Текст книги "Вам коза не нужна? Коза Фрося и путешествие с приключениями"

ГЛАВА 7,
в которой Фрося выступает в цирке и даже попадает на конкурс

Уже смеркалось, когда Фрося и Михал Михалыч вышли на большой бульвар. Москва радостно шумела, предвкушая вечерний отдых. Около большого здания, украшенного скульптурами гарцующих лошадок, толпились люди.

– Нам сюда, – сказал Михал Михалыч. – Это старейший московский цирк[7]7
  Цирк на Цветном бульваре – один из старейших цирков в России. Он основан аж в 1880 году. Конечно, сейчас всё другое: и здание, и программа. Но всё это время именно на этом месте работал цирк.
  Юрий Владимирович НИКУЛИН – обожаю его! Когда я вырасту, то буду на него похожа. Он был не только замечательным клоуном, но и прекрасным актёром кино. А ещё он был на войне. Я думаю, что именно поэтому он так старался подарить всем, кто его окружает, радость.
  Леонид ЕНГИБАРОВ – грустный клоун и мим. Мим – это артист, который без слов, только жестами и выражением лица передаёт настроение, мысли, рассказывает историю.
  КАРАНДАШ – это был такой клоун. На самом деле его звали Михаил Николаевич Румянцев. Выступал он со своей собачкой – Кляксой.
  БРАТЬЯ КИО – Эмиль Эмильевич и Игорь Эмильевич Кио – знаменитые иллюзионисты, то есть фокусники. Они не только показывали фокусы, но придумывали их, конструировали специальную аппаратуру, чтобы их показывать, и даже обучали начинающих артистов, в том числе и детей!


[Закрыть]. Ему уже почти сто пятьдесят лет. Здесь выступали замечательные артисты: иллюзионисты братья Кио, клоуны Карандаш и Леонид Енгибаров и, конечно, Юрий Никулин, имя которого цирк носит сейчас. Если нам повезёт, и ты сможешь выступить на этой знаменитой арене. Хочешь?

Фросю заворожили открывшиеся перед ней возможности, и она даже не смогла ничего сказать – только кивнула головой.

– Ещё бы, – усмехнулся Михал Михалыч. – Ну, тогда вперёд!

Он толкнул небольшую дверцу сбоку от основного входа и сделал приглашающий жест. Коза тщательно вытерла копытца о коврик и вошла в здание. Михал Михалыч был здесь как дома. Он повёл Ефросинью по запутанным коридорам, уверенно прокладывая дорогу среди стоящего тут и там реквизита. Наконец они подошли к дверке, рядом с которой была табличка «Гримёрная номер два», постучали и получили разрешение войти. В комнатке было тесно, пахло пудрой, нафталином и почему то сосисками. Возле зеркального столика на низкой табуретке сидел парнишка в ярко-зелёном комбинезоне, красно-белом клетчатом берете и огромных не по размеру ботинках.

– Так-так, – серьёзно проговорил обитатель второй гримёрной. – Это кто же ко мне пожаловал? Не иначе как знаменитая коза Фрося?

– Здравствуйте, – смутилась коза. – Я действительно Фрося, но совсем не знаменитая… Вы меня с кем-то перепутали.

– Как же так? – расстроился зелёный комбинезон. – Такая славная коза и вдруг не знаменитая. Что же делать?! Какое горе! О-о-о-о!

Он поднял лицо к потолку и зарыдал. Слёзы фонтаном брызнули из его глаз.

– Хорош! – усмехнулся Михал Михалыч. – Молодец! А ты, Фрося, не тушуйся. Это он тебя разыгрывает. Знакомься – мой ученик и большой друг Серёжа, по-цирковому – клоун Бимбом.

– Здравствуй, Бимбом! А вот и я! Але-оп! – вдруг закричала коза и сделала стойку на передних ногах.

– А! Каково? – захлопал в ладоши Михал Михалыч.

– Прекрасная дама! – подтвердил Серёжа Бимбом. – Сработаемся. Скажи мне, милое животное, – обратился он козе, которая заметно осмелела и повеселела, – любишь ли ты хот-доги так, как любят их настоящие артисты цирка?

Фрося важно кивнула.

– Тогда на, угощайся, – он протянул ей вкусно пахнущий пакет. – А я тебе пока обрисую ситуацию, а она у нас, мой друг, почти критическая. Напарник мой – пудель Артёмка – в отпуск ушёл. А выступления у нас должны быть каждый день. В цирке аншлаг. Ты как, не очень занята, сможешь мне помочь?

– Я совсем не занята, – серьёзно подтвердила Ефросинья. – А что делать-то надо?

– С начала я с тобой отрепетирую основную репризу, и будем выступать. Еду и всё прочее цирк тебе обеспечит. Жить будешь здесь, в третьем корпусе, я уже договорился. Только там рядом будут дикие звери. Р-р-р-р. Не боишься?

– Конечно нет. Я жуть какая смелая. Я ведь не простая коза, а полярная – к тому же в прошлом охотник.

– Да ты что?

– Точно. Видите какая я белая. Это чтобы на снегу не видно было.

– И на кого же ты охотилась, позволь узнать?

– В основном на тюленей. Знаете, что главное в охоте на тюленей? Это, конечно, не забыть намазаться жиром.

– Зачем это? – удивился Бимбом.

– Как зачем? Представьте сами. Поймали вы, допустим, тюленя. Несёте его домой. А тут – бац! Белый медведь. Вы бегом, он за вами. Вам бежать тяжело, вы ведь тюленя тащите. Медведь вас догоняет, и тут, если вы жиром не намазались, всё – вам конец. Медведь вас хватает и ест на первое. На второе ему достаётся ваш тюлень, понятное дело. Зато вот если вы весь жирненький, то медведю вас никак не схватить – вы у него из лап будете выскальзывать. Логично?

– Блеск! – крякнул Михал Михалыч. – Вот тебе готовый номер, Сережа. Представь, как ты в костюме медведя её по манежу гоняешь, а она у тебя из рук выпрыгивает.

– Да, – подтвердил клоун. – Богатая фантазия. Годится! Будем работать.

И Фрося стала работать. Каждое утро, как только Серёжа приезжал в цирк, они начинали репетировать. Основная реприза называлась «Утро в деревне». Серёжа выводил козу и делал вид, что хочет её подоить. Фрося не давалась. Сначала она бочком отходила от клоуна, а он пытался пристроиться к ней с ведёрком. Потом, когда клоун привязывал её к столбику, начинала бегать по кругу, постепенно наматывая на него верёвку, и в конце концов упиралась в столбик носом. Клоун, радуясь, что коза не сможет убежать, снова подходил к ней с ведром. Фрося закатывала глаза и валилась на бок. Бимбом пугался. Он начинал делать искусственное дыхание и массаж сердца, громко рыдать, выпуская из глаз фонтаны слёз, и наконец снимал с козы ошейник. В этот момент Фрося вскакивала, хватала оставленное без присмотра ведёрко, садилась на трёхколёсный велосипед и уносилась вдоль бортика арены. Бимбом бежал за ней, путаясь в шнурках от ботинок. Из его гигантских карманов выпадали мячики, еловые шишки, огромные конфеты и в конце книжечка с надписью: «Паспорт». Всё это Фрося подбирала, проезжая мимо на велосипеде, и складывала в пустое ведёрко. После нескольких кругов клоун в изнеможении опускался на арену и начинал просить козу вернуть ему его вещи. Коза двигала копытцами, делая вид, что кого-то доит, и отрицательно крутила головой. Клоун кивал. Тогда Фрося торжественно возвращала Бимбому ведро, полное его вещей, и они, обнявшись, уходили за кулисы.

Номер был сложный, и в первый день у Ефросиньи не очень получился – попробуйте сами на скорости подбирать мячики и прочие предметы и складывать в ведро. Но Фросино упорство и Серёжина помощь переломили ситуацию, и уже через неделю реприза была доведена до совершенства.

Фрося прижилась в цирке. Её полюбили. Буфетчица тётя Люся всегда угощала её пирожками с капустой, а осветители пускали к себе на верхотуру – смотреть выступления других артистов, и даже иногда разрешали ей наводить большой прожектор на центр арены. Но в основном все её дни были заняты тренировками и репетициями. Она училась ходить по канату и жонглировать, делать акробатические трюки и показывать пантомиму. К вечеру Фрося страшно уставала, но, несмотря на это, цирковая жизнь ей очень нравилась. Особенно интересно стало тогда, когда Серёжа объявил, что они с Ефросиньей будут участвовать в международном конкурсе артистов цирка с собственным номером. Решено было ставить номер «Коза-укротитель». По сценарию Фрося в костюме дрессировщика входила в клетку. В клетке её встречали Серёжа и Михал Михалыч, одетые в костюмы львов. По команде Фроси «львы» прыгали через обруч, и Михал Михалыч смешно застревал. Затем Фрося бросала львам сосиски, одна сосиска улетала на высокую стойку, и коза лезла за ней по верёвочной лестнице. На самом верху Фрося брала сосиску, спотыкалась, падала на батут и начинала прыгать, как бы не в силах остановиться. Лев Серёжа тоже лез на батут и пытался в прыжке выхватить сосиску у козы. Завершался номер тем, что Фрося под барабанную дробь клала голову в пасть льву Серёже, а потом артисты делали стойку и уходили с манежа. Номер был сложный, и артисты репетировали каждую свободную минуту.

В ночь перед выступлением Фрося не могла заснуть. Она ходила по своему загончику взад и вперёд, мысленно прокручивая в голове номер минуту за минутой. Тренировала флик-фляк – прыжок назад с приземлением сперва на передние копыта, а потом на задние, потом жонглировала сосисками из холодильника. И переживала, переживала… Заснула Фрося только под утро. А уже в десять часов её разбудил Серёжа и повёл гримироваться.

– Что-то ты, подруга, сегодня выглядишь не очень, – забеспокоился он, увидев, как коза, путаясь в рукавах, напяливает сюртучок дрессировщика. – Не заболела?

– Не спала почти. Волновалась, – призналась Фроська.

– Ай-ай-ай! – воскликнул Бимбом. – А я-то хорош. Как же не подумал об этом! Надо было тебя домой взять. Успокоительного перед сном накапать. Как же теперь выступать? А знаешь что, у нас есть ещё полчаса. Беги-ка в буфет, попроси тётю Люсю налить тебе крепкого чая с сахаром. Только следи за временем. Я буду тебя ждать у выхода на манеж. Договорились?

Фрося кивнула и побежала в буфет. Народу там было полно. Тётя Люся увидела замешкавшуюся в дверях козу и приветливо ей помахала:

– Эй, Фрося, пробирайся по стеночке и садись в подсобке, там спокойно, толкаться не придётся.

Коза проскользнула за буфет и уселась в кресло за стойкой возле холодильника. Добрая буфетчица налила ей большую чашку крепкого ароматного сладкого чая и насыпала горсть конфет. Фрося устроилась поудобнее, поджала ножки и стала лакомиться. Она пила чай маленькими глоточками, неторопливо разворачивала и ела конфетки. Время летело незаметно.

– Внимание, артистам номера «Дрессированные львы» приготовиться! Повторяю, номер «Дрессированные львы», готовность пять минут, – вдруг услышала объявление по громкой связи разнежившаяся коза.

Она подпрыгнула в кресле и в панике взглянула на часы. «Опоздала! Боже мой!» Одним прыжком Фрося перемахнула через стойку, пробежала через опустевший буфет, пронеслась по лестнице, проскакала галопом по коридору и, видя, что не успевает прибежать к форгангу[8]8
  Форганг – занавес в цирке, который отделяет арену от входа за кулисы.


[Закрыть], рванула через зрительный зал. И как раз вовремя! Манеж уже закрывали от зрителей сеткой, как при работе с настоящими хищниками. Фрося перелезла через барьер арены и поднырнула под опускающуюся сетку. Раздался смех. Зрители решили, что номер уже начался.

Фрося приободрилась, сделала несколько смешных па, собралась с силами, чисто прыгнула флик-фляк и встала в стойку с криком «Ап!». Лязгнула дверь, и на манеж вразвалку вышли два гривастых льва.

Они спокойно оглядели публику, рыкнули и тяжеловато запрыгнули на тумбы. Вслед за ними появился высокий человек в красном камзоле и попытался зайти в манеж.

– Куда, это наш номер! – зашипела на него Фрося.

Она накинула на дверь, ведущую в манеж, крючок изнутри, быстро схватила обруч и бросилась к левой тумбе:

– Ап!

Первый лев грациозно спрыгнул через кольцо и вернулся на свою тумбу.

– Ап! – скомандовала коза второму артисту.

Лев начал прыжок, Фроська ловко отпустила обруч, и он повис на могучей спине. Лев смешно закрутился на месте, пытаясь от него избавиться.

– Молодец, Михал Михалыч! – похвалила Ефросинья.

Публика смеялась и аплодировала. Коза достала из поясной сумки сосиски, львы довольно заурчали, покинули тумбы и приблизились к еде.

– Эй, вы куда? Идите на тумбы!

Фрося замахала копытцами. Сосиски выскользнули и полетели в разные стороны. Львы, толкаясь, стали ловить угощение. Началась неразбериха. Коза растерялась. Она пошарила в сумочке.

Еды больше не было. Но как же теперь номер с батутом? Фрося огляделась и увидела на краю манежа последнюю, пока целую сосиску. Коза со всех ног кинулась к ней. Львы бросились следом. Ловкая Ефросинья схватила драгоценный реквизит и стала отбиваться от напарников.

– Вы что? – шептала она. – Мы же так не договаривались! Вы же не предупреждали! Ну-ка ап! Давайте-ка на тумбы! Ну, Сережа! Михал Михалыч!

Львы нехотя отошли на свои места. Ефросинья забросила сосиску на высокую стойку и полезла по лестнице. Львы задрали гривастые морды и грустно смотрели ей вслед. На самом верху коза огляделась и перевела дыхание.

Публика принимала номер хорошо. Возле входа на манеж была какая-то суматоха. Мужчина в красном камзоле цеплялся за металлическую сетку и что-то кричал по-иностранному. Служащие делали Ефросинье непонятные знаки руками. Коза отмахнулась, сосредоточилась и сиганула на батут. Она удачно приземлилась и стала подпрыгивать и кувыркаться в воздухе, размахивая сосиской. Львы сгруппировались и одновременно прыгнули к ней, но не рассчитали время. Они достигли батута, как раз когда Фрося снова подлетела вверх. Раздался удар – львы столкнулись и повалились на полотно.

– Уходите! – взвизгнула коза и плюхнулась на спину льва, который лежал правее.

Зверь визгнул, подскочил и понёсся вокруг манежа. Зрители разразились овацией. Фрося схватилась за густую гриву и постаралась привести мысли в порядок. «Да что же это такое? – думала несчастная коза, пока неслась по манежу: – Так поменять номер в последний момент и не сказать. Я ведь почти не училась вольтижировке!»[9]9
  Вольтижировка – исполнение трюков на скачущих лошадях.


[Закрыть] Тем не менее номер есть номер, и работать надо до конца.

Коза встала на задние ноги и, с трудом удерживая равновесие на скачущем льве, хлопнула передними копытцами над головой. Лев остановился. Фрося соскочила и подошла к его морде.

– Сережа! Немедленно прекрати! Мы так не договаривались. У нас же конкурс! – шептала коза. – Немедленно открывай пасть и уходим.

Сзади подошёл второй лев.

– Михал Михалыч, – взмолилась коза, – ну хоть вы прекратите безобразничать!

– Фрося! Что ты там делаешь?! – раздался крик со стороны входа на арену.

Ефросинья оглянулась и увидела, что к решётке спешат Бимбом и Михал Михалыч. Костюмы львов, застёгнутые не до конца, болтались на них мешком.

– Мама… – ойкнула коза и огляделась.

Львы стояли совсем рядом и внимательно на неё смотрели, постукивая хвостами по арене. В это время человек в красном камзоле наконец справился с дверью, и вся компания – дрессировщик и два клоуна – выскочила на манеж.

– Алле-ап! – закричал дрессировщик львам.

Львы не слушались. Коза стала пятиться к решётке. Звери за ней.

– Кульбит![10]10
  Кульбит – прыжок с переворотом в воздухе.


[Закрыть] – закричал Михал Михалыч. – Крути кульбит вперёд!

Фрося сгруппировалась и прыгнула вперёд через голову. Она оттолкнулась передними копытцами от спин стоящих хищников, перевернулась в воздухе и приземлилась позади растерянных львов.

– У ходим красиво! – скомандовал Серёжа и подхватил Фросю на руки.

Клоуны, на ходу раскланиваясь, бросились к выходу. Дрессировщик щёлкнул бичом и стал уводить с арены львов. Зал взорвался аплодисментами.

– Вот это номер! Поздравляю! – бросился к ним шпрехшталмейстер уже за кулисами. – Успех! Зал аплодирует стоя! Идите на поклоны. Брависсимо!!!

Клоуны, коза и дрессировщик вышли кланяться.

– Браво, браво! – кричал высокий молодой блондин – председатель жюри. – Сам работаю с хищниками, но чтобы так – и клоунада, и дрессура! Браво! Чистая победа!

Он выбежал на манеж и стал по очереди трясти руки растерявшимся клоунам и дрессировщику. На арену полетели цветы. Фрося кланялась, посылала воздушные поцелуи, а потом… лишилась чувств и осела на пол. Её подхватили и унесли в гримёрку.

Там коза с трудом пришла в себя. Она лежала на кушетке, а рядом сидели клоуны.

– Львов нет? – поинтересовалась Фрося.

– А что, ты по ним уже соскучилась? – всплеснул руками Михал Михалыч. – Скажи лучше, зачем ты на арену выскочила в чужой номер?

– Я думала, что это наш. Я ела в буфете, а потом вдруг услышала, как объявили номер со львами. Я бегом. И тут эта сетка опускается. А потом я уже на сцене – работать надо. Конкурс.

– Эх, ты, – сказал Бимбом. – Хотя, вообще-то, номер получился блестящий! Где бы нам таких львов достать да поехать с этой репризой на гастроли. Поедешь на гастроли?

– Знаешь, Серёж, я, наверное, возьму перерыв, – пробормотала коза. – Отдохну. Ты не обидишься?

– Переволновалась? – расстроился Бимбом. – Понятно. Ну что, неволить не стану. Сделай перерыв. Помни, вернуться можешь в любое время. Цирк для тебя всегда открыт. Только куда же ты пойдёшь?

– Слушайте! – внезапно воскликнул Михал Михалыч. – А ведь Вольдемар ищет козу для рекламы. Хочешь в кино поработать?

Коза кивнула.

– Отлично. Развеешься. Отвлечёшься. А потом вернёшься к нам. Цирк – это хроническая болезнь. Кто раз на арену вышел, навсегда наш становится!

ГЛАВА 8,
в которой Фрося снимается в рекламе

Целую неделю Фрося прожила у Михал Михалыча. После пережитого на арене цирковой ветеринар прописал козе покой и постельный режим.

По просьбе Ефросиньи Михал Михалыч съездил в «Лосиный остров» и выяснил, что Лялик добрался благополучно. Лось страшно обрадовался, получив весточку от Фроси. Он долго тряс Михал Михалычу руку, благодарил за всё, что тот делает для его подруги, и конечно, давал советы, как ухаживать за больной. На прощание он передал клоуну пакет с сушёным пустырником – делать успокоительный отвар – и письмо с приглашением в гости. Конечно, в письме были и «страдательные» стихи, написанные в разлуке с подругой:

 
Закрываю я глаза —
Предо мной встаёт коза
В белом венчике из роз,
Весь в веснушках милый нос,
Чёлка рыжая, как шёлк.
Рядом с ней мне хорошо.
Открываю я глаза —
Где же ты, моя коза?
Плачу, плачу каждый день,
Весь истаял, словно тень.
Не от гриппа и ангины —
От разлуки скоро сгину.
 

Фросе было очень приятно. Согласитесь, есть чем гордиться – ведь не каждой козе посвящают стихи. Ефросинья написала Лялику ответное письмо, рассказала о недавних приключениях, поделилась планами и пообещала обязательно приехать в гости, как только закончит сниматься в рекламе. Наконец болезнь отступила, и ветеринар разрешил козе вернуться к обычной жизни. Михал Михалыч позвонил Вольдемару, и тот попросил Фросю в понедельник приехать на съёмки рекламного ролика.

В назначенный день рано утром Михал Михалыч привёз Ефку на съёмочную площадку и передал с рук на руки заботливой женщине Анне Ивановне, которая служила помощником режиссера. Анна Ивановна провела Фросю в огромный павильон, похожий снаружи на большой сарай. Внутри помещения была настоящая поляна с зелёной шелковистой травкой. По краям росла берёзовая роща, в центре возвышался живописный холм, а справа на поляне было устроено небольшое кафе с летней террасой под полосатым тентом.

– Вот это да! – удивилась Фрося. – А зачем вы сделали полянку внутри дома, неужели не смогли найти ничего натурального?

– Натурального! – усмехнулась Анна Ивановна. – Кому нужно натуральное? Так лучше. Травка зеленее, берёзки ровнее. Мы же реклама! Продаём мечту! Идеал! Понимаешь?

Фрося кивнула и огляделась. В центре зала стояли два кресла: одно – складное, матерчатое, с надписью: «Режиссёр» – пока пустовало, а второе – массивное, кожаное с гнутыми ножками – было занято солидным мужчиной в полосатом костюме и туфлях из диковинной жёлтой кожи с пупырышками. Эти туфли так поразили козу, что она застыла, не в силах отвести взгляд.

– Пошли, некультурно так смотреть, – потащила её за собой помощник режиссёра. – Это заказчик нашей рекламы – Валентин Константинович Мизандари.

Фрося отвела взгляд от чудесных ботинок и поспешила дальше по павильону. Они вместе с Анной Ивановной подошли к стене, которая отгораживала часть помещения, постучали и вошли. В небольшой комнате в углу были развешены костюмы, на низких столиках перед зеркалами стояли стойки с париками, лежали усы, бакенбарды, бороды и прочий реквизит. Напротив стоял низкий столик с тремя табуретками. На двух из них разместились симпатичные юноша и девушка. Перед ними прохаживался туда-сюда худой серьёзный мужчина в красном свитере и с баночкой успокоительного в руке. «Режиссёр Вольдемар Владимирович», – догадалась Фрося. Анна Ивановна подтолкнула козу к третьей табуретке, а сама поспешно вышла, плотно прикрыв дверь.

– Познакомьтесь, коллеги, – обратился Вольдемар Владимирович к юноше и девушке: – Это наша коза Ефросинья. Она работала в цирке и только что взяла первый приз на международном конкурсе. Надеюсь, мы легко сработаемся.

Фрося привстала и с достоинством поклонилась молодым артистам, которые с любопытством её разглядывали.

– Теперь, когда все в сборе, можно приступать, – продолжал режиссёр, – Сегодня мы с вами будем снимать рекламу козьего сыра. Мизансцена следующая: утро, деревня, на летней террасе кафе сидит пара. Парень и девушка пришли позавтракать простой и полезной натуральной пищей. На пригорок поднимается коза с маленькой тележкой. Она подвозит свой груз к кафе, достаёт из повозки упаковку сыра и, улыбаясь на камеру, говорит: «Настоящий козий сыр, покупайте сыр „Ампир“». Всё ясно?

Артисты серьёзно закивали головами. И режиссёр продолжил:

– Теперь самое главное. Как вы знаете, «нет маленьких ролей – есть маленькие актёры»[11]11
  Эту фразу сказал знаменитый русский актёр Михаил Семёнович Щепкин. Смысл высказывания в том, что любую роль артист своим талантом и мастерством может сделать яркой и запоминающейся.


[Закрыть].

И хотя мы снимаем рекламный ролик, играть вы должны в полную силу. Я, как вам известно, работаю по системе Станиславского[12]12
  Вольдемар Владимирович рассказывал мне о великом русском актере, режиссере и педагоге Константине Сергеевиче Станиславском. В начале двадцатого века он разработал методику, которая помогала актёрам хорошо играть любую роль! Актёр должен думать и действовать как его персонаж. Не играть, а жить на сцене! А ещё Станиславский известен тем, что, если актеры плохо играли, он им кричал: «Не верю!» Актёры, наверное, тогда очень расстраивались.


[Закрыть], поэтому давайте подробно рассмотрим все ваши роли.

Он начал разговаривать с актёрами, оживлённо жестикулируя, горячась и то переходя на шёпот, то вновь повышая голос. Молодые артисты внимали ему молча, лишь изредка кивая головами. Фрося тоже пыталась понять, что он говорит, но получалось у неё не очень хорошо. Речь режиссёра пестрела театральными терминами: «сверхзадача», «внутренний монолог», «сквозное действие».

– Итак, – взмахнул рукой Вольдемар Владимирович, – теперь, надеюсь, всё понятно, и мы можем приступить к съёмкам.

Молодой человек и девушка поднялись и пошли в сторону павильона. Фрося подошла к режиссёру и тронула его за рукав.

– Что такое? – спросил тот.

– Простите, а как мне играть? Какая у меня сверхзадача?

– У тебя? Постой, а зачем тебе сверхзадача?

– Ну как же? Я тоже хочу по Станиславскому. У меня самая главная роль, и я не должна всё испортить.

– Да, действительно. Я как-то не подумал. Давай так. Представь, что ты проснулась утром на ферме. Дала молока, сделала сыр. Всё свежее, натуральное. Ты везёшь этот замечательный продукт в кафе, чтобы угостить посетителей. Почувствовала атмосферу роли?

– Да… – задумчиво подтвердила коза. – Кажется, почувствовала. Давайте попробуем.

– Отлично! Все по местам.

Режиссёр сел в свое кресло на площадке.

Актёры заняли место у столика. Выбежала девушка с хлопушкой:

– Сыр «Ампир», дубль один!

Заиграла тихая музыка. Из берёзовой рощи вышла Фрося с тележкой. С трудом передвигая ноги, она взобралась на пригорок и, испустив протяжный стон, рухнула на траву.

– Стоп! – закричал режиссёр. – Что с актрисой?

– Ничего, – поднялась Ефросинья. – Я так вижу свою роль. Вы же сами просили вжиться в роль, ну вот. Я представила, как поднялась ещё до рассвета, дала молока, сделала сыр, теперь везу его с самой фермы. А дорога длинная, через лес, по пригоркам. Я не выспалась, устала. И так каждый день.

Заказчик рекламы – Валентин Константинович – с интересом взглянул на козу, а потом перевёл взгляд на Вольдемара Владимировича. Тот глотнул успокоительного из баночки, побарабанил пальцами по подлокотнику кресла и сказал:

– Хорошо, что ты так ответственно отнеслась к роли, но это всё не то. Понимаешь, мы рекламируем сыр. Продукт должен вызывать положительные эмоции. Всё должно быть красиво и возвышенно! А тут какая-то усталая коза, которая испускает дух на пригорке… Давай лучше представим, что ты вчера весь день отдыхала. Что ты делаешь на отдыхе?

– Читаю.

– Вот как? Ну хорошо. Вчера ты весь день читала. Потом поспала сколько хотела, встала, взяла лёгкую тележку и решила прогуляться для собственного удовольствия. Тебе просто нравится возить сыр и угощать им людей. Ты идёшь, вспоминаешь вчерашний день, всё отлично. Поняла?

– Теперь поняла, – кивнула Фрося.

– Давайте сначала.

– Сыр «Ампир», дубль два, – щёлкнула хлопушка.

Заиграла музыка. Показалась Фрося с тележкой. Она не торопясь взошла на пригорок. Там коза встала на задние ноги, повернулась к камере, вскинула в небо передние копыта и с надрывом запричитала:

– Офелия! О радость! Помяни мои грехи в своих молитвах, нимфа.

– Стоп! – крикнул режиссёр.

– Что это такое?

– Монолог Гамлета, Шекспир[13]13
  «Гамлет», Вильям Шекспир, – о, это прекрасное произведение! Там всё как я люблю: призрак, вероломное убийство, трагическая любовь, шпаги, череп, могила, яды. Всё в стихах. Очень красиво! Только грустно. В конце почти все персонажи погибают. Мы с Ляликом плакали. А Офелия – это невеста главного героя – принца Гамлета.


[Закрыть], – ответила коза.

– При чем здесь Шекспир?

– Вы же сами сказали, что всё должно быть красиво и возвышенно. А Гамлет – самая возвышенная книга из всех. Мне её как-то мой друг читал, лось Лялик. Мы обрыдались все, если честно, такая жалобная книга. Ну вот я и решила, что моя героиня посылает эти бессмертные строки навстречу новому дню.

Режиссёр покосился на Мизандари. Тот хмыкнул и сложил руки на груди. Вольдемар Владимирович вздохнул и произнёс:

– Козы не могут цитировать Шекспира.

– Тут вы неправы. Я коза, и я цитирую.

– Ты не коза – ты смерть моя! У нас по сценарию простая деревенская козочка везёт сыр.

Она никогда не читала Гамлета, она вообще никогда не читала книг. Вчера весь день эта козочка ела и спала, спала и ела, а сегодня, после того как отвезёт продукты, она пойдёт на луг к подружкам и будет играть с ними в догонялки. Понятно?

– Всё понятно. Так бы сразу и сказали. Я готова, – сказала Фрося и скрылась в роще.

– Сыр «Ампир», дубль три!

Вся площадка затаила дыхание. Из-за деревьев галопом выскочила Фрося. Она пулей взлетела на пригорок, отстегнула тележку, села в неё и оттолкнулась копытцем. Тележка понеслась вниз, набирая скорость. Фрося пыталась затормозить, но её ноги только скользили по искусственной траве.

– Бегите! – закричала она актёрам в кафе.

Парень с девушкой вскочили и заметались. В это время колесо тележки наехало на ступеньку, Фрося вылетела из неё и шмякнулась прямо на стол. На голову ей упал сыр.

– Покупайте сы-ы-ыр… – простонала коза в камеру.

На площадке стало очень тихо. Осветители, операторы, рабочие сцены и прочий персонал отворачивались, пытаясь справиться со смехом. Заказчик закрыл лицо руками и хрюкнул. Режиссёр выкинул в урну пустую баночку от успокоительного.

– Подойди-ка сюда, – преувеличенно ласковым голосом попросил Фросю Вольдемар Владимирович. – У нас съёмочное время идёт, деньги капают, понимаешь ты это?

Фрося кивнула.

– Так вот. Сейчас мы будем снимать рекламу сыра в самый последний раз. Ты выйдешь, спокойно поднимешься на горку, спустишься, не торопясь подойдёшь к столу, протянешь актёрам сыр и в первый и единственный раз откроешь рот, чтобы сказать простую фразу: «Настоящий козий сыр, покупайте сыр „Ампир“». Всё! Больше ничего! Никаких фантазий! Ясно? Тогда вперёд.

– Сыр «Ампир», дубль четыре!

Все заняли свои места. Из рощи вышла Фрося.

Она взбежала на пригорок, аккуратно спустилась, периодически боязливо косясь на режиссёра, затем подошла к столику. Артисты в кафе заулыбались. Коза достала упаковку сыра. Камера крупно показала сыр, потом кафе целиком.

Коза повернулась к объективу и произнесла:

– Настоящий козий сыр. Покупайте сыр… «Вампир»!

Раздался хохот. Вся съёмочная группа, за исключением режиссёра, повалилась на пол.

– С топ! Прекратить! – закричал Вольдемар Владимирович. – Как вам не стыдно смеяться? Целый съёмочный день пропал! Труд всего коллектива насмарку!

– Ну почему насмарку? – вдруг подал голос заказчик. – Мне все варианты понравились! Вместо одной рекламы у нас теперь целых четыре. Про вампира, конечно, придётся переозвучить. При чём тут вампир?

– А кто? – удивилась коза. – Настоящий сыр «Вампир».

– Не «Вампир», а «Ампир» – это стиль такой в искусстве[14]14
  Ампир – стиль в архитектуре. Очень торжественный и красивый. Как его называет Михал Михалыч – помпезный.


[Закрыть]. – Тебе потом Вольдемар Владимирович о нём расскажет.

– Извините, я не знала.

– Да ладно, не переживай. Я, например, очень доволен. Даже не ожидал, что такие смешные ролики можно сделать на пустом месте. Ну и, конечно, особая благодарность режиссёру. Так настроить артиста на роль нужно уметь. Спасибо вам, Вольдемар Владимирович. Теперь вся реклама только с вами.

Режиссёр с удивлением посмотрел на Мизандари.

– Да, да, – подтвердил тот. – И козу эту из виду не теряйте. У меня давно есть идея сделать целую линейку продуктов из козьего молока. Теперь я знаю, кто станет лицом, а точнее мордочкой моей марки. А теперь давайте переснимем финал. Только текст на камеру.

– По местам! – скомандовал режиссёр, и Фрося блестяще сыграла финал.

На следующий день Фрося накупила на заработанные деньги подарков: Михал Михалычу и его зверям, Бимбому, Тихону и остальным котам, крысу Филимону и лосю Лялику. Она простилась с гостеприимным домом и поехала в «Лосиный остров».