Текст книги "Бель-Роз"

ГЛАВА 44. ГНЕЗДО В МОНАСТЫРЕ

– Ну, а теперь, когда все кончилось, не думаете ли вы, что самое время поужинать? – обратился Понро к Шарни.

– Нет, я еду в Париж.

– К моему славному кузену, разумеется.

– Я верну мсье Лувуа ту часть отряда, которую вы мне так «любезно» предоставили во время этой операции. Не сомневаюсь, вам не придется быть свидетелем его живейшего удовлетворения по этому поводу.

– Дорогой Шарни, я рассчитываю на вашу дружбу и надеюсь, что вы первый доставите мне эту новость.

Шарни собрал солдат, и они тронулись в обратный путь. Понро продолжал отпускать колкости в адрес Шарни, едучи рядом с ним. Захватив по пути трупы Бультора и Брегибуля, они направились в Понтуаз. Здесь Шарни и Понро расстались. Один на почтовых направился в Париж, второй нашел трактир, где познал все радости мира.

Прибыв в Париж, Шарни и отправился на прием к Лувуа, которому рассказал обо всем, притом весьма подробно, как просил министр.

– Король не любит вмешиваться в дела церкви, – сказал Лувуа, – эта область для него священна и неприкосновенна. Придется ждать. Но ждать – не значит забыть. Через месяц или через год Бель-Роз и мадам д'Альберготти должны будут покинуть аббатство. Это будет наш день. Их защитники мадам де Шатофор и герцог Люксембургский где-нибудь проявят неосторожность. Понимаете?

– Да.

– Что же касается Понро, я заставлю его убедиться, что рыцарство ныне не в моде.

– Я верю, что он был ранен, мсье, – произнес Шарни. – И он все же дал слово.

– Его слово стоит его головы, мсье Шарни, – закончил беседу министр.

Бель-Роз и Сюзанна были чрезвычайно удивлены, увидев мадам Шатофор в роли настоятельницы монастыря. Она со спокойной улыбкой подошла к ним. Но внешне она довольно сильно изменилась. На заметно поблекшем лице появилась неземная печаль. Она походила на святую Магдалину, своими волосами утершую ноги Спасителя.

– Не беспокойтесь, – обратилась она к беглецам, – этот дом – ваш, и вас отделает рука Господа от тех, кто вас ненавидит.

Она обнялась с Сюзанной и Клодиной и мягко улыбнулась Бель-Розу. Тот не нашел, что ответить.

Женевьева, поселившись в аббатстве, нашла здесь свое предназначение. Она забыла такие чувства, как обида, ненависть, желание мстить. И получала радость, оказывая помощь тем, кто в ней нуждается.

Мужчины разместились во флигеле, Сюзанну и Клодину Женевьева взяла к себе, сказав:

– Позвольте мне считать себя вашей матерью. Ведь с тех пор, как вы поселились здесь, вы стали моими дочерьми, не так ли?

На другой день в полдень она разговаривала с Бель-Розом в молельне, окно которой выходило в сад. Вдали река Луара живописно вилась по долине. На горизонте белели колокольни Овера и Эронвиля. Пейзаж очень нравился Бель-Розу. Однако Женевьеву волновал сам Бель-Роз. Видя его, она не могла сдержать волнения. В глазах её стояли слезы.

– Позвольте мне поговорить с вами, как с братом, Жак? Бог полностью овладел моим сердцем. Но не проходило дня, когда бы я не обращалась к Нему с мольбой хранить вас. Вы не поверите, ваше имя срывалось с моих губ только со священным трепетом.

Бель-Роз взял её за руку.

– Вы моя сестра, Женевьева, – ответил он, – и мне было бы горько жить без вас.

Женевьева ответила ему мягким рукопожатием.

– Ваши слова ласкают мне сердце, и мне хотелось бы поговорить вами по-душам, если разрешите.

– Говорите.

– Всю ночь я проговорила с Сюзанной. Девушка не мыслит жизни без вас. Вы, я знаю, испытываете к ней такие же чувства. И вы не можете покинуть это убежище без благословения вашей любви. Другими словами, у вас есть возможность под этой крышей стать супругами.

– Если Сюзанна этого желает, я согласен.

– Сюзанна согласна тоже. Через три дня вы поженитесь.

Бель-Роз ушел, охваченный радостным волнением. Мадам Шатофор, бледная, со скрещенными руками, осталась одна.

– Боже, благослови и сделай их счастливыми! – с мольбой произнесла она.

Аббатиса монастыря Сен-Клер д'Еннерю послала извещение епископу Мантскому, что она обещала брачное благословение молодым парам. При этом было решено, что супругами одновременно станут и Хогарт с Клодиной. И для всей четверки начались счастливые дни ожидания.

Что касается Ладерута и Гриппара, казалось, их мало тревожила святость места пребывания. Во всяком случае, экстравагантность Ладерута и подражавшего ему Гриппара всегда находила себе выход и в новых условиях.

Накануне же дна брачной церемонии в монастырь приехал мсье Понро. Бель-Роз с Корнелием заключили молодого графа в объятия.

– Вот, – сказал он, – когда я решаюсь на что-то плохое, происходит хорошее. Я собирался ненавидеть вас всей душой, а в результате люблю всем сердцем, друзья! Расскажите мне, как идут ваши дела.

Корнелий сообщил о готовящемся бракосочетании.

– Согласно существующему порядку, мы должны совершить обряд в приходской церкви.

– Как! Без охраны?

– Только сами. Но мы намерены убедить вас присутствовать с нами. Скажите, вы видели в окрестностях хотя бы одного солдата конной полиции?

– Ни одного, и это меня настораживает. Если не заметно никаких действий со стороны Шарни, можно быть уверенным, что он готовится к ним тайно. Наверняка вокруг аббатства толпа шпионов. Решайте.

– Благодарим вас за это сообщение, – ответил Бель-Роз. – Вы что же, предлагаете нам наняться к себе же в охрану?

– Это лучше, чем ничего.

– Прекрасно. – вмешался Ладерут. – У нас ещё есть и порох и пули.

И он тут же направился заряжать мушкеты и пистолеты.

Наутро в монастырь прибыл епископ Мантский. Алтарь был усыпан цветами. Перед ним стояли на коленях Клодина с Корнелием и Сюзанна с Бель-Розом. Всем ходом церемонии руководила прекрасная аббатиса.

По окончании церемонии Женевьева первой расписалась в качестве свидетельницы. Сюзанна взяла её за руку.

– Я вам обязана своим счастьем, – сказала она. – Как я могу вам отплатить за него?

– Любите меня, – ответила Женевьева, – и мы будем квиты.

Молодым супругам был предоставлен домик на территории монастыря. После церемонии к ним зашел Понро. На столике он обнаружил маленькую коробочку, сильно его заинтересовавшую.

– Как попала к вам эта коробочка? – спросил он Сюзанну. – Кто вам дал ее?

– Габриэла де Мэзль, бедная девушка, умершая в монастыре бенедиктинок.

– Она умерла?! – вскричал Понро.

– Да, и при последнем дыхании произнесла имя, написанное на коробочке.

– Шевалье д'Аррене! Она его любила до конца.

– Вы его знаете?

– Бог мой! Да это я и есть!

Граф рухнул в кресло и закрыл лицо руками.

ГЛАВА 45. ШЕВАЛЬЕ Д'АРРЕНЕ

Итак, вместо веселого и легкомысленного человека, каким всегда до этого был граф, перед присутствующими предстал иной Понро – печальный и даже слегка постаревший мужчина.

Сюзанна открыла коробочку, вынула оттуда письмо и подала его Понро.

– Вот все, что оставила Габриэла, – добавила она.

Понро взял письмо и прижал его к губам. Потом прочел, и слезы показались на его глазах. Затем он взял за руки Сюзанну и Бель-Роза.

– Друзья, я люблю смеяться, – произнес он упавшим голосом, – но я могу и плакать, как ребенок. Мне кажется, в вашем присутствии я могу это сделать.

– Нет добрых сердец, не способных страдать, – мягко отозвалась Сюзанна.

– Такая юная и красивая! – продолжал Понро. – И она умерла. Что я наделал! Ведь это я обрек её на страдания!

– На этот счет она была обратного мнения, – заметила Сюзанна.

– Нет, все это ужасно! Я помню скромную, но красивую, счастливую и розовощекую Габриэлу. А уже через три года она умерла.

И он прижал к губам локон Габриэлы, произнеся с тоской:

– Это все, что она мне оставила.

Он ещё долго говорил о ней. А прощаясь, в знак признательности просил у молодоженов чести стать их другом.

– Сегодня у нас счастливый день, – заметила Сюзанна, – мы четверо снова встретились и вместе обрели нового друга.

Покинув аббатство, Понро направился в Париж к Лувуа.

– А-а, дорогой кузен, вы все-таки вернулись? – спросил его министр.

– Похоже, да, – ответил граф, – и полагаю, вы оцените тот факт, что первый свой визит я нанес именно вам.

– Это великолепно! Я вам благодарен, дорогой граф.

– Ну, не у в каждой же семье есть такие кузены…

– Я всегда рассчитывал на вашу преданность.

– Вы мне льстите, монсеньер.

– Нет, это не так: в окрестностях Эннерю вы покрыли себя славой, верно?

– Вы, я вижу, принимали у себя мсье Шарни?

– Да.

– Ну до чего ж хорош наш друг Шарни! На все способен…

– От меня ничего не скроется и кому, если не мне, аплодировать вам за вашу храбрость. Жаль, однако, что ваша шпага лопнула в такой критический момент, когда сердце вашего врага было так недалеко от её острия. – И министр продолжал выговаривать кузену в том же духе. Понро не оставался в долгу, парируя уколы Лувуа.

– А ваша схватка с Брегибулем? Что это?

– Монсеньер, просто мне вспомнились наши родственники…

– Благодарите Бога, что ваша шпага не сломалась.

– Просто фортуна предоставила мне реванш.

– Это могу сделать только я, а не фортуна. Что вы скажете, если я дам вам серьезное поручение? При этом вы больше не будете достойны благосклонности его величества, а получите мою протекцию.

– А что скажете вы, если я его не выполню всерьез?

– Я вас арестую.

– Меня ждет Бастилия? Я отказываюсь от поручения.

– А если я прикажу?

– Меня возьмет под защиту принц Конде как своего офицера. А он принц крови.

– У вас сказочный покровитель!

– А, так вы любите сказки. Но иногда они вполне реальны. Смотрите!

Понро подошел к окну, открыл его и указал на ждавшую его во дворе карету. Рядом с ней стоял лакей в цветах принца Конде. На самой карете были вензеля принца крови.

– Эй, Эпине! – прокричал Понро.

Лакей подошел к окну.

– Передай Бургиньону, мы отправляемся.

И Понро обратился к Лувуа:

– Надеюсь, вы все видели? Прощайте, монсеньер.

Он направился было к двери, но министр остановил его со словами:

– Раз вы отправляетесь к Конде, мой храбрый кузен, даю вам совет: там и оставайтесь.

– Он исходит от вас, и я постараюсь его забыть.

И, низко поклонившись, Понро вышел. Министр проследил за его уходом, затем схватил вазу севрского фарфора и швырнул её об стену.

Потянулись дни счастливой жизни новых семейных пар в стенах монастыря бенедиктинских монахинь.

Но вот пришло время, и Бель-Роз почувствовал, как внутренний голос стал обвинять его в бездействии. Как-то, помучившись в очередной раз, он решился; к тому же был повод. В углу монастырского сада он нашел Ладерута с Гриппаром, забавлявшихся стрижкой газона.

– Эй, Ладерут, – произнес он, – завтра утром прибывает епископ Мантский. Вечером же мы должны будем отправиться отсюда.

– Да здравствует король! – Это было выражение высшей радости со стороны Ладерута.

ГЛАВА 46. ПО ГОРАМ И ДОЛАМ

И Бель-Роз поведал Ладеруту о своем плане. В свите епископа будет много людей. Нужно к ним присоединиться и вместе покинуть монастырь. Естественно, переодевшись соответствующим образом.

Наутро епископ прибыл в монастырь. Ладерут взялся обработать кучера кареты епископа, очень любившего, как оказалось, слушать разные истории про войну. «– Да ещё смакуя орлеанское вино!» – добавил Ладерут и повел кучера к себе позавтракать. Тем временем Гриппар занялся стражником, а Бель-Роз сел писать письмо Сюзанне.

Вечером, когда начались приготовления к отъезду епископа, к Бель-Розу подошел Ладерут.

– Путешествие состоится, – доложил он. – Можете убедиться сами.

И повел Бель-Роза в свою комнату, где представил ему мирно храпящего кучера. Бель-Роз быстро переоделся в его одежду, чему способствовало сходство их фигур.

Выезд его в качестве кучера состоялся вполне благополучно. Кортеж епископа прибыл в Мант. Первым человеком, которого Бель-Роз встретил во дворе епископского дворца, был, разумеется, Ладерут, одетый в форму стражника. После возгласа удивления и радости Бель-Роз – только для порядка – спросил:

– А что со стражником?

– Он дрыхнет вместе с кучером.

С трудом понимая происшедшее, Сюзанна, наконец, нашла записку, оставленную Бель-Розом.

«Ни о чем не беспокойся. Буду через три-четыре дня. Я всего в десяти лье отсюда.»

Ни Клодина, ни Корнелий не смогли ей ничего объяснить. Но оба успокаивали ее: они верили в Бель-Роза.

Ночью Бель-Роз с Ладерутом покинули епископский двор, переодевшись и добыв лошадей.

– Ну-с, теперь, когда путешествие началось, может быть, вы скажете, куда мы направляемся? – осведомился Ладерут.

– В Рошфор – деревушку недалеко от Рамбуйе.

– А зачем?

– Чтобы, поехав туда вдвоем, вернуться втроем, с ребенком. И этот ребенок – племянник мсье Нанкре. Кстати, он уже солдат легкой кавалерии.

– Стало быть, у нас в руках будущий маршал Франции!

В Рамбуйе они остановились в гостинице. Случилось так, что Ладерут вышел на несколько минут, а вернувшись, поспешил с докладом.

– Тут, знаете, попался мне один кадетик, потерявший все свои деньги. Я предложил ему двадцать пистолей, а он мне дал за них свою экипировку – шпагу и пистолеты. Я остаюсь в лакейских обносках.

Нацепив амуницию, Бель-Роз с Ладерутом отправились в Рошфор и через несколько часов вышли к первым домам деревни. Тут они заметили маленького мальчика, собиравшего у изгороди дикие ягоды. Бель-Роз предложил ему пистоль, если он укажет жилище старого Симона.

– Следуйте за мной, – сказал мальчик, – и смотрите не потеряйте мой пистоль.

Через четверть часа он подвел их к маленькому домику, окруженному садом. Весь вид жилища напомнил Бель-Розу его дом в Сент-Омере. Навстречу им вышел старый гвардеец.

– Вот, папа, два незнакомца ищут тебя, – сказал мальчик.

– Чем могу служить? – спросил гвардеец.

Бель-Роз объяснил, что речь идет о мальчике, которого ему временно доверили на воспитание.

– Кто вас послал? – осведомился гвардеец.

Бель-Роз представил бумаги Женевьевы.

– Я его отведу в монастырь Сен-Клер-д'Эннерю.

Услышав это, гвардеец вздрогнул. Но после некоторого колебания все же согласился:

– Хорошо, я передам вам Гастона.

«Имя как у д'Ассонвиля!» – подумал Бель-Роз.

– Гастон, – позвал гвардеец мальчика, – вот тот воин, который поведет тебя в первый поход.

– После первого похода за вами ещё останется первая битва, мсье, – ответил Гастон.

ГЛАВА 47. ВОЛЧОНОК

До возвращения в монастырь Бель-Розу нужно было заехать в Париж, чтобы оформить бумаги, закреплявших за Гастоном его имущество. Бумаги оставались у мсье Меризе, который уже верил, что его вечный постоялец Бель-Роз когда-нибудь станет первым министром.

Мальчик быстро подружился с Бель-Розом и Ладерутом. Он оказался очень смышленым, ловким и смелым. За какие-нибудь четверть часа он освоил обращение с пистолетом. Ладерут нашел для него даже маленькую лошадь.

Наконец наступил день отъезда в Париж.

– Вы с Гастоном отправитесь к мсье Понро, а я поеду в гостиницу Меризе.

Бель-Роз появился у Меризе глубокой ночью, закутавшись в плащ. По пути ему встретился спавший на улице человек с надвинутой на лицо шляпой. Решив, что это какой-то пьяный лакей, Бель-Роз прошел мимо. Но когда он постучал в дверь гостиницы, «лакей» встал и направился к нему. И теперь стало видно, что под плащом у него рапира и пара пистолетов. Однако Бель-Роз стоял к нему спиной и ни о чем не догадывался.

– Кто там? – спросил Меризе.

– Посмотри и скорее открой, – ответил Бель-Роз, открывая лицо.

»– Это он,» – воскликнул про себя шпион.

Он быстро побежал на улицу Вье-Колонбьер, вытащил из кармана свиток и тихонько свистнул. Но никто не отозвался.

– Мерзавец, – прошипел шпион, – наверняка нажрался в каком-нибудь кабаке.

Шпион вернулся к гостинице, лег у стены и остался неподвижным.

Тем временем Бель-Роз получил у Меризе необходимые бумаги и вышел из гостиницы. Твердым шагом он направился сначала по улице Канетте к перекрестку Бюси. Его вид убедил следовавшего за ним шпиона, что Бель-Роз не искал убежище, а шел к намеченной цели.

Некоторое время Бель-Роз ничего не замечал, но в конце моста Сен-Мишель обнаружил черную тень, двигавшуюся вдоль парапета.

»– За мной следят,» – заметил про себя Бель-Роз.

Ему пришлось ускорить шаг и сделать маневр, скрывшись за углом, после чего он направился к мосту Нотр-Дам, приготовившись к возможному нападению. Шпион бросился было вслед, но, завернув за угол на улицу Лалантерн, неожиданно столкнулся с приятелем.

– Эй, Гаргуйль, – прошептал он ему на ухо, – я напал на след. Беги к мсье Шарни и разбуди его. Скажи: наш приятель отправился к Понро.

Между тем Бель-Роз приготовился. Держа кинжал, он стоял за углом на улице Кокилье. И едва шпион свернул на нее, он нанес смертельный удар. Человек упал, даже не вскрикнув.

Через три минуты Бель-Роз уже был перед домом Понро, где его ждал хозяин, предупрежденный Ладерутом. Он быстро забрался на балкон и открыл окно в комнату, где сидел Понро. В этот момент с улицы раздался выстрел, и пуля ударила в стену рядом с Бель-Розом. Понро схватился было за шпагу, но, увидев друга в окне, бросился к нему с протянутыми руками.

– Бель-Роз! – воскликнул он.

Тот бросил окровавленный кинжал на ковер.

– Господин граф, – сказал он, – я пришел во имя Габриэлы просить у вас убежища.

ГЛАВА 48. ПОБЕДИТЬ ИЛИ УМЕРЕТЬ

Понро оценил слова Бель-Роза по достоинству: для храброго человека, каким Понро считал Бель-Роза, они действительно означали крайнюю опасность. Он протянул гостю руку.

В этот момент Ладерут выскочил на балкон и стал прислушиваться. До него долетело несколько слов, сказанных вполголоса людьми на улице. Стало ясно, что люди Шарни окружили дом. Убитый Бель-Розом шпион успел передать им адрес убежища.

– Там бандиты, – сообщил Ладерут, сверкая глазами. – Дайте мне пистолеты и я их перебью.

– Осада пока ещё не началась, – улыбнулся Понро. – Нам надо потолковать перед боем.

Ладерут снова подошел к окну и, спрятавшись за ставень, принялся наблюдать: это ему хоть как-то напоминало боевую обстановку.

– А что с Гастоном? – осведомился у него Бель-Роз.

– Он будет спать двадцать четыре часа, если мы ему не помешаем.

Тут Ладерута прервал цокот копыт, донесшийся с улицы. Острый глаз Ладерута разглядел в темноте всадника.

– Это Шарни, – пробормотал Ладерут.

Раздался громкий и нетерпеливый стук в дверь.

– Жан, – обратился граф к одному из слуг, – пойди приведи сюда того, кто стучит. Да чтоб он был один. Никого больше не впускай.

– Как, вы впускаете врага внутрь крепости? – спросил Ладерут.

– Да, и арестую гарнизон.

– Что?!

– Идите туда.

И граф открыл потайную дверь за портьерой, где они увидели маленькую комнатку.

– Идите и молчите, пока я вас не позову, – добавил он.

Бель-Роз с Ладерутом вошли в комнату. Тут послышался шум на лестнице, и лакей возвестил о приходе г-на Шарни.

– Немного поздновато для визита, – произнес Понро, здороваясь с Шарни, – но вы посещаете меня столь редко, что любопытство пересилило мой сон. Рад видеть вас.

– Полагаю, что вам известна причина, по которой я вас побеспокоил в столь поздний час? – спросил Шарни.

– Мсье Шарни, вы ведь блестящий политик и должны понимать, что я таковым не являюсь вовсе. Ну как я могу угадать эту тайну?

Понро прекрасно понимал игру графа, но вынужден был ему подыгрывать.

– У вас этой ночью укрылся один человек.

– Простите, уточним: меня посетил один из моих друзей.

– Этот человек нарушил королевский закон: выступил против министра, представляющего короля.

– Позвольте заметить, что и вас невозможно обвинить в почтении к королю.

– Кроме того, – продолжал Шарни, – он убил одного из солдат его величества.

– Позвольте, вы уверены насчет солдата? Но когда был издан королем указ, чтобы солдаты шпионили по ночам за людьми? Я что-то не помню.

– Совершено убийство.

– Дуэль, мсье.

– Он укрылся в вашем доме.

– Но вы же убедились, что я открываю дверь всякому, кто в неё стучит.

– Сейчас, господин граф, я здесь для того, чтобы арестовать государственного преступника. Извольте мне его выдать немедленно.

Сказав это, Шарни встал. Граф остался в кресле. Изобразив на лице крайнее изумление, он произнес:

– Но это какая-то роковая ошибка. Предоставьте мне ещё пару минут на объяснения.

– Говорите, мсье.

– Вы ведь мсье Шарни, не так ли?

Шарни плюхнулся обратно в кресло.

– Вы опять за свои шутки, мсье…

– Шутки, которые никому не угрожают. А вот есть шутки, когда, не будучи ни лейтенантом полиции, ни прокурором в Шатле, не имея в руках обвинения со стороны органов правосудия, тем не менее заявляют, что пришли арестовать человека. Прошу вас, предъявите мне ордер на арест.

Бледный от ярости, Шарни снова поднялся.

– Стало быть, вы отказываетесь выполнить требование министра?

– Я его не вижу.

– Берегитесь, граф, вы затеяли опасную игру. Через час монсеньер министр будет знать о её подробностях и тогда речь пойдет о вашей голове, мсье граф.

При этих словах дверь, за которой находился Бель-Роз, открылась, и сам он показался в проеме. Он все слышал и не мог допустить, чтобы Понро оказался в опасности.

– Благодарю вас, граф, – произнес он, пожимая руку Понро, – вы выполнили свой долг, я исполню свой. – И повернувшись к Шарни, добавил:

– Я к вашим услугам, но берегитесь: свой первый шаг за дверью я сделаю со шпагой в одной руке и пистолетом в другой.

Шарни победно усмехнулся, надел шляпу и двинулся к двери, но ходу бросив Бель-Розу:

– Следуйте за мной, мсье.

Но тут между ним и Бель-Розом оказался Понро.

– Вы мой гость, и если хоть один волос упадет с вашей головы, я буду обесчещен. Прошу вас остаться.

– Вы опять?! – закричал в бешенстве Шарни.

– Вы же отвечаете головой, – произнес Бель-Роз, обращаясь к Понро.

– Вам она нравится больше моей чести?

Бель-Роз промолчал. Молчали и остальные. Наконец заговорил Шарни:

– Я сейчас позову свою стражу!

– А я – своих вооруженных слуг, – парировал граф.

Шарни умолк.

– Я вижу, мы в патовой ситуации, – заговорил граф. – У меня идея, как её разрешить.

Все взгляды повернулись в его сторону.

– Между господами Шарни и Бель-Розом возникло недоразумение, – объявил он. – Каждый из них при шпаге. Я и Ладерут – секунданты, все остальное – также по законам чести.

Бель-Роз потянулся за шпагой, но Шарни выразил сомнение:

– А если я откажусь от дуэли?

– Это самый простой вариант: я вас буду считать неизвестным мне лицом (с трусами я знакомств не веду), в связи с чем, считая вас бандитом, обманом проникшим ко мне, приму надлежащие меры: вызову слуг, которые вас просто задушат. Впрочем, вот наш друг Ладерут готов мне в этом помочь.

– Безусловно, – подтвердил Ладерут.

Шарни ничего не оставалось, как взяться за шпагу. К удивлению Понро, он оказался искусным фехтовальщиком, особенно по части уходов. Наконец Бель-Роз, приспособившись к его манере, нанес такой удар, что шпага вылетела из рук Шарни. Он побледнел как труп, но Ладерут вернул ему шпагу. Затем последовал второй удар Бель-Роза и шпага Шарни снова упала на пол. После третьего разоруженный Шарни упал на колени.

– Бейте, наконец! – гневно воскликнул он.

– Шпионов не убивают, – произнес Бель-Роз.

Он поднял шпагу Шарни и переломил её о колено. Шарни обессиленно упал в кресло.

– По-моему, вы побеждены, – сказал ему Понро. – Разрешите мне действовать с вами, как с мертвым.

Он позвонил лакею и велел приказать кучеру готовить карету.

– Мы едем в Шантийи, – добавил он.

– Полагаю, вы едете один? – поинтересовался Шарни.

– А вы, мсье, кажется, мертвы? Впрочем, отвечу вам, что я не люблю ездить в одиночку. Поэтому со мной поедут мои друзья Бель-Роз и Ладерут.

– Это слишком, я этого не позволю. – И Шарни кинулся к окну.

Его остановил Понро.

– Послушайте, мсье, – твердым голосом заявил он, – здесь хозяин я, а вы у меня без разрешения и без приказа. Вы сражались, вас, по моему разумению, убили и потому извольте подчиняться моим условиям. Если вы поднимете шум, я прострелю вам башку.

И Понро вытащил пистолет, направив его на Шарни. Тот сел на место.

По знаку Бель-Роза Ладерут исчез на минуту и вернулся со спящим Гастоном на руках.

Понро приказал слугам выпустить Шарни только через час после их отъезда. Сам он с друзьями сел в карету с вензелями принца Конде и поехал в сопровождении стражи, выкликавшей по дороге «Дорогу карете монсеньера принца Конде!»

– И все же, – сказал Понро, когда они оставили за углом улицу Руа-де-Сисиль, – лучше бы вы убили Шарни.