Текст книги "Подражание Ф. Кафке"

К задохнулся от длинной речи, а Александр Николаевич сдернул одеяло. О, БОЖЕ!!! О, ЧЕРТ!!! Там и правда не было тела!!! На подушке лежала голова и откромсанный кусок левого плеча. и все! Не было крови! но было….плечо. И голова разговаривала!

«Прошло уже много времени, скоро К отрастет весь, и они снова придут. К всегда отрастает. Из одного волоска даже и то отрастает. Это больно, но когда рвут – еще больнее. Но они правы».

Александр Николаевич в ужасе отскочил и с грохотом уронил ведро для испражнений. Оттуда выползла змея и зашипела, дразня языком. Александр Николаевич впечатался в дверь, пытаясь пройти сквозь нее и поняв, что не получается, начал барабанить по ней. А К что-то взволнованно говорил сзади, но Александр Николаевич не слышал его.

Надзиратель отворил дверцу решетки, Александр Николаевич закричал ему в лицо: «Голова! Голова! Там голова и змея! Вытащите меня отсюда!!! Отведите меня к начальству! К самому главному, что у вас есть! Отведите немедленно! Сейчас же! Я требую! Я здесь не могу! Выпустите!!! Там ГОЛОВА!!!»

За долгие годы Александр Николаевич заплакал впервые, заплакал, как ребенок, которого бросили родители одного посреди большой пустой площади, заплакал навзрыд, в припадке дикой истерики, вытирая кулачком слезы. Змея шипел, голова говорила. Дверь лязгнула.

Александра Николаевича повели по коридору дверей с решетками. Потом начались двери без решеток. В одну из них его завели и дверь закрыли. Он сел на мягкое кресло за столом. И приготовился ждать. Но ждать долго не пришлось. Зашел аккуратный и красивый человек в черном деловой костюме с галстуком синего цвета, красиво постриженный и вкусно пахнущий. Он прямо посмотрел на Александра Николаевича и сказал следующее:

«Вы действительно хотите увидеться с Самым Главным?»

«Да, а что, в этом есть что-то противозаконное?»

«Вы не хотите не надолго отложить эту встречу?»

«Зачем? Я не понимаю, к чему вы это?»

«Вы знаете, где вы находитесь? – аккуратный человек не стал ждать ответа. – Дело в том, что все происходящее вокруг вас – это совсем еще не плохо и нисколько не мучительно даже – я вас не пугаю, я констатирую факт. Здесь вам дают шанс исправить что-то или что-нибудь просто осознать. Вам так будет легче потом. Здесь вам дана возможность изучить все то, что делали вы в жизни».

«Вы тоже из этой компании, да?» – вдруг вскипел Александр Николаевич, но его то час же остудил спокойный голос:

« Опомнитесь, прошу вас. Вы ведь уже и сами знаете, что это правда. Вы здесь, и нет у вас другой действительности… пока нет. На каждого человека в каждом из его состояний приходиться одна действительность. И это закон. Ваше пребывание здесь сейчас дает вам выбор потом, по какой дороге идти дальше. Мир многогранен. Он придуман так изначально».

Александр Николаевич вдруг почувствовал, что очень устал. Не было сил спорить с этим красивым спокойным человеком. Да и зачем спорить с ним. Может, он и прав.

«Сколько времени мне здесь находиться?»

«Сначала вам предстоят очереди. Это не трудно. Количество тех очередей, что вы создали при той жизни умноженное на количество находившихся в ней людей. Правда, за вычетом тех, кому вы оказали бескорыстную помощь в той своей жизни. Все эти очереди нужно просидеть до конца. Потом будут рассматриваться другие ваши грехи. Пребывание ваше здесь, иначе говоря, зависит от вашего поведения там. Я не всеведущ и не могу знать о вас многого. Вы сами установили себе сроки».

Вот критики-то Александр Николаевич не выносил. Тем более, чтобы какой-то симпатичный сосунок его отчитывал. Он встал из-за стола и закричал ему в лицо:

«Я не хочу сидеть в этих паршивых очередях! С этими скотами! Я не буду в них сидеть!!! Меня не запугать! Отведите меня к вашему начальству! И мне плевать, что вы сами об этом думаете! Это все, чего я пока требую!!!»

Собеседник Александра Николаевича смутился как девушка. Щеки его запылали, и он сказал тихо:

«Хорошо. Но я предупреждал вас – ОН принимает единожды. Больше вы к нему не попадете. – Он помолчал, а потом с некоторой радостью сказал. – Правда, у него тоже много копиться работы. Я полагаю, что вам нужно в ту очередь, где сидят люди без очереди?»

«Мне вообще не надо в очередь!»

«Здесь так не бывает».

«Ладно. Ведите, куда считаете нужным. Я дождусь встречи с ним, поверьте. И тогда много голов полетит к чертям в этом вашем мире!»

Аккуратный юноша скорбно улыбнулся и вышел из кабинета. Сразу же зашел конвой, и повел Александра Николаевича по длинным-длинным коридорам с дверьми. Путь был долгим. Александр Николаевич забыл уже, когда начал его, забыл он, зачем пошел к начальнику. Сколько они шли? За всю жизнь Александр Николаевич прошел не намного больше – так ему казалось тогда. Но это было не самое страшное. Самое страшное было, когда пришли. Вокруг сидели люди, а совсем далеко была огромная в шесть человеческих ростов – не меньше – дверь. И все ждали молча. Александра Николаевича поразил дикий страх. Он понял, что что-то не так, но понял он, что пути назад нет. Тихо спросил: «Кто крайний?» Нашел его. И сел на стул, который ему принес откуда-то конвоир. Потом конвоир исчез. Что теперь? Куда теперь? Сколько ждать своего часа? или минуты? или вечности? И был страх, и был стыд, но не понятно было пока, за что такие чувства, и почему они так остро жалят.

А время шло, и Александр Николаевич понимал, что все это кончится для него не лучшим образом. Его ум судорожно искал решения на извечное: «Что делать?» Но в голове назойливо и неустанно крутился почему-то один и тот же ответ: «Может, дать ему взятку?»…