Текст книги "Нхаггарт: На стыке миров"

Глава 14. Встать, суд идёт

Миссис Милдред говорила, что каждое путешествие делает тебя немного другим и я была в предвкушении, чем же для меня обернётся поездка в соседний город. Вудклив, посетовав на непрофессионализм сотрудников вокзала обрадовал нас тем, что купил билеты. Мы боялись представить, сколько он за них заплатил и предлагали возместить его убытки. Но мужчина наотрез отказался брать у нас деньги, сославшись на то, что они нам ещё пригодятся.

По сравнению со старым метро поезд для граждан показался настоящей роскошью. Мягкие кресла, кондиционер, откидывающиеся столики – всё это привело нас в восторг. Вагоны скользили сквозь закрытый наземный тоннель с кучей электронной рекламы на стенах, которая на большой скорости сливалась в один яркий, бело-голубой поток. Нас с Мартином разместили в вагоне для жителей, а нхаги, как и говорил мистер Вудклив, заняли другой вагон и ехали в гордом одиночестве. Под стук колёс хорошо спалось, что мы с товарищем и делали, пока не услышали слова проводника о том, что поездка закончилась. Электронное табло вокзальных часов показывало 14:00.

Нас с Мартином встретили Наблюдатели в синей форме и проводили до гостиницы, а нхаги отправились в другой отель на автобусе с тонированными стёклами. Порядок и общественный уклад в этом городе соблюдались строго.

Заседание нам назначили на шесть вечера и ожидание этого важного события было мучительным. Мартин со мной почти не разговаривал. Он лежал на диване в нашем двухместном номере и размышлял о чём-то своём. Да я была занята тем, что судорожно прокручивала текст петиции в голове и сверяла его с копией, которую мне выдал мистер Вудклив.

До суда мы добрались на автобусе. Здание было необычным, с полукруглыми стенами белого цвета, статуями львов у входа и массивными колоннами. Казалось, что именно оно является главным украшением города, несмотря на своё сомнительное предназначение. Хорошо, что у нас такой достопримечательностью являлся университет. Мартин открыл передо мной тяжёлую дверь суда и я зашла в маленькое, но уютное помещение с гардеробной и открытым кафетерием. Нас встретил администратор, спросил, по какому мы вопросу, что-то отметил в своём планшете и попросил немного подождать у входа в центральный зал.

В 17:45 он открыл перед нами дверь и попросил пройти меня за трибуну в центре помещения, а Мартина разместиться на первом ярусе. Сначала я не поняла, о чём говорил администратор, но потом всё стало ясно: зал суда был выполнен в стиле амфитеатра. Места жюри присяжных располагались на втором ярусе, как и лавочки свидетелей обвинения, о чём говорила табличка у входа. На первом, ниже всех находились места свидетелей защиты. Остальные ярусы зала не использовались и просто нагоняли жути на подсудимого. Во всяком случае именно такие чувства вызывала у меня обстановка и атмосфера помещения.

Я услышала голос Аннет: она сидела слева от трибуны и махала мне рукой. Остальные разместились поодаль от неё, так как по правилам, свидетелям запрещалось сидеть вплотную друг к другу и переговариваться. Мартин занял место справа от трибуны, как требовал закон.

Мои друзья нервничали и вели себя непривычно тихо. Двери зала распахнулись и в них вошли судья в чёрном облачении, а также восемь присяжных в синих накидках. За ними, толкаясь, следовали генералы, которые приезжали к нам в гости, а ещё пять Наблюдателей, чтобы следить за порядком. Последним робко вошёл администратор, оставшийся стоять у дверей.

Каждый из участников суда проследовал к своему месту, не забыв окинуть меня любопытным взглядом. Я получше рассмотрела судью, полноту которого не смогла скрыть накинутая на плечи мантия. У него были маленькие, глубоко посаженные глаза, широкий, приплюснутый нос и тонкие губы, а ещё большие щёки. Он напоминал мне важного и упитанного хряка в парадной одежде. Мужчина заговорил скрипучим низким голосом:

– Я мировой судья всех городов, меня зовут господин Фестер Грин. Итак, дело 13458 объявляю открытым. Шерил Данн, это вы?

– Да, – ответила я, положив обе руки на трибуну и стараясь смотреть на вопрошающего, сохраняя серьезное лицо, – это я.

– Мы прочли вашу петицию и хотим прояснить несколько моментов, а также опросить свидетелей произошедшего. Начнём с самого простого: в письме вы утверждаете, что нхаги спасли вам жизнь, оказав первую помощь после того как вас ударили по голове хулиганы, что и привело к знакомству с участниками описанных вами событий, так?

– Всё верно

– Хорошо. Что вас подтолкнуло к тому, чтобы снова общаться с нхагами, а не быть жителем, соблюдающим порядок?

Я запнулась и замолчала, так как этот вопрос стал для меня полнейшей неожиданностью. Он показался мне странным, провокационным и отвлечённым от темы письма. Вудклив, похоже, почувствовал то же самое, поэтому поднял руку и обратился к судье:

– При всём уважении, мы бы хотели получить ответ на свою петицию, а не обсуждать, почему Шерил общалась с нхагами.

– А вы кто, адвокат? – грубо оборвал его судья. – Хотите быть адвокатом, так займите его место и не влезайте в разговор, пока я вам не разрешу!

Мистер Вудклив опешил и замер от такого хамства, но опомнился, спустился ко мне в центр зала и стал слева от трибуны. Судья фыркнул и задал мне вопрос, который я слышала пару минут назад. Я набрала в лёгкие воздух, обдумывая, что же хочу сказать, но ничего произнести так и не успела.

Двери зала суда распахнулись и в них вошла тощая, высокая фигура. Это был Крио Карборра – он вежливо поздоровался и сказал, что опоздал, но хочет выступить в качестве свидетеля защиты. Судья отметил, что важно приходить вовремя, особенно мэру, но всё же позволил Крио поприсутствовать и дать показания. Я мельком покосилась на Самата, явно удивлённого и недовольного присутствием отца.

– Повторяю вопрос ещё раз, надеюсь, последний, – строго заговорил судья, обращаясь ко мне. – Подтверждаете ли вы, что общались с нхагами по собственному желанию после инцидента?

– Мне пришлось, так как мой друг попал в беду, – честно сказала я.

– Значит, вы всё же, виновны в содействии нхагам, что даёт мне право переквалифицировать вас в подсудимую.

– Вздор! – закричал Карборра. – Тема суда не об этом! Вы не имеете права!

– По закону, имею, – спокойно отозвался судья. – Согласно 158 поправке кодекса, если содействие нхагам было выявлено в ходе любого суда, то нарушитель закона автоматически переквалифицируется в подсудимого и решение по его вопросу должно быть вынесено в ходе того же судебного заседания.

– Тогда всем стоять! – громко крикнул мэр, достал из кармана своей куртки револьвер и прицелился в судью. – Буду стрелять на поражение!

Никто не ожидал такого поворота событий. Мои друзья и некоторые присяжные машинально пригнулись и затаили дыхание. Судья оставался спокоен, привстал со своего места и усмехнувшись сказал Карборре:

– Ничего себе, покушение на мою жизнь. Между прочим, Наблюдатели тоже вооружены и изрешетят вас, стоит вам двинуться с места.

– Мы тоже вооружены и держим ваших Наблюдателей на мушке с начала заседания, – послышался голос Локхарда. – Мистер Вудклив, возьмите у администратора ключ и заприте дверь изнутри.

– Тут повсюду камеры! – заверещал судья. – Вас всех казнят!

– Камеры, говорите, – приосанился Карборра и высоко поднял подбородок, надменно глядя на судью. – Мы их отключили ещё вчера, не без взятки вашим техникам и обслуживающему персоналу. Не переживайте, я хорошо им заплатил, они остались довольны.

– Ах, вы…

– Да, я предвидел такой расклад и не дам в обиду тех, кто попытался спасти мне жизнь.

– Как жаль, что у вас не получится, – прошипел судья, пытающийся нащупать тревожную кнопку под своим столом.

– Если что, она тоже не работает, но вы можете попробовать нажать ещё пару раз, нам спешить некуда, – съязвил Крио. – Ну как, помогло?

– Что вам нужно? – пошел на попятную растерянный и испуганный судья, – Чего вы хотите?

– Нового мира, – громко и твёрдо сказал Карборра. – Ведь наше заседание об этом, сэр.

Пока продолжался диалог мэра и судьи, Вудклив успел взять ключ у побледневшего администратора, который неловко плюхнулся на пол, увидев револьвер в руках мэра. Нхаг запер двери и обстановка стала ещё более напряжённой.

– Позвольте, я объясню вам свою позицию, – с угрозой в голосе продолжил Крио, – чтобы было понятно, что я имею в виду.

– Конечно, – промямлил судья, – объясняйте.

Крио попросил Вудклива помочь, кивнув взгляд на револьвер. Нхаг подошёл и аккуратно взял его из рук мэра, не меняя траекторию прицела. Карборра жестом показал освободить для него трибуну, что я с радостью сделала, поспешив занять место рядом с Мартином. Друг как всегда взял меня за руку, чтобы немного успокоить и мы продолжили наблюдать за тем, что происходит.

Крио занял привычное для него место за трибуной и начал говорить так, как делал это всегда, со строгостью и твёрдостью в голосе, местами перетекающими в угрожающий тон.

– Я требую подписания ходатайства о мирном сосуществовании нхагов и жителей в моём городе и официальной отмены порядков, установленных какими-то зажравшимися дураками в вашем суде много лет назад.

– Я вас понимаю, – проблеял судья, – но какой хаос это посеет среди остальных городов! В одном будет можно всё, в другом ничего, начнётся непонятно что, вплоть до убийств и митингов, революций, пикетов на улицах! Горожане будут убивать друг друга и властей!

– А чего же вы так боитесь? – хищно улыбнулся Крио, глядя судье в глаза. – Будто думаете, что все жители смирятся и веками будут делать то, что вы попросите? Вы никогда не думали, что однажды им всё это надоест и они выйдут на площадь, чтобы скандировать лозунги и свергать правителей?

– Думал, – признался судья, – но надеялся, что не доживу до этого момента.

– Вы можете не пережить и настоящего момента, – Крио нарочно издевался над собеседником, указав на револьвер и подчеркнув свои слова. – А мне удивительно, как я дожил до сегодняшнего суда, учитывая, что три раза меня пытались убить: застрелить, зарезать ножом и отравить.

– Это ты им показал лучшую жизнь! – внезапно крикнул судья, вскочив со своего места. – Ты и виноват в том, что случилось! А теперь хочешь того же для нас!

Раздался звук выстрела. Мы сжались и направили взор на судью, но он оставался цел и невредим. Оказалось, что это один из генералов ранил Наблюдателя в колено, прокомментировав, что тот пытался подойти ближе к трибуне.

– Судья, Фестер Грин, Регент Мира, мой бывший хороший друг и коллега, теперь ты понимаешь, насколько ситуация серьёзна и мы готовы пойти до конца.

– Регент Мира… – прошептал Мартин, сильнее сжав мою ладонь. – Ты хоть понимаешь, что происходит?

– Догадываюсь, но пребываю в ступоре, – нервно ответила ему я.

– Ты что, с Луны свалилась? Твоё заседание ведёт Регент Мира, можно сказать мэр мэров, начальник, выше его никого нет. Представь, насколько наше дело важное, что он сам вызвался в нём разбираться, а не отправил сюда судью среднего класса? И он сейчас на мушке у нашего Вудклива.

Я покачала головой и продолжила слушать диалог Карборры с судьёй. Часть разговора была мной упущена, поэтому пришлось вникать в него заново. Крио не унимался:

– Я делал всё так, как велел мне ты. Знаешь, к чему это привело? Вот, смотри, помнишь, что это такое?

Мэр достал из кармана брошь в виде ноты, которую я когда-то видела на рисунке Ленни и на пиджаке Самата. Он продемонстрировал её судье, а затем приколол к своей куртке.

– Ты помог сохранить мне власть, но из-за тебя я потерял Октавию и сына. Ты думаешь, что я не жалею о своих поступках? Нужно было убить тебя давным-давно.

– Так твой сынишка тоже к нхагам перебежал? Занятно, – оскалился судья и расправил плечи, в один момент перестав бояться и трепетать от слов мэра. – Я бы на него посмотрел, наверное, подрос мальчик.

– И посмотри! – крикнул Самат, забираясь с ногами на лавку, где сидел. – Смотри, козёл, вот он я!

Он показал такую же брошь, как у Карборры – она висела у него на шее на тонком, плетёном шнурке. Судья, перевёл на нхага холодный взгляд, но снова уставился на Крио и ехидно заметил:

– И щенка своего притащил, значит. Хорошо. Не будет вам никаких подписей, никакого нового мира, хоть стреляйте, хоть нет.

– Будет! – раздался незнакомый молодой и пронзительный голос.

С самого верхнего яруса зала суда уверенной, слегка вальяжной походкой спускался парень лет девятнадцати, в серой футболке, чёрных брюках и кроссовках и с пистолетом в руках. Когда незнакомец оказался ближе к центральным рядам, удалось получше его разглядеть. Издали он напомнил мне Чарли из-за светлого, почти белого цвета волос, но вблизи оказался выше, крепче и явно смелее моего сокурсника. У парня были очень светлые, почти незаметные брови, глубоко посаженные глаза, оттенок которых я не смогла различить, широкий нос, пухлые губы и впалые щёки. А ещё сердитый взгляд, немигающий и устремлённый на судью. Я подумала, что вокруг становится слишком много оружия и спросила Мартина:

– А это кто?

– Понятия не имею, – прошептал он, – но выше Фестера в нашем мире, вроде, нет никого.

Мне захотелось на воздух, домой, на другую планету, да куда угодно, лишь бы подальше от зала суда, ведь невозможно сохранять спокойствие и не трястись, как лист на ветру в окружении людей, готовых поубивать друг друга.

– Здравствуй, Крио, – поприветствовал нашего мэра незнакомец. – Вот, решил прийти тебе на выручку, так как папашу моего сложно в чём-то убедить.

– Кайл? – воскликнул судья. – И ты меня предал?

– Не а, – отозвался парень. – Я всего лишь прочитал письмо той девушки, оно лежало на твоём столе. А потом подумал, что их мир действительно лучше нашего. Кстати, не переживай, дверь наверху я запер, так что на помощь тебе никто не придёт.

– Ты не убьёшь меня, – заёрзал на стуле Фестер. – Ты не сможешь убить меня, я твой отец.

– Зато если тебя убьёт кто-то другой, получится очень даже неплохо. Согласно твоему распоряжению, внесённому в закон, старший или единственный сын Регента Мира автоматически наследует его должность с момента смерти отца. Соответственно, ты умрёшь, а я подпишу бумаги, оправдаю и отпущу их.

– Ещё одна семейная драма, – подытожил Мартин.

– Хорошо, я подпишу, – сдался судья, – выбора у меня, похоже, нет. Но Крио должен пообещать, что я останусь жив.

– Нам от тебя нужны только документы, – заверил Карборра, – но пока они не подписаны, увы, мне придётся держать тебя на мушке. А ещё мне нужно твоё заверение, что мы сможем спокойно покинуть суд и ваш город. Без происшествий и угрозы для жизни.

– Обещаю и подпишу.

Судья достал из ящика стола папку с бумагами и начал судорожно их перебирать, пытаясь найти нужные. Мэр забрал револьвер у Вудклива. Нхаг стряхнул затёкшие руки и затем поспешил сесть рядом с Саматом. Крио, не забывая целиться, направился к судье и встал позади него слева, а Кайл успел занять место за правым плечом отца. Фестер нашёл документы и трясущимися руками вытащил из ящика стола перьевую ручку.

Крио следил за тем, чтобы в бумагах не было пропущено ни одной подписи. В завершении процесса судья поставил на документе печать, а также ударил молотком председателя по столу, сказав, что дело закрыто. Но накал страстей не спадал, так как генералы всё ещё держали на мушке Наблюдателей и сами являлись мишенями. Этот вопрос решил Кайл: он забрал пистолеты у охранников и сказал, что мы можем уходить. Фестер сидел за столом, закрыв лицо руками и не двигаясь, как и присяжные, которые не издали ни звука за всё время суда.

– Спасибо, – сказал Крио сыну судьи.

– На тебе должок, – весело ответил Кайл и помахал нам на прощание рукой.

Стоило нам покинуть зал суда и выйти в холл, мы разревелись как дети. Ещё бы, не каждому в жизни выпадает пережить подобный момент. Потом мы нервно смеялись, обнимались, поднимали друг друга в воздух и кричали «Ура!». Карборра попытался быстро уйти, но его остановила миссис Милдред и пришлось на время прекратить веселье, чтобы понаблюдать за ними. Женщина заговорила:

– Погоди, Крио. Спасибо тебе. Не знаю, что на тебя нашло, но этот фокус с револьвером и речью… Ты меня удивляешь. Кстати, пушка в твоём кармане больше не опасна?

– Она и была не опасна, – заговорчески промолвил мэр.

– Это как? – нахмурила брови его собеседница, прищурившись.

– В ней патроны со снотворным, – весело сказал Карборра. – Знакомый приём, не правда ли?

– Ах, ты! – воскликнула миссис Милдред. – Я тобой горжусь!

– И я, – раздался голос Самата.

Он подошёл к отцу и неожиданно для всех обнял его и долго не отпускал. Мы решили оставить их наедине и вышли на крыльцо суда, замерев в ожидании автобуса, который должен был отвезти нас на вокзал.

Кайл решил проводить нашу компанию лично и успел выйти из здания за несколько минут до прибытия транспорта. Он о чём-то пошептался с Карборрой и мистером Вудкливом, а затем с важным видом обратился ко всем присутствующим:

– Поздравляю вас с новой жизнью, друзья и обязательно приеду к вам в гости.

Мы захлопали в ладоши, а миссис Милдред сказала парню, что он может приезжать, когда захочет и мы всегда будем рады его видеть.

Никогда не думала, что можно настолько устать за один день. Мне казалось, что я не спала целую вечность, параллельно занимаясь разгрузкой вагонов, прополкой огорода и другим физическим трудом. Разместившись в вагоне мы какое-то время переговаривались и шутили, но позже уснули. Кстати, Карборра поехал с нами – на этом настоял Самат, да никто и не был против.

Глава 15. Трибуна, праздник и большой чемодан

О прекрасных новостях жители узнали не сразу. Так случилось не из-за вредности мэра, а скорее, из-за его осторожности и осмотрительности. Крио предпочёл совершить кадровые перестановки, провести собрание с начальниками Наблюдателей и решить ещё много важных вопросов перед тем, как объявлять о переменах. А ещё Карборра предложил устроить горожанам сюрприз. Его идея заключалась в том, чтобы ночью украсить город и преобразить его, а утром собрать жителей не на гимнастику, а на праздник. И вообще, сделать этот день и два следующих официальными выходными.

Нхаги поддержали это начинание и приступили к украшению города. Основное торжество решили провести возле университета и работы было непочатый край. Наша компания не осталась в стороне: миссис Милдред украшала трибуну мэра, мистер Вудклив возился с проводами и неоновыми вывесками, Сандра и Аннет мастерили композиции из цветов. А Ленни заведовал украшением катакомб и разработкой экскурсии для любопытных жителей. Мне подумалось: «Бедные туристы, если вести её будет наш болтун».

Самат помогал выгружать и устанавливать торговые киоски с едой и напитками, Мартин носился с коробками, в которых лежала пиротехника. Я тоже хотела приложить руки к подготовке праздника и разделить общее волнение, но Карборра строго-настрого запретил мне что-либо делать. По его словам, моей настрадавшейся душеньке полагалось отдохнуть и морально подготовиться к торжеству. Признаться, меня это нервировало, да и обидно было сидеть ничего не делая в самом центре суеты. Но против мэра не попрёшь, да и устала я знатно, поэтому решила посидеть на одной из лавочек около университета и посмотреть, как нхаги преображают площадь. Атмосфера приближающегося праздника заставила меня замечтаться и с головой уйти в свои мысли. Я и не заметила, что Самат освободился и подсел ко мне на лавочку. Он тронул меня за плечо, заставив подскочить на месте и тихо ойкнуть. Нхаг на долю секунды растерялся, а потом улыбнулся и спросил:

– Эй, ты чего?

– Ничего, – смущённо произнесла я. – Ты просто неожиданно подошёл.

– Эх, потрепали тебе нервы наши приключения, уже от друзей шарахаешься. Ну что, как ощущения от триумфа? Чувствуешь себя героиней?

– Не-а, ни капельки.

– Ещё не вечер, – заговорчески сказал нхаг и подмигнул, достав из кармана брюк папиросу, – завтра насладимся славой в полной мере.

– Я хотела задать вопрос про Кайла.

– Предвижу, какой это вопрос. Зачем он так с отцом? У них тоже не всё так гладко, примерно как у нас с Карборрой. Всего не знаю, но мой папа обмолвился, что Кайл хочет своего с должности сместить и завести в городе новые порядки, такие как у нас. Ну, сначала в одном городе, с чего-то же надо начинать, а потом и в остальных. Хреново, когда у тебя сын, склонный к авантюризму – никогда не знаешь, чего от него ожидать.

– Ты будто про себя говоришь.

– Да, забавно вышло. В общем, Крио сказал, что пусть сами со своими проблемами разбираются. Тьфу, до сих пор не могу привыкнуть называть его отцом каждый раз.

Самат замолчал и закурил, а я засмотрелась на клубы дыма, которые он выпускал. Мимо пробежал Мартин с большой коробкой фейерверков, но заметив нас вернулся. Он почти вплотную подошёл к нхагу, чтобы то ли его поприветствовать, то ли шепнуть на ухо что-то секретное. Курильщик недовольно скривился и резким щелчком пальцев отправил папиросу в ближайшую урну. Он недовольно отметил:

– Твоими стараниями мы на воздух взлетим. Чего тебе?

– Скажи, – озадаченно обратился к нему Мартин, – а Карборра теперь всегда такой будет? Ну, нормальный?

– А мне почём знать? В один момент он хороший, в другой плохой и вообще не разберёшь, как они чередуются. Я тут причём?

– Ну, ты ж его сын, может, лучше его понимаешь.

– Вот именно, что я его сын, а не гадалка. Хочешь, подойди к нему и спроси: «Уважаемый мэр, скажите, когда в следующий раз у вас в мозгу перемкнёт и к чему нам готовиться?».

– Ладно, я ерунду сморозил, – пошёл на попятную Мартин. – Прости и забудь.

Мой лучший друг быстро зашагал прочь, а нхаг закинул руки за голову и закрыл глаза. Скорее всего, он пытался успокоиться, поэтому я не начинала разговор и вообще старалась сделать вид, что меня нет. Вскоре Самат вернулся в реальность, удостоверился, что я ещё здесь и пожаловался:

– Ещё болит, понимаешь? А он с такими вопросами.

– Понимаю.

Извинившись, нхаг встал и ушёл, а я засобиралась домой, осознав, что больше всего на свете хотела рухнуть в кровать и уснуть.

***

В соседней комнате слышалась возня и возгласы.

– Ай, прищемила! – с недовольством в голосе замечала Сандра.

– Я кому говорю, не вертись! – не менее недовольно отвечала ей Аннет. – А то я вообще никогда его не застегну!

Хорошо, что для праздника я выбрала не платье, а чёрную футболку и строгий пиджак, а также переливающуюся юбку лавандового цвета длиной ниже колена. В последний момент мне захотелось прихватить с собой красную вязаную сумку, которую подарила миссис Милдред. Пусть она и не очень сочеталась с нарядом, но так мне нравилась, что никакую другую я не хотела, поэтому повесила её на плечо. Единственное, что меня смущало – туфли. Хоть они и были на невысоком каблуке, я всё равно сомневалась, что смогу безболезненно гулять в них целый день.

Мои подруги выглядели ослепительно. Аннет успела сшить себе новое платье, короткое, тёмно-синего цвета, с кружевными рукавами до локтя. Она дополнила образ, золотыми серьгами и цепочкой, а волосы уложила в причудливую высокую причёску. Сандра надела своё красное платье, чёрные босоножки на каблуках и позаимствовала у Аннет клатч из жемчужных бусин. Та и вовсе предложила подобрать подруге новый наряд и уверила, что поделится любой вещью из своего гардероба, но Сандра наотрез отказалась.

– Ой, дело же в Ленни, да? – поёрничала швея. – Он же и твой портрет в красном платье рисовал.

– Просто оно мне нравится, – надулась Сандра, – и мой парень тут не причём. Я вполне самостоятельна в выборе нарядов!

Аннет прищурилась, закивала головой и быстро перевела своё внимание на меня.

– Ну что, Шерил, готова стать звездой сегодняшнего утра, дня и вечера? Уверена, у тебя отбоя не будет от поклонников!

– Чем чаще вы все меня об этом спрашиваете, тем сильнее я хочу провалиться под пол и никуда не идти!

– Под пол не получится, – развела руками подруга, – катакомбы, забыла? Там сейчас многолюдно, знаешь ли, почти как на поверхности.

– Не сыпь мне соль на рану. Что вообще сегодня с тобой такое?

– Настроение игривое, только и всего. Кстати, где мои балетки? Никто не видел?

Мы с Сандрой переглянулись и одновременно, не сговариваясь, пожали плечами. Аннет спешно удалилась в прихожую и было слышно, как она переворачивала шкаф вверх дном и бросала на пол коробки с обувью.

– Это нормально или она сбрендила? – тихо спросила Сандра.

– Я бы тоже хотела знать. Думала, она никогда не упускает возможности покрасоваться в туфлях на каблуке. Видимо, что-то сегодня пошло не так.

Мартин и Самат, вышедшие из своей комнаты, выглядели великолепно. Нхаг нарядился в строгий чёрный костюм и белую рубашку. К лацкану пиджака он приколол брошь-ноту – она переливалась на солнце и приковывала к себе взгляд. Волосы парень собрал в хвост, из-за чего смотрелся очень взросло и элегантно. Мартин выбрал менее строгий костюм синего цвета и он был ему к лицу. Ребята поторопили нас, сказав, что Карборра прислал несколько машин со своими личными водителями и они отвезут прямиком к университету.

Иногда приятно чувствовать себя важной персоной, это придаёт уверенности. Но увидев, сколько народу собралось на площади, моя убеждённость в собственных силах и неотразимости куда-то улетучилась, а колени задрожали.

– Не дрейфь, всё будет круто! – подбодрила меня Аннет, первая покинувшая автомобиль.

На лицах жителей отражались испуг, удивление и растерянность. Они не понимали, что происходит, почему не звучит городской гимн и приглашение на гимнастику, а вместо этого играет красивая музыка и приветливый голос диктора зовёт к зданию университета.

– Получается, мы последний раз видим такую серую, невзрачную и перепуганную толпу? – с радостью в голосе спросил Мартин, наклонившись ко мне.

– Выходит, что да. И запоминать этот момент я почему-то не хочу.

Для нашей компании подготовили сидячие места справа от трибуны Карборры и мы поспешили их занять. Миссис Милдред и Вудклив были одеты в наряды одинакового зелёного оттенка, будто заранее об этом договорились. Пожилая дама выбрала строгое платье с длинным рукавом, а также дополнила образ белой шляпкой и туфлями с жемчужным отливом. Вудклив походил на человека из прошлого, ведь костюмы-тройки давно никто не носил. Я заметила, что одно место в ряду кресел пустовало и спросила, не знает ли кто-нибудь, для кого оно предназначалось.

– Кайл с минуты на минуту приедет, – ответил Ленни. – Как вам моя бабочка? Аннет, ты просто лучший человек на этой планете, такую красоту за ночь сшила! Я тебя обожаю, нет, я тебя вообще боготворю!

Алая бабочка Ленни была замечательной: на одной её стороне красовалась вышитая яркими нитками палитра с красками, а на другой – перекрещенные между собой кисти. Художник нарядился в ослепительно белый костюм и туфли. Я мысленно отметила, что за всё время нашего знакомства не видела его в настолько чистой одежде. Обычно вещи художника украшали пятна акварели, масла или чернил. Потрудился он и над своей причёской: непослушная красная копна волос превратилась в аккуратную укладку и я боялась представить, каких усилий ему это стоило.

Крио Карборра появился на трибуне в белой рубашке и брюках, что расстроило Ленни. Сандра быстро зашептала ему что-то на ухо и через некоторое время художник перестал дуться. Меня удивляло, как у неё получалось так быстро справляться с его настроением и вредностью.

Мартин тронул меня за руку и показал ладонью в сторону толпы. Там стоял Жан и широко улыбался, глядя в сторону Аннет. Заметив его, девушка расплылась в улыбке и потупила взор.

«Ага, вот зачем ей балетки так понадобились. А говорила, мол, ой, буду как водонапорная башня рядом с муравейником!» – подумала я, но ничего не сказала вслух. Рядом с Жаном я заметила ещё двух знакомых мне людей, они приветливо махали руками. Это были мои родители. Мартин поспешил доложить, что он пригласил их на праздничную церемонию, но им придётся уехать сразу после её окончания. Мне стало грустно от того, что они не могли остаться и провести время со мной. Но неприятное чувство сменилось благодарностью за то, что они пришли за меня порадоваться, пусть и ненадолго.

Крио, как всегда, постучал пальцем по микрофону, проверяя, включён ли он. Мы забыли предупредить его, что эта привычка раздражала всех присутствующих. Мэр громким и радостным голосом произнёс:

– Жители! Друзья мои! Сегодня невероятно важный день – я хочу рассказать приятные новости, они точно вас обрадуют!

Толпа воодушевления Карборры не разделила и возгласы, которые послышались в его сторону, были малоприятными. Но мэр не смутился и продолжил:

– Старым порядкам точно пришёл конец. Мы подписали документ и он навсегда утвердил нашу дружбу с нхагами и свободный мир.

На несколько секунд на площади воцарилась тишина, а затем раздался такой оглушительный рёв, что пришлось закрыть уши руками. Крио подождал несколько минут, чтобы жители пришли в себя.

– Не могу не рассказать вам о людях, которые мне в этом помогли. Не о жителях и нхагах, а именно о людях – теперь у нас не будет никакого разделения, я это обещаю.

Карборра посмотрел на нас, улыбнулся и назвал каждого по имени, а потом кратко рассказал, кто какую роль сыграл в этой истории. Люди на площади аплодировали, скандировали наши имена, обнимались между собой, свистели, что-то напевали и пускались в пляс. От этого на душе было радостно и тепло, а ещё наконец-то спокойно.

Кайл всё пропустил и пришёл после того, как мэр рассказал его историю. Но Крио не обделил его всеобщим вниманием и представил публике ещё раз. В конце выступления Карборра добавил:

– Сегодня и ещё два дня объявлены праздничными. Гуляйте, веселитесь, наслаждайтесь жизнью и пробуйте что-то новое. Поздравляю вас!

Мэр подошёл к нам и повернувшись спиной к толпе громко выдохнул. Он признался, что был напуган и думал, что найдется тот, кто пристрелит его ещё до объявления новостей. Но страх Крио сменился радостью и осознанием, что он всё сделал правильно.

Площадь быстро опустела, но через некоторое время наполнилась, казалось, совершенно другими людьми. Наряды горожан стали яркими, а на лицах появились улыбки, что добавляло праздничной атмосферы.

Нашей компании пришлось отсиживаться в доме у Вудклива все три праздничных дня. Слишком много жителей хотели с нами сфотографироваться, пожать руку, расспросить о приключениях или угостить чем-то вкусным. Даже обожающий внимание Ленни в какой-то момент устал и признал, что хочет домой. Кайл спешил вернуться в свой город, но мы убедили его провести ещё один день вместе с нами.

– Неплохо же всё получилось, правда? – подытожил парень, стремящийся попробовать все блюда, что приготовил и поставил на стол Ленни.