Текст книги "Чужая зона"

– То есть?

– Какое-то время будем плыть в аквалангах.

– О! Василий? Как приключение? – шутливо толкнул в бок объекта Сергей.

– Пропади они пропадом, эти приключения, – отозвался тот, но тут же весело рассмеялся. К человеку возвращалась жизнь!

Когда сумерки начали клонить день в пучину, яхта выключила двигатели и стала дрейфовать.

– В чём дело, капитан? – поинтересовался Зимин.

– Нам – возвращаться, вам – плыть дальше!

– То есть?

– Смотри!

С шумом, вспенивая воду, из океана вблизи яхты всплыла огромная чёрная подводная лодка.

– Мать моя женщина! – обалдел Зимин, да и все остальные.

– Крутые вы ребята, коль за вами АПЛ прислали! – заявил капитан.

«Только на атомных лодках я и не плавал! – поразился Сергей поворотам своей судьбы. – Наконец-то домой! Этот бой я выиграл! Выиграл…»

Беглецам передали акваланги и гидрокостюмы. На борту яхты остались спасательные средства строго по количеству членов экипажа, чтобы лишнее не привлекло внимания береговой охраны.

Когда яхта покинула воды акватории Нью-Йорка, Зимин стал готовиться к бегству под водой – Сергей, Василий и он сам оделись в гидрокостюмы.

– Не считаешь это лишним? – осведомился Сергей.

Зимин усмехнулся:

– Думаешь, тебя американцы просто так отпустят? Ушёл и иди? Нет, брат. Тревога там сейчас, ой-ой-ой!

В каюте яхты было жарко, и они вышли на палубу.

– Опробуем акваланги, – сказал Зимин.

Он кивнул на уже снаряжённые баллоны, сказал инструктору Джону:

– Джон, объясни моим друзьям, как пользоваться оборудованием.

– Первый раз будете погружаться? – осведомился Джон.

Сергей утвердительно кивнул.

Василий не отозвался – он был словно зомби – делал что скажут, эмоций не выражал, хоть и был очень бледен.

Джон помог Сергею и Василию надеть акваланги, приладил дыхательные разъёмы. Велел потренировать дыхание.

– Они! – Джон первым заметил точку в небе на краю горизонта. – Идём в каюту.

– Акваланги оставлять?

– Нет, берём с собой. Это вертолёт береговой охраны, он может совершить облёт яхты.

Вошли в каюту, держа в руках тяжёлые баллоны с кислородом. Ласты лежали на кофейном столике. Гул вертолёта приближался.

– Они могут высадиться на яхту? – спросил Сергей у Джона, стоявшего у стеклянной двери каюты и напряжённо всматривавшегося в небо.

– Как? – удивился он.

– У них вертолёт на поплавках? Он сможет сесть на воду, чтобы направить сюда инспекторов?

– Нет. Таких вертолетов здесь, в Нью-Йорке, я не видел. Во Флориде и в Калифорнии, знаю, есть. Тут – нет… Слава богу.

– А могут зависнуть над яхтой и по канату спустить вниз группу?

Зимин сжал руку Сергея выше локтя, мягко улыбнулся:

– Серёжа, забудь о лихих ребятах береговой охраны из голливудских фильмов. Вертолёт визуально, сверху, осмотрит яхту. Если решат сделать детальный досмотр, сюда вышлют скоростной катер, а нам прикажут по рации остановиться и ждать осмотра. Всё просто!

– Тогда мы полезем в воду?

– Тогда да. – Зимин снова улыбнулся.

Сергей не понимал, что так веселит Зимина.

Вертолёт уже завис над яхтой. Хотелось пригнуться, лечь на ламинированный пол каюты.

Джон вдруг приложил палец к переговорному устройству на своём ухе, отозвался:

– Да, капитан!

Сделав знак рукой оставаться всем в каюте, Джон быстро вышел.

– Что там у них? – подал голос Василий.

– Скорее всего, будет так, как я сказал, – велели всему экипажу выйти на палубу. Вот, слышите – двигатели яхты стихли, будем ждать группу досмотра… Вертолёт сейчас улетит, а мы полезем под воду и будем прятаться под килем яхты. Когда проверяющие свалят, поднимемся на борт и спокойно продолжим путь. В комфорте!

Гул вертолёта стал удаляться – сверив наличие экипажа с указанным в данных компьютера, воздушная охрана, велев дожидаться прибытия катера, взяла курс к следующему судну, недавно ушедшему из Нью-Йорка.

В каюту вошел Джон:

– Надеваем акваланги. Проведём тренировку с погружением. Скоро придёт катер – будут осматривать яхту. Вот, возьмите переговорные устройства, закрепите за ухом, как у меня.

– Они не заметят, что мы там? – спросил Зимин. – Пузыри не забурлят из-под киля?

– Сейчас и проверим.

– Зачем они? – Сергей постучал пальцем по своему устройству.

– Чтобы мы могли давать вам ценные указания. Алло… Раз, раз… Хорошо слышно?

– Джон, тебя в каюте и без устройства слышно хорошо! – заявил Зимин.

Все рассмеялись.

Джон помог каждому надеть акваланг, проверил крепления. Сергей натянул ласты, надвинул на лицо маску.

Они вышли на палубу. Зимин первым стал спускаться по лестнице, закреплённой на корме яхты, в воду. За ним Сергей. Он коснулся воды, затем опустился ниже, ещё ниже, вода уже сомкнулась у пояса, дошла до груди. Сергей сжал ртом дыхательное устройство – вдох, погружение…

Зимин знаком указал двигаться за ним.

Чуть перебирая ногами и для сохранения равновесия держась руками за гладкую поверхность киля, Сергей последовал на зов.

«Не так-то и сложно, – подумал Сергей. – Вот я и дайвер…»

– Ребята, пробирайтесь к самому килю и побудьте несколько там минут, пока не кончится досмотр, – звучал в динамике голос Джона. – И зря переживали – не видно никаких пузырей. Тут, кстати, небольшие бурунчики на воде, в самый раз погодка. И думаю, катер береговой охраны пришвартуется к яхте вплотную борт к борту…

Сергей смотрел на Зимина и Василия, медленно перебирающих ногами в воде, потом опустил взгляд вниз – тёмная мгла. А вокруг пустота – ни рыбёшки, ни медузы. Океан только у самых берегов полон жизни, а чуть отплыл – и пустое пространство…

Возможно, он подумал о том, насколько важны должны быть сведения Василия, что контора так о нём печётся. О нём, простом разведчике, вовсе бы не думали – подыхай где сидишь…

– Парни, подъём! Будете ждать береговиков здесь, на палубе, нечего зря кислород в баллонах тратить! – прогремел в динамике голос Джона.

Зимин указал – на выход!

Поднялись на борт без приключений, сняли маски. Чтобы не наследить, поставили ноги в ластах на специальный резиновый палас, уже расстеленный Джоном.

– Ну, как впечатления? – улыбнулся он.

– Паскудные, – признался Зимин. – Хорошо, что акул нет. Как бы мы полезли в воду, если она кишела этими тварями?

– Вы даёте, ребята! – Джон радовался, как ребёнок. – Здесь не тёплые воды Флориды, здесь акулы очень редко попадаются, да и то – жарким летом. Ваши акулы скоро на катере приедут. Вот те акулы так акулы!

– Они не акулы, они – ищейки! – возразил Зимин и подмигнул Сергею, даже толкнул его в плечо. – Ну что, разведка, собьём ищеек со следа?

Сергею шутки Зимина не понравились. Ему вообще сейчас ничего не нравилось.

– Они не ищейки! Это их работа – охранять береговую линию своей страны от всяких проходимцев, – сказал сердито Сергей.

– Это мы проходимцы? – показательно возмутился Зимин, подмигнув Джону. – Слышал, что говорит этот нервный дядя? Это на него так океан подействовал. Человек с детства воды боится.

– Прекрати.

– Скажи спасибо за такое удовольствие своим милым береговикам!

– Прекрати, говорю. – Сергею был неприятен этот разговор.

– Господа! – Джон, прослушав сообщение по своему устройству, указал на лестницу. – Вам пора обратно в воду – гости скоро пожалуют. Локатор засёк катер береговой охраны.

Зимин первым стал спускаться в воду, потом пошёл Василий. Сергей на этот раз замыкал шествие. Джон, подмигнув ему, забрал с палубы мокрый резиновый палас.

Дальнейшее происходило словно во сне. Сергей чуть шевелил ногами в воде и ждал. Время тянулось неимоверно медленно.

Прибыл катер. На борт яхты сошли люди.

Сколько будет длиться досмотр?

Зимин периодически поглядывал на свои водонепроницаемые часы.

Какое-то время динамик молчал. Потом Джон сказал:

– Поднимайтесь, ребята. Гроза прошла мимо. Досмотр был формальным, для галочки в отчёте!

«И слава богу!» – подумалось Сергею.

Дальнейший путь был комфортным…

– У конторы есть планы на все случаи жизни? – с улыбкой спросил Сергей у Зимина за ужином в кают-компании.

Зимин, поедая маленькой ложечкой сладкую кашу, задумчиво отозвался:

– Нет, Серёжа, планы у конторы не на все случаи жизни.

– А на какой случай отсутствуют? – благодушно спросил Сергей. Ему было хорошо. Удачное прохождение досмотра береговой охраны убедило его, что самое сложное и опасное осталось позади. Конечно, будут какие-то шероховатости, но основное сделано – они вырвались из липкой паучьей сети!

– Не было плана на тот случай, если бы береговики под каким-то предлогом погнали яхту обратно в Нью-Йорк, – объяснил Зимин. Подумав секунду, добавил: – Правда, такой вариант из области фантастики – всё-таки яхта не абы чья, а влиятельной корпорации!

У Сергея запершило в горле – Зимин умеет успокоить! Всё у них продумано! Как бы не так!

– Сплошная импровизация и авантюра – это в твоём стиле! – сказал он, указывая пальцем на Зимина.

Василий, подняв глаза от своей тарелки, заулыбался. Зимин, облизывая ложечку, тоже.

– Хочешь, подискутируем на эту тему после ужина?..

Дальнейший путь был спокойным.

Спокойным был и переход с яхты на всплывшую АПЛ. Когда поднялись на борт субмарины, их представили командиру лодки, а после все заботы о прибывших взял на себя местный фээсбэшник, капитан-лейтенант Егоров.

– Фёдор Борисович! – протянул он руку для пожатия, поочередно Зимину, Сергею и Василию.

Беглецы представились.

Пожимая руку Василия, Егоров заметил:

– Нам с вами придётся как следует поработать!

– Я в курсе.

– Начнём прямо сейчас.

– Хорошо.

– Или сначала поедите?

– Спасибо, мы поужинали на яхте, – отозвался Зимин. – Водички бы попить холодной.

– Вода в ваших кубриках. Прошу за мной.

Миновав два сектора лодки, Егоров указал на две узкие дверцы, какие бывают в санузлах самолётов.

– Это ваш. – Егоров открыл одну из дверей. – Тот – наш с Василием. Сами понимаете, чем раньше я отправлю информацию в управление, тем будет лучше.

Василий протиснулся в узкий кубрик, Егоров шагнул следом и сразу закрыл за собой дверь.

Зимин с Сергеем вошли в свой кубрик.

Этот закуток кубриком назвать было сложно. Двухъярусная лежанка, тумбочка, на которой удобно было писать, полка над ней, перегородка с узкой дверью. Тем не менее отдельное помещение. Невиданная роскошь на подводной лодке, даже такой большой! – подумал Сергей. Он сразу уселся на лежанку, стал стягивать ботинки. Зимин, открыв дверцу тумбочки, обнаружил там литровую бутылку воды, доставая её, удивился:

– Смотри-ка, холодная! Оказывается, это тумбочка-холодильник!

– Да, всё продумано, – согласился Сергей. – Ничего лишнего. Главное, чтобы холодильник под ухом не тарахтел.

– Будем надеяться на лучшее.

Сделав несколько жадных глотков, Зимин протянул бутылку Сергею:

– Пить будешь?

– Давай… Как думаешь, долго будем плыть до родных берегов?

– Ты знаешь скорость подводной лодки?

– Нет. Наверное, это секретная информация.

– Я среднюю скорость имею в виду. Общепринятую.

– Нет. – Сергей открутил пробку и приложился к пластиковой бутылке. Сделав несколько больших глотков, посмотрел на этикетку. – Ха, смотри-ка, вода канадская.

– Канадская?

– Да. Всё не по-русски. Произведено: город Квебек… Это левая фирма произвела закупки воды и провизии, потом российский сухогруз где-то в океане встретил лодку и разгрузил свои трюмы с провиантом. У нас-то нет баз снабжения!

– Плохо. А я думал, наши всё с собой везут. Как загрузятся на Кольском полуострове, так и везут, не всплывая.

– Всё это хорошо, но я думал, нас быстрее домой доставят.

– Думал, самолётом полетишь? Как бы не так! Там уж точно повязали бы. И вообще, куда тебе торопиться? Тебе в Америке дали бы лет сто отсидки или пятьсот, учитывая твою статью, насильник-извращенец! Подвинься, я наверх полезу, полежу.

Зимин быстро стянул обувь, снял куртку и тёплые штаны, оставшись в футболке и легком трико, и ловко вскочил на верхнюю лежанку, заворочался там, устраиваясь.

– Слушай, Зимин, я всё не находил случая спросить: что это за идея такая с убитой девушкой?

– Это всё Циммерман. Он же дурак-извращенец. Напридумывал мути, мол, чтобы было правдоподобно. Ты в больнице лежал, под нашим присмотром.

– За мной ФБР следило.

– А мы и за ними, и за тобой. Как только в парке произошло убийство, два наших парня из полицейского патруля дали мне знать. Врач и два санитара – тоже наши люди. Вывезли тебя аккуратно в парк, сонного, уложили рядом с трупом бедной девушки, вымазали тебя её кровью, свои следы убрали… Сделали профессионально.

– Ты сам меня кровью мазал?

– Я! Вот этими руками! – Зимин показал две свои пятерни.

– А биологический материал?

– Что?

– В тюрьме мне сказали, что я убийца и насильник-извращенец. Девушку убил и мёртвую изнасиловал. В ней нашли мой биологический материал. Это как вы сделали?

– Это всё ребята из ФБР насочиняли. Хотя ведь несчастную мог изнасиловать настоящий убийца. Видимо, нашли какой-то биоматериал, решили, пусть будет твоим! Им это нужно было, чтобы сделать свою игру. А игру сделали мы! Василий, вон он, в соседнем кубрике.

Зимин мотнул головой на соседний кубрик, куда удалились Василий и особист Егоров. И в это время раздался яростный крик Егорова, а следом закричал Василий. Он орал односложно:

– Нет! Нет! Нет!

Сергей и Зимин сорвались с мест, выскочили в проход – дверь кубрика особиста была заперта. Сергей стал дёргать дверную ручку. Дверь открыл всклокоченный, бледный Егоров. Увидев Зимина и Сергея, мотнул головой, чтобы входили:

– Объясните своему товарищу, что его сведения очень важны, а он говорит не всё!

– Я уже повторял и повторю ещё раз – имя главного фигуранта я скажу в Москве тем людям, кому это положено знать. А ты, капитан-лейтенант, извини, не обладаешь такой компетенцией…

– Я сообщу начальству.

– Сообщайте.

Зимин подмигнул Василию:

– Давай поживи с Сергеем. Вы уже друг к другу привыкли. А я составлю компанию капитан-лейтенанту.

– Мне необходимо отправить… – начал Егоров.

– Фёдор Борисович, человек прав. Он раскроет секретную информацию только в главном управлении, – мягко, с улыбкой, но жестко сказал Зимин.

Благодаря его заявлению беглецы оказались на родине значительно раньше, чем могли подумать.

Для того чтобы скорее получить от Василия сведения о человеке в системе «Авиакосмоса», ведущего подрывную работу, за беглецами был послан гидросамолёт.

Особист Егоров теперь был душой компании – во время сеанса связи контора успокоила его, что всё от него зависящее он сделал. Потому Егоров балагурил, рассказывал множество забавных случаев из жизни подводников, всё время оставаясь с «подопечными».

Василий продолжал держаться замкнуто. По его виду Сергею было ясно, что объект по-прежнему чувствует себя пленником. То его американские спецслужбы прессовали, теперь взяли в оборот родные – российские.

Сергей пытался развеять его настороженность. Ему была понятна тревога Василия. Он и сам тревожился о своей дальнейшей судьбе и о своих родных – сыне и сестре.

Зимин мягко успокаивал Василия:

– Ты на пути к свободе!

– Долог будет путь?

– Спроси у капитан-лейтенанта. А, Фёдор Борисович, сколько миль в сутки делает субмарина на пути к родным берегам? – улыбаясь, предложил Зимин.

– И для вас есть секретная информация, на которую ваша компетенция не может распространяться! – съязвил Егоров.

– Серёжа, а капитан-лейтенанту слово «компетенция» очень не понравилось! – уже смеясь, сказал Зимин.

Егоров смеха не поддержал:

– Точно, не нравится!.. Поговорим о другом.

– Я спать буду! – Василий показательно отвернулся на своей верхней лежанке и взбил свою подушку кулаком.

Сергей, тоже не церемонясь, указал Зимину и Егорову на выход:

– Я тоже отдохну!

– Неужто устал?

– Устал!

– Серёжа, от чего ты устал? Только валяешься на шконке какие сутки да ходишь в кают-компанию подкрепиться, – с укором заметил Зимин. Сергей понимал, что вынужденное соседство с нудным особистом ему было в тягость.

Сергей подтолкнул подушку под локоть, пояснил стоявшим в дверях кубрика Зимину и Егорову:

– Я устал от вашей никчёмной болтовни! Голова пухнет. Бу-бу-бу! Бу-бу-бу! Сутки напролёт!

– Сергей, вам противопоказано долго находиться в замкнутом пространстве, – сказал Егоров. – В вас быстро накапливается раздражительность, и вы готовы её выплеснуть на окружающих членов коллектива!

– Понял, Серёга?! – Зимин радостно просиял. – Космонавтом тебе не быть, на международную орбитальную станцию путь тебе заказан!

Сергей усмехнулся – балабол.

– Я и в подводники не стремился… И в тюрьму не хотел!

– Что это он про тюрьму? – не понимая, о чём речь, спросил Зимина особист – особенности операции Сергея в Штатах ему не были известны.

Зимин, тесня особиста плечом и закрывая дверь кубрика Сергея, махнул рукой:

– A-а! Ну его!

– Опять компетенция?

– Ладно, Фёдор Борисович, не кипятись! Кстати, может, чайку организуем? У нас там в термосе ещё остался!

Скоро голоса Зимина и особиста послышались за стеной – они усаживались в своём кубрике.

Василий, отвернувшись от стены, спросил:

– Как вы так можете жить?

– Ты о чём? – спросил Сергей, лёжа на спине и упершись взглядом в изнанку верхней лежанки.

– Вы – разведчик! Это для вас нормальное состояние!

Сергей усмехнулся:

– Сейчас, Василий, как раз не нормальное. Мы бежим. А когда всё нормально – живёшь жизнью другого человека и всё у тебя получается хорошо. Это как актёр на театральной сцене.

– Как в кино? – Василий хмыкнул.

– Нет. В кино множество дублей. Не получилось сразу, сделаешь ещё и ещё раз, пока не выйдет то, что нужно. Жизнь разведчика – это театр в чистом виде. Ты подготовился, выучил пьесу, но случаются накладки, и тогда начинается импровизация, и переиграть нет возможности – зрители во все глаза следят за твоей игрой, а критики только и ждут, чтобы ты ошибся, и тогда тебя сотрут в порошок!

– Вы любите свою работу, – отозвался Василий, тяжело вздохнув.

– А ты? Любил свою работу?

– Я? Я в бизнес пошёл в лихих девяностых. Уволился из армии – тогда Союз только развалился и новые государства растащили и приватизировали «несокрушимую и легендарную, в боях познавшую радость побед». Тогда остаться офицером значило обречь себя и семью на голод и унижения. Но связи в военной среде у меня остались. Быстро вышел на покупателей оружия – во всем мире кипели локальные конфликты, и мощные арсеналы Советской армии оказались золотой кладовой. Не знаю, как в России, а в Молдавии и на Украине расхищение складов военного имущества шло в открытую – всё списывалось, а в особых случаях просто разворовывалось, а пустые склады сжигались, мол, всё уничтожил пожар. Танки и самолёты вывозились за границу под видом металлолома.

– Выходит, Би-би-си и Си-эн-эн не лгали, когда именовали тебя оружейным бароном? А наши СМИ утверждали, что ты торговал беспилотными аппаратами.

Сергей хмыкнул. Каждая сторона в этом конфликте вокруг Василия вела свою информационную войну. Вот тебе демократия и свобода слова.

– Наши СМИ правильно вещали. Моя последняя сделка была с беспилотниками, хотел продать одним мутным ребятам из Тринидада, а меня церэушники скрутили и в кутузку!

– Ты бы не мутным продавал, тебя бы и не прихватили!

– Мутные платят больше. – Василий помолчал, снова заворочался на своей лежанке, опять повернулся к стене, стал скрести ногтем ламинированную обшивку. – Да те беспилотники, то был только повод. Дело тут совсем в другом…

Раздался громкий, неожиданный звуковой зуммер. Сергей и Василий от неожиданности вскочили со своих мест. Неужели тревога или, не дай бог, атака противника?

По коридору побежали бойцы.

Сергей кинулся к дверце кубрика.

Громкий голос из динамика оповестил:

– Внимание экипажу! Пожар в отсеках! Учебная тревога! Всем расчётам выполнять боевое расписание!

Сергей остановился у двери. Он повернулся к бледному Василию, подмигнул ободряюще, зачем-то пояснил, хотя Василий и так всё слышал сам:

– Учебная тревога. Пожар!

Василий со вздохом плюхнулся обратно на подушку.

– А представьте, Сергей…

– Что ты выкаешь? Сколько говорил – хватит церемоний.

– Представь, как здесь страшно, когда реальный бой! – сказал Василий, переходя на «ты». – Здесь и так страшно.

– Что, правда не любишь закрытых пространств? – Сергей вернулся на свою лежанку.

– Раньше мне было всё равно. Это меня тюрьма надломила. Клетки те. Лязг запоров. Крики охраны… Не страшно – это я неправильно выразился, а не по себе. Сидишь в этом лабиринте труб и проводов, и ничего от тебя не зависит.

– Бывает, ты на открытом пространстве, а зависит от тебя меньше в сотню раз, чем сейчас от нас в этом кубрике.

– Говорю – тюрьма всё это, будь она неладна! Американская зона. Я в свою-то не собирался попадать, а угораздило на чужую зону загреметь!

– Есть мнение, что наша зона страшней американской.

– Молдавская?

– Откуда я знаю, какая молдавская зона? Наверное, как и российская – там те же порядки и правила, это дети одной системы – советской.

– И что скажешь про американские места не столь отдалённые?

– Что мне сказать хорошего, после того как меня там изломали, в инвалида превратили! – с горечью говорил Василий, всё так же скребя ногтем гладкое покрытие стены кубрика.

Сергей встал, постоял, снова сел.

В коридоре беготня успокоилась – или потушили пожар, или все сгорели…

– Да, вот так бабахнет чужая торпеда, и хана всем, хоть забегайся!

Дверь кубрика распахнулась. Радостный голос капитан-лейтенанта заявил:

– Учебная тревога! Слышали?

Он был так возбуждён, словно до этого, в своём кубрике, пил с Зиминым не чай из термоса, а коньяк.

– Слышали, не глухие! – грубо отозвался Василий.

– Фёдор Борисович, а скажи, наша лодка бронированная? – задал нелепый вопрос Сергей. – Выдержим удар вражеской торпеды или сразу каюк?

Особист, услышав вопрос, сразу вошёл и сел на лежанку Сергея – общество Зимина капитан-лейтенанту тоже, видимо, не очень нравилось.

– Нет, друзья мои, не выдержит! Если нас шарахнет – всем нам амба тут же наступит, братская, так сказать, могила! Но многое зависит от силы заряда на торпеде. Американские подводные ракеты несутся со скоростью сто километров в час, и система наведения у них так рассчитана, чтобы бить в середину лодки, туда, где командная рубка, чтобы первым же ударом сделать корабль небоеспособным!

– А может она пройти мимо?

– Может, но она управляется по очень тонкому кабелю, и с головного корабля оператор постоянно корректирует движение цели. Торпеда развернётся и всё-таки ударит в рубку вражеской лодки!

– Нашей лодки?

– Парни, что-то вы про боевые действия заговорили! Сейчас войны между США и Россией нет. Слава богу.

– А чем мы можем противостоять таким торпедам?

– Про крылатые ракеты рассказывать не буду – это к делу не относится. А против кораблей и подводных лодок мы оснащены подводными ракетами «Вихрь». Скорость – наше преимущество. Мы первые должны обнаружить врага и ударить. Скорость нашей ракеты самая высокая в мире – пятьсот километров в час.

По динамику прозвучал отбой учебной тревоги – учебный пожар слаженно потушили.

– У нас экипаж образцовый, – заявил Егоров. – Очень натренированный. Постоянно отрабатываем в походе действия при стрельбе торпедами и ракетами, пожары тушим, пробоины заделываем… Задымления, погружения… Командир держит экипаж в тонусе.

– Теперь я спокоен, – зевнув, заявил Василий.

– А вы спокойны? – спросил Егоров Сергея.

– Я? Не знаю… Мы будем всплывать или всю дорогу – только под водой?

– На воздух захотелось? – Егоров снисходительно усмехнулся.

– Захотелось.

Егоров посмотрел на свои часы, сказал повелительным тоном:

– Будет вам всплытие, будет и воздух!..

Для приёма самолёта выбрали идеально тихую погоду. Океан был неподвижным, как стекло. Лодка всплыла. Большой гидросамолёт с двумя моторами совершил посадку рядом. Беглецов перевезли на воздушное судно, и через несколько часов полёта они были уже в Санкт-Петербурге. Оттуда, сразу же переехав на служебном микроавтобусе в аэропорт Пулково, вылетели спецбортом ФСБ на самолёте Ту-134 в Москву…

Александра очнулась от лёгкого толчка – аппарат приземлился, как обычный самолёт, а не вертикально, и катил по взлётной полосе, подрагивая и сбрасывая скорость.

Несколько часов полёта пронеслись в забытьи.

Жить Александре не хотелось.

Зужев не шевелился. Он сидел расслабленно в кресле, глядя на Шелушева.

– Как открыть главный вход?

– Я всё ввёл в программу. Сейчас автоматически откроется. И пусть срочно пришлют врача.

Зужев гордо встал, поправил портупею, вздохнул.

– Вот я и дома, – сказал он и медленно пошёл к лифту.

Каждый его шаг отдавался в мозгу Александры гулким ударом: плен, позор, бесчестье, гибель…

Люк медленно поднялся. Зужева ослепил яркий, режущий глаза солнечный свет, отражающийся от снега. И сразу холодные клубы воздуха хлынули внутрь самолёта, захлестнув леденящим морозом.

– В чём дело?! – Зужев не понимал происходящего.

Он спустился по трапу. Самолёт стоял на заснеженной взлётной полосе, а вокруг была белая, укрытая глубоким снегом, бескрайняя степь. Зужев не мог осознать, что случилось. Где он?

Сзади, из-за спины, грохоча и приближаясь, нарастал рокот вертолётов.

Он поднял глаза.

– А-а-а-а-а!!! – Ужас захлестнул его полностью, парализовав мысли и волю.

Прямо на него шли на снижение тяжёлые Ми-8 со звёздами и российским триколором на фюзеляжах…