Текст книги "10 рецептов хорошего сна"

Ямщик, тормози!
(или как сделать свой сон)

Сейчас я выскажусь грубо-материалистически: мы с вами – это набор привычек. На одно и то же происшествие одни реагируют активно, другие, – напротив, пассивно, одни радуются обстоятельствам, которые других приводят в состояние настоящей депрессии. Все это (если, конечно, огрублять) привычки, обусловленные воспитанием, личным опытом человека и состоянием его психического аппарата. Есть у нас и привычки, связанные со сном: одни, например, привыкли спать ночью, другие, работающие в ночь, напротив, привыкли спать днем. Но о какой бы привычке у нас ни шла речь, это, по большому счету, или привычка в определенных обстоятельствах возбуждаться (активизироваться), или привычка в определенных обстоятельствах затормаживать свою реакцию.

Сон – это состояние, в котором происходит тотальное торможение нашей психической активности. Но, по уже известным нам причинам, в ряде случаев добиться этого оказывается далеко не просто. Предшествующий стресс или невроз сна – это возбуждение, а потому, сколь бы ни велика была наша привычка к затормаживанию своей активности в ночное время, последнее может оказаться весьма нелегким делом. Что ж, нам необходимо научиться формировать в своем мозгу состояние торможения. Как говаривал И. П. Павлов, «человек должен воспитывать в себе нужные торможения».

Итак, что же нам предстоит затормаживать на ночь глядя? Во-первых, и это мы уже обсуждали, нам необходимо затормозить свою общую активность, именно поэтому мы должны отодвинуть по времени от момента засыпания физические нагрузки и прием активизирующих средств – кофеина, никотина и т. п. Но, как известно, ничто не способно так активизировать человека, как его мысли и провоцируемые ими чувства. Именно поэтому вторая часть этого «марлезонского балета» заключается в затормаживании всех мыслей, которые будут вести себя подобным образом, а так себя ведут все, без исключения, мысли, так что нам предстоит научиться «не думать».

Смею предположить, что подобное предложение звучит, по меньшей мере, как издевательство. Ведь каждый из нас хорошо знает, что «не думать» практически невозможно, особенно тяжело «не думать», когда ты думаешь, что тебе надо «не думать». Но не пугайтесь раньше времени, поскольку здесь есть один обходной маневр, который поможет нам с этой задачей справиться.

Действительно, все свои мысли с помощью одной только силы воли нам затормозить не удастся. Но на самом деле нам и нет нужды тормозить все, без исключения, мысли собственными силами. Главное – это достичь той определенной критической точки, когда торможение само, усилившись, сможет «выйти из берегов» и затопить наш прежде возбужденный мозг. Образно выражаясь, мы должны растолкать свое торможение, а уж дальше оно само поедет.

Умеем ли мы сознательно тормозить свое возбуждение? Разумеется. Каждому из нас приходилось брать себя в руки, делать что-то вопреки собственному страху, терпеть боль и т. п. Во всех этих случаях мы использовали сознательное торможение своих реакций, иногда подобное торможение даже входило у нас в привычку и мы переставали думать, что делаем это насильственным образом. Припомните, как, например, реагирует годовалый ребенок на резкий и громкий звук. Он начинает плакать, но многие ли из нас разревутся, если рядом вдруг что-то грохнет? Не многие, а ведь детьми были все.

Или другой пример: как реагирует собака, если случайно наступить ей на лапу? Она пронзительно взвизгнет – это защитная реакция, призванная напугать и заставить виновника ее неудобства ретироваться. Совершенно аналогичная реакция отмечается и у нас, но в заторможенной форме, когда, например, в общественном транспорте нам наступают на ногу. Однако мы не визжим в этом случае как резаные, а только делаем резкий вдох, готовясь к такому крику, который и затормаживается в нашей гортани. Возможно, вы замечали, что после этого ваш голос становится сдавленным – это результат затормаживания того, еще животного, крика.

Иными словами, мы можем тормозить свое возбуждение, но чаще, правда, мы затормаживаем только внешний компонент поступка, т. е. непосредственное мышечное действие, а вот его внутренний, психологический компонент при этом, напротив, часто лишь увеличивается. Мы начинаем думать в соответствующем направлении, переживать и т. п. Например, если рядом раздастся резкий звук, мы подумаем: «Ну какие идиоты это шумят? Неужели нельзя потише?! Они вообще о ком-нибудь, кроме себя, думают?! Чтоб вас всех!..» Если же нам наступят на ногу, мы будем думать: «Под ноги можно смотреть?! Какой болван! Это же надо, новые ботинки испортил! Черт бы тебя побрал…» Впрочем, не буду продолжать, думаю, что ситуация в целом понятна.

Но если мы можем затормаживать внешний, мышечный компонент своего поступка, то почему бы нам не затормозить и внутреннюю, психологическую его часть, т. е. мысли и чувства, подобные описанным выше? – вот в чем вопрос. В действительности, с точки зрения физиологии нашего мозга, противопоказаний к этому нет никаких. А как бы хорошо мы себя чувствовали, не разъедай нас изнутри этот злосчастный «внутренний компонент»! Итак, теперь мы должны, просто обязаны обучиться затормаживать свои мысли и переживания, которые вырывают нас из дремоты надвигающегося сна. Нам предстоит освоить способы усиления своего психического торможения, которое, разрастаясь, само спонтанно «уронит» нас в сон.

Итак, нам необходимо затормозить наши мысли, которые именно в момент засыпания грозят не на шутку разгуляться. Сами для себя мы решаем твердо: «Пора спать! Давай-ка в постель! Баю-баюшеньки-бай!», послушно отправляемся в указанном направлении и ложимся на свои законные два квадратных метра. Следующая команда: «Теперь надо заснуть! Все, сплю!» Однако прежней исполнительности как не бывало! Мы вроде бы уже и дремлем, но в какой-то момент ловим себя на том, что, сами того не желая, укатили невесть куда. Мы думаем бог знает о чем: о своих сотрудниках по работе, о том, что нам предстоит сделать завтра, о родственниках и друзьях, о накренившемся карнизе и неприготовленном супе, о не возвращенном нам долге, о взятых в заем средствах… О чем угодно, но совсем не о том, что пора спать.

Мы одергиваем себя и снова пытаемся заснуть: «О чем ты думаешь?! Все, давай спи!» В веках снова возникает тяжесть, мы чувствуем приятную истому грядущего сна, кажется, что засыпаем, но уже через пару минут ловим себя на том, что думаем! Теперь мы припомнили, что посуда осталась невымытой, что начальник мог бы обойтись с нами и по-другому, что коробка передач нашего авто отчаянно нуждается в ремонте, но на это нужно выкроить денег, что саженцы на приусадебном участке обязательно перемерзнут при такой температуре, что ведущий нашей любимой телепередачи сегодня был, мягко говоря, не в форме, что… «Черт! Я же собирался спать!»

И так можно снова и снова растекаться мыслию по древу, одергивать себя, пытаться заснуть и опять двигаться в неизвестном направлении за обрывками своих мыслей. Почему? Да очень просто! Торможение сна пытается поглотить наш мозг, но отдельные его участки самым бессовестным образом, словно заправские партизаны-террористы, продолжают возбуждаться, работать и портят этим все дело. Так что, как ни крути, без военной хитрости и смекалки нам здесь никак не обойтись.

Итак, начинаем тормозить всю эту честную братию, состоящую из наших «мыслей на ночь». Прежде всего нам надо назначить «ответственного» за наведение порядка, т. е. забронировать возбужденным один-единственный участок мозга, который будет выполнять у нас роль своеобразного вышибалы. В целом задача у него несложная: он должен отслеживать любую появляющуюся в нашем сознании мысль и бить по ней наотмашь, чтобы та впредь просто боялась появиться. Лексикон этого субъекта, назначенного у нас ответственным вышибалой-смотрителем, должен быть предельно кратким: «Стой, кто идет! Стреляю без предупреждения!»

Вот вы лежите в постели, но нет, вы не дремлете, напротив, вы сосредоточены: ваше сознание объявлено зоной, запретной для посещения, здесь объявлен комендантский час и никому не позволено нарушать его священную тишину. Дайте себе зарок подавлять всякие попытки начать любого вида деятельность, и прежде всего умственную. Лежите неподвижно, подавляя даже движение глаз. Отслеживайте появляющиеся цели, требующие своего исполнения (от малейшего желания повернуться в постели до необходимости заняться каким-нибудь важным делом или продумать какой-нибудь из своих планов).

Единственное, что вы можете себе позволить, – это максимально полно расслабиться и погрузиться в «настоящее» (упражнение «Возвращаемся в постель»). Если желания предпринять какое-то действие будут все-таки возникать, а это непременно произойдет, повторяйте заветное: «Стоп, машина! Задний ход! Тишина в зале!» Вам категорически запрещается думать таким образом: «Вот полезная мысль, это надо запомнить, чтобы завтра сделать»; такая разумная, с позволения сказать, деятельность должна рассматриваться как троцкистско-зиновьевский контрреволюционный заговор.

Сохраняйте полное спокойствие и неподвижность, ничего не ждите и ни на что не надейтесь, просто будьте в «настоящем», т. е. в своей постели, – «здесь и сейчас». Почувствуйте свою свободу от понукающих вас порывов и желаний. Лежите и ровным счетом ничего не делайте. Что бы вас ни подмывало сдвинуться с места, не поддавайтесь на провокации: захотите повернуться, переложить подушку, поправить одеяло, скажите себе «Нет!»; захотите продумать какой-нибудь вопрос, тоже – «Нет!»; встать и прогуляться до туалета – «Никаких туалетов!» Вам сейчас ничего нельзя, лежите и не двигайтесь, вам ни на что не следует отвлекаться.

В сущности, вы оставили часть своего мозга «на стреме»: он выявляет возникающие эпицентры возбуждения, но не поддается своему желанию развить соответствующую мысль, не разменивается по мелочам, не искушается поводом совершить какой-нибудь бесплодный поступок, который только отдалит ваш сон на неопределенное время. Постепенно такой диктатор, эта находящаяся «на стреме» часть мозга, останется единственным центром активного возбуждения в вашем мозгу, работа же остальных его отделов окажется приостановленной, т. е. заторможенной.

В какой-то момент, при достижении некой «критической точки», психическое торможение, разрастающееся в мозговой ткани, польет через край, поглотив и этот оставшийся в единственном числе участок возбуждения. Тогда-то наступит полноценный сон, правда вы этого не заметите. Однако, проснувшись утром, вы почувствуете необычайный прилив сил, поскольку сон ваш будет глубоким и по-настоящему целительным. Вы не просто дремали этой ночью, болтаясь между первой и второй фазами сна (фазами, когда мысли продолжают бессмысленно бродить по сознанию), а попали во власть третьей и четвертой фаз сна, обеспечивающих по-настоящему качественный сон.

Организм человека устроен очень умно, и механизм сна прописан в этой системе исключительно жестко, что называется, не отвертитесь. Вы заснете или потому, что «пора», или потому, что «без этого никак», но обязательно заснете. Однако в дело, как это обычно и случается при неврозах, часто примешивается сознание, способное при определенных обстоятельствах все поставить с ног на голову.

Оно будет уверять нас в том, что мы «не сможем заснуть», хотя это и противоречит здравому смыслу (рано или поздно, но это все равно случится), оно будет требовать от нас, чтобы мы «обязательно и немедленно заснули», и при этом оно будет контролировать сам процесс засыпания.

Все это, вместе взятое, вызовет у нас тревогу и напряжение, так что подобными «благими намерениями» сознание просто выстилает нам дорогу в ад бессонницы. Организм, сознание и невротическое желание уснуть работают на ниве сна как лебедь, рак и щука из одноименной басни И. А. Крылова. Но стоит нам только затормозить свое сознание, презреть собственное желание, как организм сам, без дополнительных наставлений и напоминаний сделает то, чего ему на самом деле очень хочется, т. е. заснет.

Глава пятая
Лекарственные средства

Если вы сделали все от себя зависящее, чтобы нормализовать свой сон естественными средствами (т. е. занялись гигиеной сна), но вам это не помогло, если вы использовали предложенные психотерапевтические техники и здесь потерпели неудачу (впрочем, лично мне в это верится слабо), то дальше дело за лекарственной терапией сна. И здесь очень важная оговорка: с помощью некоторых лекарств можно погрузить себя в бессознательное состояние, вам будет казаться, что вы спите, хотя на самом деле это не сон, а именно бессознательное состояние. Однако при помощи современных снотворных действительно можно обеспечить себе и засыпание, и полноценный сон.

В любом случае, если вы перейдете к лекарственной терапии бессонницы, вам потребуется консультация врача. И я хочу это особенно подчеркнуть: обращение к врачу с симптомами своей болезни (тем более с психическими расстройствами) – это обязательная, нормальная, цивилизованная и, я бы даже сказал, – культурная акция. Так что не лишайте себя возможности побыть культурным человеком: если у вас развилась бессонница, то сходите к врачу. Возможно, вам потребуется достаточно сложное и разностороннее лечение, но если у вас обнаружится «нормальная», ничем не примечательная бессонница, то о том, каковы будут назначения этого врача, если, конечно, он хороший врач, можно сказать и сейчас.

Все началось с потери сознания

Во все времена люди пытались найти лекарственные и иные средства, способные оказать им помощь в борьбе с бессонницей. Наверное, самым первым и самым эффективным таким средством у древних римлян был запрет на ночное передвижение по античному городу на повозках. Использовали древние и разнообразные лекарственные растения, в частности валериану, масличный мак, пассифлору, пустынник, а также некоторые минеральные соединения. Однако серьезные нарушения сна требуют и более серьезной терапии.

Развитие фармакологии как серьезной науки начинается только с середины XIX века, тогда-то и стали появляться на свет препараты, осуществившие перелом в лечении бессонницы. Впрочем, не все сразу шло гладко. Сначала, т. е. почти полтора века назад, для лечения бессонницы стали использовать средства, вызывающие у человека не сон, а подобие наркоза, как при хирургических операциях (хлоралгидрат и барбитураты). Однако же мы уже с вами знаем, что сон – это сложная штука, а вот наркоз – штука простая, поскольку мало чем отличается от банальной потери сознания. В результате такого «лечения», сопровождающегося регулярной потерей сознания, сознание человека постепенно действительно теряется. Нет, побочные эффекты здесь не так велики, как может показаться на первый взгляд, но постоянное применение этих лекарств приводит мозг по-настоящему в плачевное состояние.

Разумеется, все развитые страны давно отказались от такого «лечения» бессонницы, все, кроме России, если можно считать нас более или менее развитыми. До сих пор на полках отечественных аптечных киосков красуются «корвалол», «валокордин» и прочие подобные микстуры, которые на Западе давно запрещены! Основным действующим веществом в них является фенобарбитал – средство для наркоза. Но отечественного покупателя этой «замечательной волшебной таблетки» об этом не информируют. Ему не говорят, что эти лекарства вовсе не способствуют сну, а вызывают потерю сознания, что это не «сердечные» препараты, как принято почему-то думать, а психотропные лекарства, причем из дремучей теперь уже древности, приводящие человека к лекарственной зависимости и выраженному снижению интеллекта.

В начале ХХ века в фармакологии произошел новый прорыв. Тогда-то и появились на свет лекарства, которые назвали транквилизаторами (бензодиазепины), т. е. средствами, служащими снижению чувства тревоги. Эффект у этих препаратов по сравнению со всеми предыдущими был огромный, и они действительно помогли большому количеству людей. Но у этих лекарств есть и большое количество побочных эффектов: они быстро приводят к формированию стойкой зависимости, эффект от их приема последовательно снижается (что требует постоянного увеличения дозы лекарства), они вызывают слабость, сонливость в течение всего дня, а потому их нельзя применять людям целого ряда профессий (тех, где требуется концентрация внимания и быстрая реакция), наконец, они тоже, как и барбитураты, не лечат сон, а лишь «вырубают» человека (сон, вызываемый бензодиазепинами, по праву называют «искусственным»).

Что ж, Запад, который пошел теперь еще дальше в фармакологическом лечении бессонницы, при первой же возможности (т. е. после появления следующей группы снотворных препаратов) отказался от использования транквилизаторов, по крайней мере в лечении нарушений сна. Тревога действительно и сейчас часто снимается за рубежом при помощи транквилизаторов, но бессоницу ими не лечат – это точно! Да и при лечении тревоги более чем на 30 дней такие таблетки не назначаются. Но что нам Запад, у нас своя голова на плечах! А потому мы, вопреки научным данным и здравому смыслу, продолжаем прибегать к транквилизаторам при лечении бессонницы.

Конечно, самым популярным транквилизатором на российском рынке остается феназепам (о котором в развитых странах уже просто забыли), а также нозепам, тазепам, мезепам, реланиум и проч. Если подвести итог этой порочной российской практике, то можно сказать, что половина российских врачей продолжает лечить нарушения сна у своих пациентов с помощью феназепама (и ему подобных препаратов), а другая половина специалистов занимается лечением пациентов, прошедших такую терапию, только на сей раз она лечит этих пациентов от соответствующей лекарственной зависимости. Очень все у нас продуманно!

И только пару десятилетий назад ученые все-таки смогли выявить те химические структуры мозга, которые отвечают именно за сон, а не за снижение тревоги (чье снижение, не будем этого скрывать, сну действительно способствует). Тогда-то и появились на свет современные гипнотики, или, иначе говоря, собственно снотворные средства. Первым препаратом в этом перечне был зопиклон (на российском рынке он получил название «имован» и др.), вторым – золпидем («ивадал»). Отличия между ними, на первый взгляд, не кажутся существенными, однако это только на первый взгляд. В противовес зопиклону («имовану»), после приема золпидема («ивадала») у человека на следующий день не возникает слабости и сонливости, а главное, этот препарат не только позволяет ему заснуть и полноценно спать, но и нормализует структуру сна, увеличивая количество времени, приходящегося на его третью и четвертую фазы.

Это не снотворные!

Впрочем, мы большие специалисты использовать лекарственные средства не по назначению. Что я имею в виду? Дело в том, что у большинства таблеток есть побочные эффекты и, учитывая сложность устройства нашего организма, было бы странно, если бы их не было. В медицине «побочными эффектами», впрочем, называют не столько вредные последствия приема тех или иных препаратов, а такие их свойства, которые не нужны (или не обязательны) для лечения конкретного недуга. Возьмем для примера аспирин. Он обладает противовоспалительным действием, однако для лечения воспаления вовсе не обязательно разжижать кровь. Вместе с тем аспирин кровь разжижает, и это его побочное свойство, кстати сказать, с большим успехом используется для профилактики и лечения атеросклероза. Правда, в последнем случае аспирин используется в маленькой дозировке, по определенной схеме (графику) и в специальной, защищающей желудок оболочке. Кстати сказать, есть у аспирина и самый настоящий побочный эффект: злоупотребление этим препаратом может приводить к развитию язвенной болезни желудка.

Так вот, у некоторых препаратов есть побочный эффект, проявляющийся сонливостью. На самом деле они придумывались и должны использоваться вовсе не для снотворных целей, а, например, для прекращения аллергического приступа (это так называемые «антигистаминные препараты»). Снотворный эффект отмечается, например, у димедрола, хотя он и предназначен для лечения крапивницы, сенной лихорадки, геморрагического васкулита и т. п. Так что в этом случае снотворный эффект является эффектом побочным. Однако многие наши сограждане «лечат» свою бессонницу димедролом, считая, что это снотворное. Но это никакое не снотворное, а потеря сознания, которая гарантируется определенной дозой этого противоаллергического лекарства, вовсе не есть лечение сна. И даже напротив, антигистаминные препараты не только не являются снотворными, но в ряде случаев и вовсе способны вызвать бессонницу или ухудшить течение уже существующей бессонницы!

Таким образом, наличие у того или иного препарата снотворного эффекта еще не делает его снотворным. Напротив, это может быть его большим недостатком, а отмечающийся у лекарства снотворный эффект в действительности способствует не сну, а «отключению». Но организму для поддержания себя в хорошей форме нужен именно сон, а не какие-то его суррогаты, вызванные, например, алкоголем или корвалолом. И нужно всегда помнить: если мы пользуемся подобным средствами, мы не помогаем себе, а ставим под удар, и это действительно неправильно. Последующий алкоголизм или зависимость от корвалола (встречаются пациенты, которые вынуждены принимать в день по одному, а то и по несколько пузырьков этого «снадобья»!) – это в каком-то смысле естественная расплата за нашу безграмотность, за наплевательское отношение к себе, своему здоровью и жизни.

Возвращаясь к классическим транквилизаторам (например, к феназепаму), можно сказать то же самое: это лекарство обладает побочным действием в виде сонливости, но не является снотворным. Основные эффекты транквилизаторов – это противотревожное действие, миорелаксирующее (эффект «химического» расслабления мышц), противосудорожное и некоторые другие. Искусственная сонливость, вызванная транквилизаторами, конечно, играет не последнюю роль в устранении тревоги (когда тебя неудержимо клонит в сон – бояться достаточно трудно), но это все-таки их побочный эффект. Кстати, современные транквилизаторы обеспечивают снятие тревоги без снотворного эффекта и, разумеется, ценятся они выше, ведь это не лучший способ – перейти из состояния тревоги в состояние непреодолимой сонливости.

Здесь важно и другое обстоятельство. Большинство бензодиазепиновых транквилизаторов способствуют формированию лекарственной зависимости, причем отнюдь не безобидной. Сначала вы используете их как средства, помогающие наладить сон, но поскольку лечения сна не происходит, то сон, напротив, от применения этих препаратов только разлаживается. Поэтому в дальнейшем придется принимать этот препарат постоянно, ведь без него будет просто не уснуть. Кроме того, поскольку наш организм имеет свойство адаптироваться к действию транквилизаторов, то впоследствии, чтобы добиться прежнего эффекта, вам придется использовать все возрастающие дозы этих лекарств, а это, разумеется, никуда не годится.

Наконец, нельзя не упомянуть об антидепрессантах, которые, как ни странно, тоже частенько оказываются у нас «снотворными». Что такое антидепрессанты и с чем их едят, мы обсудим в соответствующем практическом пособии[11]11
  О депрессии и антидепрессантах мы будем говорить в книжке «Средство от депрессии».


[Закрыть], так что здесь я позволю себе быть максимально кратким. Депрессия – это очень большая и сложная проблема, актуальная как минимум для каждого пятого человека в мире и, мне кажется, для каждого второго в России. В процессе развития этого состояния в мозгу человека происходят определенные химические процессы, а именно: снижение количества определенных веществ, которые играют первостепенную роль в передаче нервных импульсов от одной нервной клетки к другой. По крайней мере, одно из этих веществ – серотонин. И тут один фокус… Дело в том, что это вещество (точнее, его недостаток), с одной стороны, играет существенную роль в развитии депрессии, с другой стороны – недостаток серотонина крайне неблагоприятно сказывается на состоянии нашего сна. Подавляющее большинство антидепрессантов нацелено именно на то, чтобы восстановить естественный баланс серотонина в мозгу человека, страдающего депрессией. Разумеется, все это сопровождается и улучшением его сна, однако антидепрессанты нельзя назвать снотворными, хотя, излечивая депрессию, они справляются и с нарушениями сна, вызванными этой депрессией. Сами же по себе они снотворными не являются. И хотя амитриптилин, азалептин и множество других аналогичных антидепрессантов действительно оказывают своеобразное снотворное действие, но они не являются снотворными, а снотворный эффект для них, в определенном смысле, побочный.

И здесь я снова вынужден оговориться: если ваши нарушения сна действительно серьезны, если снотворные средства не дают полноценного терапевтического эффекта, если у вас появились ранние утренние пробуждения с чувством тревоги, пожалуйста, не затягивайте дело, обращайтесь к врачу-психотерапевту. Возможно, что проблемы у вас не со сном как таковым, а просто вы оказались заложниками депрессии, о чем, возможно, и не подозреваете. Мы обычно думаем, что депрессия – это сниженное настроение, и в общем это совершенно правильно, однако не всякое снижение настроения можно считать настоящей депрессией и не всякая настоящая депрессия проявляется отчетливым выраженным снижением настроения. Так что во всем этом надо будет разбираться врачу, и лучше сделать это раньше, чем позже, время здесь очень дорого.