Текст книги "Время Ч."

Правда, помимо ведения «легкого» бизнеса он работал и через союзные министерства, но уже по-крупному – покупал для западных компаний минеральные удобрения.

Использовав связи американского знакомца Кислина – Тимура Сапира, Михаил и Сэм решают менять профиль бизнеса. Теперь их привлекает нефтехимия и металлургия. Однако нефтяная составляющая как внезапно появилась, так внезапно и пропала. После ссоры с Сапиром Черный и Кислин случайно нападают на золотую жилу – торговлю окатышами (Михайловского ГОКа). Учитывая налаженные бартерные связи и у того, и у другого, новая схема выстраивается очень быстро.

Теперь все работы идут под знаком фирмы Кислина Trans Commodities.

Пользуясь ситуацией (постсоветской экономической неразберихой), Михаил свел два завода, заинтересованных друг другом, через компанию «Продсырьеимпорт», которая и переводила деньги на счет фирмы Кислина. По бартерным схемам партнеры продали несколько тысяч автомобилей «Жигули» в обмен на уголь. Разница была положена в карман.

Первый год пребывания в Москве принес свои первые плоды – выход на международный уровень. Однако Михаил Черный, вероятно, чувствовал – бизнес с Кислиным может продлиться недолго (он не ошибся) и что нужно самому выстраивать свою «банду». Съездив в Узбекистан, он привез в столицу несколько человек, с которыми и стал в дальнейшем строить свою новую схему – коксоугольную.

Строго говоря, Михаил Черный создал схему, которая на какое-то время заняла место Госснаба и министерств, в тот момент почти не работавших. А это значило, что без его, Михаила, помощи заводы не могли полноценно функционировать. На таких парадоксах и строился в те годы российский рынок!

Приехав в Кузбасс (уголь олигарх получал именно там), Черный начал лихорадочно реализовывать свою схему. Снова шахтерам в качестве продукта натурального обмена были предложены автомобили (одни «Жигули» за 350 тонн! (угля), уголь шел на переработку на «коксохим», а оттуда готовый кокс – за рубеж, через югославско-австрийскую фирму, на которую Черного вывел его новоиспеченный партнер Сэм Кислин.

При себестоимости кокса 32 доллара за тонну Михаил Черный продавал его за 80–90 долларов.

Пик его деятельности в металлургии пришелся на 1991 год. Тогда прибыль группы Черного достигала 35–40 миллионов долларов в месяц.

Видимо, это и послужило толчком к желанию расширить сферу применения схем – одной черной металлургии стало мало. Михаила Черного заинтересовал алюминий.

А пока происходит важная для Черного встреча со своим будущим партнером Владимиром Лисиным, заместителем гендиректора Карагандинского металлургического комбината. С ним Черный познакомился в коридорах какого-то российского министерства – Лисину нужен был кокс. Еще один парадокс молодой российской экономики – чиновники и директора предприятий сами лично обращались к предпринимателю из Узбекистана: мол, Миша, помоги, дай стране угля, все же в твоих руках…

Тогда же, в 1992 году, на волне всеобщего развала и паралича отрасли, Черный смог внедриться в структуры министерств и ведомств и завести те самые знакомства, которые помогли ему в будущем раскинуть сеть своих схем по всей стране. Помимо угля Черный привязал к себе контрактами предприятия цветной металлургии – Уралэлектромедь, другие заводы.

В этом же году Михаил Черный знакомится с братьями Рубен. Точнее, приступил к осуществлению проекта по алюминию, выстроенного точно по такой же схеме, как и коксоугольный, то есть по принципу натурального обмена. Именно в это время и начинается глобальный проект «TWG в России», на несколько лет определившие судьбу всего русского алюминия. И не только его.

Проект начинают оба брата – Михаил и Лев. Поначалу Михаил только предлагает свою схему и договаривается с братьями Рубен о том, что весь бизнес TWG в России они делят пополам. Первый шаг был сделан не в России, а в Казахстане. Точнее, это была связка между Павлодарским алюминиевым заводом в Казахстане и Красноярским алюминиевым заводом, на который поставлялся казахстанский глинозем – основное сырье для производства алюминия.

Переориентация на алюминий произошла не так уж и спонтанно. Конечно, сыграли свою роль и личные встречи с Дэвидом Рубеном, который знал, где можно найти «золотой ключик». Но главное – работа на алюминиевом рынке обещала огромные прибыли при минимальных, сугубо организационных затратах. Забегая вперед, замечу: так и будет, TWG станет получать 500 долларов чистой прибыли с тонны первичного алюминия. А вот российский бюджет не получит ни копейки. Впрочем, «новых русских предпринимателей» это ничуть не волновало – им вообще-то все равно было, чем заниматься, уголь на машины выменивать либо гайки на гвозди. Главное – чтобы деньги шли на их счета. Причем на зарубежные.

В итоге братья Рубен и братья Черные пришли к следующему соглашению. Они создают совместную компанию под брендом TWG (Trans World Group), которая, по сути, представляет собой конгломерат офшорных трейдеров и брокерское место на Лондонской бирже. В России же будут работать создаваемые специально для этой цели (алюминия побольше и сразу) структуры.

Для реализации данной схемы во Франции регистрируется фирма Mirabel, а братья Черные входят в руководство доселе никому не известных компаний Trans-CIS Commodities (ТСС) и Transtech Company (Франция), а тот самый знакомый по коридору министерства Владимир Лисин становится их российским представителем.

Однако какое-то время алюминиевый проект является для Михаила побочным. Успешно работала еще коксоугольная схема с Кислиным. Тем не менее через несколько месяцев он уже понимает, что идти на алюминиевый рынок просто необходимо – там совершенно иная норма прибыли. В 1992 году Михаил Черный расходится с Кислиным. Собственно говоря, решение назревало давно – Кислин предлагал торговать товарами народного потребления, в российских реалиях разбирался плохо, проекты с поставкой на экспорт удобрения и сельхозпродукции провалились, финансовые возможности Сэма Черный уже вдоволь поиспользовал, и наконец самое главное: если раньше Михаилу и нужно было прикрытие в виде иностранного инвестора и банковского счета на Западе, то теперь он сам «иностранный бизнесмен». Таким образом, Сэм Кислин стал более не нужен бизнесу братьев. Масштабы деятельности Trans Commodities (которую он олицетворял в России) расширялись без всякого его участия. Именно поэтому Лев Черный зарегистрировал в Монте-Карло (княжество Монако) фирму Trans-CIS Commodities Ltd. (ТСС), к которой фактически и перешел бизнес Trans Commodities, но уже без Сэма Кислина. И никто в России на это переименование даже не обратил внимания! Названия компаний похожи, не правда ли? Очевидно, это сделано специально, чтобы размыть бренд. Так Кислин остался еще и без названия своей фирмы. Бывший одессит попытался получить отступные, однако остался без оного. Президентом фирмы стал путешествующий по всему миру Лев Черный, ее представителем в России – Владимир Лисин. Именно он скажет впоследствии сотрудникам правоохранительных органов, что общается со Львом только по телефону..

Между Михаилом и Львом Черными существовало четкое разделение обязанностей: Лев отвечал за экономическую и финансовую составляющую бизнеса, Михаил договаривался со всеми прямо или косвенно влияющими на бизнес сторонами, координируя их интересы.

«Сторон» было много: от правительственных чиновников, ведавших квотами на экспорт металла, до лидеров организованных преступных сообществ, собиравших дань с предприятий. Позднее именно такого рода деятельность стала называться в нашей стране «крышеванием». И нужно отдать должное Михаилу Черному – в этой области у него обнаружился настоящий талант, без которого TWG не удалось бы на протяжении ряда лет править российской металлургией твердой рукой.

И вот тут на короткий период, всего на год, бывший директор Карагандинского металлургического комбината Олег Сосковец становится добрым ангелом братьев Черных. Именно в это время проект «TWG в России» набирает обороты и приводит к созданию в стране первой мощной олигархической группы. Стоит заметить, что те бизнесмены, которых принято считать российскими миллионерами (Березовский, Гусинский, Смоленский, Ходорковский), делали в это время только первые шаги в бизнесе…

Добрый ангел

Назначенный на должность председателя Роскоммета, Олег Сосковец помогает Михаилу Черному отстроить сеть, необходимую для работы с металлургическими заводами. Были проведены сотни встреч и переговоров, позволившие братьям в августе 1992 года вырваться на оперативный простор алюминиевых заводов.

Справедливости ради надо отметить, что помогал Олег Николаевич Сосковец братьям Черным не только в алюминиевых делах. Первое взаимопонимание они нашли по вопросу об увеличении экспортных поставок меди из Казахстана.

Вообще лето 1992 года стало для совладельцев TWG очень удачным. Именно в июле этого года Минэкономики России принимает судьбоносное постановление «О ввозе импортного давальческого сырья для переработки» (толлинг). Сегодня уже очевидно, что этот документ увидел свет не без участия Олега Сосковца.

Открывшимися возможностями поспешили воспользоваться братья Черные. Можно даже предположить, что Сосковец, собственно, для них это постановление и пролоббировал. Неслучайно буквально через несколько дней после регистрации офшорных алюминиевых фирм он будет ходатайствовать перед Минэкономики о разрешении структурам TWG работать с Красноярским алюминиевым заводом (КрАЗ) и уже в августе – сентябре того же 1992 года – с крупнейшими алюминиевыми заводами России – Красноярским, Братским и Новокузнецким. Эти фирмы заключают около десяти контрактов на основе толлинга – уникальной технологии, обогатившей в те годы первых алюминиевых олигархов.

Именно 1992 год, пока Олег Сосковец открыто «опекал» бизнес TWG и братьев Черных, стал фантастически успешным для обеих сторон. Он помог TWG получить квоты и по меди, и по алюминию. В этом году около 85 процентов квот, выдаваемых Министерством металлургии (вопросы металлургии курировал в Правительстве России именно Сосковец), получили братья Черные. Кстати, именно тогда же им удалось получить пакет акций Уралэлектромеди – и не без помощи запущенной с подачи Сосковца схемы. Олег Николаевич, впрочем, говорят, в накладе тоже не остался…

Кстати, личность самого Сосковца, в 1996 году ушедшего в тень (был отправлен в отставку указом Бориса Ельцина) и как бы устранившегося от дел, заслуживает отдельного внимания.

Смутное время позволило Сосковцу сделать феерическую карьеру. За несколько лет пройти путь от директора завода и чиновника союзного министерства до вице-премьера двух государств, Казахстана и России, – это, согласитесь, уникальный случай. Работа с братьями Черными и Рубен принесла ему ощутимые материальные блага: в 1993 году Олег Сосковец и его сын Алексей уже снимали со своих личных карточек American Express десятки и сотни тысяч долларов, щедро начисленные туда Черными (телесюжет об этом уникальном банковском «союзе» был в свое время показан по НТВ). Вице-премьер не остался в долгу: в 1993 году преференции[3]3
  Преференции – преимущества, льготы.


[Закрыть] для зарождающейся бизнес-империи Михаила начинают сыпаться как из рога изобилия.

Забегая вперед, можно заметить, что именно благодаря умело налаженным контактам с высшей российской бюрократией алюминиевым олигархам удалось в начале 1990-х годов разгромить и похоронить государственный холдинг «Алюминий», добиться введения специальных тарифов на электроэнергию, поучаствовать в приватизации предприятий и решить массу сопутствующих проблем.

Одним же из главных прорывов, обеспечивших успех бизнеса братьев Черных, была отмена государственных контрактов на экспорт алюминия, которой добился Сосковец. Поставки на внутренний рынок алюминия по советским регулируемым ценам моментально прекратились. На мировой рынок как следствие тут же обрушилась новая волна металла из России – цена алюминия на Лондонской бирже 1 ноября 1993 года упала до минимального уровня в 1019 долларов – ниже себестоимости его производства в большинстве развитых стран. Западные компании в спешке вводят протекционистские меры против поставок алюминия из России. Страна от этого, конечно, пострадала, а вот братья Черные – нет. Прибыли TWG были уже системно обеспечены.

Но вернемся к толлингу. Суть схемы, предложенной алюминиевым заводам, была детально расписана автором книги «Российская преступность. Кто есть кто?» Александром Максимовым.

Кто есть кто?

Итак, Александр еще в конце 1990-х годов в ходе собственного расследования установил, как на самом деле работала в российских реалиях уникальная экономическая схема, именуемая толлинг (то есть поставка дешевого глинозема на комбинат и получение взамен бесплатного алюминия с целью перепродажи на западные рынки). «Согласно условиям толлинговых соглашений, “иностранные" бизнесмены Черные должны были расплачиваться с заводами валютой и заграничным сырьем, а за это освобождались от таможенных пошлин и некоторых налогов. Но даже эти условия с самого начала нарушались. Вместо обещанных долларов Черные расплачивались с предприятиями наличными и безналичными рублями, а так называемое “заграничное сырье" завозили с расположенного неподалеку Ачинского глиноземного комбината. Условия “партнерства" были просто грабительскими – Черные требовали алюминий “вперед", то есть отгрузка металла производилась раньше, чем оплачивалась его переработка. Цены на переработку были умышленно занижены, денежные перечисления задерживались. А на экспорт в то же время шел алюминий по мировой цене, которая к тому же постоянно росла, – писал Максимов. – Но директора заводов шли на сотрудничество с Михаилом Черным, их все устраивало! Более того, буквально умоляли правительство продолжить „эксперимент с толлингом“. Например, директор БрАЗа в письме на имя Президента России Бориса Ельцина, датированном апрелем 1993 года, взывал: „…С целью недопущения резкого сокращения производства и обеспечения экономической и социальной стабильности завода прошу Вас, уважаемый Борис Николаевич, разрешить заводу продолжить переработку давальческого глинозема по контрактам… с фирмами “Trans-Cis-Commodities, Ltd” и “Transtech-Commodities”… Это позволит дополнительно перечислить в бюджет порядка 20 млрд рублей“.

Директоров заводов понять можно – за ними предприятие и тысячи людей. Если завод встанет, то люди останутся без средств к существованию, а производственные мощности могут выйти из строя, причем уже навсегда. В тот момент им было все равно, кто, как и откуда поставит им глинозем, уголь и все остальное. Это уже потом некоторые из них внезапно откроют для себя возможность небывалого личного обогащения…

Михаил Черный все-таки умел работать с людьми…

В Следственный комитет поступило немало материалов, по большей части анонимных, свидетельствующих об открытии валютных счетов и покупке за границей недвижимости для руководителей алюминиевых предприятий и некоторых правительственных чиновников, в том числе возглавляющего с 1992 по 1993 год Роскоммет Олега Сосковца. К сожалению, проверить всю имеющуюся на тот момент информацию просто не представлялось возможным.

Согласно разработанной схеме, участие TWG в алюминиевом бизнесе не предполагало одни лишь торгово-закупочные операции. Михаил и Лев Черные начали приобретать и акции самих предприятий, благо «дикая приватизация» начала 1990-х годов позволяла это делать буквально за копейки.

Для того чтобы обойти законодательное ограничение участия иностранного партнера в уставном капитале российского предприятия, от имени офшорной фирмы, входящей в TWG, создавалась российская фирма со 100-процентным иностранным участием. Та, в свою очередь, учреждала чисто российскую фирму, которая и скупала акции на свое имя.

Покупая акции предприятий, Михаил Черный со товарищи не собирались ставить их под тотальный контроль. Обычно приобретался пакет акций в 20–30 процентов, который позволял проводить своего человека в Совет директоров и контролировать через него самые главные потоки: поставку сырья и сбыт (опять-таки через офшоры).

В чем нельзя было отказать братьям Черным, так это в умении строить аферистичные и крайне прибыльные бизнес-схемы. Реалии инфраструктуры экс-советской цветной металлургии не могли не навести их на мысль о том, что не следует ограничивать себя только сибирскими заводами. Ведь бизнес TWG, ТСС и многочисленной когорты других аффилированных братьями компаний всю первую половину 1990-х годов развивается успешно и динамично: скупаются пакеты все новых предприятий, флагманов советской индустрии, TWG стремительно выбивается в число одной из самых крупных и капиталонасыщенных компаний постсоветского пространства, начинается экспансия фирмы в соседние с Россией страны, прежде всего в Казахстан.

И здесь, естественно, Михаил Черный не мог обойтись без помощи Олега Сосковца, который и проложил ему путь в Казахстан. Позднее в местной газете «Караван» российского вице-премьера просто назовут «крестным отцом» братьев Черных.

Казахстанский эксперимент

В Казахстане Олег Сосковец фактически передал братьев с рук на руки тогдашнему премьеру Акежану Кажегельдину (он занимал этот пост в 1994–1997 годах). Впоследствии первого не без ехидства называли «наш Сосковец». И для этого были все основания.

Сосковец был тесно связан с Кажегельдиным. В сентябре 1992 года создается Союз промышленников и предпринимателей Казахстана, и первым его президентом становится… Олег Сосковец, в то время первый вице-премьер в правительстве Сергея Терещенко Акежан Кажегельдин стал членом правления союза.

Позднее, когда Сосковец перебрался в Москву, где занял пост вице-премьера Правительства России, Акежан Кажегельдин стал президентом Союза промышленников и предпринимателей Казахстана. Именно с этой позиции он стартовал в Правительство Казахстана – сначала вице-премьером с сохранением поста президента союза, а затем, осенью 1994 года, – премьер-министром правительства.

Впрочем, Кажегельдин был «знаком» с Черными и по другой линии, грустно-анекдотичной.

В 1991 году Кислин предложил Михаилу Черному помочь Кажегельдину, которого должны были назначить на пост губернатора. Проблема состояла в том, что в бытность Кажегельдина торгпредом в США он закупил партию спортивной (как ему говорили) обуви на 600 тысяч долларов.

Михаил Черный договорился с Уралэлектромедью, что там купят эти кроссовки по 15 долларов за пару Цена невысока, тем более что, как заверял его поживший в Америке и видавший виды Кислин, это настоящий Reebok. Однако вместо кроссовок Reebok от Кажегельдина пришли… тапочки для ритуальных услуг, сделанных под вид кроссовок.

Не знавший английского языка, Михаил Черный не сумел сразу обнаружить такого подвоха. Однако когда они стали разваливаться под дождем и их массово вернули назад, он понял, как его подставили.

С тех пор Кажегельдин был ему должен. Так что бенефис TWG в Казахстане – это отнюдь не случайное стечение обстоятельств, а закономерный результат.

Для TWG и братьев Черных Кажегельдин сделал все, что мог: компания Черных без тендеров и по дешевке получила в управление, а затем и приватизировала Соколовско-Сарбайский ГОК, Павлодарский алюминиевый завод и корпорацию «Казаххром» (Донской ГОК, Ермаковский [Аксуский] и Актюбинский заводы ферросплавов). Первыми «победителями» приватизационных проектов в Казахстане стали именно фирмы, связанные с TWG, причем первый тендер был завершен менее чем через три месяца после прихода Кажегельдина в офис премьера.

Шелдекабрь 1994 года… Компания White Swan Ltd. (WSL), заявленная как британская, получила на весьма выгодных условиях Павлодарский алюминиевый завод, производящий сырье для получения готового алюминия – глинозем. Вслед за WSL в феврале 1995 года компания IVEDON International, которая, как сегодня мало кто помнит, была представлена как… исландская фирма, получила в управление Соколовско-Сарбайский ГОК. Вслед за IVEDON в хромовой отрасли начинает действовать компания Japan Chrome corp. (JCC), претенциозное название которой говорит само за себя, – в Казахстане вроде бы появились инвесторы-японцы.

На самом же деле, как это очень быстро выяснилось, все названные фирмы никакого отношения к Англии, Исландии и Японии не имели – это были обыкновенные подставные структуры, зарегистрированные в офшорных зонах и управляемые… братьями Черными и TWG.

Когда факт присутствия TWG на земле Казахстана стал очевиден, возник даже легкий шум – смутная репутация офшоров давала себя знать. Однако официальные лица, и прежде всего бывший премьер-министр Акежан Кажегельдин, объясняли такую ситуацию просто: не важно, какие деньги придут в Казахстан, лишь бы они пришли и оживили местную экономику. Иными словами, агонизирующей казахстанской экономике все равно, по мнению ее руководителей, какую кровь в нее вольют, – пусть эта кровь будет и опасно больного, лишь бы на время получить хоть какой-то результат.

И результат, казалось, был. Казахстанская пресса, и в первую очередь официальная, взахлеб рассказывала об успехах «иностранных инвесторов» на Сарбайском ГОКе, Павлодарском алюминиевом заводе, Аксуском заводе ферросплавов и других предприятиях, куда пришли офшорные фирмы. Рабочим выплачивалась заработная плата, были погашены долги перед бюджетом и пенсионными фондами, продукция регулярно отгружалась покупателям, и платежи за нее вносились в режиме предоплаты. Все это выставлялось как несомненный успех правительства в политике приватизации и реанимации экономики.

Усилия Михаила Черного и Акежана Кажегельдина не пропали даром. Даже летом 1997 года, всего за несколько месяцев до краха TWG в Казахстане, глава страны Нурсултан Назарбаев называл эту группу «самым крупным и серьезным инвестором в казахстанскую экономику». Тогда, во время встречи президента с главой TWG Дэвидом Рубеном, прибывшим в Павлодар на закладку завода по производству готового алюминия, было заявлено также, что этот проект станет беспрецедентным примером сотрудничества Казахстана с западными инвесторами (стоимость проекта оценивалась в 1 миллиард 200 миллионов долларов).

«Общая схема действий TWG на подконтрольных ей казахстанских предприятиях была до смешного простой. Готовая продукция реализовывалась дочерними предприятиями TWG с отсрочкой платежей. В результате промышленные гиганты, лишенные своей продукции и денег, кредитовались собственным банком TWG на кабальных условиях, без всяких перспектив расплатиться с кредитом. Фактически предприятия попадали в экономическую зависимость от TWG и заранее обрекались на банкротство», – писал один из исследователей деятельности братьев Черных в Казахстане.

При Кажегельдине TWG создала систему специальных мер по наращиванию финансовой зависимости управляемых предприятий от ее банковских, трейдерских и снабженческих структур. Менеджеры TWG изымали у предприятий оборотные средства, которые возвращались в компании в виде кредитов. В результате погашения выданных кредитов и процентов по ним предприятия фактически оказались на грани банкротства (при росте производства) и к середине ноября 1997 года остались практически без запасов сырья, материалов, готовой продукции и денег. А получившая всю прибыль компания TWG… отошла от реального управления.

Вот лишь некоторые цифры, характеризующие деятельность TWG и братьев Черных в Казахстане в 1996–1997 годах, уже на излете своего бизнеса в этом центральноазиатском государстве. Начиная со второго полугодия 1996 года Павлодарский алюминиевый завод под давлением трейдинговых компаний, контролируемых TWG, был вынужден пойти на последовательное снижение цен со 175 долларов до 118 за тонну. Но тандем братьев Черных и братьев Рубен на этом не остановился: с середины 1997 года трейдеры стали производить оплату не сразу, а в течение четырех месяцев после поставки глинозема, что еще больше ухудшило финансовое положение предприятия. В итоге прямые убытки предприятий за десять месяцев 1997 года составили около 10 миллионов долларов.

В Казахстане (как и в России) к тому времени уже поняли, что никакой стратегии, никаких планов по развитию бизнеса у TWG и ее хозяев нет. Голое трейдерство, и никаких перспектив. Братья Черные отнюдь не собирались инвестировать прибыль в казахстанские или российские предприятия. Большая часть прибыли оставалась на Западе, а на модернизацию и развитие шло всего 2–3 процента от объема реализованной продукции, чтобы предприятия совсем не развалились. Кстати, и громко разрекламированный проект со строительством нового завода в Павлодаре оказался, по сути, мифом. Участие западных компаний в строительстве завода – как инвесторов, так и подрядчиков – предполагало наличие соответствующих технологий. Но здесь возник парадокс: западные технологии работают только на западном сырье. Чтобы они работали на казахстанском глиноземе, необходимо было вкладывать средства в павлодарское производство для улучшения его качества. Чего, как видно, TWG не делало. Более того, компания всеми силами выступала против привлечения науки, ученых, местных специалистов, знающих специфику условий. Что также являлось очевидным аспектом неисполнения братьями Рубен и Черными обещанных договоренностей. Все это привело к тому, что Международный банк реконструкции и развития, участие которого в этом сугубо авантюрном проекте и было некой гарантией успеха, отказался финансировать проект строительства нового алюминиевого завода в Казахстане. «Экспансия TWG для нас обернулась настоящей кабалой», – скажут потом в республике. «Толлинговый эксперимент» показахстански закончился провалом. Для Казахстана. Но не для алюминиевых олигархов. Они свою прибыль получили…

Общепринята точка зрения, что братья Черные никогда не интересовались политикой. Это серьезное заблуждение. Я разговаривал на эту тему с известным российским политологом, членом Общественной палаты РФ Сергеем Марковым. Надо при этом иметь в виду, что тема крупного бизнеса, алюминиевого в частности, его интересует уже более десяти лет… Марков мне сказал следующее: «Черные, в разные годы, очень даже вмешивались в политику. Например, когда власти Казахстана попросту выкинули Черных из республики за бизнес, аналогичный тому, что они вели в России, они развернули целую кампанию против президента Назарбаева, открылись десятки оппозиционных изданий, Интернет-ресурсов, за огромные деньги заказывались телепрограммы на центральных телеканалах России и Узбекистана, вещающих на Казахстан. Поддерживаемый братьями, премьер-министр Кажегельдин фактически попытался поднять бунт».

Назарбаев перед лицом дестабилизации обстановки в стране вынужден был пойти на ряд жестких шагов (намного более жестких, чем спустя несколько лет предпринял его коллега Путин), и время показало, что он был прав. Сегодня Казахстан, сохранив суверенитет, является одним из экономических лидеров региона.

А тогда, осенью 1997 года, политическое сопротивление братьев было подавлено – буквально в считанные недели TWG и братья Черные были выдавлены из Казахстана. Самый успешный и не приносивший тревог бизнес-регион отказался от сотрудничества с алюминиевой империей братьев. Оставалась Россия. А вот там дела шли не так эффектно и мирно. Термин «алюминиевые войны», ставший историей целого этапа экономической жизни страны, – это как раз о Черных, TWG, Красноярске, Братске. Десятки убитых, погибших в авариях, бежавших за границу. Об этих сюжетах из жизни Михаила Черного и TWG – в отдельной главе…

Итак, изучение этой, безусловно, увлекательной биографии Михаила Черного и его компаньонов дает действительно обильную пищу для размышлений. Принципы сколачивания капиталов и построения крупнейшей в стране металлургической империи были насколько непрозрачны, настолько же и просты. Как в джунглях – выживал сильнейший. И без криминальных (если не по факту, то уж по сути точно) методов в «новом русском бизнесе» было не обойтись. Вы спросите: а кто тогда действовал по-другому? Отвечу: никто. Но разве это меняет суть дела? По крайней мере – суть «дела Михаила Черного»? Замечу, что почти что официальная биография героя («почти» потому, что некоторые факты проверить просто невозможно) оставляет открытым вопрос: фигурировали ли в начальном капитале Черного криминальные деньги, зачем он знакомился и дружил с авторитетами и ворами, что давали ему эти связи и как далеко Черный мог зайти вместе со своими «друзьями»? Исходя из этого, возникает еще несколько вопросов: откуда новоиспеченные «партнеры» алюминиевых заводов, то есть братья Черные, брали десятки миллионов долларов, необходимых для проплаты своих толлинговых контрактов в России и Казахстане, какова истинная природа тех денег, которые они впоследствии переводили на свои западные банковские счета? И что же все-таки было стартовым капиталом первых алюминиевых олигархов? Следователь МВД Сергей Глушенков, который вел не одно дело, связанное с алюминиевыми операциями, в разговоре с Александром Максимовым обмолвился, что, мол, следователи в свое время выяснили главный источник происхождения этих денег – фальшивые банковские авизо! Нужно было вновь возвращаться к самому началу расследования. Но информации появлялось все больше и больше.