Текст книги "Королевская жемчужина. Поцелуй на удачу"

Глава 22

Охваченный лихорадкой, Росс бредил и стонал в полудреме. Я попросила лекаря увести Луку – ни к чему ребенку такие переживания. Взяв мужчину за руку, которая сейчас напоминала раскаленное железо, я невольно разрыдалась. Он даже пальцами шевелил с трудом, словно эти муки выкачали из него последние силы.

– Колыбельная… Спой мне ее, – сорвалось еле слышно с мужских губ.

В тот момент, я даже не была уверена, что он обращался именно ко мне, а не к своей матери, или сестре, которые могли ему привидеться в бреду. К тому же, в лазарете в этот час царил полумрак, помещение освещали лишь тусклые огни свечей.

Отказать в такой мелочи человеку, находящемуся на грани жизни и смерти, было бы жестоко. «Кто знает, может, это последнее, что он услышит в своей жизни», – рассудила я, запев сквозь слезы ту самую песню, которую в детстве мне пела няня.

 
Южный ветер присмирел,
Жаркий вечер догорел,
С неба звездные огни,
Шепчут нам: «Скорей усни».
Все, что дышит на земле,
Сладко спит в полночной мгле,
Дремлют звери и цветы,
Отдохни, мой друг, и ты.
Не страшись перед судьбой,
Я останусь здесь, с тобой,
И тихонько пропою,
То, как я тебя люблю…
 

Слезы капали на мужскую грудь, а я все пела и пела. Мой голос лился тихо и мелодично, словно весенний ручей. Зная, как это важно для Росса, я постаралась вложить в исполнение всю любовь, что была у меня на сердце.

Один из раненых матросов все-таки проснулся и приподнялся на локте, глядя на меня во все глаза, как завороженный. Возможно, ему тоже пришлась по душе моя песня, но я старалась не обращать на него внимания.

Когда колыбельная закончилась, я закрыла глаза, и не выпуская мужской неподвижной руки из своей, принялась молиться.

«Простите бестолковую Жемчужину, мистер Кейси, если мне вообще есть прощение», – корила я себя на чем свет стоит. – «Вот почему я должна попасть на Драконьи острова: не только, чтобы отыскать маму, но и раскрыть в полной мере свои способности. А иначе какой от них прок? Можно всю жизнь скрываться от тех, кто хочет воспользоваться моей силой. Но не помогать людям… Нет, такого я себе никогда не прощу!»

– Да он светится! – заголосил тот самый матрос, вернув меня с небес на землю, а еще перебудив всех остальных.

– Кто? Где?

Распахнув глаза, я тоже заметила, что с капитан-лейтенантом происходит нечто странное. Серебристое сияние обволакивало его, словно защитный кокон бабочку. Я приложила ладонь к его лбу, и сама не поверила – температура разом пришла в норму, дыхание стало более спокойным и глубоким, а выражение лица расслабленным, словно Росс просто крепко спал и видел при этом приятные сны.

– Хвала создателю! Неужели получилось, – снова разрыдалась я, только теперь уже от счастья.

Вскоре вокруг Росса собралась практически вся команда. Серебристое свечение постепенно сходило на нет, но каждый подоспевший все равно счел своим долгом прикоснуться к этому чуду.

– Разойдитесь, мне нужно его осмотреть, – растолкал остальных мистер Хонг и все замерли в ожидании.

Я тоже застыла, от волнения перебирая кончиками пальцев уголки платка, накинутого на плечи.

Что я скажу всем этим мужчинам? Признаюсь, что я Жемчужина? Но я и сама толком не поняла, как исцелила мистера Кейси. Я и прежде пела, особенно на уроках музыки, но вокруг моего учителя никакого свечения не появлялось.

Когда на мои плечи опустились теплые широкие ладони, я невольно вздрогнула и оглянулась.

– Адмирал?

– Да, Алайя. Или вы ожидали увидеть кого-то другого? Может, объясните, что здесь произошло и почему все эти люди так взбудоражены?

– Я… Я не знаю.

Сердце в груди колотилось настолько громко, что казалось, все в помещении отчетливо слышат его стук. И правду, которую я пыталась утаить.

– Это удивительно, но все показатели в норме, – заключил наконец мистер Хонг, завершив осмотр. – А рана… она почти затянулась, – произнес он чуть более тихо, словно не верил собственным глазам.

– У вас есть этому какое-то логическое объяснение? – снова раздалось у моего уха, только в этот раз было обращено лекарю.

– Если бы мои травяные настойки были на такое способны, про меня бы уже слагали легенды, – усмехнулся Хонг, отчего его блестящие темные глаза с характерным восточным разрезом превратились в две узкие щелочки.

– Но так не бывает, – настаивал на своем Дориан, отчего мне, пользуясь положением, ужасно захотелось толкнуть локтем в грудь этого упрямца. Даже щеку изнутри закусила, лишь бы сдержать этот порыв.

Мистер Хонг призадумался. Наши взгляды неожиданно встретились: его проницательный и мой – умоляющий. Я понимала, что повисла на волоске от позорного разоблачения, задай он хоть один наводящий вопрос. Но на мое удивление он этого не сделал, словно все понял без лишних слов.

– Какая разница: как и почему? Возрадуйтесь, Создатель нас услышал, и мистер Кейси будет жить. Разве не этого все мы хотели? А теперь, господа, попрошу разойтись и не нарушать покой больных в лазарете.

– Хонг прав… Главное, с Россом все в порядке, – донеслось из толпы моряков, когда те дружно двинулись на выход.

– Постойте! Я слышал, как она пела ему колыбельную. Хорошо так, до слез. Росс сам об этом попросил, пока бредил, а после песни парень и засветился, – выдал как на духу тот самый морячок с крайней койки.

Эх, так я и чуяла, что этот ценитель пения сдаст меня при первой возможности!

– Ну и что из этого, Брэдли? – снова встал на мою защиту Хонг, переводя его догадки в шутку. – Колыбельную от мисс Алайи ты уже слышал, но швы на твоей ноге, как смотрю, так и не срослись. Или ты намекаешь, чтобы теперь я тебе спел на заказ? Да что уж там мелочиться, раз пошла такая пьянка, можем сразу мистера Маккейна попросить.

Лазарет заполнился дружным хохотом, вот только мужские пальцы на моих плечах сжались крепче прежнего. Прямо у уха раздалось командным голосом:

– Идемте, мисс Алайя. На сегодня я официально освобождаю вас от дальнейшего дежурства в лазарете.

В мою, то есть в адмиральскую каюту, мы с Дорианом прошли вместе. Я не решалась заговорить первой, опасаясь, что он что-то заподозрил. Сам мужчина тоже молчал, только при этом от него исходили такие волны негодования, что меня едва не сбивало с ног.

– Вы, должно быть, устали за день? Пожалуйста, не стесняйтесь моего присутствия, располагайтесь, как вам удобно, – великодушно позволил он, продолжая наблюдать за мной во все глаза, как за подопытной мышью.

Усталость тяжелого дня брала свое. Скинув туфли, я, как была в платье, забралась на постель и подтянула к себе колени, опустив на них тяжелую голову.

– Что за песню вы ему пели? – раздалось следом. Адмирал неторопливо подошел к кровати и присел рядом, ожидая ответа.

– Колыбельную.

Взгляд синих глаз со всей серьезностью прошелся по моему лицу, словно я скрываю какую-то военную тайну.

Неужели он все понял, а теперь мне ничего не остается, кроме как открыться? Вот только примет ли он меня такой, какая я есть? Или долг для адмирала важнее, чем любовь, а все, что мне останется – жить взаперти и служить до конца своих дней Северной королеве, как я служила отцу?

Тело сковал страх. Я даже дышать перестала.

– А мне споете? – вывела меня из оцепенения такая простая и неожиданная просьба. – Пожалуйста.

Осознав услышанное, я наконец задышала и как-то нервно улыбнулась. В моем случае лучше петь, чем целоваться, учитывая, что до заветных островов осталось всего ничего.

– Располагайтесь поудобнее, Дориан. Чтобы прочувствовать колыбельную, голова должна касаться подушки. Так любила повторять моя няня, – тут же дополнила я, дабы избежать непонимания.

Уговаривать адмирала долго не пришлось. Скинув тесный мундир и сапоги, он занял место рядом со мной, развалившись на своих отменных подушках. Наблюдая за ним, мне даже показалось, что он успел соскучиться по этим комфортным апартаментам.

В тусклом свете свечи его глаза казались темнее обычного, а еще в них плясали задорные огоньки.

– Я готов.

– Разве? А как же закрыть глаза?

– Но мне так нравится смотреть на вас, Алайя…

Ох уж эти хриплые нотки в его голосе. Сердце, само того не желая, снова ускорило ход, к лицу прилила кровь.

– Моя няня была строгих правил. Пока глаза открыты, никакой колыбельной не будет, – пошла я на хитрость, дабы не смущаться и не заикаться под его изучающим взглядом.

Дориан усмехнулся, на его щеке появилась милая ямочка, но сдаваться он не собирался. Мне и самой нравилось смотреть на него, быть рядом с ним, иметь возможность прикоснуться. Если честно, я едва находила в себе силы сдерживать прежнюю дистанцию, зная, как горячо и сладко бывает от его поцелуев.

– Интересно, а что ваша няня делала, когда вы отказывались играть по правилам и закрывать глаза? – сейчас с этой залихватской улыбкой он походил скорее на хулиганистого мальчишку, чем на главу дамарского флота.

– Она делала вот так…

Со всей нежностью я коснулась его лица, огладив щеку с проступающей щетиной. Подушечками пальцев прошлась по переносице, расправляя упрямые морщинки, скользнула в густые темные волосы, пропуская жесткие пряди между пальцев. Вроде и не сделала ничего особенного, а Дориан сам закрыл глаза и, разве что не мурчал от удовольствия, как один из тигров, живших у нас во дворце, задобренный знатным куском мяса.

– Будьте хорошим мальчиком, адмирал, потому что, как только вы откроете глаза, колыбельная прекратится.

Он улыбнулся, но глаза не открыл. А еще поймал мою ладонь, когда я попыталась убрать ее с его лица.

– Пожалуйста… Ваши прикосновения так приятны. Разве я не заслужил хоть немного ласки после сражения с пиратами?

Вот уж и правда, мужчины – те же дети. А я еще не верила Марийке, когда та посмеивалась над своими ухажерами.

Вместо ответа я начала петь. Услышав мой голос, адмирал замер, став в разы серьезнее. Кончики пальцев очертили упрямый подбородок, пробежались по шее, опустились на широкие плечи.

Сейчас, когда он не смотрел на меня, я неожиданно для самой себя осмелела, с интересом исследуя твердую мужскую грудь и торс с проступающими кубиками. Сквозь ткань сорочки, естественно. На большее, даже если бы Дориан спал, я вряд ли решилась бы.

Напряженные литые мышцы под моей рукой понемногу расслаблялись, а песня все лилась и лилась. Она была той же, что и прежде, только в этот раз, когда мое сердце переполняли самые светлые и радостные чувства, звучала совсем иначе.

 
Не страшись перед судьбой,
Я останусь здесь, с тобой,
И тихонько пропою,
То, как я тебя люблю.
 

Жадно сглотнув, Дориан резко распахнул глаза.

– Спасибо. Это лучшее, что я слышал за всю свою жизнь. Теперь я вас никуда не отпущу, до самого утра точно.

Моя ладонь так и застыла на мужской груди, ощущая, как часто забилось под ней взволнованное сердце. Мое от его четко обозначенных намерений и вовсе ушло в пятки.

Синие глаза искрились нежностью и желанием, словно я была для него самой прекрасной женщиной на земле. Мне бы возгордиться собой от такого внимания, но вместо этого я растерялась, не зная, как положено себя вести в такие моменты и как реагировать.

– Алайя, с вами все в порядке? – приподнявшись на локте, адмирал ласково взял меня за руку, заглядывая при этом в глаза.

– Да, в порядке. Просто… – говорить о предстоящей близости было боязно, я с трудом подбирала слова. – Все так стремительно развивается. Поймите правильно, я росла взаперти и практически не общалась с противоположным полом, это было запрещено. А теперь я плыву неизвестно куда на военном корабле, полном мужчин.

– Вас это пугает?

– Нет, что вы. У вас отличная команда и все они благородные люди, в этом я успела убедиться.

– Значит, дело во мне? – прозвучало с потаенной грустью.

Я кивнула, Дориан тяжело вздохнул.

– Скажите, не будь вы напуганы перед той битвой с пиратами, вы бы меня поцеловали?

Ну что за человек?! Я ему в своей колыбельной фактически в любви призналась, а он все сомневается в моих чувствах.

– Да, Дориан, да! Я поцеловала вас, потому что хотела, и повторила бы это снова. Но чувства, зародившиеся между нами, они новы для меня, а еще слишком сильны и необузданны…

– Необузданны, не то слово… – не скрывая счастливой улыбки, адмирал сгреб меня в охапку и уткнулся носом в мои распущенные волосы. – Чудо мое, я ведь голову от тебя потерял.

– Это я-то чудо?

– А кто же еще? Я ведь думал, что ты погорячилась, а на самом деле влюблена в Росса, раз не отходишь от его постели.

– Нет, Росс мне только друг, не более. А мы уже перешли на ты?

– У меня на вас слишком большие планы мисс Алайя, чтобы держать прежнюю дистанцию, – усмехнулся мужчина, еще крепче прижимая меня к себе.

Глава 23

В эту ночь я спала как никогда сладко и спокойно, уснув на плече любимого. Дориан не настаивал, не требовал большего, пообещав дать мне время, чтобы я хоть немного привыкла к нему, а мое лицо не вспыхивало от каждого его взгляда или невинного прикосновения. А еще адмирал заверил меня в серьезности своих намерений.

– Как только мы прибудем в Саденвилл, я сразу же представлю тебя своей семье, Северной королеве и всему королевскому двору.

– Но в качестве кого? Приемной дочери Южного короля, о которой никто не знает?

«Или Королевской жемчужины, преподнесенной, как заморский трофей», – настигла меня еще более грустная мысль, которую я упорно гнала прочь.

– В качестве своей невесты, конечно. Если только мой южный цветок не станет возражать?

Подхватив мою ладонь, Дориан поднес ее к своим губам, оставляя чувственный поцелуй и не сводя с меня сияющего взгляда.

– Не стану… – вымолвила, едва ли не заикаясь, а он на радостях снова притянул меня к себе, в этот раз, укладывая на свое плечо.

– Вот и решено. А теперь спать. Рано утром совершим последнюю остановку, пополним запасы пресной воды и провизии, после чего сразу продолжим путь. Если ветер не сменится, уже совсем скоро мы побываем там, где удалось побывать немногим.

Он говорил что-то еще, одной рукой продолжая поглаживать меня по волосам, но от мерного биения его сердца под ухом мои веки слипались, и совсем скоро я уснула крепким сном.

Этой ночью ко мне снова явился отец.

– Молодец дочка! Прислушалась к старику, разглядела трезубец, – улыбнулся он, как-то подозрительно оглядев меня с ног до головы.

– Спасибо, пап. Если бы не твои подсказки, даже не знаю, где бы мы сейчас были: в плену у пиратов, или на дне морском.

– Будет тебе, Алайя, – махнул он рукой, с зажатым в ней посохом. – Не для того я тебя растил, чтобы ты в расцвете лет сгинула в морской пучине. Лучше расскажи, что у вас там на корабле происходит, а то как-то мне неспокойно.

– А что у нас происходит? – растерялась я, не зная, как преподнести духу отца самую главную новость о предложении адмирала стать его невестой. Пусть он уже не посадит меня под замок, но даже сейчас для меня все равно было важно его одобрение. Поэтому сперва я начала с других новостей. – Моя колыбельная каким-то чудом исцелила умирающего капитан-лейтенанта.

– Все догадались, что ты и есть Жемчужина?! – взорвался он.

– Нет, что ты. Никто ничего не понял. Если только мистер Хонг, но он, судя по всему, на моей стороне.

– Что-то еще?

– Перед битвой с пиратами я поцеловала на удачу адмирала Маккейна, – произнесла и внутренне сжалась, одним прищуренным глазом наблюдая за реакцией отца.

– Это ты хорошо придумала, ведь битву он в итоге выиграл. Адмирал что-то заподозрил?

– Нет, пока нет. Но есть еще кое-что.

Густая мужская бровь с проседью подозрительно изогнулась.

– Дориан предложил мне стать его невестой, – пропищала я под его суровым взглядом.

– Дориан, значит! – продолжил хмуриться отец, расхаживая взад-вперед. – А я ведь предупреждал его, чтобы и на пушечный выстрел к тебе не приближался! Любишь этого северного оболтуса? – гаркнул он своим командным голосом, но я только выпятила грудь колесом, желая заступиться за своего избранника.

– Вообще-то, он адмирал, пап. И самый серьезный из всех мужчин, что я встречала. Ну, не считая тебя, конечно.

– Встречала она… – неожиданно смягчился отец, почесав свою длинную бороду. – Ладно, вижу, что любишь. Благословляю. Но, если обидит тебя, – тут же дополнил он, пригрозив скрюченным пальцем, – в каждом сне передо мной будет ответ держать. Так и передай!

Я невольно усмехнулась своему грозному защитнику с того света. Это как сильно, выходит, он любил меня при жизни, что и сейчас без заботы не оставляет? А я ведь и не замечала, не ценила того, что имела.

Образ отца стал привычно растворяться, а значит совсем скоро забрезжит рассвет.

– Вот еще что запомни, дочка: русалочьи слезы не жалей и мир не дели на черно-белый, а то своих столько прольешь, что не выплакать, – загадал он еще одну загадку, ответ на которую на тот момент мне было не найти.

Когда я проснулась, Дориана рядом не оказалось. Корабль покачивало на волнах, а из окна виднелся небольшой остров, сплошь покрытый зеленью. Он предупреждал об этой остановке, только после сна и разговора с отцом голова соображала с трудом.

Выйдя на опустевшую палубу, я подошла к самому краю и оперлась ладонями о поручень. В воздухе пахло зеленью и экзотическими цветами, которых я не встречала прежде, так, что хотелось закрыть глаза и надышаться полной грудью. Над «Верным» парила стайка ярких красно-синих птиц с переливающимися крыльями. Самые смелые из них опускались на палубу, с любопытством все разглядывая и всюду засовывая свои длинные клювы.

Наши матросы и Лука во главе с адмиралом были на берегу. Мужчины грузили в шлюпки бочки с питьевой водой. Мистер Бонни был там же. Его габаритную фигуру я узнала бы и с большего расстояния. Судя по всему, он вел переговоры с местными аборигенами по поводу ящиков с фруктами, для убедительности размахивая в воздухе руками-кувалдами. Худенькие и низкорослые, те обступили его как дети великана, но продолжали стоять на своем.

Картина разворачивалась увлекательная. Я уже представила, как сдержанно улыбается Дориан, наблюдая за происходящим, и как от души своим внушительным басом посмеивается кок.

– Доброе утро, мисс Алайя, – возник из ниоткуда наш судовой лекарь с загадочной улыбкой.

– Доброе, мистер Хонг. Как там Росс? Ему стало лучше?

От того, что не отправилась первым делом проверить состояние друга, а застыла тут, любуясь представлением, мне стало даже как-то совестно.

– Мистер Кейси пришел в себя и пышет здоровьем, будто заново родился. Даже старые шрамы рассосались. Сами скоро увидите.

– Слава Двуликому! Вот это чудо! – попыталась разыграть удивление, но, похоже, перестаралась.

Мистер Хонг огляделся по сторонам и шагнул ближе. Мужская ладонь опустилась на поручень, накрыв мою и сжав костлявыми пальцами.

– Со мной вам ни к чему притворяться, я знаю, кто вы, – прошептал он, глядя мне прямо в глаза.

– И кто же я по-вашему?

– Самое удивительное сокровище на свете – Жемчужина из легенд! – прозвучало с нескрываемым восхищением, а у меня зашевелились волосы на голове. – Но вам не о чем переживать, Алайя, я умею хранить чужие тайны и никогда вас не предам.

– Спасибо, мистер Хонг. Даже не знаю, как отблагодарить вас за это. Только, если поняли вы, скоро догадаются и остальные.

– Не думаю, – тонкие губы изогнулись в лукавой улыбке. – Как говорят у меня на родине: если хочешь что-то надежно спрятать, положи на самом виду. Адмирал так увлечен поисками Жемчужины, что не видит ее под собственным носом. Вот только одного не пойму, зачем вам на Драконьи острова?

Мистер Хонг показался мне мудрым и надежным человеком, не зря Дориан за него ручался. Я открылась ему, рассказав всю свою историю от начала и до конца: как отец похитил меня еще младенцем и прятал за дворцовыми стенами в Азибаде, а еще, как сильно я мечтаю отыскать маму и научиться управлять своим даром. Он слушал внимательно, не перебивая. А чем больше я рассказывала, тем легче мне становилось, словно я уже не одна несла на своих плечах груз этой тайны.

– Но почему тогда вы не расскажете обо всем адмиралу? Учитывая его особое расположение к вам, я уверен, он все поймет и поступит как благородный человек.

– В этом и дело, ему придется выбирать между долгом и собственными чувствами.

– Вы сильная девушка, Алайя, но совсем еще дитя, не познавшее жизни, – темные глаза-щелочки сияли доброй усмешкой. – Настоящий мужчина способен перевернуть мир ради своей любимой, а я видел, как адмирал Маккейн смотрит на вас. Научитесь доверять ему и увидите, какой бы выбор Дориан не сделал, он всегда будет в вашу пользу.

Слова Хонга засели у меня в голове подобно посаженному семени. Я понимала, он прав, я должна довериться Дориану, и чем раньше я это сделаю, тем лучше. Оставалось только выбрать подходящий момент.

Загруженные шлюпки вместе с экипажем отошли от берега. Они видели меня так же прекрасно, как и я их. В ожидании скорой встречи, я помахала Дориану рукой, но ответил мне только Лука.

Ну конечно, не пристало серьезному адмиралу вести себя как мальчишке! Мелочь, но на душе стало неприятно. Неужели трудно помахать рукой? Пусть Дориан признался мне в своих чувствах, только на людях продолжал держаться со мной довольно холодно, не считая того единственного поцелуя. Как по мне, если любишь, то в омут с головой и плевать на всякие правила! Но кто поймет этих сдержанных северян, возможно, они и чувствуют все иначе?

Пока я размышляла над этим, меня и застигли врасплох. Чужие ладони скользнули на талию, мужчина подхватил меня на руки и закружил вдоль по палубе. В первую секунду я испугалась, но поняв, что это Росс, обвила руками его крепкую шею, не веря собственным глазам. Еще вчера вечером жизнь покидала его, а кожа была бледнее молока. Сегодня он был свеж и полон сил. Молодой, высокий, красивый, загорелый.

– Росс! О, небеса, как же я рада!

– Милая, милая Алайя! Я жив, и все благодаря вам!

Он все кружил меня и кружил. А еще весело смеялся: задорно, от души, не обращая внимания ни на кого вокруг. Я смеялась вместе с ним, и это было так здорово чувствовать себя молодыми, свободными, счастливыми. Выходит, не все северяне такие снобы, хранящие свои чувства под семью замками, бывают и исключения.

В какой-то момент он наконец поставил меня на ноги и замер напротив, не сводя сияющих зеленью глаз с моего лица. После головокружительного танца, который мы проделали вдоль по палубе, картинка вокруг все еще казалась размытой.

– Мне рассказали, что вы весь день не отходили от моей постели и практически сотворили чудо, вернув меня к жизни.

– Скорее, мои молитвы. Даже не представляете, как я рада видеть вас полным жизни.

– И самым счастливым на свете… – в его глазах стало совсем мало смеха. Все еще держа мои ладони в своих, мужчина встал передо мной на одно колено.

Когда до меня дошло, что происходит, внутри все закричало: «Нет, пожалуйста, только не это! Да еще и у всех на виду посреди палубы». Но его было не остановить, капитан-лейтенанта Кейси переполняла решимость, словно у него каждая секунда была на счету.

– Алайя, знаю, мы не так давно знакомы, но мне было достаточно и одного взгляда, чтобы понять, вы и есть та самая. Смею ли я надеяться, что однажды вы разделите мои чувства и ответите согласием стать моей женой?

Вот тебе на! Только с того света вернулся и сразу жениться! Конечно, я растерялась.

Где-то в районе лопаток болезненно засвербело. Мне и оглядываться не пришлось, чтобы понять, чьи это глаза прожигают мне спину разъяренным синим взглядом.

Ну почему, почему все так не вовремя?! С одной стороны – едва оживший Росс, полный надежд, чьи чувства мне не хотелось бы ранить, с другой – мой немногословный ревнивец и полная палуба матросов, готовых разразиться смехом.

Вот и что мне ему ответить? Что его уже опередил адмирал, только тот не спешит распространяться о своих чувствах и планах на мой счет.

– Росс, пожалуйста, – попыталась поднять его на ноги, но этот упрямец стоял на своем. – Это так неожиданно…

– Мистер Кейси, – вырос за спиной адмирал Маккейн. Он хоть и старался казаться невозмутимым, но я чувствовала его взволнованное дыхание. – Извините, что прерываю, но вы должны узнать кое-что важное.

– Настолько важное, что вы не позволите даме ответить на мое предложение руки и сердца? – возмутился Росс, тут же поднявшись в полный рост. При этом он полоснул недовольным взглядом руку адмирала, по-хозяйски застывшую на моем плече.

Несмотря на то, что мистер Кейси был младшим по званию, храбрости и уверенности в себе ему было не занимать. Напряжение нарастало с каждой секундой, двое небезразличных мне мужчин готовы были наброситься друг на друга, а я понятия не имела, как мне все это прекратить, чтобы никто не пострадал.

– То, что я хочу вам сказать, мисс Алайи касается напрямую, – продолжил адмирал уже более спокойно и тихо. – Вы не могли знать этого, но она уже помолвлена с другим, а своим предложением вы ставите ее в неловкую ситуацию.

– Это правда? – воззрился на меня Росс, ожидая ответа.

– Да, правда, – подтвердила я. Твердые пальцы Дориана на моем плече несколько расслабились.

– И кто же этот счастливец, позвольте узнать? – не сдавался капитан-лейтенант.

Все, находившиеся на палубе, включая меня, замерли в ожидании.

– Я, – раздалось с гордостью, после чего адмирал Маккейн вышел вперед, уже без всяких стеснений обняв меня за талию. – Буквально вчера вечером мисс Алайя согласилась стать моей невестой.

То, что началось на палубе после этого, походило на настоящее безумие. Кто-то радостно свистел, другие принялись аплодировать и поздравлять своего адмирала. Мистер Бонни неожиданно сгреб меня в охапку и даже пустил одинокую слезу.

– А я-то все гадал, когда он наконец во всем признается. Всевышний послал этому одинокому северному волку достойную спутницу.

– Адмиральская невеста, значит, – поцеловал мою руку капитан Спарк. – Мои поздравления, мисс Алайя.

– Я же говорил, жених, а вы не верили, – звонко смеялся Лука.

Конечно, мне было приятно, что эта ситуация разрешилась, а Дориан наконец перестал скрывать ото всех наши отношения. Только глаза пытались разглядеть в толпе голову Росса с россыпью светлых волнистых волос, отливающих золотом на солнце. Но его нигде не было. Оно и понятно, на его месте я бы тоже немедленно ушла прочь.

Не так он должен был узнать о нас с адмиралом, не в этот момент, когда сам только открыл мне свои чувства, и не у всех на виду. Еще пять минут назад он светился от счастья и был полон надежд, а в итоге остался с разбитым сердцем.