Текст книги "Чужая зона"

– Мы успеем обследовать такую огромную территорию? – засомневалась Александра. Даже на карте район поиска выглядел громадным.

– Обязаны. У американцев восемь вертолётов. И людей больше в пять раз. Это по официальной информации. На деле может быть ещё больше – у них и их союзников по НАТО в округе масса баз. Но мы их должны опередить.

Александра долго смотрела в иллюминатор на однообразный ландшафт, стелющийся далеко внизу, – вертолёты летели на очень большой высоте. Чтобы отвлечься, она включила ноутбук и вывела на экран справку:

«Республика Конго, в прошлом Заир, колония Бельгии. Административное деление: девять областей и один город, приравненный к области. Официальный язык – французский. Денежная единица – заир. Столица – город Киншаса. Население 2 млн 665 тыс. жителей. Другие крупные города: Кананга (750 тыс. жителей), Лубумбаши (460 тыс. жителей), Мбужи-Майи (400 тыс. жителей), Кисангани (400 тыс. жителей). 95 процентов страны контролируется войсками повстанцев, не имеющими единого командования и не объединенными какой-то одной политической силой. Против повстанцев в помощь конголезскому президенту действуют ограниченные воинские контингенты Анголы, Замбии, Зимбабве и Ботсваны».

Александра вздохнула. С этим всё ясно – полнейшая чехарда в некогда единой стране. Белые колонизаторы ушли, и пошло-поехало – все взяли в руки автоматы и давай косить друг друга без разбора. Каждый полевой командир – президент в своём районе джунглей. Нечто подобное было в России во время Гражданской войны, когда всевозможные «батьки» и атаманы творили беспредел и неумеренно своевольничали, проливая реки крови. Так и здесь все против всех и каждый за свои корыстные интересы. А они, благородные «спасатели», поняв весь ужас гражданской войны на африканском экваторе, летят «спасать» своих бедных граждан. Цинизм. Цивилизация циников!

Посмотрев на задумчивого «угря», Александра вспомнила удивление Зужева, когда он увидел на экране ноутбука фрагмент какой-то карты. У неё возник соблазн вновь вывести её изображение и понаблюдать за реакцией Зужева. Что-то его тогда взволновало. Но что?

Александра ещё раз взглянула на думающего майора и отказалась от этой мысли, – показать карту Зужеву она всегда успеет. А вдруг это ключ к разгадке многочисленных тайн, связанных с подозрительной возней вокруг секретного проекта.

Выключив ноутбук, она устроилась в кресле поудобнее и попыталась подремать. Рокот винтов мерно убаюкивал, но не расслаблял – организм уже почувствовал резкую перемену климата, и стало проявляться лёгкое недомогание. Только этого ей не хватало!..

Вертолёты приземлились на утоптанном, чистом от травы поле военного аэродрома, вокруг которого нависала плотная стена тропического леса. Среди дощатых построек стояли вышки охраны. Там и тут яркими пирамидами били по глазам жёлтые бочки с горючим. Темнокожие ангольские военные, неестественно громко крича и жестикулируя, суетливо принялись за заправку вертолётов.

Поисковики вышли поразмяться.

Александра покрутила шеей – недомогание, в виде ломоты и лёгкой головной боли, не проходило. Конечно, заболеешь тут, когда всего двое суток назад она была в морозной Москве, а теперь прогуливается по военному аэродрому у южной границы Конго и вокруг мерзкие мухи и липкая духота.

Капитаны, держась особнячком, весело болтали, то и дело сотрясая округу взрывами хохота.

– В чём причина веселья? – подошла к ним Александра.

– Начальство соскучилось по подчинённым, – продолжая посмеиваться, пояснил Загин, оборачиваясь к Александре.

Купчик заявил серьёзным голосом:

– Товарищ майор, мы не сразу подошли к вам после высадки, так как поняли, что идёт интенсивный процесс осмысления накопленного материала. Боялись помешать.

– Ладно заливать, – не поверила Александра. – Вы рады, что я вас не трогаю.

– А чего? Найдём аппарат, тогда и будем мозгами бурлить, – сказал Петя.

– Любопытно будет посмотреть. Кстати, я установила настоящую причину самоубийства Салеева.

– Опять? – Петя скривил физиономию. – В прошлый раз это было из-за женщины. А теперь?

– Да ну вас, – притворно оскорбилась Александра.

Оставив капитанов, Александра вернулась в свой вертолёт. Это даже лучше, что капитаны пока самоустранились от ведения расследования, подумала она. То есть они ещё не видят связи между самоубийством Салеева и рухнувшим аппаратом, и это Александре на руку – глядя на их беспечность, никто не заподозрит следственную группу в проведении дознания уже во время поисков, никто не будет мешать, даже если есть в чьей-то голове такая мысль.

И пока идёт поиск, у неё есть время хорошенько разобраться в подоплёке с аварией аппарата.

Завершив скорую заправку, «Оборотни» сорвались с поля и помчались на север, нависая над самыми макушками деревьев. Путь был не близкий. Расположившись в салоне как можно удобнее, поисковики принялись за еду, запивая ее из фляжек очищенной, хлорированной водой. Вкус пойла (водой это назвать язык не поворачивался) был отвратительный, но Александра уговаривала себя, что теперь экстремальная ситуация, поэтому надо отбросить внутреннее: «Нравится – не нравится». Довольствуйся малым и будь в хорошей эмоциональной форме.

Стена леса под вертолётами вдруг оборвалась, и зияющим чёрным провалом прорезалась река. «Оборотни» повернули на восток и снова летели на низкой высоте, почти касаясь верхушек деревьев.

Александра вновь попыталась задремать.

– Касаи! – заорал Зужев.

Она очнулась, приникла к иллюминатору. Пролетали над ещё одной рекой, уже более широкой, с пойменными зарослями высокой и густой травы по берегам.

– Как думаете, бегемоты здесь есть? – обращаясь к Александре, спросил Зужев.

– Не знаю, – пожала она плечами. Странные вопросы «угорь» задаёт, удивилась Александра. Пытается «подружиться»?

И снова внизу стелилось зелёное море тропических лесов.

– Вот мы и в Республике Конго, – сказал Зужев.

– А пограничная зона? Охрана?

– Какая? Здесь надо опасаться повстанцев. Но думаю, из таких плотных зарослей обстрелять нас они не в состоянии.

– А откуда стало известно о заброшенном аэродроме повстанцев?

– Повстанцев с аэродрома выбили ангольцы. Отсюда их вертолёты облетали подконтрольный сектор. Когда наш МИД сделал запрос, аэродром освободили специально для нас.

– Куда же американцы смотрели? Упустили такой плацдарм!

Зужев пожал плечами, давая понять, что вопрос не в его компетенции, но ответил глубокомысленно, глядя в иллюминатор:

– Где-то их дипломатия на высоте, где-то наша.

– Так это сектор ответственности ангольского контингента?

– Да.

– Повстанцы здесь не орудуют?

– Не уверен.

– Но их не стоит опасаться?

– Не стоит, но быть начеку надо!

«Оборотни» довольно долго мчались над лесным морем, так что Александра опять пыталась задремать. Очнуться её заставил резкий крен – вертолёты, ложась набок, «рухнули» в провал леса, сжимавшего реку, и пошли над самой водой.

– Лулуа, – коротко пояснил Зужев. – Уже скоро.

От близкой воды воздух наполнился неимоверной влажностью. Зужев откатил дверь вертолёта, и в салон ворвался горячий воздух.

– Наверное, хороша водичка! Искупаться бы!

Поляна брошенного аэродрома возникла внезапно. Большое пространство на берегу было свободно от леса, и среди высокой травы стояли обширные навесы на высоких шестиметровых столбах. «Оборотни» пошли на посадку.

Первым на конголезскую землю спрыгнул Зужев. Он быстро огляделся и громко, перекрикивая рокот двигателей, скомандовал выгрузку.

Двигатели смолкли, только свистели вращающиеся по инерции винты. На землю полетели рюкзаки. Зужев с Александрой и командиром спецотряда, майором Князевым, направились к «хитрым» сооружениям, представлявшим «инфраструктуру» аэродрома.

Навесы, покоящиеся на толстых стволах, были обширны по площади. Потолки их были сплетены из тонких жердин, а кровлю заменяли связанные в снопы охапки длинных травяных стеблей.

– Это все удобства? – произнёс вопросительно Князев, задирая голову и глядя в потолок. – Здесь, наверное, всякой дряни полным-полно.

– Какой? – насторожилась Александра.

– Змей, Муравьёв, ядовитых пауков, многоножек.

Она неуверенно огляделась.

Видя её замешательство, Зужев усмехнулся:

– Слушайте его больше. Он большой шутник. Вроде ваших капитанов.

Эта тирада Александру не убедила. Ей даже показалось, что она слышит, как насекомая и пресмыкающаяся жизнь шуршит в травянистой кровле.

– Мне кажется, товарищ Князев прав.

– Ерунда. Дрянь мы выведем. Спать будете спокойно, – уверенно заявил Зужев и пошел дальше. Теперь он был уверен в себе и совсем не походил на вёрткого «угря». – А вот и горючее, – обрадовался он «находке».

Под дальним навесом, значительно меньшего размера, укрытые маскировочной сетью, стояли бочки с авиакеросином.

Александра увидела, как один из подопечных Князева установил портативную радиостанцию и, вытянув тонкую длинную антенну, приник к наушникам.

– Выходить в эфир мы не можем, но слушать обязаны, – пояснил Князев. – Ситуация в любую минуту может измениться.

– Как измениться?

– Передадут что-нибудь важное или совсем отменят приказ о поиске.

– Об этом ничего не говорили, – заметила Александра.

– Вам не говорили.

Князев ушёл к Зужеву. Александра задумчиво посмотрела ему вслед – что-то не то он говорит. Если бы существовала возможность отмены приказа, предупредили бы всех. Какую игру ведёт Князев? Чью, самое главное? Александра была более чем уверена, что разные организации, которые представляли здесь поисковики, единые в общей цели, вместе с тем преследовали каждая свою личную выгоду. ФСБ, военные, НИИ. Кто ещё? Когда найдут аппарат, все сразу снимут маски и каждый начнёт тянуть одеяло на себя. Одни добиваются больших ассигнований из бюджета, другие большего проникновения в проект и, на этом основании, больших ассигнований из бюджета для себя, третьи – большей степени засекречивания, чтобы бесконтрольно расхищать выделенные из бюджета средства. И только они, следователи ОСУ, должны бесстрастно определить причину падения аппарата и составить окончательный отчёт. Но опять же, этим отчётом тоже воспользуется начальство в своих служебно-корыстных целях. Обороноспособность страны, конечно, принималась в расчёт, но уже после удовлетворения личных и ведомственных амбиций.

Александра ещё раз взглянула на «слухача», прилежно вслушивавшегося в эфир, и, хмыкнув, пошла к капитанам. Те бросили рюкзаки в тенёк и, обливаясь липким потом, жадно отхлёбывали по очереди из фляжки, отчего потели ещё больше.

– Жалуйся, Александра Сергеевна, – разрешил Ваня Купчик.

– Интриганы.

– Мы? – Он удивился.

– Нет. Весь этот сброд. Советую не расслабляться.

– Что-то интересное? – поинтересовался Загин.

– Много чего, Петя. Я уверена, что Салеев застрелился из-за своих ошибок в расчётах полётного задания. Мы здесь по его милости.

– Ещё.

– Ещё, мне кажется, очень многие пытаются извлечь выгоду из падения аппарата. Будьте начеку, как велел мне Зужев. Вон Князев, этот супербоевик, начал мудрить – намекнул на возможность отмены приказа о поиске.

– А что, не могут отменить? Может, пока мы сюда добирались, американцы уже давно обнаружили аппарат, упаковали и погрузили на борт какого-нибудь своего линкора. Ау-ау, в Штаты. Так чего тогда нам здесь высиживать?

– Понимаю тебя. Но нас не предупреждали о возможности прекращения поиска. А Князев расплывчато заметил, что только нас (меня и вас) не предупреждали.

– По-моему, ты себя накручиваешь, Александра.

– Не думаю. Лучше как следует присматривайте за «головастиками» Шелушевым и Бароном. Они могут попытаться скрыть истинную причину аварии.

– Зачем?

– Если провал испытаний произошел из-за неверных расчётов, то у них тоже может быть рыльце в пушку.

– Ну, ты, начальник, всех на подозрение взяла. Так нельзя, – попытался шутить Загин.

– Попей водички, – миролюбиво протянул ей фляжку Петя.

– Потерплю.

В нависшей тишине Зужев захлопал в ладоши, привлекая внимание:

– Прошу внимания! Сейчас проведём обработку вот этого сарая. – Он кивнул на большой навес. – Потом ужин и отбой. Завтра на рассвете мой вертолёт обследует северные квадраты от Лулуа, а вертолёт майора Князева – южные. Майор Андреева и два бойца останутся в лагере. Это всё.

Бойцы из спецотряда обкопали навес по диаметру, протянули какие-то проволоки и дали электрический импульс. В течение десяти минут из снопов потолка, из подстилки в предсмертных конвульсиях выбрасывались змеи, жабы и прочая живность. Потом канавку заполнили ядовитым, остро пахнущим раствором – за ночь ни одна тварь не решится пробраться под навес, кроме летающих кровососов, конечно. Последней предосторожностью было устройство гамаков – на земле спать не стали.

Сумерки спускались быстро, наполняясь писком москитов. Наскоро поужинав, улеглись спать. Александре в гамаке было крайне неудобно – голова и ноги были на одном уровне, а тело прогибалось. От мази против насекомых всё тело чесалось. Камуфляж пропитался потом, и тело Александры каждой клеточкой протестовало против такой африканской экзотики. Хотелось пить, но она знала, что от этого вспотеет ещё больше.

Час проходил за часом, а прохлада не наступала.

Александра никак не могла уснуть, как, впрочем, и все поисковики – то и дело кто-то зло матерился, ворочаясь в своих неудобных гамаках.

Но под утро всех сморило…

Александра проснулась, когда вокруг вовсю суетились бойцы – к вертолётам катили бочки с горючим, у реки горели костры – готовился сытный завтрак. Она почувствовала вкусный запах варёной говядины и, что было приятнее всего (до неё только сейчас дошло), было прохладно.

Солнце чуть закрасило красными лучами верхушки леса. Земля за ночь успела остыть, а с реки тянуло холодной влагой. Благодать. Вот при такой температуре приятно порассуждать об африканском тепле.

К её гамаку подошёл пышущий свежестью Зужев – он уже успел умыться и побриться на берегу реки.

– Проснулись? С добрым утром.

– Спасибо. – Александра попыталась подняться и тут же почувствовала, как затекла спина от неудобной позы. Благодушие разом растворилось. Она вылезла из гамака в скверном настроении – опять Африка, опять насекомые и изматывающая жара.

– Умойтесь. Это хорошо освежает.

– Так и сделаю.

– Вы помните, что лагерь остаётся на вас? Я уже дал указание бойцам. Вам просто нужно будет проследить, чтобы Саврасов приготовил ужин на всех, а бойцы, часам к семи вечера, приготовили новые бочки с горючим – вертолёты заправим ночью, чтобы с утра не возиться.

– Думаете, сегодня объект не найдёте?

– Объект? – Зужев усмехнулся новому обозначению. – Думаю, не найдём. По-моему, аппарат в горах. Но раз приказано начинать поиски отсюда, значит, отсюда. Князев оставляет вам своего связиста.

– Вот как. – Александра заинтересовалась. – Он ждёт, что отменят поиски?

Зужев пожал плечами:

– Он не уточнял. Но уверен, что нам передадут сообщение.

– Открытым текстом?

– Вы меня удивляете, товарищ майор! Конечно, кодом. У вас есть коды?

– Есть.

– И у нас есть. И у Князева свои коды.

– Понятно.

На берегу Александра не спеша умылась. Вода была чистая, но полна всяких букашек.

Александра посмотрела на макушки деревьев – птицы, тревожно крича, перелетали с места на место среди переплетённых ветвей.

Солнце поднялось над лесом, и сразу резануло жаром.

«Началось в деревне утро», – с досадой подумала Александра.

Как только она смыла с лица и рук защитную мазь, тучи мошки, до того вполне безобидной, вмиг озверели и роем кинулись завтракать.

– Гадёныши! А-а-а!!! – завизжала Александра, замахав руками, и бегом бросилась к своему рюкзаку.

Быстро намазавшись и сразу вспотев, совсем злая, она пошла к усевшимся перед уже рокочущими вертолётами поисковикам. Боец Саврасов налил ей в котелок крепкого бульона и бросил шматок тёмного мяса. Загин и Купчик, уже заканчивающие завтрак, подмигивая, кивнули:

– Деликатес.

– Откуда мясо? – заподозрила неладное Александра.

– На берегу трех речных черепах изловили. Ешь, начальник. Как в лучших московских ресторанах – черепаховый суп.

– Интересно.

Александра отхлебнула горячий бульон. Жидковат – жиру маловато, но очень смахивает на говяжий. А мясо было жёстким. Конечно, в жару есть горячее не очень приятно, но после двух суток сухоедения желудок приятно заурчал, радуясь нормальной пище.

Разрывая острыми белыми зубами жёсткое мясо, Александра осведомилась у капитанов, кто летит в экипаже с Князевым.

– Я, – отозвался Ваня. – Присмотрю и за Князевым, и за Бароном.

– А ты, Петя, гляди за Шелушевым. Запоминай, что говорить будет. И Зужева тоже держи в поле зрения. Он на виду, но, может, заметишь что подозрительное.

Она вытерла тыльной стороной руки мокрые губы.

– Зужев сказал, что считает сегодняшний район поиска пустым, но всё равно будет искать согласно утверждённому начальством плану.

– Боится ответственности? – спросил Ваня.

– Может, боится, а может, сознательно отдаёт инициативу нашим натовским конкурентам.

– Александра, ты всегда, с самого начала, начинаешь во всех видеть врагов. Почему ты думаешь, что Зужев не заинтересован в том, чтобы аппарат нашли?

– Не знаю. Говорю – у всех здесь свои цели. То есть цели своих ведомств. И аппарат, может быть, даже выгоднее не найти или вовсе уничтожить.

– Но это предательство.

Александра отмахнулась:

– Что об этом говорить? Кому-то охота, чтобы страна была сильной, а другим – чтобы сильно оттопыривался личный карман.

Покончив с едой и побросав в кучу пустые котелки, поисковики погрузились в вертолёты.

«Оборотни», разлетевшись в разные стороны, исчезли из вида.

Повисла тишина, только где-то далеко кричали испуганные обезьяны, а может, бегемоты или попугаи. Александра не знала.

Саврасов принялся мыть котелки. Связист, расправив антенну, углубился в прослушивание эфира. Александра оглядела опустевший лагерь и пошла под навес. Впереди был ленивый день в духоте и зное.

Она не заметила, как задремала на рюкзаках.

Её разбудил связист. Она удивлённо захлопала ресницами, понимая, что спала, и ей сразу стало неудобно.

– Да.

– Сообщение.

– Какое? От кого?

– Из центра. Вот, я записал. Майор Князев велел, чтобы полученные сообщения передавать вам.

Такой приказ Князева несколько озадачил Александру.

– Почему не разбудили, когда шёл эфир? – насторожилась Александра. Ей вдруг показалось, что её пытаются одурачить – Князев приказал связисту подсунуть ей бумажку с липовым приказом.

– Он и сейчас идёт. Послушайте. – Связист протянул ей наушник. В динамике, среди шума и треска, отчётливый женский голос по-русски диктовал комбинации цифр: пятьсот сорок два, шестнадцать, двести сорок три, пятьсот.

– Передают с интервалом десять минут, – пояснил связист. – Я принял, записал, потом начались повторы.

– Почему сразу не разбудили?

Связист заулыбался:

– Саврасов не велел. Вы так сладко спали на этой жаре. Какая разница, когда вы прочтетё сообщение – нам сидеть в этой дыре до вечера. А сейчас время обеда.

Александра почувствовала, что сильно вспотела, пока спала. Пропитанный солью камуфляж жёг тело. Она посмотрела в ясное знойное небо. Почему аппарат упал в районе экватора?

– Спасибо, я не хочу обедать.

– А горячий кофе?

– В такую жару?

– В жару только горячие напитки утоляют жажду.

– Хорошо, принесите.

Оставшись одна, она помассировала усталое лицо, тупо посмотрела на столбики цифр, записанные на обрывке клетчатого листа. Надо узнать, для кого передано сообщение. Она введёт в ноутбук зашифрованное послание и, если внутренний код компьютера разобьёт шифр, значит, сообщение предназначено для неё, если нет – для Князева или Зужева. Логичнее всего, что сообщение пришло Зужеву – он командир всей поисковой группы.

Боец принёс в крышке от термоса крепкий кофе. Александра поблагодарила. Включив ноутбук, быстро ввела цифры шифра. Компьютер думал всего мгновение и быстро вывел на экран слова. Послание предназначалось Александре!

Александра читала, удивляясь и поражаясь – через три часа после отлёта поисковой группы из Астрахани оставшиеся на полигоне «головастики» одновременно пожаловались на боли в желудке и были вывезены вертолётами в военный госпиталь Южной группы войск, где скоропостижно скончались. Вскрытие показало – «головастики» были отравлены медленно действующим ядом!

Александра долго переваривала прочитанное, несколько раз пробежав взглядом по расшифрованному сообщению. «Головастиков» убрали. Кто? Вероятно, тот, кто прилетел сюда, в Конго, и этот кто-то намеревался сдать аппарат «друзьям» из-за океана, и себя, «золотого», в придачу! Вот что получалось. И что несомненно, этот кто-то был или Барон, или Шелушев… Или оба вместе.

Ошарашенная, Александра забыла про кофе. Когда ей захотелось пить, в чашке уже плавала куча мошкары. Выплеснув напиток, она закричала:

– Кофе, пожалуйста!

– Секунду!

Александра снова вчиталась в послание. Что же делать? Что предпринять именно ей? Мысли роились и мешались в голове, логические построения сбивались, сыпались, словно собранные из костяшек домино.

Получалось, что аппарат не упал, его уронили, нет, его посадили, и посадили в запланированный район! Барон заставил Александру своими невнятными ответами утвердиться в мысли, что Салеев сделал ошибку в расчётах, приведшую к аварии, и застрелился. А могло быть так, что он никакой ошибки не делал, напротив, он нашёл её, и тогда его застрелили.

Убийство! И диверсия. Запланированное предательство!

Однако.

Александра ошалело вывела на экран фотографии Салеева с развороченным выстрелом лицом. Вот он сидит в кресле, посреди расчётного кабинета. Если его убили, то убил Шелушев – он был в НИИ в момент смерти Салеева.

– Ваш кофе, – пришёл Саврасов с термосом и налил в крышку новую порцию напитка.

Александра была так увлечена размышлениями, что забыла поблагодарить.

Шелушев убил? Или кто-то из группы обеспечения? Шелушев – чересчур легко вычисляемая фигура. Если он злодей, что мешает нейтрализовать его уже теперь? Главная-то задача его не выполнена – аппарат ещё не в руках тех, кому он его собирался сдать. Получается, он многого не продумал, готовя предательство. Может, всё-таки не он? Настоящий «мистер зло» просто переводит стрелки в его сторону, чтобы отвлечь внимание от собственной персоны.

Группу обеспечения никак нельзя сбрасывать со счетов. Того же Зужева, хитромудрого «угря». Слишком он юлил там, в институте, а тут неожиданно обрёл уверенность в себе и своих силах. А «головастик» Барон? Но Барона не было в НИИ в момент смерти Салеева. Получается, он вне подозрения.

Александра залпом выпила кофе, обожглась.

«Да, непросто всё. Очень непросто», – подумала с сожалением. Сначала думалось, раз – и дело Салеева закрыто и отправлено в архив, ан нет!

Не усидев, Александра вскочила с места и стала нервно ходить туда-сюда, но, путного не надумав, вернулась к ноутбуку.

Перво-наперво требовалось поделиться с капитанами возможными версиями, выяснить их мнение и мысли по поводу этого и тихонько, чтобы никто из членов поисковой группы не заподозрил, вести расследование, опираясь на имеющиеся факты.

Итак, Барон, Шелушев и целая группа обеспеченцев. Кто?

Она выдохнула, снова отхлебнула кофе и стала изучать личные карточки обеспеченцев, выводя по очереди данные каждого на экран: Зужев, Ургинов, Страстеев, Микин, Топоров, Панченко, Михайлов, Супругов, Выдаревский. Слишком много подозреваемых. А ключевые фигуры две: «головастики» Барон и Шелушев.

Остаток дня Александра провела в волнении.

Время тянулось неимоверно медленно. Саврасов, к её удивлению, оказался прирождённым кулинаром – пока она ломала голову над версиями событий, Саврасов соорудил импровизированную удочку (к хлысту привязал захваченную с собой рыболовную снасть) и быстро наловил с десяток толстых рыбин, килограмма по два каждая. Выпотрошив добычу, Саврасов на костре зажарил рыбу, насадив на длинные, толстые проволочные шампуры.

Вкусный запах напомнил Александре, что она не ела весь день. Бойцы, уже прикатив бочки с керосином на берег, сидели у костра, поджидая прилёта поисковых групп. Едкий дым отпугивал назойливую мошку. У Александры слезились глаза.

Рыба поджарилась до румяной корочки и выглядела очень аппетитно.

– Что за рыба?

Саврасов пожал плечами:

– Понятия не имею.

– Будем надеяться, что она не ядовитая.

– Не-е. Она на сазана похожа. Жирная… Дикие здесь места. Только забросил, сразу хватает. Как у нас, в сибирской тайге.

– Вы специально с собой удочку взяли?

– У нас у всех в рюкзаках есть снаряжённые снасти. Мы спецгруппа, еду должны находить на месте. Уверен, в вашем рюкзаке они тоже есть.

Александра отрицательно мотнула головой:

– У меня нестандартный набор.

– Понимаю.

Вдали послышался рокот вертолёта. Скоро ясно можно было различить приближающуюся машину. «Оборотень» резко «провалился» в излучину реки и, почти касаясь воды, вылетел к лагерю.

– Евсеев любит внешние эффекты, – усмехнулся связист, кивая на вертолёт. – Задорный пилот. Ас.

– Кто с ним летает, Князев или Зужев? – спросила Александра.

– Князев.

Вертолёт уже прочно стоял на земле. Двигатель затих, только свистели лопасти винтов. Из машины выпрыгивали утомлённые поисковики. Майор Князев, выслушав доклад связиста, улыбаясь, подошёл к Александре.

– Что я вам говорил?

– Вы о чём?

– О прослушивании эфира. Сообщение получили.

– Это была информация по составу группы разработчиков проекта.

– Продолжаете копать? – усмехнулся Князев. – Но ещё рано, аппарат не найден.

– Согласна. Но когда объект найдётся, мне могут понадобиться некоторые сведения. Уверена, что будет лучше для дела, чтобы все сведения были обработаны и разложены по полочкам… Как у вас дела?

– Сами видите – пусто.

– Отсутствие результата – тоже результат.

– Результата нет.

– Саврасов рыбы нажарил.

– Я поем сухой паёк. Не переношу рыбы.

– Разве ваш боец не знал об этом?

– Я с утра лично велел ему приготовить рыбу для всех. Люди должны питаться на должном уровне.

– А вы?

Князев не ответил. Молча развернувшись, он пошёл руководить заправкой вертолёта.

К Александре подошёл бледный Петя Загин.

– Чуть не сварился в проклятом вертолёте.

– Это я здесь чуть не сварилась. Вы-то летели с ветерком.

– Какой ветерок – горячий, словно кипяток. Нет, не люблю я жару. Холод, он привычнее. Пойду умоюсь. Жрать охота.

Петя пошёл на берег реки, стянул с себя камуфляжную куртку, голый по пояс стал мыться.

– Кайф! Господи, какой кайф!

Александра подошла к нему.

– Нам передали сегодня сообщение из центра. Всех разработчиков проекта: Фалеева, Мякишева и Касаткина – отравили медленно действующим ядом.

– Как отравили? – Петя ошарашенно оглянулся, замер, прекратив мыться.

– Ядом. Мы разговаривали с ними, а они уже были отравлены, обречены на смерть.

– Кто? – Петя распрямился, отирая руками мокрое тело.

– Откуда я знаю? Думаю, кто-то из наших соратников по поиску. Сто процентов, здесь замешаны или Шелушев, или Барон.

Петя подошёл к Александре вплотную.

– Почему ты так думаешь?

– Они напрямую заинтересованы. Если вместе с аппаратом попадут в Штаты, райская жизнь им обеспечена – они же всё знают в аппарате. На них молиться будут!

– Дела.

– Ты не замечал, Барон сегодня с кем-нибудь из обеспеченцев о чём-то секретничал?

– Думаешь, и обеспеченцы повязаны?

– Не надо исключать любую вероятность.

Петя долго и пронзительно смотрел на группу усталых поисковиков, толпящихся перед вертолётом. Барон держался скромно в стороне. Обеспеченцы, Микин, Топоров и Панченко, смеялись, переговариваясь.

– Нет, я не видел, чтобы Барон с обеспеченцами секретничал. Он вообще молчун. Погружён в мысли. Всё время думает.

– Интересно, о чём?

Через полчаса над стеной леса показался второй «Оборотень».

После приземления Зужев устало переговорил с Князевым, потом подошёл к Александре.

– Что-то важное передали?

– Только информацию для моей следственной группы.

– Понятно. Как настроение?

– Вы мне скажите о результатах поиска.

– Их нет. Завтра с утра снимаемся с лагеря и летим в район реки Лубилаш.

Во время ужина к Александре подсел Купчик:

– Петька рассказал об отравлении «головастиков»…

– Дела, да?

– Я был начеку. Ничего любопытного не заметил. Шелушев особо с обеспеченцами не контактировал. Может, «головастиков» грохнул тот, кто остался на полигоне?

– А смысл? Там без нас всех перетрясут. Наша задача здесь – выяснить истину. А у меня предчувствие – аппарат специально посадили в джунгли, чтобы сдать американцам. Это могли сделать только «головастики» – они вводят в бортовой компьютер аппарата полётное задание. Значит, или Шелушев, или Барон.

– Получается, они знают, где аппарат?

– Получается, знают.

– И как они передадут объект?

– Думаю, попытаются как-то помешать нашим поискам, например уведут в другое направление от объекта, чтобы конкуренты нашли аппарат первыми.

– Конкуренты. Слово какое подобрала. А вдруг американцы совсем его не найдут? Значит, они попытаются навести их на место приземления аппарата.

– Как?

Ваня нашёл глазами связиста.

– Рация в отряде есть. Но думаю, это для них самый крайний вариант. Слушай, Александра, может, «головастики» ни при чём? Кто-то хочет уничтожить разработчиков, чтобы затормозить проект или совсем его похерить! Вот истинная цель! А? Свои причины у человека так поступить. И перебегать никуда он не собирается – ему и в России хорошо.

– Всякое может быть. Я уже ничему не удивлюсь. Значит, будем оставаться настороже. Наша задача – предотвратить сдачу аппарата, если такая попытка последует. Пока будем присматриваться.

Жареная рыба действительно была жирная и приятно сладковатая на вкус.

– Саврасов соли пожалел, – заявил Князев, передумавший есть сухой паек и уплетавший рыбу за обе щеки. – Завтра, на новом месте, думаю, бегемотятины отведаем.

Все засмеялись.

– Нет, – замотал головой Саврасов. – Бегемотов стрелять нельзя – браконьерство.

– Парни, наш Саврасов, оказывается, чтит закон.

– Где законностью и не пахнет.

– Война кончится, а бегемоты останутся, – сказал Саврасов.

– Глубоко сомневаюсь в этом, дружище, – не согласился Князев. – В местах боевых действий и отсутствия закона зверьё истребляется поголовно. Возьми за пример то же Сомали. Людям жрать нечего. Они стреляют во всё, что движется.

– От каждой котлеты из гиппопотама я поправлюсь на два килограмма! – вспомнил Купчик фразу из старого детского мультфильма.

– Это вредно, – стоял на своём Саврасов, чем вызвал смех поисковиков.

Солнце уже село. В кострах тлели красные уголья. Небо замерцало мириадами звёзд.

Александра смотрела в чёрную космическую мглу и молчала. Здесь совсем другое небо, другие созвездия, невидимые в России.

– Отбой всем, – ковыряясь в зубах, велел Зужев. – Завтра снимемся с места с первыми лучами. Время – деньги.