Электронная библиотека » Анастасия Валеева » » онлайн чтение - страница 6

Текст книги "На крючке"


  • Текст добавлен: 11 марта 2014, 22:09


Автор книги: Анастасия Валеева


Жанр: Современные детективы, Детективы


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Телефонная трель окончательно вывела Яну из забытья. Звонил Руденко, интересовался что новенького. Яна не стала рассказывать ему о цифрах, для него это была чистой воды тарабарщина. Для нее самой цифры представляли загадку – зачем еще нагружать «чудесами» мозг Руденко! Яна лишь вкратце рассказала лейтенанту о своих визитах в казино и к Антону. Руденко прореагировал довольно вяло, сказав напоследок в своей комично-серьезной манере, что дело запутанное. Яна и без него понимала, что дело непростое, что здесь намешано всего помаленьку и что единственное, что может помочь – это прояснение отношений между людьми, с которыми она уже успела пообщаться и с которыми ей еще придется разговаривать и встречаться. Думая так, Яна повесила трубку со смешанным чувством признательности и нелепости. Да, она была благодарна Руденко, он в меру своих возможностей и разумения заботился о ней, но часто эта забота раздражала ее, ибо лейтенант придавал ей статус ответственной, квазигосударственной миссии и был нестерпимо навязчив и серьезен.

Яна отхлебнула из чашки и, выбрав карту «Взгляд в будущее», накрыла ее ладонью и опустила веки.

Эта карта, собственноручно изготовленная Яной, как впрочем и все остальные, не была безупречной в силу того, что уголок глянцевого картонного прямоугольника был обуглен. Сама Яна, когда бывала в хорошем настроении, уподобляла мысленно эту карту псу с одним ухом. Обгоревший угол осыпался и это стало причиной различных сюрпризов, а также того, что картина будущего, возникавшая в результате манипуляций с картой, получалась смазанной, половинчатой, а то и вовсе хаотичной. Все зависело от конкретного случая. С этой картой возникала и другая проблема. Яна называла ее «быстро мотает». Видение напоминало киноленту, которая то скользила перед Яниным взором с молниеносной скоростью, не позволяя ничего рассмотреть, то на мгновение застывала, и тогда Яна могла различить на ней прихотливый узор будущего. Порой она видела будущее расплывчато, аллегорически и символически, что в свою очередь ставило задачу интерпретации. Но зачастую она видела фрагмент, выпадающий как бы из канвы готовящихся событий, но видела его так отчетливо, так ясно и по-житейски конкретно, что это позволяло, как говорится, оказаться в нужном месте в нужное время или благодаря ничтожной детали, явленной в момент предвидения, повернуть ход развития ситуации. Порой это помогало спастись ей самой или спасти кого-то еще.

Лента шуршала и летела перед Яниными глазами, едва касаясь их острым краем, пока не замерла. Вначале Яна не могла различить ничего, кроме темных и бронзовых кругов, которые мерцали и разбегались. Вслед одним устремлялись другие, пока из этого центробежного движения не родилось некое сумрачное пространство, по которому осторожно шарили танцующие блики. Один из таких бликов упал на лицо… Антона. Яна узнала Засурского-младшего и это ее совсем не удивило. Бледность кожи скрадывалась вечерним освещением. Она заметила, что его губы улыбаются, время от времени складываются в горькую усмешку. Напротив него сидел Ваксмахер. Он был оживлен, хотя не было понятно: какого рода это оживление, нервное или приятное, связанное с интересной беседой или поглощенным вином. Бутылка вина темно-рубиновой башней плыла в огненно-розовых сумерках, возвышаясь над накрытым столом. Все как-то медленно кружилось. Затянутая в русло это движения, Яна хотела оказаться позади Антона, чтобы рассмотреть сидящего рядом с Ваксмахером мужчину. Она чувствовала, что он ей не знаком. Она скользила подобно бликам, но ей никак не удавалось перейти грань, за которой она смогла бы увидеть лицо незнакомца.

Заинтригованная открывшимся ей зрелищем и раздосадованная этой непреодолимой преградой, Яна вдруг посмотрела наверх, туда, где на стене, поблескивая сапфировым циферблатом и золотыми стрелками, висели часы. Она ясно различила, что толстая маленькая стрелка застыла на латинской цифре десять, чуть сместившись вправо, а тонкая и длинная – на цифре три. Под часами располагалась стойка бара. Яна увидела бармена, парня в черном, расшитом красными узорами болеро. Он наливал в фужер бледно-лимонную жидкость, стараясь непринужденной улыбкой выказать кому-то, стоящему к Яне спиной, свою гостеприимную благожелательность. Это была женщина внушительной комплекции. Яна снова захотела взглянуть на того, кто сидел за одним столом с Антоном и Михаилом Анатольевичем. Но не могла, их силуэты расплылись, став частью сумеречного фона.

Когда Яна открыла глаза, сердце ее билось в груди с пугающей частотой. Так, значит это кафе или ресторан. Время – десять пятнадцать. Что же это за заведение? Яна улыбнулась. Ну, конечно! Бармен в куртке-болеро… Это «Мадрид». И Антон говорил об этом кафе!

* * *

Когда стрелки часов показывали девять, Яна стала собираться. Она надела бежевый костюм с юбкой, на голову – парик, сделала заново макияж и, приказав Джемме сторожить дом, вышла на улицу. Она гнала от себя любые мысли, стараясь сохранить чистоту сознания. Просто рассеянно наблюдала из окна маршрутного такси за бегущим пейзажем. Теперь она была шатенкой со средней длины волосами, и этот невинный маскарад доставлял ей некоторое удовольствие. На лбу ее смешно, как казалось ей самой, колыхалась густая ровная челка. Яна покрасила губы бледно-абрикосовой помадой, подвела глаза так, чтобы скрыть их обычный контур, в общем, сделала все, чтобы изменить свою внешность. Таящаяся в этом банальном, в принципе, изменении наружности толика предательства и провокации заставляла Яну морщить нос – она чувствовала знакомую щекотку на переносице. Ей на миг почудилось, что она маленькая девочка и прячется не за челкой, а за диваном в ожидании ищущей ее по всему дому бабушки, и все ее тело приятно покалывает от предвосхищения встречи с ней, от того радостного испуга и удивления, которые та обязательно проявит, как только внучка вылезет из своего укрытия.

* * *

Разбуженный весной город принарядился и зазеленел. Толпы людей устремлялись в центр гулять по проспекту, поедать мороженое, пить пиво, заводить знакомства, сидеть подолгу на террасах открытых кафе, нарушать общественный порядок или тихонечко сплетничать, расположившись на свежевыставленных неухоженных лавках. Урчали джипы, шуршали «мерседесы» и «опели», унося хозяев к чудесным волжским берегам, к пикникам-шашлыкам и не обремененным строгой моралью девушкам, готовым, подобно цветам, раскрыться навстречу случайной улыбке, приглашению отобедать или скромной купюре. Эта столикая чехарда, обмен оценивающими взглядами, насмешливыми или завлекающими улыбками действовал на Яну не возбуждающе, а усыпляюще. Она зевала, недоумевая по поводу напавшей на нее сонливости. Вот не вовремя-то!

Не спасала и щекотка, ускользнувшая, как и воспоминание о прятках. Яна заплатила за проезд и вышла. Она шла по говорливым улицам, мимо тусклых витрин бутиков – освещения еще не было, банков и кафе, пока на одной из вывесок на противоположной стороне дороги не заметила синих букв: «Мадрид». Рядом, кое-как притулившись на обочине, замерли в ожидании владельцев иномарки, «девятки» и «стодесятые».

Яна вошла в кафе, вспугнув мелодичный колокольчик. Ее сразу окутал лучащийся огнями, пьяными улыбками и возбужденными взглядами полумрак. Справа, за стойкой стоял бармен, русоволосый парень с широкоскулой, истинно русской физиономией, но в изящной курточке-болеро, расшитой красной узорчатой тесьмой. Тот самый, которого Яна «видела». Она невольно вздрогнула – ее видения не успели ей, что называется, прискучить. Они по-прежнему будили в ней интерес и некоторое даже благоговение. Ибо она считала себя лишь проводником энергии, эманирующей из некой высшей сущности.

Пройдя вдоль барной стойки, Милославская «определила» столик, за которым в ее видении сидели Антон, Ваксмахер и незнакомец и устроилась за соседним столиком. «Тот» стол был занят другими людьми – румяная блондинка лет двадцати пяти о чем-то мило беседовала со своим спутником, лица которого Яна видеть не могла, так как он сидел к ней спиной. Время подходило уже к десяти, так что Яна начала уже волноваться, не обманула ли ее карта. Возможно, это был не этот день, а следующий, а может, и еще более поздний или ранний, смотря с какой стороны считать. Как бы то ни было, Яна решила подождать намеченного часа и, обратившись к подошедшему «тореро», на котором было такое же как и у бармена болеро, заказала порцию камбалы с виноградом и сухое белое вино.

Время шло, а те, кого поджидала Яна, не показывались. Милославская проглотила ужин – она была голодна, а Антон с Ваксмахером так и не появились. Яна просидела до закрытия ресторана и, разочарованная, покинула его. Поймала машину и вернулась домой. Сразу же завалилась спать. Она чувствовала себя жутко усталой.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Утром ее разбудила телефонная трель. Надоедливая донельзя, она заставила Яну протянуть руку и взять трубку. Звонил Руденко. Он был разочарован Яниным молчанием. Яна в свою очередь поинтересовалась, как идет следствие. Руденко бубнил какой-то вздор, что, мол, есть кое-какие сдвиги, намечается определенный прогресс и тому подобное, и Яна поняла, что ничего у него не выходит. Наконец она сжалилась и сообщила ему, что стало ей известно. А что, собственно, было ей известно? Засурский теперь был ее основным подозреваемым. Он предлагал денег, чтобы Яна бросила все к чертям. Эта информация не оставила Руденко равнодушным.

– Ты бы по своим каналам навел о нем справки, – намекнула Яна.

– Об этом не беспокойся, – немного приободренный, ответил лейтенант. – Ты – молодец!

– Да я не при чем, – Янина улыбка переросла в бесконечный зевок, – он сам мне позвонил, назначил встречу. Ясно одно, Сеня, девушку убили из-за того, что у нее оказался некий предмет, которым Засурский страшно дорожил. Если только здесь не замешана ревность.

– Ревность? – удивленно спросил Руденко.

– Видишь ли, Сеня, Засурские, и папа, и сын, спали с Женей.

– Ничего себе раскладец! – воскликнул тот.

Этим словом Руденко именовал нечто такое, что будило в нем интерес, нечто диковинное, что вот-вот должно было упасть к нему в руки и что доказывало сложность человеческой жизни. Но был еще один оттенок у этого слова. Оно выражало его восторженное недоумение и крепчающую с каждой минутой надежду овладеть таинством бытия, ибо если такой, простой, безо всяких умных заскоков парень, каким был, в сущности, Руденко, может так близко подобраться к великой разгадке, то, значит, жизнь не настолько запутана, трудна для понимания, увертлива, какой ее предсталяют разные там интеллигенты, а следовательно, есть повод для оптимизма.

– Откуда ж ты все это узнала? – смеялся он.

– Все оттуда, Сеня, оттуда, – многозначительно сказала Милославская.

– Работают, сферы-то, – с мечтательно-благоговеющей нотой в голосе произнес Руденко, чем вызвал искреннее удивление у Яны.

Обычно, когда Руденко говорил о сферах, как он называл Янины видения, проскальзывала слабо завуалированная насмешка. Часто Руденко позволял себя открыто насмехаться над «чудесами». Правда, все его шуточки тут же сходили на нет, когда эти самые «чудеса» подтверждались на практике и более того, выводили запутанное следствие на прямую, светлую дорогу, ведущую к окончательному разоблачению преступника.

– Ну, я этим займусь, – деловито и грозно пообещал напоследок Руденко.

Яна опустила трубку на рычаг и не смогла удержаться от смеха – Руденко, когда не злил и не раздражал, всегда забавлял ее. Яна сварила кофе, накормила Джемму и взялась за гадание. Что-то сегодня ей скажут карты? Она снова выбрала «Взгляд в будущее», потому что ее страшно интриговало вчерашнее видение и она хотела максимально приблизиться к его воплощению, хотела поподробнее рассмотреть интерьер кафе, где должны были встретиться Ваксмахер, Антон и некий третий. Может, ей повезет, и она увидит лицо последнего? Яна накрыла ладонью карту и, смежив веки, откинулась на диванные подушки. Ей пришлось сидеть в такой полурасслабленной позе несколько минут, прежде чем она почувствовала привычное тепло под рукой. Это означало, что пора переходить к максимальной концентрации внутренних сил на поставленной задаче.

Тепло нарастало и когда руку стало жечь, перед глазами Яны заклубились мглистые сумерки. Она увидела задернутый пологом сизых облаков небосвод, крыши домов, влажно мерцающие под моросящим дождиком, черный тротуар, редких прохожих. Это были пасмурные сумерки. Ветер раскачивал кроны деревьев. Только их яркая, омытая дождем листва могла сказать, что сейчас не осень, а весна. Яна спускалась, как на парашюте. У нее было даже такое чувство, что она не узнает город и его обитателей, на миг она представила себя вынужденной космической переселенкой. Летающая тарелка потерпела крушение, но ей удалось спастись и вот она, чужая земле, на которую опускается, пробует настроить свои чувства, свои зрение и слух на восприятие незнакомой реальности. Это вольтижирование, томительно медленное в силу того, что другой, живущей здесь и сейчас Яне, не терпелось выяснить для себя некоторые конкретные вещи, грозило затянуться на неопределенно долгое время, не принеся чаемой разгадки.

Сумерки стали быстро густеть, так, что Яна уже с трудом различала земной пейзаж. Люди вообще исчезли. Теперь это была ночь, хмурая, сырая, враждебная. И тут Яна увидела себя, словно ее единое «я» распалось, рассеялось, стало множественным, раскололась на десятки других «я». И вот один из таких осколков, воплощавший Яну земную, обычную, блуждал в потемках, ничего не зная о том, что там, в небе, мерцая, подобно одинокой звезде, парила некая тень, наблюдающая за его движением.

Земная Яна вышла из казино «Большая игра» и изумленно застыла. Ошеломленная, она стояла и смотрела на белую машину. Полная тревожного предчувствия, Яна шагнула и присела, стараясь рассмотреть номер. Она уже как бы знала, что он, номер, совпадет с тем, что был написан на обороте визитки Жени Галкиной. Так и есть! Вернуться или… У Яны перехватило дыхание, она заметалась, открыла глаза. Видение тут же исчезло. Яна вскочила с дивана, подбежала к окну – день был пасмурным. Так, – лихорадочно работали ее мысли, – значит, сегодня!

От этой уверенности сердце в ее груди подскочило так, что едва не вылетело через рот. Во сколько же ей надо пойти в казино? Вечером – это понятно. Чтобы успокоиться, Яна сделала несколько специальных упражнений, после чего отправилась в ванную. Сделав температуру воды примерно равной температуре тела, она наполнила ванну, разделась и опустилась в нее, словно в невесомость. Почти никаких ощущений! Если бы ни стенки этого чугунного корыта, могло бы показаться, что тела у нее вообще не существует, а есть только мозг – средоточие мысли. Иногда такое «плавание» в невесомости помогало Милославской решить какую-то важную проблему или сосредоточиться на поставленной задаче. Сегодня она просто парила, позволяя мыслям перетекать одна в другую, не пытаясь остановить ни одну из них.

Около девяти она вышла из дома. Поймала машину и уже через двадцать минут была у казино. К ее удивлению, никакой белой машины рядом с ним не стояло. Зато демонстрируя богатство и могущество посетителей «Большой игры», всюду сверкали полировкой иномарки, от «мерседеса» до «крайслера» и «доджа». Яна подождала минут пятнадцать, провожая взглядом входящих и выходящих людей. Беспокойно переминаясь с ноги на ногу, она испытывала одновременно досаду и облегчение. Может, это тоже должно случиться не сегодня? Само то обстоятельство, что она «увидела» белую машину, из которой следили за Галкиной, у казино, было знаком того, что она на правильном пути и найдена та ниточка, которая способна привести к разгадке. Кто ездил на этой машине? Ах да, некий налоговый полицейский…

Яна постояла еще немного и вошла. На этот раз казино изобиловало публикой. Залы плыли в золотистом свете и мерном жужжании. Голоса крупье раздавались с отчетливостью колокольного перезвона. Перед Яной функционировала странная машина, механизмами которой служили желание обогащение и продуманная технология отбирания денег у клиентов. Научная фантастика, – определила для себя жанр этого заведения Яна. Она миновала игральный зал номер один, протиснулась к бару. Отсюда была видна уходящая под арку часть другого зала. Она рассеянно следила за лицами склонившихся над столом игроков. На них, этих озаренных белесоватым освещением лицах, читались самые разнообразные эмоции. От тревоги и отчаяния до сытого спокойствия и космического безразличия. Рядом с погруженным в хищное созерцание вращающегося шарика мужчиной, чьи короткие, тронутые сединой волосы казались почти белыми от падавшего на них зеленоватого света, замерла длинноволосая брюнетка с восточным разрезом глаз и родинкой на щеке. На ней было декольтированное платье из тонкого трикотажа. Черное, с капроновыми вставками, оно очень шло ей, подчеркивая ее соблазнительную худобу и изящный контур бедер. Почти безгрудая, она напоминала одновременно подростка и роковую женщину. В руке брюнетка держала бокал с шампанским.

Мужчина, казалось, был с ней знаком, но не настолько, чтобы запросто, по-дружески делиться связанными с игрой опасениями и надеждами. Он сдвигал свои густые, наседающие на глаза брови, шмыгал крупным носом и нервно поглаживал лоб. Видимо, был азартным игроком.

Яна сделала глоток вина, которое тут же заказала, с удовольствием отметив, что за стойкой та самая словоохотливая девушка, у которой она осведомлялась о Ваксмахере. А вот, кстати, и он! Яна с интересом воззрилась на подошедшего к столу Михаила Анатольевича. Он был несколько озабочен. Не удостоив вертящуюся рулетку взглядом, он обратился к брюнетке. Та напряженно улыбалась ему, делая вид, что внимает ему исключительно руководствуясь требованиями гуманности. Видимо, он ей надоел, но открыто сказать об этом она не решалась. Михаил Анатольевич сделал нетерпеливый жест рукой, словно приглашая девушку последовать за ним, но та проигнорировала его, неловко отмахнувшись.

Крупье объявил о конце очередного кона, и короткостриженный седоватый мужчина в синей рубашке с расстегнутым воротом поднял глаза на Ваксмахера. Тот скривил губы, что-то цедя сквозь них. Мужчина, сохраняя самообладание, ответил презрительной усмешкой и что-то сказав, видимо, не особенно приятное для Ваксмахера, отвернулся на миг, а потом еще ниже склонился над столом, ожидая объявления крупье. Тут Яна увидела Засурского-старшего. Он стремительно подошел к брюнетке и резко заговорил с ней. Его лицо конвульсивно дергалось, он снова был на взводе. Брюнетка бросила короткий, полный недоумения взгляд на Ваксмахера и, отдав ему бокал, пошла с Засурским. Они удалились, но вскоре Засурский вновь появился. Мужчина-игрок обменялся с ним многозначительными взглядами – Яна уловила между ними (мужчинами) некую тонкую связь – потом отозвал Ваксмахера в сторону и стал с ним энергично трепаться. Затем, видимо, не встретив должного понимания, Засурский ушел, не преминув перед уходом одарить своего зама раздраженным, припечатывающим взором.

Яна с любопытством смотрела на этот спектакль. Она забыла про вино, целиком отдавшись зрелищу, пока у самого ее уха не раздался насмешливо-недружелюбный голос Засурского, попавшего в бар через другую, располагавшуюся с противоположной стороны арку.

– Шпионите?

Начальный шипящий звук лишь подчеркнул змеиную ядовитость замечания. Яна вздрогнула – столь тесное соседство Засурского было для нее неожиданно.

– Отдыхаю, – выдавила она улыбку. – Или не имею права?

– Имеете, – недоверчиво усмехнулся Засурский. – А как насчет игры?

– Я еще не готова, мне нужен определенный градус, чтобы доверить свои сбережения вашему казино, – иронично откликнулась Яна.

– То есть, – напрягся Засурский, – вы полагаете, что вас здесь надуют?

– Ну, не так грубо, – кокетливо поморщила нос Яна, – но ведь не благотворительностью вы здесь занимаетесь!

– Нужно мастерство, тогда в накладе не останешься, – назидательно сказал Засурский.

– Я вот все думаю, – с затаенной садистской радостью улыбнулась Яна, – что понадобилось кому-то в квартире Галкиной?

– Вы были у меня дома, – уклонился от ответа Засурский. – Кто вам позволил?

– Я же не вломилась без приглашения, – возразила Яна. – Яков Григорьевич, как ваша супруга относилась к тому, что у вас была любовница? Если она, конечно, знала о ее существовании…

Засурский нахмурился. Его тонкогубое лицо стало неприступным и суровым как никогда.

– Не ваше дело! – злобно процедил он.

– А ваш сын, он охотно делил с вами свою невесту? – Яна решила дожать папочку.

– Никакая она не невеста! – гневно блеснули глаза Засурского, – она была просто шлюхой, с которой порой спят ради удовлетворения грубых инстинктов.

– Не очень-то любезно так говорить об умершей, – Яна сделала брезгливую гримасу, – хотя… За той нарочитостью, с которой вы открещиваетесь от Жени и принижаете ее, как мне кажется, скрывается ваше былая зависимость от нее. Это была страсть? Извините за нескромный вопрос.

– Нет, – раздраженно прохрипел Засурский, – это было то, что я сказал!

– Удовлетворение похоти? – уточнила Яна.

– Вот именно, – на бритвенно-узких губах Засурского пояилась мефистофельская усмешка, – не более того.

– Что Женя взяла у вас, Яков Григорьевич? – Яна вперила в дрожащее от негодования лицо Засурского острый взгляд. – Ведь за это ее и убили.

– Понятия не имею, о чем вы говорите, – угрюмо сдвинул брови Засурский.

– Вам не знакома белая «стодесятка» номер… – Яна по памяти назвала номер автомобиля, из которого следили за Галкиной.

Засурский картинно приподнял брови, выказывая изумление.

– Что это?

– Так вам знакома эта машина?

– Нет, – Засурский сделал резкое движение, дернув за узел галстука, словно тот жал ему.

– Хорошо, – вздохнула Яна. – И вы никогда не видели ее у казино?

– Нет, – сердито повторил Яков Григорьевич.

– О! – услышала Яна за спиной голос Ваксмахера. – Я тебя везде ищу!

Он обращался к Засурскому.

– Да-да, – заторопился последний. – Ты знаком с частным детективом?

Тут впервые, кажется, Засурский почувствовал что-то кроме тревоги и раздражения. Его лицо озарила насмешливо ироничная ухмылка сознающего свое могущество человека. «Может, он всегда так преображается в присутствии подчиненных?» – мелькнуло у Яны в голове. Она тонко улыбнулась. Мужчины приняли эту улыбку за ответ.

– Я вас оставляю, – церемонным тоном произнес Засурский, – у меня дела.

– Не смею задерживать, – кивнула Яна.

От нее не укрылся полный недоумения взор Ваксмахера – он, как и Засурский, не ожидал встретить здесь Яну. Оставшись одна, она продолжила наблюдение за игровым столом. Мужчина с короткими серыми волосами куда-то исчез, теперь с фортуной мерились силами два широкоплечих молодца в фирменных трикотажных майках и еще несколько человек, среди которых выделялась наружностью пышнотелая блондинка лет тридцати, одетая в сливовое платье с блестками, которое явно скрипело на ее мощных телесах, но которым та безумно гордилась, хотя и без конца одергивала его. Яна взяла фужер и стала прохаживаться по залам. Она лениво обозревала кадки с пальмами, старинное оружие, развешанное на стенах, живописные сундуки, выполнявшие роль столиков, на которых вперемешку стояли стаканы и рюмки разных форм с жидкостью разных цветов, картины со сценами из вольной жизни русского дворянства. В калейдоскопе бликов мелькали потные лица игроков и наблюдателей.

Она скорее почувствовала, чем увидела две быстрых фигуры, устремившиеся к выходу. Словно на ее кожу легло дыхание некоего урагана или подхватило теплое подводное течение. Яна успела обернуться – это был Ваксмахер. За ним семенила длинноволосая брюнетка. Узкое платье не давало ей двигаться так быстро, как она того хотела, не спасал и огромный боковой разрез. Яна метнулась к выходу. Она сбежала со ступенек, сталкиваясь с вышедшими подышать свежим воздухом посетителями. Ваксмахер, держа за руку брюнетку, спешил к двухдверному красному «мерседесу». Поняв, что у казино машину она не поймает, она решила добежать по перекрестка. «Мерседес» уже стартанул, до перекрестка оставалось около пятидесяти метров. Яна преодолела их с легкостью тигрицы, преследующей добычу, пересекла дорогу, и, затормозив недалеко от светофора, подняла руку. К ней стремительно приближались горящие, похожие на двух огромных светляков, фары. Даже не снизив скорость, автомобиль пронесся мимо Милославской, мягко шурша шинами по ночному асфальту, мигнул красными габаритными огнями и исчез в конце улицы.

«Вот черт!» – в этот момент Милославская пожалела, что не имеет личного автомобиля.

Шансы поймать в этот поздний час тачку были катастрофически малы. Теперь, даже ей это и удастся сделать, догнать красный «мерседес», на котором укатил Ваксмахер с брюнеткой, будет практически невозможно. Она медленно развернулась и неторопливо пошла по направлению к казино, вход которого сиял неоновыми огнями. Осмотрев еще раз стоянку и не обнаружив белой «стодесятки», Яна вошла внутрь казино. «Неужели, – думала она, бродя по залам и скользя рассеянным взором по игрокам, – снова осечка?» Такого с ней давно уже не случалось. «Может, эта машина и ее владелец будут здесь позже?» – спросила она себя, устроившись на мягком диване в укромном уголке. Она провела в казино еще почти час, периодически выходя наружу, чтобы осмотреть стоянку, но «стодесятка» так и не появилась.

Решив, что далее оставаться здесь не имеет смысла, Яна на прощанье подошла к барменше.

– Добрый вечер, – кивнула Яна, пристроившись у стойки.

– Здравствуйте, – улыбнулась Карпунина, – только уже ночь на дворе… Красное сухое?

– Нет, спасибо, – покачала головой Милославская. – Хочу кое о чем спросить у вас. Вы знаете постоянных клиентов казино?

– Не всех, конечно, – улыбнулась Карпунина, – но кое-кого знаю.

– Меня интересует Сергей Павлович Копелев, налоговый полицейский. С ним вы знакомы?

– Налоговый полицейский… Не знаю, – задумалась Тамара. – Хотя какой-то Сергей Павлович частенько здесь бывает. Только вот где он работает и как его фамилия, я не знаю.

– Можете описать, как он выглядит?

– Лет сорок, плотный такой, с короткой стрижкой «ежиком», – задумчиво произнесла Карпунина. – Извините, – она принялась обслуживать толстого лысого мужика, подошедшего промочить горло.

Милославская терпеливо дожидалась, пока барменша освободится. Но тут подтянулась еще одна парочка, разгоряченная игрой, затем два парня в майках, которых Яна видела за игрой. Карпунина освободилась минут через десять.

– Кстати, – сказала она, словно что-то вспомнив, – этот Сергей Павлович был сегодня здесь, я видела его примерно часа полтора назад.

– Как он был одет? – Милославская почему-то сразу подумала о мужчине с серо-седыми волосами, которого она видела в обществе брюнетки.

– Какие-то темные брюки и синяя рубашка, кажется.

– Он ездит на белой «Ладе-сто десять»? – торопливо спросила Яна.

– Я же не выхожу на улицу, – с грустной улыбкой ответила Тамара.

– Спасибо, – Милославская резко отошла от стойки и направилась по залам в поисках мужчины в синей рубашке.

Нигде его не обнаружив, она вышла на крыльцо. Некоторые машины уехали, их место на стоянке заняли другие, а белой «стодесятки» так и не было. Яна постояла немного на краю тротуара в надежде поймать такси, но машин не было и она, закурив, пошла вдоль дороги в сторону дома. Возле Детского парка можно было попасть на дежурный трамвай.

Быстрым шагом Милославская преодолела большую часть расстояния до парка, размышляя об увиденном и услышанном в казино. Вскоре она поймала себя на какой-то странной мысли, еще не оформившейся, но настойчиво торкавшейся в мозг. Другие мысли как-то незаметно пропали, и осталась только одна, бившая словно струя из брандспойта. Она несла в себе что-то тревожное и необъяснимое, что держало Милославскую в постоянном напряжении. Яна резко обернулась и остановилась, ожидая увидеть нечто странное или страшное, но дорога позади была так же пустынна как и впереди и только в конце улицы, как показалось Яне, она заметила что-то темное, грудой возвышавшееся на мостовой. Хоть она и не особенно глядела по сторонам, когда проходила по этому участку пути, но точно помнила, что в том месте на дороге ничего не было. Единственно возможным объяснением этому явлению было то, что подъехавший только что автомобиль погасил фары и габаритные огни. Милославская хотела было вернуться, чтобы удостовериться в этом и избавиться от навязчивого ощущения страха, некоторое время преследующего ее, но потом решила этого не делать. До парка, где могли быть люди, так же как и она собирающиеся попасть на дежурный трамвай, оставалось каких-то двести-триста метров. Там же была и диспетчерская, где уж наверняка кто-нибудь был.

Яна снова пошла вперед по дороге, освещенной редкими фонарями, стараясь держаться ближе к тротуару. Все ее чувства обострились, и она слышала, как выводят свои брачные песни соловьи, и ветер шелестит листьями пирамидальных тополей, вонзившихся в чернильно-фиолетовое небо. Мягкий хруст мелких камешков под колесами автомобиля и слабый ровный звук двигателя заставил ее снова оглянуться. Она вздрогнула, увидев позади, метрах в ста от себя, автомобиль. У него горели только габаритные огни, и двигался он, если он вообще двигался, очень медленно. Слыша, как сердце выбивает в груди барабанную дробь, Милославская шагнула на тротуар и спряталась за толстым стволом огромного тополя.

«Черт побери!» – едва не вскрикнула она, в свете фонаря увидев белую «стодесятку», медленно, со скоростью пешехода проехавшую мимо места, где она скрывалась. Номерной знак она разглядеть не смогла: освещавшие его лампы давали слишком мало света, к тому же, как ей показалось, он был заляпан грязью. Милославская проводила автомобиль взглядом, все же ни секунды не сомневаясь, что это именно та «стодесятка», о которой ей рассказывала Женя Галкина и которую она, Яна должна была увидеть на стоянке, у входа в казино «Большая игра». «Значит, не у входа в казино, – сама себе пояснила Милославская, – а в связи с казино, что в принципе дела не меняет». Она хорошо знала, что карты зачастую изъясняются не картинками из реальной жизни, а символами. И хотя символического в данном видении было не много, Милославская поняла, что в нем просто совместились казино и белая «стодесятка». Причем, – чувствовала Яна, – была здесь кроме материальной, физической и еще какая-то связь, которую ей еще предстояло раскрыть. Но сейчас нужно было подумать, как избавиться от этого преследования. «Стодесятка» (Милославская увидела это, выглянув из-за дерева) достигла перекрестка, над которым возвышалась башенка трамвайного депо, развернулась и, врубив дальний свет, двинулась в обратном направлении. Яна снова спряталась за деревом и, как только машина проехала мимо, быстро пошла к остановке.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации