Текст книги "Подставная невеста, или Отбор с подвохом"

Глава 16

~ Дариэн ~

– На Восточной границе все спокойно, – вошел в кабинет Алан с отчетом, который доставили сегодня утром.

Дариэн оторвался от чтения толстой папки, хотя больше времени бесцельно смотрел на сборище букв в ней, и вопросительно выгнул брови. Мысли были заняты совсем не делом. Явно не пограничными крепостями, не отражением атак Теней, не его Восточной заставой, на которой никогда не бывало спокойно, и уж точно не возвращение брата в родную обитель. Ночная встреча с тайаной не выходила из головы. Их разговор, ее молчание в ответ на каждый заданный вопрос и неоднозначные чувства, которые она в нем вызывала. Имелись догадки на счет таинственной незнакомки, были предположения… И все они не радовали.

– На остальных границах тоже все тихо. Прорывов особых нет.

– Алан, что ты здесь делаешь? – запоздало сообразил сын короля. – Не тебе ли сказано отдыхать?

– Дела не терпят, – оторвался от отчетов мужчина и сел в рабочее кресло. – К тому же твоя идея с любовным зельем дала плоды. Нашлось сразу две девушки со шлейфом этой проклятой магии в ауре.

– И как ты их вычислил? – заинтересовался Дариэн и, отложив в сторону папку, оперся кулаками на стол. – Снова провел их через просветлители?

– Нет. Попросил на завтрак подать особое угощение.

– Хитрый лис, – улыбнулся бастард. – Хочу услышать имя.

– Дайана Шорк из Прована и Аннабель Майсон из Южных земель.

– Аннабель, – задумчиво повторил Дариэн.

– Интереснее как раз Дайана Шорк. Пару лет назад она вместе с Валерианой Норисс участвовала на выставке новых культур остролистный золотоголовок. Девушки сдружились, часто ездили друг к другу в гости, но потом их общение резко оборвалось.

– Догадываюсь, в чем причина. То есть, в ком.

Герцог Южный земель не поддерживал увлечения дочери и потому сделал все возможное, чтобы отрезать ее от любимого дела. Нанял новых преподавателей. Заставил Валериану изучать другие стороны магии. Наверное, родись у него сын, то все обернулось бы для нее иначе и «горячо любящий» родитель оставил бы в покое дочь, позволив самой выбирать занятие всей жизни.

– А вот Аннабель Майлофф никак не связана с Валерианой Норисс. Однако цвет любовного зелья, которые употребили девушки, имеют схожий оттенок. Подозреваю, даже пузырек был один. Шли они во время представления невест под самый конец, зато леди Норисс и леди Акор были в начале.

– Считаешь, все они связаны с умершей?

– Не сомневаюсь в этом, – широко улыбнулся дознаватель. – Стоит только найти пузырек из-под зелья и проверить отпечатки, и тогда мы нападем на след связующего звена. Есть еще кто-то, кого мы не видим. Тот, кто узнал о сути первого испытания, догадался использовать любовное зелье, в кратчайшие сроки нашел его и позаботился об участницах. Так же, как потом позаботился о леди Акор.

– И тут назревает вопрос: где нашел? – выпрямился Дариэн, воодушевленный новыми обстоятельствами. – Думаю, стоит проверить лабораторию за библиотекой. Возможно, мы обнаружим там пропажу не только этих зелий.

Улыбка сползла с его лица, стоило вспомнить вчерашнюю встречу. Дариэн злился. На нее, на себя. На то, что тянулся к этой загадочной особе, что безосновательно надеялся на ее чистоту, убеждал самого себя, будто она не вовлечена в грязь происходящего вокруг, что намеренно не брал ее в расчет и придумывал другие причины внезапного появления во дворце. А ведь все просто. Тени… они коварны. В них таится злоба, страх, жадные мысли и скрытые ото всех желания. Потому-то эту магию и называют скверной. Она мрачная, пагубно влияет на человека, делает из него алчного завистника, наполняет негативными эмоциями, превращая в жалкое подобие себя. Это если с ней не бороться. Если пустить на самотек и не развивать. Но стоит подчинить себя эту своенравную стихию, как открываются новые двери, появляются интересные возможности. Вот только сложно контролировать мрак. Его всегда нужно держать на коротком поводке. Предвидеть, предчувствовать, натягивать цепь и осаживать.

Разобравшись с некоторыми вопросами, Дариэн надел маску и снова притворился братом, чтобы отправиться в королевский парк. Неделя Тишины продолжалась. Проводились гуляния, уже который день во дворец приезжали актеры. Играла живая музыка. Девушки прохаживались группками по аллее, собирались возле фонтана, веселились, обмахивались веерами, бросали на него кокетливые взгляды. Выбывшие участницы отбора держались более непринужденно и полностью отдавались моменту, в то время как прошедшие дальше продолжали строить из себя невинное очарование.

Дариэн отыскал самую интересную из всех и уже собрался направиться к ней, как у него на пути возникла сама королева.

– Грэгор, удели матери пару минут своего бесценного времени.

– Конечно, матушка.

Женщина недобро сверкнула глазами, не позволив ничему другому показать истинное отношение к «сыну». Она положила ладонь на подставленный Дариэном локоть. Направилась с ним к выстриженным в форме перевернутых капель кустам. А едва они отдалились от случайных свидетелей предстоящего разговора, заговорила гневным тоном:

– Будь любезен, не демонстрируй своих симпатий!

– Не понимаю, о чем вы, матушка.

– О девице Норисс, очевидно же. Усмири свой пыл и уделяй равное время каждой, не выделяя никого и не давая обещаний. Своим поведением ты ставишь под удар сам отбор. Девушки негодуют. Они ополчились против Валерианы и строят козни.

– Я слышал, – спокойно ответил бастард. – Но также слышал, что Валериана сумела постоять за себя. Думаю, она скорее станет инициатором, чем позволит превратить себя в цель. Нет нужды о ней беспокоиться, матушка.

– Не называй меня так! – процедила Розалия.

– А как мне вас называть? – вопросительно выгнул брови мужчина. – К слову, ваше поведение выдает меня. Демонстрирует окружающим, что перед ними не Грэгор, а другой человек с его маской. Какая любящая мать станет меняться в лице, стоит отвернуться сыну?

– Но ты лишь жалкое подобие Грэгора.

– Верно, как я мог забыть? Вы же не перестаете мне об этом напоминать. Однако впредь тщательнее скрывайте свои эмоции… матушка.

– Да как ты смеешь?..

– Уж постарайтесь, если хотите, чтобы мы добились результата. Покажите мне всю вашу материнскую любовь.

– Как только закончится этот фарс, ты тут же уедешь отсюда.

– О, а я не собирался задерживаться. Предпочитаю общество, где мне рады.

– Среди Теней? – небрежно бросила королева. – Только рядом с ними тебе и м… Грэгор, ты уже успел пообщаться с леди Майлофф? – изменилась в голосе королева, едва заметила приближающихся к ним девушек. – Она так много знает о тебе. Талантлива, одарена чудесной способностью читать скрытые письмена, любит путешествовать и… Ой, что это я. Лучше пригласи ее на прогулку и сам все узнаешь.

Дариэн посмотрел на круглолицую брюнетку, подошедшую к ним в компании еще двух участниц, и лучезарно улыбнулся. Скрытые письмена…

– Как интересно, – отозвался бастард и двинулся к Аннабель.

Подставил ей локоть, чтобы опереться. Пообещал другим девушкам непременно уделить и им время. Повел невесту к пруду с золотыми рыбками, попутно выискивая взглядом Валериану.

Его тянуло постоянно держать ее в поле зрения. Наблюдать. Подмечать очередные нестыковки в поведении и все больше убеждаться, что она – та самая.

– Погода радует нас в этом году, – начала Аннабель.

– Сама Многоликая благоволит проведению отбора, – невзначай согласился Дариэн, присматриваясь к новой подозреваемой. – Мы уже собирались перенести его, но воле богини не стали перечить.

Она была не похожа на ту, кто подвергся любовному напитку. Такие люди обычно невменяемы, стоит на горизонте появиться предмету обожания. Спокойная, взирающая на него широко распахнутыми глазами, с отпечатком улыбки на пухлых губах и легкой скромностью в движениях. Возможно, виной тому другой человек под маской. Скорее всего, любовное зелье в присутствии настоящего Грэгора действовало бы иначе. Вот только Дариэн сомневался, что причина в этом. Закралось подозрение, что Аннабель уже давно приняла противоядие.

Только ради проверки он коснулся ее руки. А едва они остановились, прижался губами к ее пальчикам. Никакого возбуждения или румянца на щеках. Даже в глазах не вспыхнули искры. Девушка лишь смущенно отвела взгляд и быстро заговорила:

– А почему хотели перенести отбор?

– Имелись причины.

– Какие, если не секрет?

Дариэн бросил быстрый взгляд на Валериану, снова занимавшуюся рисованием, и невольно напрягся. Было что-то в поведении дочери герцога Норисс странное. Неуловимое, едва заметное. Заставив себя сосредоточиться на другой девушке, мужчина завел руки за спину и ответил:

– Мой брат исчез, вы ведь знали?

– Да. Исчезновение Шайрана – это огромная потеря для всех нас, – прижала она маленькие ладони к груди, выражая непомерную скорбь, словно была уверена в его смерти. – Надеюсь, он еще найдется. Все мы будем рады его возвращению.

– Не говорите за всех, Аннабель.

– А как иначе? – охнула она. – Королевская семья – это наш непробиваемый купол, который позволяет спать спокойно. Но стоит одному из ее членов исчезнуть, как на куполе образуется трещина.

– Необычное сравнение.

– И вот представьте, – начала жестикулировать девушка, чтобы наглядно продемонстрировать свою теорию. – Тени ведь достаточно тонкие, способны просачиваться в дверной замок. А тут трещина! Один удар, второй и БЗДЫНЬ! Купола нет, защиты нет – Теням ничто не мешает, и вот они спокойно бродят среди нас.

– Полагаю, найдутся достаточно сильные маги Света, чтобы подлатать дыры.

– Все мы знаем, что таких не существует. Защитник благословлен Многоликой. Его помощник, которого нет уже как пару лет, – выразительно добавила Аннабель, – тоже проходит обряд принятия высшими силами. И если способности избранника не достаточно…

– Надеюсь, вы сейчас ни на что не намекаете, – мягко уточнил бастард.

Неужели она считала, что Грэгор не достоин? Ни для кого не секрет, что младший из братьев был самым одаренным магом Света. Однако даже учитывая это обстоятельство, наследником всегда считался старший. Его с малых лет готовили к тому, чтобы стать сперва помощником для отца, а потом занять его место. Но обстоятельства чудным образом сложились не в пользу наследного принца. Сначала смерть прошлого защитника, затем необходимость срочно искать нового, за этим пропажа Шайрана, а сейчас уже исчезновение самого Грэгора. Заговор, не иначе!

– Никаких намеков, ваше высочество, – немного стушевалась девушка. – Я просто говорю, что защита Артона – это очень ответственно и важно. И не каждый маг Света достоин. Вот и все.

Дариэн вновь обратил внимание на Валериану и заметил ее встревоженный взгляд, направленный в сторону дворца. Посмотрел туда же. Не обнаружил ничего необычного: распахнутые двери, стража, разговаривающий с королевой распорядитель отбора.

Аннабель в это время продолжала что-то говорить. Она словно поняла, что завела опасную для себя тему, и потому плавно перешла на более нейтральную, о рыбках, которые плавали в пруду. Делилась интересными фактами о них. Потом высказала свое восхищение королевским дворцом, а в особенности лепниной в бальном зале, картинной галереей и крытым садом. Словно невзначай поинтересовалась, какие их ждут испытания, на глазах превращаясь из имеющей голову на плечах девушки в простодушную кокетку.

– Значит, умеете читать скрытые письмена, – решил Дариэн поговорить о более важном.

– Ее величество переоценила мои возможности, – потупила взор Аннабель и поправила непослушный локон у виска. – Я всего лишь научилась распознавать их присутствие – не более того.

– И схроны видите?

– Нет, – поспешно ответила она и добавила уже спокойнее: – Нет, что вы. Это подвластно лишь сильным магам. Знаю лишь, что в таких местах Свет лежит иначе.

Видимо, с ней есть о чем поговорить. И нужно это сделать. Притом в другой обстановке, при иных обстоятельствах.

Дариэн сделал пометку в голове, что нужно найти скрытника и с его помощью проверить дворец. Сложно, очень затратно по энергии, но выполнимо. Нужно отыскать тайники, проверить их содержимое. Там определенно должно быть что-то важное для следствия.

Вновь вывернув беседу на мелководье, где нет никаких подтекстов и острых камней, бастард предложил девушке вернуться обратно. Выполнил обещание и пригласил на разговор других невест.

Улыбался, пока не свело скулы. Старался быть легким, пародировал брата. Продолжал поглядывать на Валериану, которая из-за развернувшегося спора с леди Шарлин перестала рисовать и отправилась с Фиони на прогулку.

Так тянуло присоединиться к ним. Мужчина едва сдерживался, чтобы не последовать за участницами отбора. Просто подойти, поздороваться, поинтересоваться их самочувствием и настроением. Хотелось заговорить с дочерью дознавателя. Всем своим видом показать, что Валериана ему не интересна – доказывая это то ли себе, то ли ей. Вновь увидеть чарующий блеск в серых глазах, придающий им зеленоватый оттенок, который привлекательнее, чем сама девушка. Казалось, где-то там скрыт кто-то другой, он под маской. Такой же, какую носит Дариэн. Ведь ему как-то удавалось играть брата. И, учитывая силу тайаны, ничего не мешало ей поступить так же. Вот только он не понимал, как подобное возможно. На это требовалось много сил – своих и чужих. Нужны были сосредоточенность, контроль, знания. А судя по нескольким встречам с тайной незнакомкой, у нее они отсутствовали.

– Ваше высочество? – позвала его спутница.

– Да, простите, задумался. О чем мы говорили?

Участницы отбора сменяли друг друга. Дариэн не успевал запоминать имена, как приходилось знакомиться со следующей невестой брата. До конца недели Тишины оставалось не так много, а ему предстояло пообщаться с каждой. Уделить время. Узнать поближе. Выбрать из оставшихся более подходящих Грэгору. Притом делать это осознанно, с ясной головой и трезвыми мыслями. А они такими не были с прошлой ночи.

Он злился. На нее, на себя. На то, что все так обернулось, что нужно искать, что имелись догадки, которые опасно проверять. Мужчина боялся… Ведь если это окажется Валериана, если все-таки дочь герцога Южных земель являлась той тайаной, заставившей его почувствовать притяжение, то все плохо. Даже хуже, чем могло показаться!

Дариэн полностью опустошенный зашел в комнату брата. Осмотрел помещение, расстегнул жилет. Выслушав короткий отчет камердинера, который помог ему раздеться, отправился в ванную.

В теплой воде закрыл глаза. Прислушался к собственным ощущениям и, не обнаружив с помощью Теней отголосков постороннего присутствия, прикоснулся к своей маске. Надавил пальцами. Потянул. Почувствовал, как расслабляется тело, как исчезают окутывающие его магические нити, изменяющие внешность. Вот только в последний момент передумал снимать.

«Стража!» – вдруг мелькнула здравая мысль, и бастард резко сел.

– Она испугалась стражи? – задумчиво произнес мужчина, лишь сейчас поняв, что все это время прокручивал в голове момент, где Валериана испуганно смотрела в сторону дворца. Что ее тревожило? Неужели дочь герцога Южных земель вообще можно запугать? Или же… она была той самой, тайаной. Но тогда сама владела магией Теней или же была девушкой, натянувшей лик Валерианы?

Осененный мыслью, он выбрался из воды. Быстро вытерся. Вышел в гостиную и остановился возле накрытого стола. Верно, он просил подать ужин в комнату. Дариэн застегнул пуговицы на рубашке, все же снял маску, взял чашку ароматного травяного чая, пахнущего сегодня необычно, и подошел к окну. Нужно разобраться. Следует снова воздействовать на эту невесту магией, чтобы доказать ему и ей, что он знает, что нашел, что нет смысла скрываться. Мужчина поднес чашку к губам…

Глава 17

– Уверена, именно ты подставила мою Лицирианну. Специально все подстроила, – шипела мне чуть ли не в самое лицо Жоанна. – Не думай, что останешься после этой ситуации такой же белой и пушистой.

Я смотрела на девушку без особых эмоций. Мысли с самого утра занимал условный знак Шоколадника. Сегодня. Придется сделать это сегодня.

– Ты вообще слушаешь меня? – повысила она голос, чем привлекла к нам внимание.

Пару минут назад она перехватила меня возле лошадей и даже вырвала поводья из рук. А я ведь хотела прокатиться. Думала, что конная прогулка проветрит голову и освежит мысли. Мне требовался их свежий глоток. Хотя бы один.

– Закончила? – устало поинтересовалась я.

– О, нет. Лишь начала.

– Чудно. Лошади как раз любят, когда с ними разговаривают. Главное, не скупись на выражения. Больше экспрессии, драйва, – подбодрила я собеседницу и, плюнув на верховую езду, зашагала прочь. Чем же мне себя занять?

Время тянулось непозволительно медленно. Не то чтобы я хотела скорейшего наступления ночи, однако ожидание неизбежного будоражило и волновало. Я не могла найти себе место. Была взвинчена. Ощущала пристальные взгляды и ловила себя на зарождающейся панике от одной лишь мысли, что все они уже знают. Знают, кто я. Знают, что мне предстоит сделать.

А едва на горизонте появился принц, мое состояние приобрело другой окрас. Я села рисовать, но ничего не получалось. Краски падали. Мазки не удавались. Образ в голове никак не ложился на бумагу. А когда я увидела, что на самом деле рисую, то едва не поперхнулась воздухом и начала скорее закрашивать уже отображенный там кинжал.

И Шоколадник словно преследовал меня. Он проходил мимо, даже не подавая виду, что мы знакомы. Встречался на пути, пропускал, маячил среди гостей, постоянно напоминая о предстоящем событии. И только я расслабилась, как заметила его возле главного входа во дворец.

Уже вечерело. Время плавно близилось к закату. Я нервно сжимала кисть, теперь глядя только на холст.

Не смогу. Я не сделаю этого. Да мне не хватит смелости!

– Леди Норисс, у нас закралось подозрение, что кроме рисования вы ни на что не способны. Полагаю, лишь этому и обучил вас отец.

Я на миг прикрыла глаза. Почему не уймется? Подумаешь, подставила ее служанку. Не то чтобы я была довольна собой и поощряла методы Валерианы, однако уже устала от назойливого внимания Жоанны. Она задела мой холст, он упал на землю.

– Ой, как неловко вышло.

Взгляд уперся в большую синюю кляксу, которая была сейчас на бумаге вместо кинжала. И она была представлена на публику.

– Вот это вы называете живописью? Оригинально, – хохотнула Жоанна. – Полагаю, взгляды вашего учителя отличаются от общепринятых, раз он учил вас рисовать вот так. Или просто ему попалась никудышная ученица?

– Как грубо, – наполнив легкие воздухом, вмиг оживилась я. – Леди Шарлин, не судите людей по общепринятым меркам. Будущая королева должна смотреть прогрессивно на мир, задавать моду, подталкивать подданных к совершенствованию и развитию. Не стоит барахтаться лишь в тех знаниях, что вам дали. Творите и создавайте новое, иначе в чем смысл?

Я гордо вздернула подбородок и поднялась с плетеного кресла. Выпустила кисть из руки, и та упала в самый центр нарисованной мной кляксы.

– Считаете, вот это может войти в моду? – усомнилась девушка и обменялась насмешливыми взглядами со своей группой поддержки.

– Если это нарисуете вы, то точно нет, – ответила я и, заметив приближение королевы, присела в реверансе: – Ваше величество.

Все разговоры прекратились. Внимание стало приковано к ней. Девушки, словно завороженные, начали ловить каждое ее слово и делать вид, словно не причастны к разворачивающемуся спору. Кивали, поддакивали, восхищались организацией недели Тишины.

Розалия показалась мне сильной женщиной. Хитрой. Она смотрела на меня иначе, не с осуждением, но с едва уловимым одобрением, в то время как я старалась молчать и, как только выдалась возможность, оставила их и дальше обсуждать популярный в этом сезоне бирюзовый цвет нарядов.

Мне снова на глаза попался Шоколадник. Я остановилась, напрочь позабыв, куда направлялась. Он ведь не прикажет отправиться к принцу прямо сейчас? А если прикажет? Как мне избежать покушения на наследника престола, как воспротивиться действующей на меня магии, как не подставить саму себя под удар? Я свернула влево. Увидела Фиони и заставила ее отправиться со мной на прогулку, но вскоре покинула ее и оказалась возле пышных кустов незнакомых мне фиолетовых цветов. Помассировала виски, которые начали отдавать далеким гулом.

Между ключицами появилось жжение. Я отчетливо услышала приказ никуда не уходить и, не сумев противостоять чужому голосу в голове, вернулась.

Лихорадочно перебирала возможные варианты отхода. Вспоминала, в какие моменты избавлялась от влияния извне и старалась повторить те ситуации. Вот только рядом с принцем было опасно. Затеряться в саду не удалось. А теневой путь, как бы я не искала туда вход, не открыл мне свои двери.

Потому остаток вечера я прохаживалась по дорожкам, намеренно обходя девушек, а когда вернулась в свою комнату, то сразу же принялась готовиться ко сну.

Внутри нарастала дрожь. Я отпустила прислугу пораньше. Легла.

Но едва прошло полчаса, поднялась и надела удобное платье. Действовала под чужим влиянием, хотя в комнате меня никто не должен был видеть. Собралась, подошла к сундуку с бельем и достала «подарочек». Пару минут вертела его в руках. Ощутила сухость во рту, подняла глаза на свое отражение и поразилась бледности кожи. Белая, словно мел. Такую лучше не встречать посреди ночи.

– Книги – зло… – поморщилась я и, завернув кинжал обратно в бархат, спрятала его в складках платья.

Сделаю это и стану свободной. Сразу же убегу. Меня здесь все равно ничего не держит. Я смогу. Вытерпела ведь несколько дней в теле Валерианы – значит, и с этим справлюсь.

Каждый шаг отдавал гулом в висках. Жжение между ключицами нарастало. Я напоминала самой себе ожившего зомби, такого же холодного и лишенного воли.

По главной лестнице вниз на один пролет. Вереницей коридоров до открытой веранды и направо. Затем вверх по предназначенному для слуг проходу и, минуя неподвижных стражников со спины, к ближайшим дверям.

Шоколадник обещал, что Грэгор будет спать мертвым сном. Говорил, что нужно лишь воспользоваться кинжалом.

Ручка обожгла холодом ладонь. Я набрала побольше воздуха в легкие, толкнула дверь и скользнула внутрь, готовясь к неизбежному.

Вот он, момент истины. Нужно сделать то, из-за чего Аннаэриса поменялась со мной местами, и завоевать себе свободу. Решиться. Не отступить.

Я сильнее сжала рукоять кинжала и приготовилась к неизбежному. Вот только в гостиная оказалась пуста. Я осмотрела поглощенное в полумрак помещение. Стиснув зубы, направилась в спальню, на носочках приблизилась к кровати и… не нашла на ней никого.

– Это шутка какая-то? – пробурчала я себе под нос и начала проверять другие комнаты, даже самые маленькие, но не обнаружила ни одной живой души.

Между ключиц жгло. Пульсировало, нарастало, словно настаивало на немедленном выполнении сложного поручения. Я чувствовала подавляющее воздействие на свой разум, но не могла понять, как поступить.

Шоколадник намеренно отправил меня сюда. Подставил? Решил сыграть свою часть партии и, не до конца выполнив обещание, бросить Аннаэрису в самое пекло?

Я приблизилась к столику в гостиной. Поправила неровно поставленную на блюдце чашку с остывшим чаем, словно хоть какой-то порядок вокруг должен был унять нарастающую панику. Коснулась подушечками пальцев лежавшей рядом маски принца. Провела ими по витиеватому узору по краям, попутно соображая, с какой стороны ждать удар.

Стоит Грэгору вернуться, как пути назад не будет. Однако уйти сейчас я тоже не могла. Мне не позволит голос в голове. А он приказывал, нашептывал одно и то же слово, побуждал к действию, которое я физически была не в состоянии выполнить. Здесь нет принца!

Я взяла маску, развернула ее.

Каков он на самом деле? Красив ли? Настолько ли хорош внешне, как показался внутренне?

Кинжал стал тяжелее. Я выудила его из импровизированного тайника, откинула бархатную ткань, снова посмотрела на маску.

Не смогу ведь. Не стану!

И дело не в отношении к человеку, хотя оно тоже имело вес. Мне не удастся лишить Грэгора жизни. Я не такая, я не кровожадная убийца, способная без зазрения совести оборвать чужую нить судьбы.

Шаг назад. Шум за дверью.

К черту этот магический договор. Я не Аннаэриса, а потому не обязана терпеть последствия ее ошибок. Да, на меня воздействовали, приказывали, толкали. Однако это оправдание. Пусть сами играют в свои увлекательные игры и оставят, наконец, меня в покое!

Но стоило принятому решению прочно осесть в голове, как сердце пронзили тысячи игл, словно в назидание. Из глаз брызнули слезы. Я задохнулась, согнулась пополам и, едва не вывернув стул, попятилась.

Появилось легкое покалывание в спине. Сознания коснулось страшное понимание, что я только что пересекла грань, отделяющую мир Теней от основного. Выронив маску, зажмурилась. Взмолилась, чтобы высшие силы избавили меня от встречи с тайем. Он ведь здесь. Не может не быть. И кем бы он ни являлся на самом деле, сейчас не время и не место. Нам нельзя встречаться.

– Я предупреждал.

– Предупреждал, – сердце пропустило удар, лишь сейчас полностью избавившись от болезненных ощущений.

Я опустила голову, сминая ткань бархата в руках. Кинжал не давал покоя. Если тай обнаружит его, то все поймет. Нужно выбросить или снова сбежать от мужчины.

– Но ты решила поступить по-своему, – прозвучало с рычащими нотками.

– Считай, что соскучилась, – обернулась я, спрятав холодное оружие за спиной.

– Считай, безоговорочно поверил.

Он уже стоял рядом. На этот раз не прикасался, словно разглядывал меня.

– Как прошел твой день? – поинтересовалась как можно более беззаботно.

– Что, поговорим о насущном?

– У меня – волнительно, – я старалась вести себя непринужденно, попеременно то левой, то правой рукой сжимая рукоять кинжала. Сама же едва сдерживалась, чтобы сию минуту не сорваться с места.

Может, он уже знал? А если нет, то точно догадывался о причине моего появления здесь. И потому злился, не скрывал своего отношения и явно намеревался хотя бы на этот раз докопаться до сути.

– Если интересно, то неделя Тишины не впечатлила меня, – непринужденно пожала я плечами.

Вот, сейчас скажет и разоблачит…

– Даже так?

– Скучно и однообразно.

– Тогда следует уведомить об этом королеву. Она будет огорчена.

– Сомневаюсь, – покачала я головой, лихорадочно придумывая, как выкрутиться и не показать истинной причины, столкнувшей нас в комнате принца.

А если… Нет, Грэгор не мог быть тайем! Он чистый маг Света.

Я вновь всмотрелась в черный силуэт, пытаясь различить хоть что-то. Мужчина держался на расстоянии, заведя руки за спину, каждое слово произносил выверенно и холодно, специально разжигая между нами огонь неприязни. А ведь раньше все было иначе. Он прикасался, спрашивал, интересовался.

Точно знал!

– Королеве не интересно мнение окружающих, – спокойно говорила я, а сама все сильнее сжимала кинжал, пряча его за спиной. – Она довольно самодостаточна, чтобы давать происходящему трезвую оценку и не обращать внимание на завистников или тех же подхалимов.

– Успела так хорошо узнать ее. Следует высказать свою похвалу или обойдемся наигранной лести?

– Чем я тебя так задела? – сама того не ожидая, шагнула я к мужчине навстречу. Мне был важен ответ. Настолько, что я напрочь забыла об осторожности. – Тем, что не открыла своего лица? Так я не могу, – хоть в чем-то буду честной. – Пойми, не могу. Хочу, да.

– И что тебя сейчас сдерживает? – усмехнулся он, не принимая мои слова всерьез.

Лучше уйти. Выпрыгнуть из теневой тропы и скрыться, как делала прежде. Разговор не заладился с первых фраз. К тому же в руках по-прежнему находилась вещь, компрометирующая меня, которую желательно спрятать от собеседника. Однако я продолжала стоять. Всматривалась в скрытое чернотой лицо, словно была в состоянии увидеть его, медлила.

«Уйди! Сейчас же сдвинься с места и уйди. Анна!»

– Я из совершенно другого мира, – приоткрыла я еще одну тайну, положив ладонь ему на грудь. – Мне чуждо все это. Я не привыкла играть, прятаться, скрываться под масками, но сейчас не могу иначе. Обстоятельства вынуждают. Прошу, пойми.

С каких пор его отношение стало для меня важно? Мы ведь даже не знакомы. Да, целовались, но ни разу не видели друг друга. С какой стати оправдываюсь перед ним и поступаю вразрез здравому смыслу?

Все это неправильно!

Я дернулась назад, собираясь поступить более логично, но мужчина не позволил убрать ладонь с его груди. Прижал ее к себе. Стиснул мои пальцы.

– Лучше беги, – вкрадчиво и так нежно, словно опасаясь, что послушаюсь совета. – Мы напали на след, почти наши недостающее звено. Беги, тайана, пока не поздно. Пока разрешаю бежать.

– С удовольствием, – фыркнула я, словно меня не взволновал его изменившийся голос. Будто не имели значения его рука, все сильнее сжимающая мою, и возрастающее желание снова шагнуть к нему навстречу. – Но сперва отпусти.

– Так я не держу.

– Разве?

Противореча самому себе, тай обнял меня за талию. Я сделала еще шаг, не в силах воспротивиться. Оказалась очарована моментом. Едва не потеряла голову от обычной близости необычного мужчины. В последний миг вспомнила о кинжале и, едва широкая ладонь легла на мою поясницу, напряглась всем телом.

Нет! Нельзя, следует немедленно остановиться!

Я дернулась назад, но тут же охнула, оказавшись прижатой к широкой груди. Сердце затрепыхалось в беспорядочном ритме.

А ладонь двинулась вниз. Медленно, неотвратимо, лишая пути к отступлению.

– Может, не стоит?

– В чем проблема? Всего лишь останови меня, – дерзко ответил он, все ближе подбираясь к «подарку».

Как быть? Что придумать?

Я вцепилась в рукоять кинжала, словно за спасительную соломинку. Снова предположила, что передо мною принц, ведь только с ним я становилась сама собой и говорила свободно. И если так, то можно воспользоваться моментом и…

Нет! Я не стану этого делать!

«Подарок» вывалился из руки. Я поморщилась, ожидая звонкого удара стали об пол, и тут же подалась вперед, чтобы отвлечь тайя. Сама впилась в его губы. Обвила шею. Зажмурилась в ожидании разоблачающего меня звука, но сколько ни ждала – ничего не слышала. Зато поняла, что поступила глупо.

Не следовало его целовать.

– Я не держу, – выдохнул мне в самые губы незнакомец и приник к ним.

– Знаю.

– И не настаиваю, – произнес он, в то время как руки говорили об обратном.

Они сминали плоть, сводили с ума, подчиняли. И я готова была подчиниться. Обмякнуть, стать податливой и нежной, превратиться в ту, которую нужно именно ему.

– Нам не следует, – оторвалась я, снова ловя его губы.

– Не следует. И я тороплюсь. Срочные дела, – рвано, каждый раз выдохе, на миг прерывая наш поцелуй.