Текст книги "Ядерный щит"

2.9. Хронология совершенствования ядерного оружия

Процесс повышения боевой эффективности системы ядерных вооружений был связан в основном с двумя взаимозависимыми направлениями работ:

• улучшением собственных боевых характеристик ядерных боеприпасов;

• расширением видов и совершенствованием возможностей носителей ядерного оружия.

При созданим новых видов ядерных боеприпасов преследовались следующие цели:

• увеличение энерговыделения ядерных зарядов при фиксированных массогабаритных параметрах;

• повышение живучести ядерных зарядов в условиях внешних воздействий различного типа, в том числе воздействий поражающих факторов ядерного взрыва;

• исследование поражающих факторов ядерного взрыва и их воздействия на поражаемые объекты, в том числе элементы системы ядерных вооружений;

• улучшение удельных характеристик отдельных поражающих факторов;

• адаптация, модернизация и разработка ядерных зарядов применительно к оснащению различных видов вооруженных сил и носителей;

• повышение безопасности ядерных зарядов;

• исследование расширенного или ограниченного использования в ядерных зарядах различных типов материалов;

• улучшение конструкционных схем и технологии производства;

• создание специализированных ядерных зарядов для мирного, промышленного использования;

• сокращение номенклатуры ядерных зарядов.

На первом этапе развития системы стратегических вооружений единственным средством доставки ядерного оружия была стратегическая авиация, а основным видом стратегических ядерных боеприпасов – авиабомбы.

Определяющее значение имели качество и количество стратегической авиации, эффективность мест базирования, боевые возможности средств перехвата и наличие достаточного количества ядерных боезарядов. Основная асимметрия в балансе ядерных сил СССР и США в то время определялась различием в возможностях базирования стратегической авиации, в связи с чем серьезное внимание было обращено на баллистические ракеты. Этому способствовало успешное испытание первой баллистической ракеты Р-1 с дальностью действия около 300 км, которую приняли на вооружение в 1950 г. В этом же году состоялось испытание второй баллистической ракеты Р-2 с отделяющейся боевой частью и дальностью действия до 600 км. Она была принята на вооружение в 1951 г.

В 1956 г. началось испытание первой советской баллистической ракеты Р-5 с дальностью действия до 1200 км. Эта ракета находилась на вооружении до 1968 г. и являлась первой баллистической ракетой с ядерным боевым оснащением. В 1955 г. прошли испытания первой баллистической ракеты морского базирования Р-11, и в 1959 г. она поступила на вооружение в составе ракетного комплекса Д-1.

Из-за развертывания США авиационных средств доставки ядерного оружия, угрожавших жизненно важным центрам СССР, в 1954 г. были созданы войска противовоздушной обороны. Принципиальное значение имела разработка термоядерного оружия, в результате которой удалось совершить качественный скачок в уровне энерговыделения ядерных зарядов от десятков килотонн до мегатонного класса. Значение потенциальной возможности доставки на территорию противника нескольких единиц ядерных боеприпасов качественно возросло, и в условиях резкой асимметрии ядерных вооружений США и СССР увеличились фактические возможности сдерживания. Подчеркнем исключительную роль ядерных испытаний в создании термоядерного оружия.

Как уже говорилось выше, к началу 1950-х годов главная задача, ради которой организовывалось КБ-11, была решена – была создана и успешно испытана атомная бомба. В условиях обострявшегося противостояния с США на первый план вышла задача создания ядерного арсенала страны. Со второй половины 1950-х годов номенклатура ядерных боеприпасов начала быстро расширяться.

В декабре 1948 г. (до проведения испытания первой атомной бомбы) при активном участии Ю.Б. Харитона и П.М. Зернова было принято решение о строительстве в зоне КБ-11 сборочного серийного завода с выпуском 20 изделий в год. Первая серия атомных зарядов типа РДС-1 в количестве 5 единиц была заложена на хранение в КБ-11 уже в 1950 г. Результаты испытаний РДС-2 и РДС-3 в 1951 г. легли в основу первого ядерного заряда, подготавливаемого для передачи на вооружение (РДС-3), а также использовались для создания более мощного малогабаритного заряда РДС-4 «Татьяна», ставшего первым массовым боезарядом, поступившим на вооружение нашей армии.

Оснащение ракет ядерными зарядами проводилось при самом непосредственном участии руководства страны, Министерства обороны и оборонных отраслей. Например, в испытаниях при пуске ракеты Р-5М с последующим взрывом ядерного заряда РДС-4, проводившихся 2 февраля 1956 г., участвовали помимо П.М. Зернова, Е.А. Негина, С.П. Королева министр оборонной промышленности Д.Ф. Устинов, заместитель министра обороны М.И. Неделин.

В мае 1956 г. на боевое дежурство заступили первые ракетные части, оснащенные баллистической ракетой Р-5М.

В середине 1950-х годов по настойчивым требованиям Ю.Б. Харитона была начата работа над зарядом для первой межконтинентальной баллистической ракеты Р-7 разработки ОКБ С.П. Королева. Ракета Р-7 со стартовой массой около 300 т могла доставить примерно пятитонный термоядерный боеприпас на дальность около 8000 км с точностью до 8 км.

Технический облик конструкции заряда определялся совместно с ОКБ-1, возглавляемым главным конструктором С.П. Королевым. Компоновка заряда в корпусе головной части ракеты Р-7 осуществлялась с учетом обеспечения важных и сложных условий, необходимых для того, чтобы разместить заряд в жестко ограниченном объеме и в то же время создать возможность для его срабатывания. Творческая работа двух коллективов позволила решить эти задачи. Специалисты КБ-11 в этот период совершили немало прорывов в области зарядостроения и создания боевых частей. В частности, впервые по инициативе Ю.Б. Харитона были использованы методы масштабного моделирования, когда многие характеристики проверялись на уменьшенных в 2—2,5 раза моделях. В октябре 1957 г. заряд для Р-7 мощностью 2,9 Мт был испытан на Новоземельском полигоне. Еще два года ушли на улучшение конструкции головной части ракеты и совершенствование измерительных систем, используемых при работе заряда. В ноябре 1959 г. четыре наземных комплекса первых советских межконтинентальных ракет с ядерным зарядом поступили на вооружение.

В эти годы под руководством С.Г. Кочарянца сложилась кооперация КБ-11 с ракетными организациями, в первую очередь с ОКБ-1 С.П. Королева. По инициативе КБ-11 был поставлен вопрос об автономной отработке боевого оснащения.

Даже создание ядерных боеприпасов для хорошо изученного средства доставки – самолета – потребовало большого напряжения научно-конструкторской мысли. К началу 1950-х годов задача, которая ставилась перед КБ-11 в 1946 г., была решена: атомный заряд РДС-1 создан и испытан. Теперь требовалось как можно быстрее перейти к разработке более совершенных атомных зарядов. Усилия в этом направлении предпринимались заранее. Еще летом 1948 г. по предложению И.В. Курчатова, Б.Л. Ванникова и Ю.Б. Харитона было подготовлено постановление Совета министров СССР «О дополнении плана работ КБ-11». В нем содержались задания, касавшиеся создания новых атомных зарядов РДС-3, РДС-4, РДС-5.

Принципиальные отличия РДС-2 и РДС-3 от РДС-1 состояли в схемном решении конструкции центральной части и фокусирующей системы заряда, а между собой эти заряды различались только составом ядерных материалов. Указанные особенности позволили достичь более высоких сжатий делящихся материалов, уменьшить габариты и массу зарядов. Таким образом, их размеры и масса по сравнению с РДС-1 уменьшились, а мощность увеличилась более чем в 2 раза. Заряды РДС-2 и РДС-3 были успешно испытаны 24 сентября и 18 октября 1951 г. Таким образом, в СССР впервые была успешно испытана атомная бомба как ядерный боеприпас самолета Ту-4. В октябре 1954 г. было проведено первое полигонное испытание бомбы РДС-3 с внешним импульсным нейтронным источником, позволившим повысить мощность заряда в 1,5 раза по сравнению с ранее испытанным вариантом.

Планы дальнейшего совершенствования зарядов были связаны с созданием ядерной бомбы меньших калибра и массы для реактивных бомбардировщиков Ил-28, базирующихся на аэродромах европейского театра военных действий. Разработанный в соответствии с этими требованиями заряд РДС-4 «Татьяна» прошел успешное испытание 23 августа 1953 г. на Семипалатинском полигоне. Бомба, содержащая заряд мощностью 28 кт, подвешивалась к самолету Ил-28. Мощность заряда РДС-4 была сопоставима с мощностью заряда РДС-2 при сокращении диаметра на одну треть. В дальнейшем заряд РДС-4 и его модификации использовались также в качестве боевого оснащения баллистической ракеты средней дальности Р-5М класса «земля—земля» и фронтовой крылатой ракеты (ФКР-1) с подвижным стартом.

В полигонных испытаниях 1953—1954 гг. проводились исследования, связанные с уменьшением необходимой для создания заряда массы остродефицитного плутония (на этом этапе еще не было наработано достаточного количества делящихся материалов). Полученные уникальные результаты заложили основу для дальнейших проработок и оптимизации массы плутония и энерговыделения заряда на принципе имплозии. Был разработан вариант заряда РДС-4, получивший обозначение РДС-4М. Он содержал меньшее количество делящихся материалов и, соответственно, имел меньшую мощность. Кроме бомбы с РДС-4М была разработана модификация головной части баллистической ракеты Р-5М, а также боевая часть фронтовой крылатой ракеты КС-7 на подвижной стартовой установке.

К 1957 г. на предприятиях Минсредмаша было наработано достаточно большое количество урана-235, поэтому стало возможным создание атомного заряда имплозивного типа с применением в качестве ядерного горючего только урана-235. Этот заряд был успешно испытан в сентябре 1957 г., после чего произошла передача его на вооружение в составе боевых частей.

В 1953—1954 гг. началась разработка атомного заряда для торпеды Т-5, имевшей стандартный калибр. Требовалось существенно по сравнению с предыдущими разработками РДС-4 сократить габариты заряда. Разработчикам в КБ-11 предстояло решить непростую задачу. По результатам трех полигонных испытаний была выбрана конструкция заряда для торпеды. Этот заряд мощностью 3,5 кт 21 сентября 1955 г. был испытан в составе боевого зарядного отделения (БЗО) торпеды Т-5 в подводном положении в районе архипелага Новая Земля. (США к тому времени уже провели подводный атомный взрыв в районе атолла Бикини.) Документация на заряды БЗО для торпеды Т-5 была передана в серийное производство в 1957 г. Так появилась первая в стране торпеда с атомным зарядом. Затем КБ-11 совместно с КБ-25 приступило к созданию автономного специального боевого зарядного отделения (АСБЗО), которое могло бы использоваться в любой торпеде такого же калибра. В АСБЗО устанавливался облегченный заряд, разработанный на базе испытанного в 1955 г., с применением нового взрывчатого состава. В нем предусматривалось существенное расширение температурного диапазона эксплуатации. Эта работа потребовала исследований температурной прочности и стабильности взрывчатого состава в деталях в широком диапазоне температур, виброустойчивости и вибропрочности.

В 1954—1958 гг. в КБ-11 были отработаны образцы ядерных боеприпасов с ядерными и термоядерными зарядами, используемые для оснащения носителей ядерного оружия различного класса и назначения. Первым ядерным оружием подводных лодок стала торпеда Т-5 (разработчик заряда Б.Д. Бондаренко), затем ракета Р-11 ФМ и крылатая ракета. Первой баллистической ракетой с термоядерным зарядом для подводных лодок была Р-13, а с подводным стартом – Р-21.

В начале 1960-х годов в СССР начались работы по созданию тяжелой межконтинентальной баллистической ракеты Р-36, которая позже стала основой нашего ракетно-ядерного щита. В 1962 г. для моноблочного оснащения этой ракеты во ВНИИЭФе был разработан и успешно испытан термоядерный заряд сверхбольшой мощности (Б.Н. Козлов). Ядерные боеприпасы для ракеты тактического назначения «Луна-М» были разработаны в 1961—1979 гг., а в 1965—1968 гг. – боевые части различных мощности и назначения для высокоточного тактического ракетного комплекса «Точка-У».

Результатом участия ВНИИЭФа в разработке ядерного оружия является оснащение ядерными боеприпасами современных стратегических шахтных и подвижных комплексов РВСН (МР УР-100 НУТГХ, Р-36, Р-36МУТТХ, Р-36М2, РТ-23УТГХ, «Тополь», «Тополь-М»).

Ядерный заряд был модифицирован для размещения в зенитной управляемой ракете ЗУР-215 (тем самым решалась задача укрепления противовоздушной обороны страны). 19 января 1957 г. прошли успешные испытания новой разработки. Пуск ракеты с полигона Капустин Яр и взрыв (на высоте около 10 км) ядерного заряда явились заключительным этапом государственных летных испытаний ракеты ЗУР. Под действием взрыва два самолета-мишени Ил-28, управляемые по радио и находившиеся на расстоянии примерно 1000 м от эпицентра, были уничтожены. Заряд был запущен в серийное производство и впоследствии также использовался в комплексе с тактической пороховой баллистической ракетой «Марс» и тактической ракетой «Луна».

Со второй половины 1950-х годов номеклатура ядерных боеприпасов начала быстро расширяться. Были разработаны серия авиабомб, ядерные боеприпасы для первых баллистических ракет средней дальности, для первой крылатой ракеты и самолета-снаряда. Появились первые ядерные торпеды и первая зенитная управляемая ракета с ядерным боевым оснащением. Несколько позднее на вооружение поступили оперативно-тактические ракеты, атомный артиллерийский снаряд и атомная мина. В самом конце 1950-х годов на боевое дежурство встали и стратегические межконтинентальные ракеты. Они должны были нести новые, гораздо более мощные заряды – термоядерные. Первым (одноступенчатым) зарядом такого типа стал заряд РДС-6с мощностью 400 кт, испытанный 12 августа 1953 г.

Успехи специалистов КБ-11 дали стране принципиальную возможность при необходимости быстро наращивать ядерный арсенал. Его основной составляющей стали термоядерные заряды, серийное производство которых началось после испытания РДС-37 мощностью 1,6 Мт, успешно прошедшего 22 ноября 1955 г. Это было самое мощное ядерное испытание на бывшем Семипалатинском полигоне. Эта разработка легла в основу нескольких термоядерных зарядов для боевого оснащения следующих носителей:

• межконтинентальной стратегической ракеты Р-7;

• стратегической ракеты среднего радиуса Р-12;

• морской ракеты Р-13;

• тяжелых бомбардировщиков Ту-16, Ил-28;

• межконтинентальных крылатых ракет «Буран» и «Буря».

22 февраля 1958 г., успешно прошел испытания двухступенчатый термоядерный заряд усовершенствованной физической схемы, получивший номер 49. Этот заряд позволил увеличить удельную мощность термоядерных зарядов при увеличении плотности компоновки и уменьшении габаритов. Так было положено начало созданию термоядерных зарядов второго поколения.

В марте 1958 г. СССР выступил с инициативой прекращения ядерных испытаний, приняв в одностороннем порядке мораторий на их проведение. Однако отказ западных держав последовать этому примеру заставил руководство нашей страны с 30 сентября 1958 г. возобновить ядерные испытания. В конце 1958 г. было испытано пять экспериментальных стратегических термоядерных зарядов мегатонного класса, различных по мощности, массе и габаритам, в основе которых лежала физическая схема заряда 49. В кратчайшее время были развернуты работы по размещению этих зарядов в головных частях межконтинентальных баллистических ракет Р-7А, Р-9, Р-16, а также ракет среднего радиуса действия Р-12 и Р-14.

Важной вехой в создании термоядерных зарядов этого поколения была реализация идеи по существенному увеличению КПД атомного заряда. Успех был достигнут за счет так называемого бустерного режима срабатывания, что позволило сократить расход делящихся материалов, повысить надежность зарядов и существенно уменьшить их массу и габариты. Первое испытание такого экспериментального атомного заряда мощностью 12 кт состоялось 28 декабря 1957 г. на Семипалатинском полигоне.

В ноябре 1958 г. СССР и США объявили мораторий на ядерные испытания, который продолжался по 31 августа 1961 г.

Период 1959—1961 гг. примечателен появлением новых физических идей и конструкторских решений, развитием расчетно-теорети-ческой и экспериментально-исследовательской базы. В то время были начаты работы по малогабаритным первичным зарядам, работающим в бустерном режиме, выдвинуты предложения по направленному выводу излучения, по новым многоступенчатым физическим схемам, позволяющим повышать мощность зарядов мегатонного класса. Появились и другие идеи и предложения, которые легли в основу новых образцов зарядов, испытанных позже – в 1961—1962 гг., а затем в условиях подземных испытаний.

Появление зарядов нового поколения потребовало решения ряда конструкторских, металловедческих, технологических, исследовательских и методических задач. В течение 1958—1960 гг. были выявлены потребности армии в ядерном оснащении комплексами оружия различного назначения и с некоторым запасом определена номенклатура новых зарядов. К 1961 г. были проработаны проекты экспериментальных зарядов повышенной удельной мощности стратегического назначения и разработана документация к ним.

Серия испытаний 1961—1962 гг. подвела итоги первого этапа в развитии ядерных зарядов и создании научно-технической базы для их разработки. Далее началась беспрецедентная по масштабам и результатам работа по созданию ядерного арсенала страны, которая продолжалась до конца 1980-х годов. Эта работа включала три основных направления:

• развитие и совершенствование термоядерных зарядов и первичных инициаторов для стратегических систем оружия различных классов и различных вариантов базирования;

• создание специализированных термоядерных зарядов для ПРО и ПВО – рентгеновских и нейтронных;

• разработка термоядерных и атомных зарядов для нестратегических систем оружия различного вида базирования: авиационного, морского, сухопутных войск.

2.10. ПВО и ПРО

Сразу же после окончания Великой Отечественной войны в стране были начаты работы по созданию ядерного оружия, баллистических ракет, средств радиолокации и зенитных управляемых ракет.

В 1947 г. были проведены первые пуски трофейных баллистических ракет, а в октябре 1948 г. состоялся успешный запуск советской баллистической ракеты.

В 1948 г. после успешных испытаний двух образцов зенитных управляемых ракет И.В. Сталин поставил задачу создать в течение 5 лет систему зенитно-ракетной обороны Москвы.

В середине 1950-х годов параллельно с созданием ядерного оружия в бомбовом варианте в Советском Союзе начинается развитие ракетной техники. Самое активное участие в этом процессе приняло КБ-11. Плоды сотрудничества с конструкторским бюро С.П. Королева – головные части ракет Р5М и Р7, характеризующих первый этап развития ядерного оружейного комплекса СССР на базе ракетной техники. 2 февраля 1956 г. в СССР был проведен успешный запуск с полигона Капустин Яр первой отечественной баллистической ракеты с ядерной боеголовкой мощностью 0,4 кт, созданной в КБ-11, которая, пролетев 1200 км, взорвалась в пустыне в режиме наземного ядерного взрыва в 160 км севернее г. Аральска (в газете «Атомпресса» (2006, № 6) об этом событии очень ярко рассказал генерал-лейтенант С.А. Зеленцов – его непосредственный участник).

В 1953 г. Министерство обороны ставит в ЦК КПСС вопрос о необходимости создания системы противоракетной обороны. В 1960– 1970-е годы разработка ядерных зарядов для боевых частей ракет стратегического назначения и для систем ПРО становится основным направлением работ в КБ-11. В это время созданы, отработаны и испытаны приборы автоматики и боевые части для стратегических ракет второго поколения Р-12, Р-14, Р-9А, Р-36, РТ-2, РТ-15, РТ-2П.

В 1950-е годы ученые КБ-11 создают заряды для боевых частей первых крылатых ракет П-5, П-5Д, П5-СН, разработанных в ОКБ В.И. Челомея, стартовавших с борта корабля или атомной подводной лодки в надводном положении.

Специалисты КБ-11 Н.А. Дмитриев, В.Н. Родигин, Д.А. Франк-Каменецкий в 1954 г. показали, что лучший способ зашиты от ядерного оружия противника – высотный ядерный взрыв. Зенитная ракета с ядерным зарядом и автоматикой подрыва разработки КБ-11 была испытана в 1957 г. Компоновка же заряда и автоматики осуществлялась КБ-25.

Во второй половине 1960-х годов США начали масштабные работы по созданию противоракетной обороны. Это предопределило основные, качественно новые задачи ядерно-оружейного комплекса СССР. Стойкость военной техники к действию поражающих факторов ядерного взрыва стала магистральной темой в отрасли.

Для непосредственного руководства межведомственной проблемой обеспечения необходимых характеристик ракетного вооружения был создан Межведомственный координационный совет по стойкости (МКСС) из представителей ведущих организаций Министерства общего машиностроения, Миноборонпрома, Минобороны и Минсредмаша. Председателем МКСС был назначен заместитель министра общего машиностроения А.С. Матренин. Ю.Б. Харитон был назначен его заместителем.

Во второй половине 1960-х годов начались исследования, связанные с выработкой концептуальных подходов к проектированию боевых блоков повышенной стойкости к средствам ПРО. Исследование воздействия поражающих факторов ядерного взрыва на конструкцию заряда и ядерного боеприпаса в целом, а также расчеты и проектные проработки показали, что в принципе можно создать сверхпрочную боеголовку, способную выдержать воздействие мощного комплекса поражающих факторов ядерного взрыва на достаточно близких расстояниях от подрыва противоракеты.

Для моделирования воздействия поражающих факторов ядерного взрыва на военную технику во ВНИИЭФе были спроектированы и построены мощные лабораторные облучательные установки и комплексы: сильноточные импульсные ускорители электронов и импульсные ядерные реакторы различных типов. К их числу относятся самый мощный в мире импульсный реактор БИГР (А.М. Воинов, В.Ф. Колесов, М.И. Кувшинов, А.А. Малинкин, Б.Д. Сциборский) и уникальный облучательный комплекс «Пульсар», созданный под руководством В.С. Босамыкина и А.И. Павловского.

В целях исследования стойкости вооружений и военной техники к действию поражающих факторов ядерного взрыва в Минсредмаше совместно с Минобороны было проведено 52 специализированных облучательных опыта. На ядерных полигонах под землей разыгрывались «звездные войны», проводились натурные облучательные опыты по изучению воздействия излучений ядерного взрыва.

В 1970—1980 гг. во ВНИИЭФ и ВНИИТФ в интересах проработки возможностей создания отечественной ПВО и ПРО были созданы и испытаны специальные заряды с уникальными характеристиками по широкому спектру поражающих факторов ядерного взрыва. При этом было проведено более 50 ядерных испытаний, что позволило наработать уникальный научно-технический потенциал, который до сих пор является базой как для конструирования термоядерных зарядов, так и для тестирования развивающихся математических методов моделирования.

Появление в США в 1983 г. программы стратегической оборонной инициативы (СОИ) еще больше обострило проблемы научно-технической политики в области ядерных вооружений. Специалисты ВНИИЭФ за несколько лет под руководством Ю.Б. Харитона, Ю.А Трутнева, А.И. Павловского, Г.А. Кириллова создали и испытали совершенно новые специальные устройства (А.Н. Анисимов, П.Д. Гаспарян с сотрудниками). Эти работы осуществлялись в научной кооперации с учеными Троицкого научного центра и ФИАЭ под руководством Ю.Б. Харитона и Е.П. Велихова.

Оба ядерных центра обладали уникальной экспериментальной базой для выполнения этих работ – проведения сложных лабораторных экспериментов и уникальных физических исследований в ходе подземных ядерных испытаний, имели реальный расчетно-эксперимен-тальный задел и новое поколение специалистов, готовых и способных отвечать на вызовы в научно-технических областях.

В результате проведения организациями Минатома и Минобороны России, оборонных отраслей промышленности и институтами РАН масштабной работы была поставлена и вновь в короткий срок решена задача защиты ракетных комплексов от действия основных поражающих факторов ядерных взрывов.

Так, в период 1976—1990 гг. велась лабораторно-конструкторская отработка по 26 наименованиям зарядов, 18 из которых были переданы в производство и в составе новых комплексов оружия приняты на вооружение. По шести наименованиям зарядов, испытанных в то время, работы после длительного перерыва продолжаются и сейчас, документация готовится к передаче в производство, а комплексы оружия, где они размещаются в настоящее время, – к принятию на вооружение. Наработанный в ядерных испытаниях за период 1977—1990 гг. задел позволяет даже в условиях действия Договора о полном прекращении ядерных испытаний создавать, при необходимости, новые комплексы оружия.

Прогресс в создании межконтинентальных баллистических ракет инициировал во ВНИИЭФ работы в области отечественной противоракетной обороны. Работы эти велись поэтапно, соответственно техническому уровню средств ракетного нападения. Первый период характеризуется созданием противоракет и их оснащения, обладающих возможностью надежного поражения моноблочных головных частей. Важнейшей компонентой совершенствования ПРО являлось создание специализированных зарядов для этой системы. Вначале работы концентрировались в основном на создании зарядов, которые поражали бы моноблочные головные части рентгеновским излучением.

Во ВНИИЭФ работы по зарядам для ПРО были инициированы Е.М. Рабиновичем при активной поддержке Ю.Б. Харитона. Необходимо отметить, что эта деятельность велась в весьма жесткой конкурентной борьбе с коллективом ВНИИТФ, где значительных успехов добились Ю.А. Романов, В. Розанов, Ю. Диков.

Первым зарядом, разработанным во ВНИИЭФ для противоракетной обороны в начале 1960-х годов, был рентгеновский заряд с жестким спектром рентгеновского излучения (РИ). Экспериментальный вариант этого заряда испытывался на Новоземельском полигоне. Испытания прошли успешно; был осуществлен необходимый комплекс измерений РИ.

Практически сразу после испытаний первых отечественных ядерных зарядов встал вопрос об использовании нового вида оружия для укрепления Военно-морского флота. К выполнению этой задачи немедленно было подключено КБ-11, и с тех пор оно непрерывно и тесно взаимодействует с ВМФ, разрабатывая ядерно-оружейное оснащение.

Первый советский подводный ядерный взрыв (торпеда Т-5) осуществлен 50 лет назад на Новой Земле (21 сентября 1955 г., мощностью 3,5 кт). Результаты испытаний дали важный материал для дальнейшей работы ученым и конструкторам КБ-11.

В 1950-е годы ученые КБ-11 создают заряды для боевых частей первых крылатых ракет П-5, П-5Д, П5-СН, разработанных в ОКБ В.И. Челомея и стартовавших с борта корабля или атомной подводной лодки в надводном положении.

В 1953—1959 гг. разрабатывается боевое оснащение для баллистической ракеты ВМФ РИФМ.

С конца 1950-х годов атомный подводный флот США начинает представлять реальную угрозу для СССР, поэтому руководство ВМФ приступает к программе противолодочной обороны. Проведением работ по разработке конструкции зарядов для противолодочных ракет (испытания «Вихрь», «Вьюга») и глубинной бомбы занимается КБ-11.

Оснащение Военно-морских ядерных сил США разделяющимися головными частями, способными соединяться в многоэлементные баллистические цели, состоящие из боеголовок и ложных целей для прорыва системы противоракетной обороны, поставило перед разработчиками отечественной ПРО новые задачи: наша система должна была с высокой вероятностью нейтрализовать боеголовки в составе сложной баллистической цели, включающей до 10 боеголовок, прикрытых дополнительно дипольным отражателем, легкими и тяжелыми ложными целями. Важнейшей компонентой совершенствования системы ПРО являлось создание для нее специализированных зарядов.

По мере усложнения задач (главным образом с появлением разделяющихся головных частей) от разработчиков потребовалось при обеспечении радиусов поражения цели в несколько сотен метров кардинально уменьшить мощность взрыва для наведения противоракеты на цель в условиях множественных взрывов ядерных зарядов других противоракет. Этим задачам в наибольшей степени отвечали заряды, специализированные по поражению боеголовок нейтронами, а также рентгеновским излучением. Решению этих задач в значительной степени способствовало оснащение вычислительного комплекса ВНИИЭФ ЭВМ нового поколения, позволяющими проводить более сложные теоретические расчеты.

Говоря о ядерном оружии, нельзя не упомянуть о том, что параллельно с созданием разнообразных боеприпасов разрабатывались необходимые для их функционирования системы автоматики. Упомянем здесь только две уникальные разработки этого назначения: импульсный нейтронный инициатор (система ИНИ), который с 1955 г. применяется практически во всех ядерных боеприпасах, и высокоточный радиодатчик, обеспечивающий воздушный подрыв заряда в условиях, когда вероятный противник создает, например, мощные радиопомехи. Разработка этого датчика инициировала создание целого ряда аналогичных приборов в специальном проектном институте Минатома Российской Федерации, в том числе:

• уникальные по точности временные устройства, имеющие принципиальное значение для перехвата целей системами ПВО и ПРО;

• несколько поколений автономной системы неконтактного подрыва;

• система, обеспечивающая неоднократное переключение в полете мощности взрыва ядерного заряда на траектории в зависимости от целевой обстановки;

• устойчивые ударные датчики, обеспечивающие быстродействие подрыва ядерного заряда при встрече с практически любой возможной преградой во всех диапазонах скоростей и углов подхода к цели;

• адаптивная система автоматики подрыва, обеспечивающая подрыв ядерного заряда с максимальной боевой эффективностью у цели.

Эта многогранная, многопрофильная деятельность являлась очень важной составляющей всего комплекса работ по созданию ядерного щита страны. На второй конференции разработчиков ядерного оружия Ю.И. Файков (с 1999 г. начальник КБ-2 ВНИИЭФ) говорил: «Характерно, что создание всех составляющих ядерного оружия – заряда, приборов систем автоматики и подрыва, корпусов ядерного боеприпаса, носителей, систем их управления, стартов, полигонов, средств испытаний, измерений для отработки ядерного оружия – проводилось одновременно. Важно подчеркнуть, что при этом работа велась активно и творчески. Инициативу проявляли и военные, и ракетчики, и ядерщики».