, думаю я!» —

Сын не обмолвился словом о тайном скандале —

Сильно ужалить смогла бы царица-змея.

Выразил жестом правитель своё одобренье

И поспешил, улыбаясь, в покои дворца.

«Эта критянка испортит ему настроенье —

Федра лукавая просто не любит отца!»

591

Звёздное небо взирало на землю уныло,

Грустно сияла богиня Селена во мгле,

Ветер бродил между зданий без яркого пыла,

Юноша думал, что будет он предан хуле:

«Девы такие подобны Эхидне коварной —

Страстно целуя избранника, жалят хвостом!

Федра должна быть Тесею по гроб благодарной,

Что обитает безбедно в дворце золотом!

592

Словно богиня красива, и это бесспорно,

И для царицы Афин и умна, и хитра!

Но для жены властелина достаточно вздорна,

Непостоянна в решеньях, как в море ветра!

После отъезда отца изменилась царица,

Стала прилипчивой, словно смола на сосне,

Сладкие речи критянки текли, как живица,

В них уделялось с избытком внимание мне:

593

«О, как прекрасен ты, сын, словно брат Аполлона,

Юноши ярче тебя в славной Аттике нет!

Ты, Ипполит, должен быть обладателем трона —

В том убедишься, следя за движеньем планет!

Наш властелин потерял красоту неземную —

Помню, каким приезжал твой родитель на Крит!

С первого взгляда пленил он сестрицу родную —

Волосы смоли черней, а глаза – лазурит!

594

Стал он другим: тратит время в разъездах по царству,

Что-то считает и пишет Тесей по ночам!

Может и нужен мужчина такой государству,

Только не нужно жену относить к «мелочам»!

Где он бывает, лишь богу Гермесу известно!

Шепчут старухи, что кровь Посейдона есть в нём,

И соблазняет, как бог, он девиц повсеместно,

Будто горит перед ними любовным огнём!

595

Вот и сейчас царь уехал на свадьбу к соседу,

Где веселиться намерен бесчисленно дней,

Там над гетерой «отпразднует» муж мой победу

И возвратится Альпийских вершин холодней.

Нет властелина в Афинах, и я очень рада —

Нежное сердце открою тебе, Ипполит,

Царь для любви нашей светлой – палач и преграда,

Будем же мы против деспота, как монолит!»

596

«Что мог сказать я на это коварной царице? —

Для похотливых особ в мире нет рубежей!

С лёгкостью совесть привяжут к чужой колеснице,

Чтоб не мешала гулять им от верных мужей!

«Даже не думай об этом, коварная Федра!

Всё мне понятно сейчас: я – не глупый юнец,

Ты расточаешь свою красоту очень щедро,

Скоро узнает об этом мой добрый отец!»

597

«Как ты со мною, царицей, беседуешь смело,

Разве Тесеем тебе это право дано?

Трон не покину, как овна летящего Гелла[91]91
  Гелла – в древнегреческой мифологии дочь орхоменского царя Афаманта и богини Нефелы, сестра-близнец Фрикса. Во время бегства от мачехи на летящем золотом баране, посланном матерью, упала в море и утонула.


[Закрыть],

Пасынка глупого лучше отправлю на дно!»

«Ты угрожаешь невинному сыну напрасно —

Зевс подтвердит правоту на отцовском суде!

Я поражён, как твоё предложенье ужасно,

Быть по приезду царя в нашем доме беде!»

598

Высказав всё, взгляд направил на рощу в Колоне,

Дивный пейзаж открывался в вечерней заре,

Гром прогремел в чистом небе, и вспыхнул на склоне

Куст можжевеловый, словно смола на костре…

«Часто Кронид направляет на Аттику взоры,

И, как знамение, бросил свой «огненный нож»,

Слышал с Олимпа Зевес на меня наговоры,

Предупреждает тебя, что накажет за ложь!»

599

Дрожь пробежала по дивному телу царицы,

Словно по глади Эгейского моря волна,

Мачехи взоры впивались, как хищные птицы,

В спину красавца, что молча стоял у окна.

«О, Ипполит, ты, как юный отец твой, прелестен,

И благороден, я верю, не меньше отца,

Великодушен, как бог, и достаточно честен,

Чтоб не позволить мой стыд выносить из дворца!»

600

Юноша молча смотрел на ползущие тени,

Город спокойно встречал и прохладу, и мглу,

Федра со злобой в глазах пала вдруг на колени:

«Сын, поклянись, что отец не услышит хулу!

Я, Ипполит, обещаю быть верной женою,

Выброшу мысли коварные из головы,

Чтобы не жить до кончины с тяжёлой виною,

Буду пред вами обоими ниже травы!

601

Не выдавай разговоры мои властелину,

Я не виновна, что страстно в тебя влюблена! —

Так говорила, смотря на широкую спину. —

Мне поклянись о молчанье!» – просила она.

К мачехе нехотя он повернулся всем телом,

Тяжко ему было слышать такие слова,

Горькие слёзы узрел на лице её белом:

«О, как страшна для царицы людская молва!»

602

«Встань, дорогая царица, с гранитного пола!

Зевсом клянусь, буду нем, как над морем заря,

Мне не развяжет язык даже тяжесть обола[92]92
  Обо́л, здесь – мелкая, медная монета в Древней Греции, равная 1/6 драхмы. В Древней Греции в рот покойнику клали эту монету, чтобы заплатить за переправу души умершего через реку подземного царства.


[Закрыть],

Я не нарушу семейных устоев царя!»

…В тёплую мглу погрузились афинские стены,

В роще ближайшей угукала громко сова,

Скромно стоял под внимательным взором Селены

Юный царевич, принявший за правду слова…