Текст книги "Очаровательная плутовка"

Лорд Шелдрейк немного помолчал и наконец ответил:

– Леди Анастасия, чтобы стать хорошим инвестором, необходимо соблюдать два правила. Во-первых, не ставить все на карту, а во-вторых, уметь определить, какое рискованное предприятие увенчается самым высоким процентом успеха, а какое при наибольших затратах вообще окончится крахом. Англия и континент – это стабильность и проверенные возможности. Колонии – пока что безбрежные неизведанные территории.

Анастасия поджала губы.

– Это уже не колонии, милорд. Это Штаты. И то, что вы всегда вели дела одним способом, еще не означает, что не существует другого, лучшего. Это лишь говорит о том, что вам еще предстоит этот способ открыть. Нежелание порождает самодовольство, которое, в свою очередь, ведет к поражению.

Маркиз бросил на нее проницательный взгляд.

– А вы здорово все отрепетировали.

– У меня для этого была целая ночь. Я почувствовала ваше нежелание еще вчера, когда мистер Феншоу заявил, что вы являетесь моим финансовым консультантом. Только не знала, насколько оно велико: распространяется ли оно лишь на то, что вы откажетесь вкладывать собственные средства, или вообще на саму идею. Думаю, теперь я знаю ответ.

Подняв голову, лорд встретился с ней взглядом.

– Я в этом не сомневаюсь. Но я хочу, чтобы вы поняли, почему я не ухватился обеими руками за вашу идею. Не потому, что я отказываюсь от любых новых возможностей, и не потому, что ваше предложение сомнительно. А потому, что убежден: сейчас не время для подобного эксперимента. Может быть, через несколько лет, но не сейчас и не со страной, которая стоит на ногах непрочно, словно новорожденный жеребенок, и с которой, могу добавить, мы только что находились в состоянии войны.

– Через несколько лет? Через несколько лет предмет спора исчезнет сам собой, поскольку у меня не будет нужды с вами консультироваться. Впрочем, не будет ее уже через несколько месяцев. Я не желаю ждать эти несколько месяцев! Я намерена начать прямо сейчас… ради моего отца. Он обладал огромным даром предвидения и приветствовал все новое. Несколько раз мы затрагивали вопрос о расширении компании «Колби и сыновья» в Штатах, о необходимости изыскивать пути для выдачи ссуды торговцам, с которыми вели дела и которых становилось все больше. Он бы первым одобрил мою идею.

– Согласен. Генри и в самом деле был необыкновенно предприимчив. Но он был и умен. Он никогда не предложил бы вам. пустить на ветер ваши деньги. И никогда не стал бы вкладывать все свои средства в одно сомнительное предприятие. Анастасия попыталась скрыть разочарование, уговаривая себя, что это лишь временное отступление, а не поражение.

– Мы можем спорить на эту тему весь день. Вы видите вещи так, я иначе. – Она встала. – Значит, как я вас поняла, вы не станете принимать участия в моем предприятии. Очень хорошо. Обойдусь без вас. Имущество отца стоит свыше ста пятидесяти фунтов, не считая его домов в Англии и Филадельфии, его акций в компании «Колби и сын». Скажите мне точно, какая часть имущества переведена в денежную наличность и что я могу получить немедленно.

– Ничего.

Круто обернувшись, Анастасия уставилась на маркиза.

– Простите?

– Денежная наличность вашего отца составляет примерно двести тысяч фунтов, и вы не можете получить из нее ни пенса. – Лорд Шелдрейк спокойно поднялся. – Моя работа заключается в том, чтобы давать вам консультации… и охранять ваши деньги. И нужно быть сумасшедшим, чтобы разрешить вам пустить на ветер все ваше наследство.

По щекам Анастасии начали расплываться два красных пятна.

– Вы хотите сказать, что отказываетесь дать мне мои собственные деньги?

– Нет, я лишь хочу сказать, что отказываюсь разрешить вам вкладывать их в создание американского банка. – Он внимательно взглянул на нее и, поняв, что она вне себя от возмущения, попытался смягчить удар. – Я делаю это не потому, что я такой тиран и деспот. Надеюсь, вы мне верите. Если же нет… – он пожал плечами, – значит, нет. Дело ваше. Но я не стану ставить под угрозу свое честное имя только потому, чтобы убедить вас в порядочности своих намерений. Начиная с октября вы станете хозяйкой своих денег и сможете вкладывать их куда пожелаете. Могу лишь надеяться, что три месяца – достаточный срок для того, чтобы повлиять на ваше решение, и что под ненавязчивым финансовым руководством с моей стороны вы к тому времени обретете здравый смысл.

– А я, быть может, потрачу эти три месяца на то, чтобы оказать влияние на других бизнесменов, тех, кто не боится нового и охотно вложит деньги в мое предприятие, – выпалила Анастасия в ответ.

Гнев, возмущение, раздражение охватили ее с небывалой силой, хотя она и сама не могла бы ответить на вопрос, почему так злится. Она оказалась раздосадована отказом лорда Шелдрейка сотрудничать с ней гораздо больше, чем ожидала. И в то же время Анастасия не могла не восхищаться принципиальным подходом маркиза к делам, хотя именно от этого принципиального подхода сама и пострадала.

Так все-таки на кого она злится – на него или на себя?

– Вы намерены искать других инвесторов? – вывел ее из задумчивости голос маркиза. Он смотрел на нее, и в глазах его искрились смешинки.

– Поскольку вы мне отказали, то да.

– Желаю удачи, – усмехнулся лорд Шелдрейк. Анастасия едва не вспылила: ну и нахал!

– Наш разговор окончен, милорд, – выпалила она и, подобрав юбки, устремилась мимо него к двери. – Я ценю ваше время и отдаю должное вашей честности, хотя и не разделяю вашего мнения.

Внезапно он схватил ее за руку.

– А я отдаю должное той страсти, с которой вы собираетесь претворить ваш замысел в жизнь. Давайте сойдемся на том, что это чересчур нестандартный подход, даже для вас.

Анастасия замерла, с волнением ощущая прикосновение сильных пальцев маркиза и собственную реакцию на это прикосновение. Ей одновременно хотелось и вырвать руку, и чтобы он как можно дольше держал ее. Оба эти желания были слишком сильными и не поддавались никакой логике, принимая во внимание поверхностное знакомство ее с маркизом и характер их беседы. А может быть, именно пыл, с которым они вели эту беседу, и был тому причиной? Возможно, хотя…

Анастасия медленно подняла голову и встретилась взглядом с маркизом.

– Нет, милорд, – ответила она, пытаясь прочесть его мысли и понять собственные. – Для меня это вовсе не нестандартный подход. Давайте сойдемся на том, что не сошлись во мнении.

– Вот и отлично.

И он еще крепче сжал ей руку. Или ей это только показалось?

Так они стояли, кажется, целую вечность. Наконец маркиз заговорил:

– А я, в свою очередь, обещаю вам, что не стану препятствовать вашим усилиям одержать победу над английскими бизнесменами. Если найдется кто-то, кто пожелает внести деньги в ваше предприятие, – отлично. Я не только не стану отговаривать этого человека – я буду поддерживать вас в этом начинании.

Анастасия почувствовала, как губы ее тронула непрошеная улыбка.

– Это вызов, милорд? Маркиз лукаво ухмыльнулся.

– А если это так?

– Тогда я его принимаю. – Взгляд ее опустился на руку; сквозь платье все еще ощущалось тепло его пальцев, вызывая приятную истому во всем теле. – Нам пора идти обедать, – напомнила она, и отчего-то голос ее прозвучал напряженно.

Маркиз не спеша кивнул:

– Да, так будет лучше всего.

Глава 4

За столом, ломившимся от вкуснейшей еды, изысканнейших вин, царила напряженность настолько плотная, что, казалось, ее можно было резать ножом. Но вовсе не молчание было тому причиной. Уж о том, чтобы разговор не умолкал, Джордж позаботился. Сидя во главе стола, он забрасывал Деймена Локвуда вопросами на финансовые темы. Маркиз, сидевший слева от Джорджа, отвечал, вежливо глядя не только на Джорджа, но и на Бреанну – она сидела прямо напротив, – а время от времени и на Анастасию, сидевшую по правую руку от кузины. В отличие от него Джордж вообще не удостаивал взглядом ни одну из девушек. Он сидел к маркизу вполоборота, не сводя с него возбужденного взгляда. Выражение лица Джорджа было напряженным, голос тоже. Похоже, он все еще не пришел в себя от того, что маркиз не разрешил ему присутствовать при их беседе, подумала Анастасия и едва сдержала улыбку. Подняв голову и встретившись с изучающим взглядом маркиза, Стаси тотчас же отвела взгляд. А может, положительный момент все-таки был…

– Прежде чем мы закончим десерт, я бы хотел поделиться с вами одной новостью, – прервал ее размышления дядя Джордж. Сев прямо, он впервые обратился ко всем присутствующим. – Я очень много размышлял о ситуации, в которой оказалась Анастасия. Генри хотел, чтобы я познакомил ее с самыми именитыми людьми города, и я решил выполнить его пожелание. – Самодовольно улыбнувшись, он продолжил: – Я собираюсь устроить прием – грандиозный прием – в честь возвращения Анастасии. Мы пригласим несколько сотен гостей. Он продлится два-три дня. В один из дней состоится бал, на котором я представлю Анастасию высшему обществу. Моя племянница должна быть введена в свет по всем правилам и на самом высоком уровне, как подобает представительнице семейства Колби и как пожелал ее отец.

Анастасия от изумления открыла рот. От дяди она ожидала чего угодно, но только не этого. Она прекрасно понимала, что Джордж всецело занят делами, а не развлечениями и что он действует всегда из эгоистичных соображений, то есть исключительно себе во благо, даже если для этого потребуется воспользоваться денежками его покойного брата. Так что встает вопрос, какую для себя выгоду Джордж сможет извлечь из планируемого мероприятия.

– Право, дядя Джордж, – осторожно произнесла она, – это вовсе не обязательно. Спасибо за то, что помните о папе, но я не думаю, что он бы…

– Чепуха! – отмахнулся Джордж. – Ты единственная дочь моего единственного брата. Я настаиваю на этом. – Он повернулся к Деймену Локвуду. – А что вы об этом думаете, Шелдрейк?

Откашлявшись, маркиз ответил:

– Я считаю, это дело нужное. В конце концов, Генри оставил на эти цели десять тысяч фунтов. Так что средств на проведение приема больше чем достаточно. – Он замолчал, и Анастасия подумала, уж не пришла ли лорду Шелдрейку в голову та же мысль, что и ей. – Когда вы собираетесь устроить прием?

Джордж поерзал на стуле, явно недовольный замечанием маркиза относительно средств на проведение вечера, и ответил:

– Как можно скорее. Может быть, уже через неделю. Я сегодня же разошлю всем приглашения.

– Через неделю? – удивилась Анастасия. – А не слишком ли рано? Я помню, мама с папой получали приглашения на такие крупные вечера по крайней мере за две недели до их начала. Только в этом случае можно было быть уверенным, что несколько вечеров не будут назначены на один и тот же день.

– Во время проведения «балов невест» так и делают, – ответил дядя. – Но они давно прошли, так что ничего подобного нам не грозит.

– Это верно, – согласился Деймен. – Однако существует другая проблема. Большинство представителей высшего общества находятся сейчас либо в Брайтоне, либо в Бате, либо за границей. Почему вы не хотите дождаться осени, когда все вернутся?

– Потому что в этом случае Анастасия целых два месяца будет пребывать в тоске и печали, – ответил Джордж, и от его мнимой заботливости Анастасии стало тошно. – А если устроить прием в ее честь прямо сейчас, она запомнит свое первое лето в Англии как веселейшее время, полное радости и праздничной суеты. – Он небрежно пожал плечами. – Кроме того, большинство моих знакомых остались на лето в Англии. А что касается Брайтона и Бата – оба они находятся не так далеко отсюда, так что при желании всегда можно приехать.

– Совершенно верно. – Поднеся к губам бокал, лорд Шелдрейк допил остатки вина. – Хорошо. Что ж, прием так прием.

– Вот и отлично. – Джордж откинулся на спинку стула. – Я был бы вам премного благодарен, если бы вы помогли мне составить список приглашенных. Я хочу, чтобы на вечере присутствовали самые влиятельные члены нашего общества.

– Влиятельные? А бизнесмены войдут в их число? – оживилась Анастасия.

– Естественно. – Дядя как-то странно посмотрел на нее. – Бизнесмены, титулованные особы, нетитулованные мелкопоместные дворяне. Все, с кем стоит познакомиться.

– Это просто великолепно! – воскликнула Анастасия, крепко сжав под столом кулаки, чтобы скрыть возбуждение. – Спасибо, дядя Джордж.

Лорд Шелдрейк кашлянул, и этот кашель был подозрительно похож на еле сдерживаемый смех.

– Конечно, Медфорд, я буду рад помочь вам составить список приглашенных. Мы включим в него самых выдающихся дворян, уважаемых мелкопоместных дворян… ну и, естественно, влиятельных бизнесменов. – Он взглянул на Анастасию с кривой усмешкой, однако она сделала вид, что не заметила этого.

– Хорошо. – А вот дядя Джордж и в самом деле не заметил усмешки маркиза. В этот момент он был занят созерцанием своих столовых приборов, явно размышляя над тем, как получше преподнести еще одну мучившую его мысль.

– Кстати, Шелдрейк, – оставив наконец нож и вилку в покое, Джордж принялся тщательно сворачивать салфетку, – вы окажете мне честь, сопроводив Бреанну на бал.

– Отец… – Вспыхнув, Бреанна опустила глаза, разрываясь между смущением и боязнью прогневать отца. – Я не думаю…

– Я с превеликим удовольствием буду сопровождать леди Бреанну на ваш грандиозный бал, – перебил ее лорд Шелдрейк, одарив девушку теплой улыбкой. – Мы с ней вместе Позаботимся о том, чтобы леди Анастасия насладилась первыми впечатлениями от английского общества. – Он искоса взглянул на Анастасию, и в глазах его мелькнула явная усмешка. – Я вам торжественно обещаю, что ваша племянница не будет скучать ни секунды.

– Интересно, что лорд Шелдрейк имел в виду? – спросила Бреанна Стаси, когда они наслаждались послеобеденной прогулкой по саду.

– Гм… – пробормотала Анастасия, прикрыв рукой глаза от солнца.

Она упивалась пьянящим ароматом цветов в Медфорд-Мэнор. Как же она по ним соскучилась! Равно как и по всей неспешной и ни на что не похожей сельской жизни Англии, когда можно часами бесцельно бродить, наслаждаясь созерцанием природы, чувствуя одновременно и безграничный покой, и тревожно-радостное ожидание того, что что-то вот-вот должно произойти.

Господи, как же хорошо дома!

– Так что, Стаси? – нетерпеливо спросила Бреанна. Улыбнувшись, Анастасия остановилась у могучего дуба, огромные ветви которого нависали над лужайкой и простирались до цветущих деревьев, растущих вдоль южной границы поместья.

– Помнишь это дерево? – спросила она Бреанну, любовно гладя его ствол. – Это на него я залезла, когда мне было четыре года. Мне хотелось быть выше всех на свете, забраться так высоко, чтобы видеть все до горизонта.

– Помню, – сухо ответила Бреанна, скрестив руки на груди. – Ты тогда свалилась с дерева – хорошо еще, что зацепилась за ветку, – и рассекла бедро. А потом у тебя целых полчаса шла кровь, и чтобы остановить ее, потребовалось три дедушкиных платка.

Анастасия весело подхватила:

– У меня до сих пор остался шрам. – Но уже через секунду лицо ее снова стало серьезным. – Я помню, как ты тогда испугалась и как мне было больно. Я даже плакала… Да что там плакала – рыдала навзрыд, а ты знаешь, со мной это редко случается. А еще помню, какое я ощутила неописуемое чувство, возвышаясь над всем миром, хотя это продолжалось всего несколько секунд. И знаешь что? Это чувство стоит и слез, и боли, и шрама. Это, наверное, потому, что предложение дяди Джорджа устроить бал в мою честь застало меня врасплох. Устраивать такие дорогостоящие мероприятия не в духе твоего отца.

– Верно, – кивнула Бреанна. – Меня это тоже удивило. Да еще настаивать на том, чтобы лорд Шелдрейк сопровождал меня… – Бреанна смущенно вспыхнула. – Думаю, это составляло часть отцовского плана. Мне кажется, он собирается устроить грандиозное представление и показать всему высшему обществу, что семейство Колби по-прежнему влиятельно, несмотря на смерть дедушки, а теперь и дяди Генри.

– Очень может быть. – Анастасия уселась прямо на траву, подоткнув под себя юбку. – А может быть, он хочет провернуть какое-то дело и считает, что бал будет этому способствовать. – Похлопав по большому плоскому камню, лежавшему рядом с тем местом, где она сидела, Анастасия продолжала. – Давай немного посидим, погреемся на солнышке. Можешь сесть на этот камень – тогда не испачкаешь платье травой. – В глазах ее мелькнули веселые искорки. – Думаю, дядя Джордж по-прежнему приходит в ярость, когда ты пачкаешь одежду.

Бреанна улыбнулась воспоминаниям, которые вызвало у нее замечание Анастасии, однако уже через секунду глаза ее стали грустными.

– Отец приходит в ярость по любому поводу, – ответила она. – И по такому ничтожному, как испачканные платья, и по другим.

Знакомое с детства чувство беспокойства охватило Анастасию, причину которого она поняла только сейчас.

– Бреанна, скажи… он не бьет тебя?

Уставившись вдаль, кузина покачала головой, и у Анастасии возникло неприятное чувство, что Бреанна скрывает правду, чтобы ее не волновать.

– Нет. Пока нет. У него часто меняется настроение, ты и сама это знаешь. Но всякий раз он выплескивает свою ярость, разражаясь гневными тирадами. Правда, раза два одной лишь руганью не обошлось… Обычно я знаю, когда следует держаться от него подальше, но тогда подошла к нему, не успев распознать признаков.

– Каких признаков?

– По которым видно, что к нему сейчас лучше не подходить: долгое напряженное молчание, обильное возлияние. Обычно в подобное настроение отец впадает после деловых встреч, проходящих за закрытыми дверьми. Ты же знаешь, что всю свою жизнь отец делает деньги. И когда что-то идет не так, он взрывается.

– И бьет тебя?

– Иногда. Но не сильно.

– Ты сказала «пока нет». Что ты имела в виду? Сорвав травинку, Бреанна нервно стала мять ее.

– Не знаю. В последнее время его настроение становится все хуже и хуже. Такое впечатление, что внутри у него все кипит и лишь усилием воли он сдерживается, чтобы не взорваться. Помнишь, каким он бывал, когда в комнате находилась твоя мама? Так вот, сейчас он постоянно такой.

– Помню. – Анастасия замолчала. Она понимала, что Бреанна пока еще не знает некоторых причин такого поведения своего отца. Но когда придет время, она ей расскажет обо всем.

– Я не хочу тебя волновать, Стаси. Наверное, я слишком остро на все реагирую. Просто эта ситуация с лордом Шелдрейком действует мне на нервы. Мое нежелание кокетничать с ним выводит отца из себя. Но я ничего не могу с собой поделать. Когда маркиз приезжает к нам, я смущаюсь, чувствую себя не в своей тарелке – в общем, бываю сама на себя не похожа. Я знаю, чего ждет от меня отец. Но я не могу пообещать ему, что выполню его желание.

– Конечно, – согласилась Анастасия, испытывая легкое чувство вины и не желая размышлять над тем, откуда оно взялось. – Ты же не можешь заставить себя полюбить маркиза. И твой отец должен это понимать.

– Он не понимает. И я не могу его убедить. – Бреанна повернулась к кузине. – Я не трусиха, Стаси, – тихо проговорила она. – И для меня важно, чтобы ты это знала. Я не та испуганная маленькая девочка, какой была десять лет назад. Все дело в том, что я редко иду против воли отца и делаю это только тогда, когда причина достаточно весомая. А в данном случае, я думаю, не стоит лезть на рожон.

– Я никогда и не считала тебя трусихой. – Взяв руку Бреанны, Анастасия пожала ее. – Мы обе знаем, как выживать. Иногда выжить означает держать язык за зубами, и в этом искусстве ты преуспела гораздо лучше меня. Это значит, что ты не малодушна, а умна. Хотелось бы мне научиться быть такой же сдержанной, как ты. Хотя бы капельку. И уметь этой сдержанностью пользоваться… как, например, сегодня утром. – Анастасия глубоко вздохнула. – Ну да ладно. Будем считать, что на сей раз выживание – это отступление от моего первоначального плана.

– О чем это ты говоришь? – с недоумением спросила Бреанна.

Вздохнув, Анастасия откинулась назад и, опершись на локти, запустила руки в мягкую зелень травы.

– Я говорю о себе и о своем грандиозном плане оставить свой след в жизни. А теперь этот план нужно менять, и все из-за лорда Шелдрейка.

– Ничего не понимаю…

– Я хотела воспользоваться оставленным мне наследством, чтобы открыть банк в Филадельфии. Этот банк должен, по моим расчетам, расти и расширяться, с тем чтобы в итоге стать в Америке таким же надежным источником вложения капиталов, как «Дом Локвудов» в Англии и в Европе. Я рассказала о своих намерениях лорду Шелдрейку и предложила ему стать моим партнером в данном предприятии. Он отказался. Более того, он заявил, что не разрешит мне воспользоваться для этого папиными деньгами, пока он осуществляет контроль за моим наследством. А я сказала, что поищу других компаньонов среди тех богатых бизнесменов, которые не боятся нововведений. Это его лишь позабавило. А еще он понял – сразу же после того, как дядя Джордж объявил, что собирается устроить прием в мою честь, – что именно на этом балу я и начну свою кампанию по поиску партнеров. Вот почему он бросил язвительное замечание о том, что на балу мне скучать не придется.

С каждым словом у Бреанны все больше и больше вытягивалось лицо от удивления.

– Так, значит, ты встречаешься с лордом Шелдрейком, чтобы рассказать ему, куда ты собираешься вкладывать свои деньги?

– Ну да. Убеждая его в том, какая будет от этого выгода. И отговорить меня он не сможет. Я все равно осуществлю свой замысел. Просто придется искать для этого другие пути.

– Банк… Так ты собираешься открыть банк… в Филадельфии? – Только сейчас Бреанна поняла, какие неприятные последствия для нее самой может иметь этот шаг кузины. – Значит, ты намереваешься вернуться в Штаты?

– Нет, я буду лишь периодически туда наведываться, – успокоила ее Анастасия. – Мой дом здесь, в Англии. Бреанна, я не собираюсь возводить стены банка голыми руками и трястись над каждым израсходованным шиллингом. При тех деловых связях, которые наладил папа, и опыте лорда Шелдрейка в этом нет необходимости. У меня зародилась идея. Теперь единственное, что мне нужно для того, чтобы она воплотилась в жизнь, – это капитал. Моя затея увенчается успехом, я знаю!

– Попробуешь уговорить тех, с кем познакомишься на балу?

Анастасия довольно ухмыльнулась.

– Вот именно. И здесь мне потребуется твоя помощь. Я попрошу у дяди Джорджа список гостей. Не пугайся, – добавила она, видя, как Бреанна обеспокоенно нахмурилась. – Я попрошу этот список под тем предлогом, что хочу как следует заучить имена гостей, чтобы не опозорить его, неверно произнося чей-нибудь титул. Дяде Джорджу это наверняка понравится.

– Это точно, – согласилась Бреанна. – А что нужно будет делать мне?

– Ты просмотришь список вместе со мной и скажешь, кто есть кто. Мне нужно знать, кто из гостей сможет оказать финансовую помощь. – Бреанна хотела что-то возразить, но Анастасия отмахнулась от нее. – Я понимаю, что ты никогда не интересовалась делами своего отца, но должна же ты знать, с кем он ведет дела и кто из его партнеров самый удачливый. А во время бала ты покажешь мне этих джентльменов и познакомишь меня с ними. Остальное я сделаю сама. К тому времени, как мой выход в свет завершится, в мое предприятие будет вложено столько денег, сколько нужно для его успешного начинания.

Бреанна только головой покачала, изумляясь энтузиазму своей кузины.

– Скажи мне, собираешься ли ты провести хоть час, наслаждаясь балом, познакомиться с интересными людьми, поболтать с ними, потанцевать? Или ты все время будешь заниматься делами?

– Это зависит от того, насколько быстро я решу свою задачу.

«Нужно во что бы то ни стало добиться своего, – угрюмо размышлял Джордж неделю спустя. – Но как это сделать, черт подери?» Изобразив на лице любезную улыбку, он окинул взглядом огромный танцевальный зал, который всего час назад был пустым. Сейчас здесь яблоку негде было упасть. Гости все прибывали и прибывали, а те, что уже пришли, ходили по залу от одной группы к другой, чтобы поболтать о том о сем, или прямиком направлялись к столам, уставленным напитками. Типичное начало грандиозного вечера, подумал Джордж. Заложив руки за спину, он продолжил выполнять роль хозяина. Услышав, что Уэллс объявил о прибытии лорда и леди Даттон, и увидев, как они входят в зал, Джордж тихонько чертыхнулся. Значит, этот напыщенный болван убедил-таки свою благоверную, которая вертит им как хочет, уехать из Бата ради такого случая. Только их здесь не хватало! Правда, у них с Даттоном налажены деловые связи, но вся штука в том, что они в любой момент могут лопнуть. Однако этот тип действительно очень влиятелен и достаточно богат, чтобы относиться к нему с пренебрежением. Что ж, ничего не поделаешь. Нужно подойти к этой парочке и поздороваться – как-никак они его гости, – а потом, улучив момент, отыскать нужного ему человека и решить с ним свои дела. И Джордж покорно направился к двери, приготовившись потратить некоторое время на пустую болтовню.

– Добрый вечер, леди Даттон, – учтиво поздоровался он и приложился к ее затянутой в перчатку руке, подумав при этом, что огромный живот ее муженька занимает чересчур много места. – Добрый вечер, Даттон.

– Добрый вечер, Медфорд. Какая приятная компания, – одобрительно кивая при виде приглашенных, заметил Даттон. – Нужно отдать вам должное: вам удалось собрать весь цвет общества в рекордно короткий срок и в очень неудачное время года. Мне немало пришлось потрудиться, чтобы уговорить Пенелопу уехать из Бата. И я счастлив видеть, что мои усилия были не напрасны. – Он многозначительно взглянул на Джорджа и возвел глаза к потолку. – Иначе мне бы несдобровать.

Не обращая внимания на ядовитый взгляд, которым леди Даттон одарила своего мужа, Джордж понимающе кивнул.

– Искренне рад видеть вас обоих. – Он сделал приглашающий знак рукой, моля Бога о том, чтобы разговор на этом и закончился. – Прошу вас, веселитесь.

– А которая из девушек ваша племянница? – поинтересовался Даттон, сведя на нет мечты Джорджа о завершении разговора. Встав на цыпочки – при непомерной своей толщине он был еще и маленького роста, – он принялся шарить по залу глазами. – Ага, вижу знакомое лицо. Это ваша дочь, Бреанна, и почему-то в одиночестве. Странно… Хотя я ее давно не видел, я бы все равно ее узнал. Мне кажется, она стала еще очаровательнее. Настоящая красавица в желтом.

Джордж так и замер. Настороженно взглянув в ту сторону, куда смотрел Даттон, он с облегчением вздохнул.

– Вы ошиблись, Даттон. Моя дочь среди гостей. Веселится. – Он махнул рукой в сторону музыкантов. – Она в голубом, а не в желтом, и танцует с Шелдрейком. А молодая девушка, о которой вы говорите, – моя племянница Анастасия.

У Даттона вытянулось лицо. Он ошарашено перевел взгляд с одной девушки на другую.

– Боже правый! Да они как близняшки!

– Их часто принимают за близняшек. – У Джорджа не было никакого желания продолжать беседу. Он уделил Даттону некоторое время, как того требовали правила приличия, убедился, что Бреанна находится там, где ей надлежит находиться, а именно рядом с лордом Шелдрейком, и теперь его ждут более важные дела, чем удовлетворять любопытство этого шута. – Я официально представлю Анастасию, когда соберутся все гости. А пока прошу меня извинить. У меня есть еще кое-какие дела. Прошу вас, ешьте, пейте, отдыхайте, веселитесь. Мой дом – ваш дом.

– Очень любезно с вашей стороны, Медфорд. – Облизнувшись, Даттон потащил жену – и свой живот – в глубину зала. Не иначе как к столам с закусками, раздраженно подумал Джордж.

– Здравствуйте, Медфорд, – послышался у него за спиной мужской голос.

Джордж обернулся. Это был Лаймен с чашкой пунша в руке.

– Вы устроили великолепный бал… и чрезвычайно дорогой. Рад, что ваши финансовые дела поправились.

Джордж замер.

– Не сейчас, – пробормотал он себе под нос и, не удостоив Лаймена взглядом, направился в глубину зала. Больше чем когда-либо он был полон решимости осуществить задуманное. Стоя у двойных дверей, выходящих на балкон, Анастасия смотрела, как низенький толстый человечек, отойдя от дяди Джорджа, повел свою жену в зал. По описанию, которое дала ей кузина, она догадалась, что это лорд Даттон. Она вспомнила, что рассказывала о нем Бреанна. Лорд Даттон – влиятельный дворянин, владелец нескольких огромных поместий, пароходной компании и нескольких менее значительных предприятий. В общем, идеальная кандидатура для финансирования ее замысла. Анастасия нахмурилась и невольно перевела взгляд туда, где танцевали лорд Шелдрейк и Бреанна. Скорее бы уж танец закончился и она смогла приступить к осуществлению своего плана. Наверное, поэтому она и не сводит глаз с Деймена Локвуда. Ждет, когда он наконец отпустит кузину. Однако в глубине души она понимала, что смотрит на маркиза вовсе не поэтому. На этого самого неотразимого человека в зале просто невозможно было не смотреть. Казалось, он затмевал собой всех вокруг. Все остальные мужчины выглядели мелкими и незначительными. Высокий, представительный, в безупречно сидевшем на нем фраке, он был потрясающе красив. Женщины – от молоденьких девушек до солидных матрон – не сводили с него восхищенного взгляда. Бреанна была ему под стать. Она держалась с достоинством, была грациозна и изумительно красива. Анастасия заправила за ухо выбившуюся прядь и едва не расхохоталась. Ну надо же, ничто не изменилось, все осталось таким же, каким было в детстве: она – сорвиголова, Бреанна – леди. И если Бреанну восхищает ее прямолинейность, она, Анастасия, испытывает непреходящее благоговение перед естественной грацией и спокойствием кузины. И в то же время Анастасия знала Бреанну лучше, чем кто бы то ни было. И сейчас, хотя кузина и казалась безмятежно спокойной, Анастасия чувствовала, что и она ждет не дождется, когда менуэт закончится. А может быть, ей лишь хочется, чтобы так было? «Сейчас же прекрати! – приказала себе Анастасия. – Ты считаешь, что на прошлой неделе в желтой комнате что-то произошло? Так вот, ничего там не произошло. Это все игра твоего воображения. Лорд Шелдрейк – человек, распоряжающийся твоим наследством, – представляет собой главное препятствие на твоем пути. Он с таким пылом отстаивал свою точку зрения, что заразил своей горячностью и тебя. Вот ты и вообразила себе невесть что!» И словно почувствовав что-то, Деймен Локвуд вскинул голову, оглядел зал, и его взгляд остановился на Анастасии. Несколько секунд они смотрели друг на друга. Чувствуя, как по ее телу прокатилась теплая волна, Анастасия поспешно отвернулась. Она не должна поддаваться чарам маркиза. Во-первых, из-за той роли, которую лорд Шелдрейк призван сыграть в ее жизни, а во-вторых, из-за роли, которую дядя Джордж хочет заставить его сыграть в жизни Бреанны. Первая причина – самая ничтожная, а вторая – самая значимая. Так что нечего глазеть на него. Вдруг лорд Шелдрейк подумает, что она прикидывает, подходят ли они с Бреанной друг другу. А у нее и без того много забот. Нужно попытаться найти тех, кто поддержал бы ее грандиозный проект, и проследить за тем, чтобы лорд Шелдрейк сдержал свое слово и не мешал ей. Раздражать его сейчас не стоит. Кроме того, его отношения с Бреанной, вернее, отсутствие таковых, это их личное дело, и ее оно не касается. Анастасия решительно переключила свое внимание на лорда Даттона, который исчез где-то в толпе. И, повинуясь безотчетному порыву, направилась в столику с закусками и напитками. Чутье не подвело ее: толстяк стоял у столика, жадно поглощая большое пирожное и одновременно потихоньку отодвигаясь от жены, оживленно болтавшей с подружками. Похоже, пришла пора взять дело в свои руки…