Текст книги "Железный шип"

2

В этом мире кости амрсов изготавливались насекомыми. Их рой, гораздо меньший, «разделался» недавно с Мэм, пронесся над шелестящей травой – каждое серебристое создание принесло в своих лапках белое пятнышко. Пчелы загудели, выстроились в ряд и слепились в длину, и в мгновение ока посох был готов. Рукоятка метательного инструмента была такой, какой ей и следовало быть – как будто ее долго и нежно терли песком, пока она не стала удобной; швы аккуратно заделаны, выступ для пятки стрелы вырезан мастерски. Джексон взял посох в руку и одобрительно хмыкнул.

– В точности как мой, Комп. У тебя отличные сканнеры.

– Ваше мнение о стрелах?

Короткие и пока еще тупые древки уже были материализованы точно таким же способом, как и посох. Острия были изготовлены экстроаффекторами, скрывающимися до времени в норках и вывернувшимися в необходимый момент из земли. Они облепили головку каждой стрелы и затем исторгли из себя в аккуратно подставленные пчелами формы, расплав, мгновенно застывший в виде остроконечных кремниевых жал, а следом – так понял это Джексон – несколько капель того, что, вне всякого сомнения, было синтетическим амрсовым клеем. Джексон подобрал готовые (еще теплые) стрелы и проверил их равновесие на ладони. Покрутил, рассматривая, в пальцах.

– Отлично, – сказал он. – Отлично, очень хорошо.

Он поднялся по склону лощины к ее гребню и огляделся. Открывшийся ему окружающий ландшафт был совершенно безлюдным. И только вездесущие пчелы экстроаффекторы, копошащиеся в траве.

– Обратите внимание налево, – шепнул ему Комп. – Я только, что приступил к изготовлению амрса.

Примерно в семидесяти пяти ярдах от него экстроаффекторы начали творить что-то с травой. Они стрелой бросались к земле, чтобы подхватить тоненькие стебельки, подрезываемые снизу согласованно действующими с ними жуками. Аффекторы цеплялись конечностями в траву, переносили ее на другое место и выкладывали там по известной только им схеме. Движения механических существ были грациозны, экономны и быстры. Казалось, что податливая еще недавно порывам ветра трава, теперь высвобождает себя из-под его власти и подчиняется новым приказам, получив способность двигаться самостоятельно. Зеленая масса гнулась по кругу и стремилась к общему центру, где подхватывалась экстроаффекторами. Прямо на глазах у Джексона она превращалась в кости амрса.

Ступни и щиколотки, лодыжки и колени, бедра и таз – в такой последовательности работали летающие блестки. Позвоночник, ключицы, плечевые кости, предплечья, локти, руки, кисти – Джексон, широко раскрыв глаза, следил за тем, как из крыловой кости амрса как по волшебству выскакивают один за другим пальцы маленькой ручки. Безо всяких задержек оформились костные компоненты черепа и шеи. Теперь плоть; серые кости начали исчезать, заволакиваемые дымкой нарастающей на них волокнистой структуры. Через мгновение амрс уже был близок к завершению. Его одели; шкура была натянута и подогнана, пузыри надуты. Клюв и когти, гребень и крылья; развивающаяся бахрома… беловатая и ощутимо упругая; амрс затрясся – экстроаффекторы проворно нырнули в его тело, пробуждая его к жизни – существо покачнулось.

Небольшая армия жуков вынырнула из своих норок и, рванувшись вверх, моментально слепила амрсу блестящий дротик. Насекомые дружно толкнули оружие вперед в сторону амрса – бросок был низким и несильным, поэтому птице, для того чтобы поймать дротик, пришлось чуть присесть, балансируя крыльями – маленькая ручка схватила древко черпающим движением, создание выпрямилось, повернулось и посмотрело на Джексона пустыми темными глазами.

– Комп – твое имя Волшебник, – сказал Джексон.

– Мое имя Комп.

Одним движением Джексон раскрыл застежки велкро на комбинезоне сверху донизу и стряхнул одежду с плеч. Вокруг его тела тут же закружились экстроаффекторы. Они облепили его с ног до головы – Джексон вздрогнул. Но их прикосновения были нежны и через мгновение они уже оставили его в покое.

– Лосьон от солнечных ожогов, – объяснил Комп.

– Ах, вот оно что. Ладно, не помешает.

Джексон оглянулся, чтобы узнать, оторвались ли наконец его новые знакомые от завтрака или нет. Рядом с ним не было ни единого человека. Все по-прежнему располагались в лощине, сидели или грациозно возлежали на траве с экстроаффекторами на глазах, на ушах, в ладонях рук. Серебряные бусины виднелись у людей даже на животах, пробегая поясами по кругу чуть ниже пупков. Джексон повернулся обратно и взглянул на амрса, стоящего неподвижно посреди выкошенного пятачка породившей его травы и внимательно на него смотрящего. Джексон нагнулся, поднял свой метательный посох и пару стрел. Его комбинезон пропал – исчез, как будто его никогда и не было.

– Я готов, дело за тобой, друг, – крикнул он амрсу.

– Он готов, – шепнул ему на ухо Комп и улетел.

Амрс взмахнул в его сторону рукой с зажатым в ней дротиком. Джексон сделал несколько первых быстрых шагов; бег по траве отличался от того, к чему он привык, он об этом помнил. Помнила часть его памяти, жившая когда-то в Огайо, заменившая теперь ту часть, которая несла в себе воспоминания о Шипе, и это было как раз тем, что сейчас ему требовалось. Джексон сделал пару пробных выпадов посохом, зарядил одну стрелку, зажал вторую под мышкой и устремился вперед.

Он разыграл все так, как видел это мысленным взором – единственным известным ему способом – как будто он и амрс перед этим были повернуты друг к другу боком и заметили друг друга одновременно с верхушек двух параллельных дюн. Он рванул под углом вниз по склону наискосок, набирая скорость и все время готовый нырнуть вперед и покатиться кувырком, если птица попробует метнуть в него свой дротик.

Амрс повернулся. Тысяча, а может быть десять тысяч экстроаффекторов двинули его тело, сместили центр его тяжести, подняли его руки, толкнули вперед бедра, подняли и согнули в колене ногу. Эта нога переместилась по ходу, качнулась вниз, стала на ступню, за ней поднялась другая и вот уже амрс мчится как ветер, его бахрома развивается, крылья раскрыты и ловят равновесие. Птица тоже бежала вниз, через склон, по диагонали от Джексона, срезая его линию броска, вынуждая пустить стрелку не по направлению бега, а в другую, неудобную сторону.

"Сволочь!" – пронеслось у Джексона в голове. "Я забыл о том, какие вы хитрые". Птица повернула к нему голову и посмотрела на него через плечо. Темные, но совершенно пустые и бездонные глаза блеснули над крылом и впились в его лицо. Джексон выбросил обе ноги вперед и затормозил. Он заскользил вниз по склону. Амрс ухмыльнулся, расправил крылья, тоже затормозил и повис в воздухе на одном месте – его когти оторвались от земли. Колени амрса согнулись; потом одно крыло поднялось вверх, другое завалилось вниз. Птица развернулась в воздухе лицом к Джексону, опустилась вниз, ее когти впились в мягкую почву, ручка с копьем взметнулась вверх, изготовившись к броску. Ноги амрса снова пришли в движение – начали ходить как ножницы. Теперь он мчался, как угорелый, прямо на Джексона, напоминая собой – вот кого! – страуса, пожирая разделяющее их расстояние, уверенный в себе и бесстрашный.

Для того чтобы получить необходимый для броска стрелы запас движения, Джексону ничего не оставалось, как пробежать птице навстречу еще немного. В любом другом случае она поразит его копьем точно и наверняка. Джексону ничего больше не оставалось – нужно было попробовать ответить на атаку атакой. Повернуть назад он не мог – птица догонит его без труда.

"Вот черт", – подумал Джексон. "Ладно, посмотрим, как тебе это понравится". Он сделал три широких сильных шага вперед, одновременно занося руку с посохом, а на четвертом метнул стрелу.

Господи – ничего общего с обычным броском стрелы, этот его бросок не имел. Конечно, он метнул стрелу точно, но никакого свиста рассекающего воздух наконечника после этого он не услышал; ощущение было таким же, как если бы он попробовал пустить стрелу вертикально вверх. Или метнуть ее больной рукой.

"Во что превратилось здесь мое тело – в кашу?" – подумал он. Стрела долетит до амрса, это несомненно, но не стоило надеяться на то, что она проткнет его тело. Она ни за что не сможет пробить его шкуру и повиснет, запутавшись в бахроме. И если даже она воткнется в него, то не причинит особого вреда.

Стрела настигла амрса в тот момент, когда он пытался неуклюже от нее увернуться. Но ошибся. Он просчитался и налетел прямо на ее острие. Стрела ударила птицу в грудь, в левую нижнюю часть. Вопреки ожиданиям Джексона она вошла в амрса вся, почти по пятку, со звуком разрывающейся плоти. Ноги амрса сбились с ритма. Птица распахнула крылья, пытаясь сохранить равновесие, и выронила свое копье.

– Вторая стрела! Выпускай в него вторую стрелу! – быстро шепнул Комп Джексону на ухо.

– Верно.

Амрс теперь несся вперед, согнувшись пополам, падал – грудь параллельно земле, и, казалось, никак не мог остановиться. Джексон выпустил вторую стрелу, на этот раз по всем правилам, потому что у него уже был опыт. Он прочувствовал свой бросок полностью, через руку в спину, а оттуда вниз до самых пяток ног – ощущение пробило его насквозь подобно электричеству. Он вложил в бросок всю свою силу. Стрела ударила птицу над правой ключицей и вышла уже с другой стороны, пролетела еще ярда три или четыре, склонилась к низу, кувыркнулась в траву – из пробитого в теле амрса отверстия вслед стреле вылетели пучки резанной травы. Правая рука амрса подогнулась под грудь, как у летательного аппарата, у которого внезапно сломалось крыло. Птица упала на левое крыло, перевернулась через голову и, тяжело ударившись, затормозила о землю клювом. Было слышно, как в ее шее с хрустом сломались позвонки.

– Он мертв, – сказал Джексон.

– Слушай, – ответил Комп.

Звук ни о чем Джексону не говорил. Так шелестит в песке наконечник стрелы, когда вы быстро ведете им по слежавшемуся склону дюны.

– Что это такое?

– Это аплодисменты, Джексон. Тебе аплодируют тридцать восемь процентов населения планеты – само собой, я сделал звук потише.

Глава шестнадцатая

1

Джексон подошел к мертвому амрсу. Вся переломанная, птица лежала там, где упала. Первая стрела Джексона торчала у нее из груди. Изнутри амрса доносилось похрустывание и шипение, он весь дрожал; тело птицы осело, ткани его начали расходиться. Со своих мест снимались маленькие серебристые насекомые, каждое с пучочком скошенной травы в лапках. Там где только что лежала добыча Джексона, поднялся рой. Крылья амрса изогнулись и сделались прозрачными, туловище расплющилось. Череп развалился и вывернулся наружу, прятавшиеся в нем экстроаффеторы бросились вон с фрагментами содержимого. Клубок травы и металла, все еще отдаленно напоминающий формой изломанного амрса, поднялся в воздух, проплыл над шелковистой травой и улегся на выкошенное место, чтобы вернуться в виде полезных элементов в почву. Жужжащий ком мгновенно пожрал дротик амрса и стрелы Джексона; Джексон бросил туда же свой метательный посох и пчелы занялись и им тоже.

На вершине ложбины появились Крингл и его компания, их лица сияли. Дансер сорвался с места и бросился бежать к Джексону, его примеру немедленно последовали остальные. Они подбежали к нему, радостные, смеющиеся, довольные им. А Джексон все смотрел на выкошенный пятачок, где на срезанных стеблях травы начала выступать влага.

Крингл обнял Джексона за плечи и прижал к себе.

– Великолепно! – воскликнул он. – Просто потрясающе!

– Ты был прекрасен! – выдохнула Дастин. – Просто поверить невозможно, что с тобой случалось такое!

Они столпились вокруг него, приняв в теплое облако своего присутствия.

– Хочешь посмотреть сам? – спросила его Пэлл.

– Да! Конечно! Он должен это увидеть! – возбужденно выкрикнул Джимми, и остальные согласно закивали и забалагурили, смеясь и улыбаясь, хлопая друг друга по спинам, испуская от себя ощущение праздника.

Комп сказал:

– Прошу…

Экстроаффекторы, как бабочки, опустились Джексону на глаза, на уши. Он почувствовал их прикосновения на своих руках и животе.

– Мне потребуется несколько секунд чтобы настроиться на частоты вашей нервной системы, – объяснил Комп. – Расслабьтесь. Большинство предпочитают во время просмотра сидеть или лежать, но это необязательно…

Они стояли вокруг него. Никогда раньше с Джексоном такого не было. Общее тепло заставляло их обнаженные как и его тела испарять со своей поверхности весь возможный спектр запахов. И эти густые и близкие запахи воздействовали на его кожные рецепторы, которые слали сигналы составляющим его организм органам, вызывая в них ответную реакцию, испарения и запахи. Он опустился на траву, подтянул колени к груди и обнял их руками. Они расселись вокруг, посматривая на него и ободряюще улыбаясь. Джексон закрыл глаза.

– Так, правильно, – отозвался Комп. – Сейчас начинаем…

2

Из густо-красной темноты под его веками родилась пустыня. В самом начале это был высотный общий план с видом обоих кратеров и обоих Шипов. Край планеты изгибался и растворялся в переполненном звездами космосе. Затем точка съемки начала снижаться, устремляясь к человеческому кратеру, наезжая на него все ближе и ближе, остановившись наконец почти вплотную у самого песка, на высоте в пять-шесть человеческих ростов над дюнами, с видом на закат – пурпурно-красный, солнце выкатывается из-за гребня мира, резкий свет раннего утра сильно бьет в глаза. Поле зрения опустилось еще ниже, стала видна ровная, совершенно одинаковая, зернистая, ничем не потревоженная поверхность одной из дюн. В течение нескольких ударов сердца никаких изменений в картинке не происходило; затем в кадре, в самой его середине, внезапно появилась когтистая нижняя конечность амрса и так же неожиданно, с быстротой молнии исчезла, оттолкнувшись от песка, разбросав его в стороны и оставив после себя отпечаток, бесформенную продолговатую ямку, края которой тут же начали осыпаться и сползать внутрь. Песок с краев следа лапы пробежавшего здесь амрса еще не успел добраться до его дна, когда – сумп! – сумп! – через кадр слева направо пронеслась другая нога, человеческая, вычеркнув след амрса из бытия и оставив на его месте свой отпечаток.

Панорама переместилась вверх, в кадре появился бегущий обнаженный Почтенный, а вдали маячил, прыгающий как мячик, силуэт амрса.

Еще один прыжок – теперь амрс бежит прямо в кадр, навстречу зрителю, ухмыляясь до ушей.

Следующий прыжок – и вот Джексон уже бежит навстречу самому себе; на этот раз он был уверен в том, что это именно он, а не часть фонового пейзажа из банков памяти Компа – Джексон разглядел шрам на своем плече, а затем в профиль голову, на которой не было шлема. Через кадр криво пронесся срез его лица, мгновенно увеличился и исчез глаз – Джексон успел разглядеть каждую пору и каждый волосок на своей собственной туго обтянутой кожей худой скуле. Следующий рывок поднял съемку вверх еще на половину предыдущей высоты. Теперь в кадре они были вдвоем – сам Джексон и амрс. Птица на бегу обернулась и посмотрела на него через плечо. После этого кадр с ногами Джексона, увязающими в песке, но упорно посылающими тело вперед – он продолжает погоню.

Вот амрс, затормозив и поднявшись в воздух, разворачивается к нему лицом.

Первый бросок Джексона. Стрела, вложенная в посох. Изумительная по красоте и силе воздействия замедленная съемка – фиксируется работа всех мышц Джексона, крупный план из точки над его головой – торможение ногами, его тело стремиться двигаться дальше, а вместе с ним и посох. Рука ведет оружие вперед, стрела уперта пяткой в вырез на посохе, посох движется совершенно прямо, блеск наконечника, движение начинает ускоряться, где-то вдали за острием появляется амрс, пальцы Джексона разжимаются и выпускают древко стрелы, рука удерживает посох и проходит дальше, почти не замедляя своего движения. Мышцы правой руки Джексона, спины и живота в момент броска напрягаются, стрела летит со свистом и попадает амрсу в грудь. Стрела преодолевает расстояние до своей цели так быстро, что птица не успевает среагировать и уклониться от нее и начинает пригибаться только тогда, когда древко уже торчит у нее в груди.

Следующий крупный план демонстрирует голову амрса, в течение всего нескольких секунд – смертные муки птицы, ее широко открытый клюв. Потом кадр начинает быстро вращаться вокруг Джексона, делая секундные остановки; он видит, как движутся его руки и ноги, все до единого изгибы тела, сильно напрягшуюся левую руку – он опускает ее вниз – затем плавный полет, но уже правой руки. Далее кадр как будто приклеивается к посоху, куда уже вложена вторая стрела – горизонт несется вперед, а потом сразу же назад, как будто движется не оружие, а весь мир вокруг. Внезапно мир замирает, и стрела начинает свой полет. Сразу после этого с довольно близкого расстояния показывают амрса, получающего свою вторую стрелу и беспомощно взмахивающего крыльями – все как будто отражается на поверхности левого глаза Джексона, причем имеется определенное ощущение того, что изображение проходит сквозь зрачок в глубь, минует хрусталик и исчезает в бездонности сетчатки. Слышится музыкальный фон, подчеркивающий усиленное дыхание Джексона, затем крещендо сухого щелчка кинематографической хлопушки и чернота. Еще один кадр – амрс падает клювом вниз и тут же продолжение происходящего, видимое откуда-то из точки из-за плеча Джексона. ЗВУК: Ломающийся Позвоночник (долгий стоп-кадр; звук, усиленный и четкий, повторяется еще два или три раза).

Снова средний план – Джексон просто стоит, его руки висят как плети, конец пустого посоха уткнулся в песок, плечи Почтенного опущены, он вытирает левой рукой с лица пот и глубоко вздыхает. Точка съемки медленно отъезжает назад и поднимается вверх, все это тянется мучительно долго, кадр не прерывается, Джексон по-прежнему стоит неподвижно и смотрит на амрса, ноги и крылья которого перепутаны и изломаны, частью засыпаны песком – их фигуры уменьшаются по мере того, как камера удаляется от них. Удаляется до тех пор, пока в кадре снова не появляется горизонт планеты. План обращается к звездам, поворачивается к солнцу, заполняется горячим белым светом, после этого звучит четкий щелчок хлопушки, и все, конец съемки.

3

Они были рядом; он открыл глаза, и они все сидели вокруг него, чертовски близко, и дотрагивались до него, улыбались, смеялись и все время твердили:

– Мы же говорили тебе! Прекрасно! Отлично!

Крингл сказал ему:

– Я даже представить себе не мог, как это выглядит на самом деле. Картину внеземной действительности невозможно вообразить одним только усилием мысли. Вот почему такие сеансы так полезны и поучительны. Можно получить те же самые знания путем быстрого впитывания самых выжимок, однако если хочешь прочувствовать настоящий вкус реальности, то лучше уж дать ей возможность сразить тебя наповал. И только так. И должен тебе сказать, Джексон, я сражен.

У Виксен перехватывало дыхание:

– У меня такое ощущение, как будто вся жизнь моя пойдет теперь по-другому, – она повисла у Джексона на руке. Понятное дело – люди ни за что не поверят во что-то, пока не дотронуться до этого собственными руками.

– Эй, Комп, – сказал Джексон, – что-то я не все понял. Я только что видел гон амрса, не так ли?

– Я ничего… ох. Да, конечно. Вы, наверняка, имеете в виду монтаж и режиссуру. Я понимаю вас. Я должен был это предвидеть. Я предполагал, что конечный вариант будет выглядеть для вас, исполнившего главную роль в действии, несколько отличающимся от оригинала. Но вы должны понимать, что смотрели на только что продемонстрированное с точки зрения имеющегося у вас опыта, в то время как точка зрения остальных основывалась на мгновенных впечатлениях. Представь я заснятое в точности таким, как оно было, да еще с фиксированной точки, то всем это понравилось бы еще меньше, чем привкус застоявшейся воды из канавы. Для того чтобы передать этим людям настоящее ощущение происходящего, необходимо было привлечь имеющиеся в моем распоряжении широкие технические возможности, определенным образом организующие представление, и только в этом случае действие могло произвести на зрителей необходимое впечатление. И нам удалось это впечатление произвести. Вы только посмотрите на них!

– Сплошные крупные планы, фокусы-покусы, выгодные ракурсы и дурацкое прыгание с места на место – вот что я там видел.

– Все это было совершенно необходимо для того, чтобы они получили ощущение реальности происходящего, действительно близкое к подлинному. Поверьте мне, в изготовление этого фрагмента было вложено огромное количество сил, сложнейших технических средств, и интуиции, и ни один из виденных вами эффектов не был выбран с кандачка, вот так запросто. От вас, Джексон, требовалась только естественность реакций. А я импровизировал на ходу.

– И как основной элемент, твоя импровизация с самого начала включала в себя тупое убийство этой ходячей подделки?

– Если вы имеете в виду, замедленную реакцию амрса в самый критический момент, то должен вам напомнить, что ваши рефлексы и физические способности еще не пришли в достаточное соответствие с физическими условиями окружающей среды. Не могли же мы, в конце концов, устроить гон амрса с вашей гибелью в финале, согласитесь? – возразил ему Комп.

Джексон покачал головой. Вокруг него люди уже пришли в какое-то возбужденное движение, сновали туда сюда, советовались с экстроаффекторами, явно замышляя что-то новое.

– Чем это они там занимаются, пока мы разговариваем с тобой?

– Во-первых, я передаю им общее мировое мнение по поводу только что тобой увиденного. В данный момент я повторяю запись для тех, кто пожелал просмотреть ее по совету зрителей премьеры. Общее же количество зрителей сейчас составляет пятьдесят процентов населения, и эта цифра продолжает быстро расти. Твое имя у всех на устах.

Пэлл тронула его за руку. Ее глаза сияли.

– Джексон, Джексон, я хочу сказать, что это было здорово! Ты знаешь, что мы собираемся устроить?

– Боюсь, что нет, – мягко ответил он.

– Представляешь, все хотят встретиться с тобой! Мы собираемся устроить – ох, прости меня, наверно я опять говорю что-то не то! – вечеринку в стиле «Гон»!

Джексон обернулся к Кринглу.

– Что такое вы собираетесь устроить?

Глаза Крингла блеснули.

– Внимание!

Он махнул рукой и немедленно громкие голоса вокруг них опустились до приглушенного бормотания.

– Мы хотим выстроить Шип. Что ты на это скажешь?

– Шип!

– Комп… – сказал Крингл.

Ох уж этот сладкий дух страсти, пылкости и порывистости, исходящий от них.

Уши Джексона уловили доносящийся со всех сторон пока еще тихий, но неуклонно нарастающий гул. Он повернулся и посмотрел вокруг. Между приземистыми домиками под зелеными деревьями что-то тускло мерцало. Да и сами деревья тоже поблескивали, а потом все это – и деревья и домики – все моментально испарилось в дружном серебристом тумане – воздух завибрировал от мириадов летящих крошечных тел. Джексон продолжал крутить головой. Крингл тихо посмеивался.

Трава повсюду зашевелилась, как будто кто-то заворочался под зеленым одеялом, укрывшись им с головой.

– Через несколько минут будет закончена смотровая площадка для вас, – сообщил Комп. – Если вы потрудитесь занять в ней место… площадку…

Дастин потянула его за локоть.

– Вот сюда.

Оказалось, что не все экстроаффекторы Компа в этом районе Земли отдали свои силы уничтожению деревьев и белых домиков. Джексон обернулся и обнаружил, что пока его внимание было отвлечено, за его спиной пчелы уже свили странное переплетение металлической паутин, уровней, подпорок, сгибающихся и завивающихся всевозможными способами, с гамаками и растянутыми над ними балдахинами, с раскачивающимися заманчиво кистями, с удивительными фонтанами, бьющими разноцветными жидкостями, которые стекали дальше из одного уровня бассейнов во второй, из второго в третий, и так далее, под аккомпанемент нежнейшей музыки. Все вместе это великолепие образовывало сооружение, по форме напоминающее шар, с множеством укромных уголков, уступов и расщелин для беззаботного уединения, но в основной своей части достаточно просторное, чтобы все присутствующие могли тут же начать весело носиться среди ее внутренностей, перекликаясь, смеясь и забавляясь на все лады. Дастин подтолкнула его, они ступили внутрь, и в ту же секунду шар оторвался от поверхности земли и начал быстро набирать высоту, отклоняясь немного в сторону, пока не остановился наконец в воздухе, вознеся их (бросающихся из стороны в сторону, перегибающихся через перила, восхищенных, перешептывающихся, тихо и счастливо смеющихся) на высоту в несколько сотен футов над прерией. Приятный нежный бриз овевал сплетение конструкций шара, без труда проносясь насквозь. Мельчайшие брызги от фонтанов изредка увлажняли кожу Джексона. Чуть далее, в глубине шара, между двумя огромными распустившимися металлическими цветами, Джексон видел обращенное вверх лицо Пэлл. Она заметила его взгляд, сморщила нос, и махнула ему рукой.

Тем временем, внизу Комп занимался возведением Шипа необходимого для их вечеринки.

Шар тихо поплыл по кругу над рычащим скопищем экстроаффекторов. Тысячи и тысячи их с гулом неслись во всех возможных направлениях, разрезая воздух, сближаясь, расходясь. Основными направлениями движения было вверх или вниз: вниз – к земле с частичками груза в лапках, вверх – со свистом налегке. Оставив свой груз на должном месте, летучие существа неслись за новой ношей. Звук созидательного действа быстро нарастал, скоро на уровни и стойки шара уже обрушивался целый водопад звуков; некоторые части конструкций, в основном цветы и листья из тонкого металла, начали гудеть в унисон, уравновешивая музыку фонтанов.

– Смотри! Смотри, вон там! – выдохнула на ухо Джексону Дастин, стоящая у него за спиной, указав рукой на что-то впереди и внизу – ее локоть нежно скользнул по коже его предплечья. Ее голос отдавался тихим эхом у него в голове.